По Ту Сторону Лезвия

Джисон узнал Феликса сразу. После того как сопоставил голос и внешность, вспомнил ту ночь. Джисон и Сынмин были рядом, когда Минхо порезал парня, он ещё тогда еле унёс свои ноги от разъярённого Чанбина. Феликс же его не узнал, что и не удивительно. Но Джисон не знал, как ему поступить. Он абсолютно не желал ничего плохого этому пареньку, в ту ночь он лишь выполнял поручения босса и теперь грузился чувством вины. Бедный парень отдал ему билет, даже не подозревая, с кем говорит. Прикинув, что Минхо никаких дальнейших инструкций не давал, Хан решил, что Феликс тому больше не интересен, а, значит, тёмное прошлое можно опустить. И для себя тогда было решено просто познакомиться с ним по-нормальному, по-человечески. Он казался хорошим. А Феликс не рассчитывал, что Джисон будет торчать теперь рядом, он ожидал, что просто отдаст билет и всё, но тот, преисполненный благодарности, приклеился банным листом и, отстояв очередь, пройдя контроль, который Хан проходил с максимально высокомерным видом, смерив прищуренным взглядом двух растерянных охранников, всё ещё следовал за Феликсом. Поначалу немного обескураженный новой компанией, Феликс решил, что это всё-таки лучше, чем быть тут совсем одному, и смирился с новым поворотом судьбы. Болтая о ерунде, они постепенно подошли к зоне со сценами. Это была территория бывшего завода. Огромная, растянувшаяся на гектары со множеством ангаров, полей и других сооружений. Сцены были расположены как под открытым воздухом, так и внутри помещений. С каждой доносилась разная музыка. Джисон болтал без умолку и был, очевидно, вне себя от счастья. Он поблагодарил Феликса уже, наверное, в двадцатый раз, и тот, не выдержав, пригрозил ударить, если он сделает это ещё раз. Остановившись в менее людном участке, Джисон завозился в карманах и достал таблетку. Невозмутимо сунув её в рот, он повернулся к Феликсу: — Будешь? — Что это? — он на секунду подумал, что это какая-то жвачка или конфета, но на вид не было похоже ни на то, ни на другое. — Экстази. Феликс ахуел. В основном от того, насколько буднично Джисон это произнёс, насколько спокойно он ему это предложил. Очень резко отказавшись, он даже задумался о целесообразности времяпрепровождения в такой компании. Джисон лишь спокойно пожал плечами и завёл разговор о чём-то другом, предложив пойти наконец послушать музыку и потанцевать. Феликс с опаской смотрел на него, думая, стоит ли ему всё-таки на всякий случай распрощаться с новым знакомым здесь. Но что-то в Джисоне располагало к себе. Он не выглядел опасно, он не выглядел ненормально. Ну, может, немного. Джисон был жизнерадостным парнем с заразительным смехом, одетым в хорошие вещи: чёрная пайта на молнии, кожаные стильные брюки. На шее виднелись цепочки, на лицо падали красивые каштановые пряди. Ли решил всё-таки остаться в его компании. Он в любой момент успеет уйти. Проверив несколько сцен, по итогу выбрали самую большую, около неё в широком огороженном пространстве под открытым небом толпились и танцевали тысячи людей. Яблоку негде было упасть. Музыка здесь была отменная, периодически включались дым-машины и световые эффекты, одним словом — идеально. Вклинившись в толпу где-то по центру, Феликс и Джисон лишь радостно переглянувшись, начали танцевать. Оказывается, это было то, что их объединяло. Они обожали танцы. Феликс начал плавно двигаться, позволяя телу отзываться на монотонный ритм, и тем временем наблюдал за новым знакомым, который… с которым творилось что-то невероятное. Хан полностью расслабился и двигался настолько легко и настолько грациозно, что невозможно было отвести взгляд. Не верилось, что это всё — импровизация. Он мягко переступал ногами, пропускал волну от плеч до колен, всем телом реагировал на биты, а его руки то плавали в воздухе, то напрягались, делая резкие движения, которые идеально соответствовали играющему треку. Он будто знал эту музыку наизусть, будто всю жизнь только и делал, что репетировал этот танец под неё. Феликс испытал неподдельное восхищение и уважение, захотелось его высказать. Но слова утонули в тяжёлых басах, ничего не было слышно, кроме музыки. Феликсу пришлось подойти вплотную и встать на цыпочки, чтобы крикнуть Хану в ухо: — Ты офигенно танцуешь. Тот лишь как-то обалдело оглянулся, похоже, уже и забыл про присутствие Феликса рядом, и широко улыбнулся кивая. Немного посмеялся. Толпа была действительно огромной и плотной. Люди стояли впритык друг к другу, каждый танцевал и плавал в своём стиле, но всё создавало атмосферу единства, одного океана. Хан почти сразу расстегнул и снял свою чёрную пайту, повязал на поясе, оставшись в кофте, состоящей только из ничего не прикрывающей чёрной сетки. Феликс, стоя почти вплотную, с удивлением отметил, насколько красиво сложено его смуглое тело — сквозь сетчатую ткань отчётливо прорисовывались грудные мышцы, бицепсы. Стало даже как-то неловко и жарко рядом с ним. Но Джисон вокруг себя уже ничего не замечал, снова слился с музыкой, гипнотизируя движениями. Каштановые волосы падали на лицо с прикрытыми глазами, губы замерли в улыбке. Всё лицо и тело Хана выражало высшую степень расслабленности и эйфории. Феликс наконец отвёл взгляд и уже сам отпустил своё тело в танце. Было хорошо. Фестиваль оправдывал ожидания. А ещё действительно радовало то, что он был не один. Хоть компания и оказалась… несколько странной, Феликс чувствовал, что они с Джисоном на одной волне. У них даже стиль танца похож. Неизвестно, сколько прошло времени, но в какой-то момент музыка мягко оборвалась, и диджей стал прощаться с толпой. Но никто не расходился. Это лишь означало, что настал черёд следующего диджея, и Феликс почувствовал, как его дёргают за рукав. — Сейчас будет Дьявол. Хан стоял рядом и перекрикивал толпу, которая начала скандировать и звать следующего диджея, который… был хедлайнером всего фестиваля. — Уже?! Как быстро пролетело время. Дьявол должен начинать играть в два часа ночи, значит, они уже так долго танцевали. По