История без начала, не имеющая конца.

Проснулся я утром, самым настоящим утром, когда уже встало солнце и поют голосистые птички. То есть проспал около двенадцати часов, что странно, пусть даже поспать я люблю, но больше восьми никогда осилить не мог. Вторая странность этого утра – проснулся я не на заднем сидении машины, и тем более, не у себя в комнате, размышляя о том, мог ли быть это страшный сон. Нет, я все помню и прекрасно понимаю, я не имею привычки врать себе и надеяться на чудо, так как успел усвоить их систему полного отсутствия. Раздетый до нижнего белья, судя по всему, в какой-то гостинице, до которой собственными ногами точно не шел, и голодный как волк, лежу и думаю о вчерашнем дне. Странно, что я не проснулся, когда меня транспортировали от машины к кровати, и уж тем более, когда раздевали. Я не слишком-то легкий, даже учитывая отсутствие какой-либо мышечной массы и жировых прослоек, и я не полтора метра, чтобы удобно и незаметно куда-то меня перетаскивать. И вдобавок к этому, я не мог не заметить чужих прикосновений. А о том, кто меня раздевал, я предпочитаю не думать. Все изменится. Это точно. Я не хотел бы расставаться с прошлой жизнью таким образом, но все уже в прошлом, а прошлого не существует. Жить прошлым – это немногим лучше жизни в грезах и мечтах, и разница лишь в том, что мечты имеют свойство сбываться. Я нехотя встал, боясь почувствовать головную боль, которая обычно встречает меня утром, когда я много и крепко сплю, но ничего подобного не обнаружилось, и это не могло меня не обрадовать. При воспоминаниях о Елене защипало в глазах и горле, но я сдержался, отгоняя мрачные мысли. Когда я, спустя час, вышел из душа, я чувствовал себя гораздо лучше, но голод по-прежнему душил, ведь я, умник, забывал поесть вчера весь день. Я оделся и вышел в коридор, прихватив ключ и кошелек, чтобы немного перекусить. Очень «немного», конечно. Номер «312», значит этаж третий, запомним. Спустя секунду, до меня дошло, что, скорее всего, в соседних номерах я смогу найти моих странных молодых спутников, но что им сказать и к кому в комнату я попаду – неизвестно, так что я решил оставить это дело и все-таки дойти до столовой. Я пошел по коридору, стены которого были напрочь завешаны бессмысленными картинами, в которых было не больше вкуса, чем в больничной каше. Спустился по лестнице вниз, поплутал минут пятнадцать по первому этажу, необычно тихому для гостиницы. Нет, раньше мне не приходилось бывать в подобных заведениях, но я их представлял себе несколько иначе. Столовая, или лучше сказать кафе, оказалось небольшим, опять же, разрушив мои стереотипы, оформленным в виде пещеры и затененным, что моим образам совершенно не соответствовало. Тихая мелодичная музыка, аквариум с рыбками в углу, и почти полное отсутствие людей произвело на меня приятное впечатление. Когда я присел за столик в углу, около аквариума, ко мне подошла миловидная девушка-официант и предложила изучить меню, я с радостью согласился, поблагодарив ее. Никогда не питался в кафе, только пару раз в МакДаке и тому подобных заведениях, в которые меня возил Егор после школы, поэтому глаза слегка разбегались. Спустя несколько минут, девушка забрала мой заказ, а я, в свою очередь, задумался о том, что будет. А что, собственно, должно быть? Чего я жду? Чего я ждал? Счастье длится бесконечно только в сказках, а я, совершенно точно, не в сказке. Было бы хорошо, но, увы, это не так. Никак не проверить, конечно, но в сказках не может приходиться столько несчастий на одного человека, иначе интересно ли их будет читать? Я думаю, нет. Что я имею сейчас? Немного денег в кармане, а их хватит максимум на неделю, один комплект одежды, остальную я, по своей дурости, не взял, надеясь на обещание Айрона о том, что «меня всем обеспечат», и пару странных ребят, почти наверняка моих ровесников, с непонятными придуманными именами. Кто они вообще? Не опекуны, явно, им до меня дела нет, да и не уверен я, что они совершеннолетние, для начала. Вот будет весело, если я тут остался один, боюсь, могут возникнуть проблемы с дорогой обратно. Обратно? Куда, черт возьми?! С домом разберутся страховые компании, как и со всеми людьми, работающими там. Артур вернется в столицу, и будет жить жизнью офисной инфузории, а Катрин уедет к себе в деревню вместе с частью собак и животных, ведь чтобы в одиночку прокормить такую ораву зверей, нужно быть как минимум китайской фабрикой, желательно некоторое количество раз проклятой. И вот, в том доме меня некому ждать. Интересно, а что я буду делать со школой? В этом году, всего лишь через месяц, какие-никакие, но всё же экзамены. Они, надеюсь, забрали документы, или договорились о переводе заранее, я не хочу кататься туда-сюда за едва ли нужными бумажками. Мне принесли мой обеденный завтрак и о проблемах я на некоторое время забыл. Возможно, вас это удивляет, как и меня, порой, но это действительно так. Я, буквально, на следующий день готов отпустить свою жизнь, которая умерла вместе с Еленой. Мне всегда казалось, что такие удары пережить или трудно, или невозможно вообще, но я, почему-то, спокоен. Я не знаю почему, просто так получилось. Возможно, это все из-за моих детских психических травм, которых, впрочем-то, было не мало. Возможно, я просто не успел отрастить себе нормальную здоровую психику в детстве, постоянно находясь под присмотром нездоровой на голову параноидальной бабушки. Если об этом задумываться, то на душе становиться гадко. Яичница-глазунья оказалась довольно-таки ничего, очень даже ничего, я бы сказал, как и горячие тосты с маслом и сыром. Девушка у стойки совершенно не обращала на меня внимания, что не могло меня не радовать. Не люблю, когда на меня обращают внимания, не люблю, когда смотрят на меня, не люблю, когда говорят со мной. Люблю наблюдать, это очень интересно. Если бы мне предложили выбор: после смерти остаться призраком или отправить душу на упокой – я бы остался призраком. Можно было бы наблюдать незамеченным за кем угодно! Разве не красота? Девушка, заметив мой взгляд на себе, вскинула голову и в упор принялась меня рассматривать, что меня слегка смутило и я, наскоро расставшись с деньгами, слинял из помещения с невнятным «Спасибо». Не то, чтобы она меня сильно нервировала, я не настолько слабонервный, просто повод неплохой. Если честно, то я надеялся неким чудом встретить своих недоделанных опекунов в том самом кафе, но это, признаю, было бы слишком просто. Поэтому я все-таки отправился пробовать стучаться в соседние комнаты с целью найти и жестоко расспросить. Поднявшись на третий этаж, опять же пешком, я нерешительно замер перед номерами «311», «312» и «313», единственные номера с этой стороны просторного зала, который по совместительству служит общим коридором. А какие у меня есть альтернативы? Я мог бы, конечно, уйти в свой номер и заняться бесполезной и интересной деятельностью вроде зарисовок, которые никто никогда не увидит или штудирования бесчисленных каналов телевизора, в ожидании своих загадочных опекунов. Но если и есть на свете то, что я не намерен терпеть – так это неопределенность. Собравшись с мыслями, я постучал в дверь, которая, на мое удивление, оказалась открыта. Я ее легонько толкнул, и она свободно поддалась, открывая вид на почти такую же, как у меня комнату. Я сделал шаг внутрь. - Извините? – попытался я определить наличие хозяев здесь. В том углу, где стояла кровать приглушенно выругались, а затем хозяин голоса, или точнее сказать, хозяйка, со звонким грохотом повалилась на пол. - Чертов