VI сезон. Глава IV «Прощальный привет»

      Рябина.       Большие алые гроздья, улепленные круглыми ягодками, гнущие к земле раскидистые ветви. Повсюду, везде, кругом рябина. Чёрные деревья, окутанные единым красным облаком. Посередине самый высокий ствол, шапкой накрывающий остальные кроны. На одной из ветвей сидит острокрылая ласточка и держит в клюве маленькую веточку. Хрупкую, опушённую нежными белыми листочками. В воздухе тоненькими ниточками уверенно вьётся сладкий аромат. Черёмуха…       Усаги открыла глаза, и сновидение мгновенно улетучилось. Вместо этого показалась уже знакомая поляна, затянутая тёплым мокрым туманом. Видимо, моросил дождик, потому что над её головой был натянут серый навес, по краям увенчанный сверкающими капельками. Он состоял из непромокаемой ткани и деревянных колышков, воткнутых в землю. Из-за края навеса сквозь туман видно было несколько таких же по всей поляне. Спасибо Вахо, постаралась оградить их от сырости. И почему она им помогает…       Рядом с собой Усаги обнаружила ту маленькую девочку из деревни, что помогала лечить Ятена. Она сидела боком и, кажется, не заметила, что больная проснулась. Усаги повернула слегка голову и решила основательно рассмотреть помощницу лекарки.       Девочке на вид было лет десять-одиннадцать. У неё было довольно милое личико, правда, ничем не примечательное. Отсюда Усаги не видела цвета её глаз и только предположила, что они, наверное, голубые. Волосы же у неё были ровные, пепельно-белые, очень похожие на волосы Ятена. Начинались чёлкой, небрежно разбросанной в стороны, и заканчивались примерно под лопатками. Настоящая блондинка, подумала Усаги. И краситься не надо, как делают некоторые… Одета девочка была в белую прямую рубашку, ниже колен, с короткими рукавами. Усаги заметила краем глаза, что в деревне все дети так ходили. Видно, в небогатое место они попали. Да и, вообще, кто знает, где они… Может, опять в каком-то другом измерении?       Девочка вздохнула и, не поворачиваясь, тихо сказала:       – Сырое сегодня утро. Но зато тёплое. Боги смиловались над вами и не пустили сюда холод.       Усаги помолчала немножко и спросила:       – Ты знала, что я проснулась?       Девочка с улыбкой повернулась к ней, и Усаги сразу отбросила все догадки насчёт голубых глаз. Глаза девочки были серыми, слегка светлеющими к зрачку и с резко контрастирующим тёмным ободком. Большими и непомерно глубокими. Цвета чистейшей родниковой воды. Усаги сочла их очень красивыми, способными заслонить все недостатки лица.       – Когда человек спит, его дыхание ровное или вообще неслышное. А когда он глубоко вдыхает, значит, он проснулся.       – Действительно, – улыбнулась Усаги такому простому рассуждению. – А сколько сейчас времени? Она тут же поняла свою ошибку, вспомнив, что у девочки не могло быть часов, но та на удивление уверенно ответила:       – Около семи часов. Ты рано проснулась, почти все твои друзья ещё смотрят сны.       – А ты же ушла вчера, – вспомнила Усаги. – Как ты здесь оказалась?       – Я тут с пяти часов, – пожала плечиком девочка. – Не вытерпела. Только расцвело, и я прибежала.       Усаги пошевелила бровями и только ощутила, что её лоб туго перевязан. Точно, она же вчера сознание потеряла. Вот почему не может вспомнить, как легла спать. Досадно, опять за неё все волновались… Да, кстати!..       – Да, кстати, а как остальные? Ятен, Ами, Кош… ну, в общем, раненые?       – Раненые… Ну, хочешь, я расскажу, только не волнуйся. Вахо запретила тебе волноваться.       – Хорошо… Я не буду…       Девочка уселась поудобнее и начала перечислять:       – Девочка с каштановыми волосами ещё спит, рядом с ней сидит такая весёлая, с красным бантиком. С ней вроде всё в порядке, только молока ещё надо попить. С чёрными косичками проснулась, ей намного лучше, спина почти не болит. Девочка с грустными глазами немного хуже себя чувствует, у неё что-то не в порядке с… давлением, кажется. Но скоро она поправится, ничего серьёзного. Маленькая, сероглазая спит в обнимку с большим белым котёнком. Вахо сказала, она ещё долго спать будет. И та рыжая женщина тоже. А такой грациозной, с длинными чёрными волосами хуже стало. У неё жар.       – Рей хуже? – воскликнула Усаги.       – Тише! – испуганно шепнула девочка. – Разбудишь кого-нибудь!       – Прости, – прошептала Усаги. – А… больше никому не хуже?       – Да нет… Только… Тот черноволосый парень, что покрывала нёс… Он твой друг?       – Да, – кивнула Усаги.       – У него просто лихорадка, – немного виновато проговорила девочка. – Вахо постоянно подходит к нему, трогает лоб и качает головой.       Усаги опёрлась на локти и приподнялась. В висок сразу стрельнуло, голова закружилась, и на миг потемнело перед глазами. Девочка подскочила и громко прошептала:       – Не надо, не вставай! Вдруг тебе нельзя!       Усаги всё-таки села и притянула колени к груди. Туман перед глазами медленно разошёлся, и в голове возник неожиданный вопрос:       – А как тебя зовут? Я так и не спросила.       – Фино, – тихо ответила девочка.       – Фино… – повторила Усаги. – Отлично. Будем знакомы. Я Усаги.       – Приятно познакомиться! – улыбнулась Фино.       Усаги задумчиво оглядела серый полог и проговорила:       – Значит, у Сейи лихорадка… Плохо. А как Ятен?       – Ятен, это тот красивый? Он ещё не проснулся. Но Вахо говорит, что скоро должен.       – Понятно. А высокий такой, тёмный парень… с короткой стрижкой… Он где спит?       – А он не спал, – улыбнулась Фино. – Когда я пришла, он сидел под дождём возле твоего покрывала. Я так поняла, что он его и натягивал, и нёс сюда тебя он… Ты же сознание потеряла? Да, я слышала. Вахо вот совсем недавно его поругала и велела идти поспать. Или хотя бы укрыться от дождя. Он нехотя забрался к другому парню… ну тот один, который в сознании остался. Сейчас они, кажется, спят.       Усаги чуть ли не до слёз растрогали эти слова. Фино, зорко следившая за ней, гордо улыбнулась. Она оказалась права, эти двое – жених и невеста. Без всяких сомнений. Фино не по годам здорово разбиралась в людях, это успели заметить все домочадцы и друзья с соседями. Так что сейчас девочка не сомневалась в своём заключении. И ещё она успела отметить, что, скорее всего, здесь не было больше пар. Три остальных парня, несколько похожих друг на друга, не выделяли ни одну из находившихся рядом девушек. Они все были просто друзьями. И очень хорошими друзьями, не смотря ни на что из происходящего на поляне.       Под полог, перевязывая ниткой пучок каких-то трав, зашла Вахо. Она обежала своими зоркими глазками обе сидящих фигуры, шагнула к Усаги и положила сухую ладошку на её лоб.       – Э-э-э… Я хотела сказать вам спасибо… – благодарно проговорила Усаги. – Если бы не вы…       – Слава богу, жара нет, – спокойно сказала старушка. – Хоть с тобой всё в порядке.       – А что с остальными? – спохватилась Усаги.       – Да ничего, ничего! – замахала руками Вахо. – Не волнуйся. А то голова опять закружится. Это где ж тебя так припечатало, девочка? На несколько ноготков левее, и Белая Гостья за тобой бы пришла. Чуть в висок не попало.       – Я… я не помню… Там темно было…       – Ну да, конечно, темно, – внезапно смягчилась старушка. – Я знаю, девочка. Темно, холодно и страшно. Так всегда бывает…       Морщинистое лицо слегка погрустнело, и в глазах появился тёплый огонёк. Усаги с дрожью поняла, что вчерашние подозрения о том, что старушка знает, кто они, не были навеянными усталостью и тревогой. Все эти странные на первый взгляд слова… Она словно видела их насквозь и знала всё, что с ними произошло. С другой стороны Усаги пугало своё спокойствие при осознании этого неожиданного факта. То есть вообще никакой тревоги. Она уже смирилась с этим и даже рада была, что Вахо так много понимает.       – Всё позади, – успокаивающе ласково сказала старушка. – Теперь вы как следует отдохнёте, наберётесь новых сил и вернётесь к привычной жизни. Не знаю, к какой, но уверена, что к счастливой. Все вместе, никто не оставил этот мир… Что может быть лучше?       Усаги безмолвно улыбнулась и кивнула. Вахо отвела от неё взгляд и взяла за руку Фино:       – Пойдём, детка, поможешь мне. Перевязку кое-кому нужно сделать.       Они обе вышли из-под навеса и пропали в клубах тумана. Усаги посидела немного, решила, что спать уже не сможет, и потихоньку выкралась на мокрый мох.       Тело облепило молочное облако, мокрое, но, как и сказала Фино, тёплое. Голова снова отозвалась болью, но уже не так сильно, и Усаги медленно пошла, нащупывая босыми ногами дорогу.       Вокруг проглядывали кусочки серых тканей, прикрывающие от сырости остальных воинов, кое-где даже виднелись руки или кусочки одежды, но туман был очень густым, и никто не заметил идущую мимо Усаги. Да и спали почти все. Бодрствовали те немногие, кто хорошо себя чувствовал и хотел помочь друзьям. Усаги остановилась и задумалась, куда идти дальше. Сходить к Мамору? Хотя, он сейчас спит, а она не хочет его будить. Лучше проведать Сейю. Ему сейчас плохо…       Вот и берёзки, под которые его вчера отнесли.       Усаги заглянула под серый полог и поняла, что не одна решила проведать больного. На кусочке сухого мха, подвернув под себя ноги, сидели Кошка и Хотару. Они тихо о чём-то переговаривались и периодически меняли повязки на лбу Сейи. Больной лежал, закутанный в ещё одно покрывало, положив голову на большую сумку Вахо. Видно, его здоровье основательно подорвал ядовитый запах чёрных камней, и лекарка сделала всё, для удобства строптивого юноши, даже отдав свою сумку. Хотару шепнула что-то, Кошка наклонилась и сочувственно посмотрела в его лицо. Усаги постояла немного, закусив губу, отвернулась и отошла к другому навесу.       Сейя медленно поднял веки.       – Спи, – тихо сказала Кошка. – Не напрягай голову зря.       – Да, – прошептала Хотару. – Та старушка сказала, что чем больше ты будешь спать, тем чище будет твой организм.       Сейя поморщил нос и еле слышно проговорил:       – Так и сказала?..       – Ну, нет, – улыбнулась Хотару. – Не совсем. Более мудрёно, со старыми словами… Ну, ты понимаешь.       Сейя медленно опустил и поднял веки.       – Понимаю…       – Кошмар, – покачала головой Кошка, проведя пальцами по его щеке. – Ты просто пылаешь. Как ещё ткань не загорелась.       – Да? – безразлично спросил больной. – А по-моему, у меня всё тело льдом покрылось… Нет шубки лишней?..       – Знобит, – с жалостью прошептала Хотару. Кошка скорбно кивнула.       