Недостающий элемент

Отлично, вопрос наполовину решён. Из коридора доносится хлопок, привлекая к себе внимание. Альбедо быстро набирает ответ:

Альбедо: Хорошо. Она как раз домой пришла

Он откладывает телефон в сторону. Наверное, следовало бы обдумать, что и как ему стоит сказать, но эта мысль приходит лишь у выхода из комнаты. Рука тянется к ручке двери и даже не успевает прикоснуться, как дверь распахивается прямо перед его носом. — Бедо, у меня новости! — Весело заявляет Алиса, буквально ворвавшись к нему в комнату. На ней всё ещё плащ, а с шеи свисает шарф. Судя по всему, старшая успела только стянуть с себя сапоги — в конце концов, разводить грязь у себя же дома не хотелось совсем. Помимо этого она тяжело дышит, однозначно торопилась. Альбедо немного напрягает это. Что за новость могла быть настолько важной, и не терпящей промедления? — Какое совпадение, у меня — тоже. — Он отходит в сторону, давая Алисе пройти внутрь. — Ого, — в её глазах загорается огонёк интереса. Хороший знак. Обычно, после этого её можно уговорить почти на что угодно, — это здорово, но я первая! Рейн прилетит к нам на время. Праздник ведь всё-таки. Его мать редко бывает здесь, но если это случается, всё внимание быстро сосредотачивается на ней. Приехали. Ему следовало бы радоваться возможности увидеться с матерью, но… Он уже давно ничего не чувствует по этому поводу, а теперь это ещё и ставит под угрозу планы, в которые его неожиданно втянули. В которых поучаствовать хотелось до подрагивающих в предвкушении пальцев. — В смысле? Она останется у нас на праздники? — Альбедо говорит немного сухо и не излучает великой радости, но Алиса не может его за это осуждать. Сколько попыток она уже принимала, пытаясь убедить сестру в том, что любому ребёнку больше всего нужно внимание родителей, а не случайных родственников. Даже если Алиса старалась дать ему всё, что только могла. — Ты ведь знаешь эту суетливая Рейн, — она качает головой и присаживается на диван, пока лицо украшает усталая, но нежная улыбка. Отношения с сестрой всегда было тяжело строить, но всё равно, сильнее неё она, пожалуй, любила разве что свою дочь, — у неё работа, работа и ещё раз работа. Побудет у нас недельку и до нового года улетит. Как обычно. — Отлично… То есть, нет— — Всё в порядке. Ты ведь тоже хотел мне что-то рассказать? — Ага. — Он садится рядом, запускаю ладонь в волосы, пока Алиса разматывает шарф, — Кэйа сказал, что на новый год они собираются семьями и празднуют вместе. Нас тоже позвали. Ответа не следует. В разговоре с тётей это — самая худшая реакция. Тихое «оу» заставляет повернуть голову в сторону окна. Не то что бы Алиса просто отпустит это, — она сводит эмоции на минимум только тогда, когда ситуация действительно не предусматривает другого варианта, — но даже когда знаешь примерный исход чего-либо, ты не можешь просто взять и перестать нервничать, поэтому он сжимает несколько прядей у корней. Меньше всего сейчас хотелось услышать ещё одну глупую тираду, которыми он был окружён почти все школьные годы. — И много людей там будет? — Если согласимся, то мы, Кэйа с отцом, Розария с мамой, Джинн со своей семьёй, Дилюк с отцом и Венти. Он один. Обычно, в таких ситуациях начинают расспрашивать о деталях встречи. Но у Альбедо мало что было так же, как у всех. — Так замкнутость это просто возрастное? — Алиса. — То ли прошипел, то ли пробурчал Альбедо, нахмурившись. Вот чего он остерегался. Разговоры с Алисой о друзьях всегда были неприятны. «Ты уже подружился с кем-то?», «Может, позовёшь кого-нибудь погулять?», «Почему ты ни с кем не общаешься?», — эти и подобные им вопросы постоянно приходили в его адрес. Понятно, что она попросту переживала, но Альбедо не нуждался в этом. С детства он не ощущал, что действительно нуждается в том, что бы кто-то постоянно оставался рядом. Какой смысл тратить на это силы, если всё в любой момент может пойти не так? Он так часто наблюдал за ссорами ровесников, которые зачастую происходили из-за сущих пустяков. В такие моменты он даже радовался тому, что по большей степени общается именно с тётей. Гораздо проще было углубиться в изучение чего-то, ведь это требовало столько же времени, но хотя бы стоило того. Именно такой логики он придерживался долгое время, но она, почему-то, не устраивала Алису. «Как можно ставить учёбу в приоритет и отказаться от всего остального? — фраза прозвучала достаточно тоскливо, словно это было её проблемой, — Всем ведь нужны друзья» Получается, он другой. Многие бы из его ровесников просто взбунтовались, сказав, что взрослых это касаться не должно. Это было бы ожидаемой и нормальной реакцией, — дети не любят слушать поучения, — но вот только даже тут он отличился и молча «проглотил» всё сказанное. Алиса не заслужила выслушивать чьи-либо психи. Единственное, на что он немного