Фокус с падением

      Себастиан тяжело вздохнул и выпустил книгу из рук. — Ауч! Это было больно! — его голос был приглушен и еле слышен. — Не ожидал от вас такой подставы, «Маленькие женщины». — Извини, а чего ты вообще ожидал, отпуская книгу, которую держишь прямо над собой? — Оминис изобразил абстрактный жест палочкой в воздухе. — Что она превратиться в сову и улетит? Гравитацию никто не отменял. — Ты говоришь прямо как Катарина. — Для тебя все, у кого есть мозги, говорят как она. Встань с пола, Себастиан, пока никто об тебя не споткнулся. — Общая гостиная создана для того, чтобы отдыхать в ней. Мне удобнее отдыхать, лежа на полу. Тем более холодный камень хорошо влияет на мое бедное избитое тело. — Оно бы не было избито, если бы ты не устроил драку. — Да что ты говоришь! — Себастиан скинул с себя книгу. — Ты же сам рассказал мне, что произошло. Потом привел все доказательства, которые собрал. А в конце еще и имя назвал. Нет, серьезно, чего ты ожидал от меня, что я руку ему пожму? — он скривился. — Гадость. Не хочу даже думать о его руках. — Я не жалею о том, что рассказал тебе, Роби заслуживал этого. Но я надеялся, что ты придумаешь что-то более изощренное, а не станешь срывать его с урока ради драки. В следующий раз хотя бы из школы выйдете. — Надеюсь следующего раза не будет. Как думаешь, уже можно сходить к ней? — Что в словах профессора «Дайте покой бедной девочке» тебе не ясно? — Ты ужасный друг, Оминис. Знай, я всем об этом расскажу. И о том, что в качестве бойфренда ты тоже не годишься, — Себастиан сделал драматическую паузу и продолжил, когда увидел удивленное выражение лица друга. — Потому что ты сейчас сидишь тут вместо того, чтобы быть со своей лучшей подругой, — он обвиняюще тыкнул указательным пальцем в Оминиса. И, закинув руки под голову, прикрыл глаза и добавил уже тише, почти шепотом. — Которая к тому же тебе нравится. — Катарина мне не лучшая подруга. Я даже не уверен, правильно ли знаю день ее рождения. — Двадцать седьмое декабря. Легко запомнить, потому что это всего через два дня после Рождества. — Вот, видишь, а я о чем. Я вообще думал, что оно у нее в сентябре, как и у вас с Анной, — Оминис устало подпер рукой щеку и вздохнул. — С чего вы вообще решили, что я в нее влюблен, просто объясни. — Вы похожи, — Себастиан приподнялся на локтях. — Отлично ладите и все-такое. В конце концов, ты привел ее в нашу компанию, — Оминис на это ударил себя ладонью по лбу. — Я долго откладывал этот разговор, но кажется пришло время, потому что, очевидно, это важно для тебя. Мне не нравится Катарина. Я имею ввиду… как человек она, конечно, хорошая, но я никогда не думал про нее в качестве девушки, — Оминис несильно ударил Себастиана ногой по лодыжке. — А ты? — Ауч! Прямо по синяку! Ты ужасный человек. — Себастиан! Не отходи от темы. — Себастиан! К тебе пришли, — Имельда закричала со входа в гостиную. — Кто? — Не знаю, девушка? Я не присматривалась. Возможно, это парень, у которого еще не сломался голос. — А с какого факультета? Если Гриффиндор, скажи, что меня нет. — Без понятия, опознавательных знаков не было. А еще я тебе не посыльный. Встань сам и посмотри, — на этом Имельда гордо удалилась в сторону комнат девушек. Себастиан перевел умоляющий взгляд на друга. — Оминис? — Даже не надейся. — Ну пожалуйста? Это наверняка Анжелика, я пообещал проводить ее на поезд на станцию. А там эта воспитательная беседа профессора Уизли, и я просто забыл. Оминис, скажи ей, что меня нет. Заснул, улетел домой, все что угодно, молю. — Это последний раз, — Оминис тяжело вздохнул и поднялся с дивана, — научись уже и со своими проблемами разбираться.       Со своего нагретого места на полу Себастиану не было видно дверь гостиной, за которой скрылся Оминис. Его не было достаточно долго, чтобы успеть представить в каких красках он описывает свою печаль по улетевшему домой другу. Возможно даже утешает плачущую, расстроенную девушку. Хотя точно, он этого не умел делать. Зато был достаточно тактичен и вежлив, чтобы сейчас стоять и выслушивать какими словами Анжелика проклинает Себастиана, и даже кивать, где надо. — Поднимайся, — Оминис вернулся и опять пнул Себастиана ногой по лодыжке. Уже, благо, по другой, — тебя ждут. — Ты не смог разобраться с девушкой? — Я решил, что не хочу делать всю грязную работу за тебя. Пора брать ответственность за свои поступки, — опять удар, но уже чуть сильнее. — Нет, — протянул Себастиан, — я не пойду. Оминис, ну будь ты другом. Если бы ты оказался в такой ситуации, я бы что-нибудь придумал, чтобы спасти тебя. — Что? — Я