Красная Камелия

— Мы будем рады тебя видеть на летних каникулах. — Тепло улыбнулась Юфимия, заключая девушку в крепкие, материнские объятия. — Приглядывай там за мальчиками, они постоянно находят неприятности. — Не тому человеку вы доверяете, миссис Поттер. Ой не тому... — Покачал головой Сириус. — Киса сама в неприятности может с головой окунуться. Лестрейндж фыркнула, дав другу подзатыльник. — И плюс ко всему она садистка. — Потирая голову, добавил он. Камелия на этот раз пихнула Блэка плечом и попала в объятии Флимонта. Они стояли впятером. Родители Джеймса, Сириус, Лестрейндж и сам Поттер. Питер и Римус уже успевшие поприветствовать друзей умчались занимать купе, а девушка выискивала в толпе рыжие макушки близнецов. — Присмотри за Джеймсом и не давай ему расслабляться. — Сказал ей на ухо мистер Поттер. — А мы с тобой летом увидимся в аврорате, да? — Так точно, сэр. — Правильный настрой. Камелия отстранилась от мужчины, снова оглядывая перрон. Она заметила своих однокурсников с факультета и поспешила отвернуться, не желая увидеть среди них Барти. Она пока не была готова к этой встрече. И вдруг у колонны мелькнули рыжие волосы миссис и мистера Пруэттов, а вместе с ними и близнецов. — Там Гидеон с Фаби. — Шепнула она Джеймсу. — Я пойду, увидимся уже в Хогвартсе. Джеймс кивнул, быстро чмокнув девушку в щеку и та ушла, чувствуя как ноги подкашиваются. Они не общались с того самого дня, как Дамболдор сообщил им о смерти МакКиннон и Лестрейндж боялась, как сильно друзья изменились за это время. Пусть это и было эгоистично, но она не могла потерять еще и их. Андромеда и Тед живут семейной жизнью, Барти оказался предателем, а Гидеон и Фабиан единственные кто остался от ее прежней жизни. Да, у нее были мародеры, но те появились гораздо позже и пусть они дружили, между ними не было такой связи, как с друзьями, с которыми Лестрейндж двигалась с самого первого курса. — Ах вы придурки чертовы! — Выругалась она, обнимая близнецов за плечи. — Так сложно было ответить хоть на одно письмо? Вы хоть представляете как я волновалась?! Пруэтты переглянулись и вместо слов просто обняли подругу с двух сторон, как и всегда. Камелия сдалась, крепче прижимаясь к братьям и чувствуя как волнение преследующее ее еще с Хогвартса наконец исчезает. Они были живы, здоровы и относительно в порядке. Большего ей для счастья и не требовалось. — Прости, змейка. — Прошептал Фабиан. — Мне надо было побыть одному, осмыслить все и принять произошедшее. Извини. — Все нормально. Правда, нормально. — Девушка отстранилась, взглянув на родителей парней. — Здравствуйте, миссис и мистер Пруэтт. — Камелия, дорогая, как твои каникулы? — О, все хорошо. — Она обернулась на Джеймса. — Все очень хорошо. Они недолго поговорили и после второго гудка поезда поспешили в свое купе, запрыгнув в поезд в последнюю секунду, когда он уже стал отъезжать. Сбросив чемоданы, друзья разместились на диванчиках и Камелия нервно поерзала. Она не знала стоит ли спрашивать о состоянии друга и не сделает ли это только хуже. Однако разговор пришлось отложить, когда дверь в купе открылась и на пороге показался Крауч. Камелия шумно сглотнула, не заметив как сигарета в ее руках задрожала, но внешне она осталась непроницаемой. Она смерила Крауча высокомерный взглядом и задрала голову повыше. — Тебя ждет другое купе, тут все занято. — Правда? — Он наклонил голову, как-то насмешливо взглянув на Лестрейндж. — Кажется здесь есть еще одно место для меня. — Тебе только кажется. — Камелия вытащила палочку так, чтобы ее мог видеть только Крауч. — Уходи, тебя заждались твои новые друзья. — Было приятно увидеться. — Он подмигнул Лестрейндж и улыбнулся близнецам. — Поговорим в школе, да? Дверь закрылась и Слизеринка