◦°˚✧˚°◦
Порш утомлённо закатил глаза, взглянув на пьяного посетителя, который уже минут восемь к нему клеился. Порш начислил бы ему несколько очков за настойчивость, но реально хотел, чтобы тот свалил. - Хэ-э-э-й, почему ты такой неприступный? - облокотившись на барную стойку, клиент подпёр щёки ладонями и уставился на Порша мутным взглядом. - Неужели ты всегда так груб с теми, кто пытается купить тебе выпивку? - Я являюсь тут барменом, гений, - насмешливо отозвался Порш. - Выпивку мне покупать не надо – я сам её наливаю. - Тогда, может, не здесь? - намекнул клиент и попытался подмигнуть, но у него не получилось. - Нигде, - отказал Порш и отвернулся к полкам с бутылками в поисках вермута. - Нет, серьёзно, мы могли бы пойти в другое место... - неубедительно начал упрямый клиент. И в этот момент раздался голос: - Не думаю, что он куда-то с тобой пойдёт. Сердце Порша исполнило кульбит. Даже не оглядываясь, он всегда узнал бы голос Кинна: низкий, чёткий и бархатный. На мгновение Порш застыл, но потом вернулся к реальности и обернулся. Кинн стоял рядом с пьяным посетителем и прожигал его взглядом. Порш растерялся. Кинн снова заявился сюда? Третий вечер подряд? “Что происходит?” - недоумевал Порш. Ему никак не удавалось понять, что у Кинна на уме. И как же Поршу не понравилось оказаться сегодня пойманным Кинном таким вот образом – в момент, когда приставал пьяный клиент! Тем временем, клиент посмотрел на Кинна раздражённо, явно в упор не видя напрягшихся телохранителей у того за спиной. Порш тоже напрягся. Словесные перепалки не были редкостью в барах. Дайте людям алкоголя и завышенное чувство собственного достоинства, и можно будет довольствоваться разлетающимися во все стороны колкостями. В лучшем случае. Пьяного клиента было не так легко спугнуть. Он качнулся назад, а на его лице расцвела скептическая улыбка. - Приятель, мы с барменом вообще-то здесь разговариваем. Взгляд Кинна резко метнулся в сторону Порша, но в нём не было ярости. Казалось, что данная ситуация стала его даже забавлять. - Разговариваете? Нет, - не согласился с клиентом Кинн, вновь взглянув на него. - Ты пристаёшь к парню, который хочет, чтобы его оставили в покое. - Да ну? Считаешь, он охотнее поговорил бы с тобой? - ощетинился клиент. - Он охотнее сделал бы много вещей, - заверил его Кинн. Настала очередь Порша рассердиться, но никто больше не обращал на него внимания. Как будто он исчез. Кинн и пьяный клиент смотрели друг на друга так, будто могли взорвать голову противника силой мысли. Это была практически комичная картина, но смех в этот момент был также недоступен для Порша, как и чувство спокойствия. - Правда? - спросил клиент, сжимая челюсть. - И кто ты такой, а? - Просто тот, кто хотел бы поговорить со своим братом, если ты очистишь помещение, - несмотря на формулировку, фраза Кинна не звучала как вопрос. В Кинне преобладало что-то неукротимое – от лёгкой уверенности в улыбке до пронзительной интенсивности во взгляде, а также опасной грации в движениях. Он являлся воплощением того, кто уверен в том, что получит желаемое, даже не прибегая к насилию. И именно это предрешило исход поединка, указывая на то, что клиенту пора убраться из бара. - Тц! Хорошо, - сдался тот и, покачиваясь, действительно покинул бар. Кинн кивнул Бигу и второму телохранителю, чтобы те, как обычно, встали у входа, а сам сел у барной стойки. - Что это было, чёрт подери? - прошипел Порш, наконец-то обретя дар речи. Кинн позволил себе насладиться его реакцией, подметив и разгорающееся в выражении лица возмущение, и слегка раздувающиеся ноздри, и оборонительную позу. Даже глаза у Порша потемнели, напоминая небо, затягиваемое тучами перед штормом. - Я спас тебя, - в итоге просто ответил Кинн. Порш тупо уставился на него. Эмоции Порша выбились из привычной колеи, что неудивительно. Сколько уже их крутили, вертели, сбивали в кучу? Странно, что эмоции совсем не исчезли за последнее время. - Спас меня? - скрестив руки на груди, Порш прищурился. - Что, если мне понравился этот парень? - Этот? - Кинн усмехнулся. - Сомневаюсь. Эта пьяная шваль недостойна тебя, Порш. И я знаю, что ты никогда с кем-то подобным не