Месяц спустя. Корпорация Эндвейт. Каэлор. Атеара
Вечерело. Эйнштейн взглянул за иллюминатор лаборатории и вздохнул. Пора возвращаться домой. Когда первое солнце Каэлора медленно пряталось за небоскреб, Мэйсон должен был подлетать к лаборатории, чтобы забрать Эйнштейна домой, ведь с заходом второго у Эндвейтов принято ужинать. В последнее время Стейнар все чаще звал Мэйсона и Эйнштейна к Эндвейтам на ужин. Эйнштейн думал, что прошлый Глава все еще считает его частью своей семьи. Бывшего фиктивного любовника его сына. Эйнштейн не имел права отказывать Стейнару, да и не хотел. С тех пор, как начал жить с Мэйсоном, у них часто случались мелкие ссоры по поводу еды. Эйнштейн, конечно, любил покушать. Парень души не чаял во вредной жирной пище, которую не переносил Карлайл. Иногда Эйнштейна так бесило это правильное питание Мэйсона, что он сжигал все фрукты и овощи с холодильника в мусорной урне. Естественно, Мэйсон устраивал ему холодную взбучку, а после… После Эйнштейна одолевала страсть и они напрочь забывали о всяком ужине. Поэтому Эйнштейн любил ссориться. Однако и не мог отказать Стейнару, ведь на столе Эндвейтов всегда можно было найти, как полезную так и не очень пищу, удовлетворяющую их с Мэйсоном. Иногда Эйнштейн ловил себя на мысли, как они будут ужинать, когда Малхиор начнет жить с ними? Будут ли они ходить, как и раньше, к Эндвейтам, или Адельманн найдет свой способ, как удовлетворить и Мэйсона, и Эйнштейна? Зная мужчину, парень склонялся ко второму. Малхиор был умен и хитер, поэтому Эйнштейн не удивиться, если в итоге его каким-то образом заставят есть отвратительные каэлорские овощи. Несмотря на то, что больше лжи и недомолвок в их отношениях не было, Малхиор Адельманн не изменял своей требовательной контролирующей натуре. Даже Мэйсон начал подмечать, как за десятки световых лет Герцогу удается держать их в узде. Парень хмыкнул, подумав об этом, и вынырнул из мыслей, когда заметил кудрявую макушку недалеко. Алвин разговаривал с одним из подчиненных Эйнштейна. Новенькая призывно хлопала перед ним глазками, пока Алвин рассказывал ей причину, почему ее планшет вдруг перестал работать. Эйнштейн очень сомневался, что его гениальная ученая не может справиться с проблемой. Дело было в красивом юноше, на которого она положила глаз. — Приветики, — ухмыльнулся Эйнштейн, приблизившись к воркующим голубкам незаметно. — Ну что, моя юная и любвеобильная ассистентка, познакомилась с женихом нашего Главы? Ох, какой же взгляд она состроила. Эйнштейн пытался удержаться, чтобы не рассмеяться прямо ей в лицо. Оглашение помолвки Алвина и Делана отложили до прибытия из новой галактики. Однако Стейнар уже говорил, что между помолвкой и свадьбой не пройдет много времени. Мужчина уже не мог дождаться, когда Алвин станет официальной частью их семьи. — О помолвке знают лишь единицы, но ты ведь будешь помалкивать, не правда ли? — оскалился Эйнштейн, решив немного пошалить с подчиненной и показать, что Алвин занят. Если бы Делан узнал, что половина здешних ученых, будь то мужчины или женщины, спят и видят утащить Алвина в их постели, то ни за что не пустил бы юношу в лабораторию. А Эйнштейн не мог отказаться, от такой прекрасной компании на работе. Алвин был его личным утешением среди угрюмых и скучных ученых, которые пришли на смену тем, кто умер от медиумиоза. Да и для самого Алвина посещение лаборатории было отрадой и отвлечением от скуки, когда Делан покидал его на весь день из-за работы. — Я б-буду молчать, — пролепетала девушка и мгновенно унеслась из помещения. — А планшет?.. — спросил Алвин, моргая серыми глазками в непонимании. Устройство так и осталось в его руках, а ведь он только решил проблему. Эйнштейн забрал планшет и вернул обратно на рабочее место ученой. Подхватив Алвина под руку, тот повел его назад в свой кабинет, находящий за прозрачной стеклянной перегородкой от рабочих мест других ученых. В вечернее время верхние этажи лаборатории были пусты, так как половина ученых разошлась по домам, а вторая, та что работает в ночную смену, спустилась в столовую на ужин. Парень усадил Алвина за свое рабочее кресло, а сам начал собирать документы, разбросанные по столу. Вот-вот должен прийти Мэйсон, а Карлайл очень и очень не любил, когда Эйнштейн задерживался на работе. Еще одна причина ссор, которую Эйнштейн с удовольствием разрешал страстным сексом. Однажды он уговорил Мэйсона взять его прямо за этим столом. Было сложно, но Карлайл согласился. Их почти поймал пришедший охранник и после этого Мэйсон отказывался делать это где-то помимо дома. Малхиор долго не мог унять смех, когда Эйнштейн рассказал ему об их шалости. «Как же с ним сложно», — довольно ухмылялся Эйнштейн, которому нравилась эта сложность. Уговаривать и подбивать Мэйсона нарушать правила и идти на что-то новое стало любимой игрой парня с того времени, как они вернулись на Каэлор. Жизнь стала до невозможности интересной с появлением в ней скучного и строгого Мэйсона Карлайла. — Итак, моя милая маленькая звездочка, ты поговорил с Деланом о совместном полете? Он дал разрешение? — Сколько ты будешь называть меня так?! — возмутился Алвин и сложил перед собой руки. Эйнштейн прекрасно знал, что юноша имеет тягу к этим милым маленьким прозвищам. — Не уходи от темы. Юноша тяжело вздохнул и крутанулся на кресле, отведя глаза. — Значит, ты не говорил. — Конечно, мы не говорили! Я прекрасно знаю, что он мне скажет! «Оставайся в Атеаре, Ал»! «Так будет лучше»! «Ты будешь в безопасности!» — скопировал Алвин серьезный, твердо поставленный голос мужчины и сделал еще один оборот на стуле, оттолкнувшись от рабочего стола. — Сейчас у нас все хорошо. Если я начну эту тему, то мы поссоримся. Сто процентов! — Полет запланирован уже в следующем месяце. Если ты не начнешь говорить с ним об этом сейчас, тот упустишь шанс. Лучше поссориться, высказать друг другу все, что думаете и на холодную голову прийти к консенсусу. Поверь, у нас с Малом было так много раз и я жалею, что никто не дал мне этого совета раньше. Благо, теперь когда мы ссоримся с Мэйсоном, то после примирительного секса, всегда обговариваем причину ссоры. На прошлой неделе первый готовый корабль сделал вылет в межгалактическое пространство. Недалеко, всего на световой год от внешнего рукава галактики. Они все вместе праздновали возвращение. Корабль совершил успешный полет без единого сбоя, показав наилучшие результаты. Уже на следующий день Глава Эндвейт распорядился насчет даты финального полета. Делан не собирался ждать долго. Чем быстрее они улетят, тем быстрее вернутся. Уже