***
В месте под толщей земли полностью ощущается атмосфера заточения. Подвальные помещения переоборудованы под подземные тюрьмы, в которых преступники содержались до исполнения приговора. Это узенькие каморки, пол, потолок и стены, выстланные толстыми булыжниками. Обстановку камеры составляли стул, скамья и доска вместо стола, за котором сосредоточенно сидела Микаса, шабурша голову прошедшими событиями. Копыта громко ударялись о промокшую землю, задавая себе четырехкратный темп. Лошадь скачет свободно, мышцы расслаблены, шея немного вытягивается вперёд, а голова опущена и слегка покачивается. ...— Слёзы лишние, Микаса. — повторялось в её голове, от чего горячие капли стекали по щекам, смешиваясь с прохладным дождём. — Уезжай. — твёрдо сказал Леви, наконец прервав мучительную связку зрительного контакта между ними. Элитный отряд разведчиков с поражением в схватке с разбушевавшимися йегеристами был признан враждебным по отношению к действиям выполнения плана Зика и вскоре сокрушительно для всего легиона был захвачен в плен — в злополучном подземелье. Парадиз, казалось многим, снова обречён на страдания. Жан ладонью убирает излишки подступившего пота со лба и раздраженно восклицает: — Мы так и будем здесь сидеть?! Армин, ты же правая рука командира Эрвина! В камере с каждой секундой нарастает напряжение наряду с неистовым страхом перед «неизбежным». Ужас происходящего и из ряда выходящего за все рамки разумного вскоре постиг каждого — Армин, терзая пальцами волосяные луковицы, пусто смотрел под ноги, Конни прижимался к железным балкам, заточающих ребят в сырой камере, и Микаса, всё так же сидящая и роящаяся в воспоминаниях — все они подбиты и сломлены с пути. Даже имея при себе опыт годовых тренировок, жесточайших кровопролитий на поле боя, каждый из присутствующих понимал — деваться некуда, конец неизбежен. Пытаться предотвратить — пойти против толпы вооруженных солдат йегеристких группировок равно попасть осознанно под дуло винтовки и закончить своё существование, так и не приблизившись к исправлению нынешнего положения. — Сейчас командир Эрвин нам не поможет. Он пропал. Вероятно, они тоже держат его где-то под землей... или ещё чего хуже... убили... — Вот гадство!! — вскрикнул Жан, на секунду ужаснувшись от предположительной гибели командира. А на деле — волновала его лишь беспомощная и наряду обидная ситуация. Ребята, действительно, бессильны и... подавлены очередным предательством. «Флок пошёл против тех, с кем разделял долю хлеба все эти годы. Я и подумать не могла, что придётся встать порознь со многими из наших товарищей, которые вровень со мной проливали кровь за жизнь. Что же грядёт...» ...— Взять её. — рявкнул Флок. Взгляд парня едко впился в Микасу, сидящую в седле лошади. ...— Подождите... что происходит? Микаса в сию секунду благополучно была скинута при помощи грубого захвата и припечатана щекой к земле. Один из йегеристов сорвал с пояса привод УПМ. ...— Где твои клинки? — спросил тот, явно проигнорировав былой вопрос. — Оружие при себе есть?! ...— Что... ты творишь?! — Микаса рвано дышала и кашляла от попадающей в рот мокрой травы. — Да нет у меня ничего с собой!! — по ее телу блуждали пальцы Флока в поисках иного холодного орудия, от чего девушка инстинктивно совершила попытку вырваться. Непоколебимость и упорство в бою сменилось на страх и отчаяние. По бокам руки ещё сильнее сдерживались силой двоих из йегеристов, а Флок молниеносно схватился за корни волос Микасы, грозно процедив: ...— Микаса, я дал слово Эрену, что найду тебя. Но ты, похоже, добровольно не сдашься. Я девочек не бью, но для тебя стоит сделать исключение. Всё равно на пацана смахиваешь. Флок со всей силы бьет ногой в солнечное сплетение, от чего равновесие теряется, а тело обвязывается тугой верёвкой. Сегодня впервые случился переломный момент в бою — Микаса с треском поражения поддается расправе. ...