Я и Мистер Безупречность

Я чувствовала себя, как дома. Все было родным – стены, мебель, даже лестница, по которой мне так часто приходилось ходить. Но…Что-то изменилось, что-то неуловимое, едва ощутимое. Но это что-то кардинально меняло весь дом. Дом, который я так любила. - Проходи, чувствуй себя, как дома, - шутливо пропустил меня вперед Билл, изображая из себя джентльмена местного разлива. «Я чувствую себя так», - хотела ответить я, но промолчала, проходя в дом и оглядываясь. С моего последнего визита дом изменился, это точно. Запах был другим – в помещении не было живых цветов. Атмосфера запущенности угнетала меня; вообще, было грустно видеть дома, в которых когда-то кипела жизнь, а теперь они стоят себе пустые, ждут мимолетного возвращения хозяев. - Давно я здесь не была, - я поежилась, заметив, что на камине стоят фотографии, которые находились здесь еще в то время, когда я жила в этом доме. Заметив в одной из рамок свое улыбающееся лицо, я застыла на мгновение и даже позволила себе на секунду оглянуться на Билла: тот, кажется, не заметил моего взгляда, и продолжил снимать с себя верхнюю одежду. Так протекла минута – в молчании, в разглядывании фотографий, которые были сделаны так давно, в той, прежней жизни. Кажется, это была осень, или, возможно, весна: на фотографии я была в легком свитере, так жизнерадостно улыбалась в объектив камеры. Мои глаза блестели. Наверное, я была счастлива тогда, в тот день. На камине среди рамок одиноко расположился ангел. Тот самый, что я когда-то не смогла разбить. - Мы ничего не меняли с момента твоего побега, - раздался отчего-то усталый голос Билла прямо позади меня, и я вздрогнула от неожиданности. – И осталось ощущение, что ты все еще здесь, в этом доме. Обернувшись, я оказалась с ним лицом к лицу: - Мне кажется, так и должно было быть. Эти фотографии…Наше прошлое. Как обрывки другой жизни. Так странно их видеть. Билл неопределенно хмыкнул, скользнув по мне холодным взглядом, а я не посмела смотреть на него в ответ. «Мы ничего не меняли с момента твоего побега», - раздались у меня в голове слова парня, и я крепко зажмурилась, вспоминая свой последний день здесь. День своего побега. - Эй, Билли-Лили, можно вас отвлечь? – насмешливый голос Тома оторвал меня от губ моего парня. Билл недовольно посмотрел на брата, так не вовремя зашедшего на кухню. – Вообще-то, у нас еще куча дел, и надо обсудить планы на ближайшую неделю. Жду вас в гостиной. Если что, я жду пять минут, а потом опять иду вас искать. И, если я застану вас в непотребном виде, я не… - Мы поняли, вали уже, - ответил Билл, и, делая вид, что Тома здесь просто нет, снова втянул меня в медленный поцелуй. Том, демонстративно закатив глаза и фыркнув, вышел из кухни. Я сразу же оттолкнула Билла и сказала ему, вздыхая: - И зачем ты так сделал? Глупость какая-то. - Да ладно. Подождал бы немного, ничего бы с ним не было. Что, пошли к нему? - Ты иди, я выпью воды и приду к вам, - ответила я, отводя глаза. Билл кивнул и пошел вслед за братом. Я проводила его взглядом с тяжело бьющимся сердцем. У Тома были грандиозные планы после переезда в Америку. Он собирался устроить какую-то супер-мега-вечеринку, на которую пригласил, наверное, половину Германии. Билл поддерживал планы брата, вносил свою лепту, пытался втянуть меня в подготовку вечеринки. Я не давалась и такие разговоры избегала. Я знала, что в новый дом в Америке близнецы въедут только вдвоем. Ну, еще с Купером. Я знала, что меня там не будет. И дело было не в том, что я не простила Билла. Я просто ему не доверяла. Я не готова была оставить родной дом, родную страну и улететь непонятно куда. Я не могла быть уверена в завтрашнем дне, и это меня пугало. Что, если уже через месяц Билл встретит знойную американку и уйдет к ней? «Прости, Лили, так получилось, но тебе придется уехать домой»… Биллу я ничего не говорила. Не хотела ругани и ссор. Днем я улыбалась, продолжала играть счастливую девушку, а по ночам тихо плакала в подушку, потому что понимала: нам нужно расстаться. Биллу будет лучше без меня, а мне – без него. Научусь жить. Смогу. Преодолею. Мои вещи были собраны. Но не для того, чтобы улететь в Америку. Я собиралась домой, к матери. Неожиданно для близнецов, так, чтобы они ничего не успели понять. Я убегала. Так было проще. - Будем пить виски? – усмехнулась я, разглядывая Билла, разливающего алкоголь в два бокала, которые он заранее устроил на тумбе. Я сидела на диване в гостиной, болтая ногами, как маленькая. Мне было отчего-то невыносимо хорошо и невыносимо грустно одновременно; два противоречивых чувства терзали меня, заставляли беспокойно ерзать, разглядывать брюнета, долго возящегося с бокалами и виски. Мне отчего-то не хватало Тома и Дафны. Я представляла, как они расположились где-то рядом со мной, как они смеются, и вдруг поняла, что мозаика сложилась. Все было бы правильным, таким домашним… Испугавшись своих мыслей, я поспешно приняла бокал из рук Билла, практически вырвала его, удивив и себя, и его такой своей реакцией. - Ты какая-то нервная, - заметил брюнет, осторожно присев рядом, словно опасаясь новой вспышки необоснованной агрессии. - Злишься на меня? За что? Это «за что» прозвучало так искренне и невинно, что я невольно улыбнулась и немного расслабилась. Билл вел себя так просто и по-дружески, что со временем я расслаблялась все больше, понимая, что ничего он мне не сделает. Мы разговорились, я выслушала, как протекает жизнь близнецов в Америке, и сделала вывод, что им там довольно весело. Билл охотно делился со мной планами на ближайшее будущее, обходя, правда, стороной тему личной жизни. «Что, если у него кто-то есть?», - подумала я, и при мысли о том, что прямо сейчас Билл, в принципе, мог изменять своей новой девушке со мной, рассмеялась. Вот такая вот жизнь: ситуация остается та же, только роли меняются. Каулитц-младший внимательно смотрел на меня блестящими глазами, я отвечала тем же, не чувствуя никакой неловкости. - Не могла и представить, что буду сидеть с тобой здесь и пить виски, - пробормотала я. - Я удивлен не меньше, - усмехнулся парень, - но мне хорошо сейчас. - Мне тоже, - прошептала я. - Что ты собираешься