Новая жизнь

На следующий день после работы он заехал за мной, и мы действительно поехали смотреть дома. Из четырех мне особенно понравился один, двухэтажный, с балконами и верандой, с довольно большим садом. Кайрат сразу внес за него залог и попросил продавца подождать несколько дней, пока он ищет покупателя для квартиры. Вернулись мы поздно, поэтому дома почти сразу легли спать. Пока мы ездили с Кайратом, мне некогда было подумать о своем, а теперь, когда я оказалась в постели одна, грустные мысли опять завладели моим умом. Я зачем-то начала вспоминать в подробностях свою прошлую жизнь, моего Сашу, стала жалеть себя. От этого даже в закрытых глазах защипало от слез, стало трудно дышать, и я всхлипнула. Кайрат сразу поднялся со своего матраса и присел ко мне на кровать. Я изо всех сил старалась не дышать, чтобы он не услышал, что я плачу, но он провел рукой по моей щеке и не мог не почувствовать, что она вся мокрая. Тогда он лег рядом, обнял меня и сказал: — Ты плачь, а я побуду рядом. Даже если тебе это не нужно. Я прошептала: — Нужно. И это было правдой. Уткнувшись в его теплое плечо, я почувствовала себя лучше. Вскоре я уже смогла прекратить плакать, дурные мысли немного рассеялись, и я поняла, что вот так, в объятиях Кайрата, я, наверное, смогу уснуть. — Останься, — сказала я. Кайрат убрал волосы с моего лица и недоверчиво посмотрел мне прямо в глаза. Я повторила: — Останься, пожалуйста. Он положил поудобнее голову на подушку, и через несколько минут я так и уснула, с ним в обнимку, и так же мы проснулись утром. Наверное, ему спалось не очень хорошо из-за неудобной позы, но я была совершенно выспавшейся. Когда я пошевелилась, Кайрат сжал меня крепче, и следом я почувствовала прикосновение его мягких губ на своей щеке. "Нет, нет", - я сразу дернулась, открыла глаза и села на кровати, вырвавшись из его объятий. Впрочем, он разжал руки с легкостью, и уже в следующее мгновение мне стало стыдно. Я легла обратно рядом с ним и сказала: — Спасибо тебе. — Это тебе спасибо, — отозвался Кайрат. — Это была лучшая ночь в моей жизни. Я подумала «врет» и чуть-чуть усмехнулась про себя. *** Несколько ближайших дней Кайрата почти не было дома. Он занимался продажей квартиры, погрузкой вещей, документами на дом. По вечерам он возвращался, ел то, что я приготовила, и ложился спать на пол. Я иногда плакала, но только днем, когда его не было. Наконец, все сделки состоялись, мы перевезли остатки вещей и сами въехали в наш новый дом. Там было ещё мало мебели, но от этого он казался даже чище и просторнее, чем был. Три спальни, кухня, гостиная, две ванные. Я сразу наметила себе место для чтения на веранде. — Нам предстоит сделать из этого дома наш маленький мир, — сказал Кайрат, когда вечером мы разгружали коробки. Я кивнула. Теперь я спала в одной спальне, а Кайрат в другой. Я была рада, что он наконец-то перестал проводить ночи на полу. Утром он уходил на работу, пока я спала, вечером приходил, мы ужинали, и расходились по спальням. Иногда он звал меня к себе, чтобы я помогла выбрать какую-нибудь вещь на заказ — занавеску или сервиз, или что-то вроде того. На выходных мы ездили по магазинам. Кайрат был со мной нежен как брат, но не более того, а я почти полностью привыкла к его присутствию в своей жизни. К концу месяца истекла моя карточка беженца, и Кайрат повез меня оформлять документы. Когда мы пришли в местное управление, на меня завели дело, — потому что паспортов, как таковых, женщинам не полагалось, — и переписали туда данные из карточки. Эти карточки нам выдали ещё в том автобусе. Кайрат продиктовал адрес нашего дома и показал свою прописку. Графы «семейное положение» у меня не было, была только графа «муж». Работник занес над ней ручку и вопросительно посмотрел на Кайрата. Тот сказал: — Я, — и протянул свой паспорт. Работник кивнул, вписал в мое дело данные Кайрата, а ему в паспорте поставил штамп «женат». После этого отдал ему мое дело и отпустил нас. На улице я сразу спросила: — То есть вот так? Всё? Так просто? Мы женаты? — Да. Я же говорил, у нас женщинам без мужа нельзя. Иначе тебя бы отдали первому же из очереди, кому бы ты понравилась. — Из какой очереди? — Из очереди мужчин, ищущих невесту. — А ты был в этой очереди? — Был. Но мне так ни одна и не понравилась. — Боже… Спасибо, что уберег меня от неизвестного