Нюанс

А Присутствие постороннего человека в личной обители слегка напрягало, пусть Ларс последние два месяца и настраивал себя на то, что, хочет он того или нет, а под одной крышей с кем-то жить все равно придется. И выбранный им вариант далеко не худший. Радовало, что Джесси не благоухал какими-нибудь цветами или фруктами, от приторного запаха которых Аргайла всегда начинало мутить. Странный еле уловимый аромат феромонов омеги Ларса совсем не беспокоил. А вот само его наличие в нескольких метрах от комнаты альфы — да, и очень. Сколько бы Ларс ни убеждал себя в том, что выходит он из-под контроля только в гон, в голову то и дело лезли весьма угнетающие сюжеты, в которых он, надышавшись феромонов Ли, теряет связь с реальностью и действует согласно первобытным инстинктам. И ни закрытая дверь в комнату Джесси, ни толстенный кусок стали, за которым от внешнего мира прятался сам Аргайл, не способствовали его успокоению. После того, как Ларс повзрослел, он никогда не жил рука об руку с омегой, а значит, не мог с полной уверенностью утверждать, будто может предсказать реакцию своего организма на подобные обстоятельства, иначе он бы встал в один ряд с теми альфами, которые уверяли, будто всегда держат себя в узде. Ларса и без того мучила хроническая бессонница, из-за которой он зачастую за ночь не спал больше пары часов, а вкупе с разыгравшимся воображением, о сне он мог забыть вовсе. За ночь Аргайл так и не сомкнул глаз и к утру чувствовал себя привычно разбитым. В таком состоянии раздражение превалировало над гласом разума, потому он надеялся, что Джесси сделает ему одолжение и поумерит шквал сомнительных шуточек с сексуальным подтекстом. Но первым собеседником Ларса неожиданно оказался вовсе не новоиспеченный сосед. — Доброе утро, — голос матери из динамика телефона звучал мягко, но Аргайл прекрасно знал, что за этой мягкостью таилось. На часах на момент разговора значилось полшестого утра. — Доброе. — Ты читал свежие таблоиды? Уже? Быстро сработано. — Нет, но, кажется, догадываюсь, о чем там ведется речь. — Один из холостяков наикрупнейшего лондонского конгломерата наконец-то нашел пару? — зачитала мать один из заголовков. — Омега — любовь или ширма? — последовало название другой статьи. — Домашнее насилие. Неужели у высшего общества все, как и у обычных людей? — что ж, третий заголовок понравился Ларсу меньше всех. — Объяснишь? — Мы вышли на новый уровень отношений с тем омегой, о котором я упоминал еще два месяца назад, — ответил Ларс, тщательно подбирая каждое слово. — Теперь мы будем жить вместе. — Омега-парень… Я почему-то думала, что ты предпочитаешь девушек, — протянула мать с легким разочарованием в голосе. — Это так, — было бы неразумно говорить в пику матери о том, что Ларс вообще никого не предпочитал. — Но он особенный. Прозвучало слащаво. Ровно так, как и планировал Аргайл. Он надеялся, что мать решит, будто любовь вскружила сыну голову. — Он не англичанин? Фотографии в газете смазанные, тем более, он в очках. Но кожа, кажется, смуглая, — невинный вопрос, за которым крылись далеко не невинные мотивы и предпочтения матери. — У него цыганские, китайские и ирландские корни, — ответил Ларс и отчетливо расслышал тот тяжелый вздох, которым мать обычно одаривала тех, кто, по ее скромному мнению, совершал глупость. Да, Джесси собрал настоящее комбо. Больше чем китайцев, мать не любила цыган. Больше чем цыган, она не любила только ирландцев. Больше чем ирландцев, она не любила вообще никого. Ли — настоящее сокровище. — Ты ему доверяешь? Он не какой-нибудь мошенник, шлюха или шпион? — Да, я ему доверяю, — выговорил Ларс четко. Мать его провоцировала? Наверняка. — Не паразит, желающий за твой счет вырваться в высшее общество? — да из такого высшего общества больше бежали, чем рвались в него. — Нет. — Ты в этом уверен? — Да. — Он ведь не из этих бесполезных рецессивных омег? — последовал следующий весьма