Межгалактическое пространство

Временное место Норда в кабинете Малхиора было удобным и компактным. Небольшой, но вместительный чертежный стол, который с легкостью превращался в обычный, стал основной рабочей поверхностью парня. Как и обещала, Лилиана принесла бумагу и чертежные принадлежности, а также еще и перчатки для рисования. Девушка создала их с помощью системы принтинга по подобию тех, которыми пользовалась сама во время процесса. Герцог также не мог не обойтись без подарка. К чертежному столу он подарил Норду планшет, специализирующий на черчении. Ему было достаточно просканировать любой чертеж и он превращал тот в готовую 3D-модель. Норд слышал о таких лишь в слухах, ведь они были слишком дороги даже для среднестатического аристократа, что уже сказать об обанкротившейся семье Лейтнер! Пользоваться и владеть им, для Норда было подобно сну. А еще подобно сну было работать в одном помещении с Адельманном. Всего за несколько дней Норд узнал почти все о том, чем на самом деле занимается единственный герцог Земной Знати, а работал он на самом-то деле много и усердно. Утром Малхиор в обязательном порядке выслушивал отчеты от главного секретаря, которого Норд видел ранее, а также от Авроры. После этого мужчина приступал к проверке стабильности компаний, в которых имел немалую часть акций, и конечно же ревизия Марсианского банка. Фактически Марсианский банк не принадлежал частным лицам, лишь Земной Знати в целом, однако так как Герцог заведовал Марсом его прямой обязанностью было проверка справедливости выдачи денег юридическим и физическим лицам. Коротко говоря: Адельманн надсматривая, чтобы Совет Земной Знати не брал свыше положенного. Как всем было известно, Совет никогда не использовал деньги по назначению. Даже с тех денег, однажды выделенных на постройку искусственного озонового слоя Земли, лишь малая часть дошла к цели. Если бы не отец Малхиора и другие здравомыслящие аристократы, как маркизы Юпитера, люди на поверхности Земли уже бы вымерли к настоящему времени. Работа Герцога была важна не только для поддержания состоятельности семьи Адельманн, но и для общего блага. Малхиор не являлся политиком и, откровенно говоря, испытывал некое отвращение к ней, но все его действия так и кричали о заботе о тех людях, которые были под его ответственностью, поэтому марсиане обожали его, несмотря на принадлежность к аристократам, холодность и образ внушающий страх. В последнее время Малхиор был занят тем, что разбирался с контрактом на продажу соседней корпорации двадцати больших грузовых звездолетов произведенных компанией, что принадлежала Адельманну. Норд пытался не мешать мужчине, практически все время проводя над набросками будущего проекта или читая книги об ядерной инженерии. Уже четвертый день он ломал мозги над ядерным реактором и его моделью. Понять, как все устроено оказалось сложнее, чем он представлял. «Если я осилю то, как построить ядерный реактор, то смогу построить целый космический корабль в одиночку!» — нервно смеялся парень про себя, чувствуя, как потихоньку начинает сходить с ума из-за ядерной физики. Как Нордин изучил ее в столь юном возрасте, для Норда все еще оставалось загадкой. — «Возможно не я один гений в нашей семьей.» — Время обеда, — произнес Герцог, снимая наушники с парня. Он смотрел на сидевшего Норда сверху вниз. Его переместился с завораживающих фиалковых глаз на чертеж, что рисовал парень. — Гравитационный магнит? — Да. Пытаюсь придумать, как переделать его под Лунный проект. — Хочешь закончить дело родителей? Норд услышал в голосе Малхиора стальные нотки. — Хочу, чтобы твои инвестиции в Лейтнеров окупились, если мама вдруг не додумается до решения. «Хочу быстрее вернуться домой и заполучить место барона, пока бесповоротно не привязался к Фобосу», — пронеслось в голове парня, но ему удалось быстро отогнать мысли. — «Зная матушку, она будет оттягивать время падения своего правления, ссылаясь на то, что не смогла закончить проект. Однако, если проект закончу я, ей не останется ничего, кроме как реализовать его в кратчайшие сроки. Так я смогу оказать дома раньше, чем привяжусь к Фобосу…» — Ты теперь часть моей семьи, Норд. Я думал, что мы прояснили этот момент, — спокойно произнес мужчина, пока его глаза цвета растопленного меда медленно