***
Внимательно рассматривая рану, Хёнджин легонько улыбается. Та практически зажила. Чёрные полосы исчезли на второй день после того, как он выпил лекарство, что оставил Абигор. А сейчас, к концу пятого, края раны затянулись и теперь она больше похожа на свежий шрам. Настойка из трав подействовала безотказно. Да и собственная регенерация, переставшая действовать из-за ангельского клинка, заработала. Но Феликсу об этом знать ни к чему. Для него Хёнджин — обычный человек. А на обычных людях такие ранения быстро не заживают. О плане по поиску артефакта и говорить нечего. Он провалится в тот же момент, как Феликс поймёт, что Хёнджин уже почти здоров. Хотя как знать. За эти дни они всё же сблизились. Хёнджин накладывает лечебную повязку, пока в голове сам собой всплывает вчерашний вечер. Феликс прознал, что тот не смотрел горячо любимую им самим «Атаку Титанов». Он быстренько сцапал Хёнджина за руку, и, усадив на мягкий диван, включил первую серию. И никак не отвертеться. Не скажешь же Феликсу, что в Аду телевидение не то чтобы развито, а на Земле было явно не до просмотров каких-то фильмов или сериалов. За первой серией пошла вторая, а потом третья и четвёртая. Поначалу Хёнджин кривился, но так, чтобы было незаметно, и всё никак не мог понять, что интересного может происходить у нарисованных человечков и жрущих их монстров. А потом и сам не сообразил, как втянулся. Феликс тихонько хихикал, наблюдая за ошарашенным лицом Хёнджина, а после глотал слёзы, когда в Лесу гигантских деревьев перебили весь элитный отряд разведкорпуса. Хёнджин, неожиданно для себя, неловко опустил руку ему на ладонь и легонько сжал, успокаивая. Сам он реветь, конечно, не собирался, но непривычное чувство грусти всё-таки ощутил. А когда Феликс благодарно ему улыбнулся, грусть сменилась чем-то внезапно мягким. Он такой приятно тёплый. И речь не только о ладони, ещё и об улыбке. Хёнджин вздыхает и опускает футболку, прикрывая бок с повязкой на нём. Странный он какой-то, этот Хранитель. С ним оказалось комфортно и интересно. Даже слушать его ночной бубнёж через дверь, пока он работает, забавно. Но Хёнджин моментально отмахивается от этой мысли. Бред полный. Он же просто не привык к такому: демонов, которые обычно его окружали, забавными и интересными явно не назовёшь. И руки у них точно не такие тёплые, как у Феликса… И не смеются они так заразительно, чуть сморщив нос. — Эй, ты там живой? — из-за двери слышится голос Феликса с едва уловимыми нотками веселья. Хёнджин промаргивается, стряхивая с себя задумчивость. Наспех пригладив волосы, он щёлкает замком и открывает дверь: — Пока да. — Вот и отлично, — Феликс складывает руки на груди. — Тогда мы идём в парк. Выгнув бровь, Хёнджин окидывает его непонимающим взглядом. Прогулки Феликс ещё не предлагал, даже не заикался об этом ни разу, так что это выглядит странным. С чего вообще ему звать Хёнджина гулять? — Ну не смотри ты так на меня, боже, — со смешком закатывает глаза Феликс, не замечая, как Хёнджин чуть скривился от этого «боже». — Свежим воздухом подышим. И вообще, тебе для здоровья полезно. Полезным это всё перестанет быть в момент, когда Хёнджина заметит кто-то из охотников, коих на Земле сейчас однозначно немало. Но крыть тут нечем, так что приходится согласиться: — Уболтал, — он поднимает ладони в примирительном жесте. — Когда идём? — Сейчас, — глаза Феликса так и искрятся предвкушением. — Меня уже так затрахало сидеть и смотреть на коды целыми сутками, кто бы знал, — продолжает он, топая в сторону своей комнаты, пока Хёнджин семенит за ним. — Не поверишь, мне Джи об этом уже все уши прожужжал, а я всё не слушал, но сейчас прям осознал. Хочу на воздух! Он неожиданно разворачивается, отчего тут же сталкивается с Хёнджином, который не успел остановиться. — Ой. Прости, — смутившись, бормочет Феликс и делает неуверенный шаг назад. Хёнджин не может сдержать улыбку: — Всё в порядке. Внутри что-то неожиданно кольнуло. Лёгкий запах геля для душа приятно щекочет ноздри. И хоть Хёнджин уже на расстоянии, Феликсу этот аромат внезапно кажется поглощающим. Прочистив горло, он отходит ещё на несколько шагов и негромко произносит: — Я переоденусь. Хлопнув дверью в спальню чуть громче обычного, Феликс прислоняется к ней спиной. Какого хрена только что было? Он трогает горящие щёки и медленно выдыхает, будучи полностью уверенным, что нещадно покраснел. Прямо в цвет волос Хёнджина. Эта мысль заставляет нервно хихикнуть. Давненько не было такой реакции на кого-либо, даже удивительно, что сейчас она появилась. Хотя чему удивляться: Хёнджин явно из тех, кто подобную реакцию вызывает на раз-два. Феликс в этом твёрдо уверен. Он отлепляется от двери и открывает шкаф, прикусив губу. Внезапно захотелось сменить стандартную толстовку на что-то другое, позволяющее задержать на себе взгляд. Возможно, взгляд кого-то конкретного. Нет, ну это