◦°˚✧˚°◦
- Что, все твои девчонки тебя бросили? - подколол друга Биг, когда нашёл Кена у домашнего бара. Сегодня они оба, по сути, весь день бездельничали, так как ни господин Кинн, ни господин Порш не собирались, по всей видимости, заниматься делами. Демон с ангелом вообще почти не покидали спальню. - Представляешь, как сговорились! - с искренним возмущением воскликнул Кен. - Все как одна чем-то заняты. - Неужели половина Бангкока могла сговориться? - с напускной задумчивостью продолжил подкалывать его Биг. - Как смешно, - Кен укоризненно посмотрел на него. - И где только твоя совесть? - Там же, где и твоя, - парировал Биг. Кен, заговорщицки оглядевшись по сторонам, разлил вино по бокалам, словно забыв о камерах слежения. - Как насчёт тоста? - усмехнулся он. - А есть повод? - закинул удочку Биг. - Нам что, нужен повод? - удивился Кен, поднимая свой бокал. - У нас всё отлично, босс живёт и процветает, мы тоже живы, так что... Но если тебе обязательно нужен повод, Биг, то давай придумаем его. - Не надо ничего придумывать, - сказал Биг. - Повод есть. - И какой? - полюбопытствовал Кен. - Чан мне во всём признался, - с улыбкой сообщил Биг. Кен медленно опустил бокал на барную стойку. - Признался в чём? - Я же сказал: во всём, - закатив глаза, объяснил Биг. - Вот прямо-таки во всём? - недоверчиво уточнил Кен. - Да! - теряя терпение, рявкнул Биг. Кен рассмеялся и похлопал его по плечу. - Ну? И что он сказал? - Что любит меня, - качая вино в бокале, тихо ответил Биг. - Ого! И что ты ему ответил? - у Кена загорелись глаза. - Я тоже признался, что люблю его, - Биг вспомнил, как сначала просто позволил Чану самому это понять, а потом и озвучил. - Наконец-то, - Кен испустил вздох облегчения. - Я уже думал, что это никогда не произойдёт. И как вы только решились? - Ублюдочный Ган спровоцировал, а затем произошла эта история с взрывами на дороге... - Биг пожал плечами. - Иногда обстоятельства так сильно влияют, что между людьми всё проясняется. - Однозначно, - Кен глубокомысленно покивал. - Со мной только так и происходит. - Ты не самый хороший пример, - фыркнул Биг. - Сегодня я снесу твои оскорбления, - заносчиво произнёс Кен. - Но только сегодня. Вечером Биг внезапно припомнил все неприятные аспекты своих прошлых отношений и решил принять некоторые меры предосторожности. На всякий случай. Поэтому он позвонил Чану, когда тот играл с господином Корном в шахматы, и сообщил: - Мы встречаемся всерьёз, Чан, так что даже не смей засматриваться на других. - Разумеется, - слегка изумлённо отозвался Чан и, увы, отвлёкся от игры вполне достаточно, чтобы этим воспользовался господин Корн. - Тебе всё ясно? - строго поинтересовался Биг. - Более чем, - хмыкнул Чан, заметив, что его король на шахматной доске находится почти в безвыходном положении. - Отлично, - Биг улыбнулся и сбросил вызов. А ночью выспался впервые за последние несколько недель.◦°˚✧˚°◦
Ужиная с родителями, Порче позволил себе погрузиться в свои мысли. Трудно было поверить в то, что минула почти неделя с того момента, как они с Кимом решили расстаться на два года. Боль до сих пор не проходила, оставаясь всё такой же острой и мучительной. Че надеялся, что та вот-вот затихнет, однако надежде не суждено было сбыться. Утомительная учёба в университете, в которую он с головой окунулся в эти дни, не принесла ожидаемого успокоения. - Я удивлён, что ты отказался принять участие в спортивном соревновании, Порче, - сказал вдруг его отец. Че догадывался, какую критику может сейчас услышать. Внешне отец похож на