тогда Эйнштейн поднимал тему насчет разрешения Делана, и Алвин смутно ответил, что поговорит. Но прошла неделя, а юноша и не думал открывать рот на эту тему. Слишком боялся ссор с Деланом. Сейчас у них был букетно-конфетный период, когда все прекрасно и идеально, из-за чего юноша страшился нарушить его. Лишь Эйнштейн, как друг, мог прямо сказать ему, что ссориться вполне нормально. Ссоры — часть любых крепких отношений. — Ладно, Эйнштейн! — согласился юноша и остановился, ухватившись руками в столешницу. — Если ты считаешь, что так будет лучше, то я доверюсь тебе. Но я хорошо знаю Делана, он точно мне откажет! — Если откажет в первый раз, то у тебя будет еще целый месяц, чтобы его убедить. Поверь, он сдастся. Хочешь верь, хочешь нет, но все мы видим, как он слаб перед тобой. Просто продолжай пытаться. — Слабо верится, — отказал юноша и прикусил щеку изнутри. — Звездочка, он любит тебя и волнуется за твою сохранность. Пойми его и дай время. Он разрешит. — Ты не понимаешь… Алвин не хотел ссориться с Эндвейтом. Он слишком хорошо помнил все их прошлые ссоры и пережить еще одну такую не имел ни малейшего желания. Спать в раздельных комнат? Играть в молчанку? Нет, он даже боялся представить этого, когда так нуждался в Делане рядом. Даже понимая позицию Эндвейта на этот счет, Алвин страшился мысли о любых недомолвках и раздорах в их отношениях. Да и Эйнштейн был прав, считая, что тот не хочет нарушать самый лучший период в их отношениях, когда Делан так мил, как никогда не был. — Поговори с ним, Алвин. Ссора лучше, чем молчать до последнего. Поверь, это съест тебя изнутри быстрее, чем ты думаешь. — Знаю, — вздохнул юноша и решился. Сегодня они поговорят. Если Делан разрешит, то Алвин будет счастливее любого человека на свете, а если нет… Мэйсон прилетел за ними уже через несколько минут. Эйнштейн попытался навести на столе порядок и потянул Алвина на выход из лаборатории. Вскоре они оказались на «Ларсе-4», где Алвин радостно поприветствовал Делана, словно и вовсе не пребывал в мысленных противоречиях с самим собой. Звездолет приземлился на крыше Западной башни. Стейнар встретил их за столом, где все с приподнятым после удачного полета настроением, отужинали, перебирая восхищенные фразы и обговаривая то, что сделают в новой галактике. У Эйнштейна было много идей насчет открытия новых планет. Он уже заготовил список с названиями планет, как вероятно пригодных для жизни, так и нет. На Делана свалилась ответственность за наречения звезд. Он постоянно спрашивал у Алвина мнения и юноша радостно отвечал, мысленно мечтая однажды увидеть эти звезды впервые так близко вместе с Деланом. Звезды, имя которым они дали вместе… Ужин закончился. Эйнштейн с Мэйсоном отправились в свою квартиру. Супруги Стейнара и сам мужчина побрели наверх, где готовились продолжить вечер за разговорами и вином на последнем этаже поместья Эндвейт. Делан же подхватил Алвина под руку и потащил наверх. У мужчины было приподнятое настроение и он также не собирался оканчивать вечер на простом ужине. Эндвейт начал приставать, стоило им войти в спальню, которая теперь считалась их совместной. Алвин с радостью ответил бы, будь это любой другой день, но сегодня дальше поцелуя не зашло. Как только он почувствовал горячее дыхание мужчины на своей шее, юноша отстранился. — Делан, нам нужно поговорить. — Мне уже чертовски не нравиться эта фраза, — игриво ответил мужчина и, оставив последний поцелуй на ключице, отпрянул. Он уселся на кровать и расслабил галстук, начав медленно снимать запонки одну за другой. Алвин так и остался стоять у стены, к которой Делан прижал его еще совсем недавно, пытаясь понять, с чего лучше начать разговор. — Я тебя слушаю, мой недовольный бурундучок. В чем я провинился? — Почему ты думаешь, что я чем-то недоволен? — Думаешь, я не заметил? С того времени, как мы забрали тебя из лаборатории ты сам не свой. Конечно, от Делана нельзя было что-то скрыть. Так было всегда, а юноша наивно думал, что у него получилось его обмануть. Как Алвин хорошо узнал Делана, так и сам мужчина наизнанку проникся им. — Хорошо, тогда я буду говорить прямо. — Я этого и хочу. Выскажи все, что думаешь. — Ладно, Делан. Слушай, — Алвин на мгновение прикусил язык, а после его понесло: — Твой полет в другую галактику явно продлится не один месяц. Чтобы добраться туда уже займет два месяца. Столько же времени понадобиться и на обратный путь. И я уже не говорю о времени, которое понадобится на исследование галактики и путешествии по ней. Тебя не будет, как минимум год, будем реалистами. — Все об этом знают. Папа возьмет на себя управление корпорацией, а ты будешь учиться у него и вникать в… — А ты спросил хочу ли я этого? — перебил юноша и сжал кулачки в карманах брюк. Делан несколько раз моргнул в непонимании. — И чего же ты хочешь? Если не желаешь быть подле отца, можешь полетать по корпорации. Путешествуй, куда душе угодно. Можешь даже вернуться в Знать, но не задерживайся там слишком долго. Папа не переживет, если ты улетишь далеко на длительный период. Ты ведь видел, как он волнуется. К тому же мы все еще волнуемся о твоей безопасности… Алвин поджал губы и прикрыл глаза, выслушивая длинный монолог Делана. Мужчина даже не допускал мысли взять его с собой. Позволял делать все, чего душа желает, но только не быть рядом с ним в самый ответственный момент Делана Эндвейта — осуществление его давней мечты. — В этом и проблема Делан! Я хочу полететь с тобой! «Вот я и сказал», — выдохнул юноша и открыл глаза, посмотрев на Делана. Сказать, что тот выглядел пораженно, ничего не сказать. Как и думал Алвин, тот даже на миг не представлял его в этом путешествии. — Сам подумай, тебя не будет целый год! Год, Делан! А я ведь только прилетел месяц назад!.. — Я не могу тебя взять, Ал, — категорически ответил мужчина и положил запонки на небольшой комод сбоку от кровати. — Путешествие само по себе опасно. Как я могу позволить тебе так рискнуть своей жизнью? — Но ты ведь сам рискуешь! — вскрикнул юноша и подошел к мужчине, остановившись в шаге от Делана. — Думаешь, я сам не понимаю всей опасности? Понимаю! Это огромный риск! Что будет если ты… если ты… не вернешься?.. Алвин присел у постели на полу и потянулся к рукам Делана, сильно сжав те. — Я не могу тебя потерять. Если хочешь умереть, то я полечу с тобой. Без тебя… Боги, Делан, без тебя я не хочу жить в этом мире. Зачем… зачем мне тогда жить?.. Сильнее сжав руки любимого, он упал в них лицом. После прилета на Каэлор у них был прекрасный месяц. Пожалуй, лучший месяц из жизни