делать дальше? – спросил меня Билл после короткой паузы. – Встречаться с тем ублюдк*м? Я поморщилась: - Не называй его так. И вообще, я не хочу говорить на эту тему. Еще бы: сам-то Билл ничего не рассказал мне о своих личных планах, умолчал об этом, а я должна вот так просто ему все выложить? - Как скажешь, - легко отступил Билл, которому, кажется, не так уж было важно услышать мой ответ, - просто я хотел сказать, что… - Что? – я подозрительно сузила глаза, приготовившись дать ярый отпор в случае чего. Билл, и до этого говоривший неуверенно, под моим взглядом окончательно стушевался: - Что…Слушай, ты будешь еще виски? Хочет перевести тему? Хорошо, пусть делает, что хочет. Я кивнула. Это было странно и волнительно одновременно: мы, такие родные, и такие далекие друг для друга, пили виски, потом доедали остатки пиццы, купленной Томом, а затем перешли на веранду, откуда я смогла полюбоваться на землю, на которой когда-то разводила розы. Кустики остались, но замерзли от холода, и вообще выглядели так, что становилось понятно: весной их придется срезать. Время шло быстро, а я и не знала, радоваться этому или огорчаться. Мы не были пьяны, хотя выпили довольно много, но легкая эйфория была, конечно. - Хочешь спать в нашей…то есть, в моей комнате, или ляжешь в гостевой? – спросил меня Билл, когда часы перевалили за полночь. Я ответила, что в гостевой. На сон в комнате, где я когда-то обитала вместе с Биллом, у меня бы попросту не хватило сил. - Мне понравился сегодняшний вечер, - сказала я перед тем, как уйти в гостевую комнату. – Мы давно не разговаривали так спокойно и свободно, ты заметил? Мне кажется, что нам действительно лучше оставаться приятелями. У нас это…неплохо получается. Билл, проводя рукой по шее, усмехнулся отчего-то, но ответил как-то нехотя: - Да, конечно. Спокойной ночи. - И тебе, - я слабо улыбнулась, и, развернувшись на носочках, тихо пошла к себе. Несмотря на хорошее завершение вечера, чувствовалась какая-то недоговоренность, незавершенность. Что-то беспокоило меня, продолжало метаться в груди огненной вспышкой. Ложась в постель и вдыхая запах свежей простыни, я пыталась понять, что это за чувство такое, пыталась унять его. У меня не получалось. Я так и заснула, мечась по кровати, как буйная сумасшедшая в момент припадка. * * * Хотелось бы сказать, что я знала, что так и должно было быть. В какой момент я проснулась, я не знала; в комнате было темно, я ничего не видела, только ощущала спросонья какие-то обрывки прикосновений. А еще я чувствовала теплое дыхание у своего уха. Да, это дыхание я запомнила. Из-за него я и проснулась. - Что? – пролепетала я, не до конца понимая, что происходит и где я. Чья-то горячая рука сжимала мою талию, я чувствовала себя зажатой, не могла пошевелиться. Или мне так казалось? - Ничего, - насмешливо и так просто ответили мне на ухо, опалив горячим дыханием. Я поежилась, по коже побежали мурашки; что же это такое, почему все происходит так, и почему, черт возьми, мне не хочется скинуть с себя эту руку? Я дернулась, но не для того, чтобы уйти от прикосновения. Перевернувшись на спину, я посмотрела туда, где, судя по логике, должно было быть лицо Билла. Протянув руку, я наткнулась на что-то, и тут же услышала возмущенное: - Эй! Ты мне чуть глаз не выколола! - Прости, - раскаялась я, проводя пальцами по мягкой, но впалой щеке. Все-таки похудел. Его руки были, как и прежде, ловкими и сильными, им ничего не стоило потянуть меня вверх и стянуть с меня ночную футболку. Я даже не сопротивлялась, я была, как кукла, которую переодевают. Все это казалось мне сном, ярким, но таким темным сном. Я словно оказалась в своем прошлом. - Странно. Я, наверное, сплю, - призналась я, когда мужское тело накрыло мое так естественно и просто, сердце к сердцу, так идеально и совершенно. Теплые губы, зацеловывающие мое ухо, изогнулись в улыбке; я не видела этого, но смогла почувствовать. - Ты действительно спишь, Лили, - мягко сказал мне чарующий голос. Как все просто. И было не важно, что было сегодня, что было вчера и много дней назад. Просто именно сегодня так сошлись звезды, и звезда, когда-то моя личная звезда упала в мою постель. Согрела, обвила меня теплыми руками, поцеловала сладко. Окунула в свое тепло. Подарила свой свет. - Черт, ты не можешь медленнее? – прошептала я, чувствуя боль, которая, тем не менее, приносила какое-то мазохистское наслаждение. – Мне больно! И стало медленнее. Стало еще теплее и невыносимее. Ощущая наполненность, я ловила в голове обрывки мыслей о том, что такого секса у меня еще не было. Он был каким-то…неправильным и нужным одновременно. Неправильным, потому что мы с Биллом не были вместе, и быть не могли. Мы доказали это друг другу неоднократно. У нас просто не получалось уважать друг друга. - Я считаю, что тот ублюд*к тебя недостоин, - заявил Билл спустя несколько минут после оргазма. – Ты достойна лучшего, поверь мне. - Так избавь меня от своего присутствия, - беззлобно огрызнулась я. – Потому что ты ничем не лучше его. pov Даша С раннего утра светило солнце, и это было странно. Странно было то, что луч, пробившийся сквозь светлую ткань штор, казался ощутимо теплым. Я спала лицом к окну, и этот самый теплый луч коснулся моей щеки, словно погладил. Я нахмурилась, потому что просыпаться не хотелось совершенно. Хотелось спать и спать, а еще прижаться к Тому и… Кстати о птичках. - Том? – протянула я недовольно, сгибая ногу в колене и чувствуя, что рядом со мной никого нет. – Том, лучше бы у тебя нашелся весомый повод вскочить пораньше, иначе я за себя не отвечаю. Подлец, оставивший меня одну в постели, не откликнулся. Я перекатилась на спину и уставилась в потолок, нахмурив брови. Какая-то непонятная расслабленность охватила мое тело и сознание. Будто все силы и переживания выкачали, оставив приятную пустоту. Я знала наверняка, что эта пустота будет заполняться, и заполняться приятными эмоциями. Прекрасными событиями. Теплыми днями. Днями, наполненными солнечным светом. Днями, когда я не буду просыпаться в одиночестве, или буду просыпаться, зная, что где-то далеко, даже на другом континенте, находится тот, ради кого мне стоит