уже ни в какие рамки. Феликс лупит себя по бедру, отвлекаясь от ненужных мыслей, и всё-таки достаёт любимый бежевый худи с джинсами. — Готов? — Феликс поправляет капюшон, выходя из спальни. Смахнув невидимую пылинку с плеча, Хёнджин кивает. Он уже успел надеть свои кожаные штаны, которые Феликс очистил от крови с грязью, и новую чёрную рубашку. Села она идеально, подчёркивает широкие плечи и узкую талию. Феликс даже гордится собой, ведь покупал её не зная точного размера, просто прикинул на глаз. А теперь сглатывает слюну, глядя на всё это. Молча зашнуровав ботинки, они выходят в подъезд. Пока Феликс проворачивает ключ в замке, из квартиры напротив показывается Минхо, а позади него маячит и Чан. — Это ещё что за променад? — хмурит брови Минхо, покрепче сжимая пакет с мусором в руках. — Гулять идём, Хёнджину для здоровья полезно, — Феликс упирает руки в бока, пока сам Хёнджин за его спиной показывает средний палец, издевательски подмигивая. Минхо дёргает щекой и опасно сужает глаза. — Ну что опять не так, хён? — Нормально всё, — вклинивается Чан, хлопнув Минхо по плечу. — Мы с вами пойдём, тоже воздухом давно не дышали. Подождите, мы сейчас. Он затаскивает вяло сопротивляющегося Минхо обратно в квартиру и захлопывает дверь. Тот прислоняется к стене, стискивая челюсти. Глаза вспыхивают голубым, пока он шипит: — Феликс совсем ёбнулся! Вот как прикажешь его охранять, если сам к чёрту на рога лезет? — Минхо машет рукой с мусорным пакетом в сторону подъезда. — В прямом смысле! Чан выдыхает, глядя на гуляющие по чужому лицу желваки. Отлично понимает, почему Минхо взбеленился, но нужно держать себя в руках ради Феликса и его безопасности. — Утихни, — его взгляд тяжёлый и острый, словно препарирующий. — Сейчас ты переодеваешься и мы идём с ними. Проследим, чтобы Форас ничего не сделал. Спорить с этой стороной Чана бесполезно. Он в каком только дерьме не побывал за свою долгую жизнь, добрался до командующей должности, а значит, привык всё контролировать. И неповиновения не терпит. Даже Минхо, который рядом с ним около пятисот лет, не получает никаких поблажек во всём, что касается работы. Пару раз он пытался посмотреть на Чана взглядом, безотказно действующим в постели, но тот устроил ему выволочку. Теперь Минхо отлично знает, что их личная жизнь и работа не смешивается ни при каких обстоятельствах. Так что сейчас он просто закрывает рот, и, оставив пакет в прихожей, уходит сменить штаны с принтом пончиков на джинсы.***
Лёгкий весенний ветерок приносит приятную свежесть, с безоблачного неба светит яркое солнце, согревая своими лучами землю. В парке повсюду раскинулись клумбы с цветами, деревья радуют глаз пышными кронами, а аккуратно подстриженный газон так и манит расстелить плед и устроить пикник. Вокруг слышатся голоса и смех вышедших на прогулку людей. Мимо парней проносятся стайки детей, проходят парочки и просто те, кто решил в одиночку насладиться отличной погодой. Феликсу слегка неуютно. Его сосед вместе со своим парнем так внезапно присоединились к прогулке, что это даже удивило. Он немного растерялся, когда Чан поставил перед фактом, что в парк они идут все вместе. И всё бы ничего, но теперь Феликс буквально ощущает тяжёлый взгляд в спину от идущего позади Минхо. С момента выхода из дома тот не произнёс ни единого слова; шёл насупленным кошаком и всё косился на с виду безмятежного Хёнджина. Рядом с ним шагает Чан, позвякивая цепочками на ремне чёрных джинсов. Он периодически поглядывает на Минхо и тихонько цыкает. Хёнджину, кажется, все эти тяжёлые взгляды глубоко до фени. Он вообще выглядит глубоко погружённым в свои мысли, просто идёт рядом с Феликсом и ни на что не обращает внимание. Но Чан всё равно замечает, как тот украдкой посматривает по сторонам. Ищет кого-то? Боится? Чан всё-таки ставит на второе, ведь взгляд Хёнджина точно не ищущий. Между парнями висит неловкая тишина. Или неловкой она кажется только Феликсу, который, прочистив горло, решает произнести: — Может к озеру сходим? — Можно, — вполголоса отвечает Хёнджин, пока сзади слышится двойное: «Угу». Феликс тяжело выдыхает. Эта атмосфера давит бетонной плитой, хочется разрядить её, но он понятия не имеет как. Да что ж за хрень-то такая! Около озера на удивление мало людей. Оно небольшое, со сверкающей под солнечными лучами водной гладью, на которой плавает утиное семейство. На зелёном берегу под цветущими вишнями есть несколько скамеек с небольшими столиками. За один из них они и садятся всей своей странной компанией. Сложив руки на деревянной столешнице, Феликс оборачивается к Хёнджину, который сел рядом: — Как себя чувствуешь? Не болит? — кивая в сторону бока. — Не беспокойся, всё нормально, — Хёнджин улыбается ему одними уголками губ. Минхо чуть выгибает бровь. Он уже начал догадываться, что тот на поправку пошёл явно с чьей-то помощью — без неё так бы и валялся, дурея