добряка, однако в действительности у него был суровый нрав. - Я занят подготовкой к пересдачам, - хмуро отозвался Че. Он не произнёс вслух, но всем своим видом показал, что, если отцу такое не по душе, то это его проблемы. - Разумеется, ты занят подготовкой, - согласился Чаяпат и похлопал его по плечу. - Я вовсе не хочу сказать, что ты бездельничаешь. - Я вкалываю как чёрт, - буркнул Че. И заговорил с мамой, пока его отец оправлялся от шока, впервые услышав ругательства из уст своего младшего сына. Но Че душил гнев. Это так круто – испытывать гнев! Настоящий гнев, а не какую-то стерильную апатию, в которой он пребывал долгое время. - Порче, ты выглядишь бледным, - сказала его мама в какой-то момент их разговора. - Ты здоров? - Я плохо сплю в последнее время, - отмахнулся от её беспокойства Че. - Кофеин, - вновь подал голос Чаяпат. - Тебе нужно уменьшить употребление кофе, кока-колы и чая. - Но не в данный момент, - примирительно улыбнулась Нампын, протянув Че чашку ароматного чая. Тем временем, Чаяпат критически оглядел своего сына. - С тех пор как ты вернулся с того злосчастного ужина, устроенного Корном, ты просто сам не свой, Порче, - строго высказался он. - Я не виню тебя. Должно быть, тебе было там неуютно. - Я был там очень счастлив. Мне понравился ужин, - возразил Че. - Мы тоже могли бы пойти, Чаяпат, - мягко проговорила Нампын. - Нас приглашали. Это был один из трюков, которые она часто использовала в разговорах. Смысл заключался в том, чтобы заставить собеседника уйти в оборону. - Но мы не пошли и не пойдём, если нас пригласят опять, - угрюмо информировал Чаяпат. Затем вновь обратился к сыну: - Подозреваю, ты видел там его. - Да. Я видел там Кима, - ощетинился Че, посмотрев отцу в глаза. - И в тот вечер он был ещё более красив, чем обычно. Неотразим. Харизматичен. Я до сих пор его отчаянно люблю. - Не говори подобных вещей, Порче! - повысил голос Чаяпат. - То, что вы не являетесь парой – совершенно правильно. На данный момент это лучший выход для тебя. - Нет, неправильно, - принялся спорить Че. - Это лучший выход для всех, кроме меня и Кима. В любом случае, я никогда не перестану его любить. Ким – единственный человек, которого я когда-либо любил и буду любить. - Это из-за его влияния ты стал таким дерзким и невоспитанным? - напустился на него Чаяпат. - Стало быть, после того, как ты повидался с ним на том ужине и высказал сейчас свои смехотворные мысли о любви, мне следует опасаться, что ты опять сбежишь с ним? - Твоего отца хватит удар, - скрывая насмешливую улыбку, вставила Нампын. Однако Че не заметил её молчаливой поддержки и завуалированного поддразнивания в сторону его отца. Он был слишком обижен. - Нет, ты можешь быть спокоен, папа, - с горечью ответил Че. - В ближайшие два года мы с Кимом точно не сбежим. - Сейчас, когда у Кима концерт за концертом, - Нампын успокаивающе коснулась его руки, сжатой в кулак, - я думаю, он всё равно не смог бы уделять тебе много внимания. - Между прочим, - вставая из-за стола, заявил Че, - Ким уговаривал меня встречаться с ним тайно. - И ты отказал? Почему же? - Чаяпата искренне поразила эта новость. Че посмотрел на него, и вдруг ему стало грустно оттого, что отец совсем не понимает его. Неужели так будет всегда? - Не тебе об этом спрашивать, папа, - сказал он и ушёл.◦°˚✧˚°◦
