Пока никто не видел,
Тянулся красной нитью за тобой.
Как ловко сердце ты моё похитил
Какой-то шуткой глупой, несмешной.
В глухой тишине, нарушаемой треском поленьев, находились двое молодых людей. Шуршание веток за окном да вой ветра, приглушенный свет от камина — всё это лишь напрягало, делало атмосферу невыносимо тяжелой. Они оба понимали: разговор будет непростым. И это не только потому, что Хашимото — человек чести, нет. Его тоже можно купить, а раз так, то не было смысла беспокоиться. Но что-то было не так… В их давней дружбе давно затерялось нечто невыносимо лицемерное, то, что заставляло губы кривиться в подобии улыбки, а глаза — впиваться в лицо собеседника в надежде уличить во лжи. Соу не идиот: он знал, к кому обращается. Он осознавал возможные потери, которые, вероятно, придётся понести. Однако лучшего варианта, чем этот, попросту не было — Акио был его хорошим… приятелем, коллегой, в конце концов. Хиёри не спал много ночей, чтобы продумать свой план до мельчайших подробностей. Теперь осталось лишь несколько штрихов, и идеальная картина сложится воедино. — Надеюсь, ты понимаешь, что я пришёл не с пустыми руками? — Хиёри сложил бледнеющие пальцы в замок, с нажимом глядя на мужчину напротив. Он не любил церемониться, когда дело касалось того, что принадлежит ему. Тёплый свет от камина едва касался кожи на лице, делая то похожим на живое. Акио усмехнулся и наклонился чуть вперёд, как бы внимая его словам. Если речь шла о прибыли, то он был готов выслушать любые предложения. Молчание ненадолго затянулось: каждый подбирал слова, чтобы не показаться слишком помешанным на выгоде. Спустя ещё мгновение Хашимото ответил, нарочито небрежно запуская руку в густую шевелюру: — Ты предлагаешь мне авантюру? На кого я, по-твоему, похож? — он рассмеялся и откинулся, спиной врезаясь в мягкое красное кресло. Точно играет, подонок! — И вообще, где твои манеры?.. Разве сначала не спрашивают давнего друга о делах насущных? Хиёри сильно сжал пальцы рук, что не ускользнуло от внимательного, изучающего взгляда Акио. — Что ж, думаю, это было бы не совсем к месту, — сохраняя напускное спокойствие, ответил Соу. — Ну, ну… зачем же ты так. Просто признай, что боишься попросить помощи. Но знаешь, если ты так ничего и не скажешь… — он глубоко вдохнул, делая паузу, — то мы ни о чём не сможем договориться! Всё просто. Акио ошибался. Соу не боится… Но одна лишь идиотская навязчивая мысль надоедливым паразитом внедрилась в его сознание — что будет, если весь план полетит в бездну. Он старательно придумывал разные варианты того, как преподнести этот план Хашимото. Тот абсолютно не разделял радикальные методы Хиёри, поэтому мог попросту отказаться от затеи. В таком случае Соу вряд ли смог бы сдержать себя в руках… Под мерное тиканье настенных часов он изложил свой план Акио, особо выделяя моменты его непосредственного участия. Мужчина поджал губы, без какого-то интереса слушая своего приятеля. Какой-то мальчик, по всей видимости, довольно хорошенький, раз Соу с таким маниакальным блеском в глазах отзывался о нём. Очередная игрушка? Хотя нет, у него никогда никого не было, насколько было известно Хашимото. Или эта скользкая личность всё за собой подчищала. — Может, перейдём сразу к моей выгоде? Я уже примерно понял, чего ты хочешь, — он хитро сверкнул глазами, наблюдая, как на лице собеседника расцветает довольная ухмылка. Хиёри подготовился, ну конечно. Соу мысленно выдохнул, потому что убедить Акио участвовать в этом деле оказалось проще, чем он думал. — Даже не думай, что отделаешься мелочью. Хиёри одним резким жестом поднял руку вверх, слегка склонив голову набок. Спустя мгновение в полумраке помещения послышался звонкий цокот каблуков. Вслед за этим в комнату вошла тёмная фигура, что держала большой кожаный чемодан в руке. Хашимото скривил губы в подобии приветливой улыбки и всеми силами постарался скрыть мгновенное наваждение от предвкушения, которое посылало по телу пламенные разряды удовольствия. Худые пальцы едва справлялись с неудобной застёжкой, но, в конце концов, чемодан оказался на кофейном столике в открытом виде, обнажая всё содержимое. Силуэт, всё ещё находящийся в ночной тьме, неожиданно переместился за кресло, где сидел Соу. Тёплые отблески