***
Белова приходила в себя медленно и будто неохотно. Сознание подобно юркому зверьку постоянно ускользало, стоит только поймать его за хвост, попытаться открыть глаза, как темнота с охотой принимала в свои объятия, утягивая в пучину сна. Было страшно, яркие картинки прошлого проносились перед глазами, за ними будто разряды тока прожигали тело, заставляя болезненно стонать, ворочаться, но постоянно чье-то теплое касание останавливало ее. Стоило только шершавым пальцам коснуться ее, ласково поглаживая тыльную сторону ладони, как кошмары и боль уходили на второй план. Оставалась лишь темнота и тепло от чужих касаний.***
— В-воды… - Хрипела девушка, не открывая глаз. Сбоку кто-то засуетился, послышался плеск воды, а после холодный стакан поднесли к губам. Она сделала несколько жадных глотков, после опускаясь обратно на подушки. За ними наступила тишина, сознание вновь ускользнуло.***
Белова вернулась в мир спустя несколько дней после травмы. Глаза неохотно разлепились, яркий свет ударил по ним в ту же секунду, заставляя жмуриться. Когда девушка смогла нормально видеть, а жгучая боль в левой части тела перестала перекрывать мысли, Лера огляделась. Белоснежная и просторная палата, явно предназначалась не для простого гражданина. На прикроватной тумбочке слева, стоял стакан и графин с водой. Хотелось потянуться к нему, чтобы утолить жажду, но мыльный взгляд двинулся дальше, он зацепился за входную дверь, что была закрыта, а на вешалке рядом был чей-то пиджак, что он там делал и кому принадлежал? Хотелось бы знать, но уставший и накаченный лекарствами мозг не мог и не хотел думать. Справа было окно, смотреть на него было больно. — Товарищ…Сеченов. - Осипшим голосом звала Белова. Справа от нее, на стуле дремал академик. Он растекся на стуле, скрестив руки на груди и уронив голову на грудь. Девушке казалось, что он лишь галлюцинация, которая вот-вот рассеется, но он услышал ее. Мужчина медленно открыл глаза, подавил зевок. Дмитрий долго и недоверчиво смотрел на Леру. Сонный взгляд блуждал по чужому лицу, он сомневался, казалось, что это просто сон, а сама Белова все еще без сознания. Пластырь на ее щеке пропитался кровью, но самую малость, повезло, что мелкая ранка, даже шрама не будет. Зеленые глаза выглядели болезненно, уставши. Сеченов скользнул взглядом ниже, останавливаясь на ее левой руке, та лежала поверх одеяла. Белова вторила академику. Рука была замотана полностью, начиная с пальцев и заканчивая плечом. Бинты были пропитаны кровью, где-то даже пачкали белую ткань постельного. Все это напоминало о недавних событиях на предприятии, воспоминания неприятно давили на уставший мозг, били по глазам, а жгучая боль резала душу. Она толком не могла понять, что произошло, как долго она здесь и почему сам академик Сеченов сидит возле нее? — Как Вы себя чувствуете? - Хрипло спросил мужчина, неохотно поднимая глаза на девушку. Лейтенант смотрела перед собой, ее била мелкая дрожь. Жжение в теле вернулось, пытаясь перебить ее мысли и требовало внимания, болезненного стона, но девушка лишь прикусила губу, а пальцы здоровой руки сжали покрывало. — Где майор? - Вдруг осенило ее, Белова подняла взгляд на Диму, и тот едва не подавился воздухом. Было в этом взгляде что-то невероятно сильное, цепляющее и вызывающее восхищение. Он помедлил прежде чем ответить, ему хотелось запомнить этот взгляд, который служил бы ему напоминанием о том, что он сделал. — С ним все хорошо. - Сеченов устало улыбнулся. Только сейчас Лера поняла, насколько герой СССР был уставшим. Мешки под глазами были слишком заметными, отросшая челка лезла в глаза и мужчина даже не пытался ее убрать, наверное надеется, что русые пряди спрячут мешки и его виноватый взгляд. Мятая рубашка с расстегнутыми первыми пуговицами, расслабленный галстук и жилетка, явно присутствующая лишь для того, чтобы скрыть весь ужас глажки, а точнее ее отсутствия. Его вид говорил о том, что Дмитрий провел здесь не один день. Такое внимание было приятным, но с другой стороны не хотелось, чтобы человек такого уровня тратил свое время на нее. Была и третья сторона этой ситуации. Лера была лишним свидетелем и такое внимание, изолированность от общества - все это было лишь для того, чтобы предупредить утечку информации, а после, в удобный момент убрать нежелательного свидетеля. — Петров? - В ответ академик поджал губы, давая понять, что ответа не будет. Белова шумно выдохнула, прикрывая глаза. Она медленно кивнула, ее положение не давало ей доступа к информации, хоть и сама девушка стала частью всей этой заварушки. — Спасибо. - Голос медленно возвращался. Лейтенант резким движением скинула с себя одеяло. Больничный костюм был велик, он скрывал женское тело, но даже не пытался скрыть бинты, которые туго окутывали ее тело. Торс, рука, голени - бинты ласковыми змеями окутывали ее тело, обнимали, не позволяли крови пачкать белоснежное постельное и ухудшаться и так паршивому состоянию. Академик удивленно моргнул, явно не понимая за что его благодарят, но вместо ответа медленно кивнул, после благодаря в ответ. Дима несколько секунд смотрел на девушку. Она была такой маленькой, растерянной, но сильной и явно не нуждающейся в чьей-то помощи. О таких людях говорят, что они делают себя сами, и академик мог смело согласиться с тем, что Белова была именно такой. Но он не мог не знать, что такие люди несчастны и нуждаются в тепле больше, чем кто бы то не был. Они никогда об этом не скажут и не попросят.***
