Странники

      Распрощавшись с добрыми сельчанами, ребята отправились в дорогу. Бутыль-проводник горел теперь так ярко, что не оставалось сомнений – они уже близко. После полудня на краю просёлочной дороги их встретил покрытый трещинами и облупившейся краской деревянный указатель: «Добро пожаловать в Регрид».       Однако с таким же радушием, что и въездной знак, жители их не встретили. Все они недоверчиво поглядывали на путников в приличных одеждах, а после отворачивались и делали вид, что занимаются своими делами.       Деревушка была небольшая, старая. Дома ветхие, дороги пыльные. На фоне прекрасного и светлого Флоремонта Регрид выглядел захудалым чёрным пятном на карте. Путники спешились у колодца и напоили лошадей.       – Не любят здесь городских, – подметил Викери, поймав очередной настороженный взгляд старой прачки.       – И ты бы не любил, если бы знал, что в нескольких милях от тебя люди в шелка одеваются и куриные ноги собакам скармливают, – пожал плечами Рэйден и набрал ещё одно ведро воды для своего коня. – Тут люди в страхе живут, потому и приезжих не жалуют. Не хотят ещё один неизвестный труп закапывать.       Оно было и видно. Домов было немного, а кладбище за деревней полнилось могильными камнями да торчащими из земли именными деревяшками.       – Эй! – крикнул Рэйден занятому ковкой кузнецу. – Не подскажешь, где главного деревни сыскать?       Кузнец остановился. Он положил молот и опустил схваченный щипцами разогретый кусок металла в бочку с водой, поднимая белый густой пар. Бросив хмурый взгляд на наглого юношу, он вновь опустил металл в печь.       – Нет его, – нехотя ответил он и продолжил бить молотом по куску металла на наковальне. – Сгинул.       – Сам сгинул или кто помог?       – Так сирены сгубили. А вам-то какое, собственно, дело? На кой он вам сдался?       – Так мы по души ваших сирен и явились.       – Странники, что ли? – удивился кузнец. Он отложил молот и вытер вспотевшие мозолистые руки тряпкой. – Бегите отсюда, молодые. Вы не первые, кто нам на помощь пришёл, да всех Самигина забрала в свои владения. Твари эти бездушные, никого не щадят, и вас тоже погубят.       – Если смогут, – чересчур самоуверенно заявил странник. – А если и погубят, то Самигине будет с кем в карты поиграть на досуге.       – Глупый ты, малец, – усмехнулся кузнец. – Но коли надо, сыщешь их в лесной чаще. Зарево-озеро они заняли.       – Спасибо вам, – поблагодарила кивком Джоанна.       – За смерть не благодарят, милая, – сорвалась печальная усмешка с его губ. – Да благословят вас Высшие боги!       – Высшим богам нет дела до нас, – ответил Рэйден и забрался в седло.       Кузнец грустным взглядом проводил уезжающих в сторону леса странников. Он уже успел повидать стольких смельчаков, что рискнули бросить вызов дикому народу, и всё равно в глубине души продолжал надеяться на спасение.       Лес встретил путников шелестом листьев и прохладой, и, несмотря на день, ребят сковывали беспокойство и чувство, что за ними наблюдают. Каждый шорох заставлял вздрагивать и оглядываться. Но это были лишь птицы, что с любопытством перепрыгивали с ветки на ветку, преследуя гостей.       – Дальше пойдём пешком, – обозначил Рэйден и спрыгнул с лошади.       Он поглядел на бутыль-проводник, высматривая верное направление. В стороне, куда указывала сияющая золотая чешуя, тропинка заканчивалась. Пришлось пробираться через колючие кусты и низкие ветки деревьев. Птицы начинали щебетать всё громче.       Лошади чувствовали беспокойство хозяев и всё чаще останавливались, отказываясь пробираться в чащу. Они мотали головами и громко ржали, упираясь копытами в землю.       – Оставим их тут, – вздохнул Рэйден и погладил коня по чёрной морде.       – Да как же мы их тут оставим? – возмутился Викери. – В лесу полно диких зверей. Сожрут ведь.       – Так не одних оставим же, дурень, – закатил глаза странник. – Присмотрят за ними.       – Мы посреди Диких Земель, Рэйден. Вряд ли тут сыщем одного из местных, что любезно согласится посторожить их.       – Они присмотрят.       