Сейя опустил веки и, видимо, решил посмотреть ещё пару-тройку снов. Девушки продолжили свой тихий разговор.       Усаги тем временем заглянула к Рей, рядом с которой пока никого не было. Черноволоска была в полном сознании и даже слегка сожалела, что рядом не было никого, с кем можно поговорить. Усаги своим появлением вызвала у пострадавшей радость, потом тревогу, потом выслушала всё, что Рей думает о её безалаберности, и наконец убедилась, что жар у подруги был небольшой и совсем не угрожал здоровью.       – Как твоя голова? – сварливо спросила Рей, приподнимаясь на локтях и устраиваясь поудобнее.       – Нормально, – пожала плечами Усаги. – Побаливает, но терпимо.       – За тобой охрану приставить надо! – проворчала Рей. – Чтобы ходили по пятам и смотрели, что ты делаешь. И ещё желательно скорую медицинскую помощь с пожарными и полицией. Для полного комплекта, чтоб ни во что не вляпалась…       Усаги сидела, скрестив ноги, и с задумчивой улыбкой слушала привычное ворчание подруги. Ругай, ругай меня. Говори, что я безрассудная, безответственная, глупая – я не обижусь. Назови меня недотёпой, скажи какую-нибудь колкость, чтобы я знала, что у тебя и в самом деле всё в порядке…       – Усаги! Усаги, ты меня слышишь?       – А?.. – вздрогнула Усаги. – Да…       – Я спрашиваю, ты ходила к Ятену? Что с ним? Он ещё не очнулся?       – Нет, – мотнула головой Усаги и подтянула колени к груди. – Я к нему не ходила. Там, наверное, Принцесса Метеор или ещё кто-нибудь… Когда он проснётся, мы услышим.       – Ну а к Сейе ты ходила? – спросила Рей, слегка наклонив голову. – Он вчера так быстро потерял все силы…       Усаги помолчала немного, потом медленно покачала головой.       – Нет… Я к нему не ходила…       Рей удивлённо подняла брови, но расспрашивать не стала. У Усаги был довольно странный взгляд, зародивший странные подозрения в душе подруги. Рей шумно вздохнула, хлопнула ладонями по коленям и с непонятной улыбкой запустила руку под скомканный плед. Усаги слегка растерянно следила за её действиями.       – Ну, ладно, давай пока перекусим! – весело сказала Рей, вытаскивая руку с зажатым продолговатым свёртком. – У меня тут остатки вчерашнего обеда… или ужина, не знаю… Смотри, колбаса, яйца, хлеб, мягкий пока ещё… Бери!       От съестного пошёл дурманящий, завораживающий запах, заставивший Усаги вспомнить, что она уже вторые сутки толком ничего не ела, и завернувший в узел изголодавшийся желудок. Она сглотнула слюну, почувствовав, как нутро скрутило голодными судорогами, и, стараясь не слишком спешить, схватила кусок хлеба с колбасой.       Рей с широкой улыбкой следила за зверским аппетитом подруги.       – Шпашибо… – с набитым ртом и переполненным благодарности взглядом проговорила Усаги.       – Ешь уже!.. – добродушно усмехнулась Рей.       На другом конце поляны уже начиналось движение. Проснулись Мисао и Ворона, делившие этой ночью маленький кусочек сухого мха. Золотоглазка зевнула, потянулась, и потрясённо поняла, что вывихнутое плечо даже о себе не напомнило. Она поперхнулась от неожиданности, вытаращила глаза и начала крутить и размахивать рукой в разные стороны. Ворона, протерев глаза, изумлённо уставилась на неё. Поинтересовавшись, в чём дело, она услышала только изумлённые восклицания в ответ. Рядом с пологом как по волшебству появилась Вахо, наклонилась и зашла под покрывало.       – Не болит? – с лукавой улыбкой спросила старушка.       