от пылающих поленьев коснулись лица, и яркие, но до ужаса стеклянные фиолетовые глаза вмиг ослепили собой всю гостиную. — Спасибо, Сара. Ты единственная, на кого я могу положиться, — пропел Хиёри, склонив голову в почтительном жесте. Чидоин лишь кивнула, стараясь быть как можно более незаметной. Ноги подкашивались, а сердце лихорадочно стучало внутри грудной клетки, остервенело пытаясь выбраться. Ей казалось, что что-то не так, что всё идёт неправильно. Абсолютно нерационально было думать об этом, однако… нечто противное внутри сжималось каждый раз, когда она слышала *его* имя, когда вспоминала те слова, которые *он*, срываясь на крик, произнёс в их последнюю встречу. Волей случая подслушав этот разговор, она пыталась сообразить, как следует поступить и что в данной ситуации будет верным решением. Ей должно быть плевать! Тогда почему?.. Почему она чувствует себя сейчас настолько паршиво? Она оказалась меж двух огней: Соу ни за что не позволит ей уйти, только не после тех секретов, которые ей случайно довелось узнать, но она также не может бросить Шина на произвол судьбы, особенно учитывая то, что она только что узнала. Сара понимала: в её размышлениях нет и толики здравомыслия — лишь задумавшись о предательстве, она попала в ловушку, ведь Хиёри — самый настоящий собственник. Неужели придётся играть на два фронта? Или стоит забыть, смирившись с участью бедного парня? Так она бы смогла продолжить жить со всеми удобствами, в конце концов позабыв все людские чувства, переживания. Её главная задача сейчас — быть удобным инструментом, верно? Чидоин ненавидела себя за то, что проявляла слабость в такой, казалось бы, важный момент в её жизни. Мгновение, которое способно разделить действительность на «до» и «после». Это было похоже на лотерею, где не было чистого выигрыша, — любой исход закончился бы трагедией. При мысли об этом Сара тихонько выдохнула и мысленно вернулась обратно к молодым людям…***
Пронзительная мелодия танца едва рассеяла противный шум в ушах, и Шин, не зная, как бы исчезнуть отсюда хотя бы на секунду, лишь нервно оглядывался по сторонам в поиске спасения. Новообретённые друзья были заняты своими парами, весело болтая и, кажется, совсем не замечая готового задохнуться от страха Тсукими. Он не мог их в этом винить, Шин вообще ничего не мог прямо сейчас. Куда же делась вся его решительность, с которой он принимал приглашение на это мероприятие?.. Хиёри — как и обычно — ещё ничего не сделал, чтобы произвести необходимое впечатление, но один только его облик вселял в Шина неподдельный ужас. И каково же было неприятно осознавать, что он по-настоящему попал. Соу действовал на него как сильнейший наркотик, что полностью отключал лишь двигательные процессы, оставляя разум при этом почти не тронутым. Тсукими крепко скован железными кандалами: подсознание, издеваясь, рисовало просто жуткие картины, выставляя всё это так, словно сам Шин желал быть пойманным. Он изъявил своё желание приехать сюда — и он сделал это. Его никто не заставлял верить — но он поверил, словно жизнью не наученный, словно никогда не бывавший за невидимой чертой, перекрывающей путь к свободе. Как это… обнадёживало. И ведь глупый юнец бежал за Хиёри вприпрыжку, желая стать его центром внимания. Добился своей цели? Пожинай плоды, спасайся, бей, беги, но только не смей попадаться на глаза этому человеку. Развернись, пока не поздно… Увы, но его время на раздумья давно истекло. Костлявая рука схватила его собственную, до боли сжимая и оставляя тёмно-красные пятна, затем неожиданно отпустила и взяла более нежно, вплетая пальцы между пальцами Тсукими. Парень, до этого цепляющийся взглядом к чему угодно, но только не к Соу, резко поднял глаза, так нагло и смело впиваясь ими в до боли знакомое лицо. Одновременно с этим попытался выдернуть руку из захвата — своеобразный отвлекающий маневр. Это была та самая крайне неразумная и необдуманная мысль, какая появляется только в моменты отчаянной борьбы с судьбой. Всё тщетно: губ Хиёри коснулась лисья ухмылка, и он в одно мгновение притянул тело Шина к себе. Пальцы одной руки мягко поглаживали ушибленное место, тогда как второй — цепко хватались за острое плечо Тсукими. — Нам стоит потанцевать вместе, ты так не думаешь? — попытался