Start of Something Good

      Сейчас три часа.       Утро.       Три часа утра, и Дин Винчестер не спит.       В большинстве случаев, если он не спит в три часа, то это потому, что он в середине второго раунда ночного траха. Иногда он бодрствует в это время, просто развлекаясь с приятелями за игрой в покер или в пятидесятый раз пересматривая «Звёздные войны» с Чарли. В редких случаях за последние годы его будили соседи из-за чересчур громкого секса (в действительности он несколько раз извлекал из этого пользу в виде хорошего сеанса дрочки). Ещё реже он просыпается около трёх часов, чтобы отлить.       Но никогда, даже в своих самых безумных снах, он не допускал возможности, что будет разбужен в три часа утра из-за кричащего ребёнка.       За последнюю неделю он уже несколько раз замечал светловолосую малышку в коридоре с тем, кто, по его предположению, был её отцом. Дин также видел, как она бегала в парке — или старалась бегать в меру своих возможностей, так как её огромная детская голова мешала сохранять равновесие. В тот момент она даже показалась ему милой. Он полагает, что ей около года, и она находится на той самой прелестной стадии между младенцем и малышом.       А её отец? Ещё милее. В совершенно другом, совсем не похожем смысле. Но всё-таки. Милый.       Однако сейчас?       Должно быть, это его ребёнок вопит во всю мощь своих грёбаных лёгких прямо по соседству.       Прошло уже тридцать три минуты.       Не то чтобы он считал.       (Ладно, да, он ведёт подсчёт. Сейчас три часа утра!)       И он сходит с ума. Это объясняет, почему он уже натянул через голову свою потрёпанную футболку, засунул ноги в пару носков и собирается пойти к соседу в пижамных штанах в три часа утра, чтобы сказать ему, чтобы он заткнул своего чёртового ребёнка!       Он оставляет дверь за собой незапертой, проходит небольшое расстояние по коридору до двери этого чувака и поднимает руку, чтобы постучать.       Крики становятся только громче, когда дверь открывается. Дин на мгновение теряет дар речи от вида стоящего перед ним мужчины с обнажённой грудью. По тем нескольким взглядам, которые он успел на него бросить, он никак не ожидал, что его тело окажется настолько подтянутым. А его волосы? Он явно запускал в них руки, потому что они торчат во все стороны, и хотя Дин знает, что это, скорее всего, от разочарования, но они выглядят так, будто его только что трахнули в рот. И, чёрт возьми, вот он, этот образ. И эти глаза. Просто… вау. Кто бы мог подумать, что голубые глаза могут быть такими голубыми? Даже уставшие и налитые кровью, они настолько яркие. — Чем могу помочь? — спрашивает мужчина довольно грубо. Или, может быть, это просто его естественный низкий тембр голоса. На руках он держит маленькую девочку, её лицо красное и покрыто пятнами, слёзы текут по обеим щекам, а сопли доходят до самых губ. — Я пытаюсь заснуть, чувак, — говорит Дин, делая голос громче, чтобы его было слышно сквозь истошные крики ребёнка. — Значит, нас двое, — отвечает мужчина.       Дин слышит, как в коридоре открывается дверь, из-за неё высовывается ещё один человек и кричит: — Закрой грёбаную дверь!       Мужчина с малышкой хватает Дина за футболку и затаскивает его внутрь, после чего захлопывает за ним дверь. Крики внутри закрытой квартиры становятся ещё громче, если это вообще возможно. — Что с ней? — спрашивает он, жестом указывая на девочку. — У неё ушная инфекция, — устало отвечает мужчина. — Слушай, я понимаю, что не знаю тебя, но я видел тебя достаточно часто, чтобы быть уверенным, что ты, скорее всего, не серийный убийца. Мне нужно в туалет уже около двух часов, но каждый раз, когда я пытаюсь уложить её, она начинает кричать ещё настойчивее, и даже я не могу отлить, держа на руках орущего ребёнка. — Приятель, слишком много информации, — говорит Дин, задаваясь вопросом, какого чёрта он ему всё это рассказывает.       Мужчина смотрит на него, и хотя он выглядит ворчливым, как чёрт, этот недовольный взгляд всё равно привлекает внимание Дина-младшего. — Не мог бы ты подержать её одну минуту, пока я схожу в туалет? — спрашивает он. — Я всё ещё смогу слышать её и тебя, и я пойму, если что-то пойдёт не так, — кажется, мужчина говорит это скорее себе, чем Дину, и прежде чем Дин успевает ответить на столь странное заявление, тот пихает ребёнка ему в руки. Ладони Дина автоматически поднимаются, чтобы обхватить её, не давая упасть.       