злился — именно в тот момент она решила оставить эту тему. Так в двенадцать он отстоял своё мнение, но столкнулся с мыслью, что с ним что-то не так. Сейчас излишний интерес вновь будто откидывал его назад во времена средней школы. Первая встреча Алисы с Кэйей просто вызвала дискомфорт из-за неловкости и дурацких намёков от старшей. Это же «оу» лишний раз напоминает о собственном изъяне, но, кажется, чудеса всё-таки случаются. — Прости-прости, — она улыбается, но действительно выглядит виноватой, — знаю, ты не любишь, когда я говорю что-то такое. Но про друзей ты вспомнил очень кстати. — теперь интригуют уже Альбедо, из-за чего Алиса тихо усмехается, — Я рассказывала Рейн о том, что у тебя появились друзья в классе, и она хочет познакомиться с ними. Ты ведь ещё с Розарией сдружился? Позовёшь их с Кэйей к нам на ужин? Хорошо, его тётя умеет удивлять. Вернее, доводить до состояния, кого в голове начинает звенеть от пустоты. Альбедо закрывает глаза ладонью. Он не переживает, что Рейн не одобрит его выбор в людях, но то что она может помотать одноклассникам нервы — факт, которого ему не избежать. Порой она может быть невыносима в своей строгости и сдержанности для тех, кто не привык к такому. Особенно страшно за Розарию, которая ненавидит излишнее внимание. Вдох-выдох. — Ты рассказала ей о моих друзьях. — Глупо повторяет Альбедо, не отрывая глаз от темноты. — Даже если вы не сильно близки, она — твоя мать. — Сразу же защищается Алиса, скрестив руки на груди, — Ей нужно знать, что происходит в твоей жизни. Не дуйся на меня и на неё за то, что она пытается. Странно называть попыткой то, что они даже толком не списываются, а она узнает какую-то базовую информацию через сестру, но Алиса в этом явно не виновата. Злиться сейчас нет никакого смысла, только сделает всё хуже. — Я не дуюсь. Просто они вряд-ли согласятся. — Он всё-таки возвращает взгляд к ней, отогнав лишние мысли в сторону. — Ты хотя бы спроси, а потом уже решим. — Она встаёт, снимая с себя плащ, направляясь в коридор, — А насчёт нового года я согласна. Ребята, вроде, неплохие, как и родители. Если ты хочешь праздновать с ними, то я совсем не против. — Алиса напоследок улыбается ему и выходит из комнаты. *** Шум в коридоре давно не казался таким резким и неприятным. Прямо-таки оглушающим. Кэйа вместе с Розарией бредёт к кабинету истории. Чувствует себя примерно никак. Хочется отключиться на любой хотя бы немного удобной горизонтальной поверхности. Сейчас только второй урок, но такое ощущение, что из него уже успели все силы выкачать. Он опять толком не спал, размышляя то о предстоящем празднике, то о сегодняшней «мясорубке» в виде трёх профильных предметов с учительницей литературы, на полное соответствие требованиям которой уже не оставалось сил. Что-то точно нужно менять, что именно — другой вопрос. А ведь только вторая четверть. Розария, молча плетущаяся рядом с ним, тоже не отличается особой энергичностью и желанием общаться, так что полусонному мозгу нужно беспокоиться только о том, что бы ни в кого не врезаться. Но, когда половина пути уже пройдена, кое-что всё-таки привлекает внимание. Он ускоряет шаг, оставляя Розарию непонимающе сверлить его спину взглядом. Маршрут резко меняется в сторону кабинета химии. — Отличники списывают друг у друга? Интересная картина. На него устремляются ещё два взгляда. Около входа в кабинет, подложив под себя рюкзаки, сидят Сахароза с Альбедо. Девочка мгновением ранее внимательно слушала и кивала, глядя в тетрадь, которую держал Альбедо, что-то говоря и указывая ручкой на записи. Сейчас же она немного хмурится и смотрит то на Кэйю, то на Альбедо. Она привыкла к каким-то странным шуткам и подколам со стороны одноклассников, но к ней ещё никогда не лез кто-то из старшеклассников. Кэйа раньше не обращал на это внимание, но Сахароза даже кажется миленькой. Альбедо же в свою очередь, как обычно, спокоен. Он просто смотрит на одноклассника, кладя ручку в тетрадь. — Альберих, ты забыл, чему обязан отсутствию двоек по химии? — он немного преукрашивает реальное положение дел. На самом деле, Кэйа не так далеко от двоек продвинулся, но вопрос приводит девятиклассницу рядом в ещё большее недоумение. — Вот чего ты опять к кому-то лезешь. — Недовольно спрашивает подошедшая Розария, скрывая зевок. — Ты ей тоже темы объясняешь? — Кэйа игнорирует вопрос, будучи слишком удивлённым своим открытием, — Вы ведь оба, вроде как, супер умные? Разве не на этом настаивает химик? — Если для тебя умным является только тот, кто может понять абсолютно всё самостоятельно, то поздравляю, все люди — идиоты. Он даже не знает, что поражает его больше: холодная интонация Альбедо или то, как Сахароза пододвигается к нему вплотную, недоверчиво глядя на Кэйю. Сонливость быстро сходит на «нет». Это первый раз, когда он видит