Фокус с падением

      Двери вагона поезда открылись, выпуская на перрон толпу людей. Тут были и предприниматели, приехавшие по делам, и выглядящие чересчур официально в своих наверняка жарких костюмах, как для начала августа. Туристы, говорящие на всех языках мирах. Анна с восхищением подумала, что хотела бы знать все эти неизвестные ей слова, чтобы иметь возможность пообщаться с иностранцами, узнать их самих и их культуру. Жизнь ведь на Великобритании не остановилась, за ее пределами еще столько всего интересного! А еще тут были обычные, ничем не примечательные люди, приехавшие в Лондон после выходных с отдыха в своих загородных домах, или наоборот, на отдых, как они с Себастианом.       Кого-то ожидали родные и близкие. Девушки бросались в объятия парней. Дети бежали к папе. Все-таки вокзал — волшебное место самых искренних чувств. Долгая поездка в поезде с Хогсмидской станции того стоила. Анна улыбалась так широко и искренне, что, казалось, потом точно не меньше недели будут болеть щеки. Они с Себастианом провели все лето у дяди в Фелдкрофте, в деревне, в которой уже успели изучить каждый угол, каждую травинку и цветочек, так что это поездка, со всеми невероятными пейзажами за окнами поезда, этим чудесным вокзалом с его неповторимой архитектурой, казалось уже стала ее самым лучшим воспоминанием в жизни. А сколько они еще успеют увидеть за отведенную им дядей неделю! Уму непостижимо. Анна повернулась к Себастиану, чтобы разделить с ним свой восторг, но брат был хмурым. — Нас никто не встречает.       Действительно. Раньше они с Себастианом уже были в Лондоне не единожды, но только в Косом переулке, когда надо было купить вещи для нового учебного года. И один раз, на их с братом десятый день рождения, родители привезли детей в столицу посмотреть на достопримечательности. Здание парламента и Биг-Бен возле него. Музей Виктории и Альберта — первый во всей Европе — и они в нем были! Теперь у них был шанс увидеть еще больше. Например, только строящийся Тауэрский мост. Но всех этих знаний о Лондоне было недостаточно, чтобы самим добраться до дома, куда их пригласил Оминис. — Можно попробовать узнать у прохожих как добраться? — Себастиан поджал губы, недовольный ее предложением. Да, может и не сильно надежно, но не сидеть же им на вокзале! Наверно, Себастиан подумал так же и кивнул. — Хорошо, попробуем. В письме Оминиса есть адрес?       Себастиан передал ей конверт и продолжил нервно изучать толпу в поисках знакомых лиц. Анна развернула письмо. На самом деле, в этом не было необходимости, она уже выучила его наизусть, прочитав бесчисленное количество раз. Письмо было написано неизвестной рукой. За лето Анна уже выучила почерка друзей. Круглые маленькие буквы у Катарины. Угловатые и наклоненные у Уильяма, будто он всегда спешит, когда пишет. Этот же почерк был очень красивым, с кучей петелек и завитушек, служащих только для украшения. Конечно, это письмо и Оминисом написано не могло быть. Глупое правило «никакой магии вне Хогвартса» буквально лишало парня возможности видеть мир, и исключений для него никто делать не хотел. До двенадцати лет Оминис жил с тетей, а когда ее не стало, перебрался на лето к ним с Себастианом, так они имели возможность помогать ему во всем. На этих же каникулах он поехал в Лондон к Катарине и Уильяму. Анна не знала, чья это была идея и какая причина такой перемены, но их дядя был этому рад. Ему не нравился Оминис из-за репутации его семьи. Мраксы были достаточно известны среди мракоборцев за свои поступки. И сколько бы Анна не пыталась переубедить дядю на счет Оминиса, он оставался непреклонен. — Тут есть адрес отправителя. Найдем какой-нибудь кэб? — Не надо, смотри, — Себастиан показала на парня и девушку примерно их возраста, стоящих со скучающим видом возле входных дверей вокзала. — Я знаю ее. Это Аделин, она училась на Слизерине в том году и работала с Катариной. — А рядом с ней Вайлен, он с Когтеврана на год младше нас. Видимо, нам туда.       