Прошли годы с тех пор, как Дин держал на руках настолько маленького ребёнка. Обычно он старается избегать малышей на работе, потому что они выглядят такими хрупкими. Он прижимает ребёнка к своему бедру и начинает раскачиваться взад-вперёд в отчаянной попытке успокоить её. Укачивание — это ведь уже кое-что, не так ли? Малышка всё ещё кричит, но она также смотрит на Дина большими голубыми глазами, расширенными от замешательства.       Дин пытается очаровать её при помощи улыбки, и на долю секунды её дыхание сбивается, и кажется, что она втягивает сопли.       Потрясающе. Всё же лучше, чем крик.       Воспользовавшись тишиной, он говорит: — Привет, милашка. У тебя довольно мощный голос для такой крохи, не так ли?       У неё снова перехватывает дыхание, и теперь вместо крика она издаёт низкий хнычущий горловой звук.       Дин принимает это. — Ты не из тех, кто обычно заставляет меня просыпаться в такое время, знаешь? Хотя ты действительно красотка. Да, именно ты, — добавляет он с улыбкой, когда она моргает на него, и, что удивительно, хныканье прекращается. — Меня зовут Дин. Мы можем быть друзьями, если ты замолчишь хотя бы на пять секунд, — говорит он, продолжая улыбаться, но затем вдруг отвлекается на сопли, размазанные по всему её лицу. Ему бы очень не хотелось, чтобы это попало на него.       Дин оглядывается по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно вытереть ребёнку нос, и замечает коробку «Клинекс» на подставке для телевизора. Малышка в его руках отворачивает лицо, когда рука Дина приближается к ней с салфеткой. — Сейчас я до тебя доберусь, — весело говорит он, широко ухмыляясь. — О, да. Я доберусь до тебя! Вычищу этот маленький носик! — дразнит он и, получив от ребёнка полуулыбку, быстро вытирает ей нос. Она пытается увернуться, и Дин чувствует влагу на своих пальцах сквозь салфетку. — О, мелкая, перестань! Это отвратительно! Фу!       Она только хихикает в ответ.       Он смотрит на неё и приподнимает брови. Её глаза всё ещё блестят от непролитых слёз, но на лице появляется неуверенная улыбка. — Серьёзно? Ты находишь смешным то, что только что измазала соплями все пальцы симпатичного незнакомца? — спрашивает он, забавляясь не меньше. Если бы Дин был на её месте, он бы, наверное, тоже подумал, что это довольно смешно. — Ладно, посмеёмся над тобой, ребёнок. В следующий раз, когда мне понадобится носовой платок, я просто вытру свои козявки об твою розовую пижамку. Что ты об этом думаешь, а?       Она снова моргает на него. Вероятно, она понятия не имеет, о чём он говорит. — Вот так, — произносит он, а потом наклоняется настолько, чтобы его лицо оказалось у неё на плече, и энергично трётся о него носом, покачивая головой вперёд-назад.       На этот раз она разражается хихиканьем, и Дин отодвигается, чтобы взглянуть на улыбку на её лице. «Её глаза практически такие же красивые, как у её отца», — рассеянно думает он. — Посмотрим, насколько весёлым тебе это покажется, когда ты будешь вся в моих соплях, — напоминает ей Дин. Как будто она точно знает, о чём он говорит, она протягивает руку, чтобы выхватить у него грязную салфетку, и протягивает свою маленькую ладошку к его лицу. Дин догадывается, что она собирается сделать, за долю секунды до того, как она успевает коснуться его, и отшатывается. Он быстро отворачивает голову и говорит: — Ни за что, ребёнок! Ты не будешь вытирать мой нос своим сопливым «Клинексом».       