Мисао перевела на неё удивлённые глаза и мотнула головой. Ворона обежала взглядом её, старушку и внезапно резко вздёрнула рукава и также ошеломлённо уставилась на свои руки. Вахо улыбнулась ещё шире. Исцарапанные, испещрённые ссадинами запястья сияли невозмутимой белизной. На чистой коже не осталось даже полосочки.       – Ничего себе, у вас лекарства! – проговорила Мисао.       – Конечно, всё же природное, чистое, подобрано почти к любой ране! – гордо сказала старушка. – Я смотрю, вам больше помощь не нужна. Совсем здоровые синички. Ну, пойду тяжких проверять…       – Синички? – непонятливо сморщила брови Мисао.       – А-а-а… Подождите, – поспешно подняла руку Ворона. – А как у других дела? У… не очень тяжёлых?       – Многие уже вполне здоровы, – ответила Вахо, задержавшись у края полога. – Твоя подруга с голубыми глазами, желтоволосая с бантом, две маленьких, чёрненькая и светлая, трое девочек, таких высоких и красивых, тоже всё залечили. Да, ещё два мальчика оставшихся в полном порядке. Хоть поле на них паши.       Мисао и Ворона одновременно хмыкнули. Вахо посмотрела на поляну, где уже расползался туман, и обернулась:       – Сходили бы вы к остальным, кого я не назвала. Некоторым тяжело ещё, проснутся, а вокруг никого. Не пошевелиться, не голос лишний раз подать… Сходите. Они ближе к тропинке, ведущей в лес…       Вахо наклонилась и пропала за тканью.       – Идём! – решительно сказала Мисао, закручивая рыжие волосы в комок. – Обследуем палатки тяжело раненых.       Девушки приподняли край серого навеса и оказались на мокром мху.       Туман уже почти растворился, солнце прорывалось сквозь тучи, и поляна предстала лагерем разбитых палаток. Довольно большие серые покрывала умело укрывали людей от влаги, часть из них ещё вечером ушла на то, чтобы закутать серьёзно пострадавших, и некоторым, как Вороне с Мисао, пришлось ночевать вдвоём. Из-под ближайшей нависшей ткани виднелась откинутая рука. По размеру ладошки Ворона догадалась, что это рука Чибиусы. А по кончику белого хвоста, выглядывающему с другой стороны, она поняла, что рядом спит Нецу. Конечно, она теперь со своим котёнком не расстаётся. Ну и пусть спят. Незачем им мешать, отдых сейчас дорог.       Рядом с противоположным пологом возникла знакомая фигура. Кто-то вылез из-под навеса и, расставив руки в стороны, с хрустом потягивался. Ворона ухмыльнулась и направилась к голубоглазой подруге, которая «вполне здорова».       – Добрый вечер! – сказала она, засунув руки в карманы куртки. – Хорошо спалось?       – Добрый… – проговорила Сирена и встрепенулась: – А что уже вечер? Я так долго спала?       – Да, вообще, кошмар! Будили тебя всей поляной, не могли разбудить! Дрыхнет, как сурок, и всё! Только бормочет что-то и отмахивается…       Сирена широко распахнула ярко-голубые глаза. Она такого не помнила… Чтобы её… всей поляной… Она растерянно посмотрела в лицо невозмутимой Вороны, потом перевела взгляд на давящуюся от смеха Мисао за её спиной, и поняла, что с ней шутят.       – Врёшь! – воскликнула она Вороне. – Такого не было! Сейчас утро!       – Да? Правда? Так уже и вечер прошёл…       – Значит, вечер прошёл? – змеиным голоском проговорила Сирена, задирая вверх рукав.       – Эй, эй! – выставила вперёд руки Ворона. – Ты чего, шуток не понимаешь?       – Понимаю… Конечно, понимаю…       – Спокойно! Подожди… Нет! Только, без рук!..       