Странники

      Звонкий дверной колокольчик встретил очередного клиента паба «Рогатый король». Хозяин поднял уставшие глаза и по привычке приветливо улыбнулся, но, увидев высокую фигуру Рэйдена, тут же вернулся к работе, сведя на нет всю воодушевлённость. Кассерген тёплого приёма и не ожидал. Он устроился на излюбленном месте у стойки и жестом попросил подать то же, что и всегда.       – Тебе стоит быть повежливее с гостями, Салум, – подметил Рэйден, когда хозяин молча поставил перед ним стакан.       – Не тебе меня учить, – безразлично бросил хозяин.       – И то верно, – передёрнул плечами Кассерген и сделал глоток.       Выглядел Рэйден неважно. Его болезненный вид в свете тусклых жёлтых ламп казался ещё более нездоровым, а на белке глаза расцвели алые узоры капилляров. С усталым вздохом он потёр виски. Уже трое суток Рэйден не мог сомкнуть глаз. Сон приходил лишь на мгновение и вновь превращался в леденящий душу кошмар, заставляя его подскакивать в холодном поту. Гнетущая тишина поместья Кронхилл болезненно била по ушам, и её нечем было нарушить. Это сводило Рэйдена с ума.       – Выглядишь неважно. С тобой всё в порядке? – поинтересовался Салум между делом.       – Да, просто вожусь с одним трудным дельцем, – отмахнулся парень.       – Это дельце касается тех трёх детишек, что заглядывали сюда пару дней назад?       – А ты проницателен, друг. – Рэйден пустым взглядом уставился на картину. – Я помогаю этим деткам кое с какой работой. Вот только дело в тупике. Я три дня бегал по всему городу, даже объездил деревни в округе, но от этих жриц помощи никакой. Только и умеют, что молиться Верховной Амаймон да разглагольствовать, что на всё воля богов небесных.       – То-то я тебя три дня уже не вижу. Успел обрадоваться, что ты пить бросил, – хохотнул хозяин.       – Смеёшься, да? Не боишься потерять одного из своих постоянных клиентов? Без моих вложений в твоей кассе останется без малого пара-тройка дэлей.       – Выкручусь, не сомневайся. – Салум закончил протирать тряпкой барную стойку и небрежно бросил её на полку. – Ты лучше расскажи, для чего тебе жрицы понадобились? Ты не похож на того, кто решил пуститься в веру.       – Тут ты прав. В вере я уже давно разочаровался. Но только жрицы могут знать, как найти бога.       Рэйден осушил стакан, но заинтересованный разговором хозяин подлил ему ещё.       – И что за бог привлёк твоё внимание? – хитро сузил глаза Салум.       – Зачем спрашиваешь, если сам слышал в прошлый раз, что за предмет привлёк моё внимание? Наверняка за стаканчик выпивки тебе уже донесли, кого я разыскиваю. – Кассерген с усмешкой дёрнул бровью. – Однажды любопытство сведёт тебя в могилу, Салум.       – Значит, будет чем потешить богов на последнем суде. Кто, как не я, расскажет им о весёлой смертной жизни? – развёл руками хозяин.       – Может, тогда ты и меня порадуешь рассказом?       Рэйден достал из кармана куртки кошель и бросил на стойку пять золотых монет. Одни упали вверх аверсом с изображением короны, над которой вилась надпись на высшей энрийской речи: «An cieĺes ranefeĺ no ruxes», что означало «Боги вознаграждают за благодеяния». Другие же пали вверх реверсом с острым мечом, и надпись на нём гласила: «An cieĺes casperitâ no moranes» – «Боги карают за прегрешения». Эти монеты служили людям своего рода напоминанием, что вся их жизнь в руках богов.       – Два золотых дэля за выпивку, остальное – за молчание, – уверенно заявил Рэйден. – Докину ещё несколько, если информация, что ты скажешь, окажется мне полезной.       Салум довольно оскалился, предчувствуя лёгкую наживу. Ему импонировала прямолинейность Рэйдена. Он спрятал золотые монеты в карман жилета и нагнулся ближе, чтобы никто не смог их подслушать.       – Найди Морбелля. Поговаривают, он живёт в старой хижине на окраине города.       – И на кой мне сдался этот чёрный странник? – скептично поинтересовался Рэйден.       – Морбелль не всегда был чёрным странником. Раньше он был жрецом в храме водного владыки. До меня доходили слухи, что он был так талантлив в целительстве, что сам Владыка Вод являлся к нему, чтобы раскрыть тайны жизни и смерти. Кому как не ему знать, где скрывается его господин?       – И почему же северный жрец оказался в этом захолустье?       – По той же причине, что и все, – Великая охота. Когда Железная королева натравила на странников своих Грехов, он бежал со всеми, но ему не повезло повстречаться с близнецами Ситри. Те так сильно изуродовали его лицо, что от былой красоты в нём мало что осталось.       – Теперь мне хочется ему посочувствовать. Нет ничего хуже, чем оказаться жертвой любви Ситри, – скривился Рэйден. – Эти твари не знают отказа.       – Вот-вот, – подтвердил Салум. – После этого случая он не показывается на людях без плаща с капюшоном. Сложно представить, что они сотворили с этим несчастным, раз он стыдится даже собственного вида.       Рэйден кивнул, с отвращением скривившись от болезненных воспоминаний. Он уже видел однажды, на что способны эти исчадья тьмы в невинном обличии. Красота – это дар богов, но оно становилось проклятием после встречи с Ситри. Эти Грехи ненавидели само понятие «любовь», но были слишком падки на его чары. По щелчку пальцев красота людей завладевала их сердцем. Объект их страсти был обречён на муки преследования и нескончаемые пытки, пока в них не останется того, что породило чувства Ситри.       – Спасибо за помощь, Салум. – Кассерген бросил на стойку пару дэлей и поднялся со стула, залпом допивая хозяйский виски.       – Всегда пожалуйста, Рэйден, но попрошу тебя об одном, – крепкая хватка удержала Рэйдена на месте, – убереги этих детишек от встречи с Грехами.       – С чего вдруг ты печёшься о них? – с привычной надменностью во взгляде спросил странник.       – Нравятся они мне. Не хочется, чтобы и их души пропали в этом мире, – хрипло ответил Салум и отпустил его руку.       – Я не допущу этого, – хмуро заверил Рэйден, потирая покрасневшее запястье. – Пусть Эйрена себя от злости сожрёт, но их она не получит.       Странник развернулся и вышел за дверь, провожаемый грустным взглядом хозяина паба. Он и представить не мог, какую тяжёлую ношу водрузил на плечи Рэйдена своим откровением.       Мысли казались спутанной пряжей на веретене. Рэйден блуждал по пустым улочкам города и тихим шёпотом проклинал богов за насланное испытание. Снова и снова судьба сталкивала его со знамениями прошлой жизни, от которой он многие годы бежал без оглядки.       – Проклятая Фуркас! – в раздражении прорычал Рэйден и ударил кулаком по стене так, что старый кирпич начал крошиться. – Зачем ты вмешиваешься, когда тебя не просят об этом?       – Чем же тебя так опечалила богиня судьбы? – раздался кокетливый голос за его спиной, но от этого очарования странника пробрало до костей.       Он развернулся и, встретившись с пламенными глазами, глядящими на него из мрака, с отвращением изрёк:       – Что ты здесь забыла, Астарот?       Девушка, облачённая в длинное чёрное платье, игриво рассмеялась, сбросив с плеча прядь вьющихся волос. Она была похожа на дитя ночи своей бледностью, соперницей которой становилась разве что луна. Вызывающий яркий макияж подчёркивал остроту лица, а на оголённом плече темнел символ странника, который она с гордостью демонстрировала, надевая откровенные наряды.       Она спрыгнула с балкона, приземлившись прямо перед странником, и с кривой ухмылкой протянула:       – Мы соскучились по тебе.       Детский холодящий нутро смех донёсся до ушей Рэйдена, и из плотных теней зданий показались близнецы. Их пепельные волосы были такими же холодными, как и их чёрствые сердца, а глаза, наивные и любопытные, обманывали каждого своим легкомысленным весёлым блеском. На самом же деле они скрывали мрачную пропитанную кровью и страданиями душу. Противно хихикая, разнополые близнецы устроились на парапете путепровода и стали пристально наблюдать за разговором своей старшей соратницы и странника.       – Забирай своих гадёнышей и уходи к той, кого вы называете хозяйкой, – прошипел странник в прекрасное лицо девушки.       Но Астарот не двинулась с места. Её ничуть не пугали слова Рэйдена, наоборот, она чувствовала необыкновенное возбуждение от его разгневанного выражения лица. Она причмокнула пухлыми губами и соблазнительно провела рукой по плечу Кассергена.       – До нас дошли слухи, что ты спрашиваешь жриц о Высших богах, – улыбнулась она и неспешно начала водить круги вокруг Рэйдена. – Зачем тебе понадобились Высшие боги, Рэйден? Мы ведь оба знаем, что они не помогут никому из нас.       – Зачем мне говорить правду той, что собственноручно перерезала горло моему лучшему другу? – Стук её каблуков напрягал Рэйдена всё больше.       Астарот рассмеялась, прикрыв рот ладонью.       – Приказ есть приказ, дорогой. Наша задача – выполнять его. Если бы я знала, что он твой друг, то его смерть была бы намного мучительнее, так что тебе стоит поблагодарить меня за то, что он умер так быстро.       – Он был моей сферой, безумная ты стерва! – взревел Рэйден и схватил её за горло, впиваясь пальцами в сонную артерию.       Он бы пожелал ей самой мучительной смерти, но такую, как она, задушить было недостаточно. Даже с вырванным из груди сердцем эта змея продолжила бы извиваться, пока не впрыснет остатки яда в жертву, чтобы та умерла вместе с ней.       Но жёсткие игры только сильнее волновали Астарот. Она застонала, прикусив губу, и шёпотом заявила:       – Мы оба знаем, что сферы тебе ни к чему, Рэйден. Ты только обманываешь себя, веря в жизнь, которую создал.       Астарот безумно рассмеялась в лицо юноши, и тот брезгливо оттолкнул её от себя.       – Чокнутая!       – Не больше, чем все.       Она махнула волосами, и угольные пряди пролетели в дюйме¹ от лица странника, ударяя в нос ароматом лилий и мёда. Этот запах кружил голову и туманил сознание, но Рэйден был неподвластен этим чарам. Поморщившись, он отвернул голову.       – Ну же, скажи мне по старой дружбе, – прильнула к нему Астарот с соблазнительным шёпотом.       – Не унижайся. Ты начинаешь походить на падшую девку.       Но Астарот не остановилась. Кончик её языка коснулся мочки, играясь с цепочкой серьги, и её дурманящий голос напомнил о моменте, который был ему ненавистен до глубины души:       – Вспомни, как близки мы были: какими жаркими были поцелуи, какие красивые слова ты мне шептал в ту ночь...       – Они предназначались не тебе, – мгновенно перебил Рэйден.       – Зато теперь я знаю твою слабость, – усмехнулась девушка. – Кто знает, может, мне стоит найти того, чьё имя ты шептал в ту ночь?       – Не смей угрожать мне! – зарычал Рэйден и крепкой хваткой сжал её горло так, что она не смогла больше вымолвить ни слова.       После стольких лет сна магия странника пробудилась. Бело-голубое сияние оскольчатым узором расползлось от кончиков пальцев до самой шеи, наполняя тело энергией. Холодное пламя полоснуло кожу Греха, оставив чернеющий ожог. Запах палёной плоти ударил в нос, но ненависть к этой женщине была сильнее тошнотворного зловония. Рэйден хотел сжечь её дотла, чтобы та больше никогда не воскресла ни в одной из жизней, но отведённое ей время ещё не иссякло. Не желая поддаваться искушению, он с силой отшвырнул её от себя.       Мощная энергия прокатила Астарот кубарем до конца улицы, но даже после этого Грех нашла силы подняться. Она потёрла ушибленную шею и расстроенно взглянула на порванную юбку платья, тлеющую в остатках пламени.       – Это был мой любимый наряд, – по-детски пробурчала странница и резким движением оборвала кусок дымящейся ткани.       – Он всё равно тебе не шёл, дорогая, – с издёвкой произнёс Рэйден.       