бестактный вопрос. — Он может иметь детей. Гипотетически. Но до этого не дойдет. — Надеюсь, внуки будут похожи на тебя, — последовала очередная спорная фраза. — Как скоро ты познакомишь меня с ним лично? — протянула она сухо. — В ближайшее время. Пусть сперва немного освоится, — Ларс старательно сохранял ровный тон. — Как скоро я смогу вернуться к работе? — Аргайл предпочел тут же поднять вопрос, который его беспокоил в первую очередь. — Ну-ну, дорогой, сразу видно, что ты совсем не смыслишь в отношениях. Сам ведь говоришь, что омеге следует освоиться. Но как же он это сделает, если ты начнешь пропадать на работе? Нет-нет-нет, сперва я с ним познакомлюсь, а затем уже поговорим о твоем возвращении из длительного отпуска, — заявила альфа. В голосе прочиталась улыбка, но не та, от которой теплело на душе, а та, от которой бежал мороз по коже. — Как скажешь. Разговор закончился. Ларс отложил в сторону телефон, упал на кровать и уставился в потолок. Что ж… Игра продолжалась. Интересно, что эта женщина предпримет, когда Ли ей не понравится? Стоп. Никто же не говорил, что Джесси не вытащит туз из рукава и каким-то образом не очарует ее? …Ха-ха, очень смешно… Ω — Он тебя бьет?! — раздался встревоженный возглас отца, лишь Джесс ответил на ранний звонок. — Что? Кто? Когда? — сонно пробормотал он, не понимая, о ком идет речь и кому бы внезапно приспичило бить Джесси? Боже, из-за какой ерунды его выцарапали из невероятно горячего сна, в котором Аргайлу снесло крышу от гона, и он, взбудораженный и гонимый инстинктами, прижал Джесси к стенке? Ли прекрасно понимал, что окажись он в такой ситуации в реальности, и его первой реакцией на подобный пассаж наверняка оказался бы всепоглощающий страх. Но во сне все выглядело более чем чудесно и весьма возбуждающе. Разгоряченный альфа, требующий смирения и подчинения. О таких вещах красиво писали в книгах и снимали кино. А вот в жизни… В жизни все, скорее всего, зависело от многих факторов. И только в нескольких процентах из ста подобные обстоятельства действительно вели к позитивному опыту, а не к травматичному. Но между Джесси и Ларсом не было ничего общего, потому и игры такого рода в их парочке… Блядь, да кого я обманываю? Сука, просто трахни меня разок. Я заплачу. Сразу после того, как ты заплатишь мне. МНЕ ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ НАДО! Навязчивый сон объяснялся вовсе не тайными чувствами, неожиданно вспыхнувшими у Ли к Аргайлу. Ларс все еще рисовался Джесси эмоционально скучной (пусть и, черт бы его побрал, сексуальной) каменюкой. Но вся квартира Аргайла так или иначе пропиталась феромонами хозяина. И вот от них-то Джесси и начинало рвать крышу. И почему он не подумал о подобной реакции раньше? Где были его мозги?! Омега в доме альфы. Последствия же очевидны, идиот! Да, Аргайл использовал специальные антиферомоновые освежители воздуха, навтыкал кондиционеры с фильтрами в каждую без исключений комнату своей квартиры, пользовался какими-то сильными (и наверняка очень дорогими) дезодорантами для альф. Но запах все равно присутствовал. Весьма приятный запах. Очень даже. Боже, ну почему он не дал понюхать свою подушку? Я бы кончил прямо там, на его кровати! …А-а-а… Вот наверное поэтому. Обычно альфы наоборот пытались выставлять свои феромоны напоказ, ведь те играли большую роль в восприятии их окружающими. Чем сильнее запах, тем большее уважение тебе выказывают другие альфы и тем привлекательнее ты для других омег. Вот друг Ларса с двойным пирсингом на переносице, который был с Аргайлом в тот роковой вечер в омега-пабе, этим и брал. Феромонами. Да, безусловно, он обладал и весьма привлекательной внешностью, но на первом месте были именно они. Потому не удивительно, что Ларса Джесси даже не заметил с его-то фанатичным желанием спрятать свой запах от чужих обонятельных рецепторов. — Этот твой альфа! — зазвенел в трубке голос отца. — Что? Какой