Not alone

— Ты уверен, что это правильно? — С каких пор тебя терзает чувство морали? — С тех самых, как он лицезрел насилие собственной персоной. Сяо раздраженно фыркает, сжав руки в кулаки. В ответ ему прилетает хитрый зеленый прищур. Скар меряет шагами вход магазина, обняв себя руками. Кадзуха сидит в позе лотоса недалеко от незнакомца, не сводя с того пристального взгляда. Венти беспокойно вьется вокруг Сяо воздушным змеем. Все это время его просили молчать, но, видимо, это было слишком непосильным испытанием. — Может, мы все-таки его отпустим? — Да, может, вы меня отпустите? Сяо рычит. Из-за черной маски видны только янтарные глаза, в которых плещется раскаленное железо. Этот незнакомый парень действительно раздражал. Бесил, выводил из себя. Заставлял лезть на стену своей непробиваемостью. Первое, что он проронил, проснувшись, — «Так себе знакомство». Не было на его лице ни страха, ни беспокойства, словно он оказался на встрече старых друзей. Спустя несколько лет, когда всем уже не о чем говорить, но дефицит общения берет свое. — Ребята, ну чего вы такие напряженные? — снова спрашивает он. — Веревки, между прочим, трутся, не буду спрашивать, откуда у вас такие навыки, — он ерзает на холодном кафеле, выгнув бровь. — Как тебя зовут? — внезапно спрашивает Кадзуха. Щурится холодно, даже Скару становится зябко. — Ну хоть кто-то знает, как по-человечески начинать знакомство, — фыркает парень, повернув к нему голову. — Хейздо, приятно познакомиться. Руку протянуть не могу, уж извини, — он растекается в улыбке радиоактивным пятном. Зеленые глаза сверкают ядом. Такой обычно безвреден для человека, но не рассчитаешь дозировку — две минуты мучений и смерть. — Сладкий, не смотри на меня так, ты сейчас просверлишь во мне дыру. Руки Скара самопроизвольно сжимаются в кулаки и уже было тянутся к топору. Этот парень раздражает его еще похлеще Сяо. По сравнению с этим парнем, они с Сяо могли бы стать закадычными друзьями. — Кадзуха, — чужой голос металлом звенит в воздухе, переплавляется в острие ножа. — Меня зовут Кадзуха. — Приятно познакомиться, Кадзуха, — Хейдзо усмехается, оглядев всех взглядом. — Ну что? Это стоило того, чтобы отправлять меня в отключку, а потом связывать? Сяо садится на корточки прямо перед ним, сощурившись. — Ты один здесь? — спрашивает он загробным тоном. — Конкретно сейчас рядом со мной еще четыре человека, а что- — Ты пришел сюда один? — Сяо держится из последних сил, но Скар настороженно поглядывает на его руки, сжимающиеся в кулаки. Хейдзо фыркает. Естественно, он понял его с первого раза. — Даже если нет, — елейно начинает он, приблизившись к Сяо. — Что вам это даст? Беспокоитесь, что за мной придут? Попытаетесь договориться или пойдете стенка на стенку? — Зачем ты напал на Скара? — спрашивает Венти почти зло, почти агрессивно. И это так же неестественно, как отсутствие тяжести топора в руке. Как Кадзуха без красной прядки в волосах. Как Сяо без мертвенного выражения лица. Хейдзо сначала непонятливо хмурится, словно действительно не понимает, о чем Венти. А потом как бы невзначай зеленые глаза впиваются в Скара. — А, ты про него, — напускное озарение сочится из него липким соком. — Я на него не нападал, вам показалось. — Ты напал на меня с пистолетом, — цедит Скарамучча почти обиженно. Голос срывается, фальшивит, идет рябью. Но Сяо кидает на него короткий взгляд, не то чтобы даже предупреждающий. Но Скар отчего-то все же замолкает. — А ты что, испугался? — Ничего я не испугался, — шипит, смерив Хейдзо острым прищуром. Но тот и не отвечает, только жмет плечами, мол, понятно. — Хватит уже ходить вокруг да около, не испытывай мое терпение, — Сяо поднимается, сложив руки на груди. Венти сжимает в руках биту, ковыряя ногтем желтый стикер в виде звездочки. Хейдзо