от боли. Абигор точно приходил не просто так. — Какие планы после выздоровления, Хёнджин? — спрашивает он, намеренно добавляя капельку яда в голос. Чан незаметно пинает его под столом, чтоб угомонился. — Вернусь к себе и продолжу работать. Хёнджин отлично понимает, чего пытается добиться эта пернатая задница, но его так просто не пронять. — А кем работаешь? Я так и не спросил тебя, — подперев щёку кулаком, спрашивает Феликс. Его взгляд блуждает по красивому лицу и ярким волосам, которые блестят под лучами, сквозящими через листву дерева. — Ищу всякие потерянные вещи, — Хёнджин чуть наклоняет голову, глядя на Феликса. — А потом возвращаю их владельцам. — Что-то типа частного детектива? — Ага, вроде того. Под рассеянным солнечным светом Феликс выглядит каким-то неземным. Хёнджин невольно подвисает, глядя на рассыпавшиеся по щекам веснушки и совсем не замечает, как при этом хмурится Минхо. Ему ох как не нравится этот взгляд. Он какой-то странный. Не таким взглядом демоны смотрят на тех, кто является их целью. Минхо глазами указывает Чану на происходящее. Тот едва заметно кивает. — И много чего нашёл? — вдребезги разбивает момент Минхо, не выдержав. Хёнджин моргает пару раз, будто вынырнув из другой реальности, и фальшиво улыбается: — Достаточно. Минхо только раздражённо хмыкает и принимается рассматривать что-то вдали, пока Чан вновь пихает его по ноге. Эмоции лучше держать в узде, а от Минхо сейчас фонит похлеще, чем от радиоактивных элементов, того и гляди, рванёт прямо на месте. Спустя время, Феликс, оторвавшись от созерация безмятежно плавающих уток, предлагает всем прогуляться до кафе. По его словам, там подают какие-то совершенно умопомрачительные шоколадные пирожные. Не то чтобы он часто куда-то выбирался, но Джи его буквально за уши вытягивал из квартиры и тащил гулять. Так это кафе и приметилось. Они шли, изредка переговариваясь. Позади Минхо с Чаном перебрасывались редкими фразами, но они были слишком тихими, чтобы разобрать. Хёнджин вроде расслабился и уже не оглядывался по сторонам, как в начале прогулки. Он улыбался словам Феликса, который в красках описывал, какие потрясающие десерты их ждут. В голове как-то сама собой отложилась информация, что тот явно любит сладкое. И зачем она ему, а? До входа в кафе и десертов оставалось всего ничего, когда около парней материализуется проповедник с охапкой книг в руках и дежурной улыбкой на лице. Феликс выразительно закатывает глаза. Его бабушка с дедушкой были верующими людьми, но его самого никогда не заставляли следовать такому же пути и предоставляли выбор. Феликс и выбрал — верить в науку и самому себе. Но проповедники отчего-то цеплялись к нему, как банный лист. Даже сейчас мужчина целенаправленно шагнул именно к нему: — Вы прямо как ангел во плоти, даже почти светитесь! Хотите послушать о вашем божественном предназначении? Позади слышится лёгкий смешок, кажется, это был Минхо. — За ангела спасибо, конечно, но остальное не интересно, — чуть раздражённо отвечает Феликс. — У каждого из нас своя миссия на этой грешной Земле, — проповедник цепляет Библию из стопки, прижатой к груди. — Я не займу много времени своим рассказом. Чан с добродушной улыбкой шагает ближе, чтобы мягко и аккуратно намекнуть, что мужчина подошёл немного невовремя. Феликс пихает руки в карманы и уже открывает рот, чтобы услать проповедника в пешее эротическое до райских врат, но взгляд мужчины падает на Хёнджина. Его лицо медленно вытягивается, в глазах появляются отблески ужаса, а челюсть слегка дрожит. Феликс в непонимании оборачивается. Но Хёнджин такой же, как и всегда: спокойный и совсем не страшный. Он улыбается одними уголками губ и нечитаемо смотрит на трясущегося проповедника в упор. Стиснув челюсти, Чан несильно сжимает предплечье мужчины и уводит в сторону, что-то негромко ему говоря. — Это что сейчас было? — ошарашенно произносит Феликс. — Наверное, моя миссия на Земле ему не понравилась, — пожимает плечами Хёнджин и подмигивает Минхо, замечая, как его глаза из голубого переходят в карий. «Взбесился, хрен пернатый», — мысленно подмечает он. Феликс запускает пальцы в волосы, кивает чему-то своему и, тряхнув головой, уходит в сторону кафе. — Ты, сволочь рогатая, — шипит Минхо, крепко, почти до боли, схватив чужое предплечье, — ещё раз сверкнёшь глазами при людях, отправлю обратно в Ад в мешке для трупов. — Мы с тобой только о Феликсе договаривались, — ядовито усмехается Хёнджин, а после наклоняется чуть ближе, прекрасно зная, что сейчас в его радужках плещутся алые всполохи. — И прекращай угрожать, мне это не нравится, — выдернув руку из хватки, он беззаботно добавляет: — Так, для справки — рогов у меня нет. Оставив Минхо на месте, он заходит в кафе вслед за Феликсом. Внутри оно довольно уютное. В небольшом помещении с кремовыми стенами витает аромат кофе и свежей выпечки, негромко играет музыка из