Межгалактическое пространство

В виду большего количества задействованных людей было решено лететь большим и вместительным «Орланом-8». Время полета составляло около тридцати минут, поэтому все собрались в обедней зале за чашкой чая. В отличие от остальных, пребывавших в напряжении от будущего события, Малхиор ни капли не нервничал. Он молча пил чай, читая отчет, присланным Арсом. Сын не будет присутствовать на публичной речи Алвина, как и Серафина. Малхиор поручил детям подготовку к будущему собранию Совета, запланированном на завтра. Серафина должна была покинуть корабль сразу после прилета на Землю. Девушка предпочла отдохнуть до прилета в каюте, чем лишний раз встречаться с Нордом. Малхиор не знал, что сказала Серафина Норду вчера, раз у того случился приступ. Не стал расспрашивать дочь. Годами Адельманн пытался доказать дочке, что в уходе Норда виноват лишь он, но она не слушала. Ухватилась за мысль, что парень бросил их, и так и не отпустила ненависть. «Норд расстроен», — констатировал мужчина, поглядывая сквозь полупрозрачный планшет на парня. Он молчал с самого утра, перед всеми сверкая унылой мордашкой. Малхиор не решился поговорить о прошлой ночи, да и не было о чем. Серафина остра на язык. Пожалуй, это единственный ее недостаток, который она с трудом могла контролировать при близких людях. Молчаливая девочка с годами разговорилась и плевалась ядом, подобно настоящей кобре. Истинная наследница семьи, на гербе которой нарисована черно-золотая змея. Утром, проснувшись в собственной кровати, Эйнштейн встретил только Мэйсона. Карлайл наивно считал, что после разговора с наследницей Адельманн, парень мирно уснул, не дождавшись его с тренировки. Он не имел ни малейшего понятие, что у Эйнштейна случился приступ и в постель его бережно уложил Герцог. После пробуждения Эйнштейн рассказал обо всем, желая излить хоть кому-то душу. Лучше не стало. Мэйсон пытался поддержать, как мог. Все усилия были тщетны. Настроение парня не заладилось с самого пробуждения, но присутствие Мэйсона хоть на немного облегчало душевное состояние. С другой стороны у Алвина и Делана все было прекрасно. Эндвейт немного нервничал из-за прилета на Землю. Он прекрасно осознавал, что его собственная охрана и люди Адельманна смогут обеспечить им безопасность, но все равно не мог унять беспокойство, ведь Алвин будет выступать перед толпой незнакомых и потенциально опасных людей! А вот сам Алвин, казалось, ни капли не тревожился. Он болтал с Деланом, попивая сладкое какао и радуясь возвращению на Землю. Первый раз за три года он вернется на планету после того, как прежние власти депортировали его, приказав не возвращаться до совершеннолетия. — Не волнуешься? — тихо спросил Делан, чтобы никто из присутствующих за столом их не услышал. — Разве что совсем чуть-чуть, — показал юноша на пальцах и хихикнул. — Не думал, что вернусь на Землю когда-либо. Мне ведь запретили прилетать до совершеннолетия, а до него еще несколько лет. — И Герцог не снял запрет? — Ну, мы посчитали, что будет слишком подозрительно, если Герцог внезапно снимет запрет для какого-то младшего ребенка Греммера. Решили не привлекать лишнее внимание к нашей связи. Как ты сказал, Алвина Греммера и Ала слишком просто связать из-за имени. Делан понимающе кивнул и отпил свой эспрессо. Он перевел взгляд с Алвина на Адельманна во главе стола. Сегодня мужчина был при параде, как и все они. Даже шлейф коньяка, исходящего от Герцога обычно, исчез. Он стал больше похож на того Адельманна, с которым Делан познакомился на Балу. Что бы кто не думал, а два месяца под одной крышей с Эйнштейном подломили дух Герцога, а появления Мэйсона рядом с парнем — подавно. — Вы нашли предателя? — спросил Делан у Герцога. — Нет. За день найти его нереально. — И вы не беспокоитесь из-за этого? Мы будем на открытой местности. Что-угодно может случиться. — Поэтому с нами пойдет моя глава по безопасности и ее люди. Лучшие из лучших. Даже если что-то и случится, мои и ваши люди смогут обеспечить