просыпаться. - О, - дверь ванной комнаты открылась, не успела я взяться за ручку, и в клубах пара, образовавшегося от горячей воды, показалось крепкое, накачанное и красивое мужское тело. – А я думала, куда ты от меня убежал… - Проснулся и больше не смог заснуть, - оправдался мой принц, поправляя черные брейды, собранные резинкой на затылке. Я неожиданно для себя смутилась, отступая назад на несколько маленьких шагов. Я была голодной и не могла смотреть на него без внутренней дрожи; сегодняшняя ночь странным образом сказалась на мне. - Боишься смотреть на меня? – чуть насмешливо и как-то недоверчиво спросил меня Том, проходя мимо и задевая меня плечом. – Не могу поверить, что ты смущаешься. - Заткнись, - бросила я совсем беззлобно. Не хотелось, чтобы он указывал на мой ступор. – Зачем ты вообще проснулся так рано? - Я вообще плохо спал, - признался Том, - почти не спал. Все думал, думал… - Я тоже, - тихо ответила я. И больше ничего не надо было говорить. - Ты как всегда на страже их отношений, - улыбнулась я, чувствуя невероятно приятное поглаживание пальцев Том на своей шее. – Сразу сообразил, что к чему. - Я просто привык, - Том пожал плечами, но выглядел при этом очень самодовольно, - что этим двоим вечно нужна моя помощь. Без меня они бы так и топтались на одном месте, говорю тебе. Было смешно и весело. Мы весь вечер проездили по городу, стараясь не светиться в общественных местах. Настроение Тома однозначно поднялось, и я отмечала разительные изменения в его поведении после того, как Лили и Билл решились поговорить. Глаза Тома так и искрились чистыми эмоциями. Даже воздух вокруг нас будто стал легче и свежее. Вот к чему ведет радость за младшего братца. Просмотрев в кинотеатре какой-то глуповатый фильм в режиме закрытого показа, мы решили, что пора найти место для ночевки. После моего предложения поехать к нему домой, Том усмехнулся и сказал, что сомневается, стоит ли нам ехать туда сейчас. - Неужто ты думаешь, что?.. – пораженно выдохнула я, не веря, что чопорная Лили способна на такое безумство. - Я уверен, - довольно заявил Том, сияя, как начищенная монета. – Мы близнецы, не забывай. Все-таки мне казалось, что Том преувеличивает свою близнецовую связь с Биллом. Ну не может же человек чувствовать, что делает другой человек и о чем он думает. Или может?.. Так мы и оказались в дорогущем номере одного дорогущего отеля в центре города. Честно говоря, Том и я поступили опрометчиво, вот так вот без какой-либо охраны передвигаясь по городу и остановившись здесь. Но я старалась об этом не думать и Тому об этом не говорить. Это же он у нас звезда, а не я, вот пусть сам и беспокоится о своей шкуре. Я засмеялась. -…а еще там вода такая чистая, что видно, как….Ты что, меня не слушаешь? – услышав мое хихиканье, Том прекратил свое повествование. – Даф! - Я слушаю, слушаю, - смеялась я все громче, - просто вспомнила, что….Неважно. Мне действительно интересно слушать тебя, Том. Правда. - Так, на чем я остановился? Ах да. Дом. Я же тебе уже говорил о нем, да? – я закивала. – Мы собираемся переезжать оттуда. - Куда? – удивилась я. Раньше Том никогда не говорил о новом переезде. - В другой район, в другой дом. Побольше. С огромным бассейном и видом на калифорнийские холмы. Я представила себе эту картину, и у меня натурально закружилась голова. Том неожиданно рассмеялся, и я вопросительно перевела на него затуманенный взгляд. - Слышала бы ты Билла, - сказал мне Том, задыхаясь от смеха, - когда мы только собирались переезжать в Америку. Как он выбирал дом, как строил планы. Знаешь, он ведь даже думал подарить Лили котенка, чтобы ей не было скучно в большом доме. - Билл? Котенка? - Да, маленькую кошку. Он все думал и думал, что и как будет происходить в нашей новой жизни. Но с Лили не говорил об этом. Да, почти не говорил. А потом… - А потом она ушла, - закончила я за вмиг погрустневшего Тома. Мне впервые стало жаль Билла. Раньше я рассматривала ситуацию только со стороны Лили, но никогда не пыталась понять Билла. Я никогда не пыталась понять его чувств. - Но теперь все изменилось. Все меняется к лучшему, - приободрила я Тома, что получилось: его тело расслабилось, а глаза снова наполнились теплыми искрами. – Ты-то наверняка это знаешь. - О да, я это прямо-таки чувствую по близнецовой связи, - заявил парень, за что получил тычок под ребра. - Пошляк, - сказала я, вытягиваясь и впиваясь в его губы, прежде чем он снова начал нести околесицу. Поцелуй получился быстрым и мокрым, и уже через несколько секунд Том снова заговорил: - Так вот, в том доме Билл приготовил комнату для Лили. Самую большую и красивую. А я, между прочим, сам хотел ее занять. У нас с братом случилась небольшая война, он победил, а я, как побежденный, был вынужден выбрать комнату поменьше. Но… - Ты такой милый старший братик, - ехидно пропела я, и за этими своим наигранным ехидством едва не пропустила слова, сказанные Томом как-то быстро и вскользь: - Но зато прямо напротив есть комната с террасой, знаешь, в солнечные дни эта комната будет наполняться светом. Ты же любишь свет? Я знаю, что любишь. - Люблю, - прошептала я, имея в виду совсем не свет. - Ты вообще любишь шик и блеск, Лос-Анджелес тебе понравится. И время замерло, а мое сердце остановилось. - Ты идешь? – полностью одетый Том беспокойно перемещался по номеру. Я вздохнула, последний раз посмотрев на себя в зеркало. Мелькающий в отражении Том никак не давал мне сосредоточиться, и мне совсем не нравилось то, что я видела. - Мне кажется, я потолстела, - сказала я, сжимая пальцами талию, ставшую не такой тонкой, как раньше. – Я точно поправилась, Том! Ужас! - Ты издеваешься? – Том остановился, рассматривая меня широко раскрытыми глазами. - Не говори ерунды и пошли уже, наконец. - То есть, тебя совершенно не волнует, что я стала….