придурок… Перестань. Так как широкая двуспальная кровать стояла за углом ванной комнатой, я не смог определить, кто это сказал, и на свой страх и риск сделал еще один шаг в комнату. Вид мне открылся просто шикарный: Ранка, распластавшись на полу и завернутая в простынь ниже пояса, пыталась подняться, хотя бы на единственную в этом номере, кровать. Обращалась она, по-видимому, к Айрону, который, в отличии от нее, вальяжно расположился на кровати и тянул за ту самую простынь, которая служила девушке единственным прикрытием, не считая бинтов, скрывающих самое интересное. Я не собирался восклицать извинения, за нарушение их покой и тому подобную ересь, и поэтому просто стоял напротив с, как мне показалось тогда, каменным лицом. Хотелось, по крайней мере. - Доброе утро! – как ни в чем не бывало, поприветствовал меня Айрон, параллельно продолжая борьбу за простынь с протестующей Ранкой, - Как спалось? - Неплохо, - все же меня немного удивила его беспечность. - Придурки. Оба. Выйди, - это уже, видимо, мне. - Эй! А я-то за что? – весело прищурился парень. - Мне кажется, что нам нужно поговорить, - я все же настоял на своем. - Сейчас? – слегка язвительно спросила девушка. - Хорошо, я зайду позже. И я поплелся в сторону двери под веселый смех Айрона, который все-таки отобрал несчастную простынь и заключил Ранку в недвусмысленные объятья. Странная парочка, как ни крути. Хоть я и понимаю, что это их жизнь и их выбор, смириться с этим не могу, просто потому, что это неправильно. И сразу на ум приходит Приют. Чего-чего, а этого там было в достатке. И неправильности, и аморальности, и боли, и страха и страданий. Если вы сильный, грубый и достаточно испорченный, вам бы там было хорошо. Я зашел к себе в номер и рухнул на кровать. Спать не хотелось, что неудивительно. Да и вообще ничего, если честно. Взял телефон – к слову, отнюдь не самой дешевой марки – и вышел в сеть, от нечего делать, проверил ленту новостей, личные сообщения и обновления в любимых группах, которые, как и ожидалось, никаких «Америк» мне не открыли. Отложил телефон. Перекатился на другой бок. Сел. Я даже не знаю, что им сказать. Так, подумаем. Первым делом нужно выяснить, кто они, посмотреть на какие-нибудь официальные документы или вроде того. Возможно, где мы сейчас находимся, ведь ехали мы прилично, судя по всему. И куда. Да, самый, пожалуй, интригующий вопрос этого вечера. И я, кажется, совершенно не рассчитал скорость своих непутевых спутников, потому, как стук в дверь, спустя пятнадцать минут после нашего разговора, мог значить только одно из двух: или это они, или уборщица решила попрактиковать натирание полов и прочих горизонтальных поверхностей сверхурочно. А так как я в доброту, бескорыстие и человеческий альтруизм давно не верю, пришлось наспех поправлять так и не заправленную постель, чтобы не казаться беспросветным неряхой, коим я собственно и являюсь. После третьей очереди стуков в дверь, я все же впустил ребят в комнату, предусмотрительно заперев ее на щеколду. На всякий случай. Одеты они были, как и вчера, в просторные футболки и узкие штаны с темными сапожками, только без странных шапочек и курток, совершенно одинаковых, к тому же. - Хотел говорить? Я слушаю, - Ранка прошлась по комнате и, определившись с местом, села на край кровати. Айрон, последовав ее примеру, опустился на другой край, с удобством закинув ноги на кровать прямо в сапогах. Я мысленно скривился от такой пренебрежительности к этике и труду прачек, но промолчал, так как сам далеко не чистоплюй. - Так… Ну… Для начала, кто вы? – неожиданно для себя, я занервничал, хотя видимых причин на то не было. Ранка отрицательно покачала головой. - Нет, не правильный вопрос, попробуй еще раз. Да ладно? Вы шутите… - Я могу посмотреть какие-либо документы, где