спине пробежали мурашки предвкушения. Именно на этого диджея люди съехались не просто со всей Кореи, но и из других стран. О его сетах ходят легенды. Говорят, что он своей музыкой может погрузить толпы в настоящее пекло. Хан потянул Феликса куда-то за руку. Тот упёрся. Как можно куда-то идти, если вот-вот появится звезда фестиваля? — Пошли быстро на бар. Мне нужно взять воды. Хан выглядел крайне возбуждённо, почти нервно. Да что таить, Феликс и сам чувствовал себя в нервном предвкушении. Купив на баре бутылку воды, Джисон завозился в карманах и достал ещё одну таблетку. Быстро проглотил, запивая водой. Феликсу не предлагал. Тот с сомнением посмотрел на него, но перед глазами предстала картина, которую он наблюдал совсем недавно — Джисон в полной эйфории, двигающийся как сам бог танца, расслабленный, счастливый, живущий жизнь на полную. Нервно сглотнув, Феликс подошёл ближе и заговорил тому на ухо: — Расскажи мне, как действуют таблетки. От и до. Хан лишь вскинул брови, он явно не ожидал этого вопроса. Хотел было узнать, зачем вдруг потребовалась эта информация, но по внезапно появившейся понимающей улыбке стало ясно, что раскусил Феликса. Сам Феликс же зарёкся что-либо принимать, особенно после того случая с Минхо. Сама идея наркотиков пугала. Но тут он видел, что Джисон не пытался ему ничего впарить, да и сам был не особо заинтересован в его персоне, они оба были тут лишь для одного — танцев. А эти таблетки, чем бы они ни были, позволяли наслаждаться так сильно, что это ощущалось даже со стороны. Феликс решил просто узнать всю теорию, стало… интересно. Хан под действием этих таблеток не выглядел ненормальным, он не был похож на человека из антирекламы наркотиков, и он не был похож на Феликса той ночью. Джисон был в здравом уме, спокойно говорил и ходил, если не считать очевидного эмоционального возбуждения. Не было похоже, что эти таблетки делают что-либо плохое с ним. Но вот то, насколько много они ему приносят наслаждения в танце, было очевидно. Джисон быстро затараторил на ухо Феликсу всё — от и до: как ощущается приход, сколько длится действие, что происходит на пике. Даже вкус описал. Премерзкий. Но это было последнее, что заботило в тот момент. Феликс нервно покусал губу, и его раздумья прервал буквально взрыв крика толпы. Хан резко оглянулся вдаль на сцену и облизнул губы. Дьявол уже тут. — Ладно, дай мне тоже. Блять. Феликс определённо сошёл с ума. Это безумие. Всего один раз. Просто попробовать. Он молод, такие вещи же пробуют в молодости, верно? Больше шанса испытать музыку Дьявола во всей красе может и не быть. А ещё Джисон заражал своей какой-то авантюрной энергией. — Но только половину. И будь рядом, окей? Джисон закивал и поспешно отломил половинку от маленькой таблетки, дал вместе с бутылкой воды, попутно прокричав, чтобы сначала разжевал и хорошенько запил. Пришлось выполнять инструкцию на ходу, так как тот уже просто не мог ждать и, держа Феликса за руку, начал пробиваться сквозь толпу к сцене. Вкус был действительно премерзкий, хуже Феликс ничего в жизни не пробовал. Пришлось выпить чуть ли не пол бутылки, чтобы хоть как-то избавиться от него во рту. Почти сразу пришло чувство тревоги. Что он сделал? Зачем? О господи… Но несмотря на это, ничего не произошло. Небеса не разверзлись и не сразили его громом. Не приехала полиция и не забрала его. Сердце не остановилось. Всё было… нормально. По пояс голый человек в широких самурайских штанах и такой же маске вышел на сцену. Маска полностью красная, закрывающая всё лицо, с рогами и большими клыками. Сам мужчина был мускулистый, поджарый и двигался очень уверенно. Он поднял руки, заставляя толпу взорваться криками, потом медленно опустил их к пульту. Стали раздаваться первые биты. Звук с первой же ноты был пробирающий до костей — настолько глубокий, неземной, низкий. Всё начиналось спокойно, Дьявол будто вводил толпу в транс, сначала окатывая людей низкими частотами, медленным темпом. Феликс прислушался к себе, но никакого действия таблетки не заметил, успокоился. Даже как-то разочаровался и сам удивился этой мысли. Джисон стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу, закрыв глаза. Он уже наслаждался вступлением. В очередной раз взглянув на него, Феликс отметил, что он был, пожалуй, очень красив. С мягкими чертами лица, которые располагали к себе, живыми глазами, которые сейчас были закрыты, мягкими губами. Пушистые длинные каштановые волосы закрывали лоб, уши, шею опоясывали цепочки и смотрелись так красиво с его кофтой-сеткой. Ниже опускать глаза Феликс не решился — это уже слишком странно. Из транса всех резко вывел глухой низкий бит, который сразу задал быстрый темп. Люди завопили, толпа, подобно волнам, погрузилась в шторм, люди начали танцевать. Кто-то вскинул руки вверх, кто-то прыгал, кто-то просто качался. Ноги Хана сразу отреагировали на изменение музыки — начали мягко переступать, ладони поднялись в воздух, чертя загадочные узоры. Феликс почувствовал, как по спине прошёлся холодок, и за ним сразу горячая волна. Сглотнул. Закралось подозрение. Решил просто танцевать, расслабиться. Ещё волна, ещё одна. Холодные и горячие волны одна за другой проходили по позвоночнику, внутренностям. От этого странно тошнило. Феликс напрягся, бросил быстрый взгляд на спутника, но тот уже был не здесь. Не успел он загнаться по поводу странных ощущений, как… его руки потеряли вес, стали лёгкими как воздух. Проверил ноги и… они тоже. Тело перестало весить и грамма, руки взлетали в воздух легко и так естественно. А это даже… приятно. В затылке ощущалось какое-то мягкое щекотливое чувство, атмосфера вокруг стала тёплая, уютная, светомузыка стала такой приятной, огни — мягкими, люди вокруг — дружелюбными, музыка — … невероятной. Да, Феликс понял, как себя чувствовал Джисон. Закрыл глаза и отпустил тело. Он даже не знал, что он танцует и как, всё получалось само. Лишь знал, что ему хорошо. Каждая мышца благодарно отзывалась теплом, нежными вибрациями. Бит, кажется, шёл