этих двоих вместе, но по какой-то причине ему это уже не нравится. Особенно то, что Альбедо, кажется, совсем не против. — Всё, пойдём уже. — Бурчит Розария, потянув его за ткань рубашки на плече. — Нет, постойте. Альбедо отдаёт тетрадь Сазарозе и встаёт на ноги. Теперь он не кажется таким расслабленным: брови слегка нахмурились, а руки сжимают края рукавов кофты. — Моя мама прилетает к нам на этих выходных. — Кэйа открывает рот, чтобы сказать что-то, но Альбедо жестом руки останавливает его, — Она хочет познакомиться с вами и зовёт на ужин. Теперь тревожно не только ему. Кэйа ловит лёгкую панику. Мать Джинн и Барбары до сих пор косо на него поглядывает, хотя он ничего толком и не сделал. Кажется, он просто как-то не так пошутил, а она посчитала это глупым и слишком несерьёзным. Но сейчас Альберих волновал Альбедо не в первую очередь. — Я могу сказать, что у вас не получится, если вы против. — Спокойно говорит он, смотря на Розарию, которая теперь, кажется, думает не только о том, когда она сможет наконец-то уснуть, — Мне самому эта идея кажется немного стрессовой. — Нет, всё нормально. — Она отпускает чужую рубашку, — Только скажи время заранее. Мы будем. — Что ж… — Альбедо переводит взгляд на Кэйю, тот выглядит так, словно ему эта идея совсем не нравится, но от чего-то молчит, — тогда я напишу вам. — Он бросает взгляд через плечо на Сахарозу, — У меня всё. Мы можем продолжить или у вас ещё какие-то вопросы? Кэйа опять собирается что-то сказать, но теперь ему не даёт это сделать Розария, подхватив под локоть. Иногда он терпеть не может тех, кто его окружает. Почему для всех он, как ребёнок? — Нет, учитесь. — Напряжение с лица уходит и старшеклассница слегка приподнимает уголки губ, — Прости нас, Сахарок. — Всё в порядке… — уверяет Сахароза, неловко поправляя очки. Альбедо вновь берёт тетрадь в руки, прося отвлечься от его одноклассников. У девятого класса сейчас проверочная, на четвёрку она по-любому напишет, но одна небольшая тема всё ещё остаётся не до конца понятной, что подрывает статус отличницы, поэтому Альбедо уже вторую перемену разъясняет ей всё. Она пытается вновь сосредоточиться на рассказе, но получается лишь частично. Во-первых: что это, чёрт возьми, было? Во-вторых: что ещё за «Сахарок»? В-третьих: почему Кэйа продолжает поглядывать на них, хотя Розария ведёт его в дальний кабинет? Не меньше вопросов и у самого Кэйи. Большую часть из них придётся обудмать в одиночестве, но некоторые он просто обязан задать прямо сейчас. — И что теперь? Бедо ведь упоминал, какая она, забыла? — Альберих сердито смотрит на подругу, пока та старается сохранять спокойствие. — Боже, ты и его имя коверкать собираешься? — Она фыркает, открывая дверь кабинета, — Просто не веди себя, как придурок, и всё будет нормально. — Тоже мне, лучшая подружка Джинн. — А ты — Дилюка, так что учись вести себя сдержанно. *** Это слишком. Розария думала, что ввязалась во что-то не то, когда начала общение с Кэйей, но сейчас понимает: хаос неожиданно подкрался с Альбедо под руку. Ещё раз смотрится в зеркало, поправляет рубашку с корсетом. Странно так внимательно оглядывать себя в зеркале. Обычно ей было достаточно убедиться, что одежда и макияж выглядят аккуратно, но сейчас… Чёрт возьми, ей почему-то действительно страшно. Со всеми родителями друзей она познакомилась ещё в детстве. Легко понравиться кому-то когда ты маленькая, спокойная, напуганная, воспитанная девочка. Она ничего не потеряет, если произведёт плохое впечатление на родню Альбедо, но она хочет продолжать общение с ним. Она не хочет подводить его. Никому не понравится, если ему будут капать на мозг тем, что ты связался с «не теми». Люди постарше часто тыкали ей в то, что она одевается слишком вызывающе. То слишком ярко, то наоборот мрачно, то слишком открыто. К характеру с поведением претензии были примерно те же. Она устала игнорировать их, а потом бесконечно думать об этом. Шуршание одежды и шаги на фоне заглушает пощёчина. Кожа немного горит от удара, но это приводит в чувства. Хватит разводить здесь драму. Рейнтодир наверняка не станет косо смотреть на неё. Альбедо ведь не стал. Розария поправляет рукава и выходит в коридор. Практически сразу в неё чуть не врезается Кэйа, который как раз хотел проверить, готова ли она. — Ну наконец-то! Нам же ещё время доехать нужно. — У нас столько времени, что можно просто дойти. — Она пожимает плечами и сохраняет внешний холод, словно не ненавидела себя и весь мир, находясь в комнате позади неё, — Да и они наверняка ещё не накрыли стол. Будет неловко врываться. Хотя мы могли бы помочь. Кэйе не очень нравится такой ход мыслей, — нельзя назвать кого-то вроде него лучшим примером ответственности, однако опаздывать на знакомство с кем-либо важным — идея не лучшая, — но его, как обычно, не станут слушать. Он