молчит. Окидывает всех задумчивым взглядом, а потом улыбается так, словно познал какую-то непостижимую истину. Словно выиграл в лотерею и заранее это знал. — Ребята, — насмешливо начинает он. — К чему все это, правда? Зачем выпытывать из меня то, что и так очевидно? Да, напал. Да, с пистолетом. Вам напомнить, в каких условиях мы находимся? — Это не значит, что нужно плевать на все нормы морали, — Кадзуха, кажется, еще ни разу не отвел взгляд. Рубины впиваются в Хейдзо иглами, но он их будто и не замечает. Стряхивает, как опавшие осенние листья. — Ох, милый Кадзу, — начинает было он, и у Скара встает ком в горле. — Когда наступает конец человечества и общество остается в руинах, нормы морали несколько стираются. Отчаяние и голод порой толкают людей на крайние меры, — он жмет плечами, мельком кинув на Кадзуху взгляд. Повисает тишина. Она, словно статичная, наливается сталью, электричеством. Сяо не глядя тянет руку в бите, которую держит Венти, но тот и сам вцепился в нее, как в спасательный круг. Вокруг Кадзухи скапливается чернильный, концентрированный мрак, словно Черная дыра, словно второй конец света. — Да что ты вообще несешь? — вырывается внезапно. Слова отскакивают от стен, как теннисный мяч. — Сначала ты напал на меня, а теперь вешаешь нам лапшу на уши! Что с тобой не так?! Эхо перламутрово растекается по кафелю. Скар запоздало осознает, что это был его собственный голос. Взгляды мгновенно впиваются в него. И выражение лиц настолько неясное, что кажется просто миражом, сном, не имеющем смысла. Сяо устало вздыхает. — Скар, ты переги- Он обрывается на полуслове, когда слышит смех. Хейдзо смеется мягко, как хруст асфальтной пыли в переулке, как хруст песка на зубах, как хруст костей под колесами. Шелестит, как листья на ветру. Они отрываются и с безысходностью и парашютами оседают на сырую землю. Хейдзо смеется, и это, пожалуй, самое страшное, что Скару когда-либо доводилось слышать. — Ну надо же, — дробно говорит он, усмехаясь. — А ты у нас, Скар, что-то вроде борца за справедливость, да? — по телу проходит дрожь. Явно не от прохлады в магазине. — Что? — Да только это как-то низко, тебе не кажется? — в глазах загорается огонек, и это как спичка, поднесенная к длиннющему фитилю, который медленно и неторопливо плетется к складу динамита. — Что-то там, в переулке, ты не был настолько смелым. Что, мои оковы внушают тебе уверенность? Чувствуешь превосходство? — Хейдзо, прекрати, — цедит Кадзуха, сложив руки на груди. — Неужели я не прав, Скар? — парень его словно и не слышит. Впрочем, как и Скарамучча. У него в голове сейчас вообще вакуум, бесконечно расширяющееся космическое пространство. — Я, если честно, сам немного опешил, когда увидел у тебя топор. Подумал сначала, ты опасный, даже засомневался подходить. А ты, оказывается, еще более мирный, чем тот паренек с битой, — он невзначай кивает на Венти. — Что, боишься меня? — Я в последний раз прошу тебя замолчать, — когда щелчок разносится по пустынному пространству, все взгляды оказываются устремлены на Кадзуху. Тот держит в руке пистолет с абсолютно нечитаемым выражением лица. С одной стороны могло даже показаться, что это звучало как просьба. Но рубиновые глаза стекленеют, тяжелеют, наливаются металлом, отливают кровью. — Иначе этот разговор может стать последним. Скар застывает, как вкопанный. Кадзуха с пистолетом, если честно, не вызывает у него большого шока, уже проходили. Но вот чужие слова вкручиваются в голову штопором. И он хотел возразить, правда. Но что-то ему не давало это сделать, что-то оттягивало его назад, заставляя молчать. Голос Хейдзо множится, усиливается, становится громче, впивается в мысли, припадает к плоти, как голодный зараженный. И Скарамучча весь словно сжимается до крошечного атома, растворяется, распадается, и