из самого сердца. Феликс стал сам источником музыки, центром вселенной. Какие-то невероятные мурашки, умноженные на сто, проползли по руке. Феликс ошарашенно посмотрел на свою руку, чтобы понять причину. Рука Джисона сжимала локоть, он хотел привлечь к себе внимание. Хан кивнул головой в сторону сцены. Проследив за его взглядом, Ли чуть не умер на месте. Дьявол стоял за пультом, держа в руках две катаны, которые полыхали огнём. Он искусно вращал оружием в воздухе, оставляя огненные следы. Зрение Феликса стало каким-то нечётким, но зато всё было вдвойне красивее. Просто неземное зрелище. Всё это сочеталось с музыкой, которая становилась всё жестче и быстрее. Джисон, убедившись, что Феликс не пропустил шоу, теперь отстранился и с улыбкой смотрел на него. Тот даже не заметил, что стоит с открытым ртом. Глаза широко раскрыты, смотрят заворожённо на сцену. Этот мальчик очень милый, так и хочется его потрепать по мягким взъерошенным волосам. Что Джисон и сделал. Он уже сам ощущал действие второй таблетки, и сенсорные ощущения обострились. Пальцы коснулись будто бы не волос, а облака. Так мягко. Феликс полностью поглощён феерическим шоу, музыка окутывала со всех сторон, и тело взорвалось невероятными ощущениями, когда чужие пальцы коснулись волос. Это было похоже… на одну сотую оргазма, но миллион раз одновременно. Почему это так приятно? Каждая клеточка, каждый нейрон отвечал приятной вибрацией на касание. Джисон не вкладывал ничего лишнего в это движение, он лишь хотел чуть потрепать волосы милого парня, но каково было его удивление, когда сквозь оглушающую музыку до него едва донёсся низкий стон. Он даже от удивления отстранил руку, хотел проверить, всё ли с Феликсом в порядке, но тот, не глядя на Джисона, просто поднял ладонь и, обхватив маленькими пальцами смуглое запястье, притянул его обратно. Джисон улыбнулся. Нравится, когда гладят. Это не удивительно. В таком состоянии любые сенсорные ощущения становятся просто невероятными. Волосы, кожа головы — довольно чувствительная зона. Зарывшись пальцами в белые пряди, Джисон с улыбкой отвернулся и, лишь слегка поглаживая, стал опять пританцовывать. Феликс тоже плавно двигался, теряясь в ощущениях. Ноги были мягкими, колени вибрировали, руки плавали в воздухе, не весили ничего. Волосы же… по голове проходили волны удовольствия, скатываясь куда-то вниз. Блаженство. В один момент, чуть оступившись, Феликс наткнулся спиной на человека, танцующего сзади. Расстояние было и так минимальным из-за давки, а тут он чуть ли не упал на него. Это был бородатый мужчина, который даже не обратил особого внимания на Феликса, лишь придержал его немного за талию, помогая восстановить равновесие. Ощущение чужой руки на теле вызвало ещё один взрыв в мозге, Феликс сглотнул, и будто бы ему и так не хватало событий — его внезапно обнял за плечи и притянул к себе Джисон. Тот на самом деле лишь проявил осторожность, увидев, что другой мужчина коснулся парня. Такое может происходить на фестивалях, и многие не против, но Хан предположил, что Феликс может почувствовать себя уязвимым, и решил прервать их контакт, заодно показав, что тот вообще-то не один. Но мужчина даже не посмотрел в их сторону, продолжая танцевать. Время текло странно. Быстро или медленно — не ясно, но ясно лишь, что сильная смуглая рука прислонила Феликса к груди, практически голой. От неё шёл жар. Джисон был таким горячим. Почему-то хотелось потрогать эту чёрную сетку, провести пальцами. Какая она на ощупь? Между мыслью и действием почему-то не было никакого промежутка. Одно шло сразу за другим. Или даже одновременно. Маленькие пальцы уже легли прямо на грудь Джисону, неуверенно погладили, проходясь по тонким волокнам ткани и касаясь кожи в промежутках. О господи… Это самая приятная кожа во вселенной — смуглая, мягкая, горячая, бархатная, ровная, нежная и твёрдая одновременно. Пальцы Джисона мягко обвили ладошку и отодвинули, сам он чуть склонился вперёд, чтобы прокричать на ухо: — Ты как? Порядок? — Да, всё просто… охренительно, — прокричал в ответ Феликс и увидел улыбку понимания на лице Хана. Из-за того, что друг друга было сложно слышать, и приходилось кричать на ухо, их головы были совсем рядом, Ли засмотрелся на губы Джисона и почему-то вспомнил в этот момент Хёнджина. У Хвана губы были совсем другие — такие полные, идеально ровные, на вид очень мягкие, почти всегда приоткрытые. У Джисона они были гораздо уже, не такие идеально блестящие, сомкнуты в улыбке, но почему-то не менее красивые. Почему мужские губы ему стали казаться красивыми? Это нормально? — Джисон! — Хан опять склонился ближе, чтобы выслушать Феликса. — Как парень понимает, что он гей? У Феликса почему-то развязался язык. И при этом сознание было довольно ясным, яснее, чем даже после одной рюмки соджу. Но зато исчез барьер между мыслью и действием, вот так и с этим вопросом. Сам сорвался с губ. Брови Джисона в ответ подскочили так, что потерялись где-то в волосах. Он даже отстранился на секунду подальше, чтобы посмотреть в лицо с расстояния. Потом опять приблизился к уху: — Ты натурал? Почему-то сам факт этого диалога, который они вели в эпицентре многотысячной толпы не просто на повышенных тонах, а прям натурально кричали, стал сильно забавлять Феликса. Это безумная ночь. — Да! — А я гей! — прокричал Хан и отодвинулся, пожал плечами и улыбнулся. Ему идёт так улыбаться, так выглядеть, так танцевать. Ему идёт эта музыка, этот фестиваль, да всё, что сейчас происходит. Джисон в своей стихии, свободный, игривый, безбашенный. — Как ты это понял? Джисон склонил голову набок, задумавшись, и опять приблизился: — Ну, когда я вижу симпатичного парня, то меня к нему тянет. У меня встаёт, все дела. Повышенный голос Хана звучал так красиво, дыхание шевелило волосы на щеке, а из-за давки то и дело их плечи касались. — А считаешься ли ты геем, если хочешь поцеловать парня? — Что? — Джисон не расслышал и подвинулся поближе. Феликс, лишь чуть изменив угол своей головы, неожиданно