альфа? — Джесс все еще не проснулся. — Не морочь мне голову! Альфа, к которому ты, какого-то черта, переехал, не сказав нам с матерью ни слова! Дядя Ману таки позвонил отцу? Ну замечательно. — С чего это ему меня бить? — пробубнил Джесс, медленно поднимаясь с постели. — С того, что об этом трубят все газеты Лондона! Что? Что??? ЧТО??? — Так, никто меня не бьет, потом поговорим, — выдохнул Джесс, скинул звонок, после чего отбросил телефон в сторону и ринулся к двери. — Газеты?! — выпалил он, вылетая из комнаты в одних трусах и вбегая в широкую столовую, смежную с не менее широкой кухней. Аргайл, как и полагается истинному аристократу, даже в столь ранний час уже выглядел с иголочки. От белизны его рубашки у Джесси защипало глаза. — Какие еще мать твою газеты? — развел Ли руками, шлепая босыми ногами до обеденного стола и плюхаясь на самый ближний к Аргайлу стул. Почти полное обнажение Ли Ларса совсем не смутило. Он с непробиваемой миной пил ароматный кофе, держа в руках планшет и наверняка изучая те самые треклятые газетные статьи. — Я предупреждал, — заметил он вкрадчиво. — Но я не думал, что все это разойдется так быстро! — По-другому не бывает, — пожал Аргайл плечами. — Желтая пресса страшнее лесного пожара. — Мне сейчас звонил отец. Он почему-то убежден, что ты меня бьешь! — Ну конечно. Иначе и быть не могло, — кивнул Ларс, протягивая Джесси планшет. — Кофе? — Да, спасибо, — кинул Ли на автомате, вчитываясь в одну из представленных его глазам статей. Справа от текста, полного несусветного бреда, красовалась размазанная фотография Джесси вполоборота. Такой ракурс давал возможность читателям разглядеть небольшое затемнение у глаза Ли. Причем фото представили в настолько плохом качестве, что не получилось бы толком понять, синяк ли это, тень от очков или косметика, которая у омег обоих первичных полов имела большую популярность. Ларс поставил чашку с кофе напротив Джесси. Он бросил сухое «спасибо» и только затем осознал, что только что произошло. — Так, стоп, — вскинул он взгляд на Аргайла. — Ты хочешь мне сказать, что аристократичная особа сделала мне кофе?! — театрально всплеснул он руками. — Кофе тебе сделала кофе-машина, — поправил его Ларс, возвращаясь на свое место. — Ты хочешь сказать, что аристократичная особа стала моим личным официантом? — Мне интересно, ты постоянно паясничаешь в моем присутствии, потому что тебе рядом со мной некомфортно или… — Я всегда себя так веду. — Это я услышать и боялся. — Да ладно тебе, альфа. Расслабься. Зато со мной не скучно, — отмахнулся Джесси, вновь перекидывая внимание на планшет. Он изучил еще несколько статей, и хотя они обозревали одно и то же явление (появление некоего омеги в личном пространстве статного альфы) с разных ракурсов, но все имели исключительно негативный окрас. — Почему тебя так не любит пресса? Ни одного доброго слова, — хмыкнул Ли. — Я доминант, аристократ и миллионер. Вот тебе целых три причины ненависти. — Мне казалось, что доминантов все на руках носят, с аристократов сдувают пылинки, а миллионерам целуют жопы, — усмехнулся Ли. — Думаю, проблема в том, что я не тактильный, чистоплотный и не любитель странных сексуальных практик, — кинул Ларс. Джесс сперва завис, не поняв, о чем говорит Аргайл, а когда понял, разразился громким заливистым хохотом. — Это что сейчас… ха-ха! Это ты что? Ха-ха-ха! Ты сейчас пошутил, Аргайл? — Видимо, да, — лицо Ларса оставалось непроницаемым. Не дрогнул ни единый мускул. — То есть чувство юмора у тебя все же имеется! Звучит многообещающе! — заявил Джесси, возвращая ему планшет. — Нда… Теперь придется что-то решать с моими родителями, — Ли побарабанил пальцами по столу. — Я надеялся, что они о тебе узнают от меня или, на худой конец, от дяди Ману. — Подожди… Они о нас не знают? — удивился Ларс. — Нет. Я же не думал, что пресса подставит мне такую свинью! — Она для того и существует, — хмыкнул Ларс. — Почему