— Дал... слово... Эрену...? — шептала она, не намереваясь закрывать глаза от настигнувшей тошноты — удар неслабо пришёлся и по животу, сдавливая внутренности. — Каким же паршивцем ты стал, Эрен... — схватившись за повреждённую голову в обе руки, говорит в воздух Жан. Оправившись от воспоминаний о задержании поодаль от леса гигантских деревьев, Микаса выдыхает ртом воздух и, придерживая живот от искрящейся боли, понуро выдаёт: — Эрен не стал таким. — Ага. Давай, рассказывай нам, какой Эрен на самом деле святоша. — язвительно проговорил Конни. Вдруг откинувшись назад, Жан пылко вскакивает, а его глаза свирепо впиваются в силуэт девушки. — Микаса, ты даже после всего, что он тебе сказал будешь считать его правильным человеком?! ПРОШУ ТЕБЯ, ОТКРОЙ НАКОНЕЦ ГЛАЗА. Посмотри, где мы. Мы как заключённые преступники ждём своего судного часа. ВОТ КАКОВ ЭРЕН НА САМОМ ДЕЛЕ. А я ведь ещё с кадетских пор говорил, что он опасен. Что ведет нас в ад. Паршивец. — Я согласен. Эрен давно поменял команду, за которую играет. — облокачиваясь на тот же железный перил, удручённо ответил Конни. — Вспомни, Микаса... В тот день, на дирижабле, он смеялся над смертью Саши, будто для него смерть друзей и не значит ничего вовсе, смеялся над всеми нами, будто мы — какие-то островские отбросы!!! Так считали эти марлийские сволочи!!! Они давили нас как тараканов и подло отравляли нам жизнь все эти годы!!! Сколько людей погибло по их вине!!! И Эрен стал точно такой же сволочью!! От душераздирающих сказанных слов взгляд Микасы вдруг застыл в проёме железных балок. «Все говорят, что Эрен изменился. Я тоже так думала. А вдруг... всё не так, как нам кажется? Вдруг Эрен с самого начала был таким? И если это его истинное лицо, то что же в нём видела я?» «Братство?» ...— Ребята, давайте поклянёмся всегда быть вместе, что бы ни случилось... — протянув ладонь, шептал Эрен. ...— Клянусь. — прошептала Микаса. ...— Клянусь. — ответил Армин. В тот день ребята крепко сжали ладони воедино, поклявшись сохранить неразлучность и преданность их дружбы. «Защиту?» ...— Холодно... — поёжившись от зябкости травы, говорит девочка, как вдруг её шею обвевает шерстяной шарф красного цвета. ...— Держи, дарю... Тепло ведь? «Или не просто дружбу?» ...— Почему ты... беспокоишься за меня? Потому что я спас тебя в детстве? Или считаешь, что я твоя семья? Кто я... для тебя? «На фоне этой картины мы не замечали истинное лицо Эрена. Или же... мы не хотели замечать.» В голове плыли разные картинки воспоминаний: проносились летние деньки в саду, как когда-то Эрен и Микаса собирали ягоды по наставлению тётушки Карлы. Вечерее — малышка перебирала отсохшие листики гербария, лепестки тысячелистника и лечебных трав, а Карла занималась приготовлением вкусного сытного ужина. Проносились и чёрные дни: Эрен с высокой температурой лежал в кровати, и тётушка поила его тёплым молоком с мёдом, от чего тот по-доброму улыбался. Странно, в голове всегда оставались только хорошие воспоминания. Микаса всячески пыталась вспомнить предпосылки брата к такому роду действия как предательство или же отвержение от семьи. Но попытки явно тщетны. Блок между хорошим и плохим выстроился мгновенно, однако сломить его удавалось не многому. Микаса, больно сжав рубашку в области живота, проговорила: — Я не считаю правильным всё то, что делает Эрен. И в нашем положении мусолить темы о правильных и неправильных поступках вообще не к месту. Командир Эрвин отдал приказ предотвратить встречу Зика и Эрена. Во что бы то ни стало. — Похоже, мы провалили миссию, ведь даже капитан Леви не смог справиться с Зиком. А если напролом пойдём против йегеристов — нас запросто убьют. — подытожил Армин. Конни пыхтел от назревающего негодования. Он сжал кулаки прежде чем злостно прокричать: — ЗНАЕТЕ, Я УЖЕ СЫТ ПО ГОРЛО ВСЕМИ ЭТИМИ ПРЕДАТЕЛЬСТВАМИ! РАЙНЕР, БЕРТОЛЬД! ЭННИ! ЭРЕН! ДОСТАЛО УЖЕ ЧЕРТ ПОБЕРИ! ВЫ ХОТИТЕ СИДЕТЬ ЗДЕСЬ И ЖДАТЬ, ПОКА НАСТУПИТ ВРЕМЯ, ЧТОБЫ НАШ НАРОД НЕ ИМЕЛ ДЕТЕЙ?!! ТАК БУДЕТ ПРАВИЛЬНЕЙ, ТАК СЧИТАЕТ ЭРЕН?!!! — Даже если Эрен отрёкся от своей семьи и товарищей — мне он не стал чужим. Он