От дождя укрою, спрячу за спиною

      Время шло, а Оля звонить не спешила, бригада уже успела взять обед и теперь все они ехали на подстанцию, в кромешном молчании. Насколько плохо все было, раз она даже позвонить не смогла. А может хотела рассказать все в глаза? Огорошить внезапным решением. Он уже итак знал, что она собирается уходить на другую подстанцию и морально готовился уйти вместе с ней. Машина плавно въехала во двор. Арефьева из окна увидела их и быстрым шагом пошла на улицу. Сама прекрасно знала, как супруг трясётся над ней, как переживает, но новость и правда хотелось выдать при личной встрече, а не через простой звонок телефона.       Увидев её, дернулся навстречу, замер внимательно разглядывая выражение лица, она была нарочито серьёзна, но не оттого, что сбылись их худшие опасения, как сразу подумал Рыков, а оттого, что почувствовала себя страшно виноватой перед ним, когда увидела как сильно он напряжен. Двинулась навстречу первой, приводя и его в движение. -Все плохо? -хрипло спрашивает он, почти у самого уха, берет её руки в свои, сжимает, будто придавая ей уверенности сказать это. Оля вдруг широко улыбается, смотрит в ошарашенные глаза, чуть наклонив голову вбок. Вместо слов тянется к его губам, забирая напряжение и тревогу, делясь радостью. -Все хорошо, - его взгляд мечется по её лицу, выхватывая мельчайшие детали. Она не шутит, не пытается успокоить его, она искренне радуется. -То есть, ты остаёшься? - согласно кивает, боковым зрением замечая, как из машины нерешительно выползают Араш с Костей. Первый так вообще до сих пор никак не мог привыкнуть, что его старший смены и заведующая вместе и смотрел всегда так удивленно, будто понять не мог, как они вообще сошлись. Паша тянет её за руки на себя, крепко обнимает, отпускает напряжение, горячо выдыхает куда-то в районе виска. -Хорошо, - её собственные руки тянутся к его спине, мягко поглаживая -Все хорошо.       Они ещё немного постояли так, обнимаясь. Мимо тихо, словно мыши прошли Араш, с Костей, подгоняемые чувством голода и неловкости. Но прежде, чем они успели уйти, Оля отстранилась от мужа и обернувшись громко сказала: -Костя, у тебя через неделю экзамен, готовься, - у него чуть челюсть на землю не упала, от таких новостей. -Ты...вы...серьёзно? - Паша прыснул, как же хорошо вот это: глупое выражение лица Кулыгина, улыбающаяся Ольга, её маленькая ладошка в его руке. Изнутри наружу рвалась радость - неуемная, неудержимая. -Серьёзно, все серьёзно, - он вдруг шагнул вперёд и крепко обнял жену со спины, настолько крепко, что она смеясь зафырчала, что он уж слишком сильно её сжал. -Мы справились, - услышала над ухом тихий шёпот, только для неё. Их руки сплелись на её животе, поблескивая парными колечками, Костя сразу все понял и развернувшись пихнул застывшего коллегу. -Пошли-ка отсюда -Паша, пошли уже в кабинет хотя бы, все же видят, неудобно, - он мягко усмехается и поддаётся, идёт следом все ещё крепко держа за руку. И чувство будто им не сорок, а двадцать и мир вокруг цветной и живой, словно весна пришла посреди зимы. -Эй, ребята, а чего это вы такие загадочные? - вторая половина бригады Рыкова молча зашла в столовую, каждый в своих собственных мыслях. -Так хорошие новости узнали, - оживился Костя, - Арефьева с нами остаётся -И правда хорошие, куда мы без нашей Ольги Кирилловны-то, - Витя разулыбался, с самого утра ходил грустный, опять поссорился с Таней, а тут и позабыл об этом ненадолго -Откуда узнал? - на всякий случай решил спросить Ломагин. -Так Ольга Кирилловна и сказала, вышла к нам навстречу, Пашка же весь день сам не свой ходил, вот она и решила лично сказать, видимо. - все закивали -Все хорошо, что хорошо кончается.       В итоге про экзамен Костя сказать не решился, даже готовился потом в тихомолку, и всех знающих попросил молчать. Не хотелось разочаровывать никого, в том числе и себя. Ничего особого не ждал, но все-таки благополучно сдал, поразив удивительно многочисленную комиссию знаниями, подкрепленными годами практики, в этот раз даже Орлов лезть не стал, какое-то невероятное чудо, что наконец все встало на свои места и больше никто не пытается вставить палки в размеренно крутящиеся колеса жизни. -Солнце моё, пора вставать, - нараспев сказал Паша присаживаясь на краешек кровати, шаловливые руки уже было поползли под одеяло, но он вовремя себя остановил. Времени и правда нет, скоро их ждёт две недели друг с другом и отдыхом, а сейчас важно успеть на самолёт. -Что уже? - недовольно бормочет из под одеяла. Уговорить этого трудоголика взять отпуск стало просто каким-то сущим наказанием. У нее всегда была тонна причин почему нет и почему стоит просто взять пару дней и съездить куда-нибудь, но когда в один из дней Паша внезапно согласился с её доводами...Лицо его было бесстрастно, но она, словно, инстинктивно заметила, как опустились плечи, как померк огонёк в глазах и вспомнила вдруг свое обещание, то, в котором хотела сделать для него больше, сделать его намного большей частью своей жизни, ведь и значил Паша очень много, поэтому сегодня они и ехали в солнечное для многих Сочи, правда зимой. Как это вышло одному богу известно, ткнули в карту, как говорится. -А мы точно должны? -Точно, - чуть-чуть высовывается из под одеяла и встречается с ласковым взглядом бездонных глаз. И какого вообще черта она думала о всех тех "за" и "против". Сама от себя не ожидала такой прыти. Вскочила, коротко поцеловала в губы и под одобрительное: -Вот так бы сразу, - помчалась в душ. -Ты проверил билеты? -Проверил, все точно, не волнуйся -Да, ты прав, просто давно никуда не летала, даже вспомнить не могу, - Паша разглядывает табло, чтобы понять к какой стойке им идти, в одной руке чемодан на колёсиках и небольшая спортивная сумка, в другой, в крепких тисках, маленькая ручка жены. Оля доверчиво жмется к нему, с интересом разглядывая куда вообще летают отсюда самолеты, поправляя на плечах рюкзак-переноску. Эбола разглядывает окружающий мир с неменьшим интересом. Теперь у нее есть собственный маленький домик для путешествий. Паша, видимо, находит нужную строку и тянет своих девочек к веренице вежливо улыбающихся сотрудников.