небольших колонок под потолком, слышатся тихие разговоры посетителей. Расслабляющая атмосфера. Феликс обнаруживается за столиком возле панорамного окна. Он что-то листает в телефоне, пока Хёнджин топает к нему и усаживается рядом на кожаном диванчике. Телефон тот сразу убирает, уделяя всё внимание Хёнджину. — Так и не расскажешь, да? — прищурившись, спрашивает Феликс. — Почему этот мужик, глядя на тебя, со страху едва коньки не отбросил. Только не заливай мне про эти божественные миссии. Хёнджин вздыхает, подперев щёку кулаком. «Ну, потому что я чёртов демон и показал ему это», — мысленно отвечает он. А вслух произносит: — Понятия не имею. Самому интересно, чего он так перепугался, я вроде не настолько стрёмный. Хихикнув, Феликс собирается ответить, что ему до стрёмного пилить с другого края Галактики, но пришедшие Чан с Минхо не дают этого сделать. Заодно, к ним подошёл и официант с белоснежной улыбкой и четырьмя меню, которые он раздал и вернулся к барной стойке. С заказом Феликс определяется быстро. Он и так знал, что хочет съесть: шоколадное пирожное и зелёный чай с жасмином. А вот Хёнджин начал конкретно тупить, глядя в меню. Половина названий ему были незнакомы и, глядя на загадочное: «Крем каталана», он шумно выдыхает. Какой ещё крем, кто такая эта каталана… Ему 470 лет, он много где побывал, и, в конце концов, много чего знает, но сейчас Хёнджину хочется взвыть. На помощь приходит Феликс и советует попробовать брауни, уверяя, что будет вкусно. Потом подсказал, что ещё стоит взять кофе. Хёнджин благодарно кивает и захлопывает треклятое меню. Дождавшись, когда Чан с Минхо выберут между блинчиками с клубникой и блинчиками с черникой, парни делают заказ улыбчивому официанту. Пока несут десерты, Минхо вновь затевает свою игру в гляделки и сверлит взглядом Хёнджина. Тот принимает правила и бросает острые взгляды в ответ. Феликсу кажется, что мысленно они перегрызли глотки друг другу уже раз десять, но он не хочет в это лезть. Если Минхо начал бычить, его уже не остановить. Так что он решает расспросить Чана: — Успокоил проповедника? Ты ему там вроде что-то рассказывал, когда уводил. — Ага. Он всё клялся, что увидел нечто ужасное, — осторожно отвечает Чан, покосившись на Хёнджина. — Я посоветовал ему читать меньше фантастики и больше отдыхать. — К психиатру бы его, похоже мужик не в себе, — Феликс со вздохом поворачивается к окну. — Хорошо, что он отстал от нас. Чан только кивает, ничего не говоря. Ему пришлось убеждать проповедника, что никакого демона он не видел и ему показалось. Просто глаза из-за солнца странно блеснули и не более. Тот вроде поверил, но всё равно оставался бледным и дрожащим. Когда на столе появляются тарелки с десертами и чашки с напитками, Хёнджин перестаёт резать Минхо взглядом на мелкие кусочки. Перед ним брауни с шариком мороженого и ягодами. Вроде выглядит неплохо. Да и Феликс, который сейчас с интересом наблюдает, вряд ли подсунул бы что-то невкусное. Хёнджин отламывает кусочек ложкой и отправляет его в рот. Немного пожевав, он распахивает глаза и резко оборачивается к Феликсу. Тот от неожиданности даже немного отшатывается. — Охренительно вкусно! — восклицает Хёнджин. — Я рад, что тебе понравилось, — улыбается Феликс, глядя в тёмные глаза напротив. В них светится что-то такое, чего он ещё не видел за всё время знакомства. Что-то тёплое и притягивающее. Хёнджин принимается с удовольствием наворачивать брауни, отмечая, что к любимым яблокам добавился ещё и этот десерт. А Минхо вновь незаметно толкает Чана в бок и тихо шепчет на ухо: — Какая-то херня с ними происходит. Мне не нравится. Чан соглашается и даёт понять, что обсудят они это всё потом, без свидетелей.***
Уже вечером по квартире разносится трель дверного звонка. Феликс орёт из спальни, чтобы Хёнджин открыл дверь, что тот и делает, оторвавшись от своей энциклопедии с горными растениями. На пороге обнаруживается Джисон. — А ты кто? — сводит брови он, оглядывая Хёнджина. — Хёнджин. А ты, видимо, друг Феликса? Он говорил о каком-то крутом придурке, — он изображает кавычки при последней фразе. Джи подкатывает глаза, а после, поправив серебристые очки на переносице, кивает и протягивает ладонь для рукопожатия. — Ага, это я. Джисон, — пожимает протянутую в ответ руку, немного удивляясь чересчур крепкой хватке. — Феликс про тебя не рассказывал. Вы встречаетесь? Хёнджин в удивлении распахивает глаза. Чего? С чего вообще этот кудрявый парень так решил? Он даже друзьями их назвать не может. Какая дружба вообще, если Феликс — его задание. Пусть и вызывает какие-то странные ощущения. — Нет, мы… э-э-э… друзья, — немного растерянно отмазывается Хёнджин и наконец-то пропускает Джи в квартиру. Кажется, он где-то его видел. — Он переодеваться ушёл, подожди немного. Джисона этот непонятный парень напрягает. Он хмурится, шагая вслед за Хёнджином вглубь квартиры, и не