***
Погода здесь была достаточно теплой, и выходить на улицу в жару после домашней промозглой осени было шоком, но, по крайней мере, в этот раз они не несли свой собственный багаж. Эта поездка была почти полной противоположностью путешествия в Оклахому: они прилетели накануне, предоставив команде время для акклиматизации, взяли с собой всю группу поддержки, и их встретили два больших автобуса, чтобы отвезти в отель. Они могли рассчитывать на мгновенный ответ на любой вопрос, возникший во время пребывания на западном побережье. Но вот чего они не ожидали, так это приветственного комитета. В центре вестибюля стояла команда Лос-Анджелеса Аллстарс, ожидавшая, чтобы поприветствовать их в своем городе с мимозами и ухмылками. Эндрю не знал, было ли это постановкой для фотосессий, дружеским жестом или прямой угрозой, но они, одетые в свои майки и с командой журналистов наготове, явно устраивали шоу. Дэвис и Райсман вышли вперед, чтобы исполнить долг, обменявшись дружескими объятиями и приветствиями со своими соратниками. Эндрю недовольно поднял бровь на Дэн Уайлдс, которая ждала своей очереди сделать то же самое. Она выполнила все обязанности вице-капитана, после чего раздала напитки, которые держала, и направилась к нему. Дэн Уайлдс была настоящим воплощением силы. Когда она подходила вплотную, это было похоже на удар молотком по голове. Когда она была возбуждена или счастлива, ее бедра раскачивались так, что у натуралов и лесбиянок, стоило им столкнуться с этим, перехватывало дыхание. То, что у Нила этого не происходило, было… интересно. Она остановилась в непосредственной близости от личного пространства Эндрю, не предлагая ни объятий, ни рукопожатий. — Я так рада тебя видеть, — тепло произнесла она, а затем, с не меньшим энтузиазмом, повернулась к Нилу и протянула ему руку. — Даниэль Уайлдс, — сказал он, пожимая руку. — Нил Джостен, — отозвалась она, слегка подмигнув. — Я большая поклонница твоей карьеры рестлера, — когда Нил смутился, она добавила: — В частности, того, как ты отделал Кевина. Лицо Нила покраснело до кончиков ушей, что заставило Дэн откинуть голову назад и рассмеяться. Эндрю заметил, что она изменила прическу, и ра́сточки ей очень идут. — Ты не представляешь, как долго мы все фантазировали о том, чтобы просто вмазать ему как следует. Он невыносим. Как тебе удалось уговорить Эндрю согласиться на это? — Я просто попросил, — ответил Нил. — Просто попросил, — повторила она, поворачиваясь к Эндрю, скрестившему руки. — Что это такое? — спросил Эндрю, желая перевести разговор в другое русло и выяснить, почему Аллстарс преграждают ему путь к крепкому сну, словно не он уже согласился пойти сегодня вечером на ужин вместе с Мэттом и Дэн. — Мы просто пришли поздороваться! У нас было голосование, и всей командой мы решили, что вся эта ерунда с соперничеством не означает, что мы не можем быть порядочными. Когда ни Нил, ни он не улыбнулись в ответ, ее лицо слегка поникло. — Ты имеешь в виду, что нового мальчика Баронов хорошо принимает общественность, и ты хочешь это использовать, — сказала Элисон, приподняв бровь. — Нил наш золотой петушок, дорогая, а не твой, — хотя ее слова прозвучали резко, она крепко обняла Дэн, не отпуская ее несколько долгих секунд. — И это тоже, — призналась она. Популярность Нила только росла на протяжении всего сезона. Кто-то из фанатов смонтировал ролик и выложил его на Youtube под заголовком «Король мертв, да здравствует король». В ролике был показан первый гол Нила в составе Баронов, скольжение на коленях, которое он использовал против Сиэтл Серпентс, и множество кадров, на которых он блокирует Кевина, хотя его фол и не показали. В ролике показывались несколько приемов из их последней игры под запоминающийся ритм, и он прочно завирусился. Сочетание его настырной тактики во время игр и того факта, что во время интервью он стал говорить больше как человек и меньше как робот, принесло ему серьезные очки практически со всех сторон. Его зимние каникулы, вероятно, будут посвящены безостановочным фотосессиям для брендов, с которыми он подписал договор или договоры с