выглядит проще, чем подруга: чёрная рубашка, брюки, тонкая серебряная цепочка, которую он взял у отца. Розария просто подходит к комоду в прихожей и берёт флакончик с духами. Она не вчитывается в название, узнаёт по цвету упаковки. Столько раз в зеркало она за неделю смотрит, сколько за последние часа два. Пока она разглядывает своё лицо, в отражении рядом появляется Кэйа, брови хмурятся от недовольства. — Иди сюда, лохматый. — Она слабо давит ему на плечо, заставляя повернуться к себе спиной. Кэйа, видимо, собирал волосы наспех, либо просто плохо закрепил, из-за чего они быстро растрепались. Альбериху немного неудобно от того, что с ним возятся, как с мальчишкой, но лучше так, чем плохо. Она аккуратно по-новой собирает волосы в небольшой пучок и закрепляет резинкой. Оценив своё творение в отражении, ещё раз хлопает его по плечу, давая знак, что он свободен. — Спасибо. — Пожалуйста. — Вы уже уходите? — Интересуется женщина позади них. Её мама уже около часа наблюдает, как они двоём суетятся так, словно от этого ужина зависит вся жизнь. Она аккуратно приобнимает дочь за талию и кладёт голову ей на плечо. Это выглядит немного забавно, ведь она сама ниже, чем Розария. Разница в росте лишний раз напоминает о том, что время идёт и оно неумолимо. Можно было бы попросить отойти, но сейчас Розария нуждалась в этом. Приятно видеть, как кто-то с неподдельным обожанием и теплом смотрит на тебя, довольно улыбаясь. — Такая красивая. — Женщина стоит так ещё несколько секунд и отпускает её, — Удачи вам, всё будет хорошо. Требуется немного времени, чтобы быстро накинуть верхнюю одежду и обуть ботинки. Розария хватает с тумбочки ключи, бросает в сумку и уже собирается уходить, как вдруг её лицо обхватывают ладонями и притягивают ближе. Губы матери аккуратно касаются лба, и она может чувствовать улыбку на них. — О-о, это что, мои духи? — Её голос звучит так самодовольно, словно она победила в чём-то. — Ма, мы опаздываем! Ей бы хотелось верить, что её смущение не было таким заметным, но тихий смех позади говорит об обратном. — Так у нас, оказывается, мало времени? — С нескрываемой насмешкой интересуется Кэйа, спускаясь вслед за ней по лестнице. Розария не может видеть его лица, но готова поклясться, что он ухмыляется. — Да ну тебя. *** Вообще, Альбедо привык к делам по дому, — трудно не начать готовить и убираться каждый день, когда дома раньше семи появляешься только ты, — но сейчас он теряется. Его то и дело кто-то зовёт, что-то просит подать или, наоборот, унести. Если готовка была успокаивающей и приятной частью, то накрытие стола являлось сущим кошмаром. В ушах звон. Частично — это звон посуды, частично — знак, что мозг перегружен. Вдобавок к этой беготне он не может перестать прокручивать возможные варианты событий. Как Рейн отреагирует на них? Как они на неё? Никогда он не проводил таких мероприятий, да и сам в них не участвовал, так как попросту не был с кем-то близок до такой степени. Хотя с родителями Сахарозы всё же довелось познакомиться. Динь! Алиса с Альбедо замирают. Они глядят друг друга, — голова не работает уже у обоих, — не понимая, это сейчас сработал таймер духовки или кто-то нажал на дверной звонок. Динь-динь! Так, хорошо. Это точно дверь. Ну, либо духовке, помимо оплаченных счетов, необходимо внимание. — Я пойду открою. — Он ставит на стол стакан, который только что протирал, и уходит в коридор. Кли незаметно увязывается следом. Её вообще не замечают весь вечер. Носятся туда-сюда, посудой гремят, а она сидит одна, да грустно поглядывает на это. В подъезде, как и ожидалось, неловко мнутся Кэйа с Розарией. Кли держится за штанину брюк брата, выглядывая из-за его спины. Она знает, что должны прийти друзья Альбедо, но в подробности никто не вдавался. Вошедшая первой девушка заставляет её немного удивиться. Она выглядит гораздо старше и серьёзнее, чем все знакомые брата, которых она видела до этого. Чего скрывать, даже Алиса обычно выглядит не так строго. Ситуацию немного лучше делает Кэйа, улыбающийся позади незнакомки. Неловкость ощущают все. Розария с Кли не знают, куда себя деть, Альбедо с Кэйей не понимают, как разбавить обстановку. Именно в этот момент и происходит то, чего боялись оба гостя. — Здравствуйте, — девушка со стопкой тарелок в руках останавливается в коридоре, разглядывая старшеклассников, — так это про вас рассказывала Алиса? — подростки неуверенно кивают и она делает тоже самое в ответ, — Извините, мы не совсем успели, так что не могу поговорить с вами прямо сейчас, но с удовольствием сделаю это немного позже. Девушка скрывается на кухне. Кэйа ловит себя на мысли, что она не совсем такая, какой он себе её представлял. Он почти угадал с внешностью: ростом чуть выше Алисы, глаза такие же алые, изящная фигура и светлые, вьющиеся волосы до плеч. Вот только