превращались в холодное золото. — Тебе не нужно делать абсолютно ничего, кроме жизни в свое удовольствие. Этого недостаточно? —Я был бы рад, если бы нашел решение главной проблемы Лунного проекта. Я знаю, что это в моих силах сделать! «Ведь это моя чертовая главная специальность, а не ваша ядерная физика!» — разрывался изнутри Норд. — Оставь это баронессе и займись чем-то более твоим. Я уверен, что у тебя сотни задумок, которые ты хотел бы реализовать. Сейчас у тебя есть все для этого, так почему ты сидишь над тем, что уже и так обдумывают другие? «Потому что я хочу вернуться домой!» — вопил разум Норда. — «Потому что я боюсь остаться еще дольше здесь! Боюсь привыкнуть к хорошим условиям, прекрасным людям и этому чертовому трепещущему сердцу! Боюсь, что не смогу уйти, когда придет время!» Все супруги Герцога было столь любезны и хорошо к нему относились, как никто и никогда в этом мире. С каждым разговором, с каждой совместной трапезой, они становились все больше похожими на семью. Норд чувствовал, как медленно его поглощает чувство близости с людьми, которых он знает от силы вторую неделю. И это пугало! Парню приходилось всегда держаться на расстоянии вытянутой руки, чтобы те случайно не узнали об истинном плачевном финансовом состоянии Лейтнеров. Приходилось врать, кто он на самом деле. — Оставь Лунный проект тем, кто посвятил ему всю жизнь, и займись своими. Не делай чужую работу, тебя никто не поблагодарит, — добил Герцог и Норд почувствовал себя совсем отвратительно. Мужчина был прав: рано или поздно баронесса развяжет проблему с его помощью или без. В конце концов Изабелла Лейтнер потомственный ученый со стажем в восемьдесят лет! А у Норда, наконец, появилось время посвятить самому себе и своим проектам, которые он отбросил в долгий ящик из-за их невозможности быть финансируемыми. — Обед, значит, — слабо улыбнулся Норд, руками потягиваясь и разминая затекшую спину. — Мне кажется, что я скоро буду состоять из одного лишь чая. — Игнис иногда перебарщивает с ним, но он хорошо выводит токсины с организма. «Чудодейственный чай? Может, он был тем, кто нейтрализовал действие тех усугубляющих таблеток?» — шутил Норд, не веря в то, что обычный травяной чай способен на подобное. Как бы то ни было, Норд чувствовал себя прекрасно. Даже лучше, чем до приезда на Фобос! За две недели он вернул свой прежний вес и даже немного поднабрал, что прекрасно чувствовалось по появившимся округлым бочкам. Головокружение, как и слабость, исчезли, словно их и не было. Норд удивлялся происходящему с ним, но не переживал о том, что Герцог что-то заподозрит. В конце концов тот каждый день спрашивает как его самочувствие и пичкает десятками витамин. Когда они спустились вниз, остальные супруги Герцога уже сидели за столом. Арс и Серафина смотрели на планшете популярный в последнее время мультик о путешествии инопланетянина по Млечному Пути. Единственное пустовавшее место принадлежало лишь Лилиане. Как всегда, девушка предпочитала трапезничать в одиночестве. От знакомства с Вильфор у Норда поселилось непонятное чувство, а после разговора с Игнис, которая немного поведала о жизни Лилианы, чувства обострились. Оказалось, Лилиана лишь в этом году исполнилось двадцать четыре, а значит она единственная несовершеннолетняя супруга Герцога. Как и Норда, Герцог выкупил девушку у Вильфоров, когда той едва ли исполнилось восемнадцать. Старшая супруга намекнула на то, что сейчас Лилиана хотя бы разговаривает с другими людьми, а раньше ситуация была намного хуже. Отношения Вильфоров к одной из младшей дочерей было не просто ужасно, оно было отвратительно. На теле Лилианы обнаружили десятки шрамов от розог, а еще больше ожогов от сигар, и это в эпоху, когда можно избавиться от любых поверхностных ран с помощью мазей! Нет, они специально не залечивали их до конца. Показательный урок за то, что девушка продолжала рисовать, хотя ей запрещали. — Те сигары были подарены Герцогом. Когда он узнал об этом, воспринял слишком близко к сердцу, поэтому это дитя имеет на Фобосе те привилегии, которые не имеем мы. И это не потому, что Лилиана мать наследницы Адельманн. Мне кажется, она совершенно не воспринимает Серафину, как свою дочь… И так оно и было, ведь Лилиана не участвовала ни в жизни, ни в рождении дочери, ни в