парня, который тот только мог представить. Он и не представлял, что жизнь может быть такой счастливой. Пускай они и виделись только по утрам, просыпаясь вместе в постели, и по вечерам, засыпая в обнимку. Пускай они не виделись на протяжении дня, пока мужчина был занят делами. И все равно этого времени хватало, чтобы Алвин был счастлив. Безумно счастлив, ведь рядом был Делан! Потерять его? Нет, Алвин не мог себе позволить этого. Однажды они поклянутся друг другу в вечной любви и смерти в один день, но юноша уже следовал этому обещанию. Если покончить с жизнью, то только вместе с Деланом. В последние мгновения он будет рад, что встретил смерть не в одиночку и тем более не остался один в этом мире. Лишиться дома? Нет-нет, он пойдет на все, лишь бы подобного не случилось. — С тех пор, как я выкупил тебя у Седрика Греммера, я взял ответственность над твоей жизнью. Поначалу я отказывался от этой ответственности, спихнув ее на Эйнштейна, но после того, как ты по-настоящему стал моим… Ал, я не могу позволить даже малейшего шанса, чтобы ты навредил себе. Даже если это значит запретить тебе что-то. Я готов пойти на год разлуки, если буду знать, что ты жив и здоров. А если со мной что-то случиться, что ж, у тебя всегда будет мой папа. Даже если я умру, тебя никто не посмеет обидеть. Вот каков был ответ Делана. Ответ, который Алвин ожидал с самого начала разговора. Ответ, который юноша предсказал уже очень и очень давно. — Помнишь, когда я чуть не умер? Тот день, когда ты подумал, что я умер от медиумиоза… А теперь представь, просто на секунду представь, Делан, что буду чувствовать я, когда услышу о твоей гибели? Ты хочешь причинить мне такую боль?.. Ты ведь обещал, что больше никогда не сделаешь мне больно… Руки Алвин тряслись. Делан ощущал его дрожь, которая, казалось, пронизывала все его тело, сосредотачиваясь в колющей боли в области сердца. Как Алвин понимал его позицию насчет безопасности, так и Делан понимал его. Однако одно дело понимать, а совсем иное принимать решение, из-за которого любимый может погибнуть. На посту Главы Эндвейт мужчина хорошо научился принимать решения в подобных щекотливых ситуациях. В такие моменты стоит отставить волю сердца на иной план и размышлять трезво. А трезвый выбор существовал лишь один. — Я никогда не желал, чтобы кто-либо отдавал жизнь за мою мечту. Все, кто полетят со мной, в том числе Эйнштейн, Мэйсон и экипаж, каждый подписал себе смертный приговор, прекрасно осознавая цену. Они также разделяют мою мечту и готовы заплатить цену. У тебя же совершенно иные мечты, Ал. Понимаю, ты хочешь быть со мной, не хочешь вновь разлучаться, но… Ал, у тебя еще вся жизнь впереди. Ты сам говорил, что у мечтаешь увидеть однажды преображенную Знать через несколько десятков лет. Путешествовать и видеть новые красоты мира. У тебя есть твои мечты, но эта мечта с полетами не твоя. И я не позволю тебе отдать за нее жизнь, лишь бы быть со мной рядом. Алвин слабо кивнул, понимая, что проиграл в этой битве. Знал, что проиграет, но все равно попытался. Резко отпрянул и поднялся на ноги. — Если ты умрешь, то этому миру конец. Медиумиоз разорит все южные галактике, в том числе столь дорогую мне Знать. Начнется война. Корпорация Эндвейт тоже долго не протянет. Вскоре начнется голод. Человечество быстро вымрет. И ты предлагаешь мне жить в таком мире? Мире, которому придет конец?.. Нет, Эндвейт. Клянусь, если ты умрешь за свою чертову мечту, я оборву свою жизнь сразу же, чтобы не видеть, во что превратить Млечный Путь! — Ал… — тяжело вздохнул мужчина и потянулся рукой к юноше, но тот сделал шаг назад. — Видят древние Боги, я не хотел ссориться, поэтому не заводил эту тему так долго. Но ты не оставляешь мне выбора! — Почему ты видишь все в столь негативном ключе? — Делан устало потер виски. — Я уверен, что вернусь к тебе. Всего год и я… — Всего год?! Алвин нервно рассмеялся. Восемь месяцев Алвин истязал себя работой, лишь бы побыстрее вернуться к мужчине. И что теперь он слышит? Подожди еще год? Может я вернусь, а может и нет?.. Делан поднялся с кровати и потянулся к юноше, но тот выпрямил руки между ними, не позволяя подойти. Мужчина удивленно приподнял бровь, все еще не веря, что они сейчас ссорятся. Их первая серьезная ссора с того времени, как их отношения образумились. — Ты не изменишь мое решение на этот счет, бурундучок. Я ответственен за тебя, не только, как твой жених и фактический опекун до совершеннолетия, но еще и как возлюбленный. Меня не будет всего год, но впереди у нас десятки лет впереди. Не нужно устраивать из этого проблему. — Проблему?! Делан, да ты ведь не слышишь меня! Даже если ты там не умрешь, то это целый год! Не всего лишь, а целый! — Алвин… — Нет! Все! Закрыли тему! — юноша сделал несколько шагов к двери. Сделав глубокий выход, он попытался со всем спокойствие произнести: — Ложись, а я приду, когда немного успокоюсь. — Не уходи. Давай просто ляжем спать. Алвин резко развернулся. Видят Боги, он призывал к спокойствию, но Делан умел выводить его из себя также быстро, как и успокаивать. Всего одним словом. Всего одним взглядом. — Ты придурок, Эндвейт! Ударив кнопку открытия двери, Алвин скрылся в полумраке коридора, оставив Делана наедине с собственными мыслями и бременем принятого решения. Сам же он побежал к лифту, чтобы оказаться побыстрее на крыше. Нужно освежить мысли. Подумать. Успокоиться и принять неизбежное. Атеара погрузилась в ночь. Алвин подошел к концу крыши и сел на холодный бетон, смотря сквозь прозрачную стеклянную перегородку вниз на улицы. После карантина город вновь ожил. Юноше все еще казалось странным наблюдать Атеару такой оживленной. Когда он был здесь в последний раз, город словно вымер, а сейчас люди свободно гуляли вечером по паркам, отдыхали после рабочей смены и просто жили. Наверняка, где-то сейчас в Атеаре некоторые пары, прямо как они с Деланом поссорились. Алвин сочувствовал, ведь прекрасно знал это горькое чувство послевкусия ссоры. Однако он не считал, что в чем-то не прав. Да и Делан был на удивление рационален и безэмоционален, принимая решения оставить его одного. Они сказали друг другу все, что хотели, но не пришли ни к какому консенсусу. Ведь его не могло быть. Эндвейт чертовски упертый. Эйнштейн ошибся, считая, что тот сможет перемениться в сторону Алвина. Если Делан действительно что-то решил, то его уже не переубедить. У Алвина оставалось два варианта: послушать Делана или сделать все по-своему.***
Месяц спустя. Корпорация Эндвейт. Орбита Каэлора