разбавить напряженную атмосферу Соу, мягко вышагивая очередной квадрат и ведя парня за собой. — Ну же, расслабься. Но Шин упрямо застыл на месте, и робкие, неуверенные шажки получались у него с трудом. От былого задора и навыков не осталось и следа — рядом с Хиёри он попросту терялся. — После всего, что между нами было, ты предлагаешь… просто потанцевать? Ты издеваешься надо мной? — прошипел Шин, беспощадно наступая на ногу Соу. Тот лишь судорожно выдохнул, в одно мгновение оказываясь перед лицом Тсукими. Разница в росте, казалось, не сильно мешала и разговаривать, и двигаться в подобии танца. — Я предлагаю тебе не совершать ошибок, за которые ты можешь поплатиться, — опасно прошептал он, прижимая парня ещё ближе к себе, буквально впечатывая того в своё тело. — Не хотелось бы омрачать момент выяснением отношений. В конце концов… я скучал по тебе. — Даже не знаю, что ответить, чтобы это прозвучало благопристойно. — Тогда… помолчи и дай мне закончить этот чёртов танец, ладно? — краем губ улыбнулся он. Шин фыркнул, поворачивая голову налево, желая этим показать, что и слышать ничего не хочет. Этот танец, Соу, да даже музыка, что будто в мгновение стала более размашистой, страстной, вызывали неподдельное головокружение у Тсукими. Пульс яростно стучал в голове, а мыслей — вовсе не было. Всё, что он мог делать, — продолжать исполнять свой последний номер, как талантливый актёр на сцене. Становилось до безумия душно, невыносимо жарко. Звуки некогда проникновенной виолончели превратились в одну сплошную дисгармонию в голове у Шина. Эмоциональное состояние менялось со скоростью света: начиная от умиротворённого принятия и заканчивая таким стрессом, который не каждый способен выдержать. Хиёри же по-настоящему отдавался танцу, успевая следить не только за своими движениями, но и за движениями партнера. Боже, как тот был красив: блестящие капельки пота стекали по лицу, а глаза вобрали в себя такую смесь эмоций и чувств, что у Соу перехватывало дыхание. Он больше никогда не позволит себе потерять этого милого, может, слегка наивного парня. Впервые за долгое время Хиёри почувствовал себя живым. Но недолго продлилась его эйфория: как только последние звуки музыки утихли, Шин чудом смог выдернуть руку из хватки и стремглав помчался в противоположную сторону зала, где, по его мнению, должен был находиться запасной выход. Он хотел затеряться среди броских костюмов гостей и незаметно пробраться к входной двери, чтобы, наконец, сбежать из этого места. «Ну уж нет, милый, так просто ты от меня не убежишь», — пронеслось в голове Соу, прежде чем он быстрым шагом направился за Тсукими. Его лицо вмиг потемнело, но не от злости… а от накрывающего трепета, от интереса, что мог пробудить в нём только этот человек. Пробираясь сквозь людей, Хиёри неустанно высматривал знакомую светло-бирюзовую голову, попутно надевая белоснежные перчатки. Потерять его из виду было бы самым худшим исходом этого дня, а также это означало бы полный провал плана, который Соу так долго обдумывал. К счастью для него, Шин и сам толком не знал, куда убегал, — парень был здесь впервые, поэтому неудивительно, что он не знал, где на самом деле выход. Хиёри застал его стоящим у огромного балкона и судорожно вдыхающим свежий холодный воздух. Тот отрезвлял воспалённую голову не хуже, чем таблетка аспирина после затяжной гулянки. Шин расставил руки по обе стороны от себя, тем самым чуть не падая через раскрытое настежь окно. По щекам катились едва заметные прозрачные слёзы. Соу медленно подошёл к парню, аккуратно беря того за плечи и поворачивая к себе. Как же прекрасен… С покрасневшими, но такими яркими от переполняющей ненависти глазами, с надменным выражением лица, словно это не он оказался загнанным в ловушку, а именно Хиёри. Вот, за что он любил Тсукими, — за эту непоколебимую надежду. — У тебя нет причин убегать. Уверяю, я не причиню тебе вреда, — Шин вздрогнул, услышав последнее предложение. Соу уже говорил это, а потом… потом делал совершенно наоборот, издеваясь и унижая. Тсукими отвёл взгляд, раздражённо утирая влагу с щёк. — Пожалуйста, посмотри на меня. Хиёри достал из кармана пиджака лиловый платок и поднёс его к лицу Шина, утирая слёзы. Тому пришлось поднять глаза, и благодаря