которыми были подписаны за него. По сути, он проводил практически идеальный дебютный сезон и довольно быстро набирал поклонников. Эндрю старательно не думал о Хэллоуине. — Я сделаю для тебя несколько снимков нашего Нила, наслаждающегося жизнью в Лос-Анджелесе, — пообещала она. — Может быть, несколько снимков на пляже, где он говорит, как ему здесь нравится, чтобы разгорячить и взбудоражить трейдеров. Нил моргнул. — Меня не продают, — он повернулся к Эндрю, ища объяснение странным событиям вокруг него. — Я бы знал. — Да, но мы можем сделать вид для фанатов, что ты открыт для этого. Полезно держать их в напряжении, — настаивала Элисон, уже постукивая по своему Айфону. Пока они разговаривали, к их группе подошел еще один игрок Аллстарс. — Джостен, Миньярд, это Айзек Федоров, наш защитник. Новичок был крепкого телосложения, с заметно бочкообразной грудью и несколькими лишними килограммами, которые, вероятно, служили ему оружием в игре. Он протянул Эндрю руку для пожатия, а когда тот не отреагировал, попытался пожать руку Нилу. Нападающий тоже не выглядел заинтересованным. — Стартовый защитник, — поправил он. Он еще немного подождал, пока Нил смилостивится и пожмет руку, а когда тот этого не сделал, рассмеялся. — Наш Нил всегда был ледяной принцессой, но через некоторое время он оттаивал. Перемена в Ниле произошла почти мгновенно. На его лице не осталось и следа румянца, а поза, которая расслаблялась по мере разговора Элисон и Дэн, стала напряженной. Лицо превратилось в маску, голубые глаза стали холодными и отстраненными. — Элисон Рейнолдс, — их сотрудник по связям с общественностью протянула наманикюренную руку. — Остряк из Эдгара Аллана, верно? — перемена произошла так быстро, так внезапно, что и Дэн, и Элисон тоже ее заметили. — Точно, вперед, Вороны, — сказал он, взяв ее за руку и подмигнув. Его излишне кокетливая манера поведения сразу же насторожила Эндрю, но, похоже, не только его. Дэн пыталась сохранить улыбку на лице, и когда Эндрю поймал ее взгляд, она выглядела смущенной и немного ошарашенной, как будто такое поведение было ненормальным для ее товарища. Нил вышел из ступора и наконец обратился к Федорову. — Как проходит твой сезон? В ответ тот проговорил что-то по-японски и коротко поклонился, после чего продолжил на английском. — Скучно. Но сейчас стало немного интереснее. Должен сказать, что я скучал по игре с тобой. — Не могу сказать того же. Федоров опасно улыбнулся на этот упрек, но его прервали, прежде чем он успел ответить. — Нил, дуй сюда! — Куниеда позвал его из другой компании, и Эндрю никогда не видел человека, который был бы так благодарен за повод уйти от разговора, и это после четырех лет наблюдения за тем, как Кевин пытается общаться с рядовым обществом. Он как-то странно дернулся, словно ему пришлось удержаться от поклона, а затем присоединился к Эшу и нескольким нападающим Аллстарс, чтобы сфотографироваться, позволив Эшу перекинуть руку через свое плечо. Он видел, как Эш спросил его об этом заранее, и как Нил нерешительно кивнул в знак одобрения. Эндрю в очередной раз поразился тому, насколько пассивен он был. Как он предпочел отстраниться от разговора, а не наброситься на Федорова, который теперь просил Элисон дать ему ее Инстаграм. Эндрю не сводил глаз с нападающего, который сделал несколько фотографий с товарищами по команде и соперниками, после чего скрылся из виду и взял со стойки регистрации свою карточку-ключ, очевидно, совершая тактическое отступление. Он вернулся к разговору, когда Ребекка подошла поприветствовать другого бывшего Ворона. Федоров встретил ее гораздо холоднее, но с большим уважением. — Значит, ему можно быть засранцем с Нилом, потому что он младше, а тебя не трогают, потому что ты старше? — спросила Элисон, когда он отошел, и лицо Ребекки нахмурилось. — Это часть расплаты за наш путь, — сказала она, повторяя их предыдущий разговор. — Я старшекурсница, так что по стандартам Воронов я всегда буду выше его. Он был груб с Нилом? — Не совсем, — Дэн встала на защиту своего игрока. — Это было просто… неловко. — Ну, Нил младше, но он был его капитаном, а