***
У двери с номером 307 я останавливаюсь. Сейчас начнутся расспросы... — Что мне им говорить о Двенадцатом? — обращаюсь я к Гейлу. — Вряд ли им нужны подробности. Сами видели, как все горело. Думаю, они больше волнуются за тебя. — Пальцы Гейла касаются моего лица. — И я тоже. На секунду я прижимаю его ладонь к своей щеке. — Я справлюсь. Потом делаю глубокий вдох и открываю дверь. Мать и сестра дома. Сейчас 18.00 — Анализ дня, полчаса отдыха перед ужином. В глазах у них забота. Будто в душу хотят заглянуть. Прежде чем кто-нибудь успевает произнести хоть слово, я открываю сумку, и вместо анализа дня у нас 18.00 — Обожание кота. Прим сидит на полу и со слезами на глазах нянчит этого жуткого котищу, а тот урчит, изредка прерываясь, чтобы шикнуть в мою сторону. Особенно уничижительным взглядом он меня награждает после того, как Прим повязывает ему вокруг шеи синюю ленточку. Мама прижимает к груди свою свадебную фотографию, потом ставит ее на казенный комод, рядом кладет справочник растений. Я вешаю на стул отцову куртку. На мгновение кажется, будто мы снова дома. Все-таки не зря я смоталась в Двенадцатый. 18.30. Мы идем в столовую на ужин, когда на руке Гейла пищит телебраслет — штуковина, похожая на большие наручные часы, но может принимать текстовые сообщения. Телебраслеты — редкость. Их выдают в качестве поощрения тем, кто особенно значим для дела революции. Гейлу этот статус присвоили за спасение жителей Двенадцатого дистрикта. Цеп все еще без сознание, а остальных ребят я еще не видела. — Нас с тобой вызывают в штаб, — говорит он мне. Я плетусь в нескольких шагах позади Гейла, готовясь к очередной промывке мозгов. Вот и штаб — зал заседаний военсовета, оборудованный по последнему слову техники. Тут и говорящие стены со встроенными компьютерами, и электронные карты, показывающие перемещения войск в различных дистриктах, и гигантский прямоугольный стол с замысловатыми приборными панелями — мне до них лучше не дотрагиваться. Останавливаюсь в дверях, никто не обращает на меня внимания. Все собрались в дальнем конце зала у телевизионного экрана, по которому круглые сутки идут передачи из Капитолия. Я уже думаю, не улизнуть ли потихоньку, как вдруг Плутарх, чья массивная фигура загораживала мне телевизор, поворачивается и энергично машет рукой — скорее сюда! С неохотой подхожу ближе. Что там может быть интересного? Всегда одно и то же: военные сводки, пропаганда, кадры бомбежек Двенадцатого дистрикта. Ясная демонстрация того, что нас всех ждет. На таком фоне появление Цезаря Фликермена, вечного ведущего Голодных игр, с раскрашенной физиономией и в блескучем костюме выглядит почти ободряюще. Я обвожу взглядом лица людей в пощение и замираю. Голубые глаза смотрят безотрывно в мои, у меня перехватывает дыхание, и я судорожно, со стоном хватаю ртом воздух, будто в последний момент, когда легкие уже разрываются болью от недостатка кислорода, вынырнула из-под воды. Это — Катон. Катон — цел, невредим, здоров телом и духом. Осознание этого растекается по моим жилам подобно морфлингу, который мне колют в госпитале, и боль, мучившая меня вот уже несколько дней отступает. Возле него сидит Пит, его губы трогает улыбка при виде меня. Рядом с Питом, Лина, она помашет мне в знак приветствия. Я не видела Хеймитча с того разговора. Говорят ему здесь нелегко. В Тринадцатом дистрикте производство и потребление опьяняющих напитков строго запрещено. Медицинский спирт в госпитале держат под замком. Волей-неволей приходится быть трезвенником, и даже никакой самодельной бурды не купишь для облегчения страданий. Хеймитча держат в изоляции, пока он не просохнет настолько, чтобы его можно было предъявить публике. Жестоко, но так ему и надо, обманщику. Увидев свободное место возле Катона, я незамедлительно направилась в нему. Катон продолжал на меня смотреть, наблюдая за моими действиями. Когда я села, его крепкая рука сжала мою под столом, я посмотрела ему в глаза и с улыбкой сказала