У истоков Ночи

Особо умный автор очередной книги утверждал, будто бы ему довелось в своих путешествиях оказаться в стране духов: мол, его утащил под воду пасшийся у реки конь, а там, в глубине, обнаружилась пресловутая страна. Арлен мученически уставился в потолок: интересно, что подобная чушь делает в библиотеке ордена? В последнее время он от нечего делать взялся за сортировку книг: какие-то находил полезными, какие-то – пустой макулатурой. Однако же это всё были полумеры: никакие книжки, пусть даже в огромном объёме, не могли отбить желание вырваться наконец-то из надоевших стен. Каждое утро он, как верные жёны из так любимых бабулей дамских романчиков, выходил к воротам и долго пялился на теряющуюся в лесу тропу: не покажется ли там, наконец, Леона, или Эдмунд с Илин, или ещё хоть одна живая душа? Но никто не спешил в будто вымерший орден. Интересно, их с Кинаном тут оставили на правах сторожей, или же попросту о них забыли?.. Невесёлые, тягучие и слишком часто сворачивающие на проторённую тропинку скуки рассуждения прервал стук в стекло. Арлен поднял глаза – и уставился на крупного чёрного мотылька, вдохновенно колотящегося в закрытое окно. Слава Трём, что поблизости нет Кинана: тот, всё ожидая нападения коварных ночных из ниоткуда, каждый день начинал с обхода территории. Обычное насекомое вызвало бы у него жуткую истерику: мол, вестник беды, не к добру и как он там обычно говорит? Устало выдохнув, молодой Бретт ударил «зловещее знамение» никчёмной книжкой: в конце концов, учитывая содержание, размазанный мотылёк сойдёт на обложке за изысканное украшение. Открылась дверь, и он торопливо положил книгу на подоконник обложкой вниз: не хватало только, чтобы Кинан что-то сообразил! Как заведётся, как начнёт пороть очередную чепуху о свечках и соли! Но неожиданный посетитель коротко взвизгнул, и почти одновременно послышался грохот. Арлен обернулся: так и есть. В очередной раз сорвавшийся с косяка нож – и бледная Кларисса, во все глаза уставившаяся на едва не спланировавшую ей на макушку острую железку. Постаравшись напустить на себя как можно более равнодушный вид, он заговорил: - Приветствую вас, леди Темплтон. Вы что-то хотели? Право, мне следовало бы предупредить вас о некоторых чудачествах моего напарника. - Ты тоже замечал, да? – почему-то шёпотом отозвалась нежданная посетительница. Наконец-то она не отворачивалась и не делала вид, что обиделась невесть на что: интересно, с какой стати? Арлен не мог припомнить, чтобы перед ней извинялся. - Слушай, я вела себя, как идиотка, хотя ты тоже не подарок, - очевидно, недоумение во взгляде не осталось незамеченным. – Так что давай сэкономим время на всей этой светской чепухе. Да, я злилась на Хранителей. Да, я никогда не хотела на самом деле становиться частью ордена. Нет, я не думаю, что на улице мне было бы лучше, и именно поэтому обещаю больше не хамить без повода. Ну, только если чуть-чуть и той страшной женщине. Понятно. Можно перестать ломать комедию. - Замётано. Ты чего-то хотела? - А что, нельзя уже просто поговорить? – Кларисса отодвинула сложенные стопками книги и плюхнулась на кровать. Пару мгновений она помолчала, после чего добавила: - Ну, если только уточнить… Арлен закатил глаза. Из всех девушек ордена только Кларисса умудрялась сохранять в себе внутреннюю Бетти – такую вроде бы уже взрослую, такую, может, трогательно-милую, но такую пустоголовую! - Все эти знаки на стенах… Они ведь не просто так, верно? Они для того, чтобы защитить штаб от вторжения ночных, если вдруг те решат напасть. - Как знать, - молодой Хранитель уставился в потолок, туда, где упомянутые знаки сплетались в неясные узоры. – Может, это просто рисунки. Ну, чтобы выглядеть посолиднее. Я лично не замечал в них никакой силы. Кларисса зажмурилась и беспомощно прижала руки к груди: - Тогда сюда ведь не могут проникать ночные, правильно? Вопреки доводам разума, стало не по себе. Хотя бы потому, что вспомнились причитания бабушки при виде чёрных мотыльков, Грустная Леди… А затем