это несколько нарушает иерархию. — Я действительно не понимаю, чего вы хотели получить от всего этого, — вмешалась Элисон. — Наставничества, — немедленно сказала Ребекка. — Предполагается, что речь идет о наставничестве, о партнере, который подталкивает тебя и разделяет тяготы обучения, о наставнике, которому ты служишь в обмен на его знания. И прежде чем ты начнешь пыхтеть на меня, скажу, что быть моим кохаем было проще простого по сравнению с тем, с чем я столкнулась, будучи первокурсницей, так что свои лекции о дедовщине можешь оставить для кого-нибудь другого. — Кто была твоя, ну, знаешь, младшая сестра, если выражаться женскими терминами? — спросила Элисон. Ребекка усмехнулась. — Тея. И у нее все получилось. — Ты была наставницей Теи Мулдани? — Единственной и неповторимой. — Ты ведь знаешь, что остальные члены NCAA обычно смотрят свысока на то, как мучают новичков? — вклинился Эндрю. Ребекка скривилась. — Обычно все не так плохо. — Обычно?! Разговор перешел в другое русло, но Эндрю уже достаточно наслушался этой чепухи от Кевина, и ему было неинтересно слушать ее снова. Он провел слишком много ночей, выслушивая, как Кевин пытается переиначить случившееся с ним в нечто оправданное, и мог бы, наверное, догадаться о содержании всего разговора еще до того, как он был озвучен. Взяв ключ-карту, он отнес вещи в свой номер и спустился в холл, чтобы подождать, пока Мэтт заберет их, но увидел, что Дэн и Ребекка все еще увлечены разговором о пользе дедовщины. Они перешли в закрытый бар в дальней части вестибюля, где стояли хорошие стулья и было меньше света. Обе женщины, казалось, были погружены в беседу и не заметили его приближения. Пока его не было, остальные игроки и персонал ушли; Эндрю только успел опуститься на стул рядом с ними, как Федоров снова появился и, не глядя по сторонам, подошел к стойке регистрации. Если бы он хоть раз оглянулся, то сразу бы увидел Эндрю, Ребекку и Дэн. Но он этого не сделал. — Мэтт только что прислал сообщение, что попал в пробку… — начала было Дэн, но осеклась, увидев, как Федоров пересекает вестибюль и встает в очередь за семьей уставших детей и изможденного отца, беззаботно ожидающего, когда освободится портье. Эндрю не сомневался, что ему нужен был номер комнаты Нила, и не нужно было подходить близко, чтобы услышать повторяющийся разговор, вежливый отказ женщины, а затем более твердый отказ, когда он стал приставать к ней. Он старался, чтобы его язык тела не был угрожающим, но женщина дважды покачала головой, а он все еще не уходил. Хостеллер тоже сразу поняла, что происходит, и пристально посмотрела на него. — Так это и есть часть вашего пути? — Дэн набросилась на нее, вставая, чтобы подойти к своему товарищу по команде. — Нет, не надо, — сказала Ребекка, протягивая руку и хватая ее за запястье, чтобы удержать ее на месте. — Федоров — мой товарищ по команде, но это уже переходит все границы. Извини, но меня не волнует, как вы поступали в прошлом. Я — вице-капитан Аллстарс, и это не то, как я управляю своей командой, — сказала ей Дэн, глядя на бывшего Ворона холодным взглядом. — Я не собираюсь просто сидеть здесь. — Тебе и не придется, — ответила Ребекка, начав переписку и не пытаясь скрыть сообщения. В какой ты комнате? Генри: 301, а что? Отправляю тебе неприятности. Сначала бей, потом задавай вопросы. Генри: 10-4 <3 — Оставайтесь здесь, — сказала она им, вставая со стула и направляясь к стойке регистрации, держа руки в карманах. — Эй, — она прервала четвертую попытку этого ублюдка заставить персонал отеля дать ему то, что он хотел, и повернула голову в сторону лифта. — Номер 301. Федоров на мгновение удивился, а затем на его лице появилась ленивая ухмылка. — Спасибо, — игриво сказал он и, проходя мимо, похлопал ее по плечу. Ребекка аккуратно уклонилась от его прикосновения и вернулась на свое место в баре рядом с Эндрю. Прошло совсем немного времени, и Мэтт появился у входа, почти сразу заметив их. — Привет, чувак! Извините, что опоздал, пробки на выезде из центра города были ужасные, а один из ребят украл мои ключи и бросил их на крышу, так что пришлось