нам полную безопасность. Не стоит об этом переживать. Эйнштейн поднял взгляд из-под стола на Малхиора. Его руки вцепились в стол и он резко привстал. Слова Адельманна мигом вернули его из мира апатии в жестокую реальность. — Только не говори, что ты позвал ту суку с нами! Мэйсон, Алвин и Делан пораженно уставились на Эйнштейна. Лишь Малхиор оставался спокоен. Гора чертового спокойствия, которую Эйнштейну в тот момент хотелось сокрушить об стол. — Аврора — моя глава по безопасности и правая рука. Только ей я могу доверить свою и ваши жизни. — Да как ты можешь говорить о ней при мне?! Как ты посмел?! — Эйнштейн ударил ладонь по столу и в зале запала неловкая тишина. Мэйсон потянулся успокоить Эйнштейна, но тот отдернул руку. Делан с вопросом уставился на Адельманна. — Что происходит? — озвучил тот вопрос, ответ на который хотел услышать каждый из них. — Она убила моего брата, Мал! Она убила Нордина! — выкрикнул парень, не обращая внимания на вопрос Делана. — И понесла за это соразмерное наказание. Эйнштейн отстранился от стола и с грохотом задвинул стул. — Если я увижу ее хоть краем глаза в метре от себя, клянусь, я возьму пистолет Мэйсона и пристрелю ее прямо на глазах у всей толпы! Я не понимаю, как ты мог оставить эту суку подле себя после того, что она сделала! — Она выполняла мой приказ. — Не защищай ее! Эйнштейн сделал несколько шагов назад, не веря, что Малхиор действительно выгораживает женщину, из-за которой погиб ее брат. Он мог сколько угодно ненавидеть Нордина, но никогда не желал ему смерти по-настоящему. Никогда. — Она тебе рассказывала, как так получилось, что Нордин умер?! Ответь мне, Мал! Она говорила или нет?! Мужчина кивнул. Он читал отчет о том дне, написанный Авророй. — И ты думаешь, что она сказала правду?! Нордин закрыл меня от пули, которую она хотела выпустить в меня! Он закрыл меня ценой своей жизни! А ты… ты… держишь ее подле себя… Малхиор сжал кулаки под столом. Нет, таких подробностей Аврора не указала в отчете. Она не писала, что направила пистолет на Норда. Не писала, что пошла против приказа Герцога, сохранить обоим братьям жизнь и вернуть живыми. Нордин погиб, а Норд сбежал. Она провалила задание. — Как я уже сказал, она понесла наказание, — ответил Малхиор, обуздав гнев. Об этой лжи он еще поговорит с Авророй, но не сегодня. Неверящий взгляд Эйнштейна сменился полным отвращением. Мужчина, который убил его мать за то, что та подстрелила его, отказывался наказать соответственно свою подчиненную, которая действительно хотела убить его. По-настоящему желала его смерти! — Мне стоило убить ее при первой встречи, — выплюнул слова Норд и рванул прочь из залы. Мэйсон мигом побрел за ним, оставляя Делана и Алвина наедине с Герцогом. — Вы уверены, что эта женщина сможет нас защитить? — задал вопрос Делан, как только спина Эйнштейна скрылась в коридоре. — Аврора профессионал своего дела. Только из-за этого я держу ее при себе даже после того, как наказал за произошедшее с братом Норда. Поверьте, она действительно поплатилась соразмерно тому, что совершила в тот день. Норд просто никогда не дослушивает меня до конца. Если бы он действительно услышал, что я говорю, то не злился бы, как сейчас. Такой ответ устроил Делана, а вот Алвина поставил в неудобное положение. Юноша не был знаком с Авророй лично, но часто видел ее вместе с Герцогом. Азиатка служила своему господину дольше, чем Алвин жил на белом свете. Аврора верно служила ему и то, что однажды она пошла против приказа… Нет, Алвин не мог в это поверить, но реакция Эйнштейна убедила его, что так и было. Аврора убила его брата и теперь Алвин не знал, как правильно себя чувствовать рядом с главой безопасности Адельманн. «Орлан-8» влетел в воздушное пространство Земли. Мэйсон успокоил Эйнштейна и они неспешно направились к шлюзу, где уже собрались все. Аврора стояла за Герцогом, перебрасываясь словами с тремя подчиненными, ответственным за их охрану сегодня. Со стороны Эндвейта также присутствовали трое телохранителей, не