не остается от него ничего. Он определенно хотел ответить, но что-то кололось у него между ребер. Прокручивалось, как нож. Очевидно, это была правда. — Эй, полегче, Кадзу! — Кадзуха. — Ладно, Кадзуха, я понял, — Хейдзо нервно ерзает на месте, гипнотизируя дуло пистолета. — Остынь, я не хотел никого обидеть. — Заткнись, — внезапно выплевывает Сяо. — С каждым разом ты все больше меня раздражаешь. — Развяжите веревки, — бесстрастно выдает Хейдзо, вскинув брови. — И тогда я развяжу язык для более полезной информации. Оружие вы у меня отобрали, так что я, считай, безобиден. Кадзуха выдыхает через стиснутые зубы, хмурится. А потом опускает пистолет. Когда Сяо, немного помедлив, с тяжелым вздохом садится за спину Хейдзо, принявшись распутывать узел, у Скара внутри что-то с треском рвется. Как натянутый канат, как хлипкая ткань, как плоть, в которую с аппетитом вгрызаются зомби. Хейдзо сбрасывает с рук веревки и встает, потирая запястья. — Да, так намного лучше, — с улыбкой говорит он, игнорируя янтарные глаза, прожигающие в нем дыру. — Вот так бы сразу и начали... — Так что за полезная информация? — Кадзуха тоже поднимается, мельком посмотрев на Скара. Хейдзо следит за его взглядом и зеленые глаза снова впиваются в кожу. — Не страшно? — склоняет голову набок. Скарамучча делает мелкий шаг назад, против воли вцепившись в молнию рюкзака. Туда, где лежит топор. — Прошу ответить на мой вопрос, — ровно отвечает Кадзуха, делая шаг вперед и тем самым визуально закрывая Скара от глаз Хейдзо. В груди жаром разливается тепло. — А, да, важная информация, — парень потягивается, хрустя позвоночником. — Вообще, я слегка приукрасил, чтобы вы все-таки меня освободили… — Да ты- — Тише, угрюмый парень, я не договорил, — он выставляет ладонь перед Сяо, который посильнее натягивает перчатку на ладонь и сжимает зубы. — Я не знаю, насколько для вас это будет полезно, — он делает несколько шагов вперед, отчего успевший пропасть в своих мыслях Венти оторопело дергается, сжав в руках биту. Хейдзо тем временем останавливается в паре метров от Скара, ловя на себе два настороженных взгляда — Кадзухи и Сяо. Скарамучча же отводит глаза на ближайший стеллаж. — Но в нескольких кварталах отсюда есть большой торговый центр. Уверен, там можно найти что-то полезное. — Вау, — выдохом говорит Венти. — Это было бы очень кстати… — Погоди, — Сяо переводит подозрительный взгляд на Хейдзо. — То есть, ты говоришь нам о том, что относительно недалеко находится большое количество ресурсов. — Рад, что ты меня понял. — Почему ты говоришь об этом нам? — Сяо делает шаг навстречу, но Хейдзо, кажется, не ведет и бровью. — А ты видишь тут другую группу выживших? — Почему ты сам туда не пошел? — нервы Сяо уже трещат, как бревна в разгорающемся костре, он стискивает пальцами рукава своей куртки. — К чему тебе вести туда нас, если тебе самому нужны ресурсы? — Мой дорогой несмышленый друг, — Хейдзо подходит, собираясь было похлопать Сяо по плечу, но тот лишь уворачивается, избегая касания так, словно это синекольчатый осьминог. Правильно делает, впрочем. — Все прозаично настолько, что мне даже стыдно это озвучить. — Да говори ты уже, — кажется, даже терпение Венти медленно и верно дает сбой. Если честно, удивительно, что он продержался так долго. — Большой ТЦ — большое скопление людей, которые, как мы все знаем, уже далеко не люди, — объясняет Хейдзо довольно просто, даже тон у него становится как-то приземленнее. От такого контраста у Скара внутри копошится что-то мерзкое и липкое. — Проще говоря, я боюсь, что в одиночку идти туда довольно опасно. Вот и не совался туда все это время. Такой ответ тебя устроит? — он усмехается, взглянув на Сяо триумфальнее, чем любая арка. — Более чем, — шипит в ответ Сяо. — Ладно, может, звучит не