***
Стоило Минги на мгновение развернуться, чтобы проверить своего маньяка, как тот уже летел ему в руки. А что делать в таких случаях, Минги не знал, поэтому поймал парня на всякий случай. Парень оказался безумно горячим и тяжёлым. Не в том смысле горячим, как сексуальным, а горячим в смысле с высокой температурой. — Ты чего, э? — удивился Минги. — Ты притворяешься, чтобы напасть на меня в подходящий момент, да? Ладно, давай будем играть по твоим правилам. Но ты тоже пойми, я тут стоять не собираюсь, так что либо ты «очнёшься» и сделаешь дело, либо я потащу тебя на себе к себе домой, — Минги сделала паузу на целую минуту, чтобы дать насильнику возможность принять решение. В конце концов он устал ждать, сказал ёмкое «нет, так нет», изловчился, закинул парня себе на спину, решив, что теперь он не кажется таким уж тяжёлым, и побрёл своим обычным шагом в сторону дома. Торопиться он тоже не собирался. Из-за каких-то маньяков он не ускорится ни на минуту. Придя домой, Минги с облегчением скинул свою ношу на диван и сам упал где-то рядом. Он тяжело дышал и смотрел на парня поджав губы. — Ты это, — неудавшаяся попытка отдышаться, — вообще ты, — снова попытка вдохнуть побольше воздуха, — ужас какой-то. Ты спишь? И зачем я тебя вообще сюда притащил? Мне теперь что, в полицию звонить, чтобы они тебя забрали? — Минги поднял руку и дотронулся до щеки маньяка. — Или в скорую, чтобы они тебя как-то остудили? Ты зачем вообще пошёл жертв ловить в таком состоянии? Ну это же никуда не годится. А мне теперь тебя ещё и прикрывать, а то, и того хуже, лечить. Мы ведь даже не знакомы с тобой, — Минги замер в задумчивости. Он смотрел на кепку маньяка и решал в голове непростую задачку. В конце концов он решился снять кепку и увидеть нормально лицо незнакомца. — Нет, ну а что? Ты моё лицо видел? Даже если нет, я его не скрываю. Я тебе и имя своё скажу, Сон Минги. Видишь? Или нет, хотя бы слышишь? Я ничего от тебя не скрываю, потому что я не маньяк, я законопослушный гражданин, мне скрывать нечего, а ты, — Минги всмотрелся в лицо маньяка внимательнее. Казалось, что он мирно спал, но испарина на лбу и висках выдавала его состояние. — А ты совсем расклеился, дорогой мой. Ты не подумай лишнего, я сейчас сниму с тебя только куртку и ботинки, потому что не будешь же ты в них отлёживаться, да? Неудобно будет. А потом поищу что-нибудь от температуры и разбужу тебя. Да, так и сделаю. Спи, короче, спокойно. Сон Минги обо всём позаботится.***
Для Чонхо жизнь летела как-то слишком стремительно. В его состоянии он оказался не способен мыслить здраво, поэтому в периодические вспышки, когда он возвращался в сознание лицо парня с острым носом и прищуренными глазами не вызывало у него опасений, и Чонхо спокойно позволял ему пихать себе в рот что-то безвкусное. Голос незнакомца не казался ему подозрительным, наоборот сознание подкидывало ему имя «Сон Минги» и сразу на душе становилось как-то спокойно. Как будто Чонхо знал, что этот парень ничего плохого с ним не сделает, а наоборот позаботится о нём. Поэтому, когда Чонхо почувствовал облегчение от болезни, он не стал бить тревогу сразу, а решил выспаться. В полусне, полудрёме ему в голову начали возвращаться внезапные воспоминания.*Вспышка*
— Держись за меня, блять, давай, я помогу тебе дойти, — ворчит мужской голос у уха, и крепкие руки держат его за талию так, что Чонхо оказывается способен передвигать ноги. Они движутся по незнакомому коридору и оказываются в светлой ванной комнате. В огромном зеркале он замечает себя и силуэт высокого парня, что кажется совершенно незнакомым.*Вспышка*