зачатии. Все, что понадобилось от девушки, это ее яйцеклетка, а выращивали дитя в инкубаторе. Сейчас много женщин-аристократов обращаются к искусственному рождению, не желая вынашивать ребенка. Кто-то делает это из-за требованиям докторов, кто-то просто не хочет, а кто-то не может, как в случае с Лилианой. Семья Вильфор требовала наследника сразу после свадьбы, но это требование было невозможно выполнить с текущим психологическим состоянием. Почти с самого приезда на Фобос Лилиана проходит курс терапии. Никто не требует от нее ничего. Даже Герцог, с которым она не так давно заключила контракт. Девушка просто рисует все, что приходит ей в голову, выражая мысли и чувства через кисть. Некоторые картины Малхиор отбирает и выставляет под псевдонимом. Так Лилиана стала довольно популярным художником всего за несколько картин. У нее явно был талант подмечать детали и эмоции, несмотря на то, что она пережила. Возвращаясь к обеду — Норд не стал вновь спрашивать, почему Лилианы снова нет. Ее всегда нет и вряд ли она когда-либо сможет вот так просто сесть за стол вместе с ними. Норд очень сомневался в том, что с такой боязнью людей, она сможет принять даже столь хороших и добрых, как супруги Герцога. В обед на столе не было много еды. Было бы правильно назвать трапезу не полноценным обедом, а чаепитием. Игнис, помешанная на чае, готовила его для каждого в соответствии с предпочтениями. Гуманоподобные андроиды быстро расставили печенья и легкие закуски. Стол походил на легкий фуршет. Атмосфера за столом казалось Норду более оживленной, чем в первые дни. Теперь с ним разговаривала не одна лишь старшая супруга, а и близнецы Эглинтоны. К ним изредка присоединялась Сильвия, но она была больше вовлечена в разговор с Наоми. Детям разрешили смотреть и дальше мультфильм, поэтому их было почти не слышно в этот раз. — Мы с Игнис летим на Марс, — оповестил Малхиор к концу трапезы. Норд так привык к тому, что Адельманн всегда на Фобосе, что его отбытие казалось чем-то странным, неестественным в безмятежной среде марсианского спутника. — Полетишь с нами, дорогой? — хитро улыбнулась Игнис, обращаясь к Норду. — На Марс?! — светлые брови Норда взлетели вверх, а вилка с громким звуком ударилась об тарелку. Парень перевел взгляд на Герцога и восхищенно спросил: — Можно?! Малхиор задумался и недовольно свел густые брови на лбу. Предложение Игнис явно не входило в его планы. — Мы будем заняты до самого вечера и лишь после освободимся. Тебе будет скучно. — Я прогуляюсь по городу! — настоял Норд, но быстро остудил пыль. — Мне ведь можно? Мужчине очень-очень не понравилась идея старшей жены и это было видно по тому, как на его лбу начала пульсировать венка. За столом все затихли, молча ковыряясь в тарелках. — Охрана пойдет вместе с ним, — предложила Игнис, играясь с Герцогом в переглядки. Ее спокойный, уверенный взгляд побеждал неуверенность мужа. — Норд будет послушным мальчиком и лишь посмотрит город, ведь так? Норд активно закивал. Марсианский город? Он видел лишь единожды во время помолвки. Хотелось ли ему прогуляться им? Он бы что-угодно отдал за вылазку! Норд никогда не засиживался на одном месте подолгу, а тут уже две недели был прикован к Фобосу. Если бы не работа, он сошел бы с ума от скуки. — С ним пойдет Аврора, — сказал мужчина и резко встал из-за стола, заканчивая трапезу. Герцог ушел готовиться к полету, забыв, как обычно, порасспрашивать остальных об исполнении работы. — Я разозлил его? — спросил Норд у Игнис — единственной, кто не боялся гнева Адельманна. На то она и была старшей женой -— за ее спиной могли спрятаться не только дети, но и остальные супруги, когда Малхиор был не в настроении. — Что ты, он не может злиться на такого милого ребенка, — шире улыбнулась женщина, допивая свой чай. — Просто наш Герцог не любит, когда что-то выходит из-под его контроля. Перебесится и успокоится. — Мне показалось, что ему не понравилась идея лететь со мной на Марс. — Просто у него были определенные планы, а ты стал той переменной, которая их преобразила. К вечеру успокоится. Не беспокойся и посмотри на красоты Марса. Контроль — то, на чем Малхиор Адельманн помешан. Норд уже знал об этом, но впервые наблюдал реакцию мужчину, когда что-то выходило из-под его руки. — Я уверена, ты будешь без ума от Этериума.