Она снова хихикает, но опускает ладонь. Однако стоит ему только повернуться к ней, как её рука повторяет движение, и опять Дин уклоняется от неё, и она смеётся в третий раз. — Эй! — жалуется он, что только заставляет её в очередной раз рассмеяться. — Ты маленькая проказница, — обвиняет он, схватив её за крошечное запястье. — Я слежу за тобой, — предупреждает, а затем начинает щекотать её пухлый живот, и она с визгом запрокидывает голову назад. Дин замечает, как бумажная салфетка падает на землю, и едва успевает положить руку ей между плеч, прежде чем она откидывается назад и полностью вырывается из его хватки. — Эй, какого чёрта? Я чуть не уронил тебя, маленький акробат! — когда он снова подхватывает её на руки, её тонкие светлые волосы спадают ей на лоб и попадают в глаза, и Дин тянется к ним, чтобы смахнуть. Она наклоняет голову в сторону и смотрит на него как-то странно, а потом её маленькая ладонь поднимается и ложится ему на щеку. — Ди! — произносит она своим тоненьким, звонким голоском, и Дин едва не роняет её от чистейшего шока.       Он сошёл с ума? Этот ребёнок только что произнёс его имя? — Дин? — повторяет он, указывая на свою грудь.       Другая её крошечная рука поднимается, и вот она уже держит его лицо в своих пухлых ладошках. — Ди! — отвечает она с широкой улыбкой на лице, сжимая его щёки. — Святое дерьмо, — выдыхает он с трепетом. — Если она повторит это в следующий раз, мне придётся тебя убить, — говорит отец девочки позади него. Дин подпрыгивает примерно на фут в воздух, и ребёнок в его руках снова смеётся, затем Дин поворачивается и смотрит в его сторону. В результате движения голова малышки падает ему на плечо, и он машинально кладёт руку ей на затылок. — Чёрт, извини, — отвечает Дин, затем морщится, понимая, что снова выругался.       Мужчина начинает смеяться, и Дин не может поверить в то, насколько сильно это преображает его лицо. Чувак чертовски очарователен, когда не ворчлив, как чёрт. И Дин с грустью замечает, что он успел надеть рубашку. — Честно говоря, сейчас я бы разрешил тебе зачитать целый альбом Эминема, если бы это помогло тебе и дальше не давать ей плакать, — говорит ему мужчина с небольшой улыбкой.       Дин улыбается в ответ и шутит: — Я всегда умел обращаться с дамами. — Почему-то это меня не удивляет, — отвечает он. — Кстати, меня зовут Кастиэль. А маленькая любительница пошуметь, которая сейчас спит у тебя на плече, — моя дочь, Клэр.       Дин опускает взгляд, и точно, её глаза закрыты, а большой палец зажат во рту. Хм. Меньше минуты назад она ещё разговаривала. — Вау, она погасла, как чёртов свет, — тихо говорит Дин. — Возможно, я сошёл с ума, но я почти уверен, что она произнесла моё имя, примерно минуту назад. — Я тоже это слышал, — сообщает Кастиэль, гордо улыбаясь. — Поздравляю, твоё имя официально стало её третьим словом. — Ни хрена себе? — говорит Дин, странно счастливый услышать это.       Кастиэль сияет. — Она уже сказала «Па», «собака», а теперь «Ди».       Дин фыркает. — Держу пари, её мама будет в бешенстве, а?       Кастиэль прочищает горло, прежде чем ответить: — Её мама не присутствует в нашей жизни.       Дин кривится. — Чёрт, мне жаль, чувак. — Всё в порядке. Она была суррогатной матерью для меня и моего бывшего, — объясняет Кастиэль.       Дин поджимает губы и неловко кивает. — Мне снова попросить прощения или…?       Кастиэль тихонько смеётся. — Нет. Оказалось, что он был неверной кучей дерьма. Нам лучше без него. Хотя иногда бывает трудно помнить об этом, когда ты родитель-одиночка с кричащим ребёнком в три часа утра.       Дин пожимает плечом, которое в данный момент не поддерживает Клэр. — В итоге всё обошлось, — говорит он ему. — Благодаря тебе.       Дин хмыкает. — Она, наверное, просто подумала, что я странный. Ты бы видел, как она на меня смотрела. Скорее всего, она замолчала только потому, что поняла, что должна быть очень внимательной, чтобы убедиться, что я не уроню её или типа того. — Я наблюдал за тобой. Ты хорошо справлялся с ней, — говорит Кастиэль, застенчиво улыбаясь ему. — Хотя ты довольно много ругался, — добавляет он, слегка посмеиваясь. — Я постоянно попадаю в неприятности из-за этого, — признаётся Дин, улыбаясь ему в ответ. — У неё есть кроватка или что-то вроде того, куда я бы мог уложить её?       Кастиэль качает головой. — Есть, но если её положить, жидкость внутри уха начнёт перемещаться и причинит дополнительную боль. Я собирался просто сидеть в кресле и держать её всю ночь, — объясняет он.       Дин пожимает плечами. — В таком случае, устраивайся поудобнее, а я передам её тебе.       