явно что-то скрывает ото всех, что известно лишь ему. Я не могу предугадать его намерения, но чувствую — Эрен нам не враг. — ответила Микаса, прислоняясь туловищем обратно к стулу. — ЧТО ТЫ ТАКОЕ ГОВОРИШЬ, КОННИ?!! ЧТОБЫ ЭРЕН ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ЭЛДИЙЦЫ НЕ ИМЕЛИ ДЕТЕЙ?! ДА ЭТО ЖЕ БРЕД!!! ОН БЫ НИКОГДА ТАК НЕ ПОСТУПИЛ С НАМИ! — руки Армина разведены в стороны, а сам он надрывал голос, пытаясь перекричать неожиданную взбучку между ними. Как вдруг в подземелье раздался громкий звук открытия железной двери, а после послышался тяжёлый топот сапог, оббивающих каменную тропу. Это был Флок. — Так-так-так... кого я вижу... элитный отряд разведкорпуса и правая рука командира Эрвина. — заулыбался тот, словно ребёнок, увидевший конфету на празднике. — О, Жан, и ты здесь. Благо ты ни к тому, ни к другому понятию не относишься. — Пасть закрой, сопляк. — процедил сквозь зубы Жан, сжимая кулаки. — А то что? Бросишь в меня вон тот камешек? — Флок, специально растягивая буквы в словах, сложил в руки в карманы, намереваясь и дальше продолжать издеваться. — Я найду что-нибудь потяжелее. — Да ну? А сил-то хватит? Помнится мне, мои ребята здорово наваляли тебе по башке. Флок показательно постучал указательным пальцем по черепной коробке, а после издал что-то вроде неряшливой насмешки над перебинтованной частью головы Жана. — Ты всего пару лет в разведке и возомнил себя всемогущим. Позволять себе такие вольности по отношению к нам — низко с твоей стороны. Ты омерзителен, Флок. — проговорил Армин. — Ой, ну, хватит с тебя красноречивости, такое чувство, будто я на построении слушаю речь командора Смита. — расхохотался тот. — Я вообще по-другому вопросу пришёл. Микаса, знаешь ли ты, где сейчас может быть наша главная угроза. — Флок язвительно улыбнулся. Микаса поднялась со стула, всё ещё придерживая место, где разрасталась большая гематома от удара ногой. — Тебе несказанно повезло, что я сейчас за решёткой, а капитана Леви нет поблизости. Твой конец наступил бы очень быстро, и ты бы давно варился бы в своём котле. — Да плевать я хотел на этого коротышку. Его разорвало бомбой пополам, он даже руку поднять не сможет. Может быть. Не знаю. Перестраховаться стоит. Мы потеряли из виду Ханджи, а она предположительно ушла вместе с капралом по воде. Звук разбитого стёкла. Состояние, соединяющее в себе целый каскад реакций: страх, стягивающий дыхание и отдающий боль в грудь — то, что в сию минуту после сказанной правды испытывает Микаса. Её тело стало неуправляемым, сделать обычный вдох просто невозможно, а ноги подкосились, от чего плечи девушки сокрушаются вниз. Казалось, она с лёгкостью сейчас упадёт в обморок от услышанного. — Так что, Микаса, отвечай, где они «прячутся»? Флок играл в злодея, а на самом деле занимал роль пешки в этой игре, всего лишь выполняя мелкие поручения. За спиной девушки раздался вопрос, терзавший душу. С уст Жана слетело отчаянное: — Что… с капитаном Леви? Ухмылка мгновенно приобрела дьявольские отголоски и заставила мурашки бегать по коже от настигнувшего раздражения всей сложившейся ситуации: ребята в камере, словно загнанный скот — Флок снаружи, яро свирепствовал и подначивал разговор издевками, словно хулиганский мальчишка, увидевший зверюшек в клетке. Парень несколько раз показательно цыкнул языком и покачал головой. — БАМ — и нет вашего капитана. Он подох так же, как и Саша. — Я тебя убью, падла. — с эмоциональным порывом Конни прижался к железному перилу, истощая из себя лишь ненависть к человеку напротив. Флок с той же злобной ухмылкой на лице приблизился к «клетке» и прошептал: — Конни, ты вообще благодаря «чудесному везению» до сих пор находишься на службе в разведке. Ты тупой собачий прихвост, который всюду бегает за остальными. — Что ты сказал?!!! Иди сюда, сволочь, я тебе лицо расквашу!!!! — кулак сжался и с силой протиснулся меж двумя балками. Конни вот вот хотел вырваться из заточения, намереваясь разобраться с обидчиком. От такой