ты им ничего не рассказал? — Не успел. — По-моему, времени у тебя было предостаточно. — Ты… хм… тебе не понять, — очень размыто ответил Джесс. Вряд ли Аргайлу были интересны семейные перипетии Ли. — Не узнаешь, пока не расскажешь, — заметил Ларс. Кажется, Аргайлу все же были интересны семейные перипетии Ли. — Просто… понимаешь, я не очень близок с родителями. Нет, они хорошие! Дали мне все, что могли дать. Воспитали. Поставили на ноги. Всё такое. — Про «всё такое» можно и поподробнее, — заметил Ларс. — Зачем ты меня об этом спрашиваешь? Ты ведь наверняка все уже разузнал сам! — Нет. Не видел смысла глубоко копать под твою семью, — честно признался Аргайл. — Так в чем же проблема? — Прозвучит глупо… Ты готов услышать нечто глупое? — Я слушаю это минимум со вчерашнего утра. — Эй! — шутливо возмутился Джесси, забираясь на стул с ногами. Его абсолютно не смущало наличие на нем одних лишь трусов. — Ты приобрел себе лучшего комика за всю историю Лондона! — Утверждение спорное, — заявил Ларс. — Родители, — напомнил он, не давая Джесс соскочить с темы. — У меня есть младшие брат и сестра. Брат — бета, сестра — омега. Родители сейчас больше сосредоточены на них, — нехотя ответил Ли. Ларс приподнял левую бровь, как бы вопрошая «и это всё?» — Говорят, что для родителей все дети одинаково любимы. Но это пиздёж чистой воды. Зачастую кого-то любят больше, кого-то меньше. Я не осуждаю, просто констатирую факт. — И ты, выходит, нелюбимый сын? — Вроде того. Я появился случайно, а младшие — по желанию родителей. И это… Это всегда чувствовалось, понимаешь? А когда во мне еще и обнаружили изъян… — Это ты сейчас о своем характере? — невинно поинтересовался Ларс. Вы посмотрите-ка, какой он сегодня весельчак. — Нет. О феромонах. Что ты имеешь против моего характера? Я вонючий идеал. Буквально! — рассмеялся Джесси. — И как же родители выражают наименьшую любовь именно к тебе? А какое тебе, собственно, дело? — Очень просто. Что бы ни произошло, виноват всегда я. Моя сестра — дьявол в теле ангела. Проще говоря — невероятная стерва. С самого детства все свои косяки она всегда сваливала на меня. Младший брат почему-то решил, что ему следует защищать ее от меня (думаю, Миранда изначально сделала все для того, чтобы настроить его против меня). Он всегда на стороне сестры. Если двое детей постоянно валят все на третьего, стоило бы призадуматься, кому лучше верить. Но мои родители не призадумались. Я же старший, значит, должен нести ответственность. Разбитая кружка? Джесси виноват. Сломанный телевизор? Джесси виноват. Не сделали домашнее задание? Это Джесси отказался помогать. Расстроена? Джесси обидел. Упала? Это Джесси толкнул. Тот Джесси, что из комнаты не выходил с самого утра. Все равно он! Когда же во мне нашли изъян и начали поступать жалобы от соседей, именно Миранда первой заговорила о том, что мне следует съехать. Брат ее, конечно же, поддержал. А там и родители подоспели. Нет, я понимаю, съехать действительно следовало. Но знаешь, когда уже в таборе от моих феромонов становилось плохо старым альфам, цыгане, тем не менее, не хотели отпускать меня в лес жить одного. Они обо мне беспокоились. А родители отдали меня в табор и… Ну… Можно сказать, забыли обо мне, как о страшном сне. Да, раз в несколько месяцев мы созваниваемся, и они интересуются, как мои дела. Но инициатором всегда выступаю я. Сегодня отец впервые позвонил мне первым. Впервые, понимаешь! За столько лет. Да, он волнуется, что ты меня избиваешь. Но вот вопрос: а если бы пресса не раскрутила эту историю с домашним насилием, позвонил бы он мне? Или предпочел молча ждать приглашение на свадьбу? — Ли резко замолк, сам поражаясь тому, что его так прорвало. Обычно разговоры о семье он старательно обходил стороной. С одной стороны, он прекрасно понимал, что ничего плохого по факту родители ему не делали (всего лишь всегда вставали не на его сторону). Но с другой… Где-то