Кастиэль кивает и поворачивается к весьма потёртому кожаному креслу. Он берёт одеяло с дивана и усаживается, ёрзая, пока не оказывается в удобном положении. — Хорошо, я готов, — говорит ему Кастиэль.       Дин не особо разбирается в том, как перекладывать спящего ребёнка, но он делает несколько шагов ближе к Кастиэлю, держит ладонь на её затылке и ослабляет свою хватку у неё на спине, чтобы Кастиэль мог просунуть туда руки. Когда рука Кастиэля оказывается между телом Клэр и боком Дина, Дин старается не реагировать на то, как чужие пальцы касаются его рёбер. Клэр слегка хнычет, и Дин с Кастиэлем замирают. Дин смотрит на него, соображая, что делать, а Кастиэль вздыхает, но крепче вцепляется в неё, чтобы оттащить. Дин уже собирается окончательно отпустить её, когда чувствует, как его тянут за футболку, и смотрит вниз, чтобы увидеть крошечные пальчики Клэр, вцепившиеся в ткань. — Отпусти, милая. Пойдём спать с папой, — уговаривает её Кастиэль. — Ди, — сонно произносит она, протягивая руки, чтобы обхватить шею Дина и снова положить голову ему на плечо. — Мне очень жаль, — извиняется Кастиэль. Видя, что Клэр больше не спит, он поднимается на ноги. Затем просовывает руки ей под мышки и пытается оттащить её, но она цепляется за его шею, как чёртов медвежонок коала. — ДИ! — кричит Клэр во всю мощь своих лёгких прямо в ухо Дину. — Сукин сын, — ругается Дин. — Клэр, довольно. Дину пора уходить, «пока-пока», а тебе — «спать-спать», — настаивает Кастиэль.       Дин видит, как она делает глубокий вдох, и следующее, что он слышит, это тот самый проклятый высокочастотный детский плач, который он слышал через стену в течение тридцати трёх минут. — Хорошо, хорошо, хорошо, — быстро говорит Дин, поглаживая её по спине, чтобы успокоить. — Ди останется здесь ненадолго и будет держать тебя, если ты будешь вести себя тихо, хорошо?       Ей требуется несколько секунд, чтобы снова перевести дыхание, её спина вздымается и опускается от усилия взять себя в руки, а затем она снова затихает. — Похоже, занять кресло придётся всё-таки мне, — комментирует Дин. — В этом нет необходимости, — говорит ему Кастиэль. — Я уверен, что не потребуется много времени, чтобы снова успокоить её, как только ты вернёшься в свою квартиру. Кроме того, твоя девушка или жена скорее всего уже интересуется, где ты. — Это было бы странно, ведь у меня нет ни девушки, ни жены, — отвечает Дин, немного посмеиваясь над этим предположением.       Кастиэль наклоняет голову в сторону, очень похоже на то, как это сделала Клэр несколько минут назад. — Но та леди с рыжими волосами? Я часто вижу вас вместе. Ваши прикосновения… довольно интимные. — Чарли? — недоверчиво спрашивает Дин. — Она ещё радужнее, чем я. Мы близки, но не в этом смысле. — Значит, парень? — спрашивает Кастиэль, почти робко. — Не в ближайшие пару лет, — уточняет Дин. — Я живу один. И ни с кем не встречаюсь. — О, — отвечает Кастиэль, глядя в землю и плохо скрывая улыбку на губах. Интересно, думает Дин. — Несмотря на это, я уверен, что ты предпочёл бы спать в собственной кровати, а не сидеть всю ночь в старом кресле, держа на руках чужого ребёнка.       Дин пожимает плечами. — Я могу спать практически где угодно. И я всё равно не смогу заснуть, если она будет кричать здесь. Так хотя бы будет тихо. Мне это не мешает. Если только ты не считаешь это странным и не хочешь, чтобы я ушёл? — Нет, нет, нет, — быстро говорит Кастиэль. — Завтра у меня первый рабочий день, и мне жизненно необходимы несколько часов сна. Ты уверен, что это не доставит неудобств? — уточняет Кастиэль. — Ничего особенного. Я имею в виду, я никогда не делал ничего подобного. С ребёнком. Но я уверен, что это не ракетостроение, верно?       Кастиэль добродушно улыбается ему. — Я буду на диване, так что тебе не о чем беспокоиться, — обещает он. — Чувак, ты можешь спать в своей кровати. Вряд ли у тебя получится проспать, если она снова начнёт орать, — смеётся Дин.       Кастиэль на мгновение выглядит неловко, прежде чем ответить: — Пожалуйста, не пойми меня неправильно, но я официально познакомился с тобой всего десять минут назад, и мне совсем не по себе оставлять тебя одного с моей дочерью. Не то чтобы я думал, что ты сделаешь что-то неподобающее, но… она — всё, что у меня есть, — мрачно заканчивает он.       