Инвалид

      — Оптимус, — мальчик поправил свои очки и перевёл взгляд на лидера алозначных. Тот лишь повернулся в его сторону и уже было собирался ответить, как его опередили. — В сети появились снимки рухнувшего неопознанного объекта, сделанные в Новой Зеландии. По-моему, это что-то с Кибертрона.       Парень повернул экран своего ноутбука, давая Оптимусу ознакомиться с информацией. После подтянулись и остальные, вглядываясь в экран устройства. Рафаэль пролистывал фотографии полуразрушенного, явно внеземного корабля, заваленного лесным массивом и оставившего после себя длинную, глубокую рытвину на поверхности. Где-то в стороне валялась его малая часть, видимо, отколовшаяся во время удара об землю. Серые клубы дыма заполняли местность вокруг, из-за чего возникли некоторые сложности с распознаванием объекта. С самой пострадавшей его стороны, откуда и оторвало тот несчастный угол, была замечена сильная утечка энергона, залившая добрую половину пространства на снимке. Итого: разбитый в хлам космический корабль в окружении месива из грязи, топлива и каких-то веток. Всё это, как никогда, чётко свидетельствовало о правдивости догадок Рафаэля.       — Снова Уилджек? — бело-рыжий бот вскинул брови в вопросительном жесте и взглянул на Балкхеда, старающегося опознать средство передвижения своего старого друга.       — Похоже на отбойник Джеки, но это не он. Может быть, какой-нибудь другой разрушитель. Такие штуки обычно только у них и бывают, — он взглянул на всех, ожидая разговора о дальнейших действиях.       Прайм дал команду на попытку связаться с кораблём, но на радарах даже не удавалось отследить его местоположение, не говоря уже о том, чтобы настроить радиоволны. Было решено связаться с Фоулером. к счастью, он быстро очистил территорию от посторонних глаз, и автоботы отправились по координатам, найденным специальным агентом.       Группа из четырёх автоботов вышла из воронки земного моста, и им сразу стало ясно, куда двигаться дальше: в сторону разразившейся перестрелки, где впоследствии, что даже не показалось алозначным удивительным, нашёлся и тот самый упавший корабль. За ним была замечена тёмная фигура, отдающая неоновыми зелёными отблесками, сильно бросающимися в глаза. Хозяин корабля без особых проблем отбивался от небольшой группы десептиконов. Прайм скомандовал начать нападение, и увидев, что вехиконы не одни, обречённо провентилировал. Теперь враг точно узнает о прибывшем.       — Выходи, одноногая! Ты поцарапала мой свежевыкрашенный капот! — этот едкий, манерный и до жути знакомый голос донёсся до автоботов, как только те подошли ближе.       — А ты подбил мой корабль, манерная ты сучка Мегатрона! Из-за вас, шарктиконов, от моего двигателя ничего не осталось! — грубый, чуть хрипловатый фемский выкрик дошёл до зелёного бота, отчего тот, широко раскрыв оптику, оглядел источник звука и, довольно улыбнувшись, выдал:       — Оптимус, это свои!       Он качнул головой в сторону чёрного силуэта, скрывающегося за полуразрушенным кораблём, и, получив одобрительный кивок, ринулся туда. Бывший рэкер подобрался настолько незаметно, что кое-как смог увернуться от нескольких выстрелов выпущенных испуганной нежданным гостем фем.       — О, Праймус!.. Балкхед?!       Не успела та и удивиться появлению своего бывшего сослуживца, как мех выстрелил в приближающегося к ним вехикона, добив тем самым последнего врага. Слегка выглянув из укрытия, он оглядел поле боя, подметив про себя, что «манерная сучка Мегатрона» уже успела увильнуть. Бот снова перевёл своё внимание на фем и, не долго думая, заключил её в свои крепкие объятия. Судя по болезненному скрежету корпуса, он немного переборщил. Самую малось. Её зелёное сияние плавно сменилось жёлтым. Она хоть и была безумно счастлива видеть своего боевого товарища, но старые травмы от этого никуда не девались.       — Балкхед, я тоже рада тебя видеть, но я всё ещё хромая, и ты невыносимо больно зажал мой сервопривод! — одумавшись и извинившись, тот аккуратно поставил её на землю и уже было хотел что-то сказать в порыве эмоций, но не успел.       — Прайм? Да ладно! Собственной персоной?! — чёрная фем перевела свой взгляд в сторону приближающихся ботов и широко раскрыла оптику, увидев самого главного из них. — Я Ларк, — всё с тем же удивлением она легко помахала присутствующим.       