можно узнать ваши… эээ… реальные имена… - настоял на своем. На мою вполне адекватную просьбу Айрон прыснул в кулак, все же пытаясь сохранить хоть каплю серьезности, но было видно, что ему это удавалось с трудом. - Нет, правда, - девушка не спешила смеяться, но ее это, кажется, тоже забавляло, - документы мы тебе не покажем, просто потому, что их нет. Класс. Докатились. - В смысле нет? Утеряны? Украдены?.. - Вообще нет. Вообще. Технически, нас не существует. - Боже, как это мило… - съязвил я, начав понимать все дерьмо этой ситуации. - Теперь понятно, почему нужно было начинать с другого конца? Я снова посмотрел на девушку. Милая, хоть и худовата, да и с глазами явная проблема. И вообще в целом неплохо было бы подлечиться, но в целом милая и хрупкая на вид, и никак не скажешь, что эта барышня может быть замешана в криминальных структурах. Про ее брата, мальчика-одуванчика, я вообще молчу и не вспоминаю. - Вообще-то не очень. Ранка шумно выдохнула, очевидно, собираясь с мыслями. - Имена как имена, не возмущайся, иначе я тебя буду Лури называть! – отозвался Айрон наигранно сердито, но его реплику я пропустил мимо ушей. - Мне кажется, что объяснять что-либо сейчас не уместно и что, если ты все увидишь и поймешь сам, получится куда более убедительно. - Вот как, - только и смог я выдавить. - Как-то так. Повисла неловкая пауза, совершенно неуместная, на мой взгляд, но кроме меня, по-видимому, она не смущала. Я смотрел на девушку, пытаясь хоть немного осмыслить происходящее, она, в свою очередь, практически невидящим взором уставилась на меня. Айрон лег Ранке на колени и по-кошачьему тыкался ей в ладони носом, требуя ласки. - Может, хоть примерно сообщите, что меня ждет? Девушка, лишь мгновенье назад обратившая внимание на своего брата, подняла на меня свой расфокусированный взгляд и слегка улыбнулась. - Выключи свет, пожалуйста. Я нехотя послушался и едва ли сдержался, что бы не зарядить со всей дури по хрупкому и беззащитному выключателю. Не смотря на то, что на улице был день, довольно безоблачный и светлый, шторы были плотно задернуты, и в номере воцарилась полутьма. - Спасибо, - поблагодарила она, и, как будто, даже искренне, - Присаживайся, не стой столбом. Раздражает. Я усмехнулся, но все же присел на стул, поставив его спинкой вперед и «оседлав». - Во-первых, ты тут не просто так. Вообще «просто так» ничего не бывает, на самом деле. Но это я так, к слову. К делу не относится, в принципе. То есть с самого начала «не просто». И потом проще не станет, правда. Может,… конечно, в житейских делах, но в целом, нет. Не думаю. Будешь много учиться, узнаешь много нового, - она опустила взгляд и усмехнулась, вспоминая что-то, - будешь особенным и нужным. По-настоящему нужным, понимаешь? Она говорила совершенно серьезно, хотя и без надежды на мое понимание. Говорила странно и запутанно, теряясь в собственных словах и иногда повторяясь. Я усмехнулся. По-настоящему, говоришь. Смешно. - Не веришь? – она кинула на меня насмешливый взгляд, который, между прочим, стал гораздо осознаннее и жестче, – Не веришь. Я бы тоже не поверила. Поэтому тебе и нужно все увидеть самому. Из ее скомканного монолога я понял немногое, и вообще едва ли что-то понял. Айрон как назло растекся по скомканному покрывалу, и на хоть какую-то адекватную моральную помощь было рассчитывать неоткуда. Я вздохнул, огляделся по сторонам. - И когда… я… мы туда отправимся? Или где это? – без особого энтузиазма как и надежды спросил я, лишь для того чтобы не образовывалось неловкой паузы. - Сегодня ночью. Или, завтра утром. Завтра утром. Да. Ты проснешься не здесь. Там проснешься. Ночь будет тяжелой. Ее слова все больше и больше смахивали на бред сумасшедшего, и верить ей не было никаких оснований. Хотя и выбора тоже не