впечатление совсем иное. Нет леденящего душу холода, наоборот, ей, вроде как, действительно интересно было взглянуть на них. Нет безразличия, в котором он начал её подозревать после рассказов Альбедо. — Давайте куртку с пальто, я повешу. — Альбедо забирает у них вещи и уходит к шкафу, оставляя Кли совсем без защиты. Это всё очень непривычно. Розария привыкла делать всё сама. Весь этот вечер кажется каким-то нереальным. Но тем не менее, стоит ей снять обувь и поднять взгляд, как видит детскую ладошку, протянутую ей. — Привет, ты, должно быть, Кли? — она улыбается, разглядывая девочку в сарафане, и пожимает ей руку, — Меня Розария зовут. Рада наконец-то встретиться с тобой. — Я тоже. — Кли весело хихикает, когда Кэйа подхватывает её на руки, давая возможность обнять себя за шею, — Я так долго ждала вас! — О-о, а ты нам такого не говорил. Альбедо только закатывает глаза, ловя взгляд Альбериха. Кто его укусил, что за дурацкие притензии последнюю неделю? — Пойдём, — Альбедо обходит Кэйю с сестрой, — Я покажу, где можно руки помыть. Розария кивает, следуя за ним. У неё нет времени долго оглядывать квартиру сейчас, но удаётся сделать вывод: она гораздо больше, чем та, в которой живут они с матерью. Тут всего три комнаты, но они все просторные. Даже ванная, в которую они заходят. Это не зависть. Просто в её окружении, кажется, появился ещё один богатенький мальчик, и ей не удаётся ничего сделать с чувством, будто она что-то упускает. От этих мыслей отвлекает рука на плече. — Слушай, — Альбедо говорит немного тише, хотя Рейнтодир вряд-ли прямо сейчас собиралась подслушивать кого-то, — я не знаю, что она может спрашивать и о чём говорить, поэтому не обижайся на неё, если что. Она правда не хочет ничего плохого. Такая обеспокоенность заставляет тихий смешок вырваться из груди. Она — не фарфоровая кукла, чтобы беречь её от любого удара. Наоборот, Розария уже мысленно подготовила себя к натиску. По крайней мере, ей хотелось в это верить. Но это приятно. Даже если делается из вежливости. — О чём шепчетесь? — Кэйа, как и всегда, неожиданно оказывается рядом, положив локоть на плечо Альбедо. К счастью, большинство свитеров достаточно трудно помять неаккуратными прикосновениями. — Не с тобой ведь шептались, какая разница? — Альбедо складывает руки на груди, не поднимая головы, наоборот, он закрывает глаза, словно совсем не заинтересован в происходящем. — Ну поэтому и интересно. Мы с вами сегодня в одной команде, между прочим. Альбедо фыркает, а мимо него протискивается Кли: — Ого, Кэйа такой высокий! — девочка хлопает в ладоши, замечая разницу в росте между парнями. Воцаряется молчание, когда Альбедо задирает голову, чтобы нормально взглянуть на Альбериха. Сейчас, когда все обратили внимание, их положение выглядит нелепым. Если быть точнее, нелепо то, как из Альбедо сделали подлокотник. К такому умозаключению, видимо, приходит и сам Кэйа, потому что медленно убирает руку с чужого плеча, не разрывая зрительного контакта. Её ухмылка и так слишком лёгкая, чтобы она была заметна, но Розария всё равно прикрывает рот ладонью и оставляет троицу наедине. Следует помочь Рейнтодир, а не торчать здесь без дела. — О-о, — Розария замирает в коридоре, оборачиваясь на вошедшую девушку. Она очень похожа на ту, что они встретили немного ранее, и Альбедо. Кажется, это и есть Алиса, — ты ведь Розария? Потрясающе выглядишь. И это не звучит, как пустые слова. Не тогда, когда их произносят с таким блеском во взгляде. Рука на автомате хватается за рукав рубашки и слабо сжимает. Вот она, самая раздражающая часть её характера. Ей удаётся сохранять холодность рассудка, когда происходит что-то, что заставляет остальных паниковать и нервничать. Может держать напускное безразличие, даже если очень зла или расстроена. Но она ничего не может с собой поделать, когда к ней через чур хорошо относятся. В детстве прокатывало просто неловко сложить руки за спиной, покивать и получить ещё больше комплиментов за то, какая ты милая и стеснительная. Сейчас же она выросла и должна вести себя, как взрослая. Девушка шуршит небольшим пакетом, ставя его у своих ног. — Да.. спасибо. Вы, получается, Алиса? — Розария подходит немного ближе, опуская взгляд, — Вам помочь? — Можно на «ты». — Алиса снимает шарф и принимается за обувь, — Да, пожалуйста, отнеси его Рейн на кухню. Он лёгкий. Кивнув, она поднимает пакет, направляясь в нужное место. Содержимого и вправду немного. Это не очень красиво, но Розария мельком заглядывает внутрь: пара железных банок чая. Альбедо с роднёй действительно так стараются угодить им? Вообще-то, они с Кэйей рассчитывали на что-то вроде проверки, но никак не столь уютный приём. Словно они не почти что незнакомцы, а давние друзья и желанные гости для этой семьи. Уже около входа в нос ударяет запах выпечки, овощей, пряностей