там глубоко внутри Ли мерно росла испепеляющая обида. — Знаю, я рассуждаю как ребенок, — чуть подумав, добавил Джесси. — Я уже взрослый и сам должен решать все свои проблемы. — Не вижу в этих рассуждениях ничего детского, — заметил Ларс. — Не стоило им тебя бросать. — У них не было выбора. Что прикажешь делать, если твоё чадо воняет не то мертвечиной, не то дерьмом? — Переехать в табор вместе с ним? — предположил Ларс, чуть приподняв брови и тем самым подчеркивая, что его ответ очевиден. — А как же младшие дети? Они учатся в городе. У них там друзья. — На учебу детей можно возить на машине. Что же касается друзей… Разве они важнее родного брата? Да, важнее. Неприятная тема разговора. — Ладно, хер с ним. Что было, то было. Лучше ответь мне на два вопроса. Первый: есть ли у тебя идеи относительно того, как сгладить негативный настрой прессы относительно этого? — Джесс указал на свой фингал. Ларс лишь пожал плечами. — Какой второй? — поинтересовался он, давая понять, что у него на сей счет пока не имелось ни единой мысли. — Когда завтрак? — нагло спросил Джесси. — Я не завтракаю. Закажи себе доставку. — Ждать? — поморщился Ли. — Нет уж, сам приготовлю. Надеюсь, в твоем холодильнике найдется что-то съедобное? В холодильнике к удивлению Джесси обнаружилось много продуктов, что означало: либо к Ларсу приходил повар, либо… — Аристократ, который умеет готовить? — огласил он свое недоумение вслух. — Ты же в курсе, что аристократ не равно бытовой инвалид? — Нет, не в курсе, — честно признался Ли. — Зачем тебе тратить время на готовку, когда ты богач? — Предпочитаю домашнюю пищу, но не люблю посторонних людей в своем доме. — Сказал тот, кто поселил в своем доме постороннего человека, — хмыкнул Джесси, вытаскивая из холодильника куриные яйца и бекон. — Ты — исключение. — Я польщен! — съязвил Джесси. — А что насчет уборки? Не хочешь ли ты сказать, что Ларс Аргайл сам намывает свой унитаз? — Несколько раз в неделю ко мне приходит домработница, которая работает у матери дольше, чем я живу на этом свете. Ей я доверяю. — Мило, — бросил Джесс, перекидывая все внимание на приготовление завтрака. …Так, постойте… Выходит, в разговоре про родителей Ларс встал на мою сторону? Непривычно… А Аппетитный запах распространился по всей кухне, и Ларс неожиданно ощутил голод. Обычно по утрам после очередного недосыпа он не чувствовал ничего, кроме тошноты. Это утро не стало исключением. Но лишь Джесс ворвался в столовую, притянув за собой свой странный запах, и альфе мгновенно стало заметно лучше. Тошнота прошла, раздражение утихло, сонливость как ветром сдуло. Чушь какая-то. Аргайл невольно кинул взгляд на обнажённую спину омеги, ведущего себя на кухне Ларса, как у себя дома. Ровная смуглая кожа. Острые плечи. Худой, но не тощий. Идеальное телосложение. Взгляд рефлекторно пополз ниже, но Ларс, лишь поймав себя на этом, мгновенно отвернулся. Это еще что за шутки? Пытаясь отвлечься, Аргайл щелкнул по кнопке пульта, пробуждая телевизор. На экране на одном из главных каналов города как раз обозревали свежие новости. Очередной бунт омег, на этот раз решивших штурмовать небольшой филиал АльфаИндастриз на окраине Лондона. Несколько пострадавших. Больше полусотни омег арестованы. Под безэмоциональный голос ведущего показывали съемки с места событий. Рассерженные выкрики, плакаты с агрессивными надписями, полицейские, не особенно церемонившиеся с протестующими… Если мать считала, будто этот кошмар рассосется сам собой, она сильно ошибалась. Это только самое начало. И если в ближайшее время политика АльфаИндастриз не изменится, компания грозила развалиться на части и превратиться в историю. Следовало как можно скорее пробиться в совет директоров. Но как? Неожиданная беременность Ли стала бы отличным толчком для развития ситуации в нужном Аргайлу ключе. Да, точно. Отличный вариант, Ларс. Превратить своих детей в рычаг давления и механизм для