очевидную вещь: — Ты жив, — шепчу я, сжимая его ладонь в ответ. Мои губы растянуты в такую широкую улыбку, что она, должно быть, смахивает на гримасу. - Жив. – улыбнулся он в ответ. – И готов бороться. Как и все здесь сидящие. — Что они за люди? — спрашиваю я, кивая на незнакомых мне людей. — Такие же, как мы. Но у них было ядерное оружие. — Хочется верить, что Двенадцатый не бросил бы остальных повстанцев на произвол судьбы. Тогда, в Темные Времена. — Кто знает. Если стоит выбор — уступить или начать ядерную войну. Удивительно, как им вообще удалось выжить. Может быть, оттого, что пепел родного дистрикта еще не успел осыпаться с моих ботинок, я впервые чувствую к Тринадцатому то, в Чем до сих пор ему отказывала, — уважение. Он сумел выжить. Несмотря ни на что. Страшно представить, каково тут было в первые годы. Горстка людей, загнанных в подземелье под сожженным дотла городом. Помощи ждать не от кого. За семьдесят пять лет они многому научились, из граждан превратились в солдат и создали новое автономное общество. Они были бы еще сильнее, если бы их не подкосила оспа. Рождаемость упала, и потребовался приток новой крови. Их можно считать солдафонами, послушными винтиками, сухарями, но они живы. И они бросают вызов Капитолию. — Не слишком-то они торопились себя проявить, — ворчу я. — Не все так просто. Нужно было создать базу повстанцев в Капитолии, развернуть подполье во всех дистриктах, — говорит Катон. — Потом понадобился кто-нибудь, кто привел бы все это в действие. Им была нужна ты. Перед глазами проносятся жуткие картины: копье, пронзающее насквозь тело Руты; мой дистрикт, опустошенный и заваленный трупами. Ради чего? Кровь закипает у меня в жилах, картины меняются. Я вижу первый акт неповиновения, которому стала свидетелем в Восьмом дистрикте. Я вскакиваю и опрокидываю коробку с карандашами, которые раскатываются по всему полу. — Что такое? — спрашивает Катон. Некоторые люди обернулись в нашу сторону, но быстро потеряли интересс. — Не будет никакого перемирия. — Я подбираю палочки с темно-серым графитом, сую их обратно в коробку. Получается плохо. — Мы не должны отступать. — Я знаю. — Катон сгребает карандаши в ладонь и постукивает по столу, чтобы выровнять. Дурацкие деревяшки никак не влезают в коробку, я пытаюсь запихнуть их силой, и некоторые ломаются. — Дай сюда. Ты их так все переломаешь. - ко мне подошел Пит. Который кажется слышал наш разговор. Он забирает у меня коробку и быстрыми точными движениями укладывает в нее карандаши. — Пит ты не знаешь, во что превратился Двенадцатый. Ты не видел своими глазами, как я... — Я видел. Мне позволили слетать туда. Китнисс, я не спорю. Если бы я мог нажать на кнопку и убить всех, кто работает на Капитолий и сделал это с нашим дистриктом, я бы это сделал. Без колебаний. — Пит засовывает последний карандаш в коробку и закрывает крышку. — Вопрос в том, как поступишь ты. Внезапно я понимаю, что этот вопрос, мучивший меня столько времени, всегда имеет лишь один ответ. Но только выходка Пита помогла мне его осознать. Как я поступлю? Я набираю в грудь воздуха. — Я стану Сойкой-пересмешницей. Передача заканчивается, народ один за другим покидают помещение. Я и Катон продолжали сидеть. Дожидаясь, пока все выйдут. - Твоя семья здесь? – посмотрев на парня, спросила я. - Да, братья. Отец погиб. – в словах Катона не было слышно скорби. Он сказал это так безымоционально. - Мне жаль… - Не стоит. Он заслужил этого. - Почему? – я была удивлена от его слов. Все такие это его отец. Я бы сейчас всё отдала чтобы увидеть и обнять своего… - Он был ужасным человеком. И поплатился за свои поступки. - Но ведь он твой отец… - Отец,- Катон ухмыльнулся, - Отец не оправляет собственных сыновей в Академию, делая из них убийц. Отец не избивает свою жену и детей просто так. Из-за него мамы больше нет. Если бы не он я бы не отправился на игры. Я молчала. Славами поддержки здесь сыт не будешь. Катон постепенно начал открываться для меня с