Кинн в очередной раз посмотрел на внутреннюю дверь полностью отремонтированного бара Йок. Порш закатил глаза. - Что ты туда уставился, Кинн? Неужели нервничаешь? - хохотнул он. - Йок, Чом и Тэм уже десятки раз видели тебя, ты их тоже. Не говоря уж о Кене. Чего волноваться? - Их первое впечатление обо мне было положительным, но ведь они наверняка не раз подмечали, как ты расстраиваешься из-за моей ревности, - объяснил Кинн, сделав глоток коктейля, смешанного Поршем. - Так что мне придётся изо всех сил постараться, чтобы заново понравиться твоим лучшим друзьям, которые имеют на тебя большое влияние. - Во-первых, Йок, например, с самой первой встречи с тобой расхваливала тебя на все лады, - припомнив, усмехнулся Порш. - Она пела дифирамбы твоей внешности и сексуальности до тех пор, пока я и другие бармены не упросили её перестать. А во-вторых, неужели ты думаешь, что я всегда поступаю так, как советуют мне мои друзья? В случае с Кеном даже Чом убеждал меня повременить с этой дружбой, раз уж тебе это так не нравится. - И лучше бы ты послушался, - проворчал Кинн. - А вот и они! - встрепенулся Порш, завидев своих друзей. Все принялись приветствовать друг друга и наперебой заказывать коктейли, оккупировав самый большой столик в баре. Работающие сегодня бармены едва успевали записывать заказы, тем самым давая Йок лишний повод поставить им в пример её лучшего бармена Порша. Когда же, наконец, все уже сидели со своими напитками, начались пространные разговоры. Друзья Порша, в частности Кен, просто не знали, на какие темы можно говорить, а о каких лучше промолчать. Порш мигом решил эту проблему. - Кинн сегодня опять устроил мне сцену ревности из-за тебя, Кен, - заявил он весело. - Прикинь? - Прикинул... - растерянно пробормотал Кен, опасливо поглядывая на босса. - Чом, спасибо тебе за то, что ты пытался образумить Порша, - улыбнулся Кинн, посмотрев на того. - В следующий раз сразу звони мне, я оставлю тебе свой номер. За моим легкомысленным мужем нужен глаз да глаз. Рассмеялись все, кроме Порша. Он возмущённо поджал губы и забарабанил пальцами по столу. - Порш, стол ни в чём не виноват, - сказал Чом. - Лучше не цепляй Порша сейчас, - посоветовала ему Йок. - Обрати внимание на его лицо. Вылитый разъярённый тигр. - Да уж, рычит он отменно, - поддакнул Кинн. Снова взрыв смеха. Порш удивлённо приподнял брови. Надо же: спелись! И часа не прошло. Вот, значит, как нужно объединять мужа и друзей: выдать им жертву для насмешек. - Ещё одно слово в мой адрес, - нахохлившись, процедил Порш сквозь зубы, - и я уйду. Веселитесь тогда без меня. Йок приложила палец к своим губам. - Тс-с! Я, как никто другой, знаю, что происходит, когда Порш злится. Сначала он примет гордый вид, потом у него дым повалит из ушей, и на последней стадии он начнёт кидаться на невинных людей. - Дже, тебе достанется в первую очередь, обещаю, - угрожающе пробубнил Порш. - Хорошо, успокойся, - Кинн, как Порш ни сопротивлялся, притянул его к себе и поцеловал в щёку. - Хм, он действительно уже почти закипел. Того и гляди засвистит, как чайник. - Я вас всех ненавижу! - страдальчески воскликнул Порш. - По крайней мере, ты откровенен, - усмехнулся Кен. - Но я бы не хотел и дальше слушать, что Порш о нас думает. Давайте лучше закажем ещё коктейлей. Порш ещё долго кипятился, тем более что подтрунивания над ним не прекратились. Однако Порш вовремя вспомнил о том, что главной целью сегодняшней встречи было заключение мира между Кинном и Кеном. Желаемое было достигнуто в кратчайшие сроки, так что насмешки можно было и потерпеть. После того, как все обновили свои напитки и слегка опьянели, было решено прогуляться по пирсу. - Милый мой, ты просто непозволительно красив! - сердечно выдала Йок, подхватив Кинна под руку. - И