было. Опять пауза. Неприятная, но, видимо, только для меня. Ранка вновь опустила взгляд на брата, который ей что-то шептал, и отвечала ему тем же. Если бы я был тем, кем стану через несколько месяцев, я бы не напрягаясь услышал любое их слово, или даже сейчас смог, если бы захотел услышать и не был погружен в свои невеселые размышления. Их диалог я пропустил мимо ушей, и мне стоило бы об этом жалеть. - Кайден, пойдешь с нами? – я поднял взгляд от пола, так как обращались ко мне, судя по интонации, однако «Кайден» я действительно слышу впервые, - В город? Пойдешь? Айрон расслабленно, но в тоже время с огоньком в глазах обращался ко мне. Девушка не смотрела, но тоже ждала моей реакции. - Да. Только я Антон, - напомнил я на всякий случай. - Не суть. Парень буквально соскочил с кровати, увлекая за собой сестру, и выходя из комнаты, не забыл: - Через десять минут внизу, ничего нужного не забудь! Десять минут? Легко. Первым делом я умылся холодной водой, включил свет в комнате, с горем пополам заправил постель и проверил сумку. Интересно, что он имел ввиду под «нужным»? Спустя десять указанных минут я спускался вниз под изучающие взгляды ребят. Точнее изучал меня только Айрон, девушка опять не обращала внимания, опиралась на палку, которую я заметил еще вчера, в доме, и оглядывалась по сторонам. Мы сдали ключи от комнат и отправились на залитую светом улицу, Айрон довольно оглядывался по сторонам, а Ранка сморщилась и спешно нацепила темные солнечные очки. То ли определившись с местом нахождения, то ли что-то решив для себя, Айрон с неугасаемой белозубой улыбкой обернулся к нам и приглашающем жесте развел руками. - Все для вас, дамы мои! – весело заявил парень, в шутку, надеюсь, - Чего желаем? Так странно слышать подобные слова от недоделанной членодевки. И в отличие от меня вторая «дама» не растерялась. - Кино, базар, - она весело хихикнула, - супермаркет и притон. - Притон? – ни мало удивился я. - Притон, - эхом отозвалась та с довольной улыбкой. - Эээ… тот самый? - Именно тот. - Я тоже хочу на базар! Да! – оптимизм парня не утешал, да и не слезающая с его лица улыбка тоже, - Кайден, где тут базар? И притон, но это можно позже. Лучше сначала базар. - Я не знаю где базар, и я не Кайден, а Антон, - терпеливо напомнил я. - Это важно? – небрежно осведомилась девушка. - Да! – а в ответ ничего, будто про меня уже забыли. Сейчас, я понимаю, что все их выходки и поступки были довольно естественными и адекватными, на их взгляд, но откуда мне это было знать тогда? Я немало удивился тому, что мы были в моем родном городе, который, несмотря на года, проведенные в дали отсюда, я знал как свои пять пальцев. Он не такой большой, чтобы нельзя было его не запомнить, но и не такой маленький, чтобы не выучить наизусть. Первым делом мы пошли в супермаркет, так как это было единственное место, куда я мог служить им провожатым, а не провожаемым. Ну и еще, если постараться, я бы смог напрячься и выйти к площади, на которой определенно должен быть, хотя бы один кинозал. Выбор этой странной парочки был не менее странным, чем они сами, и уходили мы с двумя пакетами всевозможной сладкой дребедени, двумя палками дорогой копченой колбасы и пакетом разнообразных морепродуктов наподобие мидий, креветок, осьминогов, гребешков, моллюсков и прочей склизкой живности. Не живой, разве что, и это меня успокаивало. Ненавижу эту морскую дурь. После представления в магазине, меня любезно попросили показать, где тут есть кино. Да такое, чтобы со смыслом. В итоге я с горем пополам вышел на кинотеатр «Звезда», название которого, по всей видимости, осталось еще с славных советских времен. Ранка от выбора фильма самоустранилась по непонятной для меня причине, а мне было совершенно безразлично, поэтому выбирал в