считая Мэйсона. Начнись какая суматоха или если народ воспримет негативно речь Алвина, у них был готов план отступления. Мэйсон выставил напоказ бластер, а несколько ножей спрятал под костюм. Наверняка, также сделала и Аврора, в этом Карлайл не сомневался при взгляде на азиатку. Вскоре в иллюминаторах показалась Зентария. Делан прикипел взглядом к городу, удивленный тем, как не похож тот на Атеару. Он впервые спускался на Землю, как и на любую планету Земную Знати. До этого он и не представлял, как разительно отличается земная Зентрия от марсианского Этериума. Эта разница прекрасно описывала отношения прошлой власти к своим подчиненным. «Не удивительно, что люди вышли на протесты», — констатировал Делан, удивляясь, почему те не сделали это раньше. В корпорации Эндвейт митинги проходили часто и Делан всегда прислушивался к народу, изменяя не понравившиеся реформы по возможности. Алвин устремил взгляд вниз на площадь. Людей было так много, что земные власти едва ли могли справиться с организацией толпы. Анонсированную Герцогом речь Ала хотел увидеть каждый. Юноша боялся представить, как много людей будет смотреть прямое включение. Их цифра увеличится, как минимум в десять раз, по сравнению с количеством людей на площади. И все же Алвин не нервничал. Он хотел выступить и показать себя настоящего всему миру. Хотел доказать людям, что Ал это все тот же Алвин Греммер. Одна личность, которую все полюбили за то, какой она есть на самом деле. Звездолет приземлился в центре города недалеко от площади. Перед тем, как открылся шлюз, Герцог вручил юноше белую маску. Алвин сжал в ее в руках. Он всегда надевал ее, когда помогал Адельманну познакомиться с другими предводителями восстаний. Однако никогда эта маска не была также увесиста, как сейчас. Вес ответственности, который юноша брал на себя, становясь народным героем Алом. И отныне этим героем станет Алвин Греммер. Его имя пронесется по всей корпорации, а может и по всему Млечному Пути. «Интересно, папа будет смотреть трансляцию?» — задумался Алвин. Ему бы хотелось, чтобы Седрик увидел его. Увидел и понял, что проиграл. Как и обещал, Алвин заставит отца страдать за то, что он продал его. Сегодня победит, а уже завтра станет графом Греммером. Последним, закончив на себе этот проклятый род. Алвин надел маску, закрепив ту небольшой резинкой под кудрями на затылке. Делан нежно поправил его прическу и спросил: — Готов? — Сделаем это, — кивнул Алвин и шлюз открылся, заливая комнату ярким светом Солнца. Их группа быстро продвигалась улицами, пока не вышла на площадь. В отличие от Каэлоре, на Земле царствовала зима. Удивительно холодная по сравнению с предыдущими годами. Легкий снег падал на головы сотен тысяч людей, столпившихся вокруг круглой сцены посреди площади, специально приготовленной для выступа Ала. Она была накрыта небольшим прозрачным куполом на подпорках, чтобы снег не падал на сцену. Чтобы не вызвать ажиотаж среди толпы, Алвин, как и его спутники, продвигался сквозь нее в капюшоне. Никто не удивился, заметив еще группу людей, желающую быть поближе к сцене. Спустя десять минут попыток достаться до сцены, они оказались у пьедесталов. Алвин бросил взгляд на памятники, где были погребенные люди, умершие во время митингов и его сердце дрогнуло. Его люди, ради которых он сегодня здесь. Делан и Эйнштейн в сопровождении Мэйсона не поднимались на сцену. Они остановились в первых рядах и наблюдали, как Алвин и Герцог поднимаются на сцену. Кто-то из толпы показал в сторону сцены и толпа вмиг взорвалась. Алвину не нужно было снимать капюшон, чтобы все поняли, кто поднялся на сцену. Юноша неспешно направился в центр, наблюдая, как к нему медленно подлетает миниатюрный робот-микрофон. Все было готово к его у речи. Алвин был готов. Он потянул за цепочку своей накидки и капюшон упал, оголив белую маску. Чисто белая. Лишь прорезь в области глаз оголяла его кристально светлые серые глаза. Давным-давно он выбрал эту маску потому, что другой у него не было. Распечатал