не помню, благодарила ли я тебя за все траты на ремонт моего бара? Чудо, какая конфетка получилась из этого места. - Рад, что вы всем довольны. И не нужно меня благодарить, ведь это по моей вине вообще пришлось делать ремонт, - совершенно искренне произнёс Кинн. - Более того – если вам что-то понадобится в будущем, только позвоните. Йок подмигнула Поршу. - Я одобряю твой выбор, - с улыбкой сказала она. - Вы такая прекрасная пара! И снова обращаясь к Кинну: - Береги этого парня, Кинн. - Дже, перестань! - со смехом взмолился Порш. - Он и так с меня пылинки сдувает. Это так бесит! - Радовался бы лучше, а не ворчал, - отчитала его Йок. - Я радуюсь, - заверил её Порш, - но Кинн же меры не знает! - Хочешь, чтобы знал меру? Всё время? - Кинн снова притянул его к себе и под смех теперь уже их общих друзей поцеловал. Гуляли ещё долго. Порш был сказочно доволен. Особенно, когда услышал, как Кинн предложил Кену обращаться к нему просто по имени в свои нерабочие часы. Вечер прошёл действительно прекрасно, а дальнейшая жизнь представлялась Поршу исключительно в светлых оттенках. Вот только если бы он мог заглянуть в завтрашний день и увидеть, какая жуть его ждёт, то не смотрел бы в будущее с таким оптимизмом.◦°˚✧˚°◦
Кинн чувствовал себя странно. - Я чувствую себя странно, - так и сказал он домашнему доктору. - Это началось после взрывов на дороге. Они меня всего перетряхнули. И огонь вокруг... В тот момент мне казалось, что я нахожусь между жизнью и смертью. А ещё появилось ощущение, будто я что-то забыл. Что-то важное. Такого со мной никогда не было. - Иногда память отказывает из-за того, что само сознание хочет что-то забыть, - задумчиво прокомментировал доктор. - Оно захлопывает дверь ради самосохранения. - Но мне-то от чего себя оберегать? - усмехнулся Кинн. - Я, наоборот, предпочитаю всегда быть в курсе всего. - Спросите себя, господин Кинн, чего вы боитесь больше всего, там-то и может крыться ответ, - посоветовал доктор. - Когда вы окончательно поймёте, чего боитесь, тогда, возможно, сознание отопрёт дверь. Вероятно, пока вы к этому не готовы. Кинн нахмурился. Чего он боялся больше всего? Всегда был страх потерять Порша. Не только из-за его гибели. А ещё и как возлюбленного. Впрочем, с тех пор, как они заключили брак, застарелые опасения потерять Порша, так и не побыв его возлюбленным, рассеялись. А то, что копошилось в кладовой памяти, ещё не набрало такой силы, чтобы встревожить Кинна по-настоящему, – если не считать лёгкого беспокойства, которое он решительно гнал от себя прочь. Выйдя от доктора, Кинн зашёл в лифт и стал подниматься к их с Поршем спальне. Кинн улыбнулся, прокручивая в голове сегодняшний вечер. Всё прошло просто великолепно. Друзья Порша при ближайшем рассмотрении оказались интересными личностями, а Чом на полном серьёзе даже шепнул ему, что, в самом деле, обязательно позвонит, если заметит между Поршем и Кеном что-то не то. В конце вечера Кинн неожиданно понял, что и он сам, похоже, оказался для всех них интересной личностью. И его порадовало, что они совершенно не сомневаются в том, что для него значит Порш. Что Порш для Кинна – солнце, вокруг которого вращалась его жизнь. Кинн не мог бороться с притяжением этого солнца. И даже если солнце обжигало, Кинн не мог соскочить с этой орбиты. Даже сознавая, что своей ревностью переходит границы, он не мог спокойно оставаться в стороне. Потому что между ним и Поршем вообще не должно быть границ. Кинн вздохнул. Таков уж он. Упорный, ревнивый, настойчивый, беспощадный. Погружённый в эти