основном Айрон, зачем-то совещаясь с сестрой. Между «тем симпатичным мужиком в красных лосинах» и «красавчиком в черном с милыми ушками» выбрали все-таки мужика в лосинах. Я этот фильм уже смотрел, и он меня не настолько впечатлил, чтобы во второй раз не умирать со скуки, а Ранка сидела вообще боком к экрану, забравшись на кресло вместе с ногами, и невидящим взглядом разглядывала мою обувь. Не знаю, что на меня нашло, скорее всего, просто от обоюдной скуки, но все-таки я решил задать весьма актуальный вопрос: - Что у тебя с глазами? Девушка подняла расфокусированный и слегка оценивающий взгляд на меня. - Проблемы, да, - и, чуть помолчав, добавила, - на свет плохо реагируют. Я не ответил. Через час девушка, кажется, уснула или сделала вид что спит. Я очень хотел бы последовать ее примеру, но, увы, я выспался на трое суток вперед, отчего все восторженные возгласы и причитания Айрона на счет нелегкой судьбы супермена доставались мне. После этого достаточного утомительного времяпрепровождения меня потащили искать базар. Да не какой-нибудь, а обязательно деревенский. Ходили, искали долго. Очень долго. Часа три, не меньше. Но нашли. На окраине города (или это была прилежащая деревня?), за стоянкой с фурами и грузовиками, сидели несколько бабуль и дедуль, торговавшие разной деревенской продукцией, вроде коровьего и козьего молока, сыра, яиц, сала и овощей. Я на тот момент уже был в том состоянии, когда удивляться тяжело, поэтому двадцать пять штук яиц, два литра молока и кило сырого мяса я нес молча, украдкой наблюдая за тем как эти два идиота все это уминали в сыром виде. Я молился всем богам, что бы Ранка забыла о притоне, ведь я больше чем уверен, что его тоже нужно искать. Вернулись в город на общественном транспорте, в котором я успел немного отдохнуть. Девушка шла быстро и уверенно, ритмично постукивая своей палкой, в определенном направлении, иногда сворачивая в безлюдные переулки или выныривая на большие площади. Беспрестанно болтавшие всю дорогу Ранка и Айрон, и иногда чуть ли не насильно втягивавшие меня в свой разговор, напряженно молчали. Свернув в один из множества совершенно одинаковых дворов, девушка указала на деревянную скамейку неподалеку от входа в скромное здание. Небольшое, с евроотделкой, ухоженное и оформленное в светлых тонах оно никак не могло быль притоном, на мой взгляд. Я думал, мы придем в темное огромное здание, спустимся в грязный и влажный подвал, нас остановят два шкафообразных мужика секьюрити и нужно будет сказать кодовое слово, или там, не знаю, отгадывать загадки. Но все было до смешного просто: девушка позвонила в дверной звонок и, спустя пару минут, зашла внутрь. Телефон показывал половину восьмого, начинало смеркаться. Айрон пытался накормить меня, но я не смог заставить себя проглотить сырое мясо, от яиц, которые Ранка уплетала как гамбургеры или чипсы, отказался наотрез не став даже пробовать, несмотря на «да попробуй ты, это правда очень вкусно!». Сало (!) они нашли не готовым к употреблению, и не дали мне, не поддаваясь на мои уговоры. И где логика у этих людей? Девушка вышла из домика часам к девяти, когда уже не то что я, Айрон готов был волком выть. Вышла не одна, к моему удивлению, а с парнем, которому лет двадцать на вид, не больше. Коротко остриженный, с темными кругами под глазами, сутулый и худой, но в целом выглядевший бодро и элегантно. На вопросительный взгляд Айрона, девушка ответила что это подарок Зутену, и, видимо, они поняли друг друга, в отличии от меня, я не знал кто такой Зутен, что не удивительно в прочем. До гостиницы добрались в полной вонючей маршрутке, набитой хачами, но я слишком устал, чтобы думать о таких мелочах, и как только за мной захлопнулась дверь номера «312», плюхнувшись на кровать ничком, я уснул.