Спроектированная Эйнштейном линейка звездолетов из медиума назвали в честь дедушки Делана — «Блейды». В первом полете в Большое Магелланово Облако планируют участвовать сразу три корабля — «Блейд-1», «Блейд-2» и «Блейд-3». Совместная вместимость трех медиумных звездолетов достигает тысячи человек, что в сто раз превышает первоначальный замысел ученого с небольшим звездолетом. Больше экипажа, больше ученых, больше исследователей, больше экологов и больше астрономов. Каждый человек будет задействован в изучении БМО, что позволит значительно сократить длительность пребывания в новой галактике. Эйнштейн учел все. В «Блейде-3» будет наименьшее количество людей, но он же будет самым важным кораблем, ведь ответственен за перевозке всей техники и инструментов для исследований. На нем будут жить астрономы, не считая экипажа корабля, состоявшего из тех, кто будет обслуживать корабль и его искусственный интеллект. На «Блейде-2» людей планировалось в два разы больше. Исследователи и экологи займут этот звездолет. А вот на «Блейде-1» полетят ученые разных специальностей, которые занимают едва ли не половину из первых тысячи людей, что побывают в БМО. Делан, Эйнштейн и Мэйсон будут лететь на «Блейде-1» с остальными учеными. Эйнштейн продолжит работать с подчиненными из лаборатории над исследованием медиума на протяжении двух месяцев полета. Мэйсон возглавит охрану и порядок на всех трех кораблях, а Делан… Делан будет с нетерпением ждать момента, когда увидит дивный загадочный новый мир соседней галактики. Также Эйнштейн заверил, что связь с Млечным Путем не будет прерываться. Чем дальше они будут отлетать от родины, тем хуже она будет становиться, но общая задержка в передачи сообщений не будет составлять больше одной минуты. Так что никто из членов звездолетов не будет отрезан от любимых и родных, которых покидают на продолжительное время. Все три корабля разделены на несколько частей: жилые каюты, зона отдыха, столовая, грузовой отсек, мостик и центральная лаборатория. Система принтинга планировала обеспечить каждого члена поездки едой и другими составляющими быта. Осознавая риск, на который идут люди, Делан решил, что полностью покроет растраты на поездку. Членам кораблей не придется платить за еду, развлечение или использования системы принтинга. Не говоря уже о том, что каждый из них получит круглую сумму по возвращению домой, а если они не доберутся до БМО, то их семьям выплатят щедрую компенсацию. Как и Эйнштейн, Делан также продумал каждую деталь. Конечно, Совет все еще считал глупостью Главе корпорации, к тому же без наследников, лететь на опасную миссию по исследовании, однако мужчину было не остановить. Что бы кто не говорил, а этот полет — мечта всей его жизни. Он не может от нее отказаться еще и потому, что от ее успеха зависит будущее всего человечества, его выживание и развитие. И вот этот день наступил. День вылета, которого все ждали с нетерпением и страхом. Алвин стоял в каюте Делана, внимательно рассматривая каждую деталь. Комната, в которой мужчина проведет весь следующий год, была до ужаса проста. Кровать, шкаф, рабочий стол и сан-узел — вот и все. Конечно, как Главе Эндвейт, ему выделили дополнительные удобства. Двуспальная широкая кровать. Шкаф по размерам напоминающий гардеробную. Кроме душевой, еще и ванная. И конечно же вид из иллюминатора, который достался не всем жителям кораблей. Подобных просторных комнат на всех «Блейдах» было лишь три — Делана, Эйнштейна и Мэйсона. Юноша провел взглядом сверкающий ночными огнями Каэлор за иллюминатором и поднял глаза на Делана. — Ненавижу прощания, — угрюмо сказал тот и потянулся к Эндвейту. — Ты ведь помнишь: мы не говорим друг другу прощай. Никогда, мой бурундучок. Алвин тихо рассмеялся и улыбнулся Делану, наблюдая, как мужчина светится от счастья. Эндвейт не мог дождаться, когда корабли уже отправятся в путешествие. Той же ночью после ссоры юноша вернулся в спальню Эндвейта и спокойно уснул в обнимку. На утро Алвин твердо сказал, что понимает позицию Делана, и после долгого обдумывания принял тот факт, что ему придется остаться на Каэлоре. Делан был рад, и за месяц мужчина и успел позабыть об их ссоре. А вот Алвин ни на день не забывал. — После твоего возвращения, я хочу слетать в Энор. Если не против, я готов войти в склеп Эндвейтов и, как должное поприветствовать, твоего дедушку. — Может устроить это сразу после объявления помолвки. — Делан зарылся рукой в кудри юноши и притянул его ближе к себе, подсаживая на подоконник. — Главное успеть до свадьбы, потому что потом я буду слишком занят. Габриэль протянула руку помощи и пообещала, что поможет влиться в Совет и понять мои главные обязанности. — Я все еще жалею, что она не полетела с нами. Габриэль бы прекрасно возглавила медицинский корпус. — Думаю, она все еще не отошла после медиумиоза, чтобы с головой бросаться в новое приключение. — Что ж, может ты и прав. Делан потерся щекой об подбородок юноши и не смог подавить улыбки, услышав его смешок. — Я буду звонить каждый день по несколько раз и не дам тебе заскучать, — заверил мужчина и нежно прикоснулся губами к щеке юноши. — А если меня тебе будет недостаточно, папа с удовольствием тебя развлечет. Поэтому не грусти. Я обязательно вернусь. Алвин ничего не ответил и потянулся за поцелуем. Безумно страстным, от которого у Делана перехватило дыхание. — Мне пора, — томно прошептал Алвин в губы мужчины. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? — Я тоже тебя просто обожаю. — Знаешь, что я готов пойти на все, чтобы быть вместе? — Я тоже готов пойти на все. Хочешь назову самую красивую планету в твою честь? Юноша рассмеялся и напоследок поцеловав мужчины, спрыгнул на пол и направился на выход. — Скоро встретимся, Делан. — Конечно, Ал. Не успеешь оглянуться, как я вернусь. Юноша подбежал к мужчине и, поцеловав того еще раз, стремительно направился к выходу. Делан присел на кровать и коснулся пальцами губ, не в силах смыть улыбку с лица и вернуть рабочую серьезностью. Так они и попрощались. На долгих двенадцать месяцев. Звездолет отбывал через пятнадцать минут. У Алвина было достаточно времени, чтобы найти выход, вернуться на ожидающий его «Ларс-4» и возвратиться в Атеару. На «Блейде-1» было многолюдно. Десятки людей крутились в длинных коридорах корабля, в сотый раз перепроверяю все ли готово к отбытию. Последние приготовления перед долгожданным вылетом. Все прощались с родными и корпорацией. Алвин неспешно шел коридором за коридором, считая каждый каждый шаг. Еще один поворот и он оказался бы у главного шлюза, чтобы вернутся на «Ларс-4», но вместо этого юноша, как