на системе принтера в Академии самый простой эскиз и, как бы друзья не уговаривали его разрисовать ее, оставил ее в первозданном виде. Ведь дело было не в красоте. Дело было в революции и белый цвет нового начала олицетворял ее больше иных красок. — Мне лестно, что сегодня собралось так много людей, наслышанных новостями, — произнес Алвин и толпа восторженно закричала. Он выжидал время, когда народ поутихнет и продолжил: — Перед тем, как начать, я хотел бы, чтобы все присутствующие почтили минутой памяти людей, умерших три года назад. Алвин присел, опершись руками на сцену и стал на колени. Его голова опустилась вниз и сотни тысяч людей один за одним повторили за ним. Дети и немощные старики, молодые и взрослые — все они видели собственными глазами или слышали от других о событиях трехлетней давности. Настоящая трагедия, которая вопреки ожиданиям Камала Кондора объединила народ Земной Знати, как никогда. Делан развернулся вокруг и понял, что один лишь он стоит. Даже Эйнштейн встал на колени, уважая традиции давно покинутой родины. Малхиор Адельманн приклонил колено. Статус не позволял ему становиться перед кем-либо на два, но он также уважил этот момент. Не долго думая, Эндвейт сделал также, но голову не опустил, не выпуская из вида юношу. Его Алвин сегодня был бесподобен. Сверкал в толпе подобно самой яркой звезде во Вселенной. Делан не мог отвести взгляд. Юноша не считал секунды. Прошла ли минута или две — он был готов хоть до вечера стоять на коленях, отдавая честь погибшим. Однако пришло время встать, чтобы дать ответы. И лишь после того, как он поднялся, народ начал вставать с колен, погрузившись в полную тишину. — Недавние новости всколыхнули Сеть. Моя личность годами оставалась скрыта… Честно говоря, я никогда не думал, что день, когда я откроюсь, настанет так скоро. Недавно я был болен медиумиозом и, когда думал, что уже не выздоровею, Герцог поставил мне вопрос. «Ал, хочешь я расскажу всем, кем ты был на самом деле?» — спросил он меня. В ответ я сказал, что в этом нет нужды. Если герой должен умереть, то его идеи должны остаться вечными. На мое место пришли б новые герои, слагая собственные истории, записывая новую историю. Алвин перевел дыхание. — Этим я хочу сказать, что не особенный. Я не хотел становиться героем или предводителем в ваших глазах. Я слишком юн и неопытен для этого, но вы выбрали меня и каждый свой день я пытался сделать будущее для всех нас. Ал — один из вас. Такой же человек. Смертный. Со своими желаниями и стремлениями. Поэтому, когда я сниму маску, я хочу, чтобы вы увидели, что Ал и моя настоящая личность ничем не разнится. Это один человек и наличие маски не меняет тем, кем я есть, — человеком. Пальцы Алвина легли на плотный пластик маски. Люди затаили дыхание, а вместе с ними и Делан. Стоя внутри толпы, он слился с нею, ощутив себя таким незначительным перед человеком, стоящим на сцене. Алвин не понимал и никогда не поймет, что в глазах толпы он подобен Богу. Каждое его слово доносилось прямо к их сердцам. Он словно магнит притягивал всех присутствующих безумной энергетикой, исходящей из серых глаз. Второй рукой Алвин придержал резинку на затылке и осторожно снял маску. Многие гадали, кем же есть настоящая личность Ала. Среди народа существовали теории, что он старик с тонким голосом, а может и вовсе женщина. Тысячи догадок, но никто не догадывался, что Ал был еще ребенком. Двадцатиоднолетним юношей с большими серыми глазами и по-детски прелестными кудряшками. Алвин улыбнулся толпе и она взорвалась. Написанное в статье было правдой. Их предводитель Ал все это время был аристократом. — Я такой же граждан Земной Знати, как и вы. Я был рожден младшим сыном, чтобы быть проданным. Я не имел ни свободы, ни прав, прямо как вы. Все, что у меня было, это имя, данное с рождения, из-за которого мне требовалось жениться на каком-то богатом аристократе и стать не больше, чем постельной игрушкой. Нелюбимый сын, созданный родителями для продажи. Такой была моя судьба… Но я