искать лестницу! Вы готовы выбраться отсюда, выпить пива? — Присаживайся, — сказал он вместо этого, приглашающе пнув один из стульев. Мэтт осторожно сел на него, улыбка сменилась выражением беспокойства. Мэтт всегда был таким умным. — Что мы делаем? — устало спросил он. — Командная политика, — сказал он ему, и, как по команде, Федоров вышел из лифта, прихрамывая, словно из него выбили всю дурь, волоча правую ногу и прижимая к быстро опухающему лицу белое полотенце. Дэн вскочила на ноги, пытаясь решить, нужно ли ей помогать товарищу, но один взгляд на Эндрю заставил ее снова опуститься на место. Все молча наблюдали за тем, как он ковыляет к входной двери, отчаянно пытаясь выбраться из отеля. Через несколько секунд лифт снова распахнулся, и в нем появился Генри Дэвис с мрачным лицом, который направился к ним. — Не хотите рассказать мне, что это была за херня? — в его словах сквозило раздражение, но тон был слегка веселым, как будто он получил удовольствие, но не счел нужным в этом признаться. Федоров, очевидно, не успел ответить. — Он искал номер Нила, — ответила Ребекка. — Он нацелился на Джостена? — удивленно спросил он, опираясь своей крупной фигурой о спинку кресла Ребекки. Когда она кивнула, он вздохнул. — Черт. Он даже ничего не сказал, прежде чем распахнуть дверь. Просто постучал, а когда я отпер, попытался повалить меня на пол. Если бы я не ожидал неприятностей, то он бы успел наброситься на меня. Когда я его ударил, он выглядел очень удивленным. — Он пытался добраться до Джостена? — спросил Мэтт, явно озадаченный. — Почему? — Это дело Воронов, — ответила Хостеллер. — Похоже, теперь это дело Аллстарс, — мрачно пробормотал Дэвис, когда Федоров снова вошел в зал, теперь уже в сопровождении, похоже, половины защитной линии Аллстарс. — Извините, — сказал он, вставая и уверенно шагая им навстречу. Ребекка увлеченно писала смс, но уже скоро она вскочила на ноги, чтобы присоединиться к своему капитану. Дэн и Мэтт смотрели на растущую группу с расширенными глазами и нервным выражением лица, но оба, казалось, не хотели двигаться в сторону собирающихся грозовых туч, особенно учитывая, что Эндрю и пальцем не пошевелил. — Ты собираешься, ну, знаешь, что-нибудь с этим сделать? — спросил Мэтт, когда Федоров оттолкнул Ребекку на шаг назад, рыча от злости. — Не моя проблема, — сказал Эндрю, скрестив одну ногу на бедре, усаживаясь поудобнее. — Это экси-фигня. Не моя тема. — Серьезно? — рассмеялась Дэн, явно пытаясь решить, собирается ли она пойти и помочь, и если да, то какой стороне. — Да, миссия «встретиться с ними, чтобы выпить перед важным днем» действительно работает, — сказал Мэтт, когда двери лифта со звоном открылись и из него вывалилось еще несколько Баронов. У Аллстарс уже начали сдавать нервы, когда их количество сравнялось, и казалось, что им достаточно просто выкрикивать оскорбления и ругательства в адрес друг друга. А завтра решат свои разногласия на площадке, как и положено игрокам. Но тут один из дилеров схватил Куниеду за воротник, а Хименес ударил того по лицу, и настроение сменилось с «напряженного» на «хаос, каждый приглашен». Эндрю, Дэн и Мэтт с разной степенью тревоги наблюдали за разгорающейся дракой. Дэн выглядела наиболее обеспокоенной, но Эндрю видел драки и посерьезнее, когда был подростком, и никто еще даже не достал оружие, так что он был более чем доволен тем, что оставался в стороне. Персонал отеля, вероятно, уже нажал на тревожную кнопку, и в любой момент все вокруг будет кишеть полицейскими. Эндрю уже собирался предложить им уехать до того, как это произойдет, чтобы избежать столкновения с полицией, когда лифт снова с грохотом распахнулся, и из него выскочил Нил с недоумевающим выражением лица и зажатым в одной руке телефоном. По его застывшему взгляду было видно, что он не понимает, что происходит и что ему делать. Драка переросла в настоящую потасовку — люди кричали, сыпали оскорблениями, толкали друг друга, бросались кулаками; постояльцы отеля, которым не повезло оказаться в холле во время драки, теперь бежали к выходу. Эндрю свистнул, резко и громко, словно подзывая