Эффект самозванца

Обычно паучье чутье предупреждает об опасности «здесь и сейчас», поэтому Майлз не удивляется, когда окончательно просыпается уже на потолке, запрыгнув туда на одних рефлексах, не задействуя мозг. Внимательно прислушивается. Сердце колотится как бешеное, но в квартире тихо. Он заночевал сегодня дома — ну, Пит фактически выгнал его ночевать дома, чтобы мама не обижалась и не беспокоилась. Собственно, его даже почти устраивало: самому не хотелось спешить, а свою выдержку Майлз оценивает честно — он молод и до одури влюблен, если кто-то другой не будет его притормаживать, исход немного очевиден. А продлить «конфетно-букетный», вернее, в их случае, «ненормально-кофейный» период хочется. Ну хотя бы еще на пару дней, ага, и не только свою выдержку он оценивает честно. Майлз методично и осторожно обследует всю квартиру, постепенно успокаиваясь. Здесь полный порядок, мама спокойно спит, замки целы и никто не пытался к ним вломиться. Ему мог присниться кошмар, которого он просто не запомнил — обычное дело. Но все же, смутное ощущение, что что-то не так, не оставляет. И в городе есть только один эксперт по паучьим штучкам. Когда Питер не берет трубку в третий раз, это уже становится подозрительным. В полночь он обычно даже еще не спит, это Майлз сегодня срубился рано, умаявшись за двойную смену в F.E.A.S.T. Тем более, на его звонки Пит всегда отвечает, в любом состоянии, если только… Что-то случилось. Майлз впихивается в костюм, врубает трекер. Плохое предчувствие гонит вперед, заставляя путаться в эластичной ткани и кнопках, звон в голове становится набатным. Раньше чутье никогда не реагировало на опасность, угрожающую не ему, но… Все когда-то случается впервые. Может, это как-то связано с тем, что они теперь пара… Какие-нибудь особые паучьи штучки. Или просто интуиция. Майлз уверен, что надо спешить. Питер с его дурной привычкой лезть в самое пекло самому, чтобы не подвергать его опасности, запросто мог куда-то вляпаться. Враги уже вполне приучились к тому, что их двое, и справиться в одиночку можно далеко не всегда. Трекер почему-то работает с перебоями, хотя уровень техники там такой, что и со дна Марианской впадины, наверное, добьет. Еще один пункт в копилку для беспокойства, ведь техника, как правило, не вырубается без причины. — Пожалуйста, будь в порядке, Пит… Прерывистого сигнала, по крайней мере, достаточно, чтобы задать направление. И будь он проклят, если это не… Какого черта Питера понесло ночью в башню Фиска?! Подполье оттуда давно выбили, башня стояла пустая, и если только… Майлз лезет в новости, осененный жуткой догадкой. Вечером Питеру пришло какое-то сообщение, которым он не пожелал поделиться — в целом, конечно, и не обязан был, но что, если… Если Фиск каким-то образом вышел на свободу, то… Зная Питера, это как раз тот уровень угрозы, к которому его бы попытались не подпускать, просто не сказать об этом, чтобы втихомолку разобраться самому — ага, Пит такое провернуть вполне мог. И значит, не просто так его столь настойчиво отправляли ночевать дома. Вот ведь придурок. Фиск не раз грозился отомстить им обоим. Если он каким-то образом добрался до Питера… Вернее, если Пит каким-то образом добрался до него — без подготовки, без поддержки, просто сунулся туда, где его наверняка уже ждали, потому что это же Фиск и у него всегда есть план. Все может быть плохо. Расстояние до башни он промахивает за несколько минут, едва не порвав мышцы в спешке, забирается в вентиляцию и, прислушиваясь к попискиванию трекера, лезет на самый верх, внутренне холодея — кабинет Фиска именно там. Ну почему Пит ничего не сказал? Вытащив телефон, Майлз отправляет ему сообщение: «Ты в порядке?» и замирает ненадолго, ожидая ответа. Может, все не так страшно, как он себе нафантазировал, а Пит просто не может ответить на его звонок, потому что где-то здесь же в вентиляции и опасается себя выдать разговором? Сообщение остается непрочитанным. Вот просто интересно, куда в подобных случаях девается его великолепный