Мисао, усмехаясь, проводила умчавшуюся парочку глазами и подошла к ближайшему пологу. Там лежала закутанная в покрывало Ами. Судя, по бледному лицу, она относилась к тем, кому «тяжело ещё», кому нельзя вставать и вообще напрягаться. Мисао постояла немного у края навеса, задумчиво оглядывая больную, потом отогнула край ткани и пробралась внутрь.       Усаги тем временем уже уничтожила все съестные запасы Рей и блаженно сидела, подвернув под себя ноги. Черноволоска немного удивлённо оглядела крошки того, чего ей бы хватило на три ужина, свернула ненужную бумагу и засунула под своё покрывало.       – Слушай, у тебя же жар! – вспомнила Усаги. – Тебе надо укрыться и лежать.       – Какой там жар! – досадливо махнула рукой Рей. – Я прекрасно себя чувствую. Некоторым, наверное, похуже сейчас.       – Точно, – Усаги перевела на неё глаза. – Надо посмотреть, как дела у Мако и Ами. И к Ятену заглянуть нужно…       – Пойдём, – Рей встала, отряхнула джинсы и потянулась за кроссовками, оставленными у края навеса.       – Ты точно в порядке?..       За тканью раздался голос и проступил силуэт:       – Усаги! Ты здесь?       Покрывало приподнялось, и показалось обеспокоенное лицо Мамору. Усаги радостно вскочила, обняла его за шею и чмокнула в губы.       – Доброе утро! Всё в порядке?       Мамору бросил взгляд на Рей, слегка смутился, как он всегда смущался в таких ситуациях, потом улыбнулся и ответил:       – Всё хорошо. А как твоя голова?       – Отлично! – Усаги сняла руки с его шеи и стала рядом, прижавшись к боку. – Ну что, Рей, ты идёшь?       – Конечно! – откликнулась Рей. – Идём искать Мако и Ами.       Они втроём вышли из-под навеса и натолкнулись на Харуку с Мичиру.       – Доброе утро! – хором сказали Усаги и Рей.       – Привет! – улыбнулась Харука. – Уже испытали действие чудесных лекарств?       – О чём ты? – поднял брови Мамору.       – Ну, как же? – Мичиру вытянула вперёд левую ногу, и все увидели, что щиколотка идеально чиста.       – Ничего себе! – удивилась Рей. – Это у всех так зажило? Или только у…       Она вздрогнула, быстро подняла вверх вязанный свитер и размотала повязку. Усаги и Мамору с растущим удивлением убедились, что исполосованный живот и бок не хранят даже малейших следов царапин. Харука и Мичиру добродушно посмеивались. Они уже не в первый раз за утро такое видели.       – Так что, теперь все здоровы? – спросила Усаги. – Если лекарства такие чудесные, то они должны были излечить всех…       – Ну, у них тоже есть свои границы! – сказала Харука. – У Хотару, например, царапина на щеке ещё не заросла. Хотя, судя по её состоянию, ещё день и даже следа не останется.       – Как она и говорила… – пробормотала Рей.       – У остальных, кого мы видели в бодром состоянии, тоже не осталось ни царапины. А вот у тяжело раненых…       Усаги и Рей переглянулись.       – Мы сейчас собирались к ним идти. Вы не знаете, Ами и Макото ещё спят?       – У Ами сидит Гал… то есть… Мисао. Она была в сознании, когда мы заглядывали. А под навесом Мако сейчас Минако. Она там уже довольно давно…       – Да, я знаю, – кивнула Усаги. – А вы сами куда шли?       – Мы? – девушки переглянулись. – К вам.       – А если честно? – лукаво наклонила голову Рей. – Вы шли мимо, это точно.       – Если честно, то к Сейе, – улыбнулась Мичиру. – Он… беспокоит нас. Хотару только что от него и говорит, что у него страшный жар.       Рей снова поймала тот странный взгляд Усаги, но только на мгновение. Синеглазка улыбнулась, взяла Мамору за руку и весело сказала:       – Отлично. Идите к Сейе, а мы навестим девочек и Ятена.       