Но этими словами он только сильнее разозлил Астарот. Камни на её перчатках вспыхнули, руки, очернённые пламенем, покрылись тонкими алыми трещинами, глаза засверкали в ночи, подобно кровавым рубинам. С каждым шагом её выражение лица становилось всё опаснее.       – Разве твой папаша не говорил тебе, что обиженные женщины способны на страшные вещи? – прошипела сквозь зубы Астарот.       Быстрые движения прорезали воздух, не давая Рэйдену возможности увернуться. Длинные чёрные ногти рассекли бледную кожу щеки до мяса. Рану обожгло нестерпимым жаром проникающего внутрь яда. Он не убивал, но мышцы под его влиянием слабели, а боль притуплялась. В худшем случае жертва переставала осознавать критичность своего состояния и быстро истекала кровью.       Рэйдену повезло – он знал об этом. Стиснув зубы, странник зажал кровоточащий след ладонью и с ненавистью взглянул на Греха Лени.       – Ответь на мой вопрос, Рэйден! – потребовала она и ударила алой энергией под дых так, что он едва смог устоять на ногах. – Зачем ты ищешь Высших богов?       Но усмешка Рэйдена прорвалась сквозь боль.       – Отправляйся в пекло!       Сильный взмах впечатал девушку в стену так, что кирпичи покрылись трещинами. Астарот вскрикнула от боли, пронзившей позвоночник тысячью кольев, и со сдавленным стоном сползла вниз. Кровь густым комком вырвалась из горла вместе с кашлем. Она посмотрела на заляпанные алыми пятнами руки, и Рэйден заметил языки безумного пламени, выплясывающие в её зрачках. Со времён резни в Вейн-Адэре Астарот не встречала такого ярого сопротивления своим чарам. Это распыляло её воинственную душу. Цепляясь пальцами за старую кирпичную кладку, она заставила себя вновь подняться. Сквозь свисающую чёрную пелену волос сверкнула обагрённая улыбка, и мрачный шёпот опалил воздух:       – Однажды всё, что ты любишь, погибнет по вине богов, и тогда ты сам придёшь к Эйрене за...       – Этого не произойдёт! – уверенно перебил Рэйден.       – Это будет твоя сильнейшая ошибка, – усмехнулась она и взмахнула когтями.       Острые, словно лезвия ножей, они воткнулись в его предплечье, разрывая кожу до локтя. Обезумевший от боли крик Рэйдена встрепенул птиц на крышах, и те испуганно взлетели в небо. Даже проснувшиеся посреди ночи жители повыглядывали из окон, но тут же спрятались внутри домов, издали заметив адское пламя Астарот. Каждый знал – если Грех нашла свою жертву, то не пощадит никого, кто посмеет вмешаться. Им оставалось лишь наблюдать, как бедняга, падший в её немилость, корчится в муках.       Самой же Астарот это льстило. Она чувствовала их страх и подпитывалась его тяжестью. Её удары становились злее и непредсказуемее. Одурманенный ядом Рэйден не успевал уворачиваться. Реальность начинала расплываться. С диким гоготом Астарот воткнула острый каблук в ногу, и Рэйден не смог сдержать вырвавшийся из груди вопль.       – Моё терпение заканчивается, Рэйден, – прошипела Астарот и дёрнула юношу за воротник.       – Мой ответ неизменен, – упёрто прорычал странник.       Он вырвался из хватки Астарот и, едва устояв на ногах, выпустил сгусток энергии ей в грудь. Магия нашла свою цель: взрыв силы оттолкнул Астарот в сторону, оставив чудовищный ожог. От её платья остались ошмётки, держащиеся на паре ниток. Но ни оголённая грудь, ни опалённая до черни кожа не заставили её отступить. Она взмахнула рукой, и Ситри, всё это время томящиеся в стороне, зашипели, словно дикие кошки, и опрометью бросились на Рэйдена. Подобно цирковым акробатам, они уворачивались от всех его атак и с такой же ловкостью наносили страннику новые раны – маленькие, но глубокие. Они точно знали, где больнее всего придётся их жертве. Девочка Ситри прыгнула на спину странника и крепкой хваткой, не присущей ребёнку, сжала горло и вонзила острые зубы в ключицу, а её брат с размаху ударил по ногам. Не предвидевший такой подлости Рэйден вскрикнул и обессиленно рухнул на колени.       