Рэйден кивнул в сторону. Там, из-за деревьев на них глядели глаза цвета тёмной зелени. Сначала лесные жители осторожничали, скрывались, но после слов Рэйдена настороженно выползли.       Первой к ним вышла босая девушка – вечная пленница юности и чарующей красоты. Кожа её была загорелой, с зелёным отливом, уши длинные и острые. Волосы землистого цвета спускались на открытые плечи, а вместо одежды её опутывали плотно сплетённые лозы и листья. Голову венчал венок из тонких корней.       – Дриады, – поражённо ахнула Николь.       Следом за первой дриадой показались и остальные. Они с опаской посматривали на гостей своего леса, не рискуя подходить ближе.       – Vare ûso asa, pueri Zagan? – Дриада обратилась напрямую к Рэйдену. ¹       – Teme angen invire mares a cuĺves mo Vepar, – спокойно ответил Кассерген на высшей энрийской речи. ²       Дриада с сомнением оглядела путников. Ничего нельзя было скрыть от лесных дев. Их глаза с большими зрачками видели истину даже в самых потаённых уголках душ.       – Te inminäĺ manies, – решительно заявила она спустя минуту молчания.³       – О чём они говорят? – тихо спросил Леон у Джоанны.       – Она согласилась отвести нас к сиренам, чтобы мы могли встретиться с Вепаром, – перевела полушёпотом бессфера.       – Novu no torâes? – продолжил говорить с дриадой Рэйден.⁴       Дриада кивнула и подала знак остальным. Осторожность отпустила дриад. Они прошли мимо ребят, не обращая на тех никакого внимания. Лошади испуганно взвизгнули при виде дикого народа, но дриады нежно положили руки на их щёки и прижались лбами к мордам.       – Ofa gentaro, – зашептали они, и их шёпот стал походить на шелест листьев – приятный и умиротворяющий. ⁵       Лошади присмирели и позволили увести себя в чащу. А оставшаяся дриада поманила путников.       – Asa no teka, – произнесла она и прыгнула в кусты. ⁶       Ребятам ничего не оставалось, как пойти за ней. Поспевать за лесной девой было сложно: она с лёгкостью перепрыгивала поваленные деревья, пробиралась через тесно стоящие стволы и ступала по покрытым мокрым мхом камням. На мгновение они даже потеряли её из виду, так сильно она сливалась с окружением, но дриада вернулась и снова поманила за собой.       – Mares kö. Atu in asa, rantire, – остановилась дриада и закрутила головой. ⁷       И без перевода становилось понятно, что она дальше их не поведёт. Опасно. Дриады сирен не жаловали. Они любили спокойствие в лесу, которое сирены вечно старались нарушить, заманивая местных жителей в свои путы.       – Она только что назвала тебя принцем? – удивлённо вскинул брови Викери.       Он был единственным из присутствующих, кроме Кассергенов, кто связно разбирал высшую энрийскую речь, но на секунду засомневался в услышанном.       – Нет, она назвала меня придурком. Очень созвучные слова.       Дриада, услышав его ответ, обиженно поджала губы и вздёрнула подбородок, но промолчала. Рэйден кивнул ей, и та покорно скрылась в густой листве.       – Даже дикий народ насквозь видит твою ушлую сущность, – довольно усмехнулся Викери и пошёл в указанном дриадой направлении.       Чем дальше они продвигались, тем громче им слышалось чьё-то завораживающее пение. От каждого слова дышать становилось всё сложнее, но чары тянули их к Зарево-озеру. Остановив ребят, Джоанна достала из сумки пять пар скрученных тканевых комочков, пропитанных воском.       – Не спасёт, но даст здраво мыслить, – заявила бессфера.       Ребята вставили их в уши, и наваждение спало. Теперь они едва слышали пение чудесных созданий, потому решительно направились к проглядывающейся сквозь листву водной глади.       На берегу маленького пруда, который местные непонятно почему назвали озером, в лучах солнца резвились прекрасные девы. От одного взгляда на нежную ровную кожу хотелось прикоснуться и ощутить мягкость, подобную шёлку, соблазнительные алые губы манили впиться поцелуем, а яркий блеск в глазах не давал отвести взгляд. Даже в рыбьем хвосте нашлось своё притяжение: разноцветная чешуя ярко поблёскивала и переливалась на солнце.       