смогла вздохнуть с облегчением. Она почти все каникулы представляла себе встречу с бывшим лучшим другом и во всех вариациях их встреча заканчивалась сломанным носом Крауча. Но сейчас она понимала — этого будет мало. Ее буквально тошнило от поведения Барти. Она его совсем не узнавала. Как ее друг, тот с кем они были вместе с первого курса, может спокойно заходить в их купе и смотреть в глаза Фабиана, после того, как не предупредил о том, что МакКиннон собираются убить. На что он рассчитывал? Что Лестрейндж и дальше продолжит играть с ним в дружбу и позволит ему даже просто смотреть на близнецов? — Какого хрена это было? — Прервал повисшую тишину Гидеон. — Вы снова с ним поссорились? — Нет, но мы больше не друзья и вряд-ли когда-нибудь ими станем. — Камелия внимательно осмотрела Пруэттов. — Нам лучше пока не общаться с Барти? — Нам? — Нахмурился Фабиан. — Именно нам. Камелия долго думала стоит ли рассказывать близнецам о предательстве их общего друга и в конце-концов пришла к одному единственному правильному выбору — им знать об этом не стоит. У Пруэттов мир черно-белый, они не видят всей картины и Лестрейндж слишком боялась того, что Фабиан может замарать руки, узнав правду. Он со смерти Марлин ходит по лезвию ножа и если он узнает, что Барти все знал и ничего не сказал, ничто не спасет Крауча. И пусть Фабиан имеет полное право на гнев, Камелия не хотела увидеть его исключение их Хогвартса или того хуже увидеть его лицо на первой полосе в газете в разделе преступлений. Дорогу до Хогвартса они провели в гнетущей тишине. Друзья тщетно пытались найти темы для разговора, точки соприкосновения, но казалось, что лишь за одни каникулы между ними появилась непробиваемая стена. Фабиан страдал по Марлин, Гидеон всегда был с ним, а Камелия просто не знала чем и как помочь. — Ты какая-то бледная. — Констатировал Римус, уступая девушке место в карете запряженной фестралами. — Все нормально? — Просто не лучшая поездка до Хогвартса. Камелия посмотрела наружу. В одну из карет сел Барти в компании Слизеринцев, а в другую близнецы вместе с ребятами своего факультета. И когда все стало таким сложным? Словно почувствовав плохое настроение своей девушки, Джеймс придвинулся к ней, обнимая за талию, а она устроила голову на его плече, снова находя успокоение. — Вы какие-то пассивные, мне это не нравится! — Вскочил на ноги Сириус и чуть не выпал из кареты, когда та подпрыгнула на кочке. — Давайте что-нибудь устроим! — Мы даже в школу еще не вернулись. — Взвыл Римус. — Значит никто не ожидает шалости! Я за! — Согласился Джеймс. — Пошутим над змеями? — Кхм, кхм. — Нарочито громко кашлянула Лестрейндж. — Ты не забывай, твоя девушка Слизеринка. — Ты бракованная. — Отмахнулся Питер, которому тоже приглянулась идея с шалостью. — В тебе Слизеринца столько же, сколько и во мне Когтевранца. — Хотя яда в ней побольше, чем во всех Слизеринцев вместе взятых. — Добавил Джеймс. Камелия лениво пихнула парня плечом и молча продолжила слушать Сириуса, который твердо решил устроить шалость, аргументируя это тем, что до выпуска осталось меньше полугода и они должны устроить нечто масштабное. Ну или по крайней мере подготовить почву для розыгрыша на выпускной. В конечном счете мародеры в полном составе пропустили речь директора, которая была омрачена разговорами о войне, он просил всех быть осторожней и тогда в Большом Зале воцарилась могильная тишина. Теперь Камелия не считала идею Бродяги плохой, студентам определенно не помешает взбодриться. — Ну что, готовы? — Хитро оглянулся на друзей Джеймс. — Заставим всех взбодриться! — А без этих речей никак? — Закатила глаза Лестрейндж. — Пошли уже. Римус все еще не одобрял затею мародеров, но идти против них и тем более остаться в