решил сражаться! Вместе с вами я стоял на этой площади! Вместе с вами скандировал о равенстве и свержении властей! Вместе с вами убегал от пуль, летящих в спину! Я был все это время вместе с вами, пускай мое имя Алвин Греммер! Юноша обвел толпу взглядом и направился на край сцены. Его лицо транслировали сотни прожекторов, чтобы даже самые дальние зрители смогли увидеть Алвина Греммера. Такого бесстрашного и юного, чтобы каждый восхитился этим человеком. Чтобы каждое сердце в округе замирало от увиденного также, как замирало сердце Делана Эндвейта при взгляде на любимого. С гордостью. С вдохновением. С величием от момента, когда юноша творил историю. — Что бы о мне не писали в СМИ, я не был знаком с Герцогом до митингов. Я познакомился с ним, когда меня схватила полиция во время разгонов. Он спас меня и предложил лучшее будущее. Я поверил в его взгляд на мир. Поверил в него и хотел, чтобы и вы увидели это будущее своими глазами. Юноша обернулся вокруг себя, показывая руками в небо. — Осмотритесь вокруг! Прошел год, как Герцог у власти и как все изменилось! Помните подземные города, полные рабов? Сейчас эти города пусты, а для рабов построены новые города на поверхности! Это лишь начало. Первые ступеньки на нашей лестнице изменений к тому будущему, которое я хочу для вас! Которое мы хотим построить с Малхиором Адельманном для вас! Как потомки аристократов, которые правили этой звездной системой ради лучшего будущего своих людей, а не себя! Последнюю фразу Алвин крикнул так громко, что она эхом раздалась по всей Зентарии. Люди зашлись бурными криками и аплодисментами. Вдохновленная толпа скандировала имя Ала. Он поднял вверх маску и так сделали тысячи людей вокруг. Взрослые брали детей на плечи и те руками пытались достать до сияющего на сцене юноши. Такого честно и открытого, что простолюдины просто не могли поверить, как он вырос таким в аристократической семье. — Будущее зависит от каждого из нас! — прокричал Алвин. Он не придумывал слова, не писал речь. Каждое предложение вылетало прямо из самого сердца и так было всегда. — Я отказываясь от имени героя, потому что каждый из нас герой! Вы творите историю нашей корпорации каждый день не меньше, чем делаю это я сейчас! Впереди у нас долгий путь, но самую главную преграду мы уже одолели — свергли прогнившую власть, которая стреляла нам в спину, когда мы молили о пощаде! «Ал! Ал! Ал!» — вопила толпа, вторя каждому слову юноши. Алвин остановился за шаг до конца сцены. Ему хотелось спрыгнуть с этой высокой сцены, подобному на пьедестал, и пройтись толпой. Хотелось поговорить с каждым. Хотелось отдаться им, как они отдавались ему. Как же он обожал это чувство! — Всех нас ждет светлое будущее! Я показал это своим примером, когда одолел неизлечимую болезнь! Ведь когда кажется, что тьма неизвестности совсем рядом, оглянитесь и вы увидите, что за шаг от самого темного прячется непобедимый свет! Взгляд Алвин скосился в то место, где стоял Делан. Он был его светом, опечатанным тьмой. Каждому в этой толпе стоило найти такой же свет. Если не в человеке, то в вере, надежде и будущем. Все изменится для каждого из них. Земную Знать, как и весь Млечный Путь, ожидает золотая эпоха. Никакой Камал Кондор или Седрик Греммер не сможет помешать человечеству шагнуть в новый этап развития, где каждый будет счастлив. Алвин присел и потянулся руками к толпе. Народ снес стоящую вокруг сцены охрану и потянулся к своему идолу. Алвин улыбался, касаясь их мозолистых рук своими белоснежными. Девочка перед ним на руках у родителя тянулась маленькими ладошками к Алвину, как росток к свету. Юноша взял ее к себе на руки и она обняла его. Ее золотые кудряшки переплелись с кудрями Алвина, а карие глаза с детским восторгом уставились на юношу. Да, это были его люди. Вскоре он покинет их, но не забудет ни одного лица. В корпорации Эндвейт у него будет новый народ, но люди Знати навсегда останутся с ним в сердце, как бы далеко человечество не забрело в исследовании Вселенной. В том