другой стороны, и мне не хотелось спугнуть его показав, что мне его жать. - Это отец отправил тебя на игры? - Моему младшему брату Энди в этом году исполнилось одиннадцать лет. Отец хотел отправить его в Академию, но я был против. Я не хотел чтобы мой брат испытал, то что нам пришлось испытать с Эриком. И тогда мы заключили с ним сделку: я вызываюсь добровольцем на игры и приношу победу и славу нашей семье, как когда-то мой дедушка. Либо Энди отправляется в Академию. – замолчав, Катон посмотрел мне в глаза. Коснувшись моей щеки своей рукой он заправив прядь моих волос за ухо. Я удивленно смотрела на него, не в силах поверить, что парень, который сейчас сидит рядом со мной, и тот, что хотел переубивать всех трибутов несколько недель назад в Учебном Центре, один и тот же человек. Я прикоснулась руками к его щекам. - Ты не страдаешь раздвоением личности? - спросила я, глядя в его голубые глаза. - Что? - смутился парень. - Ты так изменился с тех пор, как я впервые тебя увидела. Ты был таким злым и... хладнокровным. Он улыбнулся, но в глазах промелькнула грусть - Теперь ты... ты хороший. Ты выглядишь защитником, таким, каким и должен быть старший брат, - прошептала я. - Мои братья и ты… делают меня лучше, - тихо ответил он, стараясь избегать моего взгляда. - Нет, ты изменился еще раньше. Ты был всегда рядом. Когда я потеряла сознание после укусов ос-убийц, тогда в пещере ты приходил ко мне, и ты помог нам с Питом когда за нами гнались переродки… - он внезапно прервал меня , накрыв мои губы поцелуем. Я на мгновение заколебалась, но потом ответила со всей страстью, что была во мне, обнимая его за шею и сильнее прижимаясь к его телу. Он обхватил мою талию и, приподняв, пересадил себе на колени. Я обвила его торс ногами. Отвечая на ласку, я почувствовала как он медленно провел ладонями по моей спине спускаясь к бедрам, он оторвался от моих губ и поцеловал в ключицу, прижимаясь горячими губами, моё сердце билось, как у кролика, которого загнала в угол жертва, он оставил поцелуй уже в основании шеи, с моих губ сорвался стон, который утонул в поцелуе с Катоном. Через несколько минут страстного поцелуя, я отстранилась. - Прим, - пробормотала я, до конца не придя в себя. - Это самое странное, что могла сказать девушка после того, как парень ее поцеловал, - усмехнулся Катон. - Она в любую секунду может пойти искать меня, я пообещала сходить с ней в тренировочный центр- ответила я с легким стоном. - Ну и что? - удивился парень, коснувшись губами моей шеи и покрывая ее поцелуями. - Ну... я думаю, ты бы не хотел, чтобы твой младший брат увидела нас в таком положении? Он немного помедлил и отстранился от меня. - Очень убедительный аргумент, огненная птичка, - раздраженно сказал Катон. Он медленно опустил меня, но в его глазах все еще светилось желание. Как только я спрыгнула с парня, и поднявшись вместе на ноги мы отошли друг от друга, послышались негромкие шаги, эхом отдававшиеся по коридору. В дверном проёме оказалась Прим. - Вот ты где! А я тебя везде ищу! – Она посмотрела на Катона, и подойдя к нему поближе протянула руку – Я Примроуз. Можно просто Прим. – с улыбкой на лице проговорила сестренка. Я посмотрела на Катона многозначительным взглядом, говоря, что была права, когда говорила о том, что Прим придет меня искать. - Катон. Просто Катон. – пожав руку Прим, Катон улыбнулся в ответ. - Мы с Китнисс планировали сходить в тренировочный центр, если хочешь можешь пойти с нами. Там классно. – я посмотрела на сестру с удивлением. - Думаю Катону будет с нами не интересно. - Почему же? Думаю в компании таких очеровательных дам я не соскучусь. – улыбаясь, как чеширский кот, сказал Катон при этом смотря мне в глаза. Издевается. - Ну тогда пойдемте? - Прим, ты не будешь против если я позову своего младшего брата Энди? – обратился к сестре Катон. - Конечно нет. Мне будет приятно пообщаться с ним. - Ну тогда идите в центр, а мы вас догоним. Прим взяла меня за руку потянув за собой, и я последовала за сестрой. Она периодически оглядывалась на парня, проверяя, идет он за ними или нет.***