стороне было не в его правилах. Он немного прошел вперед, неуверенно поглядывая на Камелию с метлой в руках. Люпин любил квиддич, но не летать, даже на первом курсе, когда проходили вводные занятия, он то и дело падал на землю. Поэтому сейчас было принято единогласное решение, что он полетит с Камелией. Почти единогласное. Джеймс немного поартачился. — Не бойся. — Мягко улыбнулась ему девушка. — Просто держись за меня. — И руки не распускай. — Подбросил Поттер. — Не слушай его. — Лестрейндж оседлала метлу и мародеры поступили точно так-же. — Давай, Луни, пора великих дел! Римус безысходно взглянул на это орудие массового поражения и сел позади Слизеринки, обхватив руками ее талию. Пятеро ребят еще раз переглянулись и по команде Джеймса влетели в Большой Зал, сразу же взорвав десяток фейерверков прямо на входе. Филч наблюдающей за порядком у двери бросился за ними, но к счастью летать тот пока не научился. Столы взревели подбадривая ребят криками и свистом. Даже профессора не сдержались от улыбок, которые поспешили скрыть кубками с напитками. Разве что Слизеринцы с недовольными минами наблюдали за представлением и то не все. — Вы какие-то кислые! — Закричал Сириус доставая те самые мыльные пузыри из лавки Зонко. — Как насчет того, чтобы немного взбодриться? У каждого из мародеров было по бочонку с пузырями. Благо Камелия успела купить небольшую партию этого товара прежде, чем ей и близнецам раз и навсегда запретили приближаться к Зонко. Джеймс полетел к столу Гриффиндора, Сириус к Когтевранцам, Питер к Пуффендуйцам, а Камелия с Римусом к Слизеринцам. — Привет, мальчики! — Отсалютовала она Малфою и его свите, пролетев над ними. — Как каникулы? — Просто превосходно. — Кивнул ей Люциус. — Но они будут еще лучше, если на меня не попадет не капли этой отравы. — Прости, милый, сегодня веселятся все! И после этого Лестрейндж взмахнула трубочкой, несколько раз пролетев над столом своего факультета. Капли из раствора при соприкосновение с человеком, тут-же заключали его в огромный мыльный пузырь и те без шанса на спасение взлетели под потолок, заключенные в мыльный плен. — О, мистер Филч, вы тоже хотите? — Камелия услышала голос Джеймса и повернулась. — Я с радостью осуществлю вашу мечту о полетах! Гриффиндорец выхватил у старого завхоза кошку и отправив ее в полет под вопли Филча, брызнул раствором и на него. Через десять минут каждый из студентов парил над потолком, а ребята даже не заметили, как заключили в плен и Флитвика, тщетно пытающегося выбраться. А вот это уже не хорошо... — Нам конец. — Констатировал Римус. — Зато весело. — Нервно пожала плечами Лестрейндж. — Заключительный этап? — А без этого никак? — Никак. — Она обернулась к Питеру, отвечающему за «последний этап». — Хвост, твой выход! Он снял несуществующую шляпу и спрыгнув на один из столов, начал размахивать палочкой, произнося длинное и сложное заклинание, вычитанное им на каникулах. Мародеры наблюдали за этим с открытыми ртами, а когда цвет формы каждого факультета сменился, удивленного вздоха не сдержали и профессора. Слизеринцы оказались в бронзово-синим, Гриффиндорцы в серебряно-зеленом, Пуффендуйцы в красно-золотом, а Когтевранцы в черно-желтом. Мародеры расплылись в довольных улыбках и встретившись в центре зала отбили друг-другу пять. * * * — Да твою же мать! — Выругался Римус, бросив в котел грязную от сажи тряпку. — И почему я продолжаю вестись на ваши уговоры? — Потому-что мы неотразимые? — Предположил Сириус. — Потому-что мы самые лучшие друзья? — Продолжил Питер. — Потому-что без нас эта школа загнулась от скуки? — Хохотнул Джеймс. — Или потому-что ты нас любишь? — Камелия запрыгнула на спину Лунатика, взъерошив его шевелюру. — Выбирай сам! — Придурки. Лестрейндж