— А? Что он здесь делает? Р’ико, его же собир’ались забр’ать? — послышалась удивлённая фраза Жана Моро, который первый разорвал тишину после прерванного разговора и появления Рико и Натаниэля.
— Уже нет. Он третий Ворон. — лишь сказал Морияма, одним взглядом давая понять, что это уже действительно решено, и что Жан будет занимать место четвёртого номера.
Веснински не был пока готов присоединиться к разговору, поэтому осматривал само помещение, ведь интерьер тут уже как-то отличался, и комната выглядела менее пустой, хоть и с той же напрягающей цветовой палитрой из чёрного и красного. Но даже наличие каких-то других, новых и заметных предметов не заинтересовало и не затянуло внимание Натаниэля надолго, поэтому он вытер мокрые следы на лице и поднял глаза на свою новую «семью», если так можно назвать компанию из Рико, из Кевина, из него самого и из Жана.
Только сейчас Веснински заметил то, с каким взглядом на него смотрел Дей: шокированные, даже скорее испуганные глаза бегали вдоль всего Натаниэля, осматривая его черты лица, глубокие небесно-голубые глаза, растрепанные рыжие волосы, бинтованные руки. Сначала было сложно понять с чем это связано, только потом до него дошло. Натан Веснински как-то уже сорвался на территории Эвермора, и вроде это убийство видели несколько человек, среди которых был и его ровесник. Неужели, Кевин Дей тот самый? В таком случае ясно, почему на Натаниэля так смотрят, но чертовски обидно и неприятно, да, внешность такая же, но это же не значит, что он — полная копия своего отца. И в один момент случилось так, что оба встретились взглядами, и это заставило их обоих отвлечься на что-то другое. Но Веснински чётко увидел, как Дей наклонился к Жану и что-то прошептал, от чего выражение лица Моро сильно поменялось, а глаза также прилипли к тому, кто занял его третий номер.
— Натаниэль, подойди-ка. — сказал Рико, достав из шкафа чёрный маркер и взглянув на мальчика с улыбкой.
Натаниэль посмотрел на него, решив тоже как бы изобразить улыбку, до этого выдохнув. Просто сделать вид, что не было всего произошедшего: ни злого Натана, чьи ожидания от сына рухнули, ни условия, за которое он здесь останется, ни самого трупа Мэри, ни даже взглядов Кевина и Жана. Только он настроился, постарался отпустить это сейчас, шагая к Морияме, он расслышал чей-то из двоих шёпот.
«…сын Мясника…»
Эти два слова прозвучали как чёртов приговор, от которого Натаниэль почувствовал дрожь во всём теле, некая злость в перемешку с обидой давила в груди, а ноги стали ватными и тяжёлыми. Но мальчик старался идти также ровно, сжимая в карманах джинс кулаки до боли в незаживших полностью ранах под бинтами. По просьбе Рико Веснински опустился на диван и прикрыл глаза, после чего почувствовал то, как прохладные тонкие пальцы того касаются его кожи под глазом, а после и аккуратные движения, и касания мокрого кончика маркера на скуле, в нос попал запах спирта, но Натаниэль оставался спокойно сидеть, не открывая глаз и даже затаив дыхание, в ожидании, когда от него отстранятся и дадут наконец узнать, что же такое изобразили на его лице.
— Открывай глаза, смотри. — произнёс Морияма и, убрав руки и на время закрыв маркер колпаком, кивнул в сторону: — Зеркало там, в углу.
Веснински открыл глаза, выдохнув и снова начав дышать ровно, стал осматриваться, после чего смог обнаружить то самое зеркало. И, кивнув в благодарность Рико, направился к нему. Никогда Натаниэль не любил своё отражение в зеркалах, даже можно сказать, что ненавидел, ведь эти черты лица, эти каштаново-рыжие волосы и эти небесно-голубые глаза были полной копией Натана, его отца, которого мальчик тоже ненавидел всей душой. Но сейчас изображенная римская три на его скуле будто бы изменило весь взгляд на своё лицо: такой же нос, как у Мэри, никогда такого не замечал, не замечал и родинку на подбородке, и будто бы его лицо более аккуратное и выразительное, и овальной формы, в отличие от Мясника, глаза же, глаза такие же небесно-голубые и глубокие, но они более живые, как у человека, готового жить и делать всё для своего будущего. В этот момент Натаниэль не смог сдержать улыбки и аккуратно прикоснулся холодными пальцами к «татуировке» и ногтем очертил эту тройку. После чего наконец отвернулся от зеркала и взглянул на Рико, который сейчас выводил подобную «татуировку» и на скуле Жана, только уже цифру четыре. А сами Рико и Кевин, как Веснински понял, ещё до этого пометили себя будущими номерами.