может понять, что именно ему не нравится. Какой-то этот Хёнджин не такой на его взгляд: ходит тут как у себя дома, Феликса другом называет. И движения у него какие-то слишком плавные, почти хищные. — Ты панк? — Джи сдувает чёлку с глаз и складывает руки на груди. А после его взгляд падает на разобранный диван с пледом и подушками, и он отказывается понимать что-либо в принципе: — Ты тут живёшь, что ли? Как давно знаешь Феликса? Куча вопросов заставляют Хёнджина выгнуть бровь. Его сложно вывести из себя, но если это кому-то удаётся — остаётся только бежать куда подальше. И сейчас он начинает тихонечко закипать. Этот Феликсов друг раздражает своей дотошностью. Он медленно выдыхает, чтобы зарубить на корню внезапный психоз, и чуть натянуто улыбается: — Не панк, просто красные волосы смотрятся круто. Да, временно живу, Феликс мне решил немного помочь. Нет, мы недавно познакомились. — Смотри, Хёнджин-не-панк, я тебя запомнил, — прищурившись, Джисон указывает на него пальцем. — Феликс классный человек и отпадный друг, я очень не хочу, чтобы с ним что-то случилось. А ты мне пока не особо нравишься. Да и не должен. Хёнджин усмехается своей мысли, пока из спальни выходит Феликс. Ну наконец-то. Хёнджин уверен — ещё минут пять и он точно открутил бы чужую голову. Хотя где-то на задворках разума понимает: Джи просто беспокоится. Кто бы на его месте повёл себя иначе? Приходишь к другу, а тут какой-то странный хрен околачивается. — Веснушка, привет! — Джисон ярко улыбается и крепко обнимает Феликса, пока тот задушенно бубнит ответное приветствие. А до Хёнджина доходит, почему Джи показался ему знакомым. Увидел его рядом с Феликсом и понял: тот самый парень с заразительной улыбкой на фотографии, которую он рассматривал в альбоме. — Ну что, идём? — подмигивает Феликс и оборачивается к Хёнджину: — Я поздно буду, мы к Джи сериал смотреть. — Ага, ждать не буду и лягу спать, — машет он рукой. Джисон утягивает Феликса обуваться, попутно тараторя про какую-то офигительную девушку, с которой познакомился на днях. Зовут её то ли Соми, то ли Санни, Хёнджин так и не понял из ненароком подслушанного разговора. Когда входная дверь захлопывается, он выдыхает. На этот вечер у него тоже есть планы, но пока стоит воспользоваться отсутствием Феликса и снова попытаться найти артефакт. Он просматривает всё в спальне, заглядывает в шкафчики на кухне, даже ванную проверяет — ничего. Да куда же засунули этот блядский артефакт? Хёнджин и на балконе перерыл полки, но тысячелетней побрякушки нигде нет. Он сжимает зубы, лихорадочно раздумывая. Пока Хёнджин сверлит взглядом стену, перед ним начинает рябить воздух. — Абигор, — кивает он, когда появляется «окно». — Привет, Фор. Нам пора идти, буду ждать тебя у подъезда, — за спиной Абигора видно какую-то кирпичную стену, видимо он спрятался в переулке, чтобы связаться. — Сейчас буду. Хёнджин, не теряя времени, быстро спускается вниз. Там, прислонившись к цветущему дереву, уже ждал Абигор. Они договорились встретиться ещё накануне. Абигор предупредил о том, что нужно подняться на Землю за информацией и позвал Хёнджина с собой к одному, известному им обоим, демону. Абигор, отлепившись от дерева, поправляет ворот обтягивающей чёрной водолазки и приветствует друга: — Выглядишь живее всех живых. — Ну знаешь, Абигор, умирать в мои планы не входит, — хмыкает Хёнджин. — Идём уже. — Называй меня Чанбином, мы не в Аду всё-таки. Добраться до нужного места они решают пешком. Хотелось многое обсудить, чего уже не сделаешь, если просто переместишься куда требуется. Благо времени у них было хоть отбавляй: демона всегда можно было найти в одном и том же заведении, а Феликс будет поздно. Можно никуда не спешить. Правда, Хёнджин всё равно с опаской посматривал по сторонам и был предельно собранным, как и Чанбин. На всякий случай. Их путь лежит по освещённым яркими огоньками улицам в центре города. Людей вокруг было немного, но Чанбин всё равно произносит вполголоса: — Я тут опять сходил в ту подворотню, где тебя пырнули. Хотел в кое-чём убедиться. Хёнджин сводит брови в недоумении, глядя на друга. Его слова заставляют насторожиться. Хоть он и знает Чанбина очень много лет, доверяет ему и знает, что тот не причинит вреда, но сейчас засосало под ложечкой. — Опять? Я же тебе не говорил, где всё произошло. Как ты нашёл это место? — Ты прикалываешься? — на лице Чанбина застыла странная эмоция, будто он услышал сейчас самую тупую вещь в мире. Но глядя на явно не понимающего Хёнджина, закатывает глаза и терпеливо поясняет: — Соображай давай! Ты там положил шестерых демонов и попутно сам чуть не откинулся. Представляешь, насколько сильно вы там энергией наследили? До сих пор фонит охренеть как. Хёнджин чуть сторонится, чтобы пропустить прохожего, и еле сдерживается, чтобы не отвесить себе ладонью по лицу. Ну не до того ему было, вот и не подумал. Он глотал