Трое на двуспальной кровати. Второй финал

Дане очень хотелось взглядом выстроить стену между ними и Артюховым, который на крейсерской скорости шел прямым курсом в направлении появившейся у бортика рядом с Артемом Этери. Привычно легко приобнял за талию, поздоровался жизнерадостным тоном и заявил: - А ты, смотрю, растешь над собой! - Так, вроде, выросла уже,- улыбнулась Тутберидзе, если встану на коньки, выше тебя буду, Валерк. - Я тоже встану на коньки и не будешь,- нашелся мужчина.- Я к тому, что ты на танцы не пошла смотреть, а было интересно и не ужасно, что даже удивляет. - Действительно, когда в наших танцах не все ужасно, это удивляет,- усмехнулась блондинка. Еще не так давно танцы схоронили все болельщики и даже часть специалистов. Сашка Жулин, который в принципе был склонен к панике и всепропальству, даже временами заводил песню - уйду на пенсию, буду картошку сажать. Но это у него все же заканчивалось, как только завершался очередной банкет и Александр Вячеславович трезвел. Трезвый тренер был готов к борьбе. Провал ведь в каком-то виде - это, в первую очередь, перспектива для молодежи, что раньше не могла пробиться через “заслуженных”. Так, потоптавшись пару сезонов, танцы неспешно пошли вверх. И к олимпиаде выглядели совсем не так ужасно, как могли бы. А после неожиданно начали переживать ренессанс. Так что в танцах все, и правда, было интересно и не ужасно. Только Даня был уверен, что Артюхов-то говорит совсем не об этом. Отчасти успокоился, и тем, что, кажется, Диша не производила впечатления совсем уж ни на что неспособной, и в том, что Этери упорно не понимала, о чем речь, а Валера не понимал, что нужны пояснения. Пока, не отрываясь ото льда, вслушивался в диалог, Арсений третий раз подряд повалил флип. - Ну, вот что ты делаешь?!- помахали с Артемом вдвоем рукой молодому человеку. Арс подъехал к бортику с отсутствующим видом человека, которому мешают, дергая из-за ерунды. Тут уже и Этери отвлеклась от щебетания с мужчиной, махнув рукой, типа, отстань, не до тебя. Артюхов все понял, похлопал блондинку по боку, за который держался весь разговор, и удалился по своим делам, коих не переводилось на его суматошной должности. Умом Глейхенгауз прекрасно понимал, что скрывать вечно “хитрый план” Дишки и Глеба никак не получится, а получат за него все, даже невиновные и непричастные, но быть гонцом, принесшим дурные вести, тем более оказаться рядом, когда упадет девятый вал первого гнева, ему совершенно не улыбалось. Пусть Платов докладывает. Он личный тренер пары, он за все отвечает. Ему и нести наказание гневом Тутберидзе. В общем-то, конечно, Этери была совсем не так страшна, как ее малевали СМИ и хейтерские комментарии, но и милой пташкой назвать старшего тренера “Хрустального” никто бы себе не позволил. А при этом то и дело все своевольничали, по мелочам, конечно. То отпустишь спортсменов, хотя было велено работать до точки, то позволишь себе лишнее. Да что уж там говорить, Даня успел и поалкгоглить, и поблудить. И все на глазах у строгой Этери Георгиевны. И что ему было? Ну, отчитала за пьянку. Сейчас уже понимал, что дело даже не в личных отношениях. Не остановило бы суровую женщину ни чувство вины, ни чувство привязанности, если бы решила по полной влепить Даньке за его приключения. Однако ж, пропустила и отпустила. Или вот тоже, сколько их фигуристов упрямо и упорно скрывают травмы? Этери не любит больных, хромых. А много болеющих - и подавно. Дети усваивают это быстро. А так как каждый борется за внимание и хорошее отношение, и не чье-нибудь, а именно Этери Георгиевны, то ходят и с болями, и с травмами. И со ломаными пальцами, и с