***

Самым известным и богатым городом Земной Знати считался Этериум — крупнейший марсианский поселок. Город, построенный на месте колонии первых марсианских поселенцев, возможно поэтому даже спустя тысячелетия, как человек ступил на марсианские пески, место все еще являлось самой заселенной территорией планеты. Этериум располагался на дне неглубокого марсианского кратера, поэтому с процессом терраформирования и проявлением воды в жидком виде всю нижнюю часть города подтопило. Вместо того, чтобы отдать кратер природе, дабы та превратила его в огромное озеро, марсиане перекрыли большой поток воды дамбами, а ту воду, что скапливалась, перенаправили в сотни небольших озер, фонтанов и ручейков по всему городу. Над городом возвышался огромный купол высотой в десять километров. Такая высота позволяла не только строить инфраструктуру все выше и выше, но и звездолетам свободно парить над городом, не вылетая за пределы купола. Таким образом, космические корабли не загрязняли атмосферу Марса, которая все еще изменялась под Земные стандарты. Едкие выбросы со звездолетов также не приносили никакого вреда марсианам, запертым под куполом, ведь среда тщательно фильтровалась. Воздух под куполами всегда был чист и свеж. Из-за купола Этериум, как и остальные марсианские города, фактически являлся закрытым. Для выхода из города по всей окружности купола было создано десять огромных шлюзов, которые разделяли атмосферу под куполом с марсианской. Шлюзы являлись контрольно-пропускными пунктами, которые должен был пройти каждый звездолет, намеревавшийся влететь или вылететь с Этериума. Они же служили дополнительным уровнем защиты для города и всего Марса. Каждый человек и груз проверялся, не позволяя ввозить или вывозить оружие, наркотики или потенциально опасные вещества. Семья Адельманн держала кругооборот опасных вещей под жестким контролем. Все наркотики, алкоголь и табак, распространяемые на Марсе, были утверждены лично Герцогом. Ранее Норду посчастливилось понаблюдать за тем, как проводится проверка на шлюзах других городов, а именно в том, где проводилась церемония помолвки. Корабль Лейтнеров тщательно проверяли перед тем, как они влетели под купол еще одного марсианского купола. Вот только влетая в Этериум их даже не останавливали. Каждый житель Земной Знати знал, кому принадлежит «Орлан-8». — Мы с Герцогом встретимся с моими родителями, — произнесла Шатоден, идя к выходу из «Орлана-8». — Ты поддерживаешь с ними связь? — У меня с детства сложились хорошие отношения с родителями. Мама и папа никогда не запрещали заниматься тем, чем я хотела. Да и мои братья любили меня. Не знаю, что ты мог слышать о Шатоденах, но мы очень дружелюбная семья. Меня до последнего отговаривали не выходить за Герцога, ведь фактически я запирала себя в клетке на Фобосе. Отец Игнис был одним из десяти великих графов, но самой нестабильной фигурой на шахматной доске. Все потому, что он редко появлялся в обществе. Граф не посещал Балы, не устраивал пышных приемов. Почти все время тот путешествовал по галактике вместе со своими тремя женами, пока уже взрослые дети занимались бизнесом и делами семьи. Фактически — граф лишь появлялся на собраниях Совета. А еще Норд знал, что никто из молодого поколения Шатоденов не был связан кровными узами с аристократическими семьями, кроме Игнис. Возможно, потому что чета Шатоденов слишком любила своих детей, они и не продавали их. Исключительная забота и человечность, не характерная Знати. «Шатодены и Вильфоры — обе графские семьи Знати с немалым авторитетом, но как сильно отличаются!» — удивлялся Норд, сравнивая тех с Лейтнерами. Разнообразие аристократов впечатляло. Лейтнеры, конечно, не святые, но и жестокой семьей их назвать нельзя. — Тогда почему ты согласилась быть запертой, а не выбрала свободу, как твои братья? — Герцог предложил мне то, от чего я не смогла отказать. — И что же это? — Деньги и власть. На веснушчатом лице женщины заиграла ухмылка. Норд быстро осознал, что Игнис имеет в виду статус старшей жены, что фактически позволял ей очень много вещей, которых она никогда не смогла получить, будучи младшим ребенком Шатоденов. — Ну и конечно же возможность свободно