разум, в мгновение ока находящий решение самой сложной задачки, но не замечающий очевидной ловушки? Майлз бы сюда в одиночку не сунулся ни в коем случае. С парой-тройкой взводов спецназа — может быть… Коридоры отнюдь не пусты: патрулируются вооруженными парнями Фиска, лишний раз подтверждая, что большой босс здесь или скоро будет здесь. Их не то чтобы много, скорее даже — слишком мало, чтобы считать их за проблему. Майлз затаивает дыхание, проползая по вентиляционной шахте как можно тише. Никаких драк, пока он не выяснит, что происходит и где вообще Пит. Добравшись до места назначения, Майлз выдыхает, прикрывается невидимостью и выбирается наружу. И едва не падает с потолка от ужаса. Питер, черт возьми, действительно здесь, под прицелом трех автоматических турелей, установленных внутри потресканных колонн, украшающих слишком просторный кабинет. Колонн всего четыре, в последней, к которой Питер прижимается плечами, турель когда-то тоже была, а теперь лишь покореженное основание. Майлз скользит по нему взглядом, пытаясь понять, что не так. Открытых ран не видно, но — руки связаны за спиной, он весь мелко, едва заметно, дрожит, и его ненормальная молчаливость… Питер, которого он знает, в состоянии шока треплется без умолку, чем как раз неслабо всех выбешивает. Может, какой-нибудь транквилизатор? На них действует очень немногое, но такие препараты есть, и Фиск наверняка их знает. Фиск и правда на свободе. Вальяжно сидит в широком офисном кресле, поигрывая небольшим пультом, наверняка от управления турелями, и будто чего-то ждет. Тоже не выглядит ни в малейшей степени избитым — впрочем, криминальные боссы редко машут кулаками сами, предпочитая полагаться на подручных. Но вот их как раз поблизости нет, коридор за дверями кабинета пуст. Пока все смотрится так, словно Питер или пришел и сдался сам — что даже мысленно звучит полнейшим бредом — или его вырубили где-то не здесь и притащили главарю как подарок. Хотя и этот вариант Майлз представляет себе смутно: чутье же должно было предупредить его об опасности! Никаких сомнений в том, что Пит влез в точно расставленную на пауков ловушку, не остается. Надо его из нее вытаскивать. Стараясь не поддаваться эмоциям, Майлз осматривает кабинет, ища пути отхода. Турели очень сильно осложняют все дело, но если он будет достаточно тих и осторожен, может, получится незаметно вывести их из строя. Панорамное окно выглядит перспективным для бегства, если только не бронированное, но проверять придется по ходу. Главное, чтобы Пит вообще был способен передвигаться, он едва на ногах держится. Точно транквилизатор или какой-то наркотик. Раньше, чем он придумывает план, Фиск поднимается из кресла. Майлз замирает, молясь, чтобы это не означало, что Питера сейчас просто расстреляют у него на глазах, не дав буквально минуты, чтобы хоть что-то сделать. Но Фиск подходит к нему вплотную, хватая за подбородок, а Питер только вздрагивает, бесплодно пробуя отвернуться. Майлз реагирует раньше, чем успевает сообразить, что делает огромную глупость: падает с потолка, отбивая руку Фиска и закрывая Питера собой, камуфляж слетает — он слишком в ярости, чтобы удержать это, голос, срывающийся в глухое рычание, почти пугает его самого: — Убери от него руки! Питер за его спиной тихо безнадежно стонет. Майлз осознает, что они вляпались по-крупному, но — к черту, он просто не позволит кому-то так фамильярно прикасаться к Питеру. Турели поскрипывают, чуть разворачиваясь, найдя себе новую цель. Майлз быстро оглядывается, рассчитывая траекторию, чуть сдвигается, закрывая Питера от всех возможных выстрелов. Тот утыкается лбом между его лопаток и едва слышно скулит. Вибрация сотрясает все его тело, Майлз буквально кожей чувствует, что Пит на самом деле в абсолютном беспросветном ужасе. Нужно найти способ выбраться, и быстро. — Беги отсюда… — Не без тебя, — Майлз качает головой, протягивает руку назад, ободряюще сжимая его локоть. Он точно чем-то отравлен, Майлз сквозь костюм чувствует ненормально-высокую температуру