и прочей еды. Рейнтодир прямо сейчас нарезает фрукты и аккуратно выкладывает их на тарелку. Это навевает тёплые, а от того неприятные воспоминания. Когда она была совсем маленькой, их семья тоже устраивала такие приёмы. Мама тоже носилась туда-сюда во время готовки, пока отец шутил над этим, заботясь об обустройстве комнаты: принести всю необходимую мебель, освободить место, если это потребуется, отнести готовые блюда на стол. Розарии тогда тоже доверяли мелкую работу. Например, отнести тарелки или стаканы с ложками, — некоторая посуда после этого канула в небытие. Дома тогда царила идиллия. Эти воспоминания приносили колющую боль где-то под рёбрами, но служили действенным напоминаем, что счастье есть. Даже если оно может разрушиться от единственного необдуманного шага. Рейн замечает её не сразу. Только когда она подходит ближе, слегка гремя чаем, женщина отрывается от нарезки, сдержанно улыбаясь. — Это Алиса принесла. — Спасибо. Рейн забирает пакет из её рук и отходит к одному из верхних шкафчиков. За дверцей оказалась ещё одна банка, как те, что купила Алиса, несколько коробочек пакетированного чая, немного быстрорастворимого кофе в пакетиках и упаковка обычного. Она готова поклясться, что такие запасы вовсе не нужны трём людям, одна из которых — маленькая девочка! Изначально она действительно пришла сюда помочь с готовкой, но теперь даже не знает, как сказать об этом. Рейнтодир остаётся на том же месте, только повернулась к ней лицом, оперевшись бёдрами о стол позади себя. Алый взгляд оценивающе скользит по её наряду и, наверняка, считывает скованность в том, как школьница скрестила руки в замок перед собой, не осмеливаясь что-то сказать или сделать. Это тревожит, но Рейн не перестаёт улыбаться, давая понять, что оно того не стоит. — Мне нравится твой стиль. — Её перестают разглядывать, смотря теперь прямо в глаза. — Правда? Мне часто говорят, что он слишком вычурный. Рейн подходит ближе и лёгким касанием поправляет ей прядь чёлки, которая неровно легла из-за ветра на улице. — Когда ещё выглядять необычно и вычурно, если не в юности? — вопрос риторический, но всё-таки выдерживается пауза, чтобы позволить придумать ответ для себя самой, — И в парфюме у тебя отличный вкус. Это лаванда? — Ага. — Непривычно стоять под таким твёрдым взглядом, но и отвернуться она не в силах. Ощущение, словно эта твёрдость нужна не чтобы окончательно добить ей нервы, а поделиться частичкой этой самой твёрдости. — Вообще, это мамины духи, так что выбрала их не сама, но они мои любимые. — Вот оно как. — Она кивает, — Тогда сможешь прислать Альбедо их фотографию? Куплю такие, как смогу. Это самое странное признание, которое она получала от кого-либо, но главное, что она его заслужила. — Хорошо, без проблем. — Из коридора слышатся шаги, и Розария резко вспоминает о своей изначальной цели, — Вам чем-нибудь помочь? Просто Вы ведь сказали, что ещё не закончили. — Не переживай об этом, всё сделано. — Весёлый женский смех доносится из коридора. Кажется, здесь все отлично спелись, — Лучше позови остальных. *** Изначально её пугала мысль, что им всем одновременно придётся находится за одним столом, — зачастую, кухни в квартирах имеют свойство быть достаточно маленькими, чтобы уместить в себе больше пяти человек, не доставляя при этом никому никаких неудобств, — но опасения оказались напрасными. Места и вправду не так много, но не нужно следить за каждым действием, чтобы не задеть кого-то или что-то. Розария сидит рядом с Кэйей, напротив них Альбедо, Кли и Алиса. Ну а сбоку стола — Рейнтодир, принёсшая сок для Кли. — Так-так, — Алиса садится на корточки, открывая один из нижних шкафчиков, — малыши, родители не будут ругаться, если мы выпьем по стаканчику, м-м.. — она водит ладонью по бутылкам, выискивая что-нибудь несильно крепкое, — например, шампанского? — Она вытаскивает свою находку, демонстрируя её под тяжёлый вздох Рейнтодир. Самая заметная реакция у Кэйи. Он и так чувствовал себя гораздо свободнее в этой квартире после разговора с Алисой, но сейчас он чувствует, что они здесь все наравне, — не учитывая Кли, разумеется. Необязательно ведь задерживать внимание на комментарии про родителей? — Мой отец — совладелец сети баров, так что нет. — Он ухмыляется и садится в пол оборота к Алисе. Возможно, это нарушает какие-то правила этикета, но замечания за этим действием не следует. — Моя мама тоже не против, если немного. Алиса поднимается с довольным «отлично» и, поставив бутылку на стол, достаёт бокалы. Лёгким движением рук она открывает бутылку и разливает светлую жидкость. Первыми напиток получают Розария с Кэйей, как самые ближние к ней. Потом уже бокалы вручаются Альбедо с Рейн. Налив наконец и себе, Алиса оставляет бутылку и идёт к своему месту, остановившись рядом с Рейн, положив руку ей на плечо. — Ну, тогда