ни в чем не бывало, развернулся и побежал к столовой. В этой части корабля совершенно не было людей. Кому нужна была еда, когда все на нервах? Поэтому выбор Алвина пал на это место, чтобы скрыться до того, как «Блейд-1» рванет в неизвестность. Да, Алвин не собирался возвращаться на Каэлор. Весь месяц он вынашивал план и, что удивительно, руку протянул Стейнар. Юноша выплакался свекру в рубашку о всем, что его гложет, об их с Деланом ссоре и ее причинах. К удивлению, старик не поддержал сына, а решил помочь будущему зятю. Именно он предложил Алвину идею с тем, чтобы после прощания с Деланом остаться на «Блейде-1». Для этого нужно было найти место, где юноша пересидит, пока корабль не покинет Млечный Путь, а также как-то уговорить телохранителей на «Ларсе-4» молча улететь в Атеару без него. С первым Алвин прекрасно справился, затаившись в столовой, а со вторым помог Стейнар. Конечно, если предыдущий Глава Эндвейт приказывает молчать, никто не пойдет против его приказа. Поэтому Алвин наблюдал из иллюминатора за тем, как «Ларс-4» покидает «Блейд-1» и стремиться обратно на планету. Без него. Юноша ликовал своим достижением. Он ведь говорил Делану, что пойдет на все, чтобы быть вместе. И сейчас он пошел на это все, рискуя жизнью в этом путешествии, лишь бы быть рядом. Ведь так и должно быть. Они. Вместе. Всегда. «Я восемь месяцев жил без него и точно знаю, что не переживу год в разлуке», — вот, что сказал Алвин Стейнару и тот безоговорочно согласился. Конечно, мужчина посетовал насчет безопасности юноши, но пришел к мысли, что негоже молодоженам расставаться на столь длительный период. Алвин схватился за подоконник, когда почувствовал, как корабль начинает набирать скорость. «Блейд-1» отправился в свое первое, но точно не последнее путешествие. Юноша не знал, как долго просидел в небольшом и незаметном уголке столовой, провожая взглядом корпорацию Эндвейт. Северная корпорация граничила с выходом в межгалактическое пространство и где-то к утру они должны достигнуть условной черты, которой человечество разделили Млечный Путь и неизвестное пространство. Алвин планировал до утра просидеть в столовой, но когда группа за группой начали входить ученые, желающие перекусить перед бессонной ночью, он осознал, что в этом месте не удастся отсидеться. Дело в том, что он не может просто взять и сейчас пойти к Делану, обрадовав своим присутствием. Нет. Пока корабль не вылетит за пределы Млечного Пути, когда пути назад уже не будет, Делан в любой момент может остановить звездолет, вызвать своих людей и отправить Алвина домой. Поэтому юноше ни в коем случае нельзя было попасться. Натянув желтую толстовку почти до носа, он быстрым шагом направился на выход из столовой. Благо, большинство ученых не знакомы друг с другом, поэтому не обращали внимание на еще одного незнакомого человека, коим являлся для них кудрявый парень. Юноша судорожно пытался придумать, где же спрятаться, но не придумал ничего лучше, чем пойти прямиком к Эйнштейну. «Наверняка, он сейчас и занят. Его комната будет пуста, а я пережду до утра», — решился Алвин и направился в сторону жилой части звездолета, находившейся недалеко от столовой. Во время экскурсии Делана по «Блейду-1» Алвин запоминал каждый коридор и уголок для того, чтобы беспрепятственно, как сейчас, спрятаться. Кроме своей спальни, Делан еще и показал, где будет жить Мэйсон с Эйнштейном. Их комнаты соседствовали с Эндвейтом. Пока шел в спальное крыло, Алвин молил всех древних Богов, чтобы ни Эйнштейн, ни Мэйсон и тем более Делан не встретились ему по пути. К счастью, ему повезло. Он без приключений добрался к спальне друга. На цыпочках он прокрался в конец коридора, вслушиваясь в каждую из трех комнат. Не услышав ничего, кроме рокочущего звука двигателя звездолета, он подошел к дверям Эйнштейна. Чтобы открыть дверь, требовался индивидуальный биологический маркер. Сетчатка глаза или отпечаток пальца. Алвин осмотрел панель открытия двери и усмехнулся. Прежде он никогда не взламывал подобные продвинутые механизмы последней версии, которых и в помине не было в Земной Знати. Это было вызовом, который юноша с удовольствием принял. Похрустев пальцами, он потянулся к панели и с немалым трудом снял верхнюю крышку. Оголив механизм и материнскую плату устройства, он нашел номер двери, записанный в системе. С помощью кольца-связи Алвин быстро влез в систему безопасности «Блейда-1». Делан был настолько глуп, что использовал все ту же систему безопасности корпорации Эндвейт, которую Алвин взломал в прошлом! Быстро найдя нужную дверь с помощью обнаруженного под панелью номера, Алвин хмыкнул, когда дверь перед ним открылась. Прикрепив панель обратно, как ни в чем не бывало, юноша вошел внутрь. Как и говорил Эндвейт, обустройство их с Эйнштейном комнат было полностью идентичным. Единственная разница — парень разбросал вещи, которые взял с собой из дома, по всей каюте. Юноша прокрался между разноцветной одеждой, валяющейся на полу, и упал на кровать. Он мечтал, как уже завтра в это время будет лежать на кровати Делана, смотреть на дующегося мужчину и заверять его, что все будет в порядке. Алвин знал, что Делан сильно разозлится на него, но так или иначе быстро остынет, ведь ничего нельзя будет изменить. Алвин усмехнулся и достал из рюкзака, который в последнее время везде таскал с собой, приставку. За видеоиграми он скоротал время до полуночи, пока не начал сладко зевать. Чертовски хотелось спать, но уснуть прямо так он не мог. Не потому, что эта комната была не его. Потому что ему требовалось убедить Эйнштейна, который должен был вот-вот явиться, не рассказывать Делану о его присутствии. Поэтому Алвин заварил себе какао с помощью системы принтинга — еще одной роскошью, которая была лишь в трех спальных комнатах «Блейда-1», и принялся ждать, которая время за чтением новостей. От неожиданности Алвин вздрогнул, услышав звуки ходьбы в коридоре. Шло два человека. Голос Делана и Эйнштейна он мог узнать где-угодно. Бросив планшет на стол, юноша мгновенно спрятался в гардеробной, надеясь, что Делан не решит зайти к Эйнштейну. Благо, тот лишь пожелал другу доброй ночи и ушел в свою комнату. Эйнштейн открыл дверь и сладко зевнул. Швырнув ногой с прохода одежду, на которой чуть не поскользнулся, он завалился на кровать и больно ойкнул, когда приземлился на приставку. — Что, это к черту такое?! — выругался парень, потирая одной рукой ушибленную поясницу, а второй вытягивая приставку из-под себя. Алвин решил, что это лучший момент, чтобы показаться, поэтому он высунув светлую макушку наружу