У истоков Ночи

Всего пару мгновений назад по обе стороны дороги тянулись безлюдные холмы, но вот крутой поворот – и в тени очередного холма возник небольшой городок. Грейсрок производил не самое приятное впечатление: даже залитый солнечным светом, он выглядел опустевшим, мёртвым. Мелькнула показавшаяся Арлену забавной мысль – никак, тут нечисть похозяйничала, пока доктор Морган был в отъезде? Но нет, очевидно, большинство жителей покинуло город не в спешке: тут и там виднелись заколоченные окна домов, пустые дверные проёмы, и редко взгляд натыкался на одинокого прохожего. Наконец, карета остановилась перед небольшим двухэтажным домом на окраине. - Остановиться можете у меня, я подыщу вам комнату, - доктор Морган первым вышел наружу и жадно потянул носом воздух родных мест, будто уезжал не на пару дней, а на несколько лет. – Но, ээ, расследовать происходящее вам придётся самостоятельно. Хранителям большинство доверяет – более-менее, а мне, как понимаете, сейчас лучше не показываться на кладбище… М-да. Каким же безобидным сейчас выглядел пожилой доктор! Но Арлен, несмотря на все клятвы и заверения, всё же не спешил сбрасывать его со счетов. Как известно, громче всех «Держите вора!» кричит сам воришка, не желающий, чтобы его в чём-то подозревали; быть может, наверняка неглупый Генри Морган вызвал Полуночных Хранителей как раз затем, чтобы те оправдали его, отыскали какую-нибудь выдуманную нечисть и успокоили жителей Грейсрока, пока те, чего доброго, не вздёрнули его без суда и следствия. Может, этим и вызвано его стремление оставить расследование целиком и полностью на их совести? Вышвырнуть их в незнакомый город, не дав и капли полезной информации. С кем поговорить в первую очередь? Кого допросить? За время, проведённое в дороге, Арлен окончательно уверился: происшествия на кладбище – дело рук людей. Людей, которые понимают: в сознании обывателя на земле, где правят мёртвые, не могут хозяйничать живые. Если речь заходит о каких-либо «мистических» местах – заброшенных домах, местах многочисленных убийств, да хоть о тех же пресловутых кладбищах – даже у самых разумных людей перестаёт работать мозг. Но дать себе растеряться – значит проиграть. На Кинана, который всё ещё пытается перехватить поудобнее свой несчастный мешок, надежды мало. Вернуться же ни с чем нельзя: Леона наверняка только и ждёт их прокола, чтобы с чистой совестью заявить «Вы недостойны гордого звания Хранителей» или что-нибудь в этом духе. Будь всё совсем легко, орден был бы самой многолюдной организацией в королевстве. - Думаю, нужно начать с осмотра кладбища, - стараясь выглядеть уверенно, проговорил Арлен и посмотрел на доктора Моргана. – Вы не могли бы проводить нас? Тот беспокойно завозился. - Поймите правильно, я всецело поддерживаю ваше, ээ, стремление помочь. Но, как я уже сказал – в городе меня и без того подозревают. Если вы желаете, я охотно объясню вам, как добраться до кладбища. Но сам, простите, предпочту отсидеться дома. Можете считать это трусостью, малодушием и Трое ещё знают чем, но нет. Ноги моей там не будет, пока у меня не перестанут шептаться за спиной. - Так где кладбище-то? – почесав в затылке, перебил Кинан. Молодой лорд был ему почти благодарен – не хотелось выслушивать очередные бесконечные оправдания. Доктор Морган осёкся: - Вон за тем домом поверните налево, и по улице до конца. Увидите ограду – её ни с чем не спутаешь – и вдоль неё до ближайших ворот. Если у людей возникнут, ээ, вопросы… лучше не ссылайтесь на меня. Скажите, что вас послал орден, но, ради всего святого, не говорите, что по моей просьбе. Такая, мм, рекомендация… вам только навредит. С одной стороны, речи доктора звучали вполне разумно. С другой – неужели всё настолько плохо, как он пытается это продемонстрировать? Он полагает, что даже репутация Полуночных Хранителей не защитит его? Или не верит в эту самую репутацию, как до сих пор не верил Арлен? За такими размышлениями они с Кинаном поспешили в указанном направлении. Сменяли друг друга узкие улочки, старые дома, кутающиеся в тени холмов. Ни одного человека, словно Грейсрок и в самом деле вымер. Поскрипывали, качаясь на ветру, вывески, на которых уже невозможно было разобрать