собаку, и увидел, как Нил повернул голову в сторону шума. Увидев его, он принял разумное решение и обошел драку стороной, пробираясь по краям бойни, чтобы присоединиться к ним у бара. Несколько игроков лежали на земле, закрывая головы от ударов, сыпавшихся сверху, а стеклянный стол и большая ваза разлетелись вдребезги по всей плитке. Ребекка схватила одного из игроков Аллстарс за волосы и подняла его с земли одной рукой, улыбаясь сквозь окровавленные зубы. — Что, черт возьми, происходит? — спросил Нил, встревоженный и с широко распахнутыми глазами. Эндрю просто пожал плечами. В холле Дэвис наносил несколько впечатляющих ударов — Эндрю подумал, не сидел ли тот когда-нибудь в колонии. Снаружи послышался звук полицейских сирен. — Пойдем. Мы идем за едой, — сказал он Нилу, наконец поднявшись со стула и дернув головой в сторону двери. — Мы не… должны помочь? — спросил Нил, жестом указывая на происходящее. Он выглядел более чем растерянным, как будто вся ситуация была для него непостижима. Эндрю решил, что, пока тот не спросит, он не расскажет ему, из-за чего началась драка. Он решил, что они, по крайней мере, смогут выбраться из этого забытого богом штата, прежде, чем это всплывет. — Не-а. Мэтт смотрел вслед Эндрю, пока они шли мимо драки, и его шоколадно-карие глаза видели слишком много. Когда между полицейскими машинами, копошившимися у отеля, и ними образовалось несколько кварталов, он подошел достаточно близко, чтобы спросить: — Это — не твоя проблема, а он — да? Эндрю моргнул, не впечатлившись. Медленная, широкая улыбка расплылась по лицу Мэтта, и он поднял руки вверх в знак капитуляции. — Уличное тако — точно.***
Пресса подхватила драку. Они не могли этого не сделать, имея такое количество снимков с телефонов, на которых и Бароны, и Аллстарс стоят перед отелем в наручниках, пока полиция пыталась разобраться в случившемся. Они сообщали, что это были предматчевые нервы, в игроках жестокого вида спорта взыграли адреналин и предвкушение ожесточенного соперничества. Вряд ли кому-то предъявят обвинения в нападении, — хотя пару игроков и могут обвинить в нарушении общественного порядка, в статьях сомневаются, что дело дойдет до этого. Если бы не внушительные синяки и порезы от стекла, это могло бы быть даже пиар-акцией, призванной поднять шумиху перед завтрашней игрой. Эндрю отпраздновал их своевременный уход, потягивая колу из стеклянной бутылки у пирса Санта-Моники и любуясь тем, как волосы Нила развеваются на морском бризе.***
Эндрю просунул руки в перчатки, потянулся к ним и дважды проверил, на месте ли шнурки, прежде чем взять клюшку. Шум толпы был уже невыносим. Обстановка стояла… напряженной. Во время разминки судьи находились у средней линии, чтобы обе команды не могли разговаривать друг с другом, но это не помешало обменяться множеством уязвленных и враждебных взглядов. Поймав его взгляд, Дэн лишь напряженно улыбнулась и пожала плечами, но не стала испытывать их на прочность, заговорив с ним перед игрой. Похоже, что тренеры не собирались рисковать, опасаясь повторной драки. Он занял позицию у ворот и наблюдал за тем, как Дэвис проигрывает жеребьевку, в то время как остальные игроки занимают свои места на поле. Начальное столкновение, возможно, свидетельствовало о том, что Би могла бы назвать «некоторыми неразрешенными чувствами»: защитники и нападающие столкнулись с такой агрессивностью, что два игрока сразу же упали на колени. Эндрю заблокировал первый удар, но когда он отбросил мяч Дэвису, то почувствовал, что в его левый бок впечатался огромный вес. Один из нападающих перешел линию ворот и грубо оттолкнул его с дороги, что позволило мячу беспрепятственно влететь в ворота и принести первое очко Аллстарс. Было настолько очевидно, что они не стали выпускать своего лучшего нападающего, а просто отправили этого третьесортного игрока в качестве пушечного мяса, чтобы заработать желтую карточку и заработать очки как можно раньше. Эндрю сделал его примером, чтобы пресечь дальнейшие попытки. Парень с придушенным воплем упал на землю, клюшка выпала из его ослабевших рук. Ожидая, пока медики