такой? – я провела ладонями по телу, показывая, какой «такой» я стала. Это было не так уж и плохо, тем более, что я никогда не была худышкой. Но…. Я посмотрела на отражение Тома, такого знакомого и идеального. Тело, лицо, одежда, даже порой излишне острый язык – все безупречно. Потом я посмотрела на себя. Заметив мое замешательство, парень вздохнул, и, подойдя ко мне, сказал: - Не понимаю, к чему ты это начала. - Просто сегодня какой-то странный день, - улыбнулась я, - непохожий на другие. И мне хочется меняться. Не знаю, что именно побудило меня это сказать: то, что мне действительно стоило меняться, или то, что этим утром я впервые была счастлива? - Только не говори, что хочешь стать такой же, как Лили, - зловеще заговорил за моей спиной парень, - отсутствие задницы, я, может, еще и переживу, но вот отсутствие… - Прекрати, - смеясь, я шутливо толкнула его, такого же несерьезного, как мое настроение. Через пару минут я уже была готова выходить из номера, хотя делать это не слишком хотелось. Будто что-то оставалось здесь, в этом помещении, что-то важное для меня. Хотелось впитать это и унести с собой. Я понимала и одновременно не понимала себя; это оказалось сложным, бремя прозвучавших слов. Сейчас я не могла сказать точно, хотела я их услышать вчера или нет. Я смотрела на Тома и пыталась увидеть какие-то изменения в его поведении, мимике, жестах. Мне хотелось понять, серьезно он вчера говорил или нет, и что его на это направило. Что такого произошло, что он подумал о том, о чем говорил? - Ну, наконец, - сказал мой принц, открывая передо мной дверь. – На выход, мадам. Именно эта несерьезность Тома выбивала меня из колеи. Вот как понять, когда он серьезен, а когда нет? - Иногда ты бываешь таким шутом, - вздохнула я, - и что только в тебе девушки находят? Мы вышли в коридор, длинный и светлый коридор отеля, в котором, слава богам, не было ни души. Мы пошли к лифтам, бесшумно ступая по мягкому ковру. Том шел впереди, он обернулся, улыбнулся очень хитро, так, как только он умеет. У темных глаз тотчас образовались легкие, но заметные морщинки. Было ясно, как дождь, что парень собирается ответить как-то особенно пОшло и в своем стиле. Но он не успел ответить. Раздалось дребезжание, пискнул лифт, открывая свои створки. Мы оказались вплотную к какой-то молодой светловолосой девушке, которая едва не столкнулась с нами, выйдя из лифта. - Извините, - одновременно с Томом, чуть не налетевшим на нее, произнесла она. Том улыбнулся и очень быстро ретировался к закрывающемуся лифту. Тут-то я и совершила роковую ошибку. Я улыбнулась девушке, словно прося прощения за нашу неуклюжесть. И была вознаграждена странным взглядом. Она оглянулась на Тома, потом вернулась ко мне и… И, черт дери, я увидела в ее глазах ужасную, уничтожающую, яркую искру озарения. Я поняла, что нужно спасать положение, прямо сейчас, иначе эта встреча может иметь неприятные последствия. «Безрассудный Том», - разозлилась я на ничего не подозревающего парня. Это же надо быть таким безмозглым! Взять и привести меня в какой-то отель, где кто угодно мог нас увидеть, а то и снять на камеру. От одного взгляда этой случайной блондинки меня прошиб холодный пот. Эта искра узнавания в ее глазах не предсказывала мне ничего хорошего. Том обернулся ко мне, недоумевая насчет моей медлительности. Я сделала самые выразительные и самые страшные глаза, на какие только была способна, молясь, чтобы он понял меня без слов. Девушка позади нас шагала к своему номеру, но я знала, нет, чувствовала затылком, что она идет задом наперед и исподтишка смотрит на нас. - Вам вниз? – словно подсказывая, мило прощебетала я, думая, что похожа сейчас на героиню какого-то фильма про шпионов. Следующие пара секунд были самыми сложными за последний год. Том приоткрыл рот, чуть нахмурился, и, столкнувшись с моим красноречивым взглядом, пролепетал: - Да. - Мне нужно наверх. Тогда я поеду на другом лифте, - я сладко улыбнулась своему недогадливому принцу, который додумался-таки нажать на кнопку и поехать на первый этаж. Я вздохнула с невероятным облегчением, но все еще ощущала подозрительный взгляд на своей спине. Обернувшись, я, продолжая улыбаться, легко сказала: - Вот такие нынче мужчины, не пропускают дам вперед. Эгоисты. Девушка хмыкнула и «отключила», наконец, свой рентгеновский взгляд. Я подошла к другому лифту и выбрала седьмой этаж. Все то время, пока створки лифта закрывались, я не перестала улыбаться. Лишь бегом спускаясь вниз по лестнице, я материла Тома на чем свет стоит. - Ты самый безрассудный кретин, какого я только видела! – накинулась я на него, едва оказавшись в машине. – Мы едва не попались. - Это было ужасно, - согласился Том, но я не увидела в нем ни капли страха из-за едва не произошедшего. – Как ты? - Я-то нормально. Если бы не я, представляешь, что было бы? Не хватало мне только прославиться как твоя любовница, - пробурчала я, вглядываясь в хмурое лицо еще минуту назад бывшего веселым Тома. – А с тобой-то что? Неужто задумался о своей репутации? Парень раздраженно дернул плечом, кривя губы: - При чем здесь это. Не попались же. Да и никто бы не поверил ей в случае чего. Знаешь, сколько таких слухов ходит, что меня якобы постоянно видят с девушками? - Тогда что? – обеспокоилась я. Вид Тома мне не нравился. Было совсем немного, но заметно, что его движения стали резче, нервнее, что ли. Да и выражение лица, которое Том пытался спрятать за улыбкой, его выдавало. - Том? - М? - Так из-за чего ты такой? Том подумал секунду, отвел взгляд, завел авто и ответил просто: - Билл. Пов Лили. Я чувствовала некую брезгливость, рассматривая смятые простыни. Мне казалось, что они пропитались запахом этой ночи. Переведя взгляд на Билла, я затаила дыхание. Он спал так спокойно, слегка хмурясь во сне. Что такое его беспокоило, не отпускало даже в бессознательном состоянии? - Какой же ты… - я так и нашла нужного определения; слишком много можно было сказать про этого человека. И плохого, и хорошего. Больше плохого, конечно, если покопаться в памяти. Но память не всегда играет важную роль в настоящем времени. Что от нее толку? Одни страдания. Эмоции сплелись горячим клубком в груди, и я встрепенулась, надеясь одеться и уйти из этого дома до того, как Билл проснется. Но не тут-то было. Помнится, один раз Том напугал меня подобным образом. Совершенно даже не спящий Билл ловко и быстро схватил мое запястье, не давая подняться с постели. Я неуклюже завалилась на бок, лицом на простыни. Длинные волосы растрепались и лезли на лицо. Я