чужого мужика. — Ты же осознаешь, что я понимаю, что я сам для тебя неизвестный чужой мужик? — Кайрат, — я сама взяла его за руку. — Ты, конечно, не любишь, когда я так говорю, но я обязана тебе до самой смерти. Он закатил глаза, потом вырвал у меня свою руку и зажал мне ею рот. — Если ты еще раз скажешь мне, что ты мне обязана или благодарна, то я воспользуюсь этим твоим чувством долга, поняла? Я кивнула, чувствуя, как внутри все похолодело. Тогда он убрал руку, но я продолжала молчать. Лучше бы я что-нибудь сказала, потому что он продолжил: — Честно говоря… ты не представляешь, как мне хочется им воспользоваться, — Кайрат кусал губы и смотрел себе под ноги. — Что же ты не воспользуешься? — спросила я и осеклась. Я просто хотела узнать, что останавливает его, но прозвучало это, кажется, как вызов. Мне точно следует чаще молчать. Мы были уже у себя во дворе, Кайрат закрыл ворота, потом схватил меня за плечи и притянул к себе: — А ты хочешь? — глухо спросил он. — Нет, — я замотала головой. Его дыхание согревало мои губы, это было тяжело терпеть, хотелось отвернуться, но я не смела. Кайрат сам отпустил меня и сказал: — Вот поэтому. Я побежала в дом, и скорее на кухню, готовить — это процесс меня успокаивал сам по себе, и к тому же, давал ощущение нужности. Как будто, если я буду делать Кайрату вкусную еду, он не будет пользоваться мной как-то ещё. *** Утром в гостиной я нашла на столе букет цветов, кольцо в коробочке и записку: «Теперь по-настоящему. Выходи за меня!» Кольцо было очень красивым и пришлось мне как раз. Даже в своем состоянии я получила некоторое удовольствие, надев его на безымянный палец. В нем я и встретила Кайрата с работы: — Такое красивое! Спасибо! — Понравилось? — он заулыбался. — Очень! — А какой ответ на вопрос? — Про выйти за тебя? — я немного опешила. — Так ведь я уже твоя жена. — Я хочу услышать, что ты сама согласна. — Конечно, я согласна. Разве я могу… — Нет, нет, нет, — резко перебил меня Кайрат. — Не то! Как ты не понимаешь? Почему ты всегда говоришь так, будто я меньшее из всех твоих зол? — Это не так… — Нет, это так! — в его голосе зазвучали нотки отчаяния. — Это так! Ты сейчас могла бы быть совсем в другом месте и совсем с другим человеком. — Что говорить об этом? Мне теперь хорошо здесь, с тобой. — Врешь, — устало сказал он. — Не вру. Мне хорошо. Уютно. Безопасно. Он ничего на это не ответил, только опустил глаза и пошел переодеваться. Мы поужинали, и Кайрат предложил посмотреть фильм на веранде, уж очень теплым был вечер, а воздух был наполнен ароматами каких-то цветущих кустарников. Мы перенесли туда его компьютер, поставили на журнальный столик, заварили себе чай, и сели на диван. Когда чай закончился, Кайрат обнял меня и жестом, не терпящим возражений, прижал к себе. Спиной я теперь почти что лежала у него на груди, а он обнимал меня обеими руками. Иногда я чувствовала, как его губы касаются моих волос, и, кажется, он целовал мою голову. Это длилось довольно долго, и мне представлялось в тот момент, что будет продолжаться вечно. Но тут Кайрат поднял руку и коснулся пальцами моей щеки, потом шеи. Когда я почувствовала, что он пытается повернуть к себе мою голову, то резко высвободилась со словами: «Мне надо в уборную» и зашла в дом, чтобы перевести дух. Когда я вернулась, то уже была морально готова к атаке. Села рядом с Кайратом, почти касаясь его ноги. Он раскрыл объятия в приглашающем жесте, и я поспешила лечь ему на колени, чтобы оказаться подальше от его лица и избежать его поцелуев. Он положил одну руку мне под голову, а другой нежно гладил мои волосы, руку и плечо. Кайрат был таким большим, теплым и успокаивающим, что мне стало почти хорошо, как будто рана внутри начала потихоньку затягиваться. Когда фильм закончился, я довольно потянулась, опираясь о его колени. Вокруг сгущались теплые южные сумерки. Кайрат все-таки поймал ладонями мое лицо, а потом всю меня, и прижал к себе. Я обняла его в ответ, вкладывая в этот жест все накопившееся чувство безграничной благодарности. У меня не было ни одной причины испытывать к этому человеку неприязнь. Затем он повалил меня на спину на подушки, и остался надо мной сверху, опираясь на локти. Я поняла, что сейчас не вырвусь, даже если захочу, и кроме того, я как-то остро осознала, что нет смысла больше убегать от