же сказал, что угодно. Скажи, что я спрыгнул с совиной башни, не знаю, мне все равно. Она в любом случае больше не будет со мной общаться, так что говори первое, что пришло в голову, только спаси меня. — Как скажешь, — Оминис открыл дверь гостиной и обратился к девушке, ожидающей в коридоре. — Извини, Катарина, Себастиан не выйдет, у него ужаснейшая диарея…       Себастиан резко подскочил, насколько позволяло больное тело и за два шага оказался возле Оминиса, закрывая ему рот ладонью. — Диарея? — Катарина захихикала. — Да, да, как видишь, все прошло, стоило мне только тебя увидеть, — он улыбнулся девушке и зашептал Оминису на ухо. — Ненавижу тебя. — Я сказал первое, что пришло в голову, как ты и попросил, — ответил он, убирая ладонь Себастиана от лица, — разбирайся дальше сам. Хороших выходных, Катарина. — И тебе. До встречи в понедельник на уроке, — Оминис ушел, и девушка обратилась к Себастиану. — Поговорим?       Себастиан вышел в коридор и замер напротив Катарины. На его памяти это первый раз, когда ему не было что сказать девушке. Спросить, как она? Наверняка ужасно. Она стала жертвой насилия, а потом ее заставили прилюдно рассказать о том, чего она стыдилась. Оминис пересказал Себастиану их беседу в крипте в общих чертах, но парень все равно не мог понять почему Катарина поступила так, как поступила, не рассказав никому, что произошло. Он не понимал ее чувств, но принимал их. У него не было опыта в том, чтобы оказаться жертвой насилия, он бы не понял все равно. Сейчас Катарина выглядела намного лучше, чем несколько часов назад. В дорожном пальто вместо школьной мантии и с двумя короткими, но толстыми косами. — Ты уезжаешь? — Да, меня пригласили на выходные в Лондон, — она пожевала нижнюю губу. — Я пришла поблагодарить тебя. Спасибо, что заступился. — Он этого заслужил. — Определенно, — она подняла на него взгляд. — Позволишь? — пальчики застыли в сантиметре от его синяка на скуле.       Себастиан давно знал о том, что Катарина учится африканской магии с их управлением жидкостями и колдовством без палочки. Она сама когда-то сама рассказала, избавление от синяков — это первое практическое применение ее знаний. Но, конечно, прийти к ней после пережитого девушкой днем, и попросить подправить его лицо, было бы кощунством. А сейчас она сама пришла (Себастиан формально даже не нарушил приказ профессора Уизли) и предложила помочь. Себастиан кивнул. Катарина начала водить пальцами по видимым краям ушиба. Она стояла в считанных сантиметрах, что логично, как тут расстояние соблюсти, но это было слишком близко. Она касалась его одними кончиками пальцев невесомо… слишком аккуратно. Ее дыхание опаляло кожу на шее и ему было слишком жарко. — Ты покраснел. — Тебе показалось, это свет от факела. — Себ, я буквально чувствую кровь, которая прилила у тебя к щекам. Вот, теперь еще больше, — она улыбнулась ему, и он не смог сдержать ответной улыбки. — Готово. Я еще принесла мазь, — она достала небольшую баночку из сумки, — от ушибов. Заживляет дольше, чем магия, но тоже довольно действенная. — Спасибо, — он взял баночку, — за все. — Это меньшее, что я могла сделать для тебя. Роби бы не оставил меня в покое, а прогуливать половину уроков до конца пятого курса не очень хороший план, — она недолго помолчала в своих раздумьях, а потом опять улыбнулась ему. — Я считаю, что у меня еще осталось одно из трех желаний с нашей прогулки во вторник, так что… Обнимемся? Не то, чтобы это начинало входить в привычку, но мне сейчас нужны успокаивающие дружеские объятия. — Если ты хочешь потратить свое последнее желание так, то конечно, почему нет, — Себастиан раскрыл руки для объятий и Катарина буквально налетела на него, обвивая за пояс. Он уже почти привычным (сколько там для формирования привычки надо дней? Кажется, они обретают свои слишком быстро) жестом положил одну руку ей на талию, а вторую на затылок, и с удивлением второй раз отметил ее прическу, пропустив сквозь пальцы косу. — Пообещай мне кое-что, — зашептал он на ухо, — больше никаких секретов, хорошо? — Совсем никаких? — Катарина посмотрела на него снизу вверх, в глазах у нее плясал задорный огонек, но Себастиан оставался серьезным. — Совсем. — Хорошо, — тогда она отстранилась от него и даже сделала шаг назад, неловко теребя лямку сумки через плечо. — Тогда я пойду. И если ты достаточно долго будешь смотреть за мной, то увидишь, что в конце коридора я встречусь с одним парнем, он меня уже ждет, и дальше мы пойдем вместе. Так вот знай, когда ты это все увидишь, считай, что заочно познакомился с моим братом.