унесут нападающего с корта, он подошел к Дэн. — Приструни их. До того, как это сделаю я. Ее лицо вытянулось, и она отрывисто кивнула. — Я не знала, что это произойдет, наверное, потому, что они знали, что я дам тебе наводку. Я бы, честное слово, сказала бы что-нибудь, если бы знала… — Я знаю, — сказал он ей, кивнув. Даже если Дэн и собиралась позволить, чтобы его толкнули, она никогда бы так не подставила новичка. — Я знаю, что ты бы не стала. Скажи им, что следующий, кого они пошлют в ворота, сломается. Она тяжело сглотнула и кивнула, побежав договариваться со своим капитаном. Нил выполнил пенальти и легко забил гол, но ущерб был нанесен. Они завладели преимуществом, и, хотя ему не хотелось этого признавать, он отвлекся на поиски признаков дальнейших неприятностей. После того, как мальчик, с которым они начали игру, не вернулся, на поле вышел настоящий основной нападающий команды, и Эндрю был занят. Ожесточенность игры не ослабевала, но никто больше не переступал через линию ворот, так что Дэн, по крайней мере, успешно передала его сообщение. В перерыве, когда команда проигрывала на два очка, он отказался от предложения медсестры осмотреть его. Он не был травмирован, а остальные члены команды сейчас явно испытывали стресс от неудачной тренировочной недели, потасовки и избиения на корте. Ребекка где-то потеряла передний зуб, но крови он не видел, так что она, должно быть, потеряла его в холле. Куниеда прижимал салфетку к разбитой губе, которая в какой-то момент снова открылась. Нил выглядел по большей части невредимым, уверенно пил воду и по очереди разминал руки перед грудью. Они нацелились и на него, но он был слишком быстр, чтобы они могли поймать его в ловушку, особенно с учетом того, что все остальные игроки давали сдачи не меньше, чем получали. Третью четверть Нил начал с Хименесом. Эндрю наблюдал, как Нил завел руку за спину и скрестил пальцы, принимая вызов. Как только прозвучал свисток, их задняя линия пробила нападающих и прорвалась через переднюю линию Аллстарс, направляясь прямо к нападающему, владеющему мячом. Взволнованные Аллстарс бросились вперед к, казалось бы, незащищенным воротам Эндрю, но Нил успел сдержать первого, кто приблизился к нему на расстояние десяти футов. Это заставило их остановиться, что послужило поводом для новой атаки. К тому времени, когда он и Хименес вернули себе владение мячом, их защитники настолько ослабили защиту Аллстарс, что забить мяч в незащищенные ворота было просто делом техники. Это была хорошая игра, но последняя капля. Когда они возобновили игру, Федоров сделал свой ход. Он подождал, пока Нил отдаст мяч и пройдет достаточно времени для разрешенного удара, но не достаточно для получения карточки, а затем с такой силой впечатал нападающего в стену, что тот отскочил от стекла, сильно пошатнувшись. Он навалился на него, закрывая пространство между ними, и Эндрю увидел, как Нил нанес мощный удар клюшкой, попав ему во внутреннюю часть бедра прямо над коленом. Синяк точно останется, но Федоров даже не вздрогнул. Вместо этого он впечатал Нила второй раз, да так сильно, что тот снова зашатался. К этому времени Хименес искал его, чтобы передать мяч обратно, но Нил не был готов к пассу. Вместо этого он передал мяч А’Жасмии, которую быстро закрыл защитник. Аллстарс завладели мячом и снова забили. Когда Федоров в третий раз полез на Нила, Эндрю почти, почти встал со скамейки запасных, давая возможность Бразосу защищать ворота, чтобы вернуться в игру на заключительный период. Он почувствовал, что что-то изменилось, и, конечно, защитник, не рассчитав момент, бросился на Нила, врезавшись в нападающего и повалив их обоих на пол. Эндрю не мог понять, что он говорит, но оба они смотрели на друг друга с выражением лютой ненависти, пытаясь выпутаться. Нил что-то прошипел в ответ, но прежде, чем они успели продолжить, судьи оттеснили их обоих в сторону, и Райсман объявил тайм-аут. Через секунду Нил сидел на скамейке рядом с ним и выглядел разъяренным. Эндрю был рад видеть Нила в ярости, но только до тех пор, пока тот не открыл рот. — Не надо было ко мне