достижения цели. Очень по-Аргайловски, если подумать. Ларс тряхнул головой, отгоняя от себя неприятные мысли. Нет, на подобное он точно не пойдет. Следует как можно скорее познакомить Джесси с матерью, прежде к этой встрече его подготовив. Ларс сам выбрал омегу, которая бы взбесила мать одним лишь своим видом, но вместе с тем Ли следовало вызвать в женщине и определенную толику симпатии. Баланс. Везде следует сохранять баланс. Разозлил? Теперь следует и умаслить. — Я тут подумал, — раздалось за спиной Ларса. Одну тарелку с яичницей и жареным беконом Ли поставил перед альфой, вторую — напротив своего стула. — Раз пресса уже обрисовала самое худшее, есть ли смысл это опровергать? — Ли вручил Аргайлу вилку, после чего тут же взялся за уничтожение приготовленной пищи. — Я же сказал, что не завтракаю, — в тоне Ларса отсутствовало обвинение. Скорее он просто удивился, ведь его аппетит и правда неожиданно разыгрался. Но от Джесси он ничего не ждал. — Тогда сиди и с аппетитом ковыряйся в тарелке. Мне как-то неудобно есть в одно рыло, — пробубнил Джесс. — Не думай, что я шучу про прессу. Смотри, они ведь уже обвинили тебя в домашнем насилии. Да и черт бы с ними. Будем скрывать мой синяк — лишь подтвердим их подозрения. Что-то вроде: «Аргайл пытается обелить свою репутацию. Бля-бла-бла». Нам же следует показать, что это, — Ли указал на свой глаз, — вообще тебя не беспокоит. Если ты это не скрываешь, значит, возможно, это и не то, чем кажется на первый взгляд. В конце концов, люди могут зарабатывать синяки и без посторонней помощи. Кто знает, может ночью я пошел отлить и в потемках влетел лицом в косяк? Все мы люди. Ларс слабо верил, что пресса даст заднюю после того, как выпустила шикарный материал, в котором уличала одного из золотых мальчиков Лондона в садизме. Но в словах Ли имелось зерно истины. — И что ты предлагаешь? — Ларс отправил в рот кусочек бекона и отметил, что вышло весьма неплохо. Конечно, Джесс не тянул на именитого шеф-повара ресторана с несколькими звездами Мишлена, но в простоте его блюда крылось свое очарование. — Давай прогуляемся, — прочавкал Джесси. — Сходим на фиктивное свидание. В кино или в парк. Я не надену очков. Буду везде светить своим фингалом, при этом улыбаясь во все свои тридцать два зуба и виснув на тебе. И пусть фоткают меня во всей красе. Хуже точно не станет, согласись? — Да, пожалуй, — согласился Ларс, к своему удивлению замечая, что тарелка его пуста. — Я как раз хотел предложить тебе обновить твой гардероб. Для встречи с моей матерью и для появления на иных мероприятиях тебе понадобится несколько хороших костюмов. — Поход по магазинам? — Джесси состроил недовольную мину. — Терпеть этого не могу. — Что ж, тебе придется сделать над собой усилие. В рваных джинсах и толстовке тебя не впустят ни в один уважающий себя ресторан, не говоря уже о театральных постановках, балете или опере. — У меня есть один костюм, — тихо возразил Джесси. — Тот, в котором ты работаешь? — Ну… да. — Ты правда веришь, что дешёвая тройка для секьюрити в омега-пабе — подходящий наряд для подобных мероприятий? Джесс издал стон отчаяния. — Хорошо, я согласен на рейд по магазинам при условии, что включу песню Роя Орбисона из фильма «Красотка». — Нет. — Ну пожалуйста! — Нет. — Зануда. Ладно, буду тешить себя мыслью о том, что этот поход по магазинам будет одинаково неприятен нам обоим, ведь для того, чтобы мы выглядели правдоподобно, тебе тоже придется переступить через себя, — неожиданно перешел Джесс на шепот. — В чем именно? — напрягся Ларс. — Придется парочку раз улыбнуться для камеры, — продолжил шептать омега. Опять его шутки. — Не вижу в этом ничего ужасного. Я всю жизнь улыбаюсь для камеры. — Да. Видел. Выглядит кошмарно, — неожиданно заявил Джесс. — Что? Я смотрел твои фотографии и фотографии всей твоей семьи в интернете. На каждой из них у тебя такой самодовольный вид, что аж тошно. Будто ты