коснулся губами его губ. Просто коснулся. Чёрт, если стояк делает тебя геем, то похоже у Феликса проблемы. От одного этого столкновения губ у него встал моментально. И сильно. Джисон же распахнул глаза, удивлённо смотря на парня. Несколько мгновений не двигался, пытаясь проанализировать происходящее. Феликс закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Отстраняться не хотелось. Губы Джисона были такими мягкими, такими… сладкими. На пробу Ли провёл по его губам языком и почувствовал, как из них вырвался рваный выдох. Джисон краем сознания понял, что даже с половины таблетки паренька, похоже, хорошо так накрыло. Улыбнувшись краем губ, он протянул руку и мягко погладил по белым волосам, отчего прямо в его губы низко простонали. Хан не любил поцелуи, редко себе их позволял, но сейчас доставлял удовольствие сам факт, что Феликс, похоже, совсем теряет себя от эйфории, испытывает всё впервые. Хотелось помочь ему прожить эту ночь на полную. Дикая, быстрая музыка, кажется, играла в такт с сердцем, тело сгорало, но это было так хорошо. Джисон не отстранялся, но и губами не двигал, позволяя Феликсу просто прислоняться к ним, одной рукой он зарылся в светлые волосы, другую же мягко опустил на талию со стороны спины, слегка притянул к себе. Феликс упёрся своим телом в тело Джисона и почувствовал, как собственный стояк сквозь джинсы коснулся чужого твёрдого бедра. Где-то по позвоночнику начала ползти волна лавы вперемешку с фейерверками. Хан почти невесомо прижимал его к себе, очень мягко и ненастойчиво. Феликс чувствовал, как плавится от такой близости чужого тела. Такого живого, горячего. Оказывается, так мало нужно, чтобы мир рухнул. Всего лишь одно едва уловимое движение пальцев на талии, ощущение ладони в волосах и чужое бедро, которое зачем-то двинулось вперёд, и из-за которого… Через Феликса будто электрический шок пропустили. Он резко сложился пополам, хватаясь пальцами за руки Джисона, его трясло. Тот на секунду испугался и наклонился тоже, чтобы узнать, что случилось. — Блять… Я кончил, — Феликс говорил тихо, но Хан и так всё понял и лишь засмеялся, похлопал по спине. — Всё в порядке, это нормально. Пошли, — смуглая рука обхватила тонкое запястье и уже куда-то потащила. Мысли Феликса текли слишком быстро. Что сейчас произошло? Что это значит? Насколько всё плохо? Где-то на задворках сознания в очередь выстроились чувство стыда, разочарования, злости на самого себя, испуга. Но им не давала прохода будоражащая энергия, всё ещё не покидающая тело, подогретая неожиданным оргазмом, всё ещё держащая в напряжении, кажется, раскаляющая тело только больше. Протискиваться сквозь толпу оказалось очень трудоёмким делом. Дьявол всё ещё играл и, кажется, в одной точке сконцентрировались все, кто пришли на фестиваль — несколько тысяч людей. Другие сцены скорее всего пустуют. Хан решительно двинулся куда-то в гущу людей, крепко держа Феликса за руку. Люди стояли настолько плотно, что самого Джисона впереди даже не было видно, только его пальцы ощущались и тянули за собой. Это путешествие сквозь толпу было бесконечным и… невероятным. Феликс позволил себя вести, перестал контролировать обстановку и полностью обратился в восприятие. Самые разные люди оказывались перед ним, из-за тесноты проходить мимо приходилось почти впритирку. Высокий мужчина по пояс голый самозабвенно танцевал. Его волосатая грудь оказалась слишком близко к лицу, вид не очень понравился Феликсу, но отчего-то мимолётное вынужденное касание к его боку отвращения не вызвало… наоборот. Этот мужчина тоже был такой горячий, такой живой. Дальше были совсем юные парни, танцевали, смеялись. Что-то прокричали, возможно, Феликсу, возможно, нет — он не понял. Хан почему-то заколебался, видимо, не мог кого-то обойти впереди, и Феликс врезался в мужчину рядом во всём кожаном, в цепях, в солнцезащитных очках. Тот положил свои большие ладони на плечи Феликса, мягко придерживая и помогая восстановить равновесие. Приветливо улыбнулся. Сразу же убрал руки, и хоть его глаз не было видно, по повороту головы было понятно, что он опять смотрит на сцену. Да, Феликсу не показалось. Люди вокруг действительно были так приветливы, многие ему улыбались, некоторые протягивали руки, но только чтобы коснуться плеча, ненавязчиво провести рукой. Никто к нему не приставал, каждый по-настоящему кайфовал, находился в моменте. Неожиданно пришло осознание, что светомузыка отражалась разноцветными огнями в глазах людей, и у некоторых… у многих… нет, у всех были расширены зрачки. Как у Хана, когда он съел свои таблетки. Похоже, это нормально для таких фестивалей, и это значит… что Феликс с ними на одной волне. Вот почему все так приветливы, все так дружелюбны — если они испытывают то же, что и он, то весь этот фестиваль — подобие рая, где каждый чувствует только наслаждение. Обрело смысл и то, как две девушки в кислотно-зелёных куртках по правую сторону самозабвенно целовались, мокро, с языками, влага блестела даже в темноте. Когда Хан потянул куда-то за них, и пришлось протискиваться рядом, они обе как-то заторможенно перевели взгляд на Феликса, и одна, оторвав руки от второй, протянула ладони к Феликсу и взяла его за лицо. Через секунду она уже целовала его губы мягко, но так уверенно, что он совсем потерялся. В штанах было мокро, но это не вызывало сейчас дискомфорта. Всё тело горело, и этот влажный поцелуй… Прервался мягким смехом сбоку. Джисон вклинился между девушкой и Феликсом, отгораживая ту плечом, и лишь улыбнувшись ей, повёл растерянного напарника дальше. Сколько они уже прошли? Конца толпы видно не было, да и куда они вообще идут? Хан выглядел уверенно, и это единственное, что имело значение. Девушки и парни в самых разных спокойных, вызывающих, откровенных, закрытых нарядах мелькали перед глазами. Многие протягивали руки и касались Феликса, когда он проходил мимо. В какой-то момент он стал отвечать на касание свободной рукой. Это совершенно особая атмосфера — ни у кого нет вопросов, нет