и помахал Эйнштейну. То, как округлились глаза Эйнштейн, нужно было запечатлеть для памяти. Алвин не смог подавить смешок. — Что ты черт возьми здесь?.. Как ты сюда?.. — Эйнштейн переводил взгляд с юноши на дверь, а голове появлялось все больше вопросов и мыслей. — Послушай, я все объясню, — попытался успокоить парня Алвин, вылезая из гардеробной. — Конечно ты, черт возьми, мне все объяснишь! Делан ведь запретил тебе лететь! Я сам пытался несколько раз его уговорить, но он был тверже скалы! — Ш-ш, — Алвин прижал палец к губам и подошел к Эйнштейну. — Не кричи. Делан ведь в соседней комнате. — То есть я прав и он все-таки не знает, что ты здесь! Черт возьми, Алвин, да он убьет меня за это! Нет, он убьет еще и Мэйсона за то, что тот вновь тебя упустил! — Тише, — вновь попросил юноша и присел на кровать, забирая у Эйнштейна свою приставку. — Да, Делан запретил мне лететь, но я решил поступить по-своему. Эйнштейн приложил ладонь ко лбу и упал на кровать, прикрывая руками лицо. — Только не говори мне, что в этом замешан Стейнар, — догадался Эйнштейн и тяжело вдохнул. — Если бы я был Мэйсоном, то уже начинал бы молиться за нашу сохранность. Делан нас всех просто убьет! — Не убьет, — слабо возразил юноша. — Немного позлится и успокоится. Если ты так боишься, то обещаю, что он ничего никому не скажет. Всю злость возьму на себя. — По-хорошему тебя нужно хорошо так отшлепать за то, что поступил столь опрометчиво и неразумно! — усмехнулся Эйнштейн и повернулся набок лицом к Алвину. — Но это право Делана. А теперь колись, что от меня нужно? — Ты правда мне поможешь? — удивился парень столь резкой сменой эмоций. — Еще спрашиваешь? Даже если он в итоге прибьет меня, я не могу пропустить его лицо, когда он увидит тебя! Алвин усмехнулся и рассказал Эйнштейну весь план, разработанный со Стейнаром, по пунктам. Они проговорили еще некоторое время, пока Алвина не начало ужасно клонить в сон. Эйнштейн быстро сходил в душ, расстелил им обоим постель и залез под одно с Алвином одеяло. Парень не прекращал шутить, что стал вторым человеком, что побывал в постели Алвина Греммера, а юноша не мог нарадоваться тому, что Вселенная подарила ему такого прекрасного друга.***
— Приветствую членов корабля «Блейд-1». По каєлорскому времени раннее утро, но я уверен, что большинство из вас уже не спит. Через двадцать минут мы пересечем границу. Прошу собраться всех в зоне отдыха и отпраздновать успешное начало нашего путешествия. Алвин проснулся от голоса Делана, звучавшего из кольца-связи Эйнштейна, подключенного к системе звездолета, как одного из членов команды. Парень раскинулся на кровати, бесстыдно закинув левую ногу на юношу и бормоча что-то сквозь сон. Алвин едва ли сумел вылезти из-под Эйнштейна и посмотреть на время. Четыре часа десять минут утра. «Делан не ложился?» — спросил себя юноша, сонно потирая глаза. Вдохновленный и ни разу не сонный голос Эндвейта по-прежнему звучал в его голове. Юноша пихнул Эйнштейна в плечо несколько раз, пытаясь того разбудить. — Еще минуточку, Мэйсон, — промычал тот, переворачиваясь вбок и хватаясь за подушку, как за спасательный круг. Алвин предпринял еще одну попытку разбудить Эйнштейна. — Иди поешь свою зеленую гадость или потренируйся, — резко ответил Эйнштейн и мгновенно уснул, словно ничего и не было. Лишь тихое сопение исходила от парня. «Как только Мэйсону удается будить Эйнштейна по утрам?» — задавался Алвин вопросом, медленно сползая с кровати. Найдя равновесие в ногах, он поднялся и потянулся, хрустя каждым затекшим местом. Бросив еще один взгляд на Эйнштейна, Алвин смирился и решил воспользоваться его душем. Может, за это время парень сможет проснуться, в чем Алвин очень и очень сомневался. Под струями теплой воды, юноша прогнал оставшуюся сонливость и с радостью принялся копаться в гардеробной Эйнштейна в попытках найти подходящую одежду. В отличие от Делана, чья гардеробная состояла из зеленой униформы корпорации Эндвейт, нескольких пижам и всего парочки повседневной одежды, шкаф Эйнштейна забит всякой всячиной. Парадные костюмы, штаны, шорты, футболки и свитера. Нашлось место даже четырем белым халатам, которых он надевал в лабораторию. Алвин выглянул в спальню и обвел взглядом разбросанную на полу одежду. Не найдя ничего интересного, он решил одолжить неприлично узкие джинсы, которые с трудом на него налезли, и сиреневую рубашку. Большинство верхней одежды оказалось слишком маленьким для него или же сидело не очень. Удовлетворившись видом, Алвин сделал мысленную пометку в будущем наделать себе одежды с помощью системы принтинга. Кроме приставки и планшета он ничего не взял с собой в путешествие, чтобы не вызвать в Делана подозрение насчет огромного рюкзака. Оставалось еще десять минут до того, как нужно прийти в зону отдыха. Не найдя, чем заняться и не в силах разбудить Эйнштейна, юноша решил заварить себе какао. Система принтинга отлично справилась с задачей. Алвин залез на широкий подоконник, взял в руки чашку и принялся наблюдать за пролетавшими мимо астероидами и планетами. Чем ближе они приближались к краю, тем меньше заселенных космических объектов встречалось. Никто не желал жить по соседству с неизвестностью. Алвин решил, что тоже пойдет в зону отдыха, как только Эйнштейн проснется. Послушает речь Делана, которую, как знал, тот заготовил для начала путешествия, а после тихо удалиться в спальню Эндвейта, где и обрадует его своим присутствием. Двери практически бесшумно открылись, заставив Алвина подпрыгнуть на месте. Какао едва ли не вылилось на одежду Эйнштейна. — Привет, Мэйсон. Алвин махнул рукой и неловко улыбнулся. Юноша успел испугаться, допустив мысль, что заявился Делан, но это был всего лишь Мэйсон. Наверняка, пришел, чтобы разбудить своего соню. Карлайл замер у входа, внимательно смотря на юношу, который, как все думали, мирно спал и видел десятый сон в Атеаре. — Тебя не должно здесь быть, малой. Дверь за Мэйсоном закрылась и он вошел внутрь. Недовольно насупился, стоило увидеть бардак в комнате и скосил взгляд на спящего парня на кровати. — Эйнштейн участвовал? — коротко спросил Мэйсон и вернул суровый взгляд на Алвина. — Нет. Он сам был удивлен, когда увидел меня здесь. Просто дал ночлег. — Значит, предыдущий Глава? Алвин ухмыльнулся. Мэйсон сразу все понял, как и Эйнштейн до него. У Стейнара Эндвейта была определенная слава. — Это было глупое решение, малой. Глава будет в ярости. — Ничего. Побесится и успокоится. Главное, что теперь он не сможет остановить корабль и высадить меня у черта на куличиках. Хочет, не хочет, а я