кратковременной эмоциональной вспышки Флок испуганно отпрянул назад. Конни прокричал: — Пусть я буду прихвостом, но, каждый раз прикладывая кулак к груди, я бы никогда не встал на сторону злейшего врага человечества после того, как все эти годы стены активно атаковали титаны, а наш народ погибал в их желудках!! Эти люди убили наших родителей! Товарищей! Сколько тысяч людей пустили на корм!! Ты самый законченный предатель!!! Флок, отряхнув пальцами свои рыжие волосы, перевёл холодный взгляд на ребят и надменно высказался: — Элдии нужна эвтаназия. Вы слишком тупые, чтобы это понять. Вы жалки на попытках остановить план Эрена, и вы будете сидеть здесь тихо и даже не пискните. Иначе... я каждому из вас пущу пулю в голову. А затем найду командующего Эрвина и лично передам силу бронированного титана Зику. А вот Леви и Ханджи я оставлю напоследок. Время остановилось. Из ребят более никто не высказывался. Флок, явно чувствуя преимущество, поправил ворот рубахи и вот уже хотел уйти. Однако путь ему преградило внезапное появление Эрвина в проходе. Он стоял наряду с пятью разведчиками, когда-то ранее притворившихся преданными группировке йегеристов. — Боюсь, до этого не дойдёт. — твёрдо высказал Эрвин. На лице рыжеволосого парня сверкнули нотки тревоги, смешанной с излишним эмоциональным напряжением, которое Флок решил замаскировать разразившимися нервными смешками. — Командор, очень эффектно. — похлопал тот в ладоши. — Как славно, что мне не пришлось искать вашу задницу повсюду. Вот так: нагло, беспринципно и нахально он усугублял своё положение. Смешки резво переходили в громкий и неестественный хохот. Казалось, Флок преднамеренно выдавливал его из себя, чтобы не показаться слабым пред видом командующего. Парень подолгу не мог успокоиться, но вдруг замер при виде настроенных пяти пушек против него, прекрасно осознавая серьёзность их намерений. — А... чего... — опешил тот. — А ну, убрали оружие! — Пока в моих жилах течёт кровь — приказы здесь буду отдавать я. А теперь возьми ключ и открой камеру. — Черта с два. Только через мой труп эти отродья перейдут порог камеры. Флок не на шутку разбушевался, яростно поглядев сначала на ребят, заточенных в камере, а затем — на Эрвина, и явно готовился атаковать. — Я предупреждал. — Эрвин подал знак указательным пальцем вперёд. — Стреляйте. Разведчику, стоявшему всё это время с левой стороны от командира Эрвина, было феерически несложно добиться выстрела, даже не прикасаясь к спусковому крючку, наготове он уже держал в руке взведённый револьвер. Горячая пуля попала прямиком в бедренную часть, в одночасье Флок падает на каменную тропу, не выдерживая в устах протяжного крика, разнесшегося целиком на помещение. Эрвин размеренным шагом подошел к корчащемуся Флоку от боли в ноге и благополучно приземлился, рвано выискивая связку ключей по карманам. И так же размеренно поднимается ввысь своего роста, спокойно, как ни в чем не бывало, принимается открывать камеру, освобождая ребят от заточения в плену сырости и каменелых стен. — Вы... не остановите Зика... он всегда на два шага впереди от вас. И Эрена... вы не сможете... остановить. — прохрипел Флок. Ребята по одному, чуть прихрамывая, выходили из камеры. И Жан, найдя в себе силы, тряхнул головой. — Разберёмся без тебя, ушлепок. — плюнул тот прям в лицо лежащего на земле Флока. — Заприте его в камере и не спускайте с него глаз. Кто посмеет пойти против приказа — сделайте то же самое, что с ним. Понятно? — обратился командир к стоящим сзади разведчикам. — Так точно. Флок брыкался и явно желал выбраться из грубой хватки, однако прострелянная часть ноги не давала успешных попыток сделать это. Эрвин, наблюдая за этой картиной, вскоре обратился к остальным: — Целы? — ребята одновременно закивали головой. — Отлично. Надевайте снаряжение, я буду ждать снаружи. Дам дальнейшие указания. Как только Эрвин намеревался уйти, его остановил голос Армина: — Постойте, командир. Мы думали, вы... погибли... что произошло? Почему