осуждения, никто ни на чём не настаивает. Тут все просто ради удовольствия. В какой-то момент Феликса неожиданно кто-то взял за свободный локоть и чуть потянул на себя. Это был парень со множеством украшений, в интересной маске, напоминающей противогаз. Его глаза были ядовитого зелёного цвета. Линзы. Он приблизился к Феликсу, не прекращая плавный танец, изящно огладил худое плечо и скользнул тем же движением в сторону живота. Через мгновение его руку уже держал в своей Джисон. Хоть он и Феликс были одного роста, почему он сейчас казался таким большим? Хан ничего не сказал, лишь языком тела и мимикой указав на то, что Феликс с ним. А он подумал, что это мило. Джисон хороший друг. Хотя невозможно отрицать, что это касание было чертовски приятным. Спустя вечность они вышли на более открытую местность, и стало ясно, куда Феликса вели — в туалет. Джисон зашёл вместе с ним. Тут маленькими группками толпились подростки, девочки ждали подруг, мальчики что-то нюхали. Хан, ни на кого не обращая внимания, отвёл Феликса к свободной кабинке, протолкнув его внутрь, нарвал кучу бумажных полотенец из держателя и протянул ему. — Приведи себя в порядок, а то будет некомфортно. После этих слов в голове что-то щёлкнуло. Да, а ведь действительно некомфортно. Влага в штанах теперь ощущалась липкой и неприятной. Руки уже не были лёгкими, собственная кожа не казалась тёплой, а скорее наоборот — липкой и холодной. Всё вокруг вдруг потеряло мягкость и размытость, стало чётким, цвета будто бы потускнели. Джисон заметил возникшую растерянность и достал телефон, проверил время. — Тебя отпустило, всё в порядке. Феликс чувствовал себя опустошённо. Должен же, наоборот, быть рад и спокоен? Всё кончилось, всё в порядке. Но внутри неприятно скреблось незнакомое чувство. Хан склонил голову набок и тихо сказал: — Дьявол будет играть ещё минимум полтора часа. Хочешь ещё по одной? Пауза, которую выдержал Феликс, была символической. Он хотел. Ещё как хотел. Хотя успел подумать о том, что, видимо, так и подсаживаются на наркотики? Но решил, что эта ночь — просто исключение. У него есть, возможно, последний шанс послушать Дьявола вот так. Джисон, получив утвердительный кивок, невозмутимо достал ещё по таблетке. Сразу же проглотил одну сам и протянул одну Феликсу. Он решил дать ему возможность выбрать самому, сколько хочет, и был удивлён тому, как тот моментально сунул в рот всю таблетку целиком. Хан хотел было сказать что-то по этому поводу, но решил, что уже поздно, и не стоит лишний раз сеять тревогу в уме Феликса. Если начать нервничать во время прихода такому новичку как он, то может быть… не очень хорошо. Про себя Джисон прикинул, что ничего страшного не случится, но, скорее всего, раскатает знатно. Нужно за ним следить. Сам лишь улыбнулся своей широкой чеширской улыбкой: — А теперь поторопись, нам нужно вернуться под сцену за десять минут, — и закрыл дверь кабинки. Стерев с себя всё лишнее насколько это возможно, Феликс вышел, чтобы обнаружить Джисона уже с кем-то болтающим. Какой же этот парень лёгкий на подъём, общительный. Это вызывало восхищение. У него был подвешенный язык, звонкий голос и активная мимика. Заметив Феликса, Хан встрепенулся и, уже привычным движением взяв за запястье, повёл в сторону толпы, которая стала только больше. Уши напрягались от громкой музыки. Дьявол во всю растопил свои печи. Сейчас был самый разгар. Несмотря на то, что никакого эффекта таблетки Феликс ещё не чувствовал, он уже испытал приятное предвкушение танца. Как же хорошо будет просто подвигаться. Джисон, видимо, думал о том же, потому что уже наметил путь и стремительно по нему двигался. Врезавшись в толпу, Феликс испытал знакомые ощущения — люди улыбались, тянули руки, большинство вообще не обращали на них внимания, даже когда они впритирку проходили мимо. Путь к центру толпы они преодолели относительно без происшествий, не считая того, что Феликс отметил, что люди стали гораздо… открытее во всех смыслах. Несколько раз промелькнули девушки с обнажённой грудью, многие целовались друг с другом вне зависимости от пола. Лишь подняв брови, Феликс подумал, что каждому своё. Он же хотел просто потанцевать. Не прошло и пары минут после того, как они выбрали себе место и начали ловить ритм, как знакомые волны пробежали по позвонкам. Только в этот раз они не были похожи на стекающие ручейки, в этот раз это были мажущие языки цунами. Феликс аж остановился и посмотрел на Джисона широко раскрытыми глазами. — В-А-У. Тот лишь скосил на него свои тёмные глаза и улыбнулся. — Наслаждайся. Мысли про странный оргазм, стыд и сомнения по этому поводу ушли куда-то далеко на задний план. Туда же отправились мысли о вреде наркотиков, устоявшиеся традиционные семейные ценности и стереотипы. Тут им не место. Феликс как-то по-новому посмотрел на двух взрослых толстых мужчин, которые откровенно лапали друг друга за пятые точки, не переставая танцевать чуть неподалёку. Каждому своё. Сомкнув пушистые ресницы, Феликс отпустил себя. Вот оно. Его момент. И он жил его на полную. На тысячу процентов. Конечности невесомы, внутри горит пламя, наполняет энергией, заряжает каждую клетку тела, в то же время странно приятно расслабляя мышцы. Как одновременно может сочетаться эйфорическая расслабленность с этой заряженной энергией? Феликс не знал, но понимал лишь то, что всё это создано для его танца. Всё сошлось ради этого момента. — Офигенно танцуешь, — неожиданно прямо в ухо кто-то выдохнул. Не громко, но было слышно. Приятный тембр и дуновение дыхания заставили кожу щеки то ли онеметь, то ли воспылать. Господи, почему это так чувствительно? Феликс ошалело посмотрел вбок и увидел лицо Джисона. Он улыбался. Кажется, эта ситуация уже происходила наоборот. Стало отчего-то смешно. Ли улыбнулся и, протянув руку, потрепал Хана по волосам. Тот, приподняв брови, закрыл глаза — ему нравилось. Феликс вдруг понял, что ему хотелось сделать своему новому знакомому приятно, тот всю ночь ведь заботился и ничего не