Когда Моро отпустили и тот тоже направился к зеркалу, Натаниэль моментально отошёл, чтобы дистанция оказалась не маленькой, а в голове снова прозвучало то самое «сын Мясника», только вот услышав голос Жана, он понял, что сказал тогда другой. Кевин. Значит, Натаниэль не ошибся с мыслью, что Дей видел ситуацию со старшим Веснински, поэтому от него те слова и прозвучали. Постаравшись выкинуть из головы это, мальчик решил наконец заговорить, а именно спросить:
— Мы тут в основном будем находиться? Или где-то в другом месте?
— А? Конечно же не тут. Мы вчетвером будем жить в отдельной комнате, только отправят нас туда позже, с учётом, что нужно, чтобы туда поставили вещи, кровать и для тебя. Но это тоже часть Эвермора считается, мы здесь будем даже учиться, в основном не покидая Вороньего Гнезда. — объяснил Рико, убирая маркер на место, а потом подошёл к Веснински и аккуратно провел пальцем по своей работе на скуле мальчика. — Нравится эта тройка?
— Понял. — послушно кивнул Натаниэль, немного даже удивившись, что они толком не будут покидать это место, но сейчас это даже радовало, а от такого прикосновения он по привычке чуть ли не отскочил как ошпаренный. Но после кивнул и улыбнулся на вопрос Мориямы:
— Да, очень нравится.
— Потом у нас такие будут настоящие.
С этими словами Рико осмотрел дистанцию между тремя своими «братьями» и решил её значительно сократить, усадив всех на диван так, что он сам и Кевин находились в середине, по краю Мориямы — Натаниэль, а по краю Дея — Жан. И в такой ситуации лучше всего им получилось спокойно завести тему экси, ведь эта игра их сейчас объединила здесь, как будущих сокомандников, а ближе познакомятся потом. И затянулся разговор на несколько часов, только вот обращенный к Рико удивлённый взгляд Кевина будто давал понять, что настолько активный настрой у того бывает не так часто, чтобы быть обычием и для этого нужен определённый повод.
Время пролетело незаметно и быстро, странный осадок по поводу второго и четвёртого будто бы испарился за обсуждением игры, кому что нравится, какие команды знают и какие игры смотрели. У Натаниэля как таковой возможности раньше не было особо смотреть матчи, как и особо сильно разбираться в экси, были только тренировки, и поэтому сейчас он в основном был слушателем, с рассказов представляя, как всё это на деле классно и круто выглядело и обещая себе обязательно потом всё это посмотреть, может быть, даже вместе с ними, тем более, что Жан тоже не был сильно влит в тему и разговор, говорили в основном Рико с Кевином, и с таким впечатлением, что заставляло любить этот вид спорта всё сильнее и сильнее. Но в один момент им настала пора идти, тем более, что время было почти что поздное, и отправляли их явно ложиться спать, а также, чтобы не мешались никому под ногами.
Натаниэль удивился тому, что и здесь всё в тех же цветах, но понимал, что это вопрос времени и он скоро привыкнет к этим черному и красному, важнее сейчас было рассмотреть саму комнату, вещи в ней. Наверное, она была самой обширной из всех, что он видел, ведь тут по углам находились четыре кровати, небольшие рабочие столы и небольшие шкафчики к ним, и в основном общий для одежды мальчиков, только отсек там у каждого свой. Заметив, что Жан и Кевин явно начали переодеваться в пижамы, чтобы ложиться спать, Веснински решил поступить также, лишь надеясь, что на его шрамы и бинты не будут смотреть так пристально. Поворачиваться, проверять он не стал, но казалось, что ему жгли взглядами спину, её всю и руки, затылок в том числе, поэтому старался мальчик как можно скорее одеться и забраться в предназначенную ему кровать. Кровати все были одинаковыми, но как ему только сказали, сразу запомнил, что его та, которая дальняя слева, первая слева Рико, дальняя правая Жана, а первая правая понятное дело, что Кевина.
Закончив дело с вещами, и даже разобравшись, что и куда должно быть, Натаниэль наконец лёг, закутавшись по-сильнее и последний раз взглянув на выходящего в пижаме Рико из помещения, на укладывающихся тоже спать Жана и Кевина. А дальше Веснински отвернулся и с головой укрылся, чтобы было легче заснуть после тяжёлого дня.