Усаги потащила парня за собой, Рей, переглянувшись с Харукой и Мичиру, пошла за ней. Туман уже оставил поляну, солнце всё сильнее просвечивало сквозь редеющие облака. Сегодня Рей разглядела всё, чего не заметила вчера. Огромную круглую поляну словно по чьей-то воле окружали четыре вида деревьев, расположенных по сторонам света. С той стороны, откуда они шли, росли широкие раскидистые дубы. Рей видела их из своего укрытия, видела огромные стволы, расположенные так тесно, что вряд ли там смог протиснуться человек среднего телосложения. Со стороны встретившей их деревни росли невиданно огромные осины. Они почти также жались друг к другу кроме одного лишь промежутка, где пролегала тоненькая тропинка, видимо специально протоптанная людьми. С северной стороны росли рябины, усыпанные весенними лепестками. Длинные тонкие ветки переплетались друг с другом, образуя прочную крышу для людей. Рей заметила, что мох в той стороне поляны был почти сухим. Странно, что эта старушка не положила под рябины тяжело больных. Напротив, Ятен, Сейя, Ами лежали под берёзами, в другой стороне поляны. Ну что ж, ей виднее…       Усаги, мимолётно оглядев ближайшие палатки, направилась прямо к берёзам. Возле самого полога Мамору приостановил её, сказал, что, пожалуй, не будет туда заходить, а лучше приготовит всё для костра. Усаги согласно кивнула, проводила его взглядом и оттянула на себя край покрывала. Рей поспешила за ней и, пригнувшись, забралась под серый навес, где оказалась Ами.       – Доброе утро! – громко сказала Усаги, обращаясь сразу и к Мисао. – Как у вас дела?       – Усаги… Доброе утро… – слабо улыбнулась Ами. – Рей… У вас всё в порядке?       – Ты за нас не беспокойся, – сказала Рей, с тревогой оглядывая её бледное лицо. – Сама-то как?       – Не супер… – откровенно ответила Ами. – Сил вообще нет… Надеюсь, она поставит меня на ноги.       – Поставит, не волнуйся! – уверила её Мисао. – Бегать скоро будешь. Вон, у меня плечо вывихнутое было, сегодня вообще не болит.       – Да ладно! – не поверила Рей.       – Правда!       – Слушай, Ами, ты есть, наверное, хочешь? – с беспокойством поинтересовалась Усаги. – Уже вроде как завтракать пора. А тебе силы нужны…       – Спасибо, Усаги. У меня тут есть. Со вчерашнего…       Ткань приподнялась, и под навес заглянули две головы.       – Таики! – воскликнула Рей. – Сецуна! Доброе утро.       – Заходите, – поднялась Усаги. – Проведайте Ами.       – Усаги… – проговорила Сецуна, – Нет, нет, сиди! Мы на минутку…       – Мы всё равно здесь не поместимся, – улыбнулась Усаги. – Заходите. Держись, Ами. Мы пока сходим к Макото.       – Хорошо, – сказал Таики и пробрался под покрывало. – С вами-то всё в порядке? Как голова?       – Нормально! – отмахнулась Усаги. – Могло быть хуже.       – Ну, до встречи, – улыбнулась Сецуна. – Когда все проснутся, соберёмся на поляне?       – Обязательно, – кивнула Рей.       Они вышли наружу и увидели, как одно из покрывал стаскивают с колышек Минако и Хотару. Снизу звучал чей-то командный голос, в котором Усаги и Рей сразу узнали интонацию Макото. Девушки переглянулись и подошли поближе.       – Мако, ты уверена? – в который раз спросила Хотару. – Смотри, никто не снял ещё навесов…       – Я небо хочу увидеть! Солнце! – раздался ворчливый голос Макото. – А от этой серой плёнки меня уже тошнит!       – Это не плёнка! Это одеяло! – сказала Минако.       – Мне всё равно!       Усаги выглянула из-под локтя Минако и промолвила:       – Помощь требуется?       