просил взамен. Переместившись за спину Джисона, положил ладошки ему на плечи и стал массировать. Почему у него такие широкие плечи? И такие мускулистые. Раньше будто бы не замечал. А ещё это дурацкая сеточка так странно щекотала пальцы и не давала полностью насладиться прикосновением к смуглой бархатной коже. Хан не возражал. Он закрыл глаза и продолжил плавно танцевать, позволяя разминать себе спину. Это было действительно приятно. Совершенно незаметно подкралась новая порция ощущений. Энергичность утонула в вяжущей волне эйфории. Тактильность обострилась максимально, зрение стало совсем размытым. Хотелось не прыгать, а плавать, тонуть. Вместо плотного уверенного массирования Феликс стал просто гладить спину Джисона, водя руками от шеи до поясницы, обводя широкие плечи, узкую талию, наслаждаясь ощущением звёздочек в ладонях, которые вызывала эта дурацкая сеточка. Уловив изменение, Хан обернулся, чтобы увидеть, что парень совсем поплыл. Его глаза были полуприкрыты, зрачки расширены. Он облизывал свои пухлые губы и заворожённо смотрел на плавные движения своих рук. Вместо энергичных движений ногами в такт перешёл на более плавные покачивания бёдрами и торсом. Вдруг, поймав взгляд Джисона, Феликс улыбнулся и подался вперёд. Он хотел целоваться. Хан же, придержав за плечи, остановил на полпути. Он не был уверен, что это хорошая затея. Во-первых, потому что не очень хотел целоваться сам, во-вторых, не хотел, чтобы Феликс опять оказался в мокрых штанах. Но, чтобы не вызывать разочарования, он погладил блондина по волосам, дав тому растекаться в ощущениях. Чего уж Джисон не ожидал, так это того, что этот ангелочек окажется настойчивым — он приблизился и прижался телом, обхватывая тонкую талию руками. Потёрся щекой о смуглую грудь. Хан замешкался, решая, как ему поступить. Феликс был однозначно симпатичным, но не во вкусе Джисона. Он любил парней, которые выше него, сильнее, доминантов одним словом. Но, несмотря на это, у него от такой близости встал. Феликс прижимался щекой к горячей груди, и в это время его рука скользнула на пах Джисону. На самом деле Феликс в процессе объятия почувствовал, как в него стало упираться нечто твёрдое, и положил руку, чтобы проверить. Хан почти запаниковал. Его самого крыло, любое касание было чертовски приятным, но он не хотел вот так воспользоваться неопытным Феликсом, который ещё и натурал. Но тот уже что-то себе придумал и окончательно взорвал мозг Джисону, начав опускаться на колени. Посреди, вообще-то, толпы. Маленькие пальцы легли на пряжку ремня, стали с ним разбираться. Хан даже зарылся руками в собственные волосы, кусая губу и думая, что делать. Нет, так нельзя. Феликс не трезв, он может потом пожалеть. Решившись, Джисон сам присел на корточки, прерывая движения маленьких пальцев, хотел что-то прокричать Феликсу на ухо, но тот его опередил: — Пожалуйста. Я очень хочу, — Джисон отстранился, чтобы внимательно посмотреть в лицо напротив, и, на удивление, увидел в нём вполне себе трезвую решительность. Феликс в это время был сплошной оголённый нерв. Абсолютно всё доставляло такое удовольствие. Он решил, что хочет отблагодарить Джисона, ведь он сам даже успел кончить, хоть и так непреднамеренно. Но самой важной показалась мысль — проверить, есть ли в нём на самом деле интерес к парням. Сейчас единственная ночь, когда всё можно. Когда нет границ. Он вернётся к нормальной жизни потом. Сам Феликс никогда не делал ничего подобного с парнями. Мысль о том, чтобы кому-то отсосать, ведь должна вызывать отвращение? Сейчас он этого не чувствовал. Он просто хотел попробовать. Сейчас можно всё. Джисон выпрямился и огляделся по сторонам. На них никто не смотрел, кроме пары из парня и девушки, которые танцевали, слишком сильно прижимаясь друг к другу рядом с ними. Девушка подмигнула Джисону. Пропустив ещё раз каштановые пряди сквозь пальцы, Хан выдохнул, думая, что несмотря на бесчисленное количество вечеринок, которые он посетил, эта, пожалуй, претендует на звание самой безумной. Джисон стоял лицом к сцене, перед ним на коленях стоял Феликс. Кругом их плотно окружала толпа, блондина не было видно никому, кроме рядом стоящих людей, которые, впрочем, были увлечены танцем. Маленькие пальцы вернулись на пряжку ремня, расстегнули его, почти сразу была расстёгнута и ширинка. Джисон испытал ещё одну волну побуждения остановить Феликса. Это слишком безумно, но мысли вылетели из головы, будто в неё в упор выстрелили из дробовика, когда мягкие губы коснулись головки члена. Хан так и застыл, зарывшись руками в волосы, с опущенным взглядом вниз, с приоткрытым ртом. Феликс вверх не смотрел, он, кажется, был полностью поглощён происходящим — эти милые губки бантиком медленно целовали головку, маленькие пальцы придерживали член у основания, который был уже возбуждён настолько, что Хан взмолился, чтобы не кончить сейчас же. Он просто не был морально готов к тому, чтобы вот так излиться прямо на Феликса. Он сам не знал, что тогда вообще ему делать, в голове стоял белый шум. Заметив движение сбоку, Джисон повернулся, чтобы увидеть, как та самая пара рядом на них откровенно смотрела. И казалось бы, дальше уже сделать всё происходящее более безумным невозможно, но нет — девушка, открыто указав на Феликса пальцем своему парню, резко сама опустилась на колени и, быстро расправившись с ширинкой, начала ему откровенно сосать. Хан обменялся дикими взглядами с рядом стоящим парнем, и стало как-то легче. Он чувствовал себя так же. Они были на одной волне. А всё это стало казаться чем-то более нормальным. Музыка не сбавляла темпа. Люди вокруг, разгорячённые танцем, снимали куртки, футболки. Даже Джисону в одной сетке на торсе было невероятно жарко. На смуглой коже выступил пот. Феликс постарался прислушаться к своим ощущениям и понял, что ни отвращения, ни какой-либо другой негативной эмоции не ощущает. У Джисона был большой член. Или нет. Феликс не был уверен, он никогда до этого так близко чужие члены не видел и, уж тем более, не