И всё же Леон и Викери густо покраснели, завидев их обнажённые груди, едва прикрытые длинными волосами. Прежде им не доводилось видеть девичью наготу, и, хотя им было стыдно, отвести взгляд они не могли.       – Посмотрите, кого привело наше пение, – звонко воскликнула голубоглазая сирена на человеческом языке и хлопнула хвостом по воде. – Это же Рэйден Кассерген. Неужели не смог справиться с чувствами к нам после последней встречи и решил вернуться?       – А ты возмужал, – восхитилась сидящая на берегу темноволосая сирена и облизнула пухлые губы.       – А как похорошел! – довольно взвизгнула другая. – Люблю мужчин с увечьями. Они всегда такие хорошенькие!       – Не дождётесь, – пресёк их восхваления Рэйден. – Мы пришли встретиться с вашим хозяином.       Русалки удивлённо переглянулись.       – А с чего ты взял, что мы тебя к нему отведём? – закусила губу голубоглазая русалка. – В последний раз ваши странники нашей сестрице руки отрубили. Бедняжка до сих пор мучается.       – Мы обид не прощаем, Рэйден Кассерген, – поддержала подругу темноволосая сирена.       – Придётся простить, – усмехнулся странник. – Дело касается небес.       – Ну, коли так... – задумчиво потёрла округлый подбородок сирена, – то нам всё равно. Небеса там, а мы здесь. Какое нам дело до других богов, кроме нашего?       – Уверены, что Вепар простит вам убийство тех, кто пришёл за клинком «Слёзы небожителей»?       – Да как ты смеешь произносить имя Высшего бога с такой снисходительностью! – взвизгнула одна из сирен. – Мы принесём ему ваши разорванные тела!       – Ну же, спокойнее, Кейлани, – успокоила голубоглазая сирена. – Мы отведём вас...       Она перебросилась с сёстрами заговорщицкой ухмылкой.       – ... если справитесь с нашими чарами и докажете, что достойны.       Их песня полилась словно сладкий мёд, заставляя кровь бурлить в венах. Дышать стало так тяжело, что у ребят подкосились ноги. Самодельные беруши оказались бессильны перед чарами демониц. Глаза заволокло туманом. Все они видели лишь одно – прекрасных дев, что тянули к ним руки и звали за собой сладкими речами. Желание брало верх над разумом. Они пытались сопротивляться: падали на колени и закрывали уши руками, но голос не утихал. Чем больше они противились чарам, тем сильнее обжигало тело нахлынувшим возбуждением.       Николь и сама с трудом боролась с чарами, но хранила в мыслях то, что вычитала в книге: вода из русалочьего озера снимает магию. Она видела, как страдают друзья, как стискивают зубы и кусают до крови губы, чтобы притупить очарование сирен болью.       Странница отбросила страх и разжала уши. Очередная волна волшебной песни обрушилась на неё, словно ливень. Но она напрягла всё тело и вытянула руку. Небесные руны заискрились на кончиках её пальцев. Через мучительную боль она заставила себя сосредоточиться. Шар воды взлетел в воздух и понёсся к ней. Сирены попытались его поймать, но тот прошёл через их руки и ударил холодными каплями в лицо Николь, смывая волшебные путы. Долгожданный вдох свободы растёкся прохладой по лёгким.       На дрожащих ногах Николь сделала пару шагов и вновь вскинула руки. Несколько водных шаров зависли над прудом и быстро рванули к ребятам, обливая лица.       – Спасибо... Николь... – сквозь тяжесть проговорил Леон.       Он очнулся от чар, а вместе с ним и Джоанна. И только на Викери и Рэйдена русалочья вода не возымела эффекта. Они уже не кричали, не сопротивлялись. Магия тянула их на дно. Очарованные песней, они медленными шагами шли в руки собственной погибели.       – Освободите их! – испуганно закричала сиренам Николь.       – Мы не можем, – расхохоталась сирена и обратилась к очарованным юношам: – Защитите нас!       Повинуясь голосу, Викери и Рэйден достали из ножен мечи и направили на друзей. Ни один мускул не дрогнул на лицах. Им было всё равно, кто стоит перед ними; единственным их желанием было повиноваться.       – Что нам делать? – Николь отступила и выставила перед собой короткий клинок. – Они убьют нас!       – Русалочья вода снимает чары только с тех, кто не влюблён. – Джоанна ударила кнутом перед ногами брата. – Есть ещё идеи?       – Поцелуй возлюбленного снимает чары, – ответил Леон и, заслоняя собой Николь, парировал удар Викери.       – Викери говорил, что влюблён, – вспомнила Николь и тут же раздосадовано добавила: – Но та девушка, должно быть, в Англии. Может, есть другие способы?       – Николь, перестань закрывать глаза на очевидное! – зарычал Леон и пнул Викери в живот. – Ты – та девушка!       Николь словно ударило под дых. Новость вылилась на неё ледяным дождём. Как она могла не замечать этого раньше? Викери ведь всегда был добр к ней, оберегал, как младшую сестру, не позволял себе лишнего. И в ту ночь он так искренне говорил с ней о чувствах... Он говорил о чувствах к ней. Он видел, как она влюблялась, как страдала, и всё равно молчал о боли, что испытывал сам, о боли, которую причиняла ему она.       «Нет, не время для этого, – одёрнула себя Николь. – Викери – мой друг, и я должна помочь ему!»       – Я сделаю это! – решительно вскрикнула она, усмиряя взволнованную дрожь. – Но нужно их обезоружить.       – Предоставь это нам! – закричала Джоанна.       Она подала Леону знак, и они резво поменялись противниками. Джоанна рассекла кнутом воздух и шквалом обрушила удары на рыжего странника. Меч упал на землю вместе с болезненным рычанием Викери. На мгновение его взгляд прояснился, но тут же снова покрылся пеленой.       – Прости, Вик, – извинилась она после того, как кнут ещё раз рассёк юноше руку. – Николь тебя после подлатает.       Она снова замахнулась. Плеть плотным кольцом обвязала тело Викери, сковав по рукам и ногам. Странник буйно задёргался, пытаясь выбраться из ловушки, но Джоанна схватила плеть за тонкий конец и затянула, лишая его такой возможности.       – Давай, Николь! – закричала она и сжала плечи Викери.       Юная Аверлин подскочила к ним и с закрытыми глазами быстро прижалась к губам друга. Она никогда прежде никого не целовала, но без сожалений отдала свой первый поцелуй тому, кто был ей дорог. Обхватив руками порозовевшие щёки Викери, она поймала себя на том, как нежны его губы и как сладки капли русалочьей воды на них. Она снова и снова целовала его, пока не почувствовала руки на своих плечах. Джоанна уже освободила странника и с лёгкой улыбкой наблюдала, как Викери, не веря в происходящее, цепляется за складки рубахи Николь.       – Вик, я... – Николь резко отпрянула и закрыла ладонями раскрасневшиеся щёки.       – Я знаю, – погладил её по плечам Викери. – Ты спасла мне жизнь.       Николь широко улыбнулась. Друг не стал вдаваться в подробности их поцелуя, и от этого становилось спокойнее. Она была не готова обсуждать это, и Викери уважал её выбор. Он и сам был не готов. Не так он представлял этот момент.       – Если вы закончили заигрывать друг с другом, то мне нужна помощь! – негодующе закричал Леон и стиснул зубы.       Леону было непросто сдерживать тяжёлые удары Рэйдена, ни в какое сравнение не шедшие с теми, что были на тренировках. В каждом замахе чувствовалось желание убить его. Но больнее было выносить холодный взгляд странника. Он смотрел на него, как на врага, как на ничтожество, недостойное жизни. Ни намёка на чувства к нему.       Мечи столкнулись с режущим слух лязгом. Леон начинал выдыхаться. Он не мог тягаться с натиском Рэйдена. Дрожащие пальцы из последних сил сжимали рукоять меча. Ещё один удар он не выстоит.       Он вспомнил трюк, которым когда-то Рэйден воспользовался против него, и, уловив момент, юркнул ему под руку, схватил горсть земли и бросил в лицо странника. Тот на мгновение растерялся, а когда развернулся, Леон ударил его тяжёлым ботинком в живот. Кассерген отшатнулся, но, к разочарованию Леона, не упал. Меч по-прежнему крепко сидел в руке.       – Рэйден, очнись! – закричал Леон, глядя в леденящее душу лицо.       Но его слова не нашли ответа. Рэйден снова бросился в атаку и когда занёс меч, встретился с клинком подоспевшего Викери.       – Нужна помощь? – с усмешкой бросил рыжий странник Леону и оттолкнул Кассергена.       – Очень вовремя, – хмыкнул Леон.       