неизбежного. Единственное, чего я могла добиться, отталкивая его, это ссоры с человеком, от которого зависела моя жизнь. — Мне кажется, я люблю тебя, — прошептал Кайрат. Я ощутила тошноту. Потом в мозгу промелькнула мысль, что я не на своем месте, что это не моя жизнь. Однако усилием воли я заставила себя не дернуться, а наоборот приобняла Кайрата за талию, только слегка прикрыла глаза, чтобы абстрагироваться. Находиться "здесь и сейчас" было тяжело. Но прикасаться к его сильному телу, ощущать через рубашку его жар было приятно, и я сконцентрировалась на этих физических ощущениях. Только я не могла понять, насколько сильное чувство вины меня мучает за то, что я обнимаю не мужа. Мужа, которого больше нет. Кайрат ласково коснулся кончиком носа — кончика моего носа, и это было так мило, что про чувство вины я на какое-то время забыла. Даже улыбнулась ему. Он слегка приблизился, потом еще чуть-чуть. Потом осторожно коснулся губами. Мне показалось, что он дрожит. Это заставило меня испытать к нему новый прилив нежности, и я обвила руками его спину. Он еще раз поцеловал меня, очень легко и коротко, явно готовясь отпустить, как только я дам понять, что он перешел границу. Я закрыла глаза, давая ему понять, что сопротивления не будет. Тогда он поцеловал меня чуть сильнее, и уже не отстранился ни через секунду, ни через десять. Он медленно целовал меня, а по моей спине бежали мурашки. Вдруг я почувствовала на губах его язык и от испуга резко отвернулась. Кайрат нежно поцеловал меня в щеку и спросил: — Чего ты? Не бойся. — Я не боюсь, — прошептала я. — Просто я… — Что? — и он еще раз поцеловал мою щеку. А потом еще, пока я думала, что сказать. Казалось, он просто наслаждается процессом и ничего от меня не ждет. — Просто я, наверное, пока не могу сказать тебе того же. Хотя ты мне очень нравишься. И я даже люблю тебя… как друга. — Глупая, — Кайрат усмехнулся и еще раз поцеловал меня в щеку. — Я это знаю получше тебя. Правда, я думаю, что не противен тебе, иначе бы ты давно ударила меня, или сбежала к себе в комнату. Но я не питаю иллюзий насчет твоих чувств. Я повернула к нему голову, чтобы что-то сказать, но он тут же поймал мои губы своими. На секунду оторвался, прошептал: — Говорить что-то вовсе не обязательно, — и продолжил целовать, запуская руку мне в волосы, и не давая больше отвернуться. От понимания, что он не ждет взаимности, стало легче, и я покорно позволила его губам и языку делать с моими все, чего ему хотелось. Он оставался безупречно нежным и не требовал от меня участия в процессе. — Я и не думал, что это настолько хорошо, — его голос был ниже обычного, и в нем появилась хрипотца. Я коснулась пальцами его шеи и слегка провела по скуле и щеке. Кайрат прикрыл глаза от удовольствия как кот. Тем временем, совсем стемнело. «Неужели, он и правда влюблен в меня», — пронеслась мысль. — Может, включить свет? — сказала я. — Давай, — Кайрат встал и пошел к выключателю. Я воспользовалась моментом, чтобы подняться с подушек и сесть ровно. Включив свет, он вернулся, сел рядом со мной, сразу заключил меня в объятия и опять коснулся своим носом моего. — Ну, поцелуй меня, — прошептал он. Я попыталась выполнить его просьбу, но, приблизившись к его губам, остановилась. Сама… Я не могла поцеловать его сама. Я люблю другого, того, кого больше никогда не смогу поцеловать. Кайрат взял мою голову и прижал к себе, преодолевая оставшееся расстояние. От неожиданности я приоткрыла рот, и он воспринял это как приглашение, начав целовать меня слишком сильно, слишком глубоко. Я попыталась отстраниться, но его рука еще держала мою голову. Он не мог не почувствовать, что я сопротивляюсь, но другой рукой лишь покрепче обхватил мою талию. Тогда я попыталась протестовать голосом, и из меня вырвался жалобный всхлип. Кайрат нехотя отпустил меня, и я испуганно взглянула на него — неужели, он сможет сделать со мной что-то против воли? Он будто очнулся: — Прости, ради бога, я не сдержался… — на его лице я увидела искреннее раскаяние. — Ничего, всё хорошо, — я успокоилась и немного подалась вперед, показывая, что готова продолжать, и внутренне настраивалась на полную покорность. Но Кайрат не стал больше меня целовать, только обнял и прижался лицом к моей шее. — Прости, что я — не он, — он будто прочитал мои мысли. — Спасибо, что ты — это ты, — отозвалась я.