Как бы сильно Кассерген ни был поглощён ненавистью, выстоять против трёх Грехов он был не в силах. Последний удар лишил его возможности на сопротивление. Когти Астарот вонзились точно в живот. Странник схватил губами холодный пропахший гарью воздух и рухнул на мостовую. Утопая в луже крови, он на мгновение поймал себя на мысли:       «Плохи мои дела».       Он попытался зажать рану, но Астарот с садисткой улыбкой ударила в грудь, находя его стоны забавными.       – Ты жалок! – презрительно фыркнула женщина.       – Знаешь, в последнее время я часто это слышу, – не сдержался от иронии Рэйден, но женщина сбила эту показную спесь, наступив сапогом на грудь.       – Тебе повезло, что Эйрена запретила убивать тебя, – с коварной ухмылкой прошептала она, – но я буду возвращаться вновь и вновь, чтобы услышать ответ на свой вопрос. И наши встречи будут такими же страстными, как и в этот раз.       – К чему все эти сложности? Ты ведь можешь просто забрать меня и пытать. Вряд ли у меня ещё остались силы на сопротивление.       Астарот развеселили его слова. Она присела перед ним на корточки и кончиками пальцев провела по открытым ранам, растирая кровь по коже.       – Охота не так хороша, когда олень сам подставляется под стрелу. Интереснее всего, когда он хватается за свою никчёмную жизнь, зная, что его минуты сочтены.       Слуга Эйрены склонилась над израненным лицом Рэйдена. Алые губы коснулись глазной повязки и оставили след от помады на прощание.       – До встречи, – тихо произнесла она и вместе с близнецами растворилась в ночи.       Рэйден облегчённо выдохнул. Было везением, что она действительно не согласилась забрать его, иначе все планы пошли бы прахом. Но поступки Грехов были предсказуемы: все они ненавидели лёгкую добычу, их забавлял сам процесс, а не результат.       Удерживать веки открытыми у него уже не было сил. Магия странников истощила его. Сейчас он хотел только одного – уснуть.       – Не закрывай глаза, милый! – закричал женский голос рядом с ним.       Горожане, наблюдающие за битвой из своих окон, наконец нашли смелость вылезти из домов и броситься на помощь страннику. Одна из дам притащила тряпки, а её дети набрали воды из ближайшего колодца, чтобы помочь матери омыть раны юноши. Толпа мгновенно собралась вокруг него, но Рэйден видел всё через туман. Лица превращались в тусклые краски, голоса звучали смазанно. Ему едва удавалось их разобрать.       – Принесите бинты и мази! – закричала женщина кому-то в толпе.       Рэйден почувствовал, как крепкие руки разрывают его рубаху.       – Какое бесчестие! – закричал кто-то из городских мужиков. – Трое на одного!       – Этим Грехам не знакома честь! – закричал ему в ответ другой.       – Да, милый, слушай нас, – прошептала женщина, видя, как он тщетно пытается повернуть голову на звук. – Потерпи немного.       – Вот бинты!       – А вот мази!       Рэйден нахмурился, пытаясь очистить свой взгляд. Зазвенели склянки, и обжигающая мазь, коснувшаяся ран, сорвала с его губ вскрик. Звук разорванных в спешке бинтов. Каждое прикосновение его спасительницы отзывалось болью в теле.       – Рэйден! Рэйден! Слышишь меня?       Грубые большие ладони похлопали его по щеке.       – Салум?       – Да, это я, друг. Держись! – Переживание дрогнуло в грубом голосе. – Что вы стоите? Помогите мне! Надо отнести его в мой паб, – скомандовал хозяин стоящим поодаль мужикам.       – Осторожнее! Его раны ещё кровоточат! – обеспокоенно закричала женщина и прижала мокрую тряпку к ещё не перемотанной бинтами ране.       Сознание Рэйдена покидало его. Из последних сил он повернул голову к даме, что с таким трепетом бросила свои силы на его спасение, и сухими губами вымолвил последние слова, прежде чем лишиться чувств:       – Спасибо. 1. 1 дюйм – 2,54 см