Бог милостив

– Алло?.. Для Саши хватило лишь пары секунд, чтобы осознать, что трубку сбросили. Но кто это был? Просто так никто звонить не стал бы, а ошибиться с номером достаточно тяжело, да и если ошибка произойдет, то при абсолютной неряшливости связующих сотрудников, а такого априори быть не может, ведь связь стоила не так мало, как хотелось бы. Хотелось выбросить этот диалог с пустотой минутной давности куда подальше и продолжить заниматься своими делами. Но мысли всё вертелись вокруг этого инцидента. Так мимо Петрограда медленно, но верно прошло пятнадцать минут, постепенно переходящих в тридцать минут, а там и до двенадцати ночи недалеко. Пугать себя додумыванием возможных последствий этого звонка на ночь совсем не хотелось, но по причине недостатка событий в жизни Романова из-за нечастых выходов из квартиры в целях безопасности выходило совсем наоборот. Как бы не пробивало виски головной болью, как бы не засыхали глазные яблоки, требующие отдыха от дневного бодрствования, Александр был непреклонен и строил различные доводы, подтверждающие абсурдность всей ситуации с телефоном. В голове выстроилась целая карта из возможных кандидатов на роль звонившего, а также эта карта вмещала в себя другие вопросы, о которых Романов успел подумать за всё времяпровождение в квартире мебельщиков. – Не все могут обеспечить себе телефон в квартире, особенно мебельщики, занимающиеся продажей ограниченного количества мебели. И, даже если они постараются, то не смогут восполнять ежемесячные траты на связь. Это доступно только высокопоставленным чинам, – вслух рассуждал Петроград. С каждым найденным пазлом отсеивалось всё больше и больше людей. Хорошо это или плохо понять не получалось, потому что оставшиеся кандидаты вызывали в глубине грудины города особую ярость. Такую ярость, которая обжигает так быстро, что владелец ожогов не осознает, в какой момент ступил не туда. Последующие дни и даже недели прошли в неком напряжении. Саша волком глядел на своих спасителей, и те, хоть и замечали эти взгляды из под нахмуренных бровей города, старались не отвечать на них, делая вид, будто так и должно быть. Год в квартире мебельщиков Александр не провел просто так. Это место научило его быть тише воды и ниже травы. По вечерам, как ни странно за окном чаще можно было услышать постукивание колес машин о дорогу, вымощенную камнями. Чьи-то крики в отдалении тоже не были сюрпризом, такое часто происходило после прихода к власти Временного правительства. Военные усердно занимались поисками сбежавших дворян и вполне успешно, поэтому Романов уже не может вспомнить, когда в последний раз подходил к окну, чтобы взглянуть на улочку под домом, не может вспомнить и своего командного и заполняющего все залы во дворце голоса. Он скучал.              Но больше всего тоска заполняла сердце, когда в голове всплывали образы членов его семьи. Он до сих пор не знает, где они и что с ними, но он чувствует, будто они всё ещё живы. Какая-то невидимая нить, связывающая Романова с семьёй, даёт понять, что ещё не всё потеряно, ещё есть шанс всё исправить. Только бы не стало слишком поздно.              Хоть и по прошествии года Саша обзавелся терпением, но всё же терпение его не достигло уровня владельцев квартиры, поэтому, в один из дней, когда в квартире была только Катерина, готовившая еду к ужину, Романов всё же решился положиться на милосердие женского сердца, поэтому вошёл на кухню, так тихо, что та этого совсем не заметила, продолжив помешивать что-то в кастрюле. Уже через полсекунды Саша заявил о себе, немного прокашлявшись, чтобы привлечь внимание девушки. Катерина замерла лишь на секунду и спокойно развернулась. Она знала, о чем пойдет разговор. Не могла не знать.              – А я всё ждала, когда ты подойдёшь, – сказала она тихо. – Спрашивай, что хотел.              – Кто звонил вам на протяжении года? Сомневаюсь, что люди разные. Насколько помню, звонки всегда были в один и тот же день и примерно в одно и то же время. – Саша действительно думал об этом слишком много, чтобы знать о неизвестном звонившем буквально всё.              – Вы настолько настороженно подошли к этому делу, – она задумалась о чем-то, но, кажется, всё, что вертелось в её голове она сочла вскоре бесполезным, поэтому она сказала: – Думаю, врать вам смысла нет, но я не хочу, чтобы ответ на ваш вопрос вы услышали от меня, я и мой брат многим обязаны звонившему, поэтому я хочу, чтобы вы сами отыскали способ найти номер этого человека. Это всё, чем я могу помочь.              Александр был ошеломлен. Человек по ту сторону сторону трубки действительно не выдуманная проблема, мучившая его. Это был человек, которому он интересен, которому он нужен и, который, кажется, помог ему с жильем. А вдруг это кто-то из семьи позаботился о нём? Он был бы рад, если бы это было действительно так. Настороженность медленно сошла с лица Романова, а взгляд смягчился и благодарно смотрел на женщину. Последний вопрос, который слетел с его губ стал внезапным для него:              – Почему вы решили не врать? Вы не выглядите, как человек, который может предать ближнего. Судя по вашему ответу, звонивший заинтересован в моей безопасности, так почему же вы решили не оставлять всё как есть, а намекнули мне о намерениях этого человека?              Катерина призадумалась немного, не зная, как объяснить всю ситуацию. У неё было много мужчин в жизни, но никто не хотел её оберегать так сильно, как делал это Михаил Юрьевич, оберегая Александра. Михаил Юрьевич часто рассказывал Катерине про Александра, когда помогал с расширением бизнеса. Она много раз спрашивала, зачем он так старается ради них, если знает их семью только с той самой поездки в Петербург тринадцать лет назад. У того никогда не находилось четкого ответа, но был один ответ, который Катерина запомнила навсегда: «Вы – единственное, что заставляет чувствовать себя человеком». Что тогда, что сейчас она не до конца понимает смысла тех слов, сказанных им тогда, но ей кажется, что это значит что-то очень сильное, что-то очень сложное и тяжёлое. Михаил не часто улыбался, скорее чаще на его лице было выражение ужасной усталости, поэтому Катерина считала, что те давние слова были самой правдивой причиной его помощи их семье. А ещё она понимала, что для Михаила Юрьевича Александр – нечто большее, чем «товарищ, которого я хочу защитить». Ей казалось, что Александр и не догадывался, насколько о нем беспокоился Михаил. Почти всегда. Катерина, не хотела, чтобы Михаил потерял ту радость, которую привносил в нее очень интеллигентный и эмоциональный человек как Александр. Она хотела, чтобы Романов ответил взаимностью блондину и осознал, что рядом с ним есть человек, искренне желающий его защитить.              – Я сделала это ради любви, Александр, только и всего. Я не хочу смотреть на ваши и его страдания.              – Ради любви?..              Тут же Романов осознал, кто всё то время был по ту сторону трубки. Миша. Это был он. Александр знал. В грудной клетке словно птицы бились противоречивые чувства: глубокая обида за предательство и некая благодарность за, что тот не бросил его на произвол судьбы и позаботился, по-своему конечно, но всё же позаботился. На глазах тут же выступили слезы, которые сдержать было так тяжело, что разрывалось сердце. Он стыдливо отвернулся от Катерины и быстрым шагом направился к телефону.              «Совсем недавно столицу перенесли в Москву, скорее всего сейчас Миша там», – подумал Саша. Он давно не набирал номер кремля, но отчётливо его помнил с момента появления телефонов. Оставалось надеяться, что телефон не сменили.              

Протяжные гудки

             – Здравствуйте, с кем вас соединить?              

– Здравствуйте, пожалуйста, соедините с…

      

      – Секундочку.              

Протяжные гудки

      

      – Миша, Миша! Это ты? Ты здесь?