В его руках остывала кружка с горячим шоколадом, он не мог налюбоваться клубами пара, а я не мог налюбоваться его глазами — такими же парящими и горящими.
*
Серо-прозрачные глаза уставились на скульптурную фигуру. Он, хоть и являлся вполне себе живым, тоже выглядел слегка серым и хмурым. Джисон, сидевший в углу и сжавшийся калачиком, втиснулся в этот несчастный угол еще сильнее, надеясь, что ему показалось: ну не мог живой человек увидеть его. Но эти блестящие чёрные глаза, в которых плавали загадочные блёстки, не могли случайно обратить внимание на заплесневелый скучный угол, в котором кроме Джисона и наклеенных кем-то наклеек больше ничего нет. Или ему понравились эти наклейки с цыплятами? Парень как ни в чем не бывало зашёл в палату и небрежно кинул свою сумку на кровать, которая когда-то принадлежала мальчику Джисону. Призрак, сидевший в углу, не выдержал любопытства и встал, неловко подойдя к живому, пока тот разбирал свои вещи. — Уходи. Хан подпрыгнул, испугавшись резкого тона. Мягкий голос говорил такие колючие слова… Неужели мальчик не впервые видит мёртвых? Джисон снова оказался в углу. — Ты… — еле слышно пролопотал он, — …слышишь меня? Парень нахмурился, ничего не ответив.*
Так прошло несколько дней. Хан больше ничего не говорил в присутствии этого парня, имя которого, как он услышал их уст медсестёр, — Минхо. Напротив, он даже старался не показываться в палате, когда там находился Минхо, но он всё еще приходил ночью, смотря на спящего парня и гадая, чем же он болен. От Чонина он узнал, что новый пациент часто приходит на крышу после завтрака, обеда и перед сном, чтобы покурить, а от блондинки с первого этажа — что он часто ругается с персоналом. Но самое интересное — все они так или иначе ловили на себе его взгляды, а это значит, что он их видел. Неужели существуют люди, которые могут видеть усопших? Но почему тогда Минхо не идёт на контакт, обладая такой уникальной способностью? Джисон не понимал. При жизни он бы, наверное, обрадовался такому дару. И вот очередная весенняя ночь, из открытого окна в комнату проникал запах сирени, цветущей прямо под окном. Призрак парня сидел на подоконнике и качал ногой, смотря то на яркую полную луну, то на мирно сопящего Минхо. Он всегда выглядел особенно, когда спал, будто вся злость и некоторое сумасшествие, которое мелькало в его взгляде, пропадали. Джисон любил смотреть на него ночью, разглядывать его длинные пушистые ресницы, подрагивающиеся время от времени, замечать, как мило он морщил нос, когда длинные каштановые пряди щекотали его скулы. Этот парень выглядел таким живым… Таким очаровательным и дышащим. Джисон давно не видел в людях чего-то настолько прекрасного. Безусловно, они ничем от него не отличались, но почему тогда он всё никак не может налюбоваться этим человеком? Сначала он думал, что дело заключается в том, что он устал от своей «жизни» и просто завидует этому человеку. Да, это было бы логично, но Джисон начал сомневаться и в этом. В конце концов он понял, что это совсем не так. Совершено не так. В нем не было чувства зависти. Дело было в чем-то совершенно другом. Эта версия была отброшена, а новой не возникло. В конечном итоге Джисон просто продолжал любоваться каждую ночь, не считая своей обязанностью что-то думать и искать какие-то логичные выводы. Для чего ему это? Он всё равно уже умер. А сейчас ему вдруг стало интересно существовать в этих стенах, так почему же он должен напрягаться и мучить себя раздумьями? Или он просто был неспособен это сделать, ведь совсем не знал, как анализировать свои эмоции и чувства. Хан слез с подоконника и зачем-то подошёл к Минхо, который вдруг сжал в руках покрывало и тяжело задышал. Кошмар? Ему плохо? Что делать? Призрак положил свою несуществующую руку на впалую щеку спящего парня, но это было бесполезно, ведь Минхо его не почувствует. Не почувствует, но, может быть, услышит?.. — Ми… Не успел Джисон и слова сказать, как парень резко поднялся, приняв сидячее положение. Призрак испуганно отлетел обратно к подоконнику, как будто Минхо мог ударить его, поднявшись так резко. Парень тяжело дышал, его лицо немного покраснело, а на лбу появилась испарина. — Ты в порядке? — Джисон взволнованно спрятал руки за спину, смутившись, будто его поймали за подглядыванием. Минхо снова бросил на него холодный взгляд и потянулся к своей прикроватной тумбе, достав из неё какие-то таблетки. Он достал одну и закинул в рот, запив водой. — Прости меня. Джисон не знал, за что именно извиняется: за дискомфорт, который очевидно приносит Минхо, или за то, что пялится на него, или просто за то, что говорит с ним. — Скоро ты исчезнешь… — Что значит исчезну? — Джисон выпучил глаза от удивления и посмотрел на Минхо, вытирающего пот со лба. — Прости, но можно тебя спросить… Ты всегда видел призраков? С рождения? — Призраков? — хмыкнул Минхо. — Ты обычная галлюцинация.