его кожи и непрекращающуюся дрожь. Если турели со скорострельностью около тысячи выстрелов в минуту заработают, у него просто не выйдет увернуться. Значит, сначала Фиск. Который, конечно же, в курсе о его способностях и держится на расстоянии, током не ударишь, не достать. А отойти и подставить Питера под выстрел Майлз не имеет права, сам поставил себя в положение живого щита. Что же делать… Фиск вдруг улыбается. Так паскудно, что Майлз сразу понимает — все их попытки в осторожность пошли прахом, Фиск точно знает, что Питер ему не только наставник, и собирается этим воспользоваться. Или он просто маньяк, которому нравится мучить других, но Питера он ему точно не отдаст. Лучше примет все на себя. — Я ждал тебя чуть позже, маленький Паук. — О, извини, что нарушил планы. Опять, — Майлз следит за турелями, пытаясь высчитать алгоритм. Может быть, все-таки получится их вырубить и не поймать несколько десятков пуль. Только бы вытащить отсюда Пита… Он вполне наслышан, что рукопашной с Фиском лучше по возможности избегать. Просто удрать отсюда, потом думать, что делать, почему и за какую цену Фиск оказался на свободе и как упрятать его обратно за решетку. — Может, я даже отпущу вас обоих. Слабо верится, но он все еще не придумал план, а значит, нужно тянуть время. По крайней мере, злодеи любят поговорить, и надо этим пользоваться, раз предлагают. Возможно, Пит хотя бы придет в себя, если дать ему достаточно долгую передышку. — Что ты за это хочешь, Фиск? — Майлз склоняет голову к плечу, наблюдая, как левая турель опасно вздрагивает на его движение. Они же не начнут палить без команды, пока сам Фиск в пределах досягаемости, так ведь? Но, по крайней мере, Питер за его спиной в безопасности, сходить с места Майлз не намерен. Не то чтобы он собирался выполнять какие-то условия, конечно. — Трахни его. И, если мне понравится шоу… Майлз отшатывается с глухим рычанием, на пальцах вскипает ток. Он не верит в то, что услышал. — Охренел?! Это… Это… Дикость какая, он же… Немыслимо! В голове будто щелкает воспоминанием тот ночной разговор. Питеру он привык безоговорочно верить, но не сходилось. Не сходилось, черт возьми! Напугать Питера, просто зажав его в угол? Вот этого парня, который без раздумий кидается в бой с пятью суперзлодеями сразу, или в охваченное пламенем здание, или проводит отпуск в стране с гражданской войной? Как минимум — этого не мог сделать Лонни Линкольн. Как максимум — только этим не ограничилось. Это бы многое объяснило. Таким не торопятся делиться с тем, кого любят и боятся разочаровать. К таким людям не подпускают того, кого любят и боятся потерять. И именно такие люди стремятся ударить побольней, разрушить то светлое, что есть между ними. Да он лучше сдохнет, чем заставит Питера проходить через что-то подобное. Питер кладет подбородок ему на плечо, прижимается ближе, выдыхает тихо: — Я согласен. — Ч-что? — Лучше ты, чем все, что он еще может придумать, — Майлз спиной чувствует, как он дрожит. Чувствует, насколько ему страшно. Что только подтверждает его догадки. И усиливает желание порвать Фиска пополам, если бы не чертовы турели. Он же не идиот и держится за пульт не просто для красоты. — Если все это заработает, мы не выживем. А если с тобой что-то случится, не факт, что я это переживу. Я соглашусь на все, что может спасти тебе жизнь. Это еще не худший вариант. Тебе я доверяю. Это не может быть вариантом даже в формате «просто потянуть время». Это не может быть вариантом вообще и ни при каких условиях, но… Чертовы турели, от которых не увернуться, Питер, едва ли способный на хоть какое-то сопротивление, а если поднять шум, то сюда наверняка сбегутся те уроды, что патрулируют коридоры, и у них тоже куча стволов. Пока Фиск здесь один и, видимо, не воспринимает их за серьезную угрозу, шансов выбраться больше. Может, попытаться сделать вид, что они согласны — какая же дикость… — усыпить бдительность Фиска, вынудив приблизиться… Вырубить его хотя бы ненадолго, только чтобы успеть скрыться, не боясь получить