Дин кивает. — Ладно, я понял. На самом деле в этом есть смысл. Сразу видно, что у меня нет детей, — улыбается он. — И никаких претензий, если я начну храпеть. — Ничего не обещаю, — парирует Кастиэль.       Он садится в кресло и устраивает Клэр так, чтобы её голова лежала у него на груди, а обе его руки обхватывают её, надёжно удерживая. Он нажимает на регулятор, чтобы откинуть кресло настолько, насколько это возможно, но при этом Клэр остаётся в вертикальном положении. Кастиэль накрывает их обоих одеялом и наклоняется, чтобы поцеловать Клэр в макушку. Дин чувствует, как внутри него что-то переворачивается, и на долю секунды задаётся вопросом, не является ли это небольшой демонстрацией того, что значит быть отцом. Раньше он никогда об этом не задумывался.       Кастиэль исчезает в коридоре, затем возвращается с одеялом и подушкой, выключает свет в гостиной и устраивается поудобнее на диване. — Эй, Кас? — спрашивает Дин. — Да, Дин? — Она ведь не собирается писать на меня или что-то в этом роде? — спрашивает он.       Кастиэль издаёт смешок. — На ней подгузник. Она должна быть в порядке.       Должна быть? Потрясающе. Он вздыхает, смирившись. — Спокойной ночи, Кас. — Спокойной ночи, Дин. И спасибо тебе, — отвечает Кастиэль.       Клэр прижимается к его груди, и, несмотря на то, как странно спать в гостиной человека, имени которого он даже не знал полчаса назад, с его дочерью на руках, Дин быстро проваливается в сон и спит до самого утра.       Когда он просыпается, то с недоумением обнаруживает, что на него смотрят два больших голубых глаза. Прошлая ночь быстро оживает в его памяти, когда он видит Клэр, смотрящую на него в нескольких сантиметрах от его лица, с подбородком, опирающимся на ладони, и застенчивой улыбкой на губах. — Э, привет, — неловко говорит Дин. Он не совсем жаворонок. На самом деле, обычно он не готов к разговорам до тех пор, пока не выпьет свой утренний кофе, но он уверен, что детей это мало волнует.       Она бросается вперёд и обхватывает его за шею. — Ди!       Его руки обнимают её, и он осторожно поглаживает её по спине. Неожиданно она резко отстраняется, а затем восклицает: — Па!       Она сползает с колен Дина на пол и пробирается к дивану, чтобы забраться на него с ногами, а затем набрасывается на отца, который, очевидно, всё ещё крепко спит. — Па! Па! Па! — повторяет она, подпрыгивая на нём. Её руки разжимаются и сжимаются, как будто она сдавливает что-то невидимое. — Привет, Клэр, — отвечает Кастиэль, голос кажется огрубевшим от сна. — Ди! — восклицает Клэр, указывая на Дина. — Ди? — повторяет Кастиэль. — О боже, — стонет он, садясь и рассматривая Дина, расположившегося в кресле. Его волосы совершенно растрёпаны, торчат во все стороны, и Дин даже не пытается скрыть ухмылку. Кастиэль же просто пялится на него. — Не любитель вставать по утрам, да? — поддразнивает Дин. — Я могу это понять.       Кастиэль вздыхает, проводя рукой по лицу. — Люди говорили мне, что я привыкну к этому после рождения ребёнка, но они все оказались лжецами, — ворчит он. Затем он поднимается на ноги с Клэр на руках, и Дин на секунду замирает, чтобы рассмотреть полоску голой кожи у него на спине, где его футболка задирается из-за ноги Клэр, прежде чем Кастиэль натягивает её обратно.       Клэр продолжает сжимать ладони, и Кастиэль говорит: — Да, молоко, — после чего повторяет движение другой рукой. Это напоминает Дину язык жестов, только Клэр, очевидно, слышит. — Я сейчас принесу тебе молоко, Медвежонок Клэр. — Я, э-э, думаю, мне пора идти, — неловко говорит Дин, подталкивая кресло ногами, а затем вставая. Он вдруг чувствует себя очень голым при свете дня в пижаме и носках на ногах в квартире этого незнакомца. — Ты можешь остаться на кофе, если хочешь, — предлагает Кастиэль. — Он следующий в меню, сразу после молока Клэр.       Часть его души действительно хочет этого, но другая часть считает, что это глупо, когда в его соседней квартире есть отличный кофе. — Может быть, в другой раз. Мне всё равно нужно быть на работе через сорок минут, так что я лучше поспешу.       