— Нет, ты только попробуй снова выплюнуть воду, у тебя такими темпами обезвоживание наступит! — тот же мужской голос ругает его. Чонхо чувствует жажду, но у него нет сил, чтобы выпить что-то. — Пожалуйста, давай, попробуй проглотить хоть немного, — Чонхо чувствует, как его губ касается холодный металл ложки, и живительная влага оказывается у него во рту. Он пьёт воду и слушает похвалу. В этом голосе столько радости и облегчения, что даже слёзы накатывают от радости. — Так, никаких слёз! — тут же ворчит голос. — Мы пьём для того, чтобы ты всё это выплакал? А ну перестал!*Вспышка*
— Мама? Да, я снова хочу спросить кое-что про температуру. Что? Нет, мама, всё хорошо. Я для Юнхо. Он заболел и не хочет идти в больницу, ты же знаешь его. Да. Так вот, как варить рисовую кашу? Да, понял. Их обязательно добавлять? Хорошо, я передам ему. Да, это тоже передам ему. Да, не беспокойся, я не заболею. Да, всё у нас хорошо. Чонхо не видит Минги, но прекрасно слышит, как он тяжело вздыхает после прощания с матерью. — Боже, какой же я плохой сын, если до сих пор не рассказал матери, что мы с Юнхо уже как месяц расстались? А теперь так нагло вру, что он болеет и я лечу его. Боже, мне заняться нечем. Вот ты, — Чонхо чувствует чужой взгляд, но сил открыть глаза и посмотреть в ответ не находит. — Тебе не стыдно лежать тут вот так ничком? Тебе будет безумно стыдно, когда ты проснёшься здесь, увидишь меня и поймёшь, насколько близко мы теперь знакомы. Боже, ты как ребёнок, — Минги вздыхает, звучат шаркающие шаги, и Чонхо чувствует материал салфетки у губ. — Хватит пускать слюни, спи нормально.*Вспышка*
Чонхо открывает глаза, и первое, что видит, это яркий солнечный свет. Так вот, почему так тепло лицу. Он поднимает руку, чтобы защитить себя от злостных лучей. Кто вообще раззановесил окно? Чонхо не любит солнце. Стоп. Кто мог трогать шторы, если он живёт один? Чонхо как зверь подскакивает и смотрит на мир широко распахнутыми глазами. Ну, не на мир, на чью-то квартиру. Смутно знакомую, но совершенно неизвестно чью квартиру. — О, — звучит уже знакомый голос из-за спины, и Чонхо весь застывает. Где он? — Ты проснулся! Наконец-то, бесстыдник! Я не нанимался тебе в няньки, ты, жалкий маньяк, ты хотя бы представляешь сколько нервов моих ушло на тебя за эти два дня? Как в замедленной съёмке Чонхо медленно разворачивается на диване, чтобы увидеть его. Острый нос, хитрый взгляд. «Сон Минги», — шепчет ему подсознание. Высоченный парень, освещённый солнечными лучами, стоял в дверном проёме. Чонхо уже был готов поверить во второе пришествие или ангелов, вот только фраза про маньяка показалась ему подозрительной. Кто маньяк? Он? — Маньяк? — спрашивает он и ругает себя, тут же исправляется. — Хотя, плевать. Какого чёрта? Почему я здесь? И где я здесь? И кто ты? И почему ты тоже здесь? — Ты здесь, потому что ты температурный напал на меня, а куда тебя девать без сознания я не знал, поэтому принёс тебя к себе в квартиру и лечил. Ты, кстати, совершенно не умеешь выбирать себе жертву, маньяк. Кто вообще пытается напасть на того, кто гораздо выше и сильнее? — Минги говорил с Чонхо как со старым знакомым, но это почти не беспокоило его. Гораздо сильнее его волновало это совершенно ужасное и не соответствующее правде «маньяк», как с лёгкой руки называл его Минги. — Не маньяк я! — возмутился Чонхо и попытался подняться. Ноги были непривычно слабыми и дрожали, а боль по всему телу выдавала его прошлое — он же лежал последние два дня на этом до ужаса неудобном диване. — Не маньяк! — Тогда почему ты преследовал меня в той подворотне? Ты же шёл за мной полкилометра. — Я шёл домой, а ты просто оказался на моём пути, — ответил Чонхо и вдруг задумался. Он с смонением посмотрел на Сон Минги. — Тебя вообще не смутило, что ты притащил домой, как сам считал, маньяка? И ты позволил ему, то есть мне, вот так просто лежать здесь и даже не вызывал скорую или полицию? Ты вообще нормальный? — Ну, я же не мог сдать тебя в полицию