Анна не ошиблась. Как рассказала Аделин по дороге, они все жили в общем доме. Вроде приюта для беспризорных и обездоленных магов Лондона. Условия «не королевские», но всех все устраивает. Вайлен объяснил им, что никто другой их встретить с поезда не мог, потому что это вроде как сюрприз для всех, кроме Оминиса. Это Вайлен помог ему написать письмо (да, тот самый обладатель красивого почерка), и договорился с владельцем их дома о еще двух временных жильцах. Все вчетвером они сели в заранее нанятый кэб, и возница повез их по названному адресу.       Анна сразу же прилипла к окну, рассматривая новые для нее пейзажи. Она ожидала увидеть величественную архитектуру, множество зеленых парков и красивых дам в самых разнообразных великолепных платьях, гуляющих там под руку с джентльменами. Но Лондон ужасал своей атмосферой. Дальше пяти метров ничего не было видно, но это не был обычный туман, это был желтый густой дым, стелящийся по всем улицам, последствия сжигания угля в огромных масштабах. По тротуарам действительно ходили знатные дамы в красивых платьях. Аккуратно лавируя между нищими и бездомными. А на красивую архитектуру и внимания не обращаешь, наблюдая за нечистотами и мусором прямо под ногами. Наверное отвращение к этому городу отразилось у нее на лице, потому что Аделин вырвала ее из мыслей. — Не совсем то, что ты ожидала? — Э, кажется. Как… — Как мы тут живем? Ко всему можно привыкнуть. — Я хотела спросить, как столица превратилась в это. — Все просто, — встрял в разговор Вайлен, — ко всему можно привыкнуть. Вот и лондонцы привыкли и не хотят ничего менять. Если ты думаешь, что такой мрак только в этом районе твориться, то смею тебя разочаровать. В условно богатых округах то же самое. — Почему в «условно» богатых? — Потому что все богачи поразъехались по пригородам, которые сейчас активно развиваются благодаря железной дороге. В самом же городе плодится нищета. — И холера, не забывай про холеру. — Ну да. Правда с ней стало намного лучше после строительства канализации. Восьмое чудо света, не иначе. Приехали.       Анна осмотрелась в поисках здания, которое хоть немного будет напоминать пригодное для жилья. Вайлен грустно кивнул на один из покосившихся домов. Все они выглядели одинаково плохо. Половина первого этажа была испачкана… чем-то. Ступени все были неизменно прогнившими и ветхими. Сами дома опирались друг на друга. Казалось, убери один, все остальные завалятся как домино. Тот, на который указал Вайлен был… чище. По крайней мере, окна в нем были более-менее прозрачные, а ступени недавно заменены. — Не думаю, что смогла бы тут жить, — Анна покачала головой, смотря на дом перед ней, и пошла внутрь, поднимая юбки над грязной брусчаткой.       Внутри все оказалось в разы лучше. Мягкая и красивая мебель, хоть и явно не новая. Уютная атмосфера дома, в котором живет наверно с десяток человек. Кто-то спускался со второго этажа, двое молодых людей что-то готовили на кухне, еще трое играли в карты за журнальным столиком. Только тут Анна наконец заметила Оминиса, сидевшего в кресле и слушающего разговоры картежников. Сердце резко ускорило свой ритм. Она скучала по нему. И даже не понимала этого, пока не увидела вживую. — Оминис! — парень встал с кресла, пытаясь понять, откуда слышал ее голос. Анна кинулась ему на шею с объятиями. — Оминис, ох Мерлин, сколько мы не видились. — Два месяца? — Будто все два года, — они переписывались все это время с завидной регулярностью, но у Анны все равно вертелось в голове миллион вещей, которыми она хотела поделиться. — Анна? — Себастиан положил руку ей на плечо. — Время, когда объятия еще могут считаться приличными, закончилось минуту назад, — девушке пришлось отпустить Оминиса, уступая его брату для приветствия, но она не постеснялась состроить тому рожицу в спину, чем вызвала смешки немногочисленных свидетелей этой сцены. — Так ты та самая Анна? — она повернулась. Перед ней стоял какой-то сюрреалистично большой блондин угрожающего вида. Он будто занял все пространство в комнате своими мышцами. — Э, наверно? Я Анна Сэллоу. — Знаю, Уильям нам все уши прожужжал о тебе, — он улыбнулся и шрам, идущий через всю его правую щеку, страшно натянулся. Но выглядел он чертовски дружелюбно. — Добро пожаловать в «Корни»! — и он заключил ее в медвежьи объятия. — Корни? — Так мы зовем эту дыру. Ну знаешь, начало всего. О, я надеюсь ты