спутаешься. - Почему ты так в этом уверен? - запальчиво поинтересовался тот. - Хотя бы потому, что, как твой брат, я этого не допущу, - предельно лаконично ответил Кинн. Порш моргнул, ошеломлённо приоткрыв рот. Кинн ощутил лёгкое удовлетворение. Он правильно поступил, придя в бар и этим вечером тоже, тем самым застав Порша врасплох. С сегодняшнего дня Кинн собирался регулярно выводить его из равновесия – вид у Порша при этом потрясающий: растерянный и возмущённый. Впрочем, возмущение Порша было вызвано сейчас тем, как Кинн повёл себя с посетителем бара. Но тут уж Кинн ничего не мог поделать. Ему и так стоило огромного труда изображать из себя заботливого брата, тогда как на самом деле он вынужден был терпеть болезненные уколы ревности от одной лишь мысли о том, что Порш всё-таки мог заинтересоваться тем пьяным парнем. В последнее время у Кинна всё чаще возникало подобное чувство, и, хотя он теперь точно знал, отчего оно проистекает, его поражало, что ревность и собственничество усиливались с каждым днём. И как Кинн ни старался воздержаться от того, чтобы назвать вещи своими именами, всё это очень сильно попахивало любовной одержимостью. Страсть. Странная тоска. Ревность. Это были три плётки, которые безжалостно хлестали его, разрывая душу. Однако необходимо было держать лицо. Кинн улыбнулся, и эта улыбка поразила Порша, словно удар в грудь. Судорожно сглотнув, он приказал себе не искать никакого подтекста в словах Кинна. Однако как же сильно Порша это вымотало – то, что Кинн уже третий вечер проводил с ним, время от времени произнося довольно двусмысленные фразы. Порш не знал, куда укрыться от того, что Кинн говорил, как смотрел... Реакция тела Порша была мгновенной – жаркая волна подхватывала его, и в какие-то моменты ему даже казалось, что он вот-вот запылает. Порш встряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. - Я привык сам разбираться с пьяными клиентами, Кинн. Плёвое дело. - Просто облегчил тебе один вечер, - пожал плечами Кинн. - Не воспринимай так серьёзно. Я вовсе не собирался наносить удар по твоей гордости. Он посмотрел Поршу в глаза, заметив, что в них вспыхнула восхитительная искорка гнева. “Зря я его дразню, но искушение слишком велико”, - подумал Кинн. - Всё равно в этом не было необходимости, - буркнул Порш. Затем вздохнул и спросил: - Ну? Какой коктейль сделать тебе сегодня? - Не утруждайся, - с улыбкой отмахнулся Кинн. - Сегодня мне никакого напитка не хочется. Порш удивлённо на него посмотрел. - Тогда почему ты... - Почему я пришёл к тебе? - мягко закончил за него Кинн. - Хм, разве братьям нужен повод, чтобы пообщаться? Мы ведь с тобой нечасто видимся, Порш. И так как в этом есть и твоя вина, то ты должен простить мне некоторые промахи. Как, например, с этим пьяным клиентом. - Мне не за что тебя прощать, Кинн. Ты не совершил ни одного промаха в моих глазах, - очень серьёзно произнёс Порш. Кинн бросил на него внимательный взгляд. Ему показалось, что Порш чего-то не договаривает, но допытываться Кинн посчитал лишним. В конце концов, какое право он имел заглядывать Поршу в душу? Инстинктивно Кинн догадывался, что Порш и так раскрылся перед ним больше, чем хотел. И это наполняло Кинна гордостью, заставляя в то же время испытывать необычное волнение. После их получасового разговора ни о чём и обо всём смена Порша закончилась. Он вышел из бара вместе с Кинном и, так как тот пока не собирался уезжать, они неспешно прошли к пирсу, оставив телохранителей у машины. Солнце только что зашло, и вся вода купалась в мягком свете городских огней, отбрасываемых со всех сторон. - Лучше бара здесь только этот вид, - сказал Порш, наблюдая, как один из ночных паромов проплыл мимо, рассекая водную гладь. Кинн медленно и основательно оглядел Порша сверху донизу. На том сегодня была чёрная рубашка, расстёгнутая почти наполовину и оттеняющая глубокую теплоту глаз, а потёртые синие джинсы облегали ноги и массу других интересных мест. - Да, вид действительно поразителен, - с усмешкой согласился Кинн. - Стоит чаще любоваться им. - Собираешься заглядывать в бар на протяжении всей недели? - повернувшись к нему, спросил Порш. - Возможно, - туманно