Долго расспрашивать её не стали, руководствуясь реакцией Балкхеда на её появление, и со спокойной искрой предложили присоединиться к их команде и общему делу. Та уже была готова согласиться, как вдруг начала волноваться, метая оптикой в разные стороны.       — У меня немного выбора. Я не смогу восстановить свой корабль. Вот только… — она расстроенно повернулась в сторону «упавшего судна», и её подсветка сменилась на голубой. — Вот только и оставить его здесь я не могу. Там куча научного оборудования и оружия, и я не могу оставить всё моё нажитое сокровище десептиконам.       Получив понимающий кивок от Оптимуса и его обещание о том, что сегодня же они за всем вернутся, Ларк, тяжело вентилируя своими системами, направилась вслед за ними, в воронку земного моста. Меньше минуты, и пейзаж хмурого сырого леса сменяется просторным светлым помещением с эмблемой автоботов по центру. Первое, что бросилось в глаза фем — три представителя земной формы жизни, один из которых что-то вопил до помех в аудиосенсорах, и пристально, изучающе её разглядывающий бело-рыжий мех, который буквально сразу же подошёл к ней.       — А что с сервоприводом?       Сначала он пригнулся, а потом и вовсе встал на одно колено, чтобы более детально рассмотреть заинтересовавшее его место, и уже потянулся манипулятором к нему, как вдруг фем вздрогнула и сделала шаг назад, слегка покачнувшись из-за своей хромоты. А ведь и правда. Никто в темноте ночи так и не заметил столь явное «украшение» на её ноге. Бот был удивлён такой реакции, но списал это на незнакомые обстановку и окружение.       — Да не дёргайся ты! Я хочу помочь! — он вновь потянулся, но та одёрнула его, отчего поймала недовольный взгляд доктора, уже норовящего высказать ей пару ласковых по поводу её нелогичного поведения.       — Спасибо, конечно, но мне не нужна помощь, — объяснилась фем, скрестив манипуляторы на грудных пластинах и осуждающе просверливая медика своей оптикой. Тот лишь фыркнул в ответ и продолжил:       — Она была бы тебе не нужна, если бы твой шарнирный фиксатор был по размеру, и ты хоть иногда его снимала, — мех указал пальцем на незамысловатую конструкцию, скрепляющую и удерживающую между собой «бедро» и «голень». Эту функцию должен был обеспечивать коленный шарнир, но у неё были явные проблемы с ним. — У тебя вмятины. И энергон подтекает, — он язвил, расплываясь в самодовольной улыбке.       Бот с нескрываемым осуждением глядел на новобранца и пытался навязать ему своё мнение. Да, оно было правильным, но дар убеждения отсутствовал у него напрочь, а от недовольного ворчания толку было ноль. Его напор всё никак не мог справиться с сопротивлением фембот.       — Мне. Не нужна. Твоя помощь. Спасибо, но с этим я в состоянии справиться сама.       Фем всё упорно твердила о своём решении и пыталась убедить в этом и врача. Он же отступать не собирался уже просто из принципа, ведь она посягнула на самое святое — на его сформировавшийся за долгие годы войны авторитет. Никто и никогда не спорил с ним, когда тема касалась медицины и здоровья, ведь и так было заведомо известно, кто выйдет победителем. А тут же незнакомая и малоопытная соплячка, как подумал сам врач, лезет на рожон, пытаясь доказать свою неправоту. Рэтчет уже давно привык, что никто, кроме него не сможет оказать должную медицинскую помощь, отчего подобный эксцесс вызвал шквал негодования в его процессоре.       — А ты у нас медик, чтобы делать такие выводы? — бот встал, продолжая сверлить её взглядом, и скрестил манипуляторы на груди. Было хорошо заметно, как тот начинал закипать. Взять, как минимум, лёгкий скрежет металла, появившийся из-за того, что тот в порыве гнева начал сжимать части своей брони на предплечьях, видимо, всё-таки пытаясь удержаться от того, чтобы не сорваться.       — Рэтчет, остынь, — вмешался Балкхед, загородив собой фем и немного вытянув руку перед собой. — После того, как на Ларк оказалась эта штука, она перештопала огромное количество солдат, в числе которых был и я сам, так что дело своё она знает, — закончив, он оглянулся на неё и продолжил: — А ты не обращай внимания. Рэтчет порой бывает очень ворчливым и вредным, но зла никогда не желает.       