заниматься тем, что люблю, а также возможность завести семью, — продолжила женщина. — Я считаю, что с Герцогом смогла достичь большего, чем с Шатоденами, ведь теперь у меня есть работа, неограниченное богатство и прекрасный сын. Чего можно еще желать? Перед ними виднелся выход из «Орлана-8», где уже стоял Герцог в окружении свиты людей. — Но зачем вам видится с твоими родителями? — спросил Норд перед тем, как они подошли слишком близко, чтобы их могли услышать. — Моя семья — важные политические партнеры Герцога. Не такие, как Вильфоры, но тем не менее. Раз в году перед собранием Совету они собираются, чтобы поговорить о том о сем, — увильнула женщина от прямого ответа. — А еще папа и мама не могут дождаться увидеть новые фото с Арсом! Очевидно, Шатодены и правда любили дочь и внука. Норд закусил губу, отвернувшись в сторону шлюза. Его уколола черная зависть. Если бы они с братом родились не от Изабелы Лейтнер, выросли бы они такими же сильными и стойкими, как Игнис Шатоден?.. Парень мгновенно узнал Аврору, уверенно шагающую к шлюзу. Высокая брюнетка была выше всех присутствующих телохранителей и уступала в росте лишь ее хозяину. — Аврора и ее люди буду с тобой во время прогулки, — кивнул Малхиор в сторону брюнетки и двоих мужчин возле нее. — Не слишком много? — спросил Норд, не в силах поверить, что его персоне нужно аж столь охранников в защищаемом городе. Он ведь не какой-то там важный аристократ, старший супруг или вообще супруг! Всего-то жених и младший болезненный сын Лейтнеров, который никому не сдался. — Так или никак. С этими словами Герцог развернулся и побрел вниз, а вместе с ними и остальные телохранители, не назначенные для защиты Норда. — Он явно обиделся, — констатировал Норд, пытаясь улыбнуться Игнис, как прежде. — Забудь, — махнула рукой рыжая женщина. — Я верну его тебе в хорошем настроении, вот удивишь. Норд хмыкнул, надеясь, что так и будет. Шатоден последовала за мужем, оставив Норда вместе с главой охраны Адельманн. Аврора, как и ее люди, явно не были рады сопровождать его, но не собирались высказывать недовольство прямо. Какой бы статус на данный момент не был у парня, он все-таки являлся аристократом, и в любой момент мог наказать их за неуважение. Конечно же, Норд не собирался, но эти косые взгляды в его сторону не могли не подстрекать на действия. Открыв голограмму карты Этериума на кольце, Норд начал ознакомительное путешествие оживленными улицами города. Земные города отличались от марсианских, как небо и земля. Не только тем, что находились под открытым небом, но и из-за развитости. Фактически — Земля не принадлежала никому, а была совместной собственностью Совета, поэтому, как такового, человека отвечающего за нее, не было. Планета развивалась за счет казны Совета, а так как все деньги утекали Главе Земных и его сторонникам, мало что шло непосредственно на благоустройство Земли. Это и стало причиной, почему планета-матерь являлась едва ли не самой отставшей среди планет Солнечной системы. Этериум по масштабам Земли считался средним городом, но проживало в нем на десятки миллионов человек больше. Все из-за высоток, что были едва ли не на каждом шагу. Между каждой построены огромные пешеходные мосты между зданиями, с которых свисали растения, медленно оплетающие здания уже не первое десятилетие. Также в Этериуме существовало метро, состоявшее из нескольких уровней: подземное, наземное и воздушное. Последнее было проложено по тем же мостам внутри высоток, что позволяло быстро добраться по определенным уровням. В таком метро нуждались из-за того, что временами марсиане, живущие и работающие на двухсотых этажах просто не спускались вниз. Вся их жизнь была сосредоточена наверху, а спускались вниз лишь по праздникам. Так и сложилось, что районы в Этериуме располагались не горизонтально, как в типичном земном городе, а вертикально. Первых тридцать уровней каждого из зданий отводилось под магазины и места развлечения. Именно поэтому нижние уровни считались самыми красочными для туристов. Город, построенный на озерах, напоминал древнюю, давным-давно затопленную Венецию, только вместо каменных итальянских двориков из воды вырастали металлические и