йегеристы теперь помогают нам? Они ведь... на стороне Зика...? — Хм-м... Эрен вам не успел ничего рассказать? — спросил тот вполоборота головы. — Что-о? — хором спросили ребята. — Что ж. Так я и думал. — поджав губы, ответил Эрвин. — Подождите... Эрен что, на нашей стороне получается что ли? — спросил Конни, несколько раз проморгавшись. — Использование силы прародителя зависит целиком от него. Ему ничего не оставалось больше сделать, раз Елена выложила все карты. Откажись он — неизвестно, что бы они сделали. Поэтому согласился, убедив в том, что он их союзник. Только так он сможет защитить наш остров с помощью «дрожи» земли. Это вкратце. Нам сейчас некогда объясняться. — А чего ж он раньше не пошёл против Зика с Еленой? — неугомонно спрашивает Жан. — Это была моя идея подстать врагу под ребро. Сейчас жизнь острова находится в наших руках. Наши враги на подходе. И мы должны задержать их, чтобы Эрен добрался до координаты с помощью Зика. Вдруг стены подземелья покачнулись в несильном толчке, одновременно вселяя внутри каждого наводящую панику и страх. Факел, освещающий тропу, разом опрокинулся вниз от колебания стены. Глядя на перекатывающуюся туда-сюда догорающую деревяшку на земле, лицо каждого из присутствующих приняло трудность восприятия происходящего — толком никто не понимал, что случилось в ту же секунду. — Что это? — Неужели... началось...? — боязно спросила Микаса. — Отставить панику! Вы элитный отряд разведкорпуса и по совместительству близкие товарищи Эрена. Сейчас все зависит только от нас. Мы должны привести план «дрожи» земли к победоносному результату. Готовы? Внутри всё ещё мешалось чувство неопределённости. Однако ребята уверенно ответили: — Да! — Отлично, выдвигаемся. — кивнул Эрвин прежде, чем переступить порог подземелья. Микаса, сдерживая слёзы от настигнувшей паники и боли в животе, издала писк, останавливая командира. Она с надеждой в глазах спрашивает: — Командир Эрвин... а что будет с капитаном Леви и Ханджи? Затерявшись в её взгляде, в котором читалось: «Пожалуйста, скажите, что он жив.», Эрвин сомкнул губы и лишь пожал плечами, что значило об очередной неизвестности. Командир скупо бросает в ответ: — Будем надеяться, что они остались в живых.***
В выбранном укромном местечке больше всего преобладали лесные кустарники и травы, на листочках которых покоились капельки росы после прошедшего дождя. Лес гигантских деревьев остался далеко позади. В пролеске уже долго горел костёр, от чего зябкость в мышцах давно покинута из-за недавнего заплыва в прохладную речку. Ханджи уже к концу потухающего костра закончила перевязывать глубокую рану на глазу капрала. Вспоминая ужасающую картину кровавого месива на его лице, она вздрогнула и забралась пальцами в свои волосы, спрашивая у мирно спящего Леви: — Что же теперь делать... Зика нам не остановить... Штаб захвачен... Остаётся только надеяться на Эрвина... справиться с превращением в бронированного титана и сразиться со звероподобным в этот раз он точно сможет... иначе если остров захватят йегеристы — нам придётся скрываться всю жизнь... хотя, наверное, пришёл и наш черед... а ведь мы просто хотели спасти человечество... времена меняются, и теперь за решеткой можем оказаться и мы... может.. нам лучше пожить пока здесь? А... Леви? Ханджи досадно взглянула на потухающий костёр, он уже еле еле освещал местность и казался неказистой горкой пепла. Шли минуты, и догорающие щепки с просветами красного прокаленного угля потухали. Если бы не взошедшая луна — поляна бы и вовсе была полностью окутана мраком. И под светом лунных лучей раздался хриплый, почти прерывающийся голос капитана Леви: — Где эта чертова... зверюга?! — Не поднимайся! — ладони Ханджи с силой уперлись в оголенную грудь капрала, намереваясь обратно опустить его в полностью лежачее состояние. — Зика встретили Йегеристы — он ушёл с ними в Сигансину. С их встречи прошло примерно полдня. Леви... так что случилось? — с грустью в голосе спросила Ханджи. Сапог вступил