обезболивающие вперемешку с лекарством от Чанбина и пытался не поехать крышей от боли. Ещё и перед Феликсом надо было не спалиться. Какие тут нахрен подворотни с энергиями. — Ладно, — кисло отвечает Хёнджин, глядя на проезжающие машины. — В чём убеждаться ходил? — О, а вот тут, друг мой, самое интересное, — судя по мрачному голосу Чанбина, это «интересное» ничуть не обрадует. Он дёргает щекой и оглядывается по сторонам, убеждаясь, что никто из посторонних не услышит. — В прошлый раз я не нашёл ангельский клинок. Решил перепроверить, вдруг не заметил. Перепроверил. Хёнджину определённо не нравится то дурное предчувствие, что появилось после этих слов. — И? — И нет клинка, — Чанбин смотрит в глаза друга, которые расширились в удивлении. — Кто-то приходил туда после нападения. Ставлю всё своё оружие на то, что это был демон. Ангелы же тебя не трогали, да и нахрена им? А люди клинок увидеть не могут, если его специально не покажешь. — Блять, — сквозь зубы выдыхает Хёнджин, сжимая кулак. Это хреново. Да что там: это прям очень хреново. Будь клинок у них, можно было бы обратиться к Чану и Минхо. Да, наслушались бы тонну отменного дерьма, возможно, Минхо бы попытался выдрать кому-нибудь волосы, но всё-таки. Это и в их интересах узнать, кому принадлежало оружие. А сейчас этой зацепки нет. И самое хуёвое здесь то, что клинок точно забрал кто-то из демонов, и придётся быть в разы осторожнее, чтобы опять не нарваться на стычку с ними. Некоторое время они молча идут по вечерней улице. Над ней светятся фонари, витрины дорогих бутиков переливаются под софитами, а деревья унизаны гирляндами с тёплым светом. Вокруг слышатся голоса, смех прохожих и шум проезжающих машин. Чанбин не трогает друга, давая ему переварить информацию. Когда тот перестаёт играть желваками на скулах и вроде как становится более расслабленным, Чанбин решает спросить: — Как с Хранителем продвигается? — Пока никак, — пожимает плечами Хёнджин, бросая взгляд на подсвеченную витрину с какими-то статуэтками. — Перерыл всю квартиру, артефакта нет. Думаю, он оставил его в другом месте. И даже здесь какие-то сложности. Когда он брал это задание, буквально нутром чуял, что всё пройдёт с трудностями. Но постоянных тупиков на каждом шагу не ожидал. Ещё и это расследование доверху. — Ты говорил, что вотрёшься в доверие, — Чанбин кладёт руки в карманы брюк. — Хоть здесь успешно? Хёнджин на некоторое время задумывается. Успешно ли? Вполне. Феликс относится к нему хорошо, даже очень. Но и сам Хёнджин замечает за собой что-то непонятное, что-то такое, из-за чего Хранитель ему кажется не просто очередной целью в очередном задании. Он неосознанно закусывает губу прежде, чем ответить: — Кажется, да. — Ты задумался, — отмечает Чанбин, нахмурив брови. Он бросает на него настороженный взгляд: — Почему? Хёнджин трёт лоб, вздыхая, и снова ненадолго замолкает. Как же всё, блять, сложно! Они сворачивают на другую улицу, на которой находится нужное заведение. — Я не понимаю нихрена, Чанбин. Нихрена! — одёрнув рукава рубашки, Хёнджин решает вывалить всё, как на духу: — Он странный какой-то. Я думал быстро со всем разберусь и свалю обратно в наше пекло, но нет. Мало того, что артефакт чёрт знает где, так ещё и Феликс меня путает. — Путает? — Не перебивай, будь другом, а. Прикинься святошей — я тут исповедь устраиваю, — он тычет локтем в рёбра Чанбина и нервно выдыхает, зачёсывая волосы пальцами. — Блять, не знаю, как объяснить. Он забавный, мне с ним интересно с какого-то хрена. Он мне что-то рассказывает, а я слушаю, как дурак, и даже про задание забываю. Другого я бы уже по стенке размазал за то, что столько болтает со мной, но нихуя, даже не злюсь. Почему мне, блять, так спокойно с ним?! Чанбин резко останавливается посреди тротуара, его глаза вспыхивают красным на пару секунд, но он быстро берёт себя в руки: — Хёнджин, люди это называют симпатией. Симпатией! Понимаешь? — он сжимает ладонь в кармане в кулак. — Я прошу тебя, не доводи до черты. Просто сделай то, что нужно и всё. Не усложняй, иначе всем будет херово и тебе в первую очередь. Хёнджин замирает, будто оглушённый. Симпатия? Нет. Нет-нет! Да быть этого не может. Как ему, демону, может стать симпатичен человек, пусть и не совсем обычный? Он встряхивает головой, пытаясь уцепиться хоть за одну мысль. Ему что, Феликс правда интересен в таком ключе? С одной стороны, тогда всё становится на свои места, но с другой… Да твою мать! Нет, нельзя. Так просто нельзя. — Я выполню задание, — неожиданно твёрдо произносит Хёнджин, не отрывая взгляд от тротуарной плитки под ногами. Но в глубине души уже поселилось сомнение. — Надеюсь, ты будешь благоразумен, — Чанбин кладёт ладонь на чужое плечо и слегка сжимает. Его очень беспокоит то, что он только что услышал. Если Хёнджин не уследит за собой, это приведёт к полному краху. У демонов с такими чувствами всё