От дождя укрою, спрячу за спиною

      Всю следующую неделю Оля практически жила на подстанции.  Уходила настолько рано, что даже петухи в деревне бы позавидовали, а возвращалась настолько поздно, что едва хватало сил просто доползти до кровати.       Паша и её квартира существовали там как-то своей собственной жизнью, но вечером, а скорее даже ночью, её всегда ждал ужин, который можно было доесть и утром. Удивляя саму себя, вдруг осознала, что очень скучает по своему новообретенному соседу и партнёру, однако не в ее силах было отменить внезапную волну проверок на почве недавних событий. Вроде бы жизнь должна была научить ее обходить мужчин третьей стороной, но порой, глядя как на ее диване мирно посапывает большой, теплый Рыков, желание оставить его себе превалировало над разумом. Над отчаянным решением, что ей уже не повезет встретить кого-то. А, зная его нелицеприятную репутацию, ей бы следовало быть вдвойне, а лучше втройне осмотрительнее. Все перепуталось: могу, хочу и надо, оставляя брюнетку довольствоваться малым.       Чтобы не мешать ни ей, ни себе мужчина вновь переехал на диван. Без него стало неожиданно холодно спать ночами, но в данной ситуации ей просто не позволяла совесть лишний раз тревожить его. Если бы Оля только знала, что творилось в Пашиной голове, непременно нашла бы время и поговорить , и силы потревожить.       Реабилитация закончилась. Салтанович сказала свое смелое: можешь выходить на работу, и вот его первый рабочий день.  Будто по заказу он стал и первым спокойным для подстанции за последнее время, закончились перетряхивания всего и вся. День, когда можно проснуться вовремя и позавтракать вместе.       Рыков, варившийся в своих невеселых мыслях на протяжении довольно долгого времени уже все для себя решил и сейчас готовил праздничный "прощальный" завтрак. Наконец переоделся из домашних штанов в рубашку с джинсами. Одновременно радостно, вновь встать в строй и печально, ведь уходить от неё не хотелось, она слишком нравилась ему, чтобы обременять своим присутствием. Никому от него не было хорошо. Никому и никогда. За всю жизнь получилось лишь расстроить множество хороших девушек, может и это было причиной того, что он так быстро уходил, не позволяя запомнить и привязаться, начать скучать. Ведь он - скотина и хам. От таких подальше держаться надо. Вот пускай и держатся, а он им в этом поможет. Именно так.       Напоследок решил порадовать себя, посмотреть, как она спит, такая красивая, прекрасная, соблазнительно, нежная. Разбудить на завтрак, согреть улыбкой.       Брюнетка сладко спала, обнимаясь с одеялом, из-под которого были видны гладкие стройные ножки. Лица коснулась улыбка, а руки поползли вверх по оголенной коже. Оля вздрогнула и подскочила, ошалело, все еще не до конца проснувшись, глядя на кошачью улыбку. -Ты чего? – хрипло бормочет она, подбирая ноги ближе к телу -Чего? Оль, завтракать пойдем? – ей вдруг стало невероятно жарко под этой его хитрой улыбкой, раздевающим взглядом. Он слегка приблизился, будто дразня, снова провел рукой по ее ноге, обжигая кожу. И она не сдержалась, почти крикнула, разворачиваясь к нему всем корпусом: -Черт, Пашка, иди сюда, - и плевать, что они могут опоздать, она слишком скучала. Рыков послушно забрался на кровать и навис над ней. Она видела себя в его расширенных зрачках, трясущимися руками пытаясь расстегнуть пуговицы, в другой бы день дернула, не пожалела, но у него не было другой рубашки. Паша тихо смеется, когда она, наконец, освободив его от надоевшей ткани, тянет к себе для поцелуя. В его голове опять все перемешалось. Он же уйти хотел, хотел просто разбудить, максимум поцеловать, а теперь… Ее руки блуждают по телу, пока он зацеловывает такие желанные губы. Надо же как соскучился, еще немного и скажет это вслух… но слова излишни, лишь стоны и скрип кровати в тишине квартиры. Каждое касание плавит из без того излишне чувствительную плоть. Оля все не хочет его отпускать, снова и снова тянется к покрасневшим от поцелуев губам и говорит, наконец, сама то, что он так боялся облечь в слова. -Я так скучала, - она вдруг пугается своей откровенной открытости, но найдя его взгляд понимает, что он чувствовал то же. Пара движений и она дрожит под ним, забываясь, крепко держит за шею, притягивая к себе, ближе, теснее. Он горячо выдыхает ей прямо в губы, делает еще пару рваных движений и тоже подходит к финалу. Кажется, им придется запастись презервативами впрок, потому что будь времени чуть больше ни он, ни она не отказали бы себе в удовольствии второго, а может и третьего круга, но ничто не вечно и это утро тоже.       В итоге завтрак приходится закидывать в себя на ходу, зато никаких опозданий в первый день. У нее была мимолетная мысль высадить его пораньше, чтобы не было лишних разговоров, но помня о кое-чьей полигамности решила перестраховаться, можно сказать, что поддалась слухам, даже не спросив, но для этого еще будет время, они не решали ничего для себя. Не навешивали статусов, пока достаточно и того, что у них есть, просто плыть по течению, наслаждаясь близостью и единением.       Паша все время поправлял пиджак, разглаживал рубашку на животе: -Эй, ты переживаешь что ли? -Ну не то чтобы…-туманно бормочет он, в действительности страшно волнуясь. Да он, вроде как, восстановился, вроде и работает все, как надо, но что будет в реально сложной ситуации он и понятия не имеет. -Все будет хорошо, если что, Костя тебя подстрахует, ты сегодня с ним, - Паша неуверенно кивает и с удивлением замечает, что красная ауди заворачивает на подстанцию. Он и правда ожидал, что ему придется топать пешком несколько кварталов.       Оля глушит двигатель, боковым зрением отмечая, что мужчина смотрит на нее. Оборачивается и встречается с неожиданно благодарным взглядом, брюнетка на секунду замирает, утонув в нем, шокированная лавиной чувств, что плескалась там, на дне голубых глаз. -Спасибо тебе, помогла очень, - брюнетка усмехается, отстегивая ремень, все еще мелко дрожа от переизбытка эмоций. -Не за что, обращайся, - он вдруг кладет свою руку на ее колено, вновь обращая на себя внимание. Тянется к ее губам, наплевав на то, что это запросто могут увидеть, да и ей почему-то нет до этого никакого дела. Охотно отвечает на теплый, полный благодарной нежности поцелуй, вкладывая и свои чувства, что лавиной кроют. -А теперь работать, - он кивает и выходит, но внутрь не спешит, очевидно поджидая ее, чтобы зайти вместе. Чуть наклоняя голову набок, улыбаясь, любуясь. -Ну что за детский сад? - думает она, закрывая машину, беря его под руку, с трудом сдерживая улыбку.