Убедившись, что Лера не собирается больше терять сознание и явно чувствует себя лучше, Дима позволил себе покинуть ее палату, но просил врача и медсестер держать его в курсе. Под активные: "Конечно, Дмитрий Сергеевич, конечно", - он был выпроважен домой. Белова могла выдохнуть с облегчением, ей не хотелось, чтобы любимец страны тратил время на такую как она. Сеченов покидал ее неохотно и искал поводы остаться, но девушка смогла убедить его в том, что в этом нет никакой необходимости. Когда за ученым закрылась дверь, она могла с облегчением выдохнуть, откидываясь на подушку. Ненавистная палата давила, просторность ее душила, создавая иллюзию свободы. Кормили вкусно, хоть какой-то плюс, готовить Белова ненавидит. Только есть не хочется, еда не лезет, события сбоя, роботы, ковыряющиеся в теле создателей, яркими пятнами и очень четкими картинками мелькали перед глазами. Лейтенант свернулась клубком в постели, неохотно натягивая на себя одеяло. Была призрачная и абсурдная надежда, что одеяло спрячет ее от прошлого и кошмаров. Холодные слезы непрерывно стекали по лицу, она обессиленно всхлипнула, несколько раз жмурясь, чтобы прогнать наваждение прошлого. Внутри была абсолютная пустота, стерильность мыслей. Девушка не могла или не хотела думать. Бесшумный плач постепенно усыплял.***
Сеченов нашел ее молчаливую и хмурую, сидевшую на полу и судорожно сжимавшую здоровой рукой бинты на голени. Академик поднял ее на ноги, позволяя повиснуть на себе. Она была такой легкой и податливой, что Диме было некомфортно, он словно таскал тряпичную куклу, безжизненную и переломанную. — Когда меня выпишут? - Сухо бросила девушка, прожигая больничный пол взглядом. Дмитрий замялся, рано, ей бы сначала вновь научиться стоять на ногах. — У меня выпускной скоро, меньше месяца. Родителей надо... - Она замолкла, поджимая губы. Дмитрий прикрыл глаза, касаясь пальцами своего лба, как он виноват, и эта вина не дает ему покоя, не оставляет его одного. Шепчет, касается, душит и не дает свободно выдохнуть, простить себя. — Как только я поставлю тебя на ноги. Обещаю, что сделаю это быстро. - Он поднял на нее взгляд, виновато улыбаясь. Белова истерично хихикнула, прикрывая глаза и падая спиной поперек кровати. Быстро? Она левой рукой шевелить не может, ноги не держат дольше минуты, отвратительная и слабая, точно не будущий офицер. Лера долго молчала, прикрыв глаза, рука больно саднила, но она сцепив зубы терпела. Сеченов неловко заламывал пальцы, искоса поглядывая на девушку.***
— Тц, еще раз. - Сквозь зубы прошипела девушка, поднимаясь на ноги. Она шла на поправку, Сеченов сдержал слово, Белова быстро приходила в форму, но рука явно не хотела ее выписки. Поэтому покрепче сжав увесистый «тренажер», она выпрямилась, прицеливаясь. — Мне кажется, что ты перебарщиваешь. - Негромко заговорил академик, наблюдая за дрожащей Лерой, которая едва могла контролировать свое дыхание, не то, что руку. Он отвел взгляд, когда нож с громким лязгом ударился об пол, весело отскочив от мишени. Белова недовольно рыкнула. Пора ехать домой, но она старательно пыталась отстрочить этот момент. Лучше возвращаться в больницу, которая не без старания Дмитрия Сергеевича, разрешила ей приходить только на необходимые процедуры и перевязки. Дома было тяжело, все напоминало о родителях, ночные кошмары не давали нормально спать. Тоска и чувство вины душили, девушка пыталась скрыть все это под маской радости встречи с академиком, но от Сеченова трудно скрыть что-либо. Дмитрий давно заметил явные ухудшения в состоянии Беловой, но не физического, больше морального. Он виновато улыбнулся, пытаясь поддержать ее. — Я поеду в общежитие. - Хмуро заключила будущая выпускница, стремительно направляясь к выходу. Академик пытался возразить, но девушка пресекла все эти попытки.***
После похорон был выпускной. Белова невидящим взглядом водила по асфальту, в голове не было ничего кроме мрачного прощания с семьей. Левая рука все еще была в бинтах, форменная одежда и белоснежные перчатки скрывали их. Со всех сторон слышались радостные возгласы родителей и однокурсников, преподавателей и почетных гостей, но Лера будто не слышала их.День похорон.