«…Руку Натаниэля сжимала крепкая хватка матери, а шагала женщина быстрым шагом, из-за чего он за ней еле успевал. Внутри будто что-то сдавливало от пустоты, но самим он ничего не смог сделать совершенно, нечто не давало двинуть головой и взглянуть на мать, нечто не давало сделать самостоятельное движение. Поэтому Веснински-младший чуть ли не бежал, смотря только вперед, на горизонт. На удивление, Натаниэль смог понять, что это Балтимор только тогда, когда в диапозоне появился их дом, но страшно ему как-то не стало, хотя такое обычно было всегда. Дом приближался и с каждым разом будто бы менял свои очертания, форма каждый раз была словно другая, а цвет здания казался отвратительным. И только оказавшись на пороге, оковы будто упали с его тела, Натаниэль наконец поднял голову на Мэри, свою мать.
Холод и ужас пробрали его до самых костей, желая сбежать, но рука матери сжала его до боли запястье. На Натаниэля смотрели впавшие, заплывшие кровью глаза, над переносицей была дыра, сочившаяся гноем в перемешку с кровью на все лицо. Младший Веснински хотел закричать, хотел вырваться, хотел и заплакать, но ничего не выходило, его вели внутрь дома, в специальную комнату, где находились главные вещи Мясника. И сам Мясник сейчас там находился и ожидал своего сына.
— Что же ты убегаешь? Никто тебе не поможет, Натаниэль. — сухо, но вытягивая слова, говорил Натан и связывал руки мальчика. — Неужели ты думал, что Вороны тебя не отдадут обратно мне? Ты всех подвел и достоин мучительной, долгой смерти.
Веснински-младший старался вырваться, но глаза сами порой падали на мать, что вызывало и ужасную тошноту, ощущение того, что живот скрутило до боли. В один момент Натан отвлекся и взял что-то острое, но не успел Натаниэль и сообразить, что-то холодное разлилось по всему его телу, а потом послышался странный звук, будто замахнулись чем-то тяжелым, но тонким и острым.»
Натаниэль подскочил в кровати, откинув одеяло в сторону и ощущая холодный пот на всем теле. Руки мальчик прижал ко рту, чтобы не издать ни одного лишнего звука, по всему телу прошлась дрожь, которая с каждой секундой становилась все сильнее. В след за дрожью из глаз потекли слезы, но Веснински не давал себе возможности полностью проявить свои эмоции и чувства после этого кошмара. Это сон. Отец же не придет за ним? Его же обещали защитить? Обещали, не придёт же.
«Глубокий вдох… Медленный выдох»
Нет. Сквозь ладони это было тяжело. Это было в принципе тяжело. Не помогало. И к неожиданности Натаниэля, дверь открылась, а в комнату зашел Рико. Рико, который сразу заметил дрожащего Веснински, всего в слезах. Мальчику стало ужасно стыдно, что его видят таким, в таком вот жалком состоянии. Но он не мог остановить дрожь, не мог остановить слезы, и просто смотрел, как к нему приближался Морияма, как тот садился рядом и аккуратно тянул к себе Натаниэля за плечи:
— Что случилось, Натаниэль?
— Отец. — сквозь ладони тихо смог выдавить мальчик, смотря на Рико и не в силах что-то ещё объяснить, да и не надеялся, что его и так поймут.
— Мясник приснился? — немного подумав, спросил Рико и стал поглаживать по плечам Натаниэля, чтобы как-то ослабить его дрожь. А после аккуратно убрал руки мальчика от лица, и сам вытер ему слезы.
— Я же на него похож, я же его сын — Натаниэль Веснински. — произнёс он, опустив глаза из-за стыда, страха и осадка после этого самого кошмара.
— Сейчас Натаниэль Веснински означает не сына Мясника, а третьего номера в команде Воронов. Ты теперь не его сын. — положив палец на скулу мальчика, произнёс Морияма, а потом продолжил, но уже другой рукой и указывая в полумраке на свою скулу:
— И ты должен верить мне в первую очередь. Хм, обращение Нат тебе больше понравится?
Натаниэль его молча слушал, но тоже коснулся своего лица и задел слегка руку Рико. Может, он действительно прав, ведь теперь туда мальчик не вернётся, а Морияма, он теперь получается всегда будет рядом. И поэтому Веснински готов ему поверить, готов снова сквозь слезы постараться изобразить улыбку на лице, это успокаивало. Как и новое «прозвище», что Рико ему дал, такая форма имени как-то более приятна, ведь странный холодок идёт по спине, когда он слышит «Натаниэль».
— Да, больше нравится.