с ухмылкой спрыгнула на пол и вернулась к котлам. Пусть директор и наблюдал за представлением с легкой ухмылкой, мародеров это не спасло от наказания. Наоборот, после личного распоряжения Дамболдора — Филч загорелся как новогодняя елка и принес им столько котлов, что до конца учебного года хватит. Отдраив еще один котел, Камелия взглянула на свое отражение и завыла. По лицу струйками бежал пот, грязные волосы прилипли ко лбу и вискам, а щеку она запачкала в саже и ошметках налипшей грязи. Раздраженно отодвинув котел, Лестрейндж легла прямо на пол и вытащила из кармана пачку сигарет. Великобритания, Лондон. Поместье Лестрейнджей. — Ты чего сидишь тут один? Рудольфус вошел на кухню и поправив лацканы пиджака, сел напротив младшего брата, плеснув себе немного коньяка. Рабастан ответил не сразу, рассматривая янтарную жидкостью плещущуюся на дне стакана. Залпом опустошив остатки, парень поднял тяжелый взгляд на Лестрейнджа старшего. — Ты хоть иногда вспоминаешь Камелию? — А что ее вспоминать? — Хмыкнул Рудольфус. — Она предала нашу семью, выставила нас в невыгодном свете, мы долго отмывались от клейма позора, которое легло на нас из-за нее. — Но вдруг она поняла то, чего не смогли понять мы..? — Что за мысли у тебя в голове, братишка? Она предательница и не заслуживает ничего кроме непростительного в лоб. Даже не знаю почему Темный Лорд так ей заинтересовался. Рабастан промолчал. Глупо было начинать этот разговор с братом. Рудольфус точно такой-же как Даренн — преданный Темному Лорду и ослепленный жаждой господства. Только они не видят как в погоне за властью, сами стали марионетками в руках опытного кукловода. Они буквально пресмыкались перед Волан-де-Мортом, продолжая кичиться своей кровью. Но эта кровь ничего не значила, пока они стояли на коленях. Камелия поняла это раньше всех остальных, следом дошло и до Рабастана и теперь казалось что остались они вдвоем против всего мира. Им не было места среди Пожирателей, но и светлая сторона никогда не будет доверять двум Слизеринцам с фамилией Лестрейндж полностью. Хотя Камелии удалось добиться расположения от большинства. Ее приняли и Рабастан это уважал. Он в тайне восхищался своей сестрой, желая быть хоть немного таким же смелым как она... Камелия никогда не унижалась, стояла на своем, даже под «Круциатусом» и выбирала себя и то, во что верила. — Мне уже надо идти. — Поднялся Рудольфус. — Не забивай себе мысли этой предательницей, когда настанет момент я сам ее убью, если конечно она снова примет не правильную сторону. Рудольфус похлопал брата по плечу, а затем исчез с громким хлопком. Рабастан и ухом не повел, вспоминая последние слова Волан-де-Морта: — Если мы не можем заставить вернуть ее нужную мне вещь, надо сделать так, чтобы юная мисс Лестрейндж перешла на нашу сторону. — Мой Лорд, Камелия слишком глупа, чтобы понять... — Вклинился Даренн. — Не называй свою дочь глупой, друг мой. Я видел ее в воспоминаниях наших молодых соратниках и такая девушка идеально впишется в наш коллектив. Рабастану не понравился тот разговор. Он знал, что Темный Лорд вероятно не станет трогать Камелию до выпуска, но после... Лестрейндж даже боялся представить что будет с его сестрой, когда та откажется, а Волан-де-Морт спустит на нее своих цепных псов. Если он решал кого-то убить, там не аврорат, не самые великие силы — не помогут. Рабастан должен был предупредить сестру, возможно уговорить ее сбежать из страны, хотя он точно знал, Камелия скорее пополнит ряды Пожирателей Смерти, чем сбежит. Таков уж был ее характер и пусть большую часть времени Лестрейнджу нравилось это, порой ему хотелось убить сестру или наложить на нее «Империо», дабы она стала покладистей. Им определенно нужно встретиться и поговорить.