вспомнилось, что он в очередной раз не ответил на письмо, и все опасения мистического толка сменились бытовыми: как бы Бетти не вздумала, что внука прикончили, и не примчалась сейчас в Эмбертаун, где, по мнению Леоны, творится нечто подозрительное… Интересно, а сама Леона – она в городе? Или, может, смоталась куда подальше, бросив орден на произвол судьбы? - Вроде не должны. Ты кого-то видела? Кларисса поёрзала на кровати: - Мне в последнее время сны снятся… не очень хорошие. А ещё вот. Смотри, я тут нашла… Если на фразу про сны Арлен мог лишь недоверчиво фыркнуть и пожелать более не посещать погреб и кухню на ночь, то извлечённый на свет листок его заинтересовал. Правда, опять с бытовой точки зрения: - Кларисса! Ты что, выдрала страницу из книги?! - Ничего я не выдирала! Так и было! – фыркнула собеседница и передёрнула худенькими плечиками. Мысленно сосчитав до десяти и придя к выводу, что окружают его одни умственно неполноценные личности, Арлен наконец-то обратил внимание на текст, написанный, в кои-то веки, излишне ровным и довольно разборчивым почерком: «… Обращаются зверями в полнолуние. Также существует поверье, будто оборотень может стать зверем по собственному желанию, и для этого ему достаточно перепрыгнуть через заговорённый нож, или же снять сдерживающий проклятье амулет». Прилагался и рисунок амулета, показавшегося смутно знакомым, особенно прозрачно-голубой камень в самом центре… - Это лунный камень. Говорят, что с его помощью вервольф сохраняет в себе остатки человеческой сущности, - бормотала Кларисса, а Арлен, наконец-то вспомнив, нервно рассмеялся: - Уж не хочешь ли ты сказать, что Леона – оборотень? Днём человек, а по ночам на луну воет и людей жрёт? - Ничего смешного! – оскорбилась Кларисса. – Знаешь, где я это нашла? Во дворе, в куче мусора. Видишь, один угол обгорел? Кто-то выдрал страницу из книги и пытался её сжечь. Арлен уже успел заметить, что чистотой выдранный лист не отличается: на пальцах остались следы сажи. Вспомнились волчьи головы, усеивавшие стену кабинета. Кто сказал, что какая-нибудь Айрис Бэйкер из Мисти-Бэй не оставила на Хранительнице свою метку?.. - Когда она уехала, было полнолуние, - Кларисса поёжилась, будто ей стало неуютно от собственных слов. А может, дело в том, что из приоткрытой двери потянуло холодом. - Может, этот лунный камень ещё и защищает от оборотней? Она же на них охотится. Вот и носит, чтобы горло не перегрызли. - Может быть, - Кларисса кивнула, но в её глазах явственно читалось недоверие. Ох уж эти девушки! Что Леона, что леди Темплтон – обе подозревают друг друга во всех смертных грехах, тогда как, скорее всего, обе невиновны. - Глупости это всё, - куда увереннее продолжил Арлен. – Она же ни соли, ни серебра не боится. Твои опасения понятны, но… - Да поняла я, поняла, - Кларисса поморщилась. – Действительно, старшая Хранительница, охотница на ночных – и оборотень! Чушь какая. Наверное, у меня от этого места ум за разум заходит. Недавно, представь, в погребе потерялась! Никогда бы не подумала, что там такие катакомбы. - Там когда-то была темница… Роланд там тоже пару раз терялся. Говорит, даже кости узников видел. Не самое лучшее место для прогулок. - Что поделаешь! – собеседница озорно прищурилась и развела руками. – Такая уж у меня привычка – в новых местах теряться. И убежала, так и не потрудившись хотя бы отложить в сторону многострадальный, уже погнувшийся от многочисленных встреч с полом нож. Арлен потёр глаза: нет, однозначно все вокруг дружно решили свести его с ума. И ладно бы только Кинан со своими гаданиями, так теперь ещё и Кларисса… Взгляд сам собой устремился к слегка обуглившемуся листу, и выхватил ещё один кусок текста: «… так называемые «полуформы», ещё известные как «дети полусвета» - люди, рождённые от союза человека и порождения ночи. Они, безусловно, опаснее многих ночных сородичей, так как серебро, осина, чеснок или соль не могут причинить им вреда…» Арлен стряхнул с почерневших рук сажу. Нет-нет. Глупости, конечно. Абсолютная чепуха.