Катон - Энди хочешь сходить в тренировочный центр поиграть? - Да! – Энди радостно подскочил ко мне хватая за руку. После смерти отца мы с Эриком стараемся больше времени проводить с братом. Если же мы с братом знали всю сущность отца, то для Энди он значил больше, чем для нас с Эриком - Тебе не надо больше тренироваться, Катон, - с усмешкой ответил Эрик. - Я знаю, просто чувствую себя намного лучше, когда тренируюсь. - Ну, тогда пошли! Я с вами- воскликнул Эрик, хлопая его по плечу. - А Джине не нужна помощь с Анжелой? – у брата родилась дочка, они назвали её в честь нашей мамы. Малышке не больше месяца и Джине трудно справляться первое время. - Идите, прогуляйтесь, я справлюсь. – Выйдя из детской комнаты ответила Джина. Подойдя к Энди она поцеловала его в лоб и взъерошив волосы подтолкнула нас всех к двери. Мы проходили мимо компании людей, которые наградили меня осуждающим взглядом. - Почему они на нас так смотрят? – нахмурившись спросил Эрик. - Я убил некоторых в самом начале Игр. Ты думаешь, они так легко простят мне это? - Ты забудешь это. Кроме нашего отца, люди умеют прощать. Я видел в тебе изменения после того, как закончились Игры. Ты уже улыбаешься не только нам. - Кому же я улыбался, - усмехнулся я. - Девушке из 12 Дистрикта, брюнетке, - деловито сказал Эрик и рассмеялся, когда слабый румянец покрыл щеки младшего брата. - Я так и знал, что это все она! - Как ее зовут? - продолжал доставать брат. - Я не собираюсь говорить с тобой об этом. Не о чем говорить. - Её зовут Китнисс! – ответил на вопрос Эрика малыш Энди. - Откуда ты… - не успел я договорить как меня перебил Эрик. - Ты не сможешь вечно избегать этого, младший брат! - пропел Эрик и направился ко в ходу в тренировочный центр. Энди побежал за ним смеясь. Хоть и старший, а ведет себя как ребенок. Я снял рубашку и с облегчением вздохнул, когда прохладный воздух коснулся моей кожи. - Здесь нет 12 Дистрикта, братишка. Не перед кем выпендриваться, - рассмеялся Эрик. Я лишь покачал головой. Их и вправду не было, хотя они пошли сюда раньше нас. - Думаешь, сможешь сделать это лучше меня? - высмеивал он меня, указывая на тренажер со штангой. - Пожалуй, возьму еще пятьдесят фунтов, - ухмыльнулся я, прежде чем опустился в кресло. Он с легкостью сделал несколько подходов, но через несколько минут его мышцы начали уставать, а руки затряслись. - Давай! Ты сможешь! Борись и жми! - весело кричал Эрик. - Заткнись, придурок, - прошипел Катон и поставил штангу на место. Я встал и улыбнулся, глядя на глупое выражение лица брата. - Я же сказал, что сделаю это лучше тебя, - торжественно заявил я. Мой взгляд скользнул мимо Эрика в направлении входной двери в тренировочный центр. Там стояла Китнисс с Прим, которая, прыгая вокруг нее, что-то рассказывала. Она смотрела прямо на меня, разглядывая моё обнаженную грудь и мышцы. Я съежился под таким взглядом, пока не понял, что в ее глазах промелькнуло желание. Она медленно облизнула губы. - Эй, расслабься. Ты уже поразил ее, - смеялся Эрик над тем, что я не мог оторвать взгляд от красивой девушки. - Черт, да вы раздеваете друг друга взглядом. Я слегка ударил брата в плечо, прогоняя прочь. Когда я уже собрался подойти к Китнисс, девочка потащила ее в сторону раздевалки. Она слегка улыбнулась мне, прежде чем за ней закрылась дверь. - О, братишка, ты потратил время впустую, - улыбнулся Эрик. Я обернулся, замахиваясь рукой на брата, но, к счастью, у того была хорошая реакция, и он увернулся от удара. - Промахнулся! - воскликнул Энди смеясь над нами.***