без сознания! — ответил Минги. — Ты сам подумай, приедет полиция, посмотрит на тебя без сознания, на меня, такого большого и сильного, — Минги для доказательство поднял и согнул руки так, чтобы проявились бицепсы, которые он стаким трудом заработал за полгода в спортзале. — И что они скажут? Они решат, что я украл тебя. — Зачем вообще было надо тащить меня к себе в квартиру? — задал логичный вопрос Чонхо. — Потому что я хотел домой, и не мог оставить кого-то, даже маньяка, лежать больного под собирающимся дождём, тем более ночью, — ответил Минги. Чонхо тяжело вздохнул, и сел обратно на диван, потому что безумно устал стоять. Запах пота раздражал, и Чонхо с облегчением отметил, что он всё ещё в своей одежде. Логику Минги он понял, но не до конца. С одной стороны, всё логично, а с другой… он что, совсем дурачок? Он так кого угодно может к себе домой притащить, и что с ним будет? Вот ведь. — В голове не укладывается, — поражённо говорит Чонхо, — а если бы ты привёл домой настоящего насильника, то что было бы? — А что, — удивился Минги. Голос из-за спины звучал задумчиво. — Ты не настоящий? — Ага, игрушечный, — усмехнулся Чонхо. Из-за спины послышалась знакомая шаркающая походка. Минги оказался прямо перед ним и смотрел на него настойчиво. — Что ты хочешь сказать? — Я не маньяк, — окончательно разбил ожидания Минги Чонхо. — Я вообще-то в полиции работаю. Диспетчером. Минги выглядел задумчивым где-то полминуты, потом столько же поражённым, а потом он с тихим «вот, чёрт», произнесённым на выдохе, развернулся и упал на диван рядом с Чонхо. Ну, сел, короче. Он сидел и пялился в пустоту перед собой ещё какое-то время, и Чонхо внимательно разглядывал его в это время. Острая линия челюсти, такой же нос, глаза уже не хитрые, а настойчивые и цепляющие. Широкие плечи, действительно сильное тело. Деятельность Чонхо прервали слова Минги. — Так значит, я зря тебя ловил? — расстроенно сказал он. — А зачем ты вообще меня ловил? — Ну так, — Минги тяжело вздохнул и посмотрел снова на Чонхо таким расстроенным взглядом. — Я же детектив. Тоже в полиции работаю, у нас сейчас перераспределение. Вот меня и закинули в этот район. А Сан с Уёном рассказали, что они работают над делом о маньяках, как раз в этом жилом комплексе. Сказали, чтобы я был аккуратен, а если увижу кого-то подозрительного, то хватал его. Вот я и схватил тебя. А ты больной оказался, ну я и подумал, что надо тебя сначала опросить, а то вдруг ты и не маньяк вовсе, как это в итоге и оказалось. Ты оказался больным, а дальше ты знаешь. Ну, не мог я тебя никуда отправить. Не мог. Чонхо и Минги уставились друг на друга как дурачки. Они детектив, другой диспетчер. Они, скорее всего, ещё и с одного участка. И оба понимали, какой безумно глупой вышла вся эта ситуация. С другой стороны, Чонхо благодарен Минги за заботу о нём. Болел бы он дома один, то умер бы от обезвоживания. — Спасибо, наверное, — решился сказать Чонхо. — Что позаботился обо мне. — Да, без проблем, — отмахнулся Минги, как от пустякак какого-то. Всё-таки, слишком добродушный, для хорошего полицейского. — Только в душ сходи. Пахнешь ужасно. Кажется, Чонхо понял, почему Минги расстался с этим своим. Юнхо? вроде с ним. Никакого такта. С другой стороны, он понял также и то, почему в Минги вообще можно было бы влюбиться. Серьёзно, он такой поражающий, что аж чесаться хочется. А нет, это потому что в душ надо. Но Минги всё равно поразительный. Может, он ещё и в участке всем объяснит, почему Чонхо на работу вчера не вышел? Этот не только объяснит, но ещё и выходные выпросит. Стоп. Чонхо по памяти пришёл в ванную комнату и внезапно вспомнил.*Вспышка*
«Тебе будет безумно стыдно, когда ты проснёшься здесь, увидишь меня и поймёшь, насколько близко мы теперь знакомы».*Вспышка*
— Сон Минги!Конец!