полечу вместе с вами. Мэйсон тяжело вздохнул и присел на кровать к парню. Без всякой жалости он сорвал с Эйнштейна одеяло и начал отбирать подушку, за которую тот намертво вцепился. — Будь добр, сделай ему крепкое кофе, — попросил мужчина, сражаясь с Эйнштейном за подушку. — И добавь побольше сахара. Он любил сладкое. Алвин в несколько глотков допил какао и спрыгнул на пол. То, как Мэйсон пытался разбудить Эйнштейна, его забавляло. Однако, этот способ оказался крайне действенный. Эйнштейн открыл глаза и начал пререкаться с мужчиной. По утрам у Эйнштейна всегда чертовски плохое настроение, в особенности, когда он спал не больше нескольких часов. Приготовив эспрессо с помощью принтинга, юноша вручил тот поднявшемуся и ужасно недовольному парню. Алвин присел на место Мэйсона, когда тот ушел в гардеробную искать Эйнштейну наряд. Вернувшись с джинсами, кофтой и рабочим халатом, он аккуратно положил их сбоку. Заведя руки за спину, он мило улыбнулся скривившемуся от выбора одежды Эйнштейну, и перевел взгляд на Алвина. — Если ты уже летишь с нами, то могу лишь сказать: добро пожаловать на борт. — Спасибо, — улыбнулся парень, проследовав взглядом за тем, как Эйнштейн поковырял в гардеробную переодеваться. Вышел он уже с совершенно другой одеждой, оставив на себе лишь рабочий халат, принесенный Мэйсоном. — У тебя ужасный вкус, — упрекнул Эйнштейн мужчину и тыкнул пальцем в грудь. — Но за это я тебя люблю. Эйнштейн привстал на носочки и поцеловал мужчину в щеку. Хорошее настроение мигом вернулось, стоило выпить чашку чертовски сладкого кофе. Окончательно собравшись, они вышли из спальни и направились в зону отдыха, как раз успев к моменту, когда «Блейд-1» приблизился к черте. Алвин везде следовал за спиной Мэйсона. Только за ним он мог незаметно скрыться, растворившись в толпе. Однако вскоре Мэйсон ушел, подхватив с собой Эйнштейна, а Алвин остался один. Обоим требовалось стоять подле Главы во время его выступления. Алвин встал позади толпы на небольшом возвышении, рассматривая зону отдыха. Вся зона отдыха располагалась в северном крыле и по размеру была сравнима с половиной жилого крыла. Большая кругообразная зала высотой в весь корабль. Спиральным образом по стенам тянулась пологая лестница на всех четыре уровня корабля. На ней столпилось множество людей, среди которых затаился и Алвин. С высоты второго уровня он мог прекрасно наблюдать за Деланом, стоявшим у огромного панорамного иллюминатора. Люди окружили его со всех сторон, но лишь Мэйсон и Эйнштейн находились на расстоянии вытянутой руки. Его верные подчиненные и друзья. Мужчина, как и его телохранитель, был одет в зеленую униформу корпорации. На его русой макушке покоилась небольшая шляпа, а плаща в этот раз не было. Делана легко можно было перепутать с обычным служащим семьи Эндвейт, но стоило взглянуть на его лицо и всякие сравнения отпадали. Вокруг Эндвейта витала аура величия, свойственная людям из высшего общества. Он знал, что выше каждого из присутствующих на голову, и вел себя соответственно статусу, чтобы каждый член «Блейда-1» боготворил его. Юноша оперся руками на перила. Вокруг него столпились сотни людей. Для того, чтобы отпраздновать отбытие, сошелся весь корабль, а это более, чем четыреста человек. Это давало Алвину уверенность, что он сможет незаметно послушать речь, а после удалиться, не попавшись. Ведь таков был план. Тем временем на огромной голограмме, витавшей над головами столпившейся снизу толпы, показывалась траектория полета «Блейда-1» на звездной карте. Шел обратный отсчет. Секунда за секундой и корабль, наконец, преодолел черту галактики. Со всех сторон раздались громкие радостные вскрики и аплодисменты. «Блейд-1» покинул Млечный Путь. — Сегодня корпорация Эндвейт сделала шаг в новую эпоху, — начал речь Делан, когда толпа заметно притихла. — Неизвестность всегда пугала нас, но если не исследовать ее, то ни о каком развитии и речи быть не может. Каждый из нас знает, что такое деградация. Мы замечали ее, смотря на южные корпорации, которые вместо развития, выбрали путь отсталости. Наша корпорация всегда выступала за будущее и сегодняшний наш подвиг войдет в книжки истории, как тот, что изменил все человечество. Делан осмотрел взглядом толпу перед собой и сосредоточился на Эйнштейне, стоявшем сбоку. — Все вы знакомы с Иланом Бренбергом. Много кто знает его, как моего любовника, но для меня он всегда был на первом месте друг и деловой партнер. Сейчас наши отношения закончились, но пути не разошлись. Более семнадцати лет мы пытались осуществить полеты и вот, наконец, настал этот день. Постройка кораблей, как и весь этот замысел, став возможен только благодаря ему. Поэтому, давайте поприветствуем главного ученого корпорации Эндвейт. Зал взорвался аплодисментами и Алвин, подпрыгивая на месте, так же громко хлопал своему другу. Делан был прав: если бы не Эйнштейн, не его гениальный ум, они бы не бы не сумели осуществить полет межгалактическим пространством, а также остановить надвигающуюся Войну, голод и вымирание. Человечество должно быть благодарным за то, что Вселенная послала им Эйнштейна. — Есть еще один момент, который я хотел, чтобы вы обратили внимание. У каждого на борту умер кто-то в следствии медиумиоза. Любовь всей жизни или член семьи, близкий друг или далекий знакомый — каждый знаком с потерей. Мы должны помнить, что в БМО сохраняется опасность заразиться этими микроорганизмами, поэтому, чтобы мы не нашли по ту сторону, важно придерживаться мер безопасности. Никакого контракта со средой или возможными существами, которыми там встретим. Помните, что каждому из нас нужно вернуться домой живыми и целыми… На этом все. Желаю удачного и безопасного полета. Речь Делана проводили бурными аплодисментами. Мужчина немного приподнял уголок губ, рассматривая толпу из ученых, собравшихся на корабле. Сотни белых халатов, среди которых, к удивлению, он узнавал многих людей благодаря Эйнштейну. Эндвейт пытался понять, как много людей ему предстоит еще узнать во время поездки, разглядывал лица, пока глаза не наткнулись на кудрявую макушку, радостно восклицающую вместе с остальными. Сердце Делана упало в пятки. Алвин посмотрел на него и они встретились взглядами. Казалось, Делан не дышал в тот момент. Юноша, с которым он попрощался еще вчера вечером стоял на возвышенности корабля, на котором не должен был находиться. Алвин ухмыльнулся и приветственно помахал мужчине, а после быстро растворился в толпе. Делан сжал кулаки и заставил держать себя в руках перед остальным. Он скосил взгляд на Эйнштейна, который