размышления, Кинн зашёл в спальню, принял душ и скользнул под одеяло к уже спящему Поршу. Вскоре Кинн и сам уснул, и ему привиделся очень странный сон. Он забирал Порша из Южной Кореи... а уже в Бангкоке они ехали в машине и говорили о Таване. Это видение почему-то было так мучительно, что Кинну захотелось кричать. Но он просто резко проснулся. Возможно, этот сон – мостик между забытым им прошлым и настоящим. Кинн снова откинулся на подушки, пытаясь удержать сон в памяти и обдумать, но тот растаял. Кинну запомнилось только ощущение беспокойства из-за внезапного решения Порша рвануть в Корею. Беспокойство было невыносимым. Кроме того, смутные отрывки каких-то других событий отдавали невозвратной потерей. Кинн прижал руку ко лбу. Стук в висках лишь немного ослаб. Полностью заглушить эту неожиданную, отчаянную потребность вновь увидеть странный сон было невозможно. - Мне приснился ужасно странный сон, - поделился Кинн с Поршем, когда тот проснулся. - Он не связан с реальным воспоминанием, но во сне мне так совсем не казалось. Мне, напротив, казалось, что это было. Расслабленное тело Порша мгновенно напряглось в его объятиях. - Что тебе приснилось? - осторожно спросил Порш. - Ты будешь смеяться, - хмыкнул Кинн. - Нет, обещаю, - заверил его Порш. - Рассказывай, Кинн. Кинн рассказал. - Можешь себе представить? - усмехнулся Кинн, закончив. - Забавно, - прошептал Порш. - Пожалуй, - рассеянно согласился Кинн. - Только вот там мне было очень тревожно. Может, через этот сон моё подсознание мне на что-то намекает? Как думаешь? - Я думаю, ты слишком много говоришь, - Порш пылко поцеловал его. - А мне гораздо приятнее заниматься утром другими вещами. - Что с тобой, Порш? - вдруг спросил Кинн. - А что? - Порш нервно сглотнул. - У тебя вид убийцы, которого застали за закапыванием трупа, - в размышлении сообщил Кинн. - Или мне кажется? - Тебе кажется, - поспешно сказал Порш и, стараясь не встречаться взглядом с внимательным взглядом Кинна, снова попробовал отвлечь его от этих мыслей, начав целовать. - Мне редко что-нибудь кажется, Порш, - заметил Кинн. - Ты словно... Однако прежде, чем он успел продолжить фразу, Порш заткнул ему рот долгим поцелуем, а потом устроил фееричную любовную игру. - Я тебя люблю, Кинн... я тебя люблю... я тебя люблю, - лихорадочно шептал Порш в вихре поцелуев и ласк. Он знал, что Кинн будет в бешенстве, если всё вспомнит. Но больше всего Порш боялся того, что придёт на смену бешенству.◦°˚✧˚°◦
После того, как Порш ублажил его с полной самоотдачей, Кинн опять уснул. А когда проснулся, на месте Порша лежала белая роза. Кинн обнаружил её случайно, когда его рука в поисках Порша шарила по постели. Вместо Порша рука встретила шип, из-за чего Кинн вздрогнул, открыл глаза и удивлённо тряхнул уколотым пальцем. Тут-то он и увидел цветок. Розу. Кинн попытался представить себе своего в высшей степени неромантичного мужа, продирающегося сквозь розовые кусты в саду резиденции, и не получилось представить это. Впрочем, Порш не мог себе позволить погибнуть на цветочной клумбе, так что справился. Поднявшись с кровати, Кинн направился было в ванную комнату, но вдруг пошатнулся. Его словно ударили по голове. Кинн рухнул обратно на кровать и оцепенел из-за мелькающих перед его внутренним взором воспоминаний. Воспоминаний, которые не могли быть реальными, но всё же являлись таковыми. И словно этого было недостаточно, Кинн неожиданно увидел... его.◦°˚✧˚°◦