брал в рот. Касания губ о его твёрдую головку отдавали мурашками на языке. Такое вообще возможно? Уловив движение рядом, Феликс повернулся и замер. На расстоянии вытянутой руки, даже чуть ближе, на коленях, как он, сидела симпатичная девушка и увлечённо сосала другому парню. Феликс как заворожённый смотрел на неё, чувствуя, как у него у самого натянулись джинсы из-за возбуждения. Чуть сжав пальцы на основании члена Джисона, он отметил для себя, что девушка обхватывает член всем ртом, втягивает щёки, делает это так увлечённо… она кайфует. Облизнув губы, Феликс осторожно открыл рот и накрыл им головку, беря её внутрь. Оказывается, она занимает так много места во рту, отдаёт приятной тяжестью на языке. Джисон почувствовал, что погрузился не в рот Феликса, а в настоящий ад. Да, он определённо сошёл с ума. В ушах звучал бешеный ритм музыки, дым-машина будто специально выпустила целые океаны дыма, отчасти скрывая Феликса от чужих глаз. Когда тот начал вбирать глубже, Хан от неожиданности протянул руку и взял за плечо парня рядом для опоры, иначе его ноги бы просто не выдержали. Тот улыбнулся с полным пониманием и положил руку на смуглое плечо в ответ. Сам он уже тяжело дышал. Его девушка двигалась очень ловко, у неё, очевидно, было много опыта. Феликс же двигался чертовски медленно, то и дело поглядывая на соседку, которую почему-то стал считать соперницей в некоем соревновании. Он пытался повторить за ней, вбирая член глубже, втягивая щёки. Джисон сходил с ума. В реальности, кажется, его удерживала только крепкая мужская рука на плече, которой он был искренне благодарен. Одно сплошное нервное окончание. Вот чем являлся сейчас Феликс. Он чувствовал, что такими темпами без каких-либо манипуляций может опять кончить в штаны. Ощущений во рту было более чем достаточно. Тяжёлый член приятно ложился на язык, хотелось провести им по каждой венке. Выступающая смазка почему-то казалась такой вкусной. От процесса отвлекли активные движения сбоку, и Феликс увидел, как парень схватил девушку за волосы и дёргано вжался в её рот бёдрами. Он кончил. Нахмурив брови, Ли впервые взял более-менее ровный темп, вбирая член наполовину, больше он просто не мог. На волосы неожиданно легла рука Джисона, дрожащими пальцами сжала мягкие волосы, неосознанно подталкивая глубже, пытаясь ускорить темп. Она слишком сильно попыталась насадить Феликса на член, и тот чуть не поперхнулся. Не отрываясь, он поднял глаза вверх и встретил одичавший взгляд Джисона, который не был готов к зрительному контакту, и, увидев эту картину... свою руку, сжимающую белые волосы Феликса, его взгляд снизу вверх, пухлые губки, широко раскрытые вокруг члена… кончил, не в силах хоть как-то проконтролировать это. Рука парня рядом удержала Хана на месте, потому что его чуть ли не судорога взяла, когда он изливался в маленький рот. Феликс то ли из-за неопытности, то ли из-за того, что не ожидал разрядки так быстро, не понял, что ему нужно сделать, и часть инстинктивно проглотил, поперхнулся и выпустил член изо рта, чтобы не задохнуться, из-за чего часть спермы Джисона попала ему ещё и на лицо, пачкая щеку и губы. Пытаясь отдышаться, Феликс почувствовал, как его лица коснулась рука. К нему на четвереньках подползла эта девушка и, подмигнув, начала собирать пальцами сперму, чтобы затем облизать. Феликс просто сидел на земле, окружаемый дымом, чужими ногами, которые всё ещё танцевали, громкой музыкой, со спермой Джисона на лице, во рту… к которому неожиданно прильнула брюнетка. Она пошло облизала пухлые губы Феликса, собирая всё, что осталось от Хана, и потом, опустив взгляд вниз, как-то дьявольски улыбнулась. Ли не успел отойти от одного шока, как испытал новый. Неуловимо быстро расправившись с ширинкой, девушка, не колеблясь, взяла член Феликса в рот сразу на всю длину. Он кончил моментально. Рукой схватился за штанину Джисона в поисках опоры, потому что это был самый мощный оргазм в его жизни. Казалось, что душа сейчас просто покинет тело. Хан уже успел застегнуть свои штаны, окинуть взглядом толпу вокруг. Несколько случайных человек, кажется, улыбались ему, но это уже не имело значения. Когда девушка слизала его сперму с Феликса, а потом отсосала и ему, у Джисона уже, кажется, не было сил удивляться. Он лишь вскинул брови, жестами спросив у парня рядом, нет ли у того прикурить. Джисон стоял и курил плечо к плечу с новым знакомым. Вокруг толпа жила своей жизнью. Внизу на коленях сидел Феликс, пытаясь застегнуть свои джинсы, у него между ног, облизываясь, сидела симпатичная девушка. Обменявшись только им понятными взглядами, парни сверху затянулись.

━─━────༺༻────━─━

Открыв глаза, Феликс испытал дежавю. Опять эта маленькая уютная комната, разноцветная одежда на вешалке у двери, ноутбук на столе. И опять ощущение, что он только что вышел из комы. Главным отличием было лишь то, что рядом лежал кто-то ещё. Повернув голову, Ли разглядел смуглую грудь в сетчатой ткани, которая мерно вздымалась. Рядом спал Джисон. Он был во всё той же одежде и даже, кажется, в обуви. Приподнявшись на локтях, Феликс осмотрел и себя — он тоже был во всём уличном, но хотя бы в носках. Напрягая мозг, он почти сразу восстановил картину фестиваля в голове, думалось как-то сложно, но провалов в памяти, как после алкоголя, не было. Если не считать пути обратно с фестиваля, это вспомнить не получалось. Но судя по всему, Феликс притащил Джисона в Санрайз. Даже будучи не в себе, он, похоже, вчера додумался не ехать на съёмную квартиру, консьерж его бы просто не пустил с Ханом в таком виде. Да, у него же теперь есть ключи от ресторана, даже в отсутствие старших он теперь мог приходить сюда когда угодно. — После всего, что ты со мной сделал, ты обязан на мне жениться. Феликс дёрнулся от удивления. Джисон приоткрыл один глаз и сонно смотрел на него улыбаясь. — Что, правда? Увидев, как искренне Феликс смутился, Хан рассмеялся и несильно пихнул того кулаком в плечо. — Нет, конечно, забей. Можем вообще забыть об этом, — Джисон