всю пулеметную ленту в спину. Рисковать жизнью Питера точно не вариант, а там… Если осторожно, если потянуть время, если быть аккуратным, может что-то выйти. — Хорошо, — Майлз отрывисто кивает, решаясь. — Я это сделаю. Хочешь шоу, Фиск? Ты его получишь, — он разворачивается рывком, заставляя себя забыть о направленных в спину турелях, о чужом злобном присутствии. — Он знает, как ты выглядишь? — Питер на мгновение прикрывает глаза и качает головой. — Ладно. Тогда так, — он чуть сдвигает вверх обе маски, наклоняется ближе, прислоняясь лбом ко лбу, понижает голос до чуть громче простого дыхания — так услышит только Пит. — Пусть только подойдет ближе, и я его вырублю. Потерпи немного. — Не рискуй, — Питер понимает его мгновенно. — Пусть. Главное — выбраться. — Прости. Я не хотел, чтобы это было так, — Майлз прижимается к его губам, целует почти целомудренно, скользит ладонью по неловко вывернутым из-за скованных рук лопаткам. Быстро осматривается и тянет его к обнаруженному в одном из углов дизайнерскому потертому дивану. Судя по скрипу за спиной, турели разворачиваются, следуя за ними. Майлз садится так, чтобы закрыть его от возможного выстрела, Питер оказывается у него на коленях, и это почти нормально. Но он так дрожит, так напряжен, что это точно будет больно. Не для того он согласился на все это, чтобы причинять ему боль. Майлз кладет ладонь ему на щеку, пытаясь завладеть вниманием. — Малыш, смотри только на меня, хорошо? Здесь больше никого нет. «Я никому тебя не отдам. Тем более — ему» Питер льнет к его ладони, тяжело выдыхает, закрывая глаза. Настолько очевидно, что ему страшно… Майлз не знает, как защитить его. А потом. Майлз клянется, что видит этот момент, видит, как перещелкивается тумблер, превращающий обычного парня в супергероя. Питер улыбается. Широко, чуть насмешливо, его тело почти расслабляется, переставая так дрожать. Он кивает и зубами стаскивает с его руки перчатку, целует пальцы. Майлзу не хватает секунды, чтобы сообразить, что он задумал, и остановить — Питер обхватывает его пальцы губами, медленно влажно вылизывает. — Что ты творишь?! — Очевидно, облегчаю свою участь, — слова звучат невнятно — сквозь пальцы, выпускать которые Питер, очевидно, не планирует. Майлз глухо стонет, понимая, что его юный организм — это реально проблема. Ему, увы, так мало надо, чтобы завестись. Любимый человек на его коленях, несколько прикосновений влажного языка — и его телу уже неважно, что это почти насилие, что они в смертельной опасности, что кто-то смотрит. — Если тебе нужно, чтобы он забыл обо всем и расслабился, придется действительно устраивать шоу. Расслабься, или нам обоим будет больно, — кто бы еще говорил… Он скользит свободной ладонью по спине Питера, подцепляет скрытые застежки. Полностью не снимешь — да и не надо, им нужна будет скорость, когда все это закончится — но придется его все-таки раздеть. Питер приподнимается, помогая стянуть нижнюю часть костюма, тихонечко урчит, вновь на миг прикрывая глаза. — Я постараюсь быть осторожным. — Все в порядке, — Питер чуть прикусывает кончики его пальцев, прежде чем отпустить, и кивает. — Я доверяю тебе. Помотав головой, Майлз осторожно прикасается к нему, проталкивает пальцы внутрь. Питер выгибается всем телом, на мгновение застывая целиком, прикусывает нижнюю губу, выдыхая с прерывистым хрипом. — Прости. Прости. — Все в порядке. Я в порядке, — он шепчет почти лихорадочно, губы дрожат. Хочется бросить все это прямо сейчас, не мучить его, но… У них уже нет выбора. Теперь быстро план уже не поменяешь. Питер со скованными руками мало чем способен ему помочь, так что со своим костюмом Майлз разбирается тоже сам, стараясь побыстрее, раздраженно шипит, когда ткань не поддается с первого раза. — Не торопись, — Питер наклоняется к нему, мягко скользит губами по линии челюсти. — К черту. Я просто хочу сделать это быстро и увести тебя отсюда. — Второй раунд, ммм? В более приятном месте? Майлз почти уверен, что это — не более чем игра на их «публику», он слышит