не посчитала то, что я обнял тебя чем-то неприемлемым? Просто ты обнимала Оминиса, — здоровяк сконфузился, — хотя мы с тобой не знакомы, я понимаю. Ужасно неловкая ситуация. — Анна Сэллоу, — девушка протянула ему руку. — Э… Сэм. — Вот видишь, Сэм, теперь мы знакомы и нет ничего неловкого в объятиях. — Подожди, подожди, тебя зовут Сэм? — девушка картежница встала из-за стола и выпрямилась во весь рост. К удивлению Анны, она могла заглянуть Сэму в глаза, даже не задирая головы, как приходилось делать ей. Сюда что, только с ростом выше шести футов принимают? Девушка звонко засмеялась и заговорила уже громче, чтобы даже те двое на кухне услышали. — Эй, слышали? Маленького Джо оказывается зовут Сэм. Вот это новости! Пойду всем расскажу, — она хлопнула здоровяка по плечу и ушла на второй этаж. — Мне кажется, это не мое дело, по какому принципу тут раздают клички? — Сэм зарделся и кивнул. — Сэм, а ты не знаешь, где Уильям? — Анна обернулась, осматривая комнату, будто он мог незаметно появиться тут. — И Катарина, — голос Себастиана оставался подчеркнуто равнодушным.       За два прошедших месяца каникул Катарина не написала ему ни одного письма, если не считать те, которые она писала для Оминиса под его диктовку, и тех было минимум. Даже Анне в этом плане повезло больше. Целых два! В одном был рассказ о врачебных курсах, на которые пошла Катарина, и первых успехах в них. Во втором была фотография (цветная! Наверняка жутко дорогая) рассвета над Темзой и Вестминстерским дворцом. На обороте надпись «Еще одна возможность увидеть все рассветы». И все, остальные новости они узнавали через Оминиса. Он же отвечал и на письма, отправленные близнецами Катарине. Сказать, что это задевало Себастиана — ничего не сказать. Когда такой ответ Оминиса пришел впервые, парень был взбешен и ужасно расстроен одновременно. Но из раза в раз, как Оминис описывал, насколько много работает Катарина, гнев перешел в понимание. Тем не менее, Анна была уверена, Себастиан просто копил обиду. — О, ну Уильям точно в театре. Он и живет там последнее время. А Вороненок наверно в казино? — Дориан вызвал ее, — Оминис пришел на помощь Сэму, — будет вечером. — Уже вечер, — Анна заметила, что Себастиан сжал кулаки. Возможно, он считал, что девушка его избегает? — Да? Не видел, — в комнате послышались смешки. — Анна, у тебя общая с ней комната, так что рано или поздно вы в любом случае встретитесь. А вот Себастиан абсолютный счастливчик, он будет жить в комнате один. Поверь мне, личное пространство тут — это роскошь.       Сэм любезно предложил отнести их вещи в комнаты наверху, пока они с Оминисом пошли в ближайшее кафе на ужин. К их удивлению, еда тут была вполне съедобная, даже очень. Только Оминис строго настрого запретил заказывать тут комплексный обед. Еще никто, кто съел его, не вышел отсюда без пищевого отравления. А еще все мясное и дешевое скорее всего делалось из крыс. В остальном вполне хорошее заведение. Особенно под хорошую компанию.       Когда ужин был съеден, а глаза начали слипаться от усталости, они вернулись в Корни, и, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по комнатам. Там Анна поняла почему Оминис говорил за нехватку личного пространства. Серьезно, кажется ее кровать в Фелдкрофте была больше этой комнаты, вмещающей в себя целых два спальных места. Ладно, возможно, она немного преувеличила. Но лишь совсем чуть-чуть. Комната была длинной и узкой. Шкаф и трельяж с зеркалом над ним у противоположных стен. За ними две кровати и небольшая тумбочка между ними. Вот и вся мебель. Зато в комнате тут и там были видны следы жизни Катарины. Несколько полочек с книгами и одна, в синей обложке и без названия, лежала на тумбочке. Там же стояла чашка с недопитым и давно остывшим чаем. Ночное платье, было небрежно брошено на спинку кровати. Похоже, когда Катарина последний раз отсюда уходила, делала это впопыхах. Или она просто была ужасно неряшлива.       