на еле подымающаяся грудь Зика, чуть придавливая её, проверяя мышцы на каменность. …— Помер, что ли? — прищурившись, спросил капрал, будто сам у себя. Зик почти что не дышал. Однако это было лишь показушным представлением его «неживого» состояния. Будто оправившись от долгого сна, Зик одушевленно выкрикивает: …— Улыбочку, господин ксавьер!!! Последнее, что увидели серые глаза капитана — это язвительную улыбку зачинщика буйства на острове и моментальную вспышку от взрыва громового копья. Пару раз помотав головой от колких ощущений в теле, Леви с нескрываемым остервенением в голосе отвечает: — Сглупил я с ним... недооценил... думал, ему не хватит духа убиться, но был не прав. Он снова ушёл живым, а я, как видишь, попал под раздачу громового копья. — Господи... как же ты выжил... — Ханджи с сожалением рассматривала забинтованную часть лица. — Ведь от такого близкого действия громового копья не то, что выжить, от тебя вообще ничего остаться не долго было. — Ханджи содрогнулась под гнетом напутствующих мыслей о гибели своего товарища. — Странно, много лет назад с Микасой то же самое произошло — отделалась ожогами и сотрясением. Послушай... неужели дело в том, что вы имеете силу Аккерманов? — Аккерман... — усмехнулся тот. — Как же... — будто вороша воспоминания прошедшего, молчал капрал. — Эй, Ханджи... Микаса успела добраться до Эрвина? В одночасье Ханджи вспыхнула, вспомнив что-то очень ужасающее. Ведь ей пришлось оставить Микасу и сброситься с телом капрала в реку. Зоэ раздосадовано отвечает: — Мне жаль, но она ушла вместе с йегеристами. — Черт! — выругался капрал и в ту же секунду поморщился от тупой боли в висках. «Паршиво.» — Я понимаю, что это сейчас не самое важное... но... скажи, между вами что-то есть? — Ты это о ком? — потирая висок указательным пальцем, с явным негодованием от внезапно нескромного вопроса спросил Леви. — О Микасе, конечно же. — без забвения совести заявляет та. Глаза Ханджи выражали явное любопытство разузнать хоть капельку о личной жизни своего подопечного и давнего друга — нечасто ведь узнаёшь такое. Почти никогда. Скривившись с ее гримасы на лице, капитан Леви пробормотал: — Ты права — это сейчас не самое главное. Но та явно не обделена настойчивостью. Ханджи продолжала разглядывать профиль капрала, всё ещё надеясь услышать что-то, что можно обсудить помимо настигнувшей волны буйства на острове. Леви не выдержал прожигающего будто дыру в нем взгляда и звонко цокнул языком. — Ну, чего ты буравишь меня взглядом, очкастая!? Нужно выбираться из этого чертового леса, а ты о замашках любовных своих болтаешь тут. — Леви всё же решился подняться и принять сидячее положение, бегло осмотрев местность, в которой они находились. — Кстати, чего это ты тут мастеришь? — указал он на подали стоящую повозку с конем. — Запряжешь коня и будешь меня возить? Точно, сидеть сложа руки — это ведь точно не про тебя. — Да, ты прав, не про меня. — усмехнулась та, прижав ладонь к разгоряченному лбу. — И всё же, что-то ты умалчиваешь, Леви... Влюбился что ль? — Глупости не болтай. — Леви неуклюже встал, хоть и пытался сделать это непринужденно и аккуратно. — Пойду отолью. Покачиваясь, будто учась ходить впервые, Леви направился к рядом стоящему дереву. Конечно, ситуация выходила из ряда вон: Зик сбежал, и Эрен наверняка уже встретился с ним, что ставило ситуацию в категорически экстренную. До Эрвина, похоже, так и не донесены последние вести о проваленной операции. И весь план, похоже, пошёл псу под хвост. Наряду с этим Леви терзала немало значимая мысль: «Да... старик... похоже, заурядно ты вляпался... и что же теперь делать с этим...?» Леви, справляя нужду, думал не о полученных травмах, почти несовместимых с жизнью, не о войне, вот-вот которая разразится с большей силой, и даже не о том, что предстоит делать дальше. Как бы комично не выглядело со стороны, капрал задавался вопросом, будто до конца не хотя принимать действительное: «Неужели и правда влюбился?»продолжение следует...