*
Минхо был маленькой холодной снежинкой, которая почему-то покрылась толстым слоем шипов. Причем так он себя вёл не только с невидимыми обитателями больницы, но и со всеми. Даже с собственными родителями. — Минхо, почему ты не бросаешь курить? Ну брось же ты эту гадость! Зачем ты себя добиваешь? И так уже еле живой… Полуседая женщина сидела на диванчике возле кровати, на которой сидел Минхо, и плакала, сжимая в пятнистых руках носовой платок. — Минхо… — Хватит! — парень вскочил, на пару секунд потеряв равновесие и чуть не упав. — Мне уже надоело твоё нытьё! Раз говоришь, что я еле живой, так чего приходишь сюда каждый день?! Зачем приходить к смертнику, а, мам?! Минхо подошел к окну и открыл его так, будто задыхался от нехватки свежего воздуха. — Даже ты… Я всё для вас делаю, для тебя, для отца твоего, а вы… Что ты, что он… — Она вдруг начала рыдать пуще прежнего. — Весь в отца своего! — Заткнись! Джисон почему-то покраснел от стыда, сидя в шкафу на каких-то коробках. Он и сам не знает, зачем спрятался, когда пришла мама Минхо, но теперь он чувствует себя подслушивающим. Этот разговор явно не для его ушей. Дверь белого шкафа со скрипом открылась, потому что у Хана ноги затекли, и он попытался аккуратно вылезти. На это внимание обратил только Минхо: он посмотрел прямо призраку в глаза. Хан обомлел. Пронзительный взгляд Минхо вдруг стал совершенно оголённым, беззащитным и… Страдающим? Минхо в первый раз посмотрел на него так. «Что я должен делать?» — думал Джисон, едва сдерживаясь, чтобы не сбежать отсюда, сверкая пятками. — Отец твой ни во что меня не ставит и ты туда же. Почему? Скажи мне, почему?.. Почему ты так со мной поступаешь? — Она подошла к сыну и схватила его за плечи, начав тормошить. — Ты единственный, кто у меня остался, ты же знаешь… По впалым щекам ледяного мальчика потекли горячие слёзы. — Я не виноват, — сказал он, опустив взгляд в пол. — Я не такой же… Джисону стало совсем страшно, но убежать он не осмелился, спрятался обратно в шкаф.*
— Чонин, скажи мне, что бы ты сделал, если бы смог снова стать живым? Беловолосый мальчишка глядел на закат, задумавшись. Они часто говорили о подобных вещах, потому что больше было не о чем. Призраки жили одними лишь грёзами и воспоминаниями. — Я бы хотел наконец-то научиться плести из бисера… А ты? Парень усмехнулся от такого забавного ответа. Они бы могли вновь получить столько возможностей, а Чонин выбрал что-то столь примитивное. Хан сделал глубокий вдох, будто всю жизнь ждал этого вопроса, после чего начал увлеченно рассказывать: — Я бы хотел снова почувствовать, какого это — попасть под ливень поздней осенью, а потом, когда вернёшься домой, завернуться в плед, включить любимый фильм и заварить чай со сладким-сладким мёдом. — Хан довольно улыбнулся, погружаясь в воспоминания. — Такие моменты особенно хороши, если рядом с тобой есть кто-то. Я вот всё время оглядывался, когда шел домой, будто надеялся, что за мной кто-то пойдёт… Кто-то, кого захочется приютить, накормить и окутать теплом, знаешь? — Нет, — не задумываясь покачал головой мальчик, от чего Джисон усмехнулся. — А если бы за тобой пошёл плохой человек? — Плохой человек? — Хан потёр рукой подбородок, смотря почти на скрывшееся за горизонтом алое солнце. Он никогда не думал об этом. Неужели ему повезло, что он был всю жизнь одинок, ведь мог столкнуться с плохим человеком? — Смотря что ты имеешь ввиду, я же тоже не был хорошим. Я не был хорошим, но хотел казаться таким хотя бы для кого-то, хоть для бездомного котёнка. Но никто не шёл за мной, и я думал, что никому не нужен. — Но ты же мог сам взять кого-то? Не обязательно было ждать подходящего случая. — Мог… — вздохнул парень, когда дверь на крышу хлопнула, и оттуда показался растрепанный шатен с заплаканными глазами.