Кастиэль кивает. — Хорошо. Что ж, ещё раз спасибо за помощь. — Я мог бы сказать «в любое время», но на самом деле вряд ли бы имел это в виду, — усмехается Дин, и Кастиэль вежливо улыбается, но его лицо сейчас более замкнуто, чем Дин видел до сих пор. Должно быть, это прозвучало не так, как он задумал. — Не после полуночи, я имею в виду. В любое другое время я не против, — уточняет он. — Я понимаю, — отвечает Кастиэль с лёгкой улыбкой.       Всё становится гораздо более неловким. Он решает просто отмахнуться от этого. — Увидимся позже, Клэр, — говорит Дин ребёнку.       Она извивается в объятиях Кастиэля, пока тот не отпускает её, а затем несётся к Дину, раскинув руки, словно пытаясь удержать равновесие. Подбежав к нему, Клэр обхватывает его ноги. Дин одаривает её улыбкой и поднимает взгляд на Кастиэля, чтобы увидеть, как тот снова улыбается им двоим. Он слегка ерошит её волосы, а затем она отпускает его, и он отступает назад. — Ещё увидимся, хорошо?       Она восторженно машет своей маленькой ручкой вверх-вниз, а затем поворачивается, чтобы снова попросить молоко у Кастиэля. — Пока, Кас, — снова говорит Дин.       Кастиэль улыбается ему через плечо, и Дин уходит, чтобы вернуться в свою квартиру.       Какая странная ночь.       В оцепенении он проделывает свою утреннюю рутину: съедает миску хлопьев, принимает душ и одевается на работу. Он выпивает свою первую порцию кофе и наполняет дорожную кружку второй, прежде чем отправиться к своей машине. На самом деле он очень устал, хотя и спал довольно крепко с Клэр на руках. Он приезжает в спортзал на десять минут раньше обычного и приветствует свою невестку Джесс на стойке регистрации. — Что ты опять натворил? — спрашивает Джесс с ухмылкой.       Дин качает головой, но не может скрыть улыбку. — Ты всех наших клиентов так очаровываешь? — Тебе ли не знать, — отвечает она. — А если серьёзно, ты приехал на десять минут раньше. — И что? — Ты никогда не приезжаешь заранее. — Просто пытаюсь держать тебя в тонусе, — лжёт он. — Где твоя меньшая половинка? — Преподаёт йогу, как ты уже знаешь, — отвечает Джесс, улыбаясь. — Этот парень — настоящий чудик. Что ты приготовила для меня сегодня? — С 8:30 до 9:45 ты дежуришь с детьми в детском саду, затем в 10:00 ты должен присматривать за тренировочным залом. С 11:10 до 12:00 — твоя первая индивидуальная тренировка. После этого будет обед, и тогда я расскажу тебе о твоём распорядке на вторую половину дня.       Дин кивает. Звучит как вполне приличное утро. Дети в садике всегда весёлые, хотя он никогда никому не говорил, что так думает. Он идёт, чтобы закинуть сумку в свой кабинет, и, поскольку он пришёл на несколько минут раньше, проверяет свою электронную почту. Он быстро отправляет несколько ответов, а затем возвращается обратно по коридору и проходит на задний двор, где находятся дети.       Он едва успевает войти в дверь, как слышит общий возглас: — Мистер Дин!       Он ухмыляется. Даже дети знают, что он классный. Он запускает автоматический подсчёт присутствующих, чтобы убедиться, что у его работников всё в порядке, и кивает, когда видит в углу 13 детей и двух своих подчинённых в зелёных рубашках.       Его племянник первым бросается к нему, и он подхватывает его под мышки и подбрасывает в воздух. Бентли разражается хохотом, после чего Дин опускает его на землю. — Воу, воу, воу. Кто ты? — спрашивает Дин, присаживаясь, чтобы быть с ним на одном уровне. — Не может быть, чтобы это был Бентли. Ты слишком большой, чтобы быть им! — Дядя Дин, — укоряет его Бентли, уперев руки в бёдра. Ему каким-то образом удаётся выглядеть в точности как Сэм и Джесс одновременно, когда он смотрит на него таким взглядом, и это не перестаёт немного выбивать Дина из колеи. — Ладно, ладно. Тогда убирайся отсюда, мелкий. Иди развлекайся!       Бентли уносится прочь, а Дин тратит несколько минут на то, чтобы поздороваться с другими детьми, собравшимися вокруг него, взъерошивая волосы и похлопывая по спине, стараясь при этом избегать малышей. — Оу, мне лучше быть поосторожнее, теперь, когда мой босс смотрит, — слышит Дин дразнящий тон голоса с другого конца двора. Он поднимает глаза и видит, что его мама мягко улыбается ему. — Привет, мам, — улыбается он в ответ. — Ты когда-нибудь устанешь от этой шутки? — Нет, не думаю, — отвечает она, слегка посмеиваясь. После чего пересекает двор, направляясь к нему. — Чем ты так насолил Джесс, чтобы застрять здесь с детьми?       