надорванными связками. Ну, и выигрывать они хотят. Неамбициозных на том уровне, где царит Тутберидзе, не бывает. Два сезона назад Арсений сломал ногу. Внезапно. В разминочной зоне перед выходом на тренировку. Прыгал, прыгал, упал и скрученный перелом в нижней трети малой берцовой. Операция, гипс, потом еще одна операция. Сенька пропустил сезон. Но это бы и ладно, он растерял все: квады - само собой, тройные - тоже. Мальчишка забыл, что вообще делают, стоя на коньках. В тот момент, когда Арс вернулся, Даня думал, что это намного хуже Анюты. Вернуться трудно, и физически,и морально. Когда даже десятилетка прыгает лучше и больше, чем ты, делает более сложные связки, да и просто выигрывает по всем параметрам, а еще вчера он тобой восхищался. И время идет, жизнь идет. Спортивная карьера идет. И не вверх. Арсений молчал, Арсений орал, один раз даже запустил в Этери Георгиевну чехлами. Оцените меру отчаяния, если инстинкт самосохранения отказал настолько. Даниил помнил, как Тутберидзе провела рукой по щеке, оцарапанной одним из пролетевших мимо лица чехлом, посмотрела на кровь на пальцах. Помолчала в мертвой тишине и неспешно поехала в сторону ошалевшего от собственной истерики Сени. Взяла парня за предплечье, потянула за собой, на ходу прикрикнув: - Чего замерли?! Работаем, работаем! О чем говорили, спрятавшись в дальний угол за бортиком катка - неизвестно, но вернулся парень с красными глазами, а Этери в своем обычном состоянии. И продолжили работать. Только довольно глубокая царапина заживала почти месяц. Однажды, между тренировками, глядя в экран смартфона, где видео работало зеркалом, женщина провела пальцем по отметине и сказала: - Хорошо, что его заклинило на льду, а не тогда, когда переобулся, мог и коньком в глаз засветить. Она вроде даже и не обижалась на случившееся. Издержка профессии. А все же Даня бы поостерегся рассказывать о придуманном Дианой, хотя та-то матери не боялась вовсе. Любила, уважала, но бояться не боялась. Любимая мамочка. Может быть в том и была любовь Диши, что молчала сейчас. Остановить ее Этери все равно бы не остановила, а издергалась до последнего нерва. - Теперь моя очередь спрашивать, о чем ты думаешь?- улыбнулась старший тренер, поглядывая на коллегу. - Я думаю, не такая уж ты страшная,- честно признался Даня. - Офигеть, комплимент,- фыркнула на него блондинка. - Ну, я ж не в этом смысле!- он даже возмутился, что могла подумать про него так плохо.- Я в моральном. - Тем более, офигеть!- заметил, что Темка готов расхохотаться. Пунин редко вступал в диалоги. Этим был до некоторой степени похож на Дудакова, но реагировал на их перепалки и шуточки всегда активно. Вот и сейчас веселился,видя, как незадачливый хореограф каждым следующим ответом загоняет себя все больше в угол. Тренировка подходила к концу, спортсмены докатывали то, что было определено в задачах. Тренеры внутренне были на подскоке. Хотелось и отдохнуть, и поесть. - Все, Тем,- вези их обедать. Мы с Даней тоже чего-нибудь поедим спешно. Да и пойдем встречать нашу Дашу и ее вторую половину. Шли через подтрибунку на выход. Мирно говорили о том, о сем. И тут Глейхенгауз увидел то, от чего в голове даже чуть помутилось. Прямо им навстречу шагал Глеб, спокойный, как удав. Смолкин тоже заметил, кто движется на него и по глазам стало понятно, что растерялся и испугался. Столкновение было неизбежно. И грозило вопросами, ответы на которые были страшны. Молодой человек заозирался, дернул ближайшую дверь и скрылся за ней. Даня выдохнул. А проходя мимо, понял, что запрыгнул несчастный танцор в женскую раздевалку. Ну, хотя бы не заскучает, да и спасался-то от смерти, не меньше.