за знакомство и возвращение моей сестрицы. — Она потягивает свой бокал в центр, и остальные следуют её примеру, наполняя кухню тихим звоном стекла. Голос Алисы такой весёлый, что даже забавно представлять, насколько она может изменится, будучи подвыпившей, но, к сожалению или к счастью, сегодня они это точно не проверят, поэтому Розария просто делает первый глоток. Как и ожидалось, алкоголь у них тоже не дешёвый. Сквозь горечь пробивается лёгкая сладость чего-то фруктового. Она не была особой любительницей шампанского, но такое прикупила бы, будь возможность. На столе достаточно всего. Не зря они мотались за этим так долго. Запечённая птица, рыба, пару салатов, — один овощной, а в другой добавлено мясо, — рис в качестве гарнира и небольшие нарезки. Одна — фруктовая, другая — из колбасы и сыра. — Ты сказал, что твой отец владеет сетью баров. Как давно он этим занимается? — Спрашивает Рейн, сделав ещё глоток алкоголя, когда все взяли то, что хотели. — Я, кажется, тогда только в школу должен был пойти. — Кэйа прикладывает палец к подбородку, вспоминая, как всё начиналось, — Мы живём вдвоём, поэтому нужно было срочно придумать, как тянуть нас в одиночку. Вовремя появился отец Дилюка, — если Вы его помните... — неловко добавляет Альберих, — и предложил ему идею начать бизнес. Ну и до сих пор этим занимаются. Он пожимает плечами, словно отсутствие матери для него абсолютно ничего не значит. В целом, только на вид кажется, что это — огромная потеря на фоне переживаний других ребят. Ему гораздо проще было перенести отсутствие матери, ведь он попросту не помнил её и не знал. Всё, что осталось от этой женщины в их доме — фотографии, где она улыбается и держит маленького Кэйю на руках. — Вот оно как, довольно смело, заслуживает уважения. — Рейн выжидает паузу, — Просто я сама владею сетью магазинов. Альбедо делает глоток, стараясь скрыть усталый вздох и побороть желание уткнуться лицом в ладони. Рейн делает тоже самое, только прячет в бокале улыбку, ловя на себе заинтересованные взгляды подростоков. — Парфюмерия. — Поясняет Рейнтодир. Сначала Розария думает: «Ого, это круто. Ей подходит». А потом впадает в лёгкое оцепенение. Так вот, что Рейн имела ввиду под «куплю»? Собирается попробовать начать продавать и их? Рейн замечает небольшую растерянность на лице и одаривает её добродушным взглядом и однобокой улыбкой. — А моя мама просто директриса в детском саду. — Пожимает плечами Розария, вертя в руке бокал. Она никогда не стеснялась положения матери, но сейчас говорит тише обычного, вновь ощущая себя не в своей тарелке. — Так мы почти коллеги, получается! — Вновь подаёт голос Алиса. Её улыбка от такого открытия, кажется, становится ещё шире. — Ага, только ты из школы и работаешь простым учителем. — Альбедо утыкается обратно себе в бокал, стараясь спрятать улыбку, вызванную реакцией Алисы на его слова. Она слабо пихает племянника в бок с тихим «эй!». Рейн, наблюдающая за этим только закатывает глаза, словно это — обыденность. В беседе, так или иначе, участвуют все, кроме Кли. Девочка с интересом разглядывает присутствующих, но словно боится сказать что-то. Хотя Розарии точно не кажется, что она то и дело посматривает на неё. Разговор продолжается о каких-то житейских мелочах. Они немного спрашивают о работе Рейнтодир и Алисы, рассказывают о собственной учёбе. Кэйа не упускает шанса наигранно пожаловаться на злого, беспощадного Альбедо, из-за которого химию приходится тянуть чуть-ли не с нуля, ведь органика хоть и не требует всей теории прошлых классов, но необходимо понимание базы, с которым проблемы однозначно имелись. Взрослые посмеиваются с их рассказов и реакций. Разница между Алисой и Рейн была, буквально, на лицо. Каким бы стереотипным это не казалось, но по Алисе видно, что именно она является младшей в семье. Её смех искренний и ничем не сдерживаемый, хотя и не пересекающий рамок приличий, — утончённость в целом так или иначе читалась практически в любом действии и жесте старших, призывая лишний раз восхищённо вздохнуть. Рейн тихо посмеивается, прикрывает рот ладонью и практически не пользуется жестикуляцией. Большая часть эмоций была скрыта во взгляде, — Альбедо вглядывался в него и ловил всё более отчётливое ощущение, что он совсем не узнаёт её. — М! — Алиса делает ещё глоток, отставляя бокал в сторону, — Насчёт нового года. — Кли заинтересованно вскидывает на неё глазки, и Кэйа реагирует практически так же, что вызывает смешок у Альбедо с Розарией, — Общие детали мне известны, но сколько это будет длиться, и что нужно принести? — О, вы можете остаться ночевать, если так удобнее. Ну, — Кэйа коротко кивает в сторону Кли, — или если возникнет неожиданная необходимость. — Я не буду спать! — Впервые за долгое время подаёт голос Кли. Тихий смех матери заставляет только сильнее