Китнисс Я пыталась понять, что мне говорит Прим, но мыслями была где-то за дверью раздевалки, все еще храня в памяти обнаженную грудь Катона. Черт, он был весь покрыт шрамами. У меня была целая минута на это. Такая потрясающая минута... Она покачала головой, пытаясь взять себя в руки. С каких пор я стала растекаться лужицей при виде парня с голой грудью? С каких пор ты начала зажиматься в кабинетах с парнями, и забывать как дышать при виде его глаз Китнисс? - Китнисс? - Хм? - я посмотрела на сестренку. - Скоро будет обед. Ты хочешь есть? - повторила Прим. Мой желудок заурчал, будто отвечая на вопрос сестры. - Мне кажется, это значит "да", - сказала Прим, поворачиваясь и выходя из раздевалки. – Но сначала нам нужно встретиться с Катоном. Я хочу познакомиться с его братом. Я следовала за ней, как в тумане, совершенно ни на что не обращая внимания и, конечно же, по пути во что-то врезалась. Во что-то мягкое и теплое, с сильными руками и манящими губами, а в этих голубых глазах вообще можно утонуть. Я закрыла глаза, пытаясь выкинуть образ Катона из головы. Катон! Я с ужасом открыла глаза и попятилась назад, но его руки железной хваткой держали мои предплечья, хотя и не достаточно сильно, чтобы причинить боль. - Полегче на поворотах, - прошептал он мне на ухо, притягивая ближе к себе. - Привет... в смысле спасибо, - пробормотала девушка. - Привет. И не за что, - ухмыльнулся Катон. Недовольный возглас послышался позади парня, и он раздраженно повернулся. - Это мой старший брат, Эрик, - сказал он, показывая на мужчину. – А это Энди. – указал он на мальчика стоявшего возле него. - Китнисс - протянула руку я. - Приятно встретить такую знаменитую девушку 12 Дистрикта, - Эрик пожал мою руку и улыбнулся. - Ты названа в честь цветов. – с улыбкой на лице сказал Энди. - Да- улыбнувшись ему в ответ ответила я.- Это моя сестренка, Примроуз. Но все называют ее Прим, - сказала я, указывая на сестру. Прим сладко улыбнулась двум мужчинам. А потом посмотрела на мальчика. - Но только не Китнисс. Она называет меня утенком, но кроме нее больше никто не может называть меня так, - ответила девочка, прищурив глаза. - Пусть будет Прим, - сказал Эрик и они с Катоном рассмеялись. - Почему утенок? – поинтересовался Энди смотря на Прим. - Из-за хвостика. - Хвостика? – с интересом спросил мальчик. - Да. Сзади у меня всегда торчал хвостик от рубашки, и Китнисс всегда говорила « Заправь хвостик, утенок» Я посмотрела на Катона который не отводил от меня взгляда улыбаясь от разговора Энди и Прим. - Мы идем в столовую, не хотите пойти с нами? - невинно спросила сестренка. Я посмотрела на нее, удивляясь ее смелости. Обычно она очень стеснялась новых людей. - Мне кажется, нам стоит сначала переодеться, прежде чем идти, Прим. Но, спасибо за приглашение, - тепло улыбнулся Катон. Я была очень довольна тем, что он был так добр к моей сестре. Это еще одна удивительная вещь в нём... С каких пор я ищу что-то удивительное в Катоне? - Отлично, мы займем вам места! - воскликнула Прим.***
Добравшись до столовой, я была приятно удивлена. Две семьи мирно сидели за одним столом. Девушка с маленьким ребенком на рука сидела рядом с моей мамой. Эрик сидел рядом с Катоном и что-то увлеченно рассказывал Прим которая села рядом с Энди, о чем то разговаривая. Они оба широко улыбались, глядя друг на друга. Я села между Катоном и Энди. Все улыбнулись мне, прежде чем вернуться к своим разговорам. - Я Джина, а эта малышка Анжела – кивнув на ребенка в руках представилась девушка. - Китнисс – улыбнувшись, ответила я. - Китнисс названа в честь цветов, - сказал Энди, смотря на Джину. Я рассмеялась. Обед прошел весело, Прим и Энди кажется сдружились. Мама не выпускала с рук маленькую Анжелу. Джина расспрашивала маму о её работе. Оказывается девушка с самого детства мечтала стать врачом, но её родители отправили её учиться в Академию, где она и познакомилась с Эриком. Было видно, что как мужчина любит свою жену и дочь, можно сказать пылинки с неё сдувает. - Ты не похожа на смою маму и сестру – его голос раздался возле моего уха, его горячее дыхание коснулось моей шеи, что рой мурашек прошел по всему телу. - Я больше похожа на отца, а Прим на маму – улыбнувшись ответила я. Катон хотел спросить ещё что-то, но внезапный отклик прервал его: - Китнисс! – обернувшись я увидела как к нашему столу стремительным шагом направляется девушка, по началу я её не узнала, но стоило ей подойти поближе, радостная улыбка озарило моё лицо. - Мадж! – соскочив с места, я крепко обняла подругу, я была рада её видеть, хоть и в последнее время, когда я находилась в дистрикте мы с ней почти не общались, всё же я считала её единственной своей подругой. - Как же я рада тебя видеть, я так по тебе скучала, мне столько тебе нужно рассказать! – снова обняв меня крепко, Мадж чуть не прыгала на месте от радости. - Я тоже очень рада! - Давай встретимся после ужина, поговорим? – с надеждой в голосе спросила Мадж. - Да конечно. Передавай привет Прим! – и снова меня обняла, пред тем как развернуться и уйти за свой стол, я проводила её взглядом и увидела, то что она села за стол с семьёй Гейла. Стоило ей только занять своё место, как рука парня накрыло её, и они обменялись таким нежным взглядом. Я в недоумение направилась к нашему столу. У Гейла с Мадж что-то есть? - Всё в порядке? – голос мамы не дал мне окончательно погрузиться в поток мыслей, и постараясь отбросить их подальше я улыбнулась и кивнула. Обед продолжался, все разговаривали на свои темы. Только вот я хоть и пыталась выбросить ту сцену с головы, где мой лучший друг и подруга смотрели друг на друга влюблённым взглядом, при этом державшись за руки. Ревность? Нет. Хоть нам и с Гейлом приписывали отношения в школе, но на него я смотрела просто как на друга и напарника. Да и он сам никогда не заходил за черту «больше чем друзья». Возможно, мне было неприятно что Гейл ничего мне не сказал. Так вот о чём наверное Мадж хочет со мной поговорить. И всё же это так странно и неожиданно… Когда все разошлись, попрощавшись с нашей семьёй, а Прим убежал с новым другом, мама отправилась в госпиталь. Я направлялась в нашу квартиру, мне оставался ещё один поворот, как вдруг кто-то схватил меня за руку и прижал к стене. Я уже готова была обороняться, но стояло мне поднять глаза, и я сразу узнала их, точнее владельца этих голубых глаз, в которых я каждый раз тонула будто находясь в сильном шторме. - Пойдем, я хочу тебе кое-что показать. – Катон взял меня за руку, и повёл меня за собой. Я не задавала вопросов, лишь молча шла краснея каждый раз, когда он крепче сжимал мою руку, будто боясь, что я сбегу. - Катон…- всё же я не смогла удержаться, но парень даже не дал мне договорить. - Подожди пока мы придем на место, - тихо ответил парень. Мы шли еще минут пятнадцать, пока Катон не открыл какую-то таинственную дверь. - Что там? - подозрительно спросила я. - Ты мне доверяешь? - мольба читалась в его глазах. Я немного заколебалась, но прошла внутрь. Я чуть не задохнулась от увиденного. Это был лес. Внутри. Я слышала пение птиц, а крыша помещения выглядела как настоящее небо. Звездное небо. - Это удивительно, - ахнула я. - Это все инженеры. Это было построено, чтобы развивать навыки выживания у солдат, ну и для того, чтобы справляться со стрессом. Можно выбирать разные места. Пляж, тайга, пустыня. Но я решил остановиться на этом, - он дотронулся до дерева, что было ближе к нам, и посмотрел на меня. – Думал, что тебе понравиться именно здесь. Я протянула руку к дереву и поняла, что оно настоящее. - Ух ты! – даже при лунном свете было видно всё, наверное инженеры сделали это специально, дабы выбравший человек сумеречный лес, смог найти выход обратно. Тихо шелестела листва, потрескивали ветки. Вокруг царил мрак и покой, а высоко над нами сияли звезды. Я лежала на груди Катона, слушая размеренный стук сердца, нежась в тепле его рук. Он перебирал мои длинные тёмные волосы, глядя на луну. Казалось, время для нас остановилось. - Китнисс? – рука Катона замерла у меня в волосах. -Мм? – я лежала с закрытыми глазами наслаждаясь звуками леса и теплом парня. - Что случилось с твоим отцом? - я затаила дыхание, этого вопроса я не ожидала. Я молчала, минуты шли, а я не знала о том, хочу ли я об этом рассказывать