увидел, как тот облегчённо выдохнул и, не удержавшись, добавил. — Но мне понравилось. Феликс спихнул ногами Джисона на пол, чувствуя, как начали краснеть щёки. Пока тот смеялся вперемешку с возмущениями, запутавшись в одеяле на полу, Феликс подумал, что всё произошедшее придётся ещё долго осмыслять. Но, прислушавшись к себе, он с облегчением понял, что не чувствует сожаления. Пока вообще не было понятно, что он чувствует. А ещё порадовало то, что у него не было желания опять принимать эти таблетки. Наркоманом он, кажется, не стал. — Где мы? — кое-как поднявшись на ноги и сонно потирая щёку, оглянулся Джисон. — В Санрайзе. Это ресторан. Я тут работаю. Если бы Джисон не стоял сейчас к Феликсу спиной, то тот бы заметил, как его глаза расширились. Сонливость как рукой сняло, в кровь будто впрыснули адреналин. Глаза забегали вокруг, ещё медлительное от усталости сознание стало напряжённо работать. Сглотнув, не поворачиваясь, он задал вопрос, пытаясь заставить голос звучать непринуждённо: — А хозяин заведения… тут? — А? Нет, он уехал. Феликс поднялся с постели и понял, что чувствует себя неважно. Состояние не было похоже на алкогольное похмелье, но по-другому его не назвать. Голова немного кружилась, в животе было ноющее чувство тошноты, в ушах звенело. Протерев глаза, он шатаясь направился к выходу из комнаты. — Я в душ. Можешь внизу на кухне поискать еду. Проследив за тем, как тот скрылся в конце коридора, Джисон изучил обстановку: помимо комнаты, из которой он вышел, в этом коридоре было ещё две двери, не считая самой дальней, куда зашёл Феликс — очевидно, душевая. На первом этаже, значит, был ресторан. Хан впервые здесь, но он прекрасно знал, что это за место. Логово Хван Хёнджина. И он не должен здесь находиться. Ему очень повезло, что хозяин отсутствует, тот мог бы и зарезать за то, что Джисон переступил порог — в этом даже не приходилось сомневаться. Чуть потоптавшись на месте, Хан понял, что ему нужно отсюда убираться. С другой стороны…Разве это не уникальная возможность заслужить внимание босса? Он сейчас в логове врага. Один. В душевой раздался звук льющейся воды. Времени не так много до того, как Феликс вернётся. Какие есть варианты? Может, у Хёнджина есть какие-то секреты? Или ценные вещи, за которые Минхо наконец выполнит их договор? Скорее всего, это была очень и очень плохая идея, и стоило сразу просто сбежать отсюда, но Джисон не дружил с инстинктом самосохранения. А если в его голову приходила идея, то его было не остановить. Открыв две другие двери на этаже, Хан обнаружил лишь ещё одну спальню — гораздо просторнее и чище, но будто бы совсем пустую, и кладовку с коробками, в которых была какая-то посуда. Спустившись вниз, он оказался в пустом зале ресторана. Сквозь шторы было видно, что на улице день, интересно, сколько они проспали? Быстро оглядевшись, Джисон сунулся было в один узкий коридор, но там лишь была вип комната, в которой не было ничего интересного. Бар, кухня, туалет. В последнюю очередь была обнаружена дверь в подвал. Открыто. Джисон не знал, радоваться или расстраиваться, но, кажется, он нашёл, что искал — сокровищницу Хёнджина. Красная подсветка включилась автоматически, освещая стеллажи и драгоценную коллекцию. Честно говоря, Джисон ожидал найти здесь нечто подобное, он знал, что Хван, как и босс, помешан на холодном оружии. Минхо не раз вслух возмущался, что Хёнджин у него из-под носа уводил редкие ножи с аукционов, иногда мог на кого-то орать по телефону, один раз даже со злости разбил монитор. Пробежавшись глазами по стеллажам, Хан понял, что вообще ничего не понимает в оружии. Что здесь самое ценное? Может быть, тот самый большой кинжал, больше напоминающий короткий меч? Но его незаметно не вынести. Или вот этот маленький, но вроде бы с золотой гравировкой на рукояти? Начинала подкрадываться паника. Это очень плохая затея. Но такая ставка может с лихвой окупиться. Минхо просто обязан будет после этого отблагодарить своего преданного сотрудника. Глаза наткнулись на неприметный раскладной нож обычного металлического цвета с гравировкой змеи на рукояти. Это потревожило смутное воспоминание о том, что Минхо как раз сокрушался о том, что не успел перекупить какого-то там уробороса. Джисон знал, что это слово означает змею. И, да, если присмотреться, то становится понятно, что в при складывании ножа голова и хвост змеи встречаются. Это должен быть он. Тревогу начало вытеснять чувство торжества. Это же просто куш. На стеллажах не было замков, и Джисон легко открыл стеклянную дверь, достал нож и, сложив его аккуратно, сунул к себе в карман штанов. Надо убираться. С Феликсом он столкнулся уже в зале. Тот был в другой чистой одежде, его волосы мокрые и взъерошенные полотенцем. Он улыбнулся, и в груди Джисона что-то дрогнуло. Было бы неправильно пользоваться гостеприимством Феликса, но, с другой стороны, они едва знакомы, да и тот всего лишь здесь работает, и ворует он не у него, а у Хёнджина. Для самого Хана это слишком важно. Слишком. — Слушай, мне пора уже бежать, у меня дела, я совсем забыл. — Даже на завтрак не останешься? Или обед. Или ужин, я без понятия, сколько времени. — Правда не могу, спасибо. Было весело. Джисон нервно улыбнулся и открыл дверь на улицу. — Да, спасибо… за всё. Ещё увидимся, — низкий голос звучал немного неуверенно, но искренне. Хан на секунду замер, но в итоге сделал шаг и закрыл за собой дверь. Застегнул пайту, натянул капюшон и со смешанными чувствами пошёл до метро. Феликс почесал голову и почувствовал себя как-то нелепо. Ещё увидимся? Он сказал это на автомате. Они-то даже не обменялись номерами или социальными сетями, ничего. Он не знал, где Джисон работает или учится. Он по сути вообще ничего о нём и не знал. Скорее всего, тот и не собирался продолжать общение, они просто вместе провели ночь. Это звучит странно. В смысле были на фестивале ночью вместе. Хотя ночь-то они тоже вместе провели. Так, ладно… Нужно привести в порядок спальню и найти что-нибудь поесть.