Дьяволы Парадиза (16+)

В коридоре столпотворение от намывающих поверхности замка дочиста скаутов до представителей старшего состава становилось только больше, а причиной этому была одна. — Как же так, инструктор Аккерман… Столько лет вы отдали нашему корпусу, а теперь… — перед глазами мельтешил Фалько и чуть ли не на коленях упрашивал Микасу поменять своё решение о переводе. И остальные присутствующие явно не были рады уходу девушки и частенько подначивали прощальный уход слезным: — Мы будем скучать по вам, инструктор Аккерман…!! Наблюдая за картиной чуть ли не плачущих девочек и грустных мальчишек, один из старшин решил-таки высказаться: — А я вас понимаю! Правильно делаете, что переводитесь в головной штаб: там и финансирование на другом уровне, глядишь, и по должности ввысь пойдете!! — Да угомонись же ты со своей должностью, только о деньгах и думаешь! — резво и совершенно недовольно высказалась повариха из столовой. — А о чем же еще? Нас ведь здесь совсем за людей не считают после годовалой войны с йегеристами. И только благодаря заслугам господина Смита и всей разведки не дали замку пойти под снос, мы получаем в два раза меньше, чем офицеры Стохеса. Да на эти гроши совсем не проживешь, а там у них совсем другая жизнь. Спор затянулся, да так, что среди молодежи перешептывания превратились в громкий говор на тему, хороша ли жизнь в головном штабе. И лишь внезапное желание Микасы произнести прощальную речь заставило всех привлечь к себе внимание. — Мне… грустно уходить от вас, правда…— говорит та, от чего вокруг всё мигом стихло. —… я служу в разведке совсем не ради денег.. я росла с юных лет в этих стенах солдатом в очень непростое время, отдавала свою жизнь в той междоусобице пять лет назад… — вдруг Микаса плотно сглотнула ком, вставший ей поперек горла. —… и собственноручно убила своего брата во имя спасения человечества… —ребята, еще заставшие период «гула» земли, прекрасно осознают сказанное Микасой, от чего сочувствующе склонили головы. — Наверное, только по этому я и ухожу из этого места… Вы хорошие и умные ребята, более чем — я уверена, что в вас я заложила только самые лучшие качества солдата. Я знаю — те, кто воспитывался в стенах этого замка —готов отважно защищать честь нашего острова. Сквозь туманность своих глаз Микаса в последний раз взглянула в лица нынешних разведчиков, надеясь увидеть среди толпы того, кто и сам породил в ней отвагу, непоколебимость и кое-что еще, что хорошенько сдавливало сердце в груди. Но попытка тщетна. Капрал, к сожалению, не был замечен в толпе. И со скрипом в душе девушка роняет краткое: — Прощайте. А после поворачивается и, как полагается, уходит прочь, туда — в новую жизнь, где, казалось бы, уже не будет боли, страданий и насущих воспоминаний от места, где всё пахнет горечью от прожитых лет. А еще — там, в новом месте, не пахнет им.

***

Первый день на новом месте несет за собой весьма особенные чувства, ведь он, честно признаться, может определить всю дальнейшую судьбу Микасы в новом штабе. — Вот здесь, жилой комплекс… насчитывается около ста сорока четырех казарм. Среди длинных коридоров тянулись коричневато-оранжевые двери, которые открывались одна за другой из-за входящих внутрь казарм молодых парней-скаутов. — Однополый… — поморщив лоб от мысли, что в комплексе не было замечено глазом ни одной девушки, утверждает Микаса. — За последние годы и не осталось таких боевых красавиц, как вы, Микаса. — ответил Шац — командир головного штаба Стохеса. Он весьма высокого роста, достаточно фигуристый, ходит в очках и выглядит совсем не старым. Скорее, зрелым. Зрелость выдавала щетина и морщинки над бровями. — Здесь расположена обеденная зона для молодых юнитов. Командирский состав обедает в главном здании. Не беспокойтесь, здесь вы будете проводить самую малую часть своего рабочего времени. В вашем распоряжении все 144 отряда, но с ними вы будете видеться только на дежурстве и тренировках. По расписанию их более пятидесяти в неделю. — По поводу тренировочного зала… — Это уже цокольное помещение, туда отправитесь самостоятельно, времени у меня нет проводить полноценную экскурсию — по ходу разберетесь. Вот ваш ключ от кабинета, сам кабинет наверху — кровать, шкаф, стол, рукомойник. Постельное белье получите на первом этаже. — Спасибо. — Завтра на построении представим вас всему составу уже официально… И да… добро пожаловать к нам… уверен, с таким опытным специалистом как вы теперь статистика подготовки молодых кандидатов пойдет ввысь. В ответ получен скупой кивок с весьма наигранной улыбкой. «Совсем не так, как дома…» И как только спина высокорослого мужчины скрывается в недрах коридора, Микаса проходит вглубь своих новоиспеченных жилищных условий и наконец остается совершенно наедине со своими мыслями. Запах. «Совсем не тот…» И правда, в кабинете пахнет строительным маслом, новыми досками и пылью. В действительности, никакого запаха хлорки и хозяйственного мыла, так ставшего привычным для Микасы в замке из-за одного человека. Решив разбавить благоухание от строительных материалов в воздухе, Микаса аккуратно достает китель, ранее принадлежавший Эрену — подходит к шкафу, открывает дверцу и с предельной осторожностью вешает на плечики. За кителем идут и другие предметы для жизни в армии: зубная щетка, тапочки, да и гражданская одежда. А еще — по совершенной случайности попадается рубаха. Та самая. С запахом хозяйственного мыла, чистая, новая. Совершенно осознанно и без задней мысли рука самостоятельно прислоняет кусок ворота рубахи капрала к кончику носа, как тот едко вдыхает его запах. Пусть Микаса и приняла решение забыть о капитане, взяться за ум, выкинуть его из головы, рубаху-таки повесила рядом с кителем. «Нужно сходить за постельным, а еще — хорошенько отмыть кабинет.» Как ни странно — они вдвоем, действительно, похожи…

продолжение следует…