ответил Кинн. - Мы с тобой редко видимся, а ведь у нас много общего, Порш. И раз уж мы ещё в баре сошлись во мнении, что это именно по твоей вине мы мало общаемся, то... может, тогда как-то загладишь её? Порш прокрутил в уме услышанное, убеждённый в том, что просто не так понял Кинна. - Ты шутишь? - уточнил он. - Зачем мне шутить? - ответил вопросом на вопрос Кинн. Отдалённая, сохранившая рассудок часть мозга Порша начала работать с трудом завоёванной логичностью, представляя ему одну проблему за другой с угнетающей ясностью. Если они с Кинном начнут чаще видеться, пока тот живёт с Таваном... это наложит сильнейшее давление на выдержку Порша. В какой-то момент может случиться так, что он просто сорвётся и поцелует Кинна, поставив тем самым самого себя в ужасное положение. Потому что даже если Кинн ответит на поцелуй и пожелает большего... Порш не хотел, чтобы Кинн изменял Тавану, каким бы уёбком Таван ни был. Порш больше не собирался рушить их отношения – и неважно, каковы эти отношения. Он не хотел быть третьим углом треугольника. Не хотел вынуждать Кинна делать какой-то выбор. Не хотел отбирать его у кого-то. Порш хотел... хотел, чтобы сначала Кинн решил всё для себя сам. Если его не устраивают отношения с Таваном, то пусть он их закончит. Вот только без какого-либо влияния на это Порша. Проблема лишь в том, что так считала разумная часть Порша, а это примерно одна треть. Прочие же части вопили о том, что Кинна необходимо завоевать. Любым способом. - Я не знаю, зачем тебе шутить, Кинн. Может затем, что в последний раз мы с тобой проводили время вместе лет в четырнадцать, - проворчал Порш, - и всё закончилось тем, что мы потерялись в лесу, вымокли под дождём и зверски проголодались. Так что если ты рассчитываешь на что-то в том же духе, то я пас. Теперь это будет скучно. Кинн рассмеялся. - Сомневаюсь, что я найду время, проведённое с тобой, скучным, независимо от того, чем мы займёмся, - сказал он. Порш отвёл взгляд в сторону. Ему стало жарко как в пустыне, словно он несколько часов пёкся на солнце. “Соберись, придурок, - напустился на себя Порш. - Подумай о чём-нибудь несексуальном. Испорченный коктейль. Тошнота. Дядя Кан в юбке. Звездец, как же меня занесло”. - Ну, значит, отправляемся в лес, - пошутил он, пытаясь вывести разговор на нейтральную территорию. Порш понимал, что, если их диалог станет ещё более откровенным, возникнут проблемы. - Буду ждать, что ты в итоге выберешь, - хмыкнул Кинн. - Хотя можем и в лес рвануть. - Разве у тебя есть столько свободного времени? - спросил Порш, снова посмотрев на него. - Скажем так, я смогу его найти, - небрежно сообщил Кинн. - Отец давно говорит мне, что я слишком себя загружаю. В данное время, по сути, только подготовка к заключению сделки требует дополнительного планирования и скрупулёзной сборки по кусочкам, постепенно приобретающим форму. Но это для меня в удовольствие. Мне всегда нравились такие головоломки. - Да, помню, в кубики тебе тоже нравилось играть, - хохотнул Порш. - Попал в точку, - усмехнулся Кинн. - Чем же ты таким обладаешь, что так ловко вертишь бизнесом? - поддел его Порш. - Способностью распознавать нечто особенное, когда с этим сталкиваюсь, - вкрадчиво ответил Кинн, глядя ему в глаза. В этот момент атмосфера между ними снова накалилась. И этот накал распространялся по коже Порша и даже проникал в разум, словно лёгкое опьянение. Он понимал, что должен найти подходящие слова для ответа, но мысли путались. Между тем, Кинн впервые в жизни хотел потерять контроль над собой. Он хотел ворваться в личное пространство Порша прямо здесь, сейчас, потеряться в нём, пока не лишится разума от удовольствия. Кинн не хотел думать. Он хотел, чтобы Порш был с ним, горящий от такого же желания, страстный, прижимающийся к нему в жаре примитивной похоти, которая сожжёт все мысли, все сомнения, все препятствия. Но Кинн сохранял самообладание, зная, что следовать этим инстинктам означало начать то, в правильности чего он пока не был уверен. Рушить их братские отношения ради того, на что Порш, возможно, и не согласится? Слишком большой риск. Тогда Кинн потеряет всё то, чего достиг за последние три вечера. Они