стеклянные небоскребы. Средние уровни до двухсотых этажей по большей части занимали офисы компаний и предприятия, а вот верхние уровни полностью отведены для жилищ. Некоторые высотки достигали трехсот этажей, некоторые четырех. Наибольшими небоскребами считались четыре башни в центре города, каждая из которых насчитывала пятисот этажей. Никто не знал, кому принадлежат верхние этажи этих зданий. Оставалось загадкой, кто же может видеть самый большой город Марса, словно на ладони. Норд шел вдоль небоскребов с задранной головой, не в силах поверить, что те настолько высоки. Лунные города, пускай во многом напоминали марсианские жизнью под куполами, но явно не имели такие же высокие здания. Графиня, владеющая Луной, не особо заботилась об ее жителях. Ее больше волновали бесчисленные предприятия, налоги от которых перепадали лично ей. Вся поверхность Этериума, по которой можно было ходить, состояла из металлических платформ и мостов разной величины, а также насаженных повсюду садов и клумб. Неглубокие озера подсвечивались снизу, но живности в них не наблюдалось. Лишь странные водные лилии плавали вокруг. Их цвета казались Норду неестественными для их вида и, как подозревал Норд, налицо работа близнецов Эглинтонов. Норд как раз подошел к центру города, желая снять для младшего брата пару кадров с красотами центральной площади Этериума, как вдруг услышал громкий женский вскрик. — Назад! — крикнула Аврора и отгородила телом парня. Двое мужчин поджали Норда со всех сторон, создавая живой щит. В их руках из ниоткуда появились плазменные пистолеты. Женщина на фоне продолжала кричать, умоляя о помощи. Парень испуганно выглянул из-за спин телохранителей и заметив молодую женщину, сидевшую на полу и державшую на руках ребенка. — Нужно ей помочь! — Нет! — Аврора вцепилась Норду за предплечье. — Это может быть химическая атака. По протоколу мы должны сейчас же отвести вас обратно на корабль. — Там ребенок! Ты видишь? У него судороги! — Господин Лейтнер, вы доктор? Нет? Тогда живо на корабль, ваша экскурсия закончилась. Ногти Авроры больно воткнулись в кожу и потянули в обратную сторону от рыдающей женщины. Норд не верил, что никто среди десятков людей на площади не может пойти и помочь бьющейся в истерике матери. Все просто напугано смотрят, но не решаются помочь. Никто. — Смотри, вон там! — крикнул Норд и показал Авроре на одну из высоток, а сам вырвался из ее хватки и рванул к матери. Высокая брюнетка вместе со своими людьми тихо материлась вслед, побежав за парнем, но из-за приоритета во времени Норд достался к месту происшествия раньше. Он упал на колени, не заботясь о том, что раздерет голые коленки об металлический пол. Златовласая девочка не была намного старше Серафины. Ее лицо покраснело и покрылось пятнами от удушья. Она держалась за шею и одновременно пыталась ухватиться ртом воздух. — Вы врач? — обрадовалась мать, сжимая дочку за плечи. — Что произошло? — спросил Норд, решив не отвечать на предыдущий вопрос. — Она что-то выпила? Принимала лекарства? Аллергия? — Нет-нет-нет… Мы просто сидели, а потом она посмотрела вверх и начала задыхаться!.. Женщина снова начала рыдать, наклонившись над дочерью, не в силах ей помочь. «Посмотрела наверх…» — Норд пытался придумать, что делать, но и сам начинал паниковать. — Вы туристы? — С Венеры, — быстро закивала женщина. — Но при чем здесь это?! — При всем, — резко ответил Норд и приблизился к девочке. Ладонь парня накрыла губы девочки, плотно сжав те, не пропуская воздуха. — Смотри на меня, — обратился он к ребенку. — Дыши носом. Медленно. Вместо со мной. — Что вы делаете?! — вопила женщина, ухватившись за руку Норда, но тот неотрывно продолжал смотреть в полный слез глаза ребенка, ища там доверия. — Вдох, — вдохнул он глубоко, показывая девочке, как сам это делает. — Выдох. Медленно. Не спеши. Когда ребенок начал сам дышать через нос, Норд убрал мокрую от слюней ладонь и улыбнулся. — Молодец, — кивнул тот ей, а девочка продолжала медленно поверхностно дышать через нос, закрыв себе рот самостоятельно. — Умничка. Норд встал на ноги и посмотрел на Аврору и двоих охранников, стоявших позади. Подойдя ближе к брюнетке, он вытер руку об ее рабочий