почувствовала себя бабочкой, попавшейся в паутину-ловушку. Такая несчастная запуганная бабочка с трепещущимися крылышками. - Так и знал, что ты захочешь сбежать, - спокойно сказал Билл, наблюдая, как я, отдуваясь, пытаюсь сесть нормально. – Тебе не кажется, что мы это уже проходили? - Мне кажется, что ты делаешь мне больно, - прошипела я, и парень тут же отпустил мое покрасневшее запястье. Потирая его, я смотрела на Билла, сжимая губы в тонкую полоску. Я злилась на себя и на него; как мы могли совершить такую глупость после всего, что между нами было? Как мы могли спать в одной кровати? Почему мне это понравилось, несмотря на убеждения разума? Дура ты все-таки, Лили Эванс. - Я сделаю нам кофе, - ни с того ни с сего сказал Билл, поднимаясь с кровати и выходя из комнаты в чем мать родила. У меня снова сбилось дыхание. Он что, ко мне ночью голый пришел? - Эй, - опомнилась я, но было уже поздно: парень отошел на достаточное расстояние и теперь делал вид, что просто не слышит меня. Было еще очень рано, даже солнце не успело заглянуть в окна. Небо затянули светлые краски, предвещающие скорый рассвет. Красиво было, и вообще, сегодняшнее утро было, пожалуй, самым спокойным за прошедший год. По крайней мере, мне не хотелось ни плакать, ни грустить. Да, мне не стоило спать со своим бывшим, но, если быть честной перед самой собой, это было не так уж и плохо. - С каких пор ты стал таким услужливым? – спросила я, заходя на кухню в одном легком халатике, - это довольно мило, но не внушает доверия. - Не язви. Просто я думал, что ты захочешь принять душ, - неожиданно для меня Билл улыбнулся, довольно сверкнув глазами. Я с еще большим недоверием уселась на высокий стул, и, посмотрев на турку, стоящую на плите, несмело сказала: - Ты же плохо варишь кофе. Ты этого не умеешь. - Я уже научился, - упрямо заявил парень, но отошел от плиты, как только я оттолкнула его плечом. Я варила кофе и чувствовала взгляд, направленный на мое лицо. Смущаясь, я занавесила лицо волосами, тем самым прикрываясь от него. Выключив плиту, я повернула голову и столкнулась с теплым, каким-то изучающим взглядом. Я посмотрела на него в ответ, вопросительно нахмурив брови. Помявшись, Билл отвернулся, и, смотря в сторону окна, проговорил: - Это так странно. - Что? - Видеть тебя вот такую. Домашнюю. Я так давно не видел тебя такой. И это утро, оно… - А кто в этом виноват? – оборвала его сбивчивую речь я. - Мы оба. - Да что ты?! - Вечно ты все только портишь, - Билл недовольно оглянулся на меня. – Тебе так нравится спорить со мной? Мне не нравилось спорить. Мне вообще не нравился этот разговор. Я предчувствовала нечто, способное разрушить старательно выстроенную мной стену и изменить многое. Между нами снова что-то происходило; воздух, казалось, искрился, а мне и этого было мало. Я стояла, задумчивая и потерянная, пока теплая ладонь не коснулась моего лица, убирая с него волосы. - Ты красивая, Лили Эванс, - я искренне улыбнулась, услышав это, сразу вспомнив свое знакомство с Томом, и что он сказал на прощание. - Не смотри на меня так. - Как? – он, словно хищник, приближающийся к добыче, подбирался ко мне все ближе. - Ты говорил вчера, что решил оставить все в прошлом, - напомнила ему я, прикусывая нижнюю губу. Мне всегда нравились эти его поцелуи-укусы в шею. Это было так необычно и свойственно только ему. Оторвавшись от своего занятия, он выдохнул мне на ухо, признаваясь: - Я тебя обманул. А дальше все было просто и правильно. Так просто халатик сполз с моих плеч, а сама я оказалась на барной стойке. Билл поднял меня легко, как ребенка. Все-таки он стал гораздо сильнее. Я касалась его плеч, чувствуя какое-то ненормально удовольствие от их твердости. Мышцы приятно напрягались под моими пальцами. Я прикрыла глаза и полностью отдалась нахлынувшему нас безумию. Ощущая его ладонь на внутренней стороне моего бедра, я вцепилась в его волосы, пропуская их сквозь пальцы. Было приятно, почти невыносимо. Стоило парню аккуратно коснуться меня внизу, там, где было так горячо и влажно, я гортанно простонала, удивляя такой реакцией саму себя. Неожиданно правильным и неважным оказалось то, что никто из нас и не подумал, что нужно подготовиться. Нам было наплевать на все в этот момент. Едва не стукаясь затылком о шкафчик, нависший надо мной, я смотрела вверх и не видела ничего, кроме черных точек, бегающих перед глазами. Я ощущала, как первые солнечные лучи ласкают мою кожу. Биллу определенно нравилось происходящее. Он так увлеченно стискивал меня, не переставая двигаться, что я поняла: в следующие дни мне лучше ходить в колготках, скрывая синяки. Но одна эта мысль какая-то приятная, будоражащая сознание. Я снова слабо и жалобно выдыхаю, хмурясь. - Что такое? – довольно заботливо спрашивает Билл, дыша загнанно и тяжело. – Ты в порядке? И что-то щелкает в моей голове. Эти движения, заботливый голос, теплые руки, сжимающие меня, кухня, странное стечение обстоятельств. Совершая роковую ошибку, я отвечаю, совершенно не вдумываясь: - Да, Дэни. Пов Даша Мы шли к дому с такой скоростью, что становилось понятно – шутки кончились. Я еле поспевала за Томом, шагающим широким, быстрым шагом. Я молчала и не лезла к нему с разговорами, понимая, что сейчас не время для этого. Том открыл дверь своим ключом, и, как оказалось, вовремя. Мы оказались в прихожей, и я прямо-таки почуяла запах ужаса. Том, смотря куда-то в сторону кухни, втянул воздух, раздувая ноздри, как хищник, почуявший кровь, пролившуюся где-то поблизости. - Том? – осторожно сказала я, делая шаг, но не касаясь его. Том хотел что-то ответить, но не успел. Из гостиной в прихожую выбежало нечто, отдаленно напоминающее… - Боже! – несдержанно вскрикнула я, во все глаза глядя на темноволосую девушку, зареванную, кутающуюся в какой-то помятый халат, сползающий с нее. Вид у нее был истерзанный, граничащий с безумием. Глаза, такие голубые обычно, покраснели и горели какими-то ненормальными огнями. - Лили? – на грани слышимости прошептала, нет, выдохнула я. На какую-то секунду мне показалось, что она вот-вот сорвется на крик. Но нет. Девушка посмотрела на Тома, трясясь и встряхивая волосами, как сумасшедшая. Удивление – вот что я ощутила, потому что парень, глядя в голубые глаза своей лучшей подруги, даже не изменился в лице, превращаясь в каменное изваяние. Мне так и захотелось взять Тома за плечи и затрясти: «Эй, это же Лили, она плачет, очнись!». Моргнув несколько раз, Лили, не найдя поддержки у Тома, человека, у которого всегда ее получала, перевела взгляд на меня, и, продолжая несчастно всхлипывать, кинулась ко мне. Я даже отшатнулась от неожиданности, но все же, с недоумением поглядывая на Тома, обняла ее, прижавшуюся ко мне. Ее худая спинка сотрясалась от рыданий. - Том, - зашипела я, потому что голос неожиданно сел. То ли от нервов, то ли от ощущения намокающей на плече кофты, то ли от холода, сквозившего в ответном взгляде Тома. – Том… Он ничего не мог сделать; что бы он сделал? Сказал Лили, что все будет хорошо? Разве это чем-нибудь могло помочь? Мы даже не знали, в чем дело…Но это не помешало мне принять Лили Эванс в свои объятия без объяснений. - Тебе здесь не место. Что? Я подняла голову и воззрилась на рыжую женщину, решившую, что ей позволено входить в мою комнату без стука. Я лежала на своей кровати и представляла, как беру ножницы и правлю прическу этой рыжей с*ки, называющей себя женой моего отца. Этот старый идиот только и знает, что восторгаться ее талантам в кулинарии и прочем. Но я-то знаю, что его поражает только лишь ее талант в постели. - Кто-то что-то сказал? – медленно протянула я, демонстративно ее не замечая. – Какой-то мышиный писк. - Ты ведешь себя хуже пятилетнего ребенка, - заявила эта женщина, садясь на край моей кровати. – Твой отец уже не знает, как с тобой управляться. - Мой отец никогда не был взволнован моим воспитанием! – легко парировала я, начиная злиться против воли. А я ведь так старалась сдерживать себя в ее присутствии; мало того, что она заняла абсолютно все внимание отца, который итак редко вспоминал, что у него есть дочь, так она еще и решила убедить всех в том, что станет мне второй матерью. «Дашенька мне как родная дочь!» - заявила она как-то, заставляя меня поперхнуться воздухом от такой откровенной лжи. Эта «мамочка» только и знала, что думать о себе и своем новом выгодном положении в качестве жены богатого человека. Отец совсем забыл, что в этом доме когда-то жила моя мама. Которая умерла, так и не узнав, как сильно я ее люблю. Я так жалела, что не говорила ей об этом каждый день, когда она могла это слышать.…Моя подруга Настя мне сказала, что наши близкие всегда с нами, даже если их физическая оболочка перестала существовать. Это были простые, но такие нужные тогда слова. Моя мама всегда была со мной, - но я не чувствовала ее. Она мне даже не снилась. - Знаешь, я ведь стараюсь с тобой подружиться. Обращаться нормально. Серьезно, мы могли бы стать лучшими подругами. - Мы никогда бы не смогли стать друзьями! – прошипела я. – Я слышала, как ты называла меня паразиткой и глупым ребенком! - Ты и есть глупый ребенок, Даша. Глупый, тщеславный, капризный, избалованный ребенок, - покачала головой женщина с легкой снисходительной улыбкой. Я разозлилась еще сильнее, и, больше не контролируя себя, вскочила с кровати. - Убирайся из моей комнаты! Какое ты имеешь право заходить сюда, когда тебе вздумается, и говорить мне все это? Рыжая встала следом за мной и посмотрела на меня холодным надменным взглядом. Я знала, что при отце она становится мягкой и пушистой, такой, что с трудом верится, что она способна причинять боль. - Мне не нравится, что ты про меня говоришь, - сказала она мне. – Ты смотришь на меня так, будто я какое-то чудовище, занявшее место твоей матери. - Никто не сможет занять ее место! - Твоя мать умерла, Даша, приди в себя. Твой отец старается жить дальше, а ты вместо того, чтобы поддерживать его, делаешь все, чтобы вредить ему и его репутации! Вспышка ярости, посетившая меня, была такой сильной, что я смахнула стоящую на столе вазу на пол. Она со звоном разлетелась на осколки, а я, глядя на женщину горящими глазами, заорала: - Репутации?! Что же он о ней не думал, когда водил сюда своих шл*х?! Убирайся! И не заходи ко мне больше! - Придется сбить с тебя эту спесь, - свистящим шепотом сказала эта гадина, выходя из комнаты. – Тебе здесь не место, Даша. Ты ненавидишь этот дом, так что ты делаешь здесь? Если ты такая самостоятельная и крутая, уходи и живи, как хочешь. И она вышла. Я завалилась обратно на кровать, рыдая в голос. Мне было больно и обидно. В моем родном доме мне говорят, что я стала лишней. Ненужной. Чужой. Никто не мог меня обнять и успокоить. Я была совсем одна. - Что же со всеми нами происходит, - тяжело вздохнула я, поглаживая Лили по вздрагивающей спине, - мы словно сошли с ума… Том хмыкнул как-то зло, посмотрев на нас с Лили так, словно видел впервые. Я была поражена этим холодом, в который он меня окунул этим своим взглядом. Никогда прежде я не видела, чтобы он так смотрел на Лили. Как на чужую. Ошеломленная, я смогла только пролепетать, бестолково повторяя его имя: - Том… Ничего не ответив, он снова перевел взгляд в сторону гостиной, куда и направился уверенным шагом мгновение спустя. Я медленно гладила выступающие позвонки на спине девушки, которая, кажется, начала успокаиваться. Я даже почувствовала какую-то гордость за нее; что бы она ни сделала, как бы не повела себя, сейчас она была разбита, но быстро смогла взять себя в руки. Это хорошее качество, особенно если учесть, что обычно она была истеричка истеричкой. - Ну вот, сейчас Том пойдет и все уладит, - ласково приговаривала я, не понимая саму себя и поражаясь своему тону по отношению к этой девушке, - ты же знаешь Тома, какой он дипломат. Он все уладит, мы еще смеяться над всем этим будем. У меня было очень странное ощущение в этот момент. Я словно успокаивала себя, того подростка, плачущего в одиночестве в своей комнате несколько лет назад. - Не будем, - сипло прошептала Лили мне в плечо. – Я такое сделала, Даф, такое… - Какое? – я немного отстранила ее от себя, а она опустила лицо и занавесилась волосами так, чтобы я ее не видела. – Что бы ты ни сделала, поверь, Билл просто обязан тебя простить. Он и сам далеко не ангелочек. - Дело не в этом, - продолжала