Этот день полностью утомил Анну и она заснула сразу, как только голова коснулась подушки, хотя и надеялась дождаться сначала подругу. Разбудили девушку крики с первого этажа. Ей не сразу удалось сообразить, где она вообще находится, и что происходит. Но когда остатки сна прошла, Анна расслышала, что кто-то отчаянно звал Катарину. Соседняя кровать скрипнула, когда девушка встала с нее и, только обувшись, выскользнула с коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Врожденное любопытство и шило там, где его быть не должно, подтолкнули Анну к тому, чтобы последовать за подругой и узнать, что же там такое важное происходит.       В коридоре Анна столкнулась со вторым обладателем заостренных предметов в неправильных местах. Себастиан приложил палец к губам, увидев ее, и кивнул в сторону лестницы на первый этаж. Там был небольшой островок света. Они, как могли, тихо пробрались вперед, надеясь не разбудить скрипучими половицами еще с десяток жильцов, и притаились на самом верху лестницы за перилами.       В гостиной прямо на полу лежал парень. Анна ужаснулась, вся его рубашка была пропитана кровью так, что и не понять где была сама рана. Алая лужа расползалась на половицах под ним. Еще один парень сидел рядом с товарищем, отчаянно прижимая какую-то тряпку к его ребрам. — Ты можешь сделать что-нибудь с этим? — третий парень, которого Анна раньше не замечала, прислонился к стене и наблюдал за всей этой картиной чуть ли не со скучающим видом. Только желваки, заходившие на скулах, свидетельствовали о его волнении. — Дориан, — прошептал Себастиан, но ей это имя ничего не дало. — Я не знаю, не знаю, — Катарина упала на колени рядом с раненым, пачкая ночнушку в алый, — так много крови. Он потерял слишком много. Я могу зашить его, но не уверена. Спирт, быстрее! Штурман, пожалуйста, сосредоточься. Мне нужен спирт. Дориан, нитки с иголкой. Штурман, ну же, любой алкоголь подойдет только быстрее!       Парни разошлись в разные стороны. Катарина отбросила в сторону тряпку, которой раньше зажимали рану, осматривая ее. С такого расстояния Анна не могла ничего видеть при всем желании, но, судя по количеству крови, парня пытались разрубить на две части, не меньше. Дориан с нитками вернулся первый. — Что скажешь? — Сквозное пулевое. Некроз тканей, — удивительно, как она смогла так быстро взять себя в руки и включиться в работу, отбросив панику. Да и еще и в такой ситуации! Разве что девушка уже не первый раз с таким сталкивалась. Жуть. — Он потерял слишком много крови. Я обеззаражу рану и прижгу, зашивать нет времени. Но есть вариант, что некротические ткани сами добьют его. — Можешь удалить их? — Слишком долго, он столько не протянет. — Делай, как считаешь нужным.       Катарина с трудом открыла скользкими пальцами бутылку спирта, которую ей принесли, и обильно полила на рану. Отставила ее в сторону, и она проехалась несколько дюймов по мокрому полу. Девушка подсунула одну руку под спину парня, а вторую положила на входное отверстие от пули. Долгие секунды ничего не происходило, только ее губы двигались, повторяя какое-то слово. А потом ладони Катарины засветились и в воздух поднялся тошнотворный запах жженого волоса и плоти. Анна закрыла нос и широко открытый рот руками.       Когда Катарина говорила Анне про врачебную практику, она представляла все немного более… стерильно. Белые стены и пол, не залитый кровью. Удобная койка и стол с инструментами, а не бутылка спирта. Анна перевела взгляд на брата. Он вовсе не выглядел таким шокированным, как она. Неужели он знал о том, в каком ужасе живет Катарина? И ради этого она, черт возьми, отказывалась идти работать в больницу святого Мунго?       Дориан привел Аделин из комнаты на первом этаже, и та с помощью Вингардиум Левиоса перенесла раненого в помещение, которое, наверно, служило им медпунктом, пообещав вернуться и все убрать тут. В голове промелькнула абсолютно неуместная мысль о том, что Аделин повезло, она уже совершеннолетняя и может пользоваться палочкой. — Иди в свою комнату, еще есть время поспать, — Дориан не старался приблизиться к Катарине, наверно переживая за свою пару ботинок. Девушка медленно покачала головой и потянулась за оставленной бутылкой алкоголя, делая из нее сразу несколько больших глотков. — Приму ванну, — Катарина поднялась с колен и, как раз в тот момент, когда Себастиан потянул Анну за собой на второй этаж, их с подругой взгляды встретились.