лучше всех на этой грешной земле. — Я так не считаю. — Но ты так выглядишь, — парировал Джесси. — Я же хочу, чтобы ты улыбался более искренне. Понимаешь, о чем я говорю? — Не совсем. — Широкой открытой улыбкой! Покажи свои клыки, дорогой! — Нет уж. — Аргайл, не веди себя, как ребенок. Я, между прочим, пытаюсь тебе помочь! — Ты пытаешься выкрутиться из ситуации, потому что боишься, что я оштрафую тебя за пусть и не намеренную, но дискредитацию моей персоны, — парировал Аргайл. Джесси на это изобразил оскорбленный вид, но затем сдался: — Ты меня раскусил. — Давай так: я не стану тебя штрафовать (собственно, и не собирался), а ты не станешь заставлять меня улыбаться. — Неужели это настолько сложно? Всего лишь улыбка! — Джесси при этом сам широко улыбнулся, демонстрируя, как это должно выглядеть. Несмотря на наигранность, улыбка оказалась весьма привлекательной. — Да, сложно, — ответил Ларс. — Кстати, пока я разглядывал твои фотографии… — Шалун. — …заметил, что мы кое о чем с тобой позабыли. Благо, утром я сделал заказ и доставили его за полчаса до твоего пробуждения, — Аргайл кивнул на небольшую черную бархатную коробочку, что все это время покоилась на столе по правую его руку. Ларс пододвинул коробочку к Ли, гадая, какой будет его реакция. Окажись на его месте любой другой омега, и все бы было очевидно, но в случае с Джесс… — Фу, омежий ошейник, — Ли брезгливо поморщился. Чего и следовало ожидать. — Если ты не хочешь, чтобы пресса начала копать информацию о твоем здоровье, задавшись вопросом, какого черта ты не носишь ошейник, не будучи укушенным, рекомендую носить его везде и всюду. — Ненавижу ошейники… — Он очень хорошего качества. Натуральная кожа. Треугольник, который будет прямо под кадыком, инкрустирован бриллиантами, — на всякий случай взялся объяснять Ларс. — Но это ошейник. Знаешь, тут как с золотыми кандалами. Они конечно золотые, но все еще, мать их, кандалы! — Золото — мягкий металл. Вряд ли из него получились бы хорошие кандалы. — Да я не о том! Боже! Просто кусни меня, и покончим с этим, — беспечно отмахнулся Джесс. — Сделать… что? — Аргайл шокированно уставился на омегу. — Укуси меня, и проблема будет исчерпана. — Ты понимаешь, о чем говоришь? — Прекрасно понимаю. И вижу сплошные плюсы. Подумай сам. Все равно по договору я не могу строить какие-либо отношения в следующие несколько лет. А если бы и мог, ничего бы не изменилось. А так от меня будет пахнуть тобой, и ни у кого не возникнет вопросов относительно реальности наших отношений. К моменту, когда наш договор закончится, твой альфий яд из меня уже испарится. — А что ты будешь делать, если связь окажется пожизненной? — нахмурился Ларс. — Пожизненной? — Ли рассмеялся в голос. — Такая связь формируется в одном случае на миллион! И типа между истинными. Ты серьезно считаешь, что такое может произойти с нами? — Один на миллион — это не ноль процентов, — настаивал Ларс. Реплику о истинных он проигнорировал, считая это лишь глупой легендой. — К тому же может оказаться и ровно наоборот. — Антисвязь встречается даже реже, чем пожизненная. Аргайл, ну ты и параноик! Параноик? Может быть, Ли чего-то не понимал? Оба этих явления в первую очередь били по омеге. В случае с пожизненной связью он бы уже не смог установить ее с кем-то еще кроме конкретного альфы. А при расставании такой пары омега обрекался на одиночество, не способный выстроить новую связь, так как ни один альфа не видел бы в нем объекта симпатии. А если бы каким-то чудом все же альфа нашелся и дошло до секса, ничего кроме боли бедный омега бы не испытал. Течка при установлении такой связи после разрыва отношений для омеги превращалась в сущий ад. В случае же, когда связь наоборот не устанавливалась, то есть формировалась антисвязь, тело омеги принимало альфий яд за настоящий. Омега переживал целую череду симптомов острого отравления организма. Бывали случаи, при которых укушенный и вовсе