сипеть Лили, потирая покрасневшее лицо рукой, - он – это он. А я не должна была так поступать. Ты даже не представляешь, как я себя корю за это… Я недовольно поджала губы, решив идти напролом: - Если ты мне не скажешь, что случилось, я ничем не смогу тебе помочь. Билл обидел тебя? Я могу пойти и прямо сейчас вломить ему. Лили покачала головой, начиная быстро говорить, временами проглатывая звуки от волнения так, что я даже не совсем понимала, что она лепечет: - Он не виноват. То есть, виноват, но…Черт. Я все испортила. Мы приехали сюда, и все было хорошо, я даже, наконец, почувствовала себя спокойно и…как дома. Мне было понятно ее мироощущение – конечно, она была как дома здесь, ведь она так до конца и не смогла расстаться со своим прошлым. Я не могла ни судить ее, ни поддерживать. - Так что же все-таки произошло? Как ты смогла это испортить? Лили замерла, будто пытаясь собраться с силами и подобрать правильные слова. Она подняла голову, и теперь я могла лицезреть ее глаза, которые она старательно отводила. Темные волосы оттеняли ее бледную кожу, и она была похожа на безумное привидение сильнее, чем когда-либо прежде. Она была почти совершенна в своих несовершенствах – я подумала, что, будь она выше ростом, она могла бы стать идеальной моделью. Странной, сумасшедшей моделью с холодными синими глазами. - Дэни, - выдохнула она одно-единственное слово, и я, несмотря на ограниченность информации, почувствовала, как сердце ухнуло в груди, а давление резко подскочило. Меня охватил жар, бывающий только в моменты особенного ужаса. Такое со мной бывало редко. - Дэниел!? – вмиг севшим голосом повторила я, пытаясь восстановить дыхание. – Но как? - Я назвала Билла его именем, - тихо призналась Лили, никак не смея смотреть мне в глаза. Ну и правильно, если бы она в них посмотрела, она бы увидела, что в них пылают огни осуждения и непонимания. – Нечаянно. Когда….Когда мы… - Не надо. Я догадываюсь, что вы не в шахматы играли, - криво улыбнулась я ее сбивчивой речи, - это невероятный промах, Лили. Это просто провал. - Я знаю! – вспылила Эванс, поднимая на меня глаза, наконец. В них застыли злые слезы. – Я не понимаю, как я допустила это! Но не это самое страшное! - Что может быть страшнее того, что ты сделала? – мне не хотелось этого слушать, нет. Я знала, что мне все больше будет не нравиться эта ситуация, но не усугублять ее не получалось. - Билл, он…Конечно, он был расстроен. Он… - Убит. Разъярен. Его самолюбие истоптано. - Да. Он был словно сумасшедший, Даф, - призналась Лили, снова начиная плакать, а я чувствовала, как участливость по отношению к девушке исчезает, заменяясь раздраженностью. – Я думала, он убьет меня. Я боялась находиться с ним в одном помещении…. - Он сделал тебе больно? – понимающе спросила я, и она сразу поняла, что я имела в виду. - Да, - это признание, кажется, далось ей тяжелее всего. – С другой стороны, я это заслужила… Я вздохнула тяжело, и, отойдя от Лили, присела на мягкий стул, потому что ноги уже отказывались меня держать. Мне хотелось пойти и таки вломить Биллу по первое число, а также дать затрещину Лили, чтобы начала маленько думать перед тем, как открывать рот. Но я знала, что, пока Том не поговорит с братом сам, наедине, Билла лучше не трогать. Понятия не имею, откуда взялось это знание, но я была убеждена в этом. - Он выгнал тебя? Это очень ожидаемо. - Нет. - Да ладно?! - Он…После того, как все произошло, он отпихнул меня от себя так, словно я самый ужасный человек на свете. Он никогда меня так не отталкивал. У него было такое лицо….Будто он испачкался в чем-то, словно разочаровался во всем сразу. Никогда не забуду это выражение…Я сильно ударилась о шкафчик, но он не обратил на это внимания. Просто отошел и закурил. И на меня больше не смотрел. Это было ужасно, но я ничего не могу исправить, Дафна. Я чувствую себя гнилым человеком. Вообще-то, в чем-то я была согласна с ней. Но ответить я не успела – в комнату вернулся Том, выглядевший озадаченным больше, чем разозленным. На его лице уже не было той холодности и надменности, что поразили меня ранее: все больше проявлялась участливость и какая-то жалость. Я поняла, что поговорил с Биллом и теперь чувствовал себя немного, но лучше. Конечно, ведь тогда, в машине, я видела, как он начал переживать, еще не видя брата и не зная, что случилось. Это было заложено в его природе – переживать за Билла в первую очередь. Какие Лили и Дафна, если где-то рядом Билл чувствует себя плохо? Том чуть виновато посмотрел на меня, словно извиняясь за свое поведение. Я кивнула, показывая, что прекрасно его понимаю. Он осторожно приблизился к Лили, которая смотрела на него так, словно боялась, что он на нее набросится. Но этого не случилось – более того, Том, как всегда, проявил чудеса терпеливости по отношению к ней. Увидев, что Том настроен положительно, Эванс жалобно всхлипнула и прижалась к нему. Значит, Том теперь снова адекватен, и с ним можно говорить нормально. - Я поговорю с Биллом, - решительно сказала я, складывая руки на груди. Том и Лили стояли, как помирившаяся парочка, как две птички, прижавшиеся друг к другу. Это было мило и одновременно немного раздражало. - Не ходи к нему, - сказал Том, поворачиваясь ко мне, - вы просто снова поссоритесь, и все. Этого сейчас совсем не нужно. Тем более, ты слышала только версию Лили, а Билл считает… - Я не собираюсь с ним ссориться! Наоборот! – я возмутилась: неужели Том думает, что я пойду трепать Биллу нервы? Он считает меня настолько плохим и бестактным человеком? – Я хочу успокоить его, поддержать, я уверена, что найду нужные слова, Том. - Хорошо, - Том вздохнул, подводя успокоившуюся Лили к дивану и чуть ли не силой усаживая ее на него. – Только старайся не говорить в своей обычной манере, ок? Иногда это создает только больше проблем. - Не грубить, быть лапочкой, поняла, - огрызнулась я и пошла ко второму близнецу. Не зная, чего ожидать от него, я шла тихо и осторожно, попутно размышляя, как сделать так, чтобы Лили и Билл угомонились, и Том все свое внимание уделял только мне. Не то чтобы я была против его сердобольности по отношению к своим друзьям и близким…Но эти самые близкие