ведь действительно давно не проводили вот так вместе время. Кроме того... даже если предположить, что Порш согласится перейти черту... он являлся другом Тавана и мог оскорбиться даже не за себя, а за него. Кинн не знал, насколько велика щепетильность Порша в этом вопросе. Однако подозревал, что тот всё же плохо к этому отнесётся. Порш всегда был гордым, имел определённые принципы, и вряд ли это изменилось. Кинн вздохнул. Как бы ему хотелось заставить заткнуться ту настырную часть самого себя, которая притязала на Порша как на собственные владения. Не только на его тело, но и на то, что Порш держал сокровенным в своей душе. Спустя несколько минут, за которые они ещё немного поговорили, Кинн попрощался с Поршем и пошёл к машине. Но, даже уходя, он чувствовал эту новую, до странности живую чувствительность, ощущение, что всё в нём сосредоточено исключительно на Порше. Беспокойство и едва ли не впервые осознанная ревность сделали Кинна сегодня встревоженным, а ведь он никогда не был человеком, который позволял своим эмоциям проявляться слишком явно. Вот только эмоции становились всё более мощными, пусть даже Кинн не мог дотронуться до Порша, чтобы утолить голод. Разум Кинна всё равно был заполнен яркими образами, которые посещали его с тех пор, как он осознал свои чувства три вечера назад. Порш следил взглядом за удаляющейся фигурой Кинна, пытаясь разобраться во всём произошедшем сегодня. У Порша было такое ощущение, что кто-то забрался в него и увеличил шкалу любви к Кинну до бесконечности. Кинн вёл себя невероятно двусмысленно... Несчастное сердце Порша едва выдерживало это. “Фантастика, придурок, - рассеянно подумал он, вновь досадуя на себя. - Три вечера с Кинном, и ты словно задыхающийся от возбуждения подросток. Что с тобой не так, чёрт подери? Это уже не мир твоей мечты. Нужно соблюдать осторожность. Может, Кинн и не имеет в виду то, что тебе раз за разом кажется...” Сунув руки в карманы джинсов, Порш повернулся к воде, надеясь привести свой разум в чувство. Рискнуть и признаться Кинну – всё ещё не лучший вариант. Он и так едва избегал разоблачения, когда задерживался на Кинне взглядом. Даже то, что Кинн просто находился рядом, держало Порша в огромном напряжении. Ему с трудом удавалось одновременно поддерживать разговор и бороться со своими чувствами. Конечно, у него были годы практики, как прятать чувства к Кинну от самого Кинна, как заталкивать их вглубь, чтобы никто не видел, туда, где Порш и сам мог на время о них забыть. Раньше это ему действительно хорошо удавалось. Однако теперь после того, как несколько недель жил с Кинном, наслаждаясь их физической и эмоциональной близостью... открылись старые раны. Придётся всё начинать сначала, учиться смиряться с болью и вновь убегать от безответных чувств, которые преследовали его, как проклятье.◦°˚✧˚°◦
Кинн, в самом деле, продолжил приезжать в бар. Не каждый вечер, но всё равно довольно часто. Порш весь извёлся – визиты Кинна неизменно оставляли после себя ощущение катастрофы. Кинн обладал талантом сделать своё присутствие одновременно приятным и напряжённым. Как ему всегда удавалось задать именно тот вопрос, который иголкой застревал у Порша в мозгу, вызывая нервный и беспокойный зуд? Кинн устремлял на него взгляд своих тёмных глаз, Порш чувствовал головокружение и начинал бессвязно бормотать. - ...в общем, сегодня я заканчиваю в баре пораньше. Собираюсь с друзьями встретиться, - пояснил Порш, засобиравшись, едва Кинн устроился за барной стойкой. - Я могу присоединиться? - вдруг задал Кинн самый неожиданный для Порша вопрос. - Что? Ты хочешь провести вечер в компании моих друзей? - чуть ли не в шоке переспросил Порш. - И что здесь такого странного? - усмехнулся Кинн. “Всё!” - мысленно воскликнул Порш. - Знаешь, этот сабантуй будет шумным, а тебе ведь такое не нравится, - честно предупредил он. - Разве не лучше отдохнуть дома? Кинн помрачнел, и Порш прикусил язык. Неужели трудно согласиться с Кинном и провести лишние часы в его обществе? - Так уж получилось, что домой я не тороплюсь. Но если я помешаю, так и скажи, - посерьёзнел Кинн. - Навязываться не стану. И вдруг Порш услышал, как будто