Ха. — Отличный вопрос, раз уж ты об этом заговорила, — отвечает Дин, вызывая у неё новую волну смеха. — Ты выглядишь уставшим, милый, — замечает она, подходя к нему ближе. — Да, соседский кричащий ребёнок не давал мне спать некоторое время, — объясняет он, говоря полуправду. — Расплата за все те разы, когда ты и Сэм не давали мне спать, — отвечает она, и Дин негромко смеётся. Может быть, именно поэтому он так охотно остался и помог относительно незнакомому человеку с его дочерью прошлой ночью. Он знает, как тяжело было его маме быть единственным родителем для него и Сэмми. — Б-блин, надеюсь, что нет, — говорит он, на полпути меняя слова, чтобы не ругаться при детях.       Глаза его мамы вспыхивают весельем от его очевидного промаха, когда она поворачивается к подъезжающей машине. — О, смотри, это, должно быть, наш новый ребёнок.       Дин оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кастиэль выходит из машины. Этого он никак не ожидал! Он приехал на бежевом Бьюике Сенчури — практически лодке, которая выглядит так, будто вот-вот развалится на части. Кастиэль обходит машину, чтобы достать Клэр, а затем берёт её и маленький детский рюкзачок на руки. Он закрывает за собой дверь и направляется в сторону двора. Увидев там Дина, он удивлённо моргает. — Дин? — Доброе утро, — приветствует Дин. — Ну, наверное, ещё раз доброе утро, — несколько нервно усмехается он. — Вы двое знакомы? — спрашивает Мэри. — Это сосед, о котором я тебе только что рассказывал. А эта мелюзга — та самая, благодаря кому я проснулся в три часа утра, — говорит Дин, потянувшись к ней.       Она протягивает руки и произносит: «ДИ!» с пронзительным криком восторга. — Ух ты, да она и вправду умеет быть громкой, — смеётся Мэри. — Я так и сказал! — говорит ей Дин, посмеиваясь. — Я Мэри, мама Дина и куратор программы по уходу за детьми в Winchester's, — говорит Мэри, протягивая Кастиэлю руку для пожатия. — Мне жаль, что меня не было здесь, чтобы встретить вас, когда вы приходили для собеседования, но я уверена, что Джессика прекрасно о вас позаботилась. — Так и есть, спасибо. Я Кастиэль Новак, а ваш сын, похоже, украл мою дочь Клэр, — говорит он, улыбаясь им обоим. — Она очаровательна, — замечает Мэри. — Да, но подожди, пока не услышишь её плач, — предупреждает Дин, и Кастиэль краснеет. — Это напомнило мне, — Кастиэль поворачивается к Мэри. — У Клэр ушная инфекция, и у неё осталось пять дней до конца курса лечения антибиотиками. Я положил их в её рюкзак с инструкциями, и их нужно хранить в холодильнике. Следующий приём должен быть в полдень. — О, бедняжка, милая, — говорит Мэри Клэр. Клэр прижимается лицом к Дину. — Неудивительно, что она не спала и плакала прошлой ночью! У тебя бо-бо в ухе, Клэр?       Клэр просто смотрит на неё со своего места на груди Дина. — Я ей нравлюсь, — объясняет Дин Мэри. — Всегда нравился девушкам, — отвечает она, и Дин с Кастиэлем улыбаются друг другу. — Я не знал, что ты здесь работаешь, — наконец говорит Кастиэль Дину. — О, на самом деле он не делает много работы, он просто владеет этим, — поддразнивает Мэри. — Ха-ха, ещё одна шутка, которая была смешной только в первые сто раз, когда ты её рассказывала, — саркастически говорит он. — Это твой спортзал? — спрашивает Кастиэль. — Ага. Ну, мой и моего младшего брата. Дин Винчестер собственной персоной, — улыбается он, пересаживая Клэр на другое бедро.       Кастиэль облегчённо вздыхает. — Не буду врать. Мне очень хотелось оставить Клэр здесь сегодня утром, но знание того, что ты здесь, конечно, значительно облегчает задачу. Как ты сказал, ты ей нравишься. — У неё отличный вкус на мужчин, — поддразнивает Дин. — Хотя бы у одного из нас, — сухо замечает Кастиэль, и Мэри с Дином разражаются смехом. Кастиэль кажется одновременно довольным и удивлённым тем, что они считают его забавным. Клэр отрывает голову от груди Дина на звук смеха. Кастиэль дарит ей фальшивую улыбку и говорит: — Ладно, Медвежонок Клэр, папе пора на работу. Ты останешься здесь и поиграешь с мисс Мэри и мистером Дином, а папа вернётся за тобой после обеда, хорошо?       