постоянно заставляли его переживать и нервничать, а мне этого совсем не хотелось. Но Билл – это Билл, особый случай, и скорее я буду дополнением к размеренной жизни Тома, чем Билл отойдет для него на второй план. - Тук-тук, можно к тебе? – осторожно поинтересовалась я. Билл стоял у окна, разглядывая что-то. Солнечный свет освещал комнату, падал на лицо парня, и тот хмурился, но не делал ничего, чтобы отгородиться от этого. Мне вдруг стало жаль его, щемяще жаль, несмотря на то, что умом я считала его виноватым почти во всем. Если бы не его проступки, сейчас все было бы по-другому, совсем по-другому. Возможно, мы с Биллом могли бы стать друзьями, в той, другой, возможной реальности. - Пришла позлорадствовать? – совершенно не зло спросил парень, не поворачиваясь ко мне. – Но у тебя ничего не получится. - Это почему? – не сразу вникла я, но быстро опомнилась: - То есть, я не за этим пришла. Билл, по-моему, вообще вел себя довольно-таки странно отстраненно и спокойно. Он не злился, не бросался на меня, нормально говорил и выглядел вполне самоуверенно. После слов Лили я представляла себе Билла в образе разозленного зверя, но все оказалось не так. Он, наконец, отошел от окна, но только для того, чтобы достать сигареты; только в этот момент я заметила пепельницу почти полную пепла на подоконнике. Кровь Билла явно отравляла ударная доза никотина, и, глядя на то, как он начинает вдыхать дым следующей сигареты, я не выдержала и сказала: - Ты слишком много куришь. - Я знаю, - просто ответил Билл. Я подошла к нему и сама достала одну из никотиновых убийц. Я вообще редко курила, скорее, баловалась время от времени. - Лили все рассказала мне, - начала я, хотя тишина не была неуютной. – Что ты теперь будешь делать? Я считаю, что она вполне заслужила то, что ты поставил ее на место, но ты переусердствовал. Я ожидала, что Билл скажет: «Да что ты лезешь вообще? Это не твое дело». Но он меня удивил, спокойно ответив: - Возможно. Но я слишком разозлился. Не контролировал себя в этот момент. - То есть, тебя не задевает то, что Лили мне все рассказала? - Нет. Собственно, ты бы все равно все узнала. А так…я даже рад в какой-то степени, что ты сейчас здесь. - Неожиданно это услышать, - безумие, но я обрадовалась этим словам в такой ситуации. – И даже приятно. В какой-то степени. Билл тихо рассмеялся. Я посмотрела на него и решилась сказать: - Ты не выглядишь настолько расстроенным, насколько должен быть. Ты как будто ожидал этого. Лили явно переживает из-за этого больше. - Зачем же, я расстроен. Но я на самом деле ожидал, что такое возможно. То есть, я, конечно, не думал, что она назовет меня….Дэни, из-за этого я и разозлился, но все же. Я же прекрасно знаю, чем она тут занималась без меня. Я была поражена, хотя это было так…Предсказуемо и даже в чем-то логично. Билл всегда был таким, Лили всегда была под присмотром, но сама она об этом и не догадывалась. - Хочешь сказать, что ты знал про Дэниела? - Конечно. У меня здесь столько друзей, тем более, общих с ним. Я почти сразу узнал о том, что они какое-то время ходили вместе. Я знаю, что он ее фотографировал. Знаю, что она быстро порвала с ним. Все это мне известно. - Поэтому ты так спокоен сейчас, - поняла я, наконец. – И что…если ты все это знал, но все равно вернулся, значит…Ты простил Лили? - Как много вопросов, - вымученно улыбнулся Билл, и это было едва ли ни первый случай, когда он это сделал, - похоже на допрос. - Извини, если это кажется таким, - я решила тоже идти на уступки и быть мягкой, раз уж пошла такая пьянка. Что толку от моего характера, если Билл настроен миролюбиво? - Я не простил Лили, - все-таки ответил Билл, продолжая улыбаться, и эта улыбка казалась мне какой-то нехорошей, и мое сердце сжалось в плохом предчувствии. - Не простил и не смогу простить, хотя и вернулся, да. Но тут другое, тебе не понять… - Почему ты думаешь, что мне не понять? Я думаю, что ты-то со стороны видишь, как я смотрю на твоего брата, - я зажмурилась, раскрывая все свои тайные карты. – Так что не говори мне, что я чего-то не понимаю. Билл посмотрел на меня продолжительно и внимательно; я стояла, сканируемая его взглядом, и боялась сделать лишний вдох. Это продлилось около минуты, Билл кивнул сам себе, словно сделал какой-то вывод, и потом сказал: - Ты понимаешь. Хорошо, что ты держишься рядом с Томом. Ты знаешь, я не очень-то воспринимаю тебя, но ты хотя бы не играешь. - Рада, что ты заметил это. Я волнуюсь за вас, Билл. И за тебя даже больше, чем за Лили, хоть и не очень переношу тебя… Пинг-понг. Мы постоянно бросались подобными репликами, уже не злыми, а такими простыми и чуть поддевающими. Безобидными. Мирными. Почти дружескими. - Значит, это не так уж и страшно, ее оплошность? - Я же уже сказал, что для меня это не все так просто. Таких вещей, как измена, я не прощаю. - Но ты сам изменил ей! Изменил и унизил! Тебе не кажется, что она имеет кое-какое право на месть? – это действительно интересовало меня. Билл ответил, не задумываясь: - То, что я сделал – я уже осознал и получил за это сполна. Но это не значит, что моя женщина имеет право мстить мне подобным образом. В дверь постучались, и через мгновение к нам присоединился Том, прервав наш «душевный» разговор. Я тепло улыбнулась, глядя на него, и заметила краем глаза, что Билл улыбнулся тоже. Его явно устраивало положение личных дел брата. - У вас тут такая тишина, что я даже забеспокоился, - пошутил старший близнец, - все в порядке? - Да, мы в порядке, - это «мы» из уст Билла прозвучало неожиданно приятно. – А… - Лили решила уйти. Она сейчас собирается. Я не стал ее задерживать, ей надо успокоиться, - объяснил Том, но что-то в его тоне мне не понравилось. - Пусть уходит. Это правильно, - бросил Билл, но Том перебил его: - Даф, мне кажется, тебе сейчас лучше пойти с ней. Ты хорошо на нее влияешь, ты нужна ей. Пожалуйста. - Конечно, мог бы и не просить. Я и сама думала так сделать. А ты, Билл, ничего не хочешь ей сказать? Увидеть ее? - Нет, именно сейчас я совершенно не хочу ее видеть и слышать. Кивнув, я быстро подошла к Тому и вскользь ткнулась губами куда-то в его щеку. Целоваться при Билле было бы очень неловко.