лезть, — проворчал он, бросая на Райсмана взгляд, но при этом произнося слова так тихо, что их мог слышать только Эндрю. — Ты идиот, — честно сказал он ему, и этого оказалось достаточно, чтобы Нил потерял самообладание и только удивленно моргал. Они оба вышли на четвертую четверть, но уже отстали на четыре очка, и отыграть их за оставшееся время было маловероятно. Аллстарс не собирались уступать ни на секунду без боя, и хотя Нил и Эш довели свое нападение до предела, финальный зуммер прозвучал, когда они все еще отставали в два очка. Стадион и Аллстарс бурно радовались победе, обнимались, аплодировали и все более враждебно поносили Баронов, пока очередь на рукопожатие не была отменена и все не отправились в душ. Дэвис и Куниеда отправились общаться с прессой, склонив головы друг к другу и быстро переговариваясь, разрабатывая стратегию. Нил молчал, пока переодевался и принимал душ. Все были уставшими, измотанными и не могли продолжать притворяться, что проигрыш их не задевает, что они просто отмахнутся от него и с гордостью пойдут на смертельные матчи в январе. Все молчали, но молчание Нила говорило о страхе. Он тщательно протирал и укладывал свое снаряжение, каждое его движение было хореографически отточенным и осторожным. Он молчал, когда они садились в автобус и покидали стадион, и молчал во время послематчевого ужина, на котором Эндрю не увидел ни одного кусочка еды, покинувшего его тарелку. Несколько раз Эш или Элисон пытались уговорить его попробовать что-то попробовать, но он лишь слабо улыбался и качал головой с пустыми глазами. Тренеры не стали произносить послематчевую речь, верно почувствовав, что команда сейчас не в состоянии с этим смириться. Пока они заказывали третью порцию напитков, Нил тихонько выскользнул за дверь. Эндрю с удивлением обнаружил, что не только он встал, чтобы проследовать за ним. Он, Элисон, Ребекка и Эш застыли у входа, на их лицах читались удивление и неловкость. — Я просто… — Я могу сходить… — Нил… Они пытались говорить одновременно, и Эндрю закатил глаза. — Оставайтесь здесь, — сказал он им и выскользнул наружу. Нападающий не ушел далеко. Он спустился на набережную примерно на сотню ярдов и теперь, опираясь на локти, смотрел на волны внизу. Было красиво: гребни волн отражали и лунный свет, и неоновые огни баров. Но Нил смотрел вдаль — глаза остекленели и он был где-то в другом месте. — Нил, — Эндрю сказал это достаточно громко, чтобы быть услышанным на фоне океана. Он повернул голову, но на лице не было узнавания. Это разозлило его. Злость на тренеров, которые фактически лишили их шансов на победу. Злость на Аллстарс, и особенно на Федорова за то, что он наговорил Нилу во время игры. Злость на Рико Морияму, который был мертв и похоронен, но все еще причинял столько боли. А вслед за злостью пришло облегчение, потому что мучитель Нила был мертв, и все, что он сделал, чтобы заставить Нила бояться проигрыша, чтобы вызвать такую осязаемую реакцию, больше не повторится. Эндрю не знал, что сказать. Но он решил рискнуть. — Он мертв. Глаза Нила расширились. — Да? — Он мертв, а ты жив. Он наблюдал, как Нил медленно всплывает на поверхность, и на его лице мелькнуло узнавание. Он глубоко вдохнул соленый воздух, и его сознание вернулось в настоящее. Но как только он пришел в себя, началась паника. Бессилие рассеялось, глаза расширились от страха, и он начал резко задыхаться. — Нил, дыши, — приказал Эндрю и получил в ответ быстрое покачивание головой. Он не знал, означает ли это «нет» на дыхание или то, что он не может дышать. — Могу я прикоснуться к тебе? Нил не ответил, его правая рука оттянула мизинец левой руки так сильно, что Эндрю не сомневался, что он может оторваться в любую секунду. — Мне нужно устное «да» или «нет». — Д-д-да, — выдавил Нил, и Эндрю сделал три больших шага в его сторону, так, что они оказались почти вплотную друг к другу. Медленно, давая Нилу время отпрянуть, если понадобится, он протянул руку и обхватил его шею, крепко сжав. Он чувствовал мягкость его волос и начало рубца на мизинце, но сосредоточился только на том, чтобы поддерживать постоянное