костюм и незаметно для всех спросил: — Какая из тебя глава охраны, если ты не можешь дать человеку первую помощь, которой обучают всех военных? — с презрением спросил тот и посмотрел на двоих мужчин позади Авроры. Те были не лучше. Все трое были обучены экстренной медицинской помощи, но просто стояли и смотрели, как ребенок задыхается. Даже Норд знал из вводного медицинского курса в Галактической Академии о гипервентиляции! И эти люди служат у Адельманна? Те, которые просто будут смотреть на умирающего ребенка?.. А ведь люди вокруг, туристы и жители Этериума, не были лучше. Парень не мог поверить, что никто среди всех людей на площади не помог. Никто. — Что вы сделали? — отойдя от шока, спросила мать девочки. Девочка обхватила мать за шею и обе встали из пола. Златовласка крепко закрыла глаза, опустив голову в пол. Ее тело мелко подрагивало, а из плотно закрытых глаз пробивались слезы. — У вашей дочери была паническая атака. — Этого не может быть! Еще час назад с ней было все хорошо! — Наверняка час назад вы только прилетели в Этериум, не так ли? — Откуда вы знаете?! — округлила темные глаза женщина, не в силах поверить, как незнакомый человек может знать этот факт. — Я не знаю, я предполагаю, — ответил тот, понимая, что вряд ли женщина поймет, если тот скажет «дедукция». — Вы ведь из Венеры, так? Явно живете на одном из нижних уровней. Всем известно, что на Венере помещения низкие, узкие. Ночной кошмар клаустрофоба. — Лора не страдает клаустрофобией! — Зато у нее мегалофобия. Представьте, как человеку, который никогда не видел огромных этериумианских зданий, будет страшно смотреть на них. Вот ваша Лора и насмотрелась на все эти большие здания, начала нервничать, возможно даже бояться, что они упадут на нее. Это вполне нормально для детей с бурной фантазией. Женщина прижала тело дочери к себе. Лора так и не открыла глаза, боясь посмотреть на огромные здания, окружающие ее со всех сторон. Ее маленькое тело изредка крупно передергивало, заставляя мать волновать еще больше. — Если вам интересно, то у нее была гипервентиляция. Лора слишком часто дышала, из-за чего ее легкие перенасытились кислородом. Девочку нужно было просто успокоить и помочь начать дышать медленнее, через нос. Ничего сложно. Он и не заметил, как вокруг собралась толпа. Кто-то снимал на камеру, кто-то восхищенно смотрел, а кто-то и вовсе хлопал в ладоши. Парень осознал, что привлек к себе слишком много внимания. Чересчур, как для члена семьи Адельманн, всегда остававшихся в тени. — Спасибо вам! — поблагодарила женщина, вновь разрыдавшись. Норд ничего не успел ответить, ведь в этот раз Аврора все же сделала, как планировала. Больно схватив парня под руку, она потащила его сквозь толпу на «Орлан-8». Небольшое путешествие Норда Лейтнера по Этериуму подошло к концу.

***

Ни разу в жизни Норд не был под домашним арестом. Зачастую Изабелла ограничивалась криками или пощечиной в наказаниях, но никогда не ограничивала свободу. В конце концов Норд был наследником и его статус имел вес в семье Лейтнер, пускай баронесса и считала его непутевым сыном. Однако за те несколько часов, пока Норд ждал возвращения Малхиор и Игнис, он почувствовал, что значит быть под ним. «Мне плевать, что они скажут. Я сделал все правильно». — Сложив перед собой руки, сидел надутым Норд. Может, Герцог вновь выйдет из себя, но совесть парня останется чистой. Ему удалось спасти девочку, пока остальные просто смотрели. Наблюдали за ее муками. Парень не мог поверить, что совершенно никто из тех людей даже не попытался! Как люди из среднего класса могут быть такими бесчеловечными? Норд всегда считал, что именно аристократы были бездушными, но что он видел теперь? Чем обычные люди отличаются от них? Все они одинаковы, вне зависимости от статуса, богатства и положения. Все они насквозь прогнившие. «Этот мир деградирует!» — вопил разум парня, все еще пытаясь переосмыслить человеческую натуру. Было ли в ней хоть частичка света? Заслуживает ли человечество и Земная Знать лучшего будущего? Норд уже не был так уверен. Существовало ли будущее для таких людей? Существовало ли будущее для всего человечества?.. — Герцог ожидает вас на выходе, — оповестила