объясни свою маленькость
здесь тихо, спокойно до жути. рассеянный свет от искристых маленьких ламп. лёгкий холодный воздух — ты будто паришь, но при этом и скован прохладой. чувствуешь всё каждой клеточкой тела, но бесконечно далёк от себя самого. а ещё здесь царит кудзё сара. вы одни, больше нет никого: только ты и она. твой генерал, твоя птица. твоя человечная тэнгу. счастье, проклятье и благословение сразу. такая большая, такая мощная, такая бесцеремонная. зачем-то притащила эти дурацкие наручники, прямо как в лёгких романах. значит, так надо?.. ей — надо. пусть так, пускай будет так. ты согласен. «сиканоин». гордый. упрямые глаза. самый непокорный. самый великодушный. сиканоин великолепный. ты не можешь двинуться. ты пытаешься смотреть на неё прямо, говорить остроумно и непринуждённо… — и иногда она даже искренне поддаётся коллеге сиканоину. маленькому коллеге сиканоину. когда она ради забавы спросит об этом — вряд ли сразу найдёшь, что ответить. «зато я… — » да, зато. зато ты много чего, сиканоин, иди сюда немедленно, смотри мне в глаза. храбришься — хорошо, мне нравится, хотя рано или поздно я устаю от твоей непокорности. ты дерзкий, дерзкий, как гибкая ветка, что хлещет по телу, когда продираешься сквозь заросли. ты отчаянный, как молодой олень, что почему-то несётся в погоню за опаснейшими хищниками. ты очень сильный. и всё же… …как тебя ветром не сносит?○◘○○◘○○◘○○◘○
он весь перед тобой: упрямый и честный, растерянный и смущённый. одной рукой нежно гладишь его по щеке, другой — перебираешь жёсткие непослушные пряди. ближе, ближе, ближе. …зато у меня большое сердце. разве не так? всё так. всё так, маленький храбрый коллега сиканоин. прижимаешь его к себе: сейчас он не может ответить на объятия, ведь именно ты так решила. всё, что он может чувствовать сейчас — твоё тепло. твою власть. твоё присутствие. он молчит, у него разгораются щёки. трудно поднять глаза. те самые упрямые глаза, в которых вот-вот заблестят испуг и мольба. мольба о том, чтобы ты прекратила. мольба о том, чтобы не прекращала никогда. прошу — мне стыдно, мне так неловко… — сара, пожалуйста. он прячет лицо, прижимаясь к жёсткой ткани твоей же формы. неужели ему так трудно быть на расстоянии дуновения воздуха из твоих лëгких? я… я так больше не могу. пожалуйста, сара. прошу тебя… пожалуйста. …и ты благородно снисходишь до него, целуешь его, прикасаешься к нему — ведь он тебе дорог, дорог безмерно. как бы ты ни была сурова, как ни терзала бы твою душу свойственная тэнгу насмешливость — он дорог тебе: маленький досин, смущëнный сиканоин хэйдзо. счастливый сиканоин хэйдзо. до сих пор слегка растерянный, с беспомощной улыбкой. ещё один поцелуй. и ещё. и ещё… — всë та же неловкость, мощь твоих рук, твоё дыхание. всё это должен выдержать сиканоин хэйдзо. маленький досин с огромным сердцем — только он и способен всё это выдержать.