Покинув тренажёрный зал, Порш вернулся в спальню и с удивлением увидел Кинна, который стоял к нему спиной у окон. Кинн был полностью одет, но почему-то не спешил на встречу с деловыми партнёрами. Очередная встреча точно была назначена на этот час – Порш прекрасно знал расписание Кинна. - Кинн, ты почему ещё не уехал? Что-то случилось? - недоумённо спросил Порш, приблизившись к нему. Кинн обернулся. Когда Порш заглянул ему в глаза, у него сразу пересохло в горле. В ястребином взоре Кинна читалась такая ярость, что трудно было не прийти в ужас. - Порш, ты должен мне всё объяснить, - проскрежетал он. - Пока я ещё владею собой. Пока я тебе ещё верю. Но моя вера уже висит на волоске. - Ты меня пугаешь, - выдохнул Порш. Кинн не отрывал от него пристального взгляда, который, казалось, снимал с Порша кожу. - Я тут узнал одну вещь, в которую наотрез отказался поверить, - размеренно начал Кинн. - Вся эта история показалась мне совершенно невероятной и просто безумной. Я не поверил ни одному своему воспоминанию. Просто потому, что тебе, Порш, я верю даже больше, чем самому себе. Я подумал: мой любимый муж непременно рассказал бы мне о таком, если б это было правдой. Все слова застряли у Порша в горле. Мозг отказывался работать. - Однако затем произошло ещё кое-что... - Кинн помрачнел. - Но я всё равно хочу верить тебе, выслушать тебя. Порш, ты знал, что Танкхун обладает сверхъестественными способностями? Его голос был напряжённым, едва сдерживаемая ярость пыталась прорваться на поверхность. - Я... - Порш замешкался, даже не подумав о том, что Кинн никак не мог узнать о способностях Танкхуна из своих воспоминаний. - Отвечай мне! - тем временем, гаркнул Кинн. Резкого окрика было достаточно, чтобы встряхнуть мысли Порша. С трудом сохраняя свой голос твёрдым, он ответил: - Ты всё вспомнил. Ярость Кинна достигла взрывоопасных пределов. - Это всё, что ты можешь сказать? - с угрозой поинтересовался он. - Кинн, я... не думал, что так получится! - с болью воскликнул Порш, отводя взгляд. - Смотри на меня! - в бешенстве приказал Кинн. - Ты подтверждаешь, что это правда? Всё то, что я вспомнил? Порш дважды кивнул, точно болванчик, лишившись дара речи от исходившей от него волнами ярости. - Кинн, прошу тебя... - упавшим голосом проговорил Порш. - Знаешь, почему я так зол, Порш? - перебил его Кинн. - Я зол не только из-за этой дикой истории, заставившей меня молниеносно пересмотреть свои познания о возможностях людей и устройстве мира. Я зол ещё и потому, что ты лгал мне, Порш. Лгал – что в том изменённом мире, что в этом! Лгал о таких серьёзных вещах! Почему? Вот этого я вообще не могу понять! - Кинн, если бы ты успокоился... - Порш рискнул подступить к нему ближе, но Кинн предупреждающе вскинул руку, останавливая его. - Успокоился? - процедил Кинн сквозь зубы. - Я узнаю, что мой муж скрывает от меня нечто столь важное... И ты предлагаешь мне успокоиться? - Я должен был рассказать тебе обо всём этом, знаю, - признал Порш. - Так почему не рассказал?! - взорвался Кинн. - Перестань кричать, - попросил Порш. - Если я перестану кричать, я перейду к действиям! - предупредил Кинн. - Я ни разу в жизни не ударил тебя и не хотел бы делать этого сейчас! Поршу пришлось собрать всю свою волю, чтобы привести мысли в порядок. Бешеная сила ярости Кинна совершенно выбила его из колеи. - Почему ты не рассказал мне обо всём сразу, как только мир вернулся в прежнее состояние? - немного иначе повторил Кинн свой вопрос. - Я хотел... я пытался... - потерянно пробормотал Порш. - Не помню, чтобы ты хоть раз попытался, - безжалостно оборвал его Кинн. Порш судорожно втянул воздух. - Кинн, я