скрип офисного кресла и щелчок кожаного ремня о пряжку. Не смотреть в ту сторону. Просто забыть, что в кабинете есть кто-то еще, иначе у него вообще мало что получится. Что Питер на самом деле думает об этой катастрофе? — Я подумаю, — он убирает пальцы, чуть вздыхает. Они никогда даже не обсуждали это. Он не планировал быть… первым, это просто нелогично! Есть, конечно, какие-то инстинкты и банальная логика, но он может причинить Питеру боль просто по своей неопытности. — Все хорошо, — словно поняв, что его беспокоит, Питер понижает голос — это только для его ушей — и выравнивает тон. Когда Майлз только учился быть Человеком-пауком, именно этот тон помогал ему избежать ошибок. — Ничего страшного, это ничего не изменит. Я люблю тебя. — Прости, — он обнимает Питера за пояс, борясь с желанием прижать к себе как можно крепче, но так будет попросту неудобно, причем обоим. Он должен быть хорошим хотя бы в этом. Сохранить для Питера хотя бы физический комфорт. Питер двигается сам, сглаживая его неопытность и слишком дерганые движения. Майлз оглаживает его плечи и спину, вслушиваясь в рваное тяжелое дыхание, скользит кончиками пальцев по едва приоткрытым губам. Чувствует его взгляд — неотрывный, внимательный, словно то был приказ, который невозможно не выполнить. Майлз ломается, тянется ближе с почти болезненным всхрипом, впивается в губы жадным поцелуем, тянет его ближе к себе, глубже, касается так, как касался бы наедине, рисует линии по взмокшей обнаженной коже, и с губ Питера срывается настоящий полный эмоций стон. К черту все. Майлз выпивает стоны с его губ, почти кусается, не сдерживаясь, впивается в напряженную спину, наслаждаясь тем, как Питер принимает его, запускает руку под маску — не снимая, лишь сжимая волосы на затылке, тягуче-медленно перебирает. Прежде чем в глазах темнеет от ослепительно-острого удовольствия, Майлз замечает заплясавшие вокруг искры. Крик Питера тонет в оглушительном треске электричества. Приходя в себя, Майлз чувствует его голову на своем плече, и на мгновение пугается. — Пит? Ты в порядке? — Все хорошо, — у него совсем слабый голос. Черт, он был так близко к эпицентру взрыва. Его же могло убить! — Я в порядке, только… Поможешь мне встать? Майлз сначала осматривается. Фиска все-таки достало, значит, турели пока не страшны и надо убираться отсюда, пока есть возможность. Им придется поговорить о том, что произошло, но не сейчас. Он осторожно снимает Питера со своих коленей, укладывая на диван, давая минутку прийти в себя, одевается сам и осматривает его руки, скованные энергетическими браслетами, похожими на те, которыми пользовался «Соболь». Микросхемы, конечно, расплавились, но ему хватает сил попросту порвать. — Ты сейчас под чем-то, ведь так? Идти вообще сможешь? — Не факт, но предпочту приходить в себя где-нибудь на крыше, а не здесь, — Питер приводит костюм в порядок и притягивает его к себе, снова целуя. — Скажи мне, что ты проверил и здесь не было камер. Оказаться на порносайтах я точно не планировал, я перед Рио не оправдаюсь! — Если и были, их тоже сожгло, — он точно под чем-то, если это единственное, что его сейчас волнует. — Было классно. Нам определенно надо это повторить в более спокойной обстановке. — Ты мазохист, — Майлз качает головой, помогая ему подняться. Идти сам Пит все-таки может, по крайней мере, пока, но до дома его точно придется нести. — Мой бойфренд — аномалия, которая шибается током во время оргазма. У меня нет других вариантов. Посмеиваясь, Майлз толкает его к окну, когда за спиной звучит безошибочно опознаваемый звук взведенного курка и по загривку пробегает знакомая дрожь — предвестник смертельной опасности. Не следовало выпускать Фиска из поля зрения. У него лишь какие-то жалкие доли мгновения, чтобы среагировать и увернуться, но — Питер стоит прямо перед ним, и он точно не в той форме, чтобы уворачиваться от выстрелов. Он, вполне вероятно, даже еще ничего не чувствует. Майлз делает единственно возможный в данной ситуации выбор. Он не уворачивается.