давление на кожу. Почти сразу же плечи Нила опустились, будто его тело было готово прекратить это, но разум не позволял. — Разведи руки в стороны и копируй мое дыхание, — он наблюдал, как Нил разжал пальцы и силился повторить дыхание. Его глаза были прикованы к груди Эндрю, пока он пытался. — Я не м-могу п-поверить, что м-мы прои-грали… — заикался он, выдавливая из себя слова между судорожными глотками воздуха. Он не плакал, но глаза его были яркими, ярче, чем за весь вечер, как будто вся тяжесть происходящего разом навалилась на него, и он тонул в волнах внизу, песок уходил у него из-под ног. — Перестань говорить. Просто дыши, — Эндрю заставлял свою грудь подниматься и опускаться, не позволяя себе ослабить хватку ни на секунду. Руки устали, плечи слегка подрагивали от напряжения, но он не отступал. Медленно, очень медленно, дыхание Нила вернулось к более человеческому. — Это всего лишь игра. Через секунду он понял, что это было самое худшее, что он мог сказать в данный момент, потому что взгляд Нила ожесточился, и он дернулся под его хваткой, не настолько, чтобы отстраниться, но достаточно, чтобы физически толкнуть их обоих, полностью отвергая его слова. Когда он заговорил, заикание полностью исчезло: — Это все, что у меня есть. Истина этих слов в сочетании с обжигающей силой этих льдисто-голубых глаз поразила Эндрю до глубины души. Он смотрел в ответ, не желая и не в силах отвести взгляд. Это было абсурдно — говорить такое, стоя на набережной Лос-Анджелеса, имея за плечами высотку на Манхэттене, куда можно вернуться, имея в своем распоряжении команду помощников и Nissan GTR, спрятанный под пыльным чехлом. Но это было, пожалуй, самое честное, что кто-либо когда-либо говорил Эндрю, и он постарался, чтобы во взгляде читалась правда. Принятие истины. Заглянуть в жизнь, которую вел Нил Джостен, и принять ее такой, какая она есть, а не такой, какой кажется. — Насколько все плохо? То, что мы проиграли? — Я не знаю, — сказал Нил, его голос слегка дрогнул. — Это важно. — Мы попали в таблицу. — Да, — голос был тоненький, измученный. — Не беспокойся о Райсмане. Он ничего не может тебе сделать. — Он может… — Я ему не позволю. Нил снова вздрогнул под хваткой, глаза буравили его. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохнул. — Могу я… могу я…? — спросил Нил, глядя на него из-под челки. Он скрежетал зубами, и его била мелкая дрожь. Он сделал маленький шаг вперед, такой маленький, что его едва можно было принять за шаг. Эндрю не был уверен, что это хорошая идея, не был уверен, что сможет выдержать то, о чем просит Нил, но он уже почти полчаса держал Нила за шею, и его не тошнило. — Медленно, — сказал Эндрю. — И если я скажу тебе остановиться, ты остановишься. Нил начал серьезно дрожать, и он шагнул вперед, приближаясь, пока их груди не соприкоснулись. А затем, очень медленно, вместо того чтобы протянуть руки, как ожидал Эндрю, он наклонился вперед и уперся подбородком в плечо. Дыхание коснулось его уха, шевельнув волосы на затылке. От сильной дрожи все его тело затряслось, и Эндрю пришлось слегка согнуть колени, чтобы удержаться на ногах. И тут Нил вздохнул, его дыхание вырвалось одним сильным порывом, и плечи опустились, его вес лег на плечо и грудь Эндрю, словно он знал, что его не оттолкнут, хотя Эндрю и сам не был уверен, что этого не произойдет. Как будто он обладал какими-то знаниями, которых у него не было. И, к его удивлению, желание оттолкнуть Нила от себя в данный момент не подступало. Он держал руку на шее, а другой мог бы поймать запястье Нила, если бы тот решил прикоснуться к нему еще где-нибудь, но, похоже, его более чем устраивали те точки соприкосновения, которые они создавали. Кожа Эндрю ощущала тепло в тех местах, где они соприкасались. Медленно, постепенно дрожь прекратилась, и Нил обмяк, прижавшись к нему. Он ждал, когда ползучее, зудящее чувство расцветет у основания позвоночника и потребует, чтобы Нил от него отстранился. Панику, которая поднималась каждый раз, когда кто-то прикасался к нему, гнева, потребность тела отстраниться и обезопасить себя. Этого так и не произошло.