До этого момента, видимо.       Она почти сказала это вслух, но вовремя среагировала, лишь немного усмехнувшись над своими мыслями. Она только встала на порог базы, как вдруг её уже начал учить жизни какой-то ворчун почтенного возраста с огромным самомнением.       — Вот как значит… Рэтчет, — бывший рэкер протянула манипулятор возмущённому доктору, и тот, к удивлению всех присутствующих, всё-таки пожал его в ответ.       — Я здесь главный.       — Как скажешь, Док, — Ларк сверкнула оптикой и, непринуждённо пожав плечами, хитро улыбнулась.        Могло показаться, что скрежет дентопластин врача можно было услышать аж на другом конце базы. Фембот прекрасно поняла, что именно его разозлило, особенно после того, как тот сжал свою ладонь сильнее. Он не терпит такое от Уилджека, а от неё уж тем более не станет.       — Я больше техник и учёный, нежели медик, так что я ни капли не расстроена, — её взявшееся из ниоткуда холодное спокойствие даже в какой-то степени расстроило, как и её так легко выскользнувший манипулятор из, казалось, мёртвой хватки Рэтчета.       Оптимус, который отчего-то побоялся влезать в их разговор, по окончании его с облегчением провентилировал и вместе с виновницей инцидента снова отправился к упавшему кораблю, взяв с собой практически полный состав команды.        Закончив, все разошлись по своим отсекам, и лишь двое оставались в бодрствующем состоянии — вечно работающий медик и хромающая фем, устало ковыляющая к главному залу за всем необходимым для ремонта своего серво. Как бы ей не хотелось признавать это, но Рэтчет был прав: фиксатор конечности, и правда, был ей мал, но ни времени, ни возможности исправить это всё никак не выдавалось, поэтому приходилось ходить с тем, что есть, терпеливо переживая нарастающую чуть ли не с геометрической прогрессией боль. Она была настолько острой, что, казалось, ещё немного, и эта конструкция разрубит её серво на кусочки. В это же время ощущения были настолько привычными, что фем уже не могла и представить себе жизнь без них.       Ковыряясь в своих инструментах в поисках нужных, она отчётливо слышала, как медик, хоть и тихо, но всё равно матерился, тяжело прогоняя воздух по своему корпусу. Собрав всё необходимое, фем всё-таки решила взглянуть, что довело его до такого состояния, и, повернув шлем в сторону, сразу поняла, что пошло не так. Она аккуратно подошла к нему, но тот так был занят проводкой, что даже и не заметил её. Воспользовались моментом, она нырнула в свободное место под приборной панелью, и бегло окинув взглядом происходящее сделала заключение.       — У тебя ладони слишком крупные для того, чтобы сделать это самому.       Фем, стоя на четвереньках так же, как и её «новый напарник», как выразился Прайм, сверлила оптикой тонкие сплетения проводков, прикидывая, что именно нужно будет с ними сделать. Она, поймав на себе пару удивлённых окуляров, пихнула меха в сторону, вставая на его место и заползая ещё глубже.       Ларк начала ловко перебирать провода одни за другим, как вдруг послышался тихий треск донёсшийся неизвестно откуда. Врач не придал этому значения, списывая всё на усталость или действия фем, которая бампером кверху перебирала проводку. Быстро глянув что-то на терминале, он снова спустился вниз, и, заметив маленькую лужицу энергона возле того самого фемского серво, начал бурчать.       — Поздравляю, у тебя лопнул металл. Я тебя предупреждал.       Тон его голоса не был злым или язвительным. Скорее, он вёл себя так, будто ничего странного не произошло, и говорил максимально непринуждённо, хоть и не лишал себя возможности лишний раз приправить всё нотками сарказма.       — Спасибо, я знаю, что и где у меня лопнуло, — она моментально переняла настроение бота, отвечая его же манерой.       — Забавно, что ты всё ещё где-то под панелью управления, а не на моём столе.       — Что бы ты не имел в виду под этим.       Эхом по стенкам металлической коробки раздался лёгкий смешок, который донёсся и до бело-рыжего автобота, заставляя невольно усмехнуться и его самого.       — Заметь, ты первая нашла в этом второе дно, — медик посмотрел вглубь панели, пытаясь разглядеть там хоть какую-то реакцию на сказанное. — Может, вылезешь, наконец? Я уже не могу на это смотреть. Если бы ты работала не под напряжением, я бы насильно тебя оттуда вытащил, — и вот он вновь обратил внимание на образовавшуюся проблему, уже прикидывая все возможные последствия такого халатного отношения рэкера к своему здоровью.       — И получил бы по своей наглой морде… Ещё немного и… Всё!       Наконец, фем выползла из-под приборной панели, и, самодовольно потерев ладони, поймала на себе очередной самый осуждающий взгляд со стороны врача.       — Ларк, ну так же нель…       — Ай, Рэтчет, да какое тебе дело до меня? Мы знакомы меньше суток. Зачем ты так обо мне печёшься?       Её уже начало раздражать такое навязчивое поведение с его стороны, поэтому она кое-как встала, гордо отказываясь от предложенной помощи, и поплелась в выделенный ей отсек, прихватив заодно свои инструменты.       — Чтобы ты знала, мне есть дело до всех, кто здесь находится, — строго выдал ей вслед мех. Сил не было уже настолько, что даже сарказмировать не очень-то и хотелось. — Тебе же больно. Зачем ты это терпишь?       Он чуть ли не моментально добрался до неё, всё ещё надеясь вразумить. Не успел он ухватить Ларк за предплечье, как та одним ловким движением прижала его к стене угрожая своим бластером.       — Запомни раз и навсегда. Не смей. Меня. Трогать. Не нарывайся, если не хочешь быть размазанным по стенке.       Рэтчет, то ли в силу своей усталости, то ли потому, что действительно был уверен, что та ничего ему не сделает, просто стоял и молча смотрел на неё, провожая взглядом. Автобот прогнал горячий воздух по системам, охлаждая раздраженный корпус.       Несносная фемка…

***

      Под тусклым освещением нескольких портативных ламп фембот сидела в своём отсеке и полушёпотом бормотала всевозможные ругательства, корчась от боли. Она заматывала свой измученный сервопривод плотным тянущимся материалом, стараясь избежать нужды в неудобном и уже так сильно надоевшем фиксаторе. По окончании перевязки она несколько раз попыталась встать и пройтись, но ничего не вышло. Поняв, что этого противного фиксатора ей никак не миновать, Ларк раздражённо провентилирововала системы и уныло поковыляла к лежащей на столе «странной железной штуковине», как называла её Мико, которая и вывела фем из своих мыслей.       — Я так и знала, что ты здесь! — девочка радостно забежала в открытый отсек трансформера, забираясь на уже обустроенное ей местечко.       Ей нравилось проводить там время в отсутствии своего напарника, а хозяйка помещения была и не против. Несмотря на нелюбовь к бесконечному общению, Мико по каким-то причинам ей не надоедала. Её непрерывный поток мыслей, разговоры ни о чём и неисчерпаемое количество вопросов даже забавляли Ларк, скрашивая её неутолимое одиночество на искре. За столько ворн послевоенных скитаний по всевозможным галактикам она уже давно привыкла к нему, вследствие чего практически не покидала отсек и проводила всё время в своей импровизированной лаборатории. Как же она была благодарна Оптимусу за то, что тот выбил ей местечко побольше и подальше от всех. Рядом обитал лишь Рэтчет, который появлялся там до неприличия редко, в отличие от медбея. Иногда ей казалось, что он там и живёт, ведь тот был наиболее частым местом его пребывания. Периодически мех отвлекался от своей работы, мельком заглядывая в открытые створки помещения соседки, проверяя не умерла ли она вообще. В целом, рэкер была более чем довольна, ведь её, кроме Мико, практически и не дёргали даже с учётом того, что её отсек всегда был открыт. Ну, разве что за исключением моментов, когда фем пребывала в оффлайне.       Порой Ларк даже умудрялась покидать базу, но только в целях тестирования собранного ей оружия, которое впоследствии начали потихоньку «прикарманивать» автоботы, чему та и не противилась.       Ну, должна же я хоть какую-то пользу здесь приносить.       Примерно так каждый раз отвечала та на неловкие просьбы других членов команды о том, чтобы стать обладателем той или иной вещицы. Ей нравилось работать одной, отчего она всегда отказывалась от чьего-либо сопровождения, рекомендованного Праймом для её же безопасности. Уходила она всегда под недовольный бубнёж доктора, скрываясь в яркой воронке земного моста.       — Моё местоположение слишком предсказуемо, — фем мягко улыбнулась, снова садясь на свою платформу. — Что, в главном зале кончились развлечения, и ты опять решила разобрать мой творческий уголок по запчастям? — она расплылась в ещё более широкой улыбке, после чего и вовсе рассмеялась.       — Да я же извинилась! Сколько можно мне напоминать об этом?       Девочка и правда чувствовала вину за то, что разнесла пол-отсека Ларк, не удержавшись и всё-таки нажав на кнопку очередного, ещё незаконченного бластера, который та всё никак не могла доработать.       — И да, в главном зале ничего интересного… Рэтчет и Раф тестируют какую-то зелёную жижу. Похоже на очередное изобретение нашего безумного доктора.       — Зелёную жижу… — фембот задумалась, чуть нахмурив надлинзовые щитки, а после выдала единственное, что подходило под всё выше описанное. — Синтетический энергон?       — Точно! Так он эту хрень и назвал, — рэкер ничего не ответила, а Мико притихла, но ненадолго. — Ларк, — девочка снова замолкла и, заметив, что на неё обратили внимание, продолжила: — Я давно спросить хотела… Твоя подсветка. Ты сама её настраиваешь, или что это вообще такое?       — Это просто моя особенность. Она со мной с момента активации. Выглядит симпатично, но иногда безумно мешает, — та уже было хотела поставить точку в своём столь коротком рассказе, но по взгляду японки поняла, что такого ответа ей точно будет недостаточно. — Эта подсветка отражает мои чувства, если так можно выразиться. Ну, например… Зелёный — спокойствие, в коем я чаще всего прибываю, жёлтый — радость, синий или голубой — это грусть и печаль. Но это поверхностно, потому что здесь играет роль ещё и интенсивность эмоции.       — А любовь? А вы её чувствуете вообще?       — Да, к сожалению. И цвет максимально отвратительный — розовый, — Ларк усмехнулась и уже хотела было продолжить, как в помещение влетел напуганный Рафаэль.       Выслушав его, фем округлила оптику и ринулась в главный зал, где без сознания на полу лежал медик автоботов. Она бегло окинула взглядом происходящее, примерно поняв, что произошло, взяла один из приборов, лежащих на панели, и начала сканирование. Ничего так и не выявив, она решила просто попытаться привести его в чувство, что по итогу всё-таки получилось.       — Только не говори, что ты решил испытать эту дрянь на себе! — не успел ещё тот настроить оптику и увидеть перед собой чёткий силуэт недовольной фем, как та сразу начала причитать о неимоверной тупости его поступка.       — Как приятно, что ты назвала мой труд дрянью, — пробурчал тот, хватаясь за протянутый ему манипулятор. Даже будучи ещё не до конца в себе, он умудрился добавить яда в свои слова.       За не очень продолжительное время, проведённое ещё одним членом команды «Прайм» в новом месте, подобный вид общения стал для них нормой. Такое они позволяли себе лишь исключительно друг с другом. По какой-то причине между ними образовалась очень странная и необъяснимая связь, которая будто бы обязывала их вести себя только так и никак иначе. Ну или, найдя кого-то с характером таким же саркастично-противоречивым — до безумия противным на первый взгляд, но невероятно милым и пушистым в самой своей сути, — они решили отрываться друг на друге по полной программе, ведь понимали, что каких-либо обид со стороны «оскорблённого» после такого не последует.       Никто не решался разузнать причину такой, как казалось, «ненависти». После очередной перепалки все лишь с упоением и интересом наблюдали за летящими инструментами и бранными, почему-то чаще всего человеческими ругательствами. Даже Прайм не вмешивался в эти конфликты, будучи почему-то уверенным в том, что те в состоянии решить их сами… Ну или надеясь на это. Он же и невольно прервал их текущий на тот момент спор, запрашивая земной мост.       — О, Праймус, я наконец-то разомну свои шестерёнки! Достало уже здесь торчать. Так ведь и заржаветь недолго, — узнав о том, что подбили Арси, Ларк довольно пошла к граундбриджу.       Одним ловким движением она обнажила свои лезвия, которые до этого момента так никто и не заметил. Возможно, это всё из-за того, что кто-то редко высовывается из своей «норы». Кто бы мог подумать, что пара обычных кибертронских мечей может выглядеть так завораживающе. Узнав о том, что они ещё и с лёгкостью собираются в один «двухсторонний инопланетный крутецкий супер-пупер меч», Накадаи взвыла от счастья и одновременно негодования.       