названия. В таком антураже волей-неволей поверишь в какую-нибудь сверхъестественную чушь. Кладбищенскую ограду, тянувшуюся у самой границы холма, и в самом деле не удалось бы не заметить. Высокая, сложенная целиком из камня, она больше походила на крепостную стену; по верху тянулись остроконечные пики, на которые излишне разыгравшееся воображение так и норовило прицепить парочку отрубленных голов. Зачем делать такую на кладбище? Чтобы защитить могилы от желающих поживиться на чужом горе? Пришедшее в голову объяснение звучало разумно, и Арлен упорно гнал вернувшуюся из детства суеверную дрожь и настойчивый внутренний голос, повторяющий одну и ту же фразу. Ты думаешь, её построили, чтобы защитить мёртвых от живых. А может, всё-таки наоборот?.. - У тебя здесь точно никто не похоронен? – неожиданно шепнул Кинан, прижимая к груди драгоценный мешок. Вопрос показался настолько глупым, что Арлен раздражённо передёрнулся: - Нет, разумеется! - Плохо, очень плохо, - побледнел «кролик» и принялся грызть и без того искусанные губы. – Нельзя просто так приходить в такие места! Будь тут могила кого-нибудь, кого мы знаем – сходили бы туда, человека вспомнили, а нечисть нас бы, значит, не тронула. А так мы совсем без защиты! Ой, нехорошо… - Хватит завывать! – раньше Арлен ещё терпел суеверный бред напарника, но сейчас, когда нервы и без того натянулись до предела и норовили невзначай надорваться, хотелось повести себя совершенно не по-джентльменски: сгрести товарища в охапку и заткнуть ему рот луковицей из его же мешка. Кладбище их пререканий не заметило. Всё так же молчали древние надгробия, иные из которых опутала сеть сорной травы. Наследник Бреттов не любил кладбища почти так же сильно, как церкви: и там, и там нечто, разлитое в воздухе, намекало на существование чего-то незримого, неопознанного. Не хватало только случайно поддаться. Он – не напуганное дитя, которое может развернуться и уйти. У них здесь вполне конкретное дело. А Кинан… чудом будет, если он хотя бы на секунду отлипнет от своего мешка и перестанет кидаться солью, бормоча извинения. Как же, потревожили покой тех несчастных душ, что бродят здесь с наступлением ночи! Арлен стиснул зубы, пытаясь успокоиться. Раз уж не получается заткнуть напарнику рот напрямую, надо бить его же оружием. - Мне казалось, призраки обитают в местах своей смерти. Много ты видел людей, скончавшихся прямо на кладбище? Кинан не ответил и, кажется, всерьёз задумался. Слава Трём, хоть немного тишины. Однако долго наслаждаться не вышло – что-то громыхнуло, и «кролик» в ужасе ухватился за мешочек с солью. - Я-я охотник на нечисть! Не подходи – зашибу! Арлен невольно рассмеялся: да если бы настоящие ночные – существуй они на самом деле, конечно, – услышали бы этот перепуганный голосок, то их и зашибать бы не понадобилось. Сами померли бы со смеху. Сам он не испугался, тем более что, в отличие от напарника, уловил источник звука: худого деловитого мужчину средних лет, с интересом разглядывающего их обоих. - Приветствую вас, господин, - Арлен чуть склонил голову в приветственном жесте и сделал шаг навстречу незнакомцу, но в спину полетел панический шёпот Кинана: - Ума лишился?! Как будто не знаешь: нельзя с мёртвыми говорить! Они, пока с ними не заговоришь напрямую, тебе и сделать-то ничего не могут! Не подходи! Убирайся в свой гроб! – в довесок к своим словам он швырнул в незнакомца щепотку соли. Мужчина удивлённо пронаблюдал за разлетающимися белыми крупинками, а затем рассмеялся, от души хлопнув себя ладонью по лбу. Хохотал он неприлично долго, едва ли не сгибаясь пополам, пока, наконец, не выдавил: - Все там будем, малец. Да только ты малясь ошибся. Не мертвец я, чтоб там про меня не говорили. Просто местный сторож. Кинан, уже и сам осознавший свою ошибку, стремительно опустил голову и сконфуженно пробормотал: - Вы, это, извините… Что я в вас солью кинул. Вот. Извинения напарника вызвали у сторожа новый приступ дикого хохота. Кажется, его изрядно повеселило поведение Кинана, да и «потревожить мёртвых» громкими звуками он не боялся. В кои-то веки – разумный, в меру циничный человек, не выискивающий призраков на пустом месте. Подождав, пока смолкнет смех, Арлен