Всё таки постепенно состояние Натаниэля приходило в норму, он улыбался в полумраке, как Рико, и сейчас в полной тишине. Как-то по другому выглядела тёмная комната под лучом света из не полностью закрытой двери. Но этот луч света давал Веснински рассмотреть мальчика напротив, немного стёртую один на его скуле, сонные глаза и растрепанные волосы, Морияма же мог видеть мокрую дорожку на щеке Натаниэля от слёз, только вот свет не попадал на красивые небесно-голубые глаза, поэтому рассмотреть их сможет потом. Весь этот момент прервал звук с кровати Кевина, будто что-то пластмассовое ударилось, а после и неестественное движение для спящего человека, поэтому Рико прижал указательный палец к губам и тихо подошёл к кровати Дея, начав показывать, чтобы Веснински сделал то же самое.
Морияма, чтобы посмотреть, спит ли тот вообще, поднял краешек одеяла и начал пристально смотреть на расслабленное лицо Кевина с закрытыми глазами. Стоял и смотрел он, наверное, минут так пять, если не все десять, после чего опустил край одеяла обратно. И в этот момент что Рико, что Натаниэль услышал облегчённый выдох из-под одеяла. Поэтому Рико остался стоять на месте, а другого мальчика жестами отправил к части в ноги, чтобы стянули вместе одеяло полностью.
Из-под одеяла выглянули два шокированных лица Кевина и Жана, поэтому и другие двое стояли в полном шоке. Точнее, Веснински остался стоять с одеялом в руках, а Морияма пошёл стянуть одеяло с кровати Жана и лишь осмотрел кучу вещей, что играла роль спящего Моро. Два хитреца понимали, что их обнаружили, а Рико и Натаниэль понимали, что их разговор слышали, и явно все всё понимали.
— И что вы делали, если не спали? — оборвал молчание первым Морияма, рассматривая всех по очереди. Но вместо ответа с кровати поднялся Жан, и можно было разглядеть на кровати пару игральных кубиков и фонарик.
Дальше уже ни в чем разобраться не успели, лишь убрать с кроватей посторонние вещи, чтобы было удобнее ложиться спать. Никто не хотел ни о чем говорить, а в особенности, когда в коридоре послышались шаги, и надо было срочно закрыть дверь, забраться в кровать и желательно быстро заснуть. Либо же мастерски притворяться, без облегчённых вздохов, как у Кевина в прошлый раз.
***
«Взгляд с другой стороны…»
— Сын Мясника неплохо играет и если развить его потенциал и способности, то доход бы от него будет приличный. Но, как я понимаю, Мясник не собирается Натаниэля оставлять, раз он не показал результатов, превосходящих Моро. К слову, с чего бы Рико так резко сорвался и ушёл? — после рассуждения, решил задать вопрос Кенго, пристально смотря на дверь, которая из-за ребёнка была недостаточно крепко закрыта.
— Честно, кто поймёт его логику? Может быть к Дею и Моро пошёл, всё равно наши обсуждения ему ни к чему. — произнёс Тецудзи, поскольку пока сам учился справляться с Рико, с его тягой находиться рядом с отцом и привлекать его внимание.
— Хорошо, главное, чтобы рот на замке умел держать. Думаю, можно было бы завлечь сюда Натаниэля самого. Но есть проблема, и это жена Мясника, она явно не склонная к тому, чтоб оставлять здесь своего сына. И сам Мясник собирается избавиться от Натаниэля. — до конца обсудить тему глава клана не успел, как в кабинете появилось двое мальчиков, один из них его сын, а другой Веснински-младший, что его очень удивило. Но разговор он возобновил, и также на японском:
— И зачем ты его сюда привёл, Рико?
— Натаниэль готов играть в будущем за Воронов и сделать за это что-либо. — почти сразу после поклона, ответил на вопрос отца Рико.
— Значит, готов? И что такое мы ему поручим сделать? — спросил Тецудзи у Кенго, оценивая взглядом Натаниэля, а потом вернув взгляд на главу клана.
— Что же, раз готов остаться здесь, то пусть устранит препядствующую этому проблему. Пусть убьёт Мэри Веснински. — поразмышлял Морияма, и перевёл взгляд на пакет со стола. — Передай ему это.
С этими словами сам Кенго отошёл к столу, и подозвал к себе своего сына, от которого по сути нужна только польза, сам Рико ему больше незачем, и не должен он был рождаться вообще, но раз такое произошло, пусть приносит пользу своему клану, находясь в побочной семье. Мужчина взял со стола пакет, и лишь мельком окинув Рико взглядом, произнёс:
— Хоть что-то ты можешь сделать полезное, так что хвалю. Молодец, что смог привести сюда Натаниэля. — а после, заметив реакцию на похвалу, добавил, — но в таком случае старайся его здесь удержать.
***