надуть губки. — Конечно. — Альбедо, пускай вновь не сдерживается от насмешки над кем-то, звучит более мягко, чем когда речь шла о Алисе или Кэйе, — Ты просто не будешь помнить, что именно происходило ночью. — Да! Розария не разделяет общего веселья. Разглядывание младшей сейчас окунает в чувство непонятной тоски и ностальгии. Она никогда не была такой же, как Кли, но и что-то родное ощущалось, находясь здесь рядом с ней. Словно оно могло быть, но всё в какой-то момент пошло не совсем так, как должно было. По этой причине, почему-то, к девочке тянуло так же, как и отталкивало. — Особо ничего нести не нужно. — Расслабленно продолжает пояснение Розария, — Просто приготовить что-нибудь — мясо, салаты, может, закуски какие, что душе угодно, — съестное. Если планируете с ночёвкой, то, для своего же удобства, взять что-то менее нарядное, чтобы переодеться. Кэйа утвердительно кивает, пока его сердце медленно трескается от того, как укоризненно на него глядит Кли. — Хорошо. — Алиса прикрывает глаза, подпирая голову ладонью, — Тогда нам следует заранее всё обдумать. — Жаль, что не смогу из-за работы остаться с вами. От внимания Розарии не ускользает то, с какой скоростью и непривычным для себя же удивлением Альбедо взглянул на Рейн. Фраза о том, что она хотела бы, но, по ряду веских причин, не сможет быть рядом, должна быть чем-то свойственным для матери. Но здесь что-то определённо было не так. Иначе Альбедо не стал бы смотреть на женщину так, словно у неё отросла вторая голова или произошла ещё какая-то дикость. Осознание того, что, возможно, именно дикостью это и являлось, неприятно щемит грудь. Возможно ли, что весь вечер Рейнтодир пыталась показать кого-то другого, а не себя? К счастью тему переводят на что-то неконкретное. Они просто делятся историями с праздников, и Розарии, к счастью, удаётся отмолчаться. Нет, ей всё ещё нравится здесь находиться, но недавнее открытие немного выбило из колеи. Честно, оказавшись вновь в прихожей, она вздыхает не без облегчения. — Простите, что потревожили. — Алиса прислоняется плечом к стене, наблюдая, как Альбедо подаёт Кэйе с Розарией их вещи, — Надеюсь, что хотя бы еда компенсирует потраченное время. — Бросьте, всё просто отлично. — Весело уверяет Кэйа, и Розария рядом кивает в знак согласия, — Спасибо, что позвали. — Всегда будем вам рады. — Рейн стоит рядом с Алисой, явно сильнее позаботившись об аккуратности позы — идеально выпрямленная спина, чуть вздёрнутый подбородок. Даже если закрытые глаза вместе с расслабленной улыбкой не дают оценить всю строгость, изначально вложенную в неё. Розария заканчивает зашнуровать ботинки и поднимается, когда чувствует, как её хватают поперёк талии, крепко обнимая. — Мы с тобой почти не разговаривали. — Грустно напоминает Кли, прижимаясь сильнее. — У нас ещё всё впереди. — Розария не привыкла ко всем этим нежностям, но ладонь сама по себе тянется погладить девочку по волосам. Кли запрокидывает голову, смотря теперь точно в глаза, и это нечестно. Нечестно обладать таким ярким и пронзительным взглядом уже в её возрасте. Даже если бы хотела, Розария не смогла бы солгать. — Обещаешь? Ладошка с оттопыренным мизинцем заставляет тихо хихикнуть. — Обещаю. — Мизинцы переплетаются, а лицо Кли освещается улыбкой. — Пройдусь с ними. — Коротко бросает Альбедо, доставая куртку из шкафа. *** Погода впервые за эту зиму радует Да, мороз неприятно режет кожу, но хлопья снега медленно падают вниз. В совокупности с царившем вокруг мраком это создавало волшебную картину, сопровождаемую тихим хрустом под ногами. — Вот и зачем ты так запугивал. — Зарывшись ладонью себе в чёлку, с лёгким недовольством спрашивает Кэйа. — Они обе славные. Конечно, разные, но мне после твоих рассказов казалось, что нам лучше вообще на пороге не появляться, — Я сам не понял, что это было. — Альбедо неопределённо ведёт плечами, не до конца осознавая, что именно он сейчас чувствует. Шок? Раздражение? Розария вглядывается в его лицо и не может увидеть ничего, кроме растерянности. Способность Кэйи чувствовать атмосферу, — зачастую не совсем осознанно, — как всегда пришлась кстати. Он пользуется тем, что стоит между ними и обнимает за плечи Альбедо и — немного менее решительно, — Розарию. Альбедо непонимающе глядит на него из-под ресниц, но не жалуется. Так, как минимум, теплее. Странно для самого себя признавать, что не столько физически, сколько душевно. Все неприятные мысли, крутившиеся в голове с момента приезда Рейн, отпускают, позволяя сосредоточиться на происходящем. Рука на плече словно удерживает его в «здесь и сейчас». Все смешанные эмоции отходят на второй план, как и большинство вещей сейчас. Остаются только они втроём и снег, падающий с неба. Розария невольно сравнивает его с ватой и усмехается такой глупости. А автобуса, как всегда, так и нет.