Но даже два молодых странника не вызывали у зачарованного Рэйдена трудностей. Он с лёгкостью уворачивался от их атак и, казалось, совершенно не притомился.       – Есть варианты, как его остановить? – запыхавшись, спросил Викери.       – Только тот же способ, что спас тебя, – стиснул зубы Леон и отвёл клинок Рэйдена, – но, боюсь, тебе он не понравится.       На фоне раздалось задорное хихиканье сирен, наблюдающих за развернувшимся представлением. Вероятно, они находили забавным то, как друзья пытаются друг друга прикончить.       Изрядно притомившиеся Викери и Леон загнали Рэйдена на середину берега.       – Этот упырь вообще может кого-то любить? – буркнул Викери и пнул Рэйдена по бедру.       – Ты даже не представляешь насколько, – ответила Джоанна и набросила кнут на шею Рэйдена, подобравшись со спины.       Странник выронил меч и вцепился в кожаную удавку обеими руками. Лицо его побагровело, на лбу и висках выступили вены. Он стиснул зубы и с яростью потянул кнут на себя.       – Вот же Самигинина тьма! – выругалась Джоанна, натягивая кнут. – Я его долго не удержу!       Николь вцепилась всеми силами в одну руку, а Викери в другую. Но даже под властью чар странник не растерял своей хитрости. Небесные руны вспыхнули белым сиянием, разрастаясь от кончиков пальцев до щёк, и холодное пламя обожгло ребят, оставляя кровоточащие ожоги на ладонях. Почувствовав, как хватка ослабла, Рэйден отбросил их, а Джоанну ударил затылком. Бессфера упала на землю и со стоном зажала ладонями нос. Её пальцы обагрились липкой кровью.       Больше ничего не удерживало Рэйдена. Кнут беспомощно лежал на траве, а ребята вопили от боли, раскиданные по разным сторонам. Леон растерянно смотрел на противника. Он не знал, как поступить, и принял самое неблагоразумное решение – пойти в лобовую атаку.       Это было ошибкой. В руке Рэйдена сверкнул короткий клинок.       – Когда?.. – Николь ощупала ножны и пришла в ужас. Рэйден успел выхватить её клинок. – Леон, осторожно!       Но юноша не успел остановиться. Где-то вдалеке он услышал, как закричала Николь, как выкрикнул его имя Викери. Острая боль пронзила бок, когда холодное лезвие вошло внутрь по самую рукоять, и кровь алым пятном стала расплываться на рубашке. Но боль была лишь мгновением, оставившим после себя только шок. Он глядел на сжимающую рукоять руку и не мог поверить в то, что произошло. Дышать стало невыносимо.       – Рэйден, – прошептал Леон и выдавил самую тёплую улыбку, на которую был только способен, – возможно, я ещё не готов дать тебе то, что ты хочешь, но я знаю, что твои чувства ко мне – не обман.       Леон сделал шаг и почувствовал, как остриё клинка разрезает плоть внутри. Дрожащими руками он обхватил лицо Рэйдена и приник к мокрым губам. Теперь уже было всё равно, что подумают остальные. Пусть ненавидят, называют содомитом, но он спасёт Рэйдена от русалочьего дурмана, даже если для этого придётся положить свою жизнь на плаху Самигине.       Поцелуй долгое время оставался безответным, но Леон не терял надежды. Он сжимал лицо странника из последних сил, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, и всё же не отпускал. Верил, что всё то, что произошло между ними, – это проявление настоящих чувств Рэйдена.       Чары сирен утратили свою силу, и рука Кассергена спала с клинка. Странник почувствовал тепло и нежность знакомых губ, что не единожды спасали его от бушующей в сознании тьмы. Он прижался к Леону и, наконец, ответил на поцелуй, с жадным желанием подминая его губы своими. Жалобный стон, сорвавшийся с губ юноши, заставил Рэйдена опомниться. Он отшатнулся и с ужасом посмотрел на окровавленную рукоять.       – Однажды я поклялся не беспокоиться о твоей неугомонной заднице, Рэйден. – Леон пошатнулся, но через силу выдавил насмешливую улыбку. – Я солгал.       В глазах начало темнеть. Но Леон решительно отказывался терять сознание. Он услышал крик Рэйдена, почувствовал, как его руки крепко обхватили грудь и уложили на траву.       – Что за трагичное зрелище! – захихикали сирены, но никому не было дела до их слов. Сейчас ребят волновало одно – спасти Леону жизнь!       – Эй, не отключайся! – Викери похлопал его по бледным щекам. – Я ещё не успел упрекнуть тебя за глупость!       Джоанна достала из сумки походную аптечку и поднесла к носу странника едко пахнущую жидкость, возвращая в сознание. Леон поморщился и уставился на друзей. В глазах двоилось.       – Будет больно, – предупредила Джоанна и резко выдернула окровавленный клинок.       Сильная острая боль пробежала волной по телу, срывая с губ Леона гортанный крик. Он запрокинул голову и порывисто задышал, стискивая зубы. Викери чуть ли не рывком расстегнул его рубашку и закатал нательную кофту, обнажая глубокое окровавленное ранение.       – Сможешь вылечить? – Джоанна с надеждой взглянула на Николь.       Юная Аверлин была напугана, но быстро взяла себя в руки. Она призвала водный шар из русалочьего пруда и опустила на рану Леона. Кровь мгновенно проникла в сияющий золотом шар, перекрашивая в ярко-красный.       Николь бросила на землю перчатки, сделала глубокий вдох и надавила на рану. Багряный шар распался на мелкие капли и скрылся внутри тела Леона. Он чувствовал, как каждая клетка срастается обратно. Ощущение было таким, словно сотни маленьких жуков носятся по его телу и скребут иглами по костям.       Леон попытался вырваться, но Викери и Рэйден схватили его за руки и прижали обратно к земле. Джоанна уложила его голову себе на колени, и когда Леон в очередной раз закричал, умело запихнула между зубов свёрнутую жгутом тряпку.       – Это чтобы ты себе язык не откусил, – прояснила она, глядя в заволочённые слезами глаза Леона.       Леон уже не понимал, сколько длилась эта пытка: минуты начинали ощущаться часами. Николь с пугающе серьёзным выражением склонилась над раной, перебирая пальцами воздух, словно кукловод, играющий с нитками. На лбу вздулась тонкая венка и проступили капли пота. И лишь когда на теле Леона осталась маленькая царапина, странница прикрыла глаза и устало вздохнула. Она справилась.       Боль отступила, и Леон обмяк.       – Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно поинтересовалась Джоанна, вытаскивая кляп у него изо рта.       – Словно меня закололи десять тысяч раз, – устало усмехнулся Леон. – И я не хочу знать, где эта тряпка побывала до моего рта, ясно?       – Приятно знать, что чувство юмора ты не утратил, – рассмеялась девушка и помогла ему подняться.       Леон пошатнулся, но Викери быстро подставил дружеское плечо и перехватил под руку.       – Спасибо.       Самаэлис обращался ко всем, но Рэйден был единственным, кто не смотрел ему в глаза.       – Эй, – Леон склонился, чтобы словить его опущенный взгляд, – не делай такое лицо, а то люди подумают, что у тебя ранимое сердце.       – Я мог тебя убить... всех вас.       – Так, не начинай акт самобичевания, – хлопнул его по плечу Леон. – Я пострадал из-за своей неосмотрительности и потому, что вон те речные жабы наложили на тебя чары.       – Это он нас жабами назвал? – возмутились сирены и негодующе ударили ладонями по водной глади, поднимая брызги. – Вот же невежа! Мужлан неотёсанный!       – Да заткнитесь вы хоть на минуту! – прикрикнул на них Викери. – Мало бед, что ли, натворили?       – Ну и ладно, – хлопнула хвостом по воде голубоглазая сирена. – Обещания свои мы не нарушаем. Отведём вас к хозяину вод. Только вот, – она расплылась в улыбке, – пути к нему под водой расположены, и только наш поцелуй не даст вам погибнуть.       – Отвратительно, – скривился Кассерген, – а другого способа нет?       – Нет, – в один голос пропели сирены.       – С трудом верится, – хмыкнула Джоанна, сверля их злобным взглядом. – С чего нам верить, что вы не утопить нас решили?       – На кой нам это надо? – сложила руки на груди Кейлани. – Мы топим людей только от скуки, а вы нас знатно потешили. Грешно терять такое развлечение.       – Они не лгут, – прояснил Викери, чувствуя общее недоверие к их словам. – Топить не станут.       Ребята переглянулись. Целовать водных чаровниц уже никому не хотелось. Без чар всё их очарование рассеялось как дым, оставив лишь неприязнь и желание вырвать всю чешую из хвоста с мучительной медлительностью.       – Была не была, – вздохнула Джоанна и первая прыгнула в пруд.       Сирены закружили вокруг неё плотным кольцом.       – Молоденькие девушки такие сладкие, – игриво погладила скулу Джоанны голубоглазая сирена и притянула ближе к себе.       Пухлые алые лепестки губ прильнули к губам бессферы с порывистой страстью, одаривая мёртвым холодным дыханием. И не прерывая поцелуя, водная дева медленно потянула её за собой на дно.       – Джоанна! – испуганно вскрикнул Рэйден. Он бросился к краю пруда, высматривая тёмную макушку сестры в синеве воды.       – Не трать нервы попусту, красавчик, – пренебрежительно хмыкнула Кейлани. Водная гладь покрылась рябью, и Джоанна вынырнула вместе с сиреной.       – Я в порядке, – успокоила она брата.       – Твой черёд, Рэйден Кассерген, – хихикнула сирена и подплыла к краю пруда, подавая бледную руку.       – Если ты попытаешься нас обмануть, я вырву тебе хвост и оставлю сушиться на солнце, Валери, – прорычал в лицо голубоглазой сирене Рэйден.       – Охотно верю, – улыбнулась она и прошептала на ухо: – Но ни одна из нас не может устоять перед очарованием божества.       Валери нежно поцеловала его и, схватив за воротник, утащила под воду.       Викери, Николь и Леон остались на берегу одни. От мысли, что придётся целовать тех, кто зубами от скуки разрывает человеческую плоть на куски, становилось дурно. Но отступать было поздно.       Ребята прыгнули в воду и тут же оказались в объятиях сирен.       – Не бойся, – перед Леоном всплыла темноволосая сирена.       Она положила руки ему на плечи и запустила пальцы в волосы. Длинные острые ногти играючи пробежались меж русых прядей и надавили на затылок. Леон не успел опомниться, как она уже сладко целовала его, затягивая в бездну. Губы её были мягкие, но мертвецки ледяные, а сам поцелуй – мокрый и... солёный?       Лишь оказавшись под водой, Леон открыл глаза и испуганно отплыл. Прекрасная дева перед ним превратилась в чудовище. Румяная кожа стала серой, словно у трупа, под глазами залегли пятна и взбухшие тонкие вены. Сирена махнула хвостом. Чешуя слилась с мраком подводного царства, потеряла былой блеск и потемнела. На шее прорезались жабры. От былой красоты остались лишь слабые очертания их девичьих лиц.       – Такой уже не нравлюсь? – подплыла к нему сирена и положила перепончатые пальцы на плечи.       – Такую целовать не стал бы, – честно признался Леон.       Но сирену его ответ повеселил. Она громко рассмеялась и одарила юношу пугающей улыбкой: вместо ровного ряда белоснежных зубов теперь были острые мелкие клыки.       «Вот уж кого точно не стоит держать в домашнем аквариуме, – подумал Леон. – Одним укусом руку по локоть оторвут».       Сирена взяла его за запястье и потащила к томящимся в ожидании Кассергенам. Длинные волосы приподнялись вверх, и Леон увидел спину сирены: сквозь прозрачную кожу просвечивались скрывающиеся за позвоночником и рёбрами внутренние органы и бьющееся сердце. Тошнотворное зрелище.       Вскоре к ним подплыл Викери.       – Жуть, – прошептал он Леону и зябко передёрнул плечами.       Николь была последней, кто опустился под воду. Она долгое время не могла собраться с мыслями и позволить Кейлани сделать задуманное. Но оказавшись в тёмной пучине, Николь испуганно вскрикнула и тут же зажала рот руками. Но вода стала для неё воздухом, прохладным окутывающим коконом.       Сирены взяли их за руки и поплыли к подводной пещере. Круглые стены подсвечивались синим сиянием водорослей и пушистого мха. Прямо перед ними проскочила стая мелких рыбёшек. Валери прямо на ходу схватила одну из них за хвост зубами и сожрала, перемалывая острыми зубами тонкие косточки. Кровавая дымка расплылась около её рта и растворилась в воде.       – Не думали же вы, что мы человечиной питаемся. – Она проглотила свежий ужин и подмигнула ребятам, поражённым жестокой сценой.       