порыву ветра он почувствовал сладкий приятный запах, что заставил его на мгновение успокоиться. Соу ведь не сможет силой утащить за собой, правильно? Значит, нужно было держаться достойно. Вот только… был ли в этом смысл? Разве есть что-то в мире, что способно осадить этого человека? Шин не знал. Соу быстро спрятал платок обратно, практически не взглянув на него. Всё его внимание было приковано к Тсукими, однако интерес этот был невзаимным. Шин не очень-то хотел контактировать с Хиёри — ещё сказывалась травма, связанная с ним. Поэтому, как только тишина стала до невозможности неловкой, Тсукими собрался уходить по той же дороге, по которой шёл изначально: рано или поздно она привела бы к выходу, он был в этом уверен. Но у него не получилось сделать и шага из-за руки, что несколько нервно вцепилась в плечо парня. — Что ты, мать твою, делаешь? — Шин зло окинул его взглядом, дёргаясь и пытаясь сбежать. — Немедленно отпусти меня. Соу грустно усмехнулся, как бы намекая, что все его попытки не имеют смысла. Он вообще вёл себя так, словно Шин окончательно и бесповоротно в его руках. Разве это не глупо? Пока Тсукими стоит на ногах, он ни за что не позволит себе потакать его желаниям... — Прости, Шин, но я так долго подбирался к тебе. Не могу же я просто взять и разрушить это, — хмыкнул он, подходя почти вплотную к парню. Шин вздрогнул, и хотел было отойти, но рука, что оказалась на его спине, не дала этого сделать. Тсукими успел лишь открыть рот, когда холодные губы накрыли его собственные. Он выставил обе ладони вперед, сжимая их в кулаки и надавливая на грудную клетку Соу, но поспешно опустил их, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Что за чертовщина происходит? Он не хотел этого… не хотел же, разве нет? Но оттолкнуть, дать пощечину, сделать хоть что-то... не выходит. Ощущение тепла чужого тела и холодного ночного воздуха вмиг вскружило голову, и парень задрожал, теряясь в ощущениях. Аккуратный поцелуй, оставленный на губах, был схож с настоящим пламенем, которое нельзя было ничем потушить. Рука, что поглаживала спину, медленно поднялась к шее, слегка сдавливая. Тсукими горячо выдохнул в поцелуй, задирая голову вверх, чем и воспользовался Хиёри, ловко проникая в его рот своим языком. Уходить больше не хотелось. Да и зачем, когда было так прекрасно? Он закрыл глаза, но всё равно видел яркие пятна перед собой. Сердце заходилось в бешенном ритме, а ноги уже не держали: только рука Соу, контролирующая его тело, не позволяла ему упасть. Сознание ускользало от него подобно сыпучему песку, и Шин, в конечном счете обмякнув, отключился… — ...Видишь, как всё хорошо? Теперь нам с тобой никто не помешает! — словно мантру, повторял Хиёри, бережно поднимая Тсукими на руки. Он выбросил платок в ближайший контейнер для мусора, находящийся в уборной. Следом пошли и перчатки, без которых у Соу мало что бы получилось… Предпоследний пункт плана был выполнен, поэтому, более не раздумывая, он пошёл к выходу. На его лице торжествовала победная улыбка, какая бывает только в случае сорванного джекпота. И ведь всё пошло как надо! И то, что Тсукими пришёл именно сюда, и то, что позволил вытереть слёзы с лица платком, на который был нанесён хлороформ. Как удачно Шин замешкался и позволил себя поцеловать, тем самым давая препарату время для действия… Просто чудесно, лучше и быть не могло. Удовольствие от исполнения плана затмило собой разум полностью, и Хиёри едва держался, чтобы не потерять рассудок и не убежать прямо так, с телом и без машины. Но всё нужно было сделать красиво. Сначала надо дать понять хозяину мероприятия, что проблем нет. Развесёлые гости уже прощались, и дом с каждой минутой становился всё более пустым. Хашимото многозначительно кивнул, увидев коллегу, идущего навстречу с Шином на руках. Он провожал их взглядом до тех пор, пока те не скрылись за машинами. Слабая улыбка, что была на лице Акио всё это время, в конце концов спала, обнажая острый клинок осознания: может, та авантюра, на которую он согласился, того не стоила? Шин казался хорошим парнем… Но жалость к мальчику ничто по сравнению с теми деньгами, которые выплатил Соу Хиёри. Так что уже ничего не поделать. Бутылка крепкого бурбона заставит забыть это всё как страшный сон.