осторожно завёл разговор на интересующую тему: - Мы – представители Полуночных Хранителей. До нас дошли сведения, что с местного кладбища пропадают тела. - Ну да, есть такое, - перебил сторож, - Неужто наконец-то кого-то прислали? Всё ещё когда началось! - И когда же? – воспользовавшись паузой, поинтересовался Арлен. Сейчас важно было выяснить как можно больше – никогда не знаешь, какая именно информация окажется самой важной. Конечно, безоговорочно доверять не стоит. Может статься, что в происшествиях замешан сам сторож, а значит, ему ничего не будет стоить солгать. - Да пару недель уж как. Главное, отродясь такого не было – и тут нате вам! Землю раскопали, гроб в щепки размолотили, а тело… Шут его знает, что сделали. Может, уволокли, может, само утопало: дождь тогда был, прямо ливень жуткий, ничего толком не поймёшь. Тут крутился тип один, полицейский вроде бы, да так и ушёл ни с чем: ему, вишь ты, свидетелей подавай! А какие свидетели – я не видал ничего, а кроме меня, тут и не ходит по ночам никто. Арлен слушал внимательно, прислушиваясь к своей интуиции: ведь должно же что-то подсказать, есть ли в словах сторожа что-то важное, или же расспросы – пустая трата времени. Значит, полиция не заметила ничего, что могло бы указать на виновника. Тот, очевидно, очень умён, хорошо заметает следы. С другой стороны, наивно было бы считать, что он первый, кто предположил: в исчезновениях виновен человек, не какой-нибудь выдуманный призрак, вывалившийся из детской страшилки. - Вон, - сторож остановился и махнул рукой. – Вон там, значит, всё было перекопано. Один взгляд в нужном направлении – и все надежды на то, что они обнаружат что-то, не привлекшее внимания полицейских, разом рухнули. Чья-то заботливая рука привела разорённые могилы в порядок и даже, кажется, протёрла надгробия. Только покосившийся памятник на одном из них напоминал о произошедшем. Арлен досадливо поморщился, но запретил себе падать духом. - Что-то незаметно. - Дык, я ж там потом прибрал! – развёл руками сторож. Молодой лорд пристально посмотрел на него. Быть может, вот он – преступник, уничтоживший все следы? Нет, вряд ли. Тогда он бы придумал, что наврать. С другой стороны, он может прикидываться дурачком сколько угодно – и доказать его причастность почти невозможно. Проклятье, как же всё сложно! Арлен снова приблизился к могилам, задумчиво дотронулся до памятника. Ведь что-то всё же могли пропустить! Но нет – ни следа, ни даже лоскутка ткани, зацепившегося за край ограды. - Не ходи! – простонал Кинан и подкрепил свои слова очередной щепоткой соли. – Видишь, там царапины? Видишь же? Вон там! Присмотревшись, Арлен понял, о чём говорит напарник. У подножия памятника тянулись неглубокие полосы, и в самом деле походящие на царапины. Интересно, каким инструментом можно оставить такие? Ногтями. Приказав внутреннему голосу заткнуться, наследник Бреттов ощупал странные следы. Наверное, их оставили специально – чтобы отвести подозрения. В конце концов, здесь верят: мёртвые могут восстать из гроба. А царапины на памятнике – лишнее тому доказательство. Когда всё так явно указывает на вмешательство потусторонних сил, виновника однозначно нужно искать среди ныне живущих. Призраки, если они и в самом деле существовали бы, не оставляли бы таких явных следов. Если они призраки, а не живые мертвецы. Или вампиры. Или ещё что похуже. Арлен торопливо выпрямился. Фальшиво спокойная, тягучая атмосфера кладбища начинала раздражать. В конце концов, чего он боится?! Там, под землёй, просто кучи костей, пусть они и были некогда людьми. - Почти каждую ночь – новая могила. Главное, ведь в старые-то не лезут – только свежие раскапывают! Я тут пару раз караулил, да и плюнул на это дело. Не видел никого – ни трупов оживших, ни людей. Как чувствуют, чтоб им провалиться! - Караулить – это верно, - задумчиво протянул Арлен, не сводя глаз с покосившегося памятника. И без того растерявший привычную болтливость Кинан позеленел: - Ты хочешь прийти сюда?! Ночью?! Наследник Бреттов кивнул. Кто бы ни являлся к свежим могилам – выходцы с того света или ещё тёплые люди – он найдёт, чем их встретить. Особенно вторых. Потому что нечисть – глупые бабушкины сказки.