Heart to Heart

Гоголь писал казачью жену как смиренную, тихую женщину. Но Женя не похож на нее. Женя дерзкий, у него за поясом всегда есть пистолет, а в тумбочке и столе тоже найдётся оружие (Лёша проверял). А ещё Женя бывает ворчливым. Он часто ворчит на Донского за то, что тот не носит шапку и шарф зимой. А ещё за то, что тот не питается нормально. В девяностые он постоянно ругал его за то, что тот домой приходит чуть ли не с пулей во лбу. А если они проворачивали что-то вместе, то ругал за безрасудность и отсутствие плана. Но, наверное, не будь он таким, то они бы и не познакомились.Женя единственный кому дозволено им командовать, он личный царь в жизни Ростова, слушается он только его(но не всегда). И если сравнивать с тем, что писали люди, то Одесса едва ли похож на казачью жену, писанную Шолоховым. Но, если быть честным, то Донскому все равно похож одессит на неё или нет. Для него главное — счастье его «жены». Поэтому когда жена смотрит на него и в глазах этих Донской видит сплошную боль то сердце сжимается. — Если я предам тебя, то это будет тоже самое, что придать и себя. Но если я предам Киев... Я предам страну, моя страна важна для меня, — они были вместе так долго, что расставание для них равносильно пытке. Алексей не будет его останавливать или умолять остаться. Не смеет. Они оба в заложниках обстоятельств. Но он берет женину руку и надевает кольцо. — Если не вернёшься ко мне сам, то я сам приду к тебе. Ты же моя жена, как я буду без тебя? — и улыбается так, словно в груди ничего не болит. Словно у него не отбирают родного человека снова. — Ще побачимося, Лёш,— Одесса знает, что улыбка эта – обман. Но он верит словам, торопливо целует в лоб и уходит из квартиры Ростова. В миг здесь становится холоднее. Словно снова Вторая Мировая. *** Он приезжает в мае. В тот год он выдался тёплым, даже жарким, и Ростов счёл это за хороший знак. Он встречает его на вокзале и едва сдерживается чтобы не поцеловать прям там. Лишь крепко обнимает. — С возвращением, жена, — тихо выдыхает Донской. — Не заскучал тут без меня, хлопчiк? — одессит обнимает в ответ. — Безумно скучал, поехали домой? Я так хочу поцеловать тебя, — Дунайский кивает. Он тоже жутко скучал по их поцелуям. И не только им. В квартире Донского холодно, но жар их тел слишком сильный чтобы чувствовать его. Лёша прижимает Дунайского к стене, не переставая целовать. — Лёша, ша! — Женя берет его лицо в свои руки и долго смотрит, пытаясь отдышаться, — Я тоже хочу, но не в коридоре, — Донской кивает и быстро подхватывает Женю на руки. Кровать холодная, но в руках Донского тепло. Женя в них всегда чувствует себя заласканным и залюбленным. Он, на самом деле, с удовольствием бы провел весь остаток жизни в этих родных руках. Позже они лежат, довольные и уставшие. Женя перебирает кудри Ростова, наслаждаясь его объятиями. — Сколько у нас времени? — все же спрашивает Донской. — Неделя, мне удалось договориться, — Женю сжимают крепче, ещё немного и кости затрещат. Донской злится, одессит чувствует это, — Не злись, мы оба не можем ничего сделать. Лишь ждать. — Как я могу не злится на этих чёртовых людей? Они забрали Наринэ тогда, они хотят забрать тебя...! Как я могу...? — Женя целует его, переводя внимание на себя. Зелёные глаза наполнены смесью эмоций и Жене приходится приложить усилия чтобы те прояснились. — Лёша, смотри на меня. Я здесь, с тобой и ещё неделю буду. Всю жизнь буду, — он прислоняется своим лбом к чужому, — я люблю тебя, Лёш, и никто не заставит меня отказаться от своих чувств — Я тоже кохаю тебя, Жень, — шепчет Донской в ответ. Дунайский улыбается и поднимается. — Я голоден, а ты? *** С мая они не видятся целых полгода и ситуация не улучшалась. Поэтому без ведома Москвы пересекает границу, благо навыки переговоров с пограничниками он не растерял, да и его ребятам Москва тоже не указ. Он приезжает на квартиру Одессы, надеясь, что не встретил там Киев. Хотя навряд ли тот будет в пять утра в квартире Жени. Дома стоит гробовая тишина и потому Донской дёргается когда к его лбу приставляют пистолет. — Спокойно, это я, — он включает свет и видит Дунайского, сонного и потрепаного. — Лёша? Ти що тут робиш? — Женя удивлёно хлопает глазами, заставляя Ростов умиляться внутри. — Соскучился, а ты что, не рад видеть меня? — сонливость Дунайского как рукой сняло. Тот убирает пистолет и крепко обнимает. — Москва убьёт тебя, да и Дмитрий Олегович, если узнает, то тоже так просто не оставит — Плевать, нет моих сил сидеть и ждать, да и не боюсь я их, казаки никого не бояться, забыл? — Донской улыбается как дурак. Дунайский думает, что он и есть дурак. — Пойдём спать, казачок, пять утра на улице, а у меня днём куча дел, — Донской подхватывает на руки жену и покорно несёт в спальню. Он не может остаться надолго, но до тех пора пока Женя спит, он будет охранять его. И никакой Михаил Юрьевич ему не указ. Но с Киевом он все же, пожалуй, лишний раз пересекаться не будет, а то тот заберёт его жену куда-нибудь. Лёша того, конечно, найдёт, но лучше обойтись без таких приключений.