ему. - Мне было одиннадцать когда его не стало. Он погиб при взрыве шахты. -Ты скучаешь по нему? - Безумно. Он был прекрасным человеком. Я любила ходить с ним на охоту, это он научил меня стрелять из лука и охотиться. Он научил меня выживать имя при себе только оружие. Если бы не он, возможно меня бы здесь не было. Ведь после его смерти я взяла многое на себя, мне нужно было прокормить маму и Прим. Заботиться о них и защищать. - А твоя мама? - После смерти отца мама замкнулась в себе, перестала обращать на нас внимания, превратилась в зомби. Прим тогда много плакала, боялась за маму. – уголки глаз намокли от поступающих слёз, воспоминания об отце всегда давались мне тяжело. Поэтому я старалась почти не думать о нем, дабы не ковырять старые раны. - И ты был прав. - В чём? – посмотрев на меня, поинтересовался Катон. - Я и вправду не похожа на Прим и маму. Потому-то моя мама и Прим со своими светлыми волосами и голубыми глазами всегда смотрелись чужаками в нашем Дистрикте. Чужаки они и есть. Родители мамы принадлежали к маленькому клану аптекарей, обслуживающему чиновников, миротворцев и пару-тройку клиентов из Шлака, и жили в другом, более престижном районе Дистрикта-12. Доктора мало кому по карману, так что лечились мы у аптекарей. Мой отец собирал в лесах целебные травы и продавал в аптеку. Там они с мамой и познакомились. Мама, видно, здорово его любила, раз согласилась променять родной дом на Шлак. Я пытаюсь вспомнить, что-то из их совместной жизни, а перед глазами лишь бледная женщина с непроницаемым лицом, которая сидит и смотрит, как ее дети превращаются в вяленую рыбу. Я пытаюсь простить ее, ради отца. По правде говоря, я не из тех, кто легко прощает… Я замолчала, мне было легко от того, что я смогла с кем-то поделиться, тем что мне пришлось пережить. Мы сидели в уютной тишине. Я снова прикрыла глаза, прислушиваясь к биению сердца Катона. — Знаешь, огненная птичка, — тихим хриплым голосом произнёс парень, положив подбородок на тёмную макушку. — Совсем недавно я начал испытывать то, что для меня было глупостью, и слабостью. Мне показалось, что я перестала дышать. Тело напряглось и на мгновение в груди стало так холодно. Мне было страшно слушать дальше, что если он сожалеет, о том что чувствует, презирает, и захочет это уничтожить? — Когда я только тебя увидел, думал, что свихнусь. Я даже предположить не мог, что из стольких возможных вариантов именно этим все обернется, я считаю, что то что я испытываю к тебе Эвердин - это слабость. Моя слабость. — Я хотела заорать на него, чтобы замолчал и больше ничего не говорил. — Я хотел бы отрицать нашу связь, но я не могу. Это выше, больше меня. И я решил, что просто позволю случиться этому со мной. Наблюдая за тобой изо дня в день с целью убить тебя, но каждый раз когда у меня появлялась эта возможность, что-то меня останавливало, и я всё больше убеждался, что ты единственная для меня. Китнисс, — Катон крепче обнял замершую меня, ощущая, как противоречивые чувства разрывают мое сознание. Он усмехнулся, уткнувшись носом за ушком. — Ты моя. И мне нравится ощущать эти эмоции рядом с тобой. Я резко отпрянула и повернувшись уставилась в спокойное лицо парня, крепко вцепившись пальчиками в плечи. Вглядываясь в светлые глаза я не видела насмешки. Он был честен со мной. — Ты не шутишь? — тихо сорвалось с губ и Катон медленно покачал головой. Пальцы зарылись в волосы, и он надавил на затылок, заставив склониться. Наши лбы соприкоснулись, и я тихим шёпотом произнесла:- Я сошла с ума… — Даже если и сошла, — усмехнулся Катон в миллиметре от моих губ. — То в мире нас таких теперь двое. Поцелуй был мягким, робким. Лишь прикосновение губ, постепенно переросшее в нечто большее. Катон скользнул языком по мягким губам, ощущая сладость на кончике. Я подалась вперёд, вжимаясь в его тело, будто стремясь слиться воедино. Парень утробно зарычал обнимая меня, проскользнув в распахнутый рот языком, упиваясь долгожданной лаской.