достаточно сложно: если выбирают пару, то на всю жизнь — несмотря на свою натуру, они однолюбы. Но выбрать в пару человека, да ещё и Хранителя? О последствиях даже думать не хочется. С плеч полетит не одна голова, ведь сейчас всё усложняется важной миссией. Получив утвердительный кивок от Хёнджина, Чанбин вздыхает, а после тянет его к зданию, стоящему впереди: — Нам туда. Перед ними популярный в Сеуле ночной клуб с подпольным борделем, о котором в курсе лишь немногие. Перед входом столпилась очередь из разодетых людей, что проходят фейсконтроль. Над широкой дверью сверкает красным неоном название: «Пристанище души», и Хёнджин невольно усмехается, глядя на него. Ироничненько. Пробравшись сквозь толпу, они подходят к огромному охраннику. Судя по его виду, он родился уже со штангой в руках. Чанбин оценивающе проходит взглядом по мускулам, которые выделяются даже через пиджак. — Нас ждёт Дамайдос, — произносит он. — Кто? — нацепив браслет на запястье девушки, охранник озадаченно смотрит на Чанбина. Ясно, всего лишь человек. — Ян Чонин, — вклинивается Хёнджин. — Нас ждёт твой босс. Выражение лица охранника с немного пренебрежительного меняется на уважительное в ту же секунду. Именем хозяина этого клуба просто так не разбрасываются. И мало кто его знает в принципе. Охранник достаёт рацию, чтобы связаться с одним из телохранителей босса и назвать имена посетителей. Чанбин еле слышно фыркает. Вот же змей помпезный, окружил себя кучей охраны и сидит в своём логове. Спустя несколько минут к ним выходит такой же охранник-качок. Дамайдос их под копирку подбирал, что ли? Парням цепляют по вип-браслету, а потом пришедший, так и не сказав ни слова, заводит их в клуб. Внутри не так шумно, как ожидалось. Биты танцевальной музыки, которую миксует диджей, не долбят по мозгам и звучат даже приятно. Вокруг большого танцпола, над которым с потолка свисают тонкие нити синего неона, стоят столики с кожаными креслами. Часть столов отделена ширмами для большей приватности, а на чёрных стенах сияют красные неоновые трубки. За барной стойкой из светлого мрамора бармен ловко жонглирует бутылками, разливая посетителям дорогой алкоголь. Здесь даже сигаретами не воняет, как это бывает в ночных клубах, в которых можно курить. Всё выдаёт элитность заведения. Охранник проводит Хёнджина с Чанбином мимо бара к лестнице на второй этаж, с предусмотрительно подсвеченными ступеньками. Поднявшись по ней, они попадают в вип-ложу. В ней гораздо тише: от основного помещения она отделена огромным аквариумом, который выполняет и роль стены. В кристально-чистой воде неторопливо плавают рыбы, бока которых переливаются из-за мягкой подсветки. Посетителей в ложе намного меньше: всего две компании, которые расположились на мягких чёрных диванах в прикрытых тяжёлыми шторами зонах. Найти хозяина заведения оказалось несложно. Его видно издалека, хоть он и не пытается как-то привлечь чужое внимание, но сама его аура и внешность цепляют взгляд. Ян Чонин, он же Дамайдос, беседует с каким-то парнем, вальяжно закинув ногу на ногу. На нём длинная светлая шуба с пушистым воротником, под распахнутыми полами видно расстёгнутую на несколько пуговиц белую рубашку с принтом в виде чёрных пятен. На шее поблёскивает золото, а белые волосы уложены наверх в стильной укладке. Длинными пальцами, унизанными множеством колец, Чонин поглаживает бедро девушки, которая прильнула к его боку. На лице застыло скучающее выражение, но весь вид буквально кричит о превосходстве. Хёнджин и Чанбин останавливаются на почтительном расстоянии, ожидая завершения разговора. Но они прекрасно знают, что их уже заметили — Чонин одарил пришедших коротким взглядом. Телохранитель оставляет демонов и занимает своё место позади хозяина, сложив руки за спиной. Спустя минут пять Чонин расплывается в хитрой улыбке и кончиками пальцев подталкивает сидящему напротив него парню какие-то бумаги. Тот оставляет размашистую подпись, а после подрагивающей ладонью жмёт протянутую руку. В момент рукопожатия глаза Чонина вспыхивают красным светом. — Ещё один душу продал, — бурчит Чанбин, провожая взглядом уходящего парня. — Дурак малолетний, знал бы ты, что натворил. — Не наше это дело, — Хёнджин ведёт плечом. — Идём. Все они знакомы ещё с детства, а отец Чонина — Асмодей, — даже был учителем Хёджина. Но друзьями эти трое никогда не были, так, приятелями, которые могли помочь друг другу. Но не бесплатно. Всегда было что-то взамен — то самое взаимовыгодное сотрудничество. Чонин широко расставляет ноги и упирается локтями в бёдра, скользя гипнотическим взглядом по лицам внезапных гостей, которые располагаются напротив. — Так-так, кого я вижу, — его голос, словно тягучий мёд, заполняет всё вокруг. Неудивительно, что люди идут к нему: Чонин будто настоящий искуситель. — Сам Форас с Абигором, вот это неожиданность. Девушка что-то шепчет ему на ухо, но