числе, лицо веснушчатой малышки, которой Алвин вручил белую маску. Девочка подняла маску. Больше никто не смог контролировать толпу. Они все двинулись в сторону сцены, пытаясь достаться к герою. Настоящее безумие и Алвин был готов принять каждого из движущихся к нему, если бы не звуки выстрелов, раздавшихся недалеко от сцены. Безумие превратилось в суматоху. Алвин едва ли успел отдать испуганную девочку обратно матери, пока его не схватил Мэйсон, поднявшийся на сцену за считанные секунды и не потянул с нее. Все, что было дальше Ал помнил смутно, опьяненный эйфорией от выступления. Они двигались быстро. Одной рукой его прижимал к себе Эйнштейн, а второй Делан. Мэйсон шел впереди них, а сзади их закрывали трое телохранителей Эндвейта. Дети рыдали. Толпа вопила от страха, когда послышались следующие автоматные очереди одна за одной. Алвин очнулся, когда они уже приближались к звездолету. Его трясло. Каждый звук выстрела отдавался прямо в голову, колотя сердце все быстрее и быстрее. За время, проведенное с Эндвейтом, он и забыл, что чувствителен к звукам. Но тело прекрасно помнило и подвело в самый ответственный момент. Реальность вмиг переплелась с воспоминаниями о произошедшем трехлетней давности. Выстрелы, кровь, смерть... Мэйсон загнал их на корабль и закрыл шлюз. — Все целы? — спросил тот, внимательно осматривая каждого. Алвин не услышал Карлайла. Его настолько трясло, что он даже не замечал Эйнштейна, пытающего успокоить его. — Выстрелы были далеко от сцены, — подметил Делан и выглянул из-за иллюминатора. Сотни людей бежало улицами Зентарии в страхе быть убитыми. Произошло то, чего так боялся Делан. Бывшие власти Знати не могли сидеть сложа руки. Камал Кондор сделал свой второй шаг. — Вы правы, Глава. Кто-то открыл стрельбу из толпы, — подтвердил Мэйсон. — Предполагаю, там были люди Кондора. Хорошо, что не было снайперов, потому что так просто мы не убежали. — Мэйсон, я не это имел в виду, — мотнул головой Делан. Он отошел от окна и подошел к Алвину. Забрав того у Эйнштейн, мужчина спрятал юношу в своих объятьях, накрывая плащом. — Подумай, почему Кондор не нанял киллеров, Мэйсон? Если бы он хотел убить Ала, то было бы достаточно одного киллера. Он стоял открыто, ничем не защищенный. Лучший вариант для того, чтобы убить его. Куда логичнее, чем вся эта стрельба из толпы. Карлайл мгновенно осознал, к чему клонил Глава. Его брови сошлись на переносице и он сам приблизился к иллюминатору, чтобы рассмотреть происходящее на улицах Зенатрии. Тем временем Эйнштейн понемногу начал отходить от шока. Стрельба всегда напоминала ему о дне побега, когда Аврора застрелила Нордина. Направляясь к звездолету, он будто перенесся в тот день, когда они с братом также убегали от убийц. Однако, в отличие от Алвина, Эйнштейн быстро вернулся в реальность. Опасность отрезвляла его лучше, чем чашка кофе по утрам. — Можете объяснить для особенных, о чем вы там говорите?! — вскрикнул Эйнштейн и сам подошел к окну, пытаясь высмотреть то, что там увидел сначала Делан, а после и Мэйсон. Причина, почему Кондор не нанял киллеров, была проста — ему не нужно было никого убивать. Бывшему Главе Знати требовалась суматоха. Крики и вопли людей, ажиотаж и толкучка. Ему требовалось, чтобы поднялась паника и люди начали бежать друг перед другом, сбивая с ног и затаптывая остальных. Ему нужен был хаос после выступления. Беспорядок. Анархия в чистом виде. Карлайл скосил взгляд на Главу. Они оба осознали, зачем это нужно было Кондору. Летя на Землю, они думали, что выиграют последний бой против оппозиции, но правда в том, что они его проиграли. И это поражение разрушило все. — Да что, черт возьми, происходит?! — вскрикнул Эйнштейн и Алвин в объятьях Делана аж подскочил. — Погодите… Эйнштейн отстранился от Алвина и сделал шаг назад, а после второй и третий, пока его спина не вжалась в металлическую стену космического корабля. — А где Мал?.. Кондор не нанял киллеров. Кондор желал беспорядка. Кондор хотел Малхиора Адельманна. И он его получил.