Сирены двигались в воде быстро и проворно. Прошло совсем немного времени, как они выплыли из туннеля и оказались посреди водного царства. На дне большого озера раскинулись маленькие круглые домики из тины и мха, светящиеся тем же волшебным лазурным светом, что и стены подводной пещеры. Вокруг плавали рыбы самых разных размеров и видов. На особенно больших сирены даже катались верхом, держась за спинные плавники.       – Где мы? – поражённо спросила Николь.       – Под озером Неяви, конечно, – ответила Кейлани.       – Но как вы скрываетесь от людей?       – Вепар – могучий Высший бог, дорогая. Он сотворил в Неяви два дна: одно – для людей, чтобы те могли рыбачить, второе – для своих верных подданных, чтобы мы могли жить спокойно. Попасть сюда можно лишь через подводные пещеры.       Сирены потянули их над улочками города. Проплывающие мимо них жители подводного города с изумлением глядели на людей. Редкость увидеть смертных в озёрных глубинах.       – Я думал, что сиренами бывают только девы, – удивился Викери, заметив плывущего мимо мужчину с рыбьим хвостом.       – Так и есть, – ответила Валери. – Сирена может родить только сирену. А те, кого ты видишь, это смертные, согласившиеся обменять свою жизнь на бессмертие в водах.       – Кто же согласится в здравом уме на подобную сделку? – фыркнул юноша.       – Тот, кто искренне полюбил.       Вдалеке стали виднеться покрытые кривыми кораллами чёрные каменные стены замка. Стража впустила их без вопросов – вероятно, хозяин вод уже был в курсе их появления. Что, впрочем, не удивляло. Навряд ли от Высшего бога вообще можно что-то утаить.       По коридорам замка уже можно было не плыть. Сирены опустили ребят на пол и позволили идти самостоятельно. Иногда навстречу им выплывали другие обитатели божественного чертога. Сирены, что были здесь в услужении, носили в волосах жемчужные венки, а груди их покрывал хитон из тонкого полупрозрачного шифона. Позже Валери объяснила, что цвет одеяния определял положение сирены: чёрные платья носили сирены, приближённые к государю, зелёные – слуги, а розовые – девицы, что удовлетворяли хозяина этих вод по ночам. Последние имели особую ценность, ведь были одними из немногих в подводном царстве, кто мог вырастить жизнь в своём чреве.       – Тут мы вас покинем. – Темноволосая сирена подмигнула и послала воздушный поцелуй. – Владыка сам вас позовёт.       И сирены быстро уплыли прочь, оставляя ребят стоять в одиночестве посреди холодного мрачного холла.       – Неужели мы будем первыми, кто увидит Высшего бога за все семьсот лет? – нервно помяла пальцы Николь. – Это так... волнительно.       – Меня больше волнует не это, – задумался Леон. – Даже если клинок у Вепара, он не отдаст его нам, не попросив ничего взамен. А что мы можем предложить ему? Блюдо из «пожалуйста» и десерт из «спасибо»?       – Уже поздно беспокоиться об этом, – ответил Рэйден. – Когда запросит, тогда и решим. Вряд ли он горит желанием стеречь это проклятое оружие ещё семьсот лет.       Большие двери распахнулись, и к ним выплыла сирена.       – Владыка ожидает вас, – громко объявила она.       Первое, что бросилось в глаза, когда они проследовали за сиреной в зал, – колонны. Покрытый тонким рисунком трещин камень светился изнутри, заливая золотым светом мрачный зал. В чёрных полах отражался высокий свод из множества драгоценных камней, блестящих подобно звёздам на ночном небосводе. Неповторимым горельефом по стенам разрастались розовые ветви кораллов. Вид был столь восхитительным и будоражащим разум, что невольно казалось, что они оказались во владениях Нептуна или в чудесном затерянном городе Атлантида, о котором слагали легенды на Земле. В глубине зала несколько ступеней возвышали над всеми мрачный чёрный трон.       На нём-то и встретил их Владыка Вод. Перевод высшей энрийской речи: 1. «Vare ûso asa, pueri Zagan?» – «Зачем ты пришёл, дитя Загана?» 2. «Teme angen invire mares a cuĺves mo Vepar.» – «Мне нужно найти сирен и встретиться с Вепаром.» 3. «Te inminäĺ manies.» – «Я укажу путь.» 4. «Novu no torâes?» – «Приглядишь за лошадьми?» 5. «Ofa gentaro.» – «Спокойствие.» 6. «Asa no teka.» – «Иди за мной.» 7. «Mares kö. Atu in asa, rantire.» – «Сирены там. Дальше не пойду, принц.»