Почему я узнаю об этом только сейчас?!       Девичьему возмущению не было предела, поэтому фем решила схитрить и нажать на одну волшебную кнопочку.       Он ещё и с подсветкой!       Как же легко перевести её внимание с одной детали на другую. Поняв, что Мико уже и позабыла про свою обиду за подобную недосказанность, Ларк облегчённо провентилировала.       Этот вид оружия появился в арсенале фем случайно: подарок хорошего знакомого (по крайней мере, было решено попытаться им остаться) и по совместительству сослуживца на прощание. Вернее будет сказать, не случайно, но неожиданно. Ещё с момента, как она зачислилась в ряды разрушителей, при ней было нечто подобное, но после сложной операции их пришлось оставить на поле боя. Расставание же было тяжёлым: больная привязанность до добра не доводит. Он же не особо был огорчён, но решил оставить после себя след, сделав столь необычный презент. Ларк после этого ещё тысячу раз пожалела, что приняла его, но вот так просто взять и избавиться от этого могла. Какая-то неведомая сила каждый раз сдерживала её.       — Ага, ещё чего, — недовольно фыркнул врач, с укором взглянув на фем. — Ты совсем что ли беспроцессорная? Тебе, если ты вдруг не знала, на твоём серво, с его-то состоянием, даже стоять нельзя. А ты в бой рваться собралась? — не успел он договорить, как пошёл в направлении земного моста, даже не дав рэкеру полноценно возмутиться.

***

      Фигуристый чёрный корпус не спеша ковылял по огромному коридору, поглядывая по сторонам. Делалось это как-то неосознанно, будто бы «для галочки», ведь его обладательница витала где-то в своих мыслях, уже на автопилоте добираясь до своего отсека. Всё так же старательно перебирая данные в своём процессоре, Ларк и не заметила, как перед ней оказался медик автоботов, по воле случая или судьбы хорошенько вписавшись в него плечом.       — О, Праймус! Прости, я не… — та уже начала извиняться, как вдруг перевела своё внимание на то, чем он занимался, и сразу же позабыла о своей вине, будто ничего и не произошло. — Дани твою, Рэтчет, ты опять испытываешь на себе этот Юникронов шлак?!       Фембот указала пальцем на пустой сосуд. По оставшимся, стекающим по внутренним стенкам ёмкости каплям вязкой зелёной жидкости можно было с лёгкостью определить, что в ней когда-то было. Та со всем присущим ей возмущением вскинула оптограни и выжидающе смотрела на меха, так подозрительно спокойно наблюдающего за её негодованием. В глубине искры она надеялась получить хоть какое-то более-менее логичное объяснение от её оппонента, хоть и понимала, что это маловероятно.       — Во-первых, очень приятно, что ты снова полила отработкой мой труд, — он скрестил манипуляторы на грудных пластинах, не выражая ни единой эмоции, что сразу насторожило бывшего разрушителя. — Во-вторых, мне же нужно поддерживать то состояние, в котором я сейчас нахожусь.       — А ясность своего процессора ты поддерживать не пробовал, умник? — тот лишь пожал плечами.       Ларк ещё несколько мгновений сверлила его оптику всё тем же разозлённо-недоумевающим взглядом, после чего раздражённо фыркнула и направилась туда, куда шла изначально, так и не заметив, как тот расплылся в странной, несвойственной ему улыбке. В один момент она услышала приближающиеся к ней шаги, но не придала этому значения, подумав что медик просто пошёл к себе. Как назло, в случае, когда хотелось бы побыстрее уйти, обязательно что-то случается. Фем чуть пригнулась, осматривая свой сервопривод, так неестественно заскрежетавший, отчего приносящий максимально неприятные, болезненные ощущения. Пока она пыталась разобраться в произошедшем, выпустила меха из виду, о чём впоследствии очень пожалела.       — А бампер у тебя что надо, конечно, — Ларк опешила. Не успела она выпрямиться, как ощутила неслабый шлепок по тому самому месту, которое так нагло и бестактно упомянул Рэтчет. — Даже в ладонь не умещается, — бот собственнически сжал свой манипулятор, так и не собираясь его оттуда убирать.       — Что?!       