Клэр показывает на Кастиэля, а затем делает что-то странное со своими руками, как будто целует пальцы. — Нет, больше нет, — грустно говорит Кастиэль. — Папа скоро вернётся, малыш, — обещает Дин. Клэр немного дуется, и Дин удивляется, как Кастиэль вообще может отказывать такой очаровательной мордашке. — Эй, Клэр, тебе нравится Элмо, милая? — спрашивает Мэри, что само собой разумеется, учитывая, что он у неё на рюкзаке.       Клэр поднимает руку и выглядит так, будто стучит по воздуху. — Да? — радостно говорит Мэри. — Хочешь пойти со мной и помочь мне положить твои лекарства в холодильник? Тогда я смогу дать тебе наклейку Элмо за то, что ты такая хорошая помощница! — Клэр вырывается из рук Дина, и Дин опускает её на землю, где она тянется за рукой Мэри. Кастиэль передаёт ей рюкзак. — Скажи папе «пока», милая, — подсказывает ей Мэри.       Клэр оборачивается и машет рукой, а затем они уходят. — Пока, милая, хорошего дня! — бросает ей вслед Кастиэль. Он выглядит слегка подавленным, и Дину становится его жаль. Он видел это достаточно раз, чтобы догадаться, что происходит. — Не расстраивайся из-за того, что она не плачет, — говорит ему Дин. — Что? Нет. Это смешно. Я бы никогда… — начинает Кастиэль, но останавливается, увидев на лице Дина выражение понимания. Он выдыхает. — Не то чтобы я хотел, чтобы она плакала. — Но ты подумал, что она может немного больше беспокоиться из-за того, что ты оставляешь её здесь в первый раз? — Именно, — отвечает Кастиэль. — Это глупо. — Нет, приятель. Я тебя понимаю. То есть, у меня нет детей, поэтому я не могу понять это так, как ты, но я видел достаточно родителей, которые так себя ведут, чтобы иметь представление о том, о чём ты говоришь. Возможно, это просто потому, что я здесь, знаешь, раз уж я ей нравлюсь и всё такое, — говорит Дин и подмигивает Кастиэлю.       Кастиэль очаровательно краснеет, и Дин не может удержаться от улыбки. — Тебе не должно быть позволено так подмигивать людям, — бормочет Кастиэль. — Не знаю, Кас. Похоже, тебе это нравится, — поддразнивает Дин.       Кастиэль фыркает. — Ты ведь видел себя?       Брови Дина удивлённо взлетают вверх, а затем Кастиэль снова краснеет. — Я… — он прочищает горло и опускает взгляд на землю. — Я не хотел, чтобы… это… прозвучало так. — Я не жалуюсь, — отвечает Дин. Кас горяч. Конечно, он не жалуется.       Кастиэль поднимает взгляд, их глаза встречаются, и Дин чувствует, что между ними что-то происходит. Если бы они были в ромкоме, он бы сказал, что между ними летят искры. Они смотрят друг на друга, возможно, дольше, чем положено, пока Дин не слышит позади себя грохот. Оглянувшись, он видит двух детей, столкнувшихся своими машинками, и одного из рабочих, бегущего им на помощь. — Пойду помогу разъединить бамперы, — говорит Дин. — Не волнуйся о Клэр, хорошо? Если хочешь, я заскочу к ней во время своего обеденного перерыва, чтобы проведать её. — Не будет ли… не будет ли совершенно неуместной моя просьба написать мне сообщение, чтобы я убедился, что с ней всё в порядке? — спрашивает Кастиэль. Дин смотрит в большие голубые глаза, умоляюще смотрящие на него, и понимает, что он ни за что не откажет этому парню — ни в этом, ни в чём-либо ещё.       Дин пожимает плечами. — Обычно я бы не стал этого делать, но ради такого лица, как твоё? — Кастиэль снова краснеет. — Дай мне свой телефон, Кас.       Кастиэль роется в кармане и достаёт свой айфон. Дин отправляет себе сообщение, которое пиликает у него в кармане, а затем передаёт его обратно Касу. — Теперь у тебя есть мой номер, а у меня — твой. Мне нужно идти. Но с ней всё будет в порядке, обещаю. — Спасибо, Дин. Увидимся позже, — говорит он.       Дин, вероятно, не должен быть здесь сегодня во время сбора, когда родители приедут, чтобы забрать своих детей, но пока он идёт к ребятам со столкнувшимися машинками, у него возникает ощущение, что он всё равно окажется здесь. Преимущество быть боссом, и всё такое, ухмыляется он про себя.