Пасмурное утро, холодный ветер хлестал по щекам, лес скорбно шумел ветвями, будто сам прощался с Беловыми. Сирота немигающе смотрела на черные гробы, где лежали ее родители. Внутри была пустота, даже плакать не хотелось. "Это неправильно." - Пронеслось в девичьей голове, она несколько раз сжала и разжала кулак больной руки, жгучая боль побежала от пальцев к плечу и в самое сердце. Это лучше, чем ничего. Ни скорби, ни слез, ни тоски. Лишь боль и пустота. Сеченов поймал ее руку, прекращая пытку. Лера прикрыла глаза, чувствуя, как он свободной рукой обнимает ее за плечи и позволяет спиной облокотиться на его грудь. Сморгнув воспоминания недалекого прошлого, Белова поймала взволнованный взгляд Дмитрия Сергеевича, который стоял перед ней, рядом был П-3, он поджав губы молчал, искоса поглядывая на шефа, ожидая его действий. — Только не говорите, что родители гордились бы мной. - Сухо бросает Лера, исподлобья глядя на пришедших гостей. Нечаев слишком шумно выдыхает, прикрывая глаза. Дмитрий бледнеет, теряясь. Не зная куда себя деть, Сеченов решает осмотреться. Плац академии и территория вокруг были переполнены. Без пяти минут офицеры, их родители, друзья и наставники, не обошлось и без почетных гостей. Дима стал одним из них, не хотел, но когда руководство академии узнало, что он собирается приехать на выпускной, то принялись упрашивать, чтобы визит был официальным. Недалеко оркестр проверял свои инструменты, туда-сюда бегали выпускники, бросая любопытные взгляды на их компанию. Кто-то недалеко шептался, искоса поглядывая на них, кто-то смотрел с сожалением, а кто-то с неуместной завистью, Сеченов поежился. Дмитрий хотел заговорить, но Белова перебила его. — Спасибо, что приехали, но после официальной части, я хочу уйти. - Коротко бросила девушка, оба понимающе кивнули. Белова перевела взгляд на окружение. Кругом суетились люди в форме. Родители то и дело фотографировали и плакали от счастья, хотя еще ничего не началось. Кто-то старательно поправлял цветочную гирлянду, которая явно была лишней на таком мероприятии. — Надеюсь не будет части с напускной скорбью по моим родителям? - Задумчиво бросила Лера, оглядывая стоящее в стороне руководство. Гибель ее родителей не была секретом, на похоронах даже был ее старшина. — Не будет, я настоял. — Спасибо. - Решено было идти к плацу, скоро планировали начать. Сеченов рвано обнял девушку, пожелал удачи. Фанфары оглушили всю округу. Важным строевым шагом двое полковников шли навстречу друг другу, одному из них положено начать этот праздник. Дмитрий Сеченов стоял напротив трибуны, около которой в ряд стояли гости и напротив которой шел обмен данными. Когда все речи были сказаны, приступили к вручению документов и погон. Каждого поочерёдно вызывали к одному из столов, благодарили и желали удачи на службе. Кто-то из гостей наугад подходил к столу и наблюдал, хвалил выпускника. Короткий доклад и он возвращается в строй военнослужащим. Никто не сомневался, что Сеченов будет стоять у стола Беловой. Девушка едва не пропустила момент, когда назвали ее фамилию, если бы не стоящий перед ней однокурсник, который вышел из строя, чтобы пропустить ее, то она так бы и осталась в пучине мыслей. — Поздравляю, агент Луна.- Раздался громкий голос академика, определивший дальнейшую судьбу выпускницы.»