так уж бредово. — Сяо, ты уверен? — Венти подскакивает к нему в один шаг, смотрит почти растеряно, как бисер, рассыпавшийся по полу. Сяо только грузно вздыхает. — Нет. — Отлично! — Хейдзо слабо хлопает в ладоши, но на фоне общей тишины этот хлопок звучит выстрелом, Скар вздрагивает, когда перед глазами снова возникают чернильные тени переулка и направленное на него дуло пистолета. — Огромное вам спасибо! Не знаю, что бы я без вас- — В чем подвох? — Что? — Хейдзо недоуменно вскидывает брови, поворачиваясь к Кадзухе. — Все выглядит как-то слишком просто, — рубиновые глаза сужаются до двух алых точек. Словно следы от выстрела, кровоточащие раны, пачкают все вокруг в липкое, красное и горячее. — Сначала ты нападаешь на Скара с целью воровства, а через пару часов уже предлагаешь нам взаимовыгодную сделку, словно ничего и не было. В чем подвох? — Никакого подвоха, приятель, — Хейдзо разводит руками, как разводят краски в палитре, как разводят судьбы в кабинете ЗАГСа, как разводят людей торговцы на рынках Сумеру. — Откуда мне было знать, что Скар здесь не один? Мне просто нужна помощь. Вы ребята понимающие... Кое-что в вязании узлов уж точно. Ну что, неужели откажете? — Вообще у нас есть, куда ехать, — голос Венти фальшивит, как расстроенное пианино, как ветер на высоте тринадцатого этажа. — Надо же, просветите? — Хейдзо заинтересовано подходит к Венти, который, кажется, уже успел пожалеть о сказанных словах. Но салатовый взгляд слишком испепеляющий, слишком безотказный, слишком пронизывающий. — Вообще… мы направляемся в бун… — Не твоего ума дело, — Скар было собирается остановить Венти, так бесцеремонно перебив его едва ли не криком. Но слух у Хейдзо оказывается до раздражающего чутким. — Стойте, вы что, серьезно? — он фыркает как-то удивленно. Оказывается к Венти летально близко, отчего Сяо весь напрягается, как оголенные электрические провода. — В бункер? Правда? — парень очень плохо старается сдержать смех. Да и не то чтобы он сильно старался. — Вы же шутите, правда? — Нет, не шутим, — Скар отвечает резко, и даже сам от себя такого не ожидает. Он воспринимает в штыки, а Хейдзо — в шутку. — Вы же знаете, что вы туда не попадете? — он пропускает мимо ушей реплику Скара, неотрывно следя за бегающим взглядом Венти. — Мы… попадем, — его голос какой-то уж совсем поникший, оторопелый, словно отчитывается перед начальством. Словно обвиняемый на скамье подсудимых. Хейдзо хмыкает кислотно, шипуче, как газировка. А потом наклоняется к Венти почти вплотную. — Ты хоть знаешь, где он вообще находится? — тон ровный, как штиль перед цунами. Как гробовая тишина на кладбище. Венти сглатывает, вцепившись пальцами в шнурки своей толстовки. В его глазах море волнуется: раз, два, три… — Слушай, — Сяо стискивает чужое плечо и силой разворачивает к себе. — Тебе в ТЦ надо? А то желание бросить тебя здесь растет в геометрической прогрессии. — Ладно-ладно! — Хейдзо капитулирующе вскидывает руки, поднимает их белым флагом, словно действительно испугался. — Прошу прощения за то, что пошатнул вашу хрупкую веру. Сяо хмурится, когда Хейдзо выворачивается из его хватки и не спеша идет к выходу. Проходя мимо Скара, он кидает на него мимолетный взгляд. Легкий, как тонна свинца. Веселый, как похороны. Искрящийся, как зарево пожара. Он слабо вбивает свой кулак в его плечо. — Ты уж прости, — бросает он едва ли виновато и толкает стеклянную дверь. Все в гулком, электростатичном напряжении тянутся за ним. Скар мельком оглядывает каждого: Кадзуха холоден, как поцелуй в лоб, как арктические льды; Сяо становится каким-то громоздким, как тяжелое небо перед жутчайшей грозой; Венти скрещивает руки на груди как-то подбито, щеки бледные, словно на последней стадии вируса. Сглотнув вязкую слюну, он топорно двигает себя к выходу.