приветственно пожимал руки каждому из желающих ученых, а после на Мэйсона. Развернувшись к телохранителю, Делан едко спросил: — Он здесь? — Да, Глава, — кивнул Карлайл, который никогда бы не соврал Эндвейту. — Ты и Эйнштейн знали? — задал вопрос Делан, чувствуя, как начинает нервно дергаться веко. — Нет. Утром я нашел его в спальне Эйнштейна, а сам Эйнштейн встретил Алвина лишь вчера после отбытия из Каэлора. — Как ты мог не заметить, что он не вернулся в Атеару? — прошипел Делан, пытаясь со всех сил сдержаться. — Мои люди доложили, что он успешно вернулся в квартиру, но теперь я знаю, что это было ложью. Беру смелость заявить, что предыдущий Глава помог Алвину с этим. Делан опустил взгляд в пол и сильнее сжал кулаки. Конечно же, это был его отец! Стейнар симпатизировал Алвину с самого знакомства! — Найди его и приведи мне. Сейчас же. — Предполагаю, что он вернулся в вашу спальню. — Больше не будет играться со мной в прятки? — Теперь это не имеет смысла. Ему просто нужно было спрятаться до того времени, пока мы не преодолеем черту. Теперь же вы не сможете развернуть или остановить корабль до конечной точки прибытия. Малой продумал все детали. «Ужасно умный, когда не нужно», — подумал Делан и быстрым шагом направился сквозь расступающуюся и кланяющуюся толпу в жилую зону. Мэйсон остался в зале, зная, что Главе ничего не грозит без его сопровождения на «Блейде-1». На каждом повороте стоят люди Мэйсона, охраняющие покой звездолета. Эйнштейн заметил удаляющегося Делана и с вопросом посмотрел на Мэйсона. Одного единственного кивка телохранителя было достаточно, чтобы Эйнштейн осознал: Делан все узнал. Эндвейт был в ярости. Не только на Алвина или отца, планировавших и скрывавших это безумие на протяжении месяца, но и на себя! Как он мог быть настолько глупым, чтобы поверить в то, что Алвин так просто успокоиться и забудет?! Юноша был настолько обижен после отказа Делана, а после на следующее утро вел себя вполне нормально? Мужчина наивно подумал, что Алвин вырос и начал мыслить, как взрослый здравомыслящий человек, но он ошибся. Алвин все еще был ребенком. Мальчиком, который наконец познал настоящую семью, и не хотел от нее отказываться, даже если это значило рискнуть жизнью. Делана неимоверно бесил тот факт, что Алвин уже не первый раз ставил свою жизнь под угрозу. Сначала тот раз с похищением, когда Алвин среди ночи решил внезапно сорваться из места, прекрасно осознавая опасность звонков с незнакомых номеров. После тот раз, когда он сбежал прямо из квартиры на вечеринку, хорошо зная об возможности заражения медиумиозом, который и подхватил. И ведь на митингах он также ставил свою жизнь под угрозу. А теперь этот полет! То, что Алвин не ценит свою собственную жизнь, разбивало сердце Делана. Ведь если парень продолжит и дальше делать так, то однажды судьба не улыбнется ему и он погибнет. И что Делан будет делать без него? Мужчине все еще снились кошмары о том времени из больницы. О том, как он держал охладевшее тело парня, считая, что тот умер… С этими мыслями Делан ворвался к себе в комнату, где мирно сидел юноша на подоконнике. Серые глаза встретились с зелеными. Противоречие в них сражалось в жестоком бою лучше любых сказанных слов. В комнате закралась тишина и лишь рокот двигателя звездолета делал ее не мертвой. Алвин решил нарушить ее первой. — Я ведь говорил, что готов на все, лишь бы быть с тобой, но кажется, ты не услышал меня, милый, — ухмыльнулся Алвин и провел рукой по холодному стеклу, разделяющем его от межгалактического пространства. — Ты рискуешь собой в этой поездке! — А ты собой, — спокойно ответил Алвин и прислонился головой к металлической стене. — Ты не понимаешь! — Ох, я прекрасно все понимаю. Алвин тихо хихикнул и позвал Делана к себе рукой. Эндвейт нехотя, но подошел к юноше. Алвин подвинулся и позволил мужчине сесть сбоку, а после закинул на него ноги, не позволяя никуда уйти. — Выдыхай, Делан. Кричи сколько угодно, но ничего уже не изменить. Я здесь и буду на протяжении всей поездки. Осуществим вместе твою мечту, как и должно быть. — Так не должно быть, — резко ответил мужчина и сложил перед собой руки. — Ты должен был остаться в Атеаре. Под защитой. В полной безопасности. — А мне помнится ты обещал, что никогда не будет ущемлять мои желания? Помнишь, когда я не хотел лететь в Знать, а ты сказал, что не желаешь отрывать меня от моей мечты? Так вот, я решил поступить так, как считаю нужным. Так, как велит сердце. И оно велит разделить твою мечту. Ведь так поступают пары? В невзгодах и радостях. Мужчина приоткрыл губы, желая возразить, да так и запнулся, ведь Алвин был прав. «Я не хочу становиться на пути твоей мечты. Не жертвуй ею ради наших отношений. Я не могу тебя о таком просить.» Он и правда произнес эти слова однажды, но никогда не мог подумать, что придется посмотреть на свои слова под другим углом. Со стороны Алвина. Заметив смятения мужчины, юноша прислонился к нему и переплел их пальцы между собой. Делан сжал их сильнее, понемногу усмиряя пыл гнева. — Я боюсь потерять тебя… — признался мужчина, прикрывая глаза. — Но ты все рискуешь и рискуешь собой. Прошу, пообещай, что это последний раз, когда ты так рискуешь. — Эта поездка риск и для тебя. Если тоже пообещаешь, что больше никогда не ввяжешься в что-то столь опасное, то и я дам тебе свое слово. Делан приобнял Алвина одной рукой. По мере получения жизненного опыта и взросления Делану становилось все хуже различать правду и ложь на его лице. Временами он точно знал, что Алвин не врет, что с ним все хорошо и он прекрасно себя чувствует, а временами становился слепцом. Даже на протяжении предыдущего месяца ни разу не подметил, что Алвин строит планы за его спиной, а ведь раньше читал его, как открытую книгу... Возможно в будущем этот ребенок научится врать еще лучше. Однако сейчас Делан чувствовал: если даст обещание со своей стороны, то Алвин выполнит их уговор. — Обещаю. — Тогда у тебя есть мое слово, Делан. Алвин усмехнулся и быстро поцеловал мужчину в щеку, а после постучал пальцами по стеклу. — Посмотри. От твоей мечты нас разделяет всего лишь стекло. Удивительно, не правда ли? Делан взглянув вдаль бескрайней пустоты неизведанного космоса, опасной и пугающей, а после скосил взгляд на юношу. Каждое его действие и слово, вызывало у Делана ранее не испытываемые эмоции. Человека, которого раньше за спиной обзывали бесчувственным роботом, делал человечнее всего лишь один человек. Чудо, во много раз удивительнее, чем первый полет человечества в новую галактику. — Самый удивительный здесь ты.