Аврора, наконец, отпирая каюту. — Он уже знает о вашей выходке. — «Выходка». Ну, конечно, — оскалился Норд. С каждой встречей Аврора все больше и больше не нравилась ему. Эта женщина предосудительно относилась к нему с самого начала, но иногда ее презрение было так осязаемо, что Норду хочется дать отпор. Хочется показать, где ее место. Хотелось уподобиться тем аристократам, что показывает всем свою власть!.. Однако Норд не желал становиться таким и поддаваться эмоциям. Ему хотелось быть достойным человеком. Таким, как он был в той момент, когда не задумываясь, побежал к девочке. Поэтому он встал и с гордо поднятой головой направился к Герцогу, готовясь отстоять свою позицию. Мужчина как раз заканчивал разговор с одним из тех телохранителей, что отправился с Нордом. Парень пытался понять, в каком настроении Герцог, но все было тщетно. Ничего не поймешь по безразличному лицу, спокойно выслушивающему охранника. — Мне плевать, что наговорила тебе Аврора, — прямо сказал Норд, как только они с Герцогом остались наедине. — Я поступил правильно и ты не переубедишь меня. Наказывай меня, если нужно! Я поступил бы так еще раз! Прикусив губу, но пытаясь стоять ровно и непоколебимо, Норд ожидал реакции Адельманна. — Это было исключительно безрассудно и опасно. Норд хмыкнул и задрал голову еще выше. — Ты мог пострадать, если бы теория Авроры с химической атакой подтвердилась. «Конечно! Химическая атака в городе-крепости защищенной лучше, чем некоторые планеты! И именно в тот момент, когда там был я!» — насмехался Норд над предположениями Авроры. Слишком маловероятно. Даже террористы не прибегают к подобному оружию уже давно. В эпоху, когда любое ранение лечится, ты не сможешь нанести никакого вреда. Как глава охраны Аврора должна была это знать. Может и знала, но специально подвела Герцога к такой мысли, чтобы насолить Норду. — «Вот же конченая сука!» — Но с другой стороны ты спас жизнь девочки. Как я могу наказать тебе за спасенную жизнь людей, находящихся под моей защитой? Моргнув раз-второй Норд не поверил, что Герцог не собирается его наказывать. Сидя в каюте он уже морально приготовился к тому, что его сделают во всем виноватым. Аврора тонко намекала на это, но… ничего? Норд подумал, что ему послышалось. — Значит, никакого наказания? — Нет, но ты должен мне кое-что пообещать, — серьезно произнес мужчина и Норд неуверенно кивнул. — В следующий раз дай охране проверить не опасно ли это для тебя. — Там была маленькая девочка! Какая опасность?! — Помнишь, почему на Фобос не пускают посторонних? Потому что каждый человек там — моя слабость. С недавних пор ты входишь в это число и должен осознавать, что мои враги опасные люди. Это не просто шутки. Я не стал бы запугивать тебя без причины. Когда ты вне Фобоса, ты должен внимательно наблюдать за всем происходящим вокруг тебя, потому что каждый момент снаружи может стать последним. Норд сглотнул. Как-то сильно атмосфера сгустилась, превратившись в мрачную. Может, Герцог и преувеличивал, но в свои слова он верил. Верил, и своей уверенностью и непоколебимостью заставлял поверить и Норда. — Ладно, — в конец согласился парень. — Обещаю. Правда, не думаю, что следующий раз будет. Ты вот часто встречаешь тех, кому стало плохо? На миг мужчина действительно задумался над вопросом, а после один уз уголков его губ приподнялся вверх. — Ты неподражаем, Цветочек. — Ну вот, снова ты зовешь меня этим дурацким прозвищем! — Не могу удержаться. «Игнис была права: его настроение явно улучшилось. Теперь я знаю, что о Лунном проекте при нем лучше не упоминать, внезапно не нарушать его планы и не рисковать понапрасну — вот путь к тому, чтобы настроение Малхиора Адельманна всегда было позитивным», — тихо рассмеялся Норд собственным мыслям. — Мы летим домой? — спросил тот, удивляясь, почему входные двери звездолета все еще открыты. — Мне лестно, что ты уже считаешь Фобос своим домом, но нет. Парень зарделся. Он неосознанно назвал Фобос домом, ведь глубоко в душе уже считал поместье Адельманн родным. По крайней мере, оно больше напоминало семейное гнездышко, чем поместье Лейтнеров на Луне после смерти отца. — Мы останемся на Марсе еще на несколько дней.