Несколько секунд хватило для того, чтобы энергон в магистралях начал кипеть, а скрежет дентопластин стал настолько сильным, что, казалось, они вот-вот могут погнуться. Незамедлительно в медика полетел разъярённый фемский кулак, от которого тот чудом смог увернуться. Видимо, он должен будет потом сказать огромное спасибо синтетическому энергону за свою целую лицевую платину… Пока ещё целую. Так же удачно у него получилось избежать ещё нескольких ударов, но, пропустив один, он был беспощадно повален на пол, приземляясь со звонким и гулким грохотом, сильным эхом разносящимся по стенам огромного коридора.       На такой шум сбежалась вся команда. Увидев, что в полумраке верхом на их враче сидит отдающая ярко-красным неоном фигура, всё опешили. В это же мгновение они заметили, как яростно в него влетают тяжёлые, по истине рэкерские удары, и то, какие усилия тот прилагает, чтобы остаться более-менее целым. Осознав происходящее, все ринулись к ним, в первую очередь оттаскивая разъярённую Ларк, что оказалось сделать сложнее, чем предполагалось.       — Что здесь происходит? — голос Прайма был обеспокоенным и отчасти даже разозлённым, ведь такое отношение своих автоботов друг к другу он не терпел. Это переходило все границы дозволенного.       — Я всего лишь хотел пошутить, а она… — начал было рассказывать медик, но договорить так и не успел.       — Хотел пошутить?! — прорычала фем, всё так же пытаясь вырваться из хватки Балкхеда. — Да я вырву твою искру за такие шутки, старый извращенец!       — Что же ты такого сделал, что довёл её до этого состояния? — решил вмешаться здоровяк, озвучив так сильно всех интересующий вопрос.       — Я всего-то шлёпнул её по бамперу. Не понимаю, чего она так взъелась, — встав и отряхнувшись, он лишь непринуждённо пожал плечами, всем своим видом показывая, что не наблюдает ничего плохого в том, что несколькими минутами ранее сделал.       — Что?! — все вскинули оптограни и перевели свой взгляд на медика.       Он же, пробежавшись оптикой по всем присутствующим, махнул рукой, недовольно фыркнул и ушёл, оставив остальных ловить неловкие взгляды друг друга.       Целый земной час потребовался всем на то, чтобы отговорить Ларк от претворения своих угроз в жизнь, как бы некоторым и самим не хотелось отвесить доктору пару ласковых за подобные вольности. Все прекрасно понимали, что такое поведение со стороны Рэтчета обусловлено его новым, так быстро и неожиданно появившемся пристрастием к синтетическому энергону, но легче от этого не становилось.       Наконец, все ушли, оставив фем наедине со своими мыслями. Противно и мерзко. Настолько, будто все магистрали медленно и нудно кто-то выворачивал наизнанку. Окунувшись по самые антенны на своём шлеме в самобичевание, фем не сразу поняла, что в её отсеке забыл жёлтый разведчик. Осознав всё, им сказанное, она в панике подорвалась с платформы и ринулась в главный зал.

***

      Активировав оптику, медик не сразу понял, что произошло, и где он находится. С горем пополам настроив фокус и кое-как осмотрев обстановку, мех заметил стоящий в метре от него чёрный корпус, всё внимание которого было направлено на ближайшую консоль с каким-то данными. Бот попытался встать, и у него уже начало было получаться, как вдруг по всему корпусу прошлась волна острой, колющей боли, казалось, пробирающей даже в нечувствительных местах.       — Лежи, придурок, — фемский манипулятор, ухватившись за плечо, резко и бесцеремонно уложил врача обратно, смиряя и заставляя снова скорчиться от неприятных ощущений. — Видимо, не я одна хотела лишить тебя искры сегодня, — с лёгкой усмешкой хмыкнула та, не отводя внимания от компьютера. Рэтчет же просто промолчал.       — Ларк я… — спустя какое-то время, восстанавив в процессоре произошедшие события, он всё-таки подал голос.       Мех никак не мог собрать слова в предложения, а перед оптикой бесконечно всплывали сообщения о системных ошибках, сбивающих с и без того беспорядочного потока мыслей.       — Прости ме…       — Заткнись, Рэтчет! — фем не выдержала и сорвалась, заметно повысив громкость звуковоспроизведения. — Я не настроена сейчас на разговор с тобой.       Чуть успокоив себя, она устало потёрла ладонью свою лицевую, после чего, ещё несколько раз клацнув коготками по консоли, окинула медика подавляющим, разгневанным взглядом и, так ничего больше и не сказав, покинула медотсек.