боялся рассказать тебе об этом. Кинн выплюнул ругательство, какого Порш никогда от него раньше не слышал. Кинн вообще редко ругался. - Хорошо, - прошептал Порш и, собрав жалкие остатки самообладания, заставил себя продолжить, - тебе не понравится то, что я скажу... - Ты не можешь сказать ничего хуже того, что не сказал, - обвинил его Кинн. Порш чувствовал себя зверем, попавшим в капкан. - Я не мог тебе рассказать, Кинн, - дрогнувшим голосом проговорил он, - потому что знал, что ты терпеть не можешь, когда что-то делается без твоего ведома. Когда решения принимают у тебя за спиной. Когда решают другие, не ты. - То есть во всём виноват я сам! - гневно выкрикнул Кинн. Порш бессильно покачал головой. - Тогда мне казалось, что я прав, не рассказывая тебе ничего об этом, - сказал он и, не в силах выдерживать взгляд Кинна, снова стал смотреть в сторону. - Я... я так предполагал. - Он, чёрт подери, предполагал! А хочешь, я скажу, почему ты так “предполагал”? Смотри мне в глаза, Порш! - приказал Кинн, и Порш покорился. - Раз я долго не осознавал, что влюблён в тебя, я должен был заплатить за это утратой знаний о наших первых поцелуях, о нашей первой близости! - Чёрт, нет же! - с жаром возразил Порш. - Ничего подобного! - Ты мне отомстил, а я очень хорошо понимаю, что такое месть, - прошипел Кинн. - Всё совсем не так, - в отчаянии произнёс Порш. - Неужели ты не понимаешь, что, чем дольше я об этом молчал, тем труднее мне было рассказать? - Что ж, рассказывай сейчас, - Кинн скрестил руки на груди, сурово глядя на него. Порш принялся с запинками пересказывать, как с его точки зрения всё происходило в изменённом мире, в его мечте. И зачем только он признался тогда в этой мечте перед Танкхуном и Таваном? Зачем, ну зачем? Хотя нечего валить вину на Танкхуна. Кинн вот теперь всё знал и с лёгкостью опрокинул, словно карточный домик, все доводы, которыми Порш поддерживал себя столько времени. На Порша навалилось чувство вины. Внутренний голос подсказывал ему, что не стоит слишком доверять тому, что Кинн говорил сейчас, задним числом. Ведь ещё неизвестно, как бы Кинн поступил, узнав об их браке в изменённом мире сразу, как всё вернулось назад. Просто потому, что Кинн на данный момент уже прошёл через опыт фантомных болей из-за разлуки. Как бы то ни было, внутренний голос Порша был еле слышен. Его подавляло чувство вины перед любимым человеком. Кинн, слушая его рассказ, всё ещё был в ярости, только теперь эта ярость была закована в лёд сдержанности, который грозил расколоться в любой момент. Когда Порш закончил, низкий голос Кинна, как бы тихо и ровно ни звучал, будто бич, стал хлестать по самым уязвимым местам в рассказе. Горло у Порша сжималось так, что он не мог произнести ни звука. Порш хотел лишь одного – скрыться от Кинна. Однако руки Кинна в какой-то момент вцепились в его запястья не хуже стальных наручников. - Не понимаю, как я мог быть слеп так долго, - глухо произнёс Кинн, глядя Поршу в глаза. - Когда мы якобы впервые переспали, ты точно знал, что именно мне нравится в постели. Ты не мог этого знать, если бы уже не спал со мной раньше. - Кинн... - Порш хотел было оправдаться. - Нет! - Кинн снова повысил голос. - Не желаю ничего больше слушать, Порш. Ты обманывал меня. По-крупному. - А кто это тут говорит об обмане? Внезапно прозвучавший голос заставил Кинна и Порша подпрыгнуть от неожиданности. Пока они спорили, к ним незаметно подкрался призрачный Таван. Или, вернее, подплыл, потому что они не подозревали о его присутствии, пока он не заговорил.