кто-то (голосом Танкхуна) зашипел ему на ухо: “Какого хрена ты колеблешься?! Это твой новый шанс! Не упусти его! Как Кинн сможет принять решение, которого ты жаждешь, если ты не совершаешь ответных шагов ему навстречу?!” - Ты совершенно не помешаешь, Кинн, - улыбнувшись, искренне заверил Порш. И увидел, как его улыбка зажгла огонь в глазах Кинна. Когда они покинули бар, Порш внезапно сморщился и приложил руку к своей шее. - В чём дело? - спросил Кинн. - Просто онемела шея. У меня это бывает иногда после работы, - Порш осторожно повернул голову и невольно выругался от болезненных ощущений. - Дай я посмотрю, - тут же сказал Кинн нетерпящим возражений голосом. Затем, положив руки Поршу на плечи, начал массировать напряжённые мускулы. Порш хотел было воспротивиться, но тут же отдался на волю пальцев Кинна, нежные прикосновения которых устраняли боль. В какой-то момент руки Кинна поднялись вверх по шее, стали массировать голову. Порш закрыл глаза. - Лучше? - тихо поинтересовался Кинн. Порш поднял отяжелевшие веки. Кинн смотрел ему в глаза. - Я... - Порш слегка повернул голову, проверяя ощущения. - Да. Круто, спасибо. Они стояли близко друг к другу, и от осознания этого по телу Порша словно пробежал ток. Внутри всё податливо расплавилось. Порш задышал чаще, но Кинн уже отступил назад. Глаза его сузились, как у хищника, а на губах заиграла хитрая улыбка. - Заедем куда-нибудь за едой и пивом? - придя в себя, предложил Порш. - Я не прихожу к друзьям с пустыми руками. “Заодно и тебе твои любимые деликатесы куплю”, - усмехнулся он мысленно. Кинн кивнул и вскоре они уже лавировали между полок с едой, а Порш лихорадочно вспоминал, что Кинн любит... - Порш, да ты, оказывается, любишь то же самое, что и я, - удивился Кинн, когда Порш недрогнувшей рукой принялся опустошать полки. - Или мысли мои читаешь? Как тебе это удаётся? Порш только загадочно смеялся. Он мог бы многое порассказать Кинну, поразить его и, может, даже испугать... Но зачем? Порш решил, что с огромной радостью сблизится с ним ещё раз.◦°˚✧˚°◦
Через пару дней Поршу неожиданно позвонил Танкхун. - Слышал новости? - без каких-либо предисловий начал он. - Какие? - уточнил Порш. - В нашей стране скоро разрешат однополые браки, - сообщил ему Танкхун. - Вероятность весьма высока. Порш опешил. - Это что, ты?.. - П-ха! Нет, - хохотнул Танкхун. - Но я ведь уже раньше говорил: что должно быть, то произойдёт! - Ясно... - Порш растерянно вздохнул. - Но почему ты вообще заговорил со мной об этом? - Да не тупи же ты, Порш! - раздражённо прикрикнул на него Танкхун. - Угадай, кто скачет вокруг Кинна, как милый щеночек, и вовсю тявкает об этой новости? - Таван, - выдохнул Порш. - Тебе надо что-то срочно предпринять, - отчеканил Танкхун, - прежде чем Кинн совершит опрометчивый поступок, связав себя с Таваном браком. Ты благороден, Порш, и ты отойдёшь в сторону, позволишь Тавану заполучить Кинна со всеми потрохами за твой счёт, не думая о том, правильно ли это. Святой Порш, мученик! Слова “благороден”, “святой” и “мученик” прозвучали словно порок. Порш закипел от негодования. Однако Танкхун был прав. Необходимо было незамедлительно принимать очередное решение. - Почему ты помогаешь мне? - только и спросил Порш под конец их разговора. - О-о-ох! Я всего лишь делаю всё, что в моих силах, для счастья Кинна, - снисходительно ответил Танкхун. - Что поделать, раз я в семье самый умный и лучше знаю, как для всех будет лучше. И более серьёзно добавил: - Кинн – криминальный босс, Порш. Его жизнь всегда будет сопряжена с опасностью. Поэтому плечом к плечу с ним рядом должен находиться верный и любящий человек. Таван таковым не является. Думаешь, почему я исполнил не только твою мечту, но ещё и мечту Тавана? Это была своеобразная проверка его преданности Кинну. И Таван эту проверку не прошёл. А вот ты, напротив, пожертвовал своим счастьем ради счастья Кинна, ради того, чтобы Кинн сам выбрал своё счастье. Знаешь, меня одновременно и восхищает, и бесит этот твой поступок! “А ещё я долбанный медиум и предельно чётко вижу, что Кинн никогда не будет абсолютно и совершенно счастлив, если не будешь счастлив ты, Порш”, - хмыкнув, подумал он.