Минако вздрогнула, чуть не выронив ткань, обернулась и воскликнула:       – Боже мой! Усаги! Разве можно так пугать… Ты в порядке?       – В порядке, в порядке! – проворчала Рей. – Давайте, мы поможем.       – Мако, доброе утро! – наклонилась Усаги.       – Доброе! Если у вас, конечно, доброе. У меня, честно говоря, не очень.       Хотару нагнулась к Усаги и тихо проговорила:       – Вахо не разрешает ей вставать. Макото так злится, требует свободы, но ослушаться не решается.       – Ну, конечно, с такой травмой! – со знающим видом покачала головой Минако. – Мако просто не понимает…       – Кто это там о травмах рассуждает? – раздался голос из-под покрывала. – Великий медик? Давайте, убирайте эту серую гадость!       Девушки, посмеиваясь, вчетвером быстро стянули на землю серый полог. Макото открылась их взглядам, лежащая на скомканном под головой покрывале, с недовольными резко выделяющимися зелёными глазами на бледном лице. Усаги с Рей присели возле неё, Минако стала рядом, засунув руки в карманы куртки, Хотару кто-то позвал, и она убежала.       – Неудивительно, что старушка не разрешила тебе вставать, – сказала Рей. – Честно говоря, выглядишь ты не очень.       – Спасибо! – буркнула Макото.       – Нет, правда… ты такая бледная… – проговорила Усаги. – Тебе, наверное, плохо! Может, позвать её?       – Не надо никого звать – вскинула руки Макото. – Я в полном порядке!       Рей укоризненно взглянула на неё.       – Ну, ладно, не в полном… Но не настолько…       – Макото! – хрипло воскликнула Минако. – Не нужно приукрашивать действительность! Хочешь повторить подвиг Сейи, да? Он тоже храбрился, и что из этого вышло? Лежит теперь, словно при смерти…       Её голос прервался. Рей удивлённо вскинула голову, Минако, прикусив губы, смотрела в небо. Усаги же будто окатило холодной водой. Вот и Минако уже туда заглядывала или спрашивала у кого-то… А она даже не поговорила с ним с начала утра. Не посмотрела своими глазами, на его состояние… Это же Сейя. Её лучший друг… Но чувство вины странно перемешивалось с другим, отдалённо напоминающим самую обычную ревность. Усаги сама не могла объяснить этого, но поганое ощущение пока побеждало. Она опустила голову к Макото, и к ней внезапно пришла новая мысль.       – Да, Сейе сейчас плохо, я знаю! – воскликнула она и вскочила на ноги. – Но у него просто жар, и он пройдёт. А вот Ятен до сих пор лежит без сознания, и неизвестно, что с ним будет! За него нужно сильнее беспокоиться!       Рей в третий раз поймала выражение глаз Усаги и подавила неуместное желание улыбнуться. Минако же испуганно смотрела на покрасневшую подругу, и видно было, что эти слова на неё подействовали. Если не переубедили. Макото заметно посерьёзнела, недовольство испарилось с её лица. Она готова была бы прямо сейчас идти к палатке Ятена, только чтобы увидеть его, убедиться, что он жив, будет жить, окончательно выздоровеет… Но вставать было далеко не безопасно, и поэтому она смогла только сказать:       – Да, идите! Идите к Ятену! Я не смогу лежать тут, не зная, что с ним творится! Оставьте меня. Мне не так уж нужна помощь…       – Нет, Мако, мы тебя не бросим! – покачала головой Минако.       – А я говорю, идите! – настойчиво повторила Макото. – Только сразу вернётесь ко мне и всё расскажете.       – Да, идите, Усаги, – сказала Рей, усаживаясь поудобнее. – Ты с самого начала туда собиралась. А я пока посижу с Мако.       Усаги без лишних слов кивнула, поднялась, взяла Минако за руку и повела к самому дальнему пологу.