впадал в кому. То есть предлагая укус, рисковал в первую очередь сам Ли. Неужели он совсем этого не понимал?! — Надевай ошейник, — грозно рыкнул Ларс. — И нигде его не снимай. — Нигде? Даже дома? — съязвил Джесси. — Даже дома. Ты теперь живешь с альфой. Ни на секунду об этом не забывай. — А может, я хочу, чтобы ты во время гона ворвался в мою комнату, сорвал с меня одежду и страстно взял меня против моей воли, — произнес Джесси с придыханием. — Думаешь, эта тема хороша для шуток? — Думаю, любая тема хороша для шуток. Черный юмор для того и создан, чтобы смеяться над плохими вещами. Между прочим, это отличная психотерапия. Все лучше, чем постоянно вариться в собственном страхе. Я своё отбоялся, — среагировал Ли неожиданно резко. — Давай сюда свой ошейник, — рыкнул он, выхватывая украшение из коробки. — Мог бы выбрать для любимого жениха бриллианты и покрупнее, скупердяй. — У меня не было времени на личный заказ. Я выбрал ошейник из последней коллекции от Гарри Уинстона. Но если ты хочешь, позже… — Аргайл, да мне похуй, сколько бриллиантов в этой хреновине! — простонал Джесси, при этом пытаясь застегнуть ошейник на шее ниже затылка. Но застёжка все никак не желала ему поддаваться. — Помочь? — спросил Ларс. — Иди нахуй, — послышалось грозное. — Да, помочь! — последовало через полминуты. — Сраная слишком маленькая застёжка! Почему всё дорогое делают таким неудобным?! …Даже представить не могу, что мне следует сделать, чтобы Он понравился моей матери… Ω Джесси даже не знал, что его измотало больше: походы по дорогущим магазинам, в каждом из которых он чувствовал себя не в своей тарелке, или многочисленные папарацци, что следовали за ними с Ларсом от самого дома, а под конец так обнаглели, что уже и не пытались скрывать свое присутствие. Поначалу Джесс пытался лыбиться всем без разбора, глупо сюсюкаться с Аргайлом и притворно строить ему глазки. Запала хватило на первые полчаса, после чего из Ли начала вылезать его истинная натура. Походы по магазинам принесли свои плоды: у двери в комнату Ли сгрудилось с десяток пакетов именитых брендов. Вещи действительно были красивые, пусть Джесси и понимал, что всем им предпочел бы свою одежду с барахолки, да, возможно не самую модную и не такую шикарную, зато максимально удобную. Ли стянул с шеи ошейник и отбросил его в сторону. Эта прогулка вытянула из него все силы, и теперь Джесси жутко клонило в сон. Он уже закрыл глаза, надеясь провалиться в сладкую дрёму, когда по постели прокатилась вибрация его телефона. Снова отец? За этот день он звонил Джесси уже раз пять. Ли не брал трубку, посчитав, что достаточно и его сообщения о том, что с ним все в порядке, его альфа руку на него не поднимал, что синяк он заработал при стычке в таборе, о чем осведомлен дядя Ману, и что он вскоре познакомит родителей со своим молодым человеком. Казалось бы, что еще надо отцу?! Джесси хотел в очередной раз проигнорировать звонок, но на этот раз человек по ту сторону трубки оказался весьма настойчив. Вибрация все никак не желала прекращаться. — Да? — подал Ли голос, приложив к уху телефон. — Джесс, привет! — раздалось надсадное. — Оливер? — удивился Ли. Да, с Оливером и Дуайтом они в свое время обменялись телефонами на таинственный всякий случай, но за пределами больницы они никогда не общались, не списывались, не созванивались, не встречались. Почему? Черт его знает. Джесси казалось, что они друг другу напоминали о том, какие они не такие. А кому бы это понравилось? Оттого звонок Олли мог означать лишь одно — случилось что-то нехорошее. Настолько, что он решился позвонить Ли. — Он самый. Извини, что отвлекаю тебя, но… я просто больше не знаю, кому звонить. — Без проблем, Олли. Что случилось? — Тут такое дело… — замялся Купер. — Мы тут с Дуайтом э-э-э… — с Дуайтом? То есть между собой они все же общались? Вот паразиты! — В общем, мы в полицейском участке… …Беда пришла, откуда не ждали…