он просто отмахивается от её слов. — Здравствуй, Ян Чонин. Давно не виделись, — Хёнджин чуть выделяет его земное имя, намекая, что и к ним стоит обращаться по-другому. Он удобно располагается на мягком кожаном диване и с прохладной улыбкой закидывает руку на его спинку. — И чем же я обязан столь интересной встрече? — Чонин вновь возвращает пальцы на оголённое бедро девушки. — Поговорить нужно, — произносит Чанбин, а после оглядывает девушку с телохранителем и твёрдо добавляет: — Наедине. Девушка надувает губы, накрашенные красной помадой, и жалобно заглядывает в глаза Чонина. С его лица исчезает улыбка, он жестом показывает ей, что пора уходить. Девушка тихонько цыкает и, окатив ледяным взглядом пришедших, шагает прочь, звонко стуча высокими шпильками. Телохранитель же просто отходит на расстояние, с которого он ничего не услышит, но сможет проследить за безопасностью босса. — Они же не в курсе кто ты, да? — хмыкает Хёнджин. — Догадываются. Но это не мои проблемы, — поболтав виски в стакане, о стенки которого звякнул лёд, Чонин делает небольшой глоток. — Зачем пожаловали? Демонические души не покупаю, увы. — Нужна информация, — отвечает Чанбин, смахнув чёлку. — Что хочешь взамен? — Смотря, о чём спросишь. Всё в моей коллекции имеет свою собственную цену. Переглянувшись с Чанбином, Хёнджин рассказывает о нападении, об идеально рассчитанном времени его прибытия на Землю и убитых из-за расследования демонах. С каждым словом выражение лица Чонина становится всё веселее, будто у ребёнка, которого завели в магазин игрушек и сказали брать что угодно. Когда Чанбин говорит об анонимных приказах, Чонин откидывает голову и громко хохочет. Но потом, когда слышит вопрос о заказчике, неожиданно становится предельно серьёзным. — Кое-что об этом я знаю, парочка слухов дошла. Хм, или это не слухи? — он в притворной задумчивости легонько постукивает кончиком пальца по своей губе. — Прекрати паясничать, — сквозь зубы рычит Чанбин. Его глаза вспыхивают алым. — Воу-воу, притормози, — вскидывает руки в примирительном жесте Чонин и с лукавым смешком добавляет: — Просящим не стоит так разговаривать. Здесь условия ставлю я. — Что ты хочешь в обмен? — вздыхает Хёнджин. Он прекрасно знает, что Чонин хитрый змей и с ним нужно быть терпеливым. — Станешь моим должником, — улыбается Чонин. — Я попрошу кое-что сделать, когда придёт время. Чанбин вскакивает, сверля его полыхающим взглядом. Быть должным Чонину — огромная цена. О таком он просит редко и обычно эти просьбы заканчиваются очень плохо. — Хёнджин, нет. Мы сами всё выясним. — Я принимаю твою цену, — спокойно произносит Хёнджин. Осев обратно на диван, Чанбин бормочет тихое: «Идиот». — Тогда заключим договор. Ты уж извини, без гарантий я ничего не делаю. Чонин взмахивает рукой и на столе появляется чистый лист бумаги. Он произносит несколько слов на нечеловеческом языке и на листе начинают чернеть витиеватые буквы. Подцепив перьевую ручку, Чонин выводит на нём свою подпись. Потом он толкает бумагу к Хёнджину и, немного манерно выгнув бровь, внимательно следит, как тот читает условия и пишет своё имя внизу документа. — Вот и прекрасно, мой дорогой Хёнджин, — Чонин сворачивает бумагу, вновь взмахивает рукой и та исчезает. — А теперь слушай, — он наклоняется ближе с уже привычной хитрой улыбкой: — Не там ищете. Присмотритесь к верхушке, некоторые крупные шишки в Аду уж очень жадные до власти. Там и будет вам ответ. Чанбин растерянно оборачивается к Хёнджину. Тот, нахмурив брови, смотрит куда-то в пол, его челюсти крепко сжаты, а глаза обжигают яростным красным светом. Адская верхушка? Да какого хрена вообще?! Он ожидал чего угодно, даже насмешливых слов о том, что Хёнджин просто начал ходить во сне и сам напоролся на клинок. Но недоброжелатель из правящей элиты объясняет слишком многое. Это выглядит пугающе логичным. Рассчитанное время нападения, убитые впоследствии демоны, анонимность приказов, — всё приобретает смысл. — Почему ты так уверен? Откуда знаешь? — голос Чанбина звучит глухо, из-за накатившего волнения. — У меня везде свои глаза и уши, — откинувшись на спинку дивана, Чонин кладёт ногу на ногу и подмигивает. — В Аду, немного на Небесах, и даже на Земле. Например, Хёнджин, я знаю, что сегодня днём ты дышал прекрасным свежим воздухом в парке. Молодец, это полезно. А я… — он напускает на себя задумчивый вид и чуть надувает губы. — Я же люблю быть в курсе всего. Обладая информацией, обладаешь всем миром. — Имя, разумеется, не назовёшь? — отмирает Хёнджин. Чонин весело ухмыляется, приглаживая мех на воротнике шубы: — Не назову. Я дал хорошую подсказку. Дальше дело за вами. Хёнджин нервно выдыхает, встречаясь с встревоженным взглядом Чанбина. Осознание того, насколько глубоко они оказались в дерьме, болезненно пульсирует и давит изнутри. А Чонин вновь глотает виски, в стакане с которым успел растаять весь лёд.