План, в котором что-то пошло не так. Часть I

      Первые несколько дней каждое утро Цинсюань обнаруживал рядом с собой сверток со свежей маньтоу и маленький пузырек со снадобьем.       Хэ Сюань, постоянно наблюдавший за ним издалека, не уставал поражаться его беспечности. Бывший небожитель без малейших колебаний принимал неизвестное снадобье, даже не утруждая себя тем, чтобы хоть у кого-нибудь поинтересоваться, что это такое.       Наблюдая за тем, как Цинсюань жадно ест маньтоу, Хэ Сюань вдруг с удивлением осознал, что сам не ел ничего уже очень долгое время. Привычным жестом он попытался нащупать в одеждах что-нибудь съестное, прихваченное про запас, но осознал с не меньшим удивлением, что даже об этом не позаботился. Это настолько обескураживало, что чувство голода стало заметно острее.       Пальцами он нащупал спрятанный в одеждах сломанный веер Повелителя Ветров. Хэ Сюань не помнил причины, по которой он не выбросил его и всегда держал при себе.       – Дружище!       Хэ Сюань едва ли не подскочил от неожиданности, когда рядом с ним почти упал Цинсюань.       – Вот ты где! Я искал тебя!       Мужчина молча смотрел на него. Этот непроницаемый взгляд показался Цинсюаню смутно знакомым.       – Я хотел тебя поблагодарить и все никак не мог найти! Ждал, что ты сам подойдешь, а потом заметил, как ты постоянно смотришь в мою сторону. По правде сказать, здесь взгляды часто направлены на меня... Я знаю, что ты помогал мне, пока я…       – Нет.       – Что нет?       – Я ничего не делал. Уходи.       – Дружище, не стоит отрицать очевидного!       – Уходи.       – Я просто хотел поблагодарить тебя, – Цинсюань схватил за рукав собравшегося уйти мужчину. – Дружище, ну, погоди же! Мне за тобой не угнаться, ты сам сказал, что мне нельзя ходить.       Мужчина оставил попытки покинуть его и уставился в пол перед собой. Цинсюань достал из одежд сверток и протянул половину маньтоу.       – У меня... Больше ничего нет, чем я мог бы отблагодарить тебя. Если ты примешь это, я определенно буду счастлив.       Мужчина посмотрел на Цинсюаня. На измазанном грязью лице бывшего небожителя появилась улыбка. Впервые за очень долгое время. Мужчина, кажется, не мог отвести от нее взгляда, а Цинсюаня это совершенно не смущало. Он взял руку мужчины и вложил в нее маньтоу.       Мужчина посмотрел на булочку, а затем, снова уставившись в пол, принялся сосредоточенно жевать. Цинсюань кивнул и попытался подняться, но мужчина удержал его.       – Я помогу дойти.       – В этом нет необходимости, дружище! Я в полном порядке!       – Я помогу.       Цинсюань кивнул и остался ждать, когда мужчина закончит трапезу. Он не был в порядке. Все тело нестерпимо болело, приходилось терпеть неудобства, о существовании которых он даже не подозревал. А главное – мысли, с которыми страшно оставаться наедине. Казалось, он утонул в черных водах и никогда уже не сможет выплыть на поверхность.       – Старина Ветер, – из мыслей его вытащил знакомый писклявый голос, – а, Старина Ветер? Не найдется ли у тебя и для меня чего-нибудь съестного?       Цинсюань, которому в этом голосе послышалось что-то недоброе, не успел ответить.       – Не найдется, – ответил за него сидящий рядом мужчина, и под его взглядом вопрошающий резко ретировался. Мужчина помог Цинсюаню дойти до его места.       – Спасибо, дружище!       Тот сел перед Цинсюанем, приподнял его штанину и начал осматривать ногу. Как и ожидалось, от вечной неугомонности Цинсюаня перелом срастался весьма неохотно.       – Если будешь дальше так бегать, останешься хромым на всю жизнь.       Цинсюань нервно засмеялся.       – На всю? Знаешь, я раньше был небожителем и у меня таких проблем не было, – он сделал жест, будто хотел взять в руку веер и прикрыться им, однако веера за поясом не оказалось. Цинсюань немного поник. – Впрочем, ты все равно не поверишь мне. Мне никто не верит.       Мужчина молча переделывал повязку на ноге Цинсюаня. Спустя некоторое время он произнес, не отвлекаясь:       – Я верю.       – Что? – Цинсюань даже не сразу поверил в то, что услышал. – Правда? Ты правда веришь мне?       Мужчина не ответил. Но Цинсюань понял ответ.       Чувство голода изводило Хэ Сюаня, а потому впервые за все это время он решил покинуть храм, оставив Цинсюаня без присмотра, и поесть. Его собственные владения теперь были под наблюдением у небожителей, владения Хуа Чэна он тоже не торопился посещать, поэтому решил добыть себе еду в мире смертных.              Картина, которую он обнаружил утром в храме, вернувшись с маньтоу и лекарством для Цинсюаня, заставила его похолодеть до привычного мертвенного состояния. Ши Цинсюаня нигде не было. И никто не видел, когда он успел исчезнуть.       Хэ Сюань обошел окрестности вдоль и поперек, но не обнаружил и следа пропавшего Цинсюаня. Он вернулся к храму, сел на ступени и уткнулся взглядом в землю. Что теперь делать, он совершенно не представлял. Оставалось только ждать.       Солнце клонилось к закату, когда краем глаза он увидел далеко на дороге хромающую фигуру. Хэ Сюань добежал очень быстро, пожалуй, ему повезло, что ему не нужно было на самом деле дышать, иначе учащенное дыхание определенно выдало бы его бег и волнение. Хромающий, смотрящий себе под ноги Цинсюань даже не сразу заметил его.       – Где ты был? – произнес мужчина мертвенно спокойным голосом.       – О! Дружище, привет! Я искал еду! Смотри, – Цинсюань показал свою добычу – небольшой узел, а в нем, судя по всему, какие-то фрукты.       Мужчина смотрел на него непроницаемым взглядом.       – Они не с помойки, – почему-то уточнил Цинсюань и улыбнулся. – Честно! И здесь много. Мы сможем даже кого-нибудь угостить, если он будет голоден!       Мужчина продолжал так же смотреть на Цинсюаня. Его кулаки сжались, но выражение лица совершенно не поменялось. Разве что оно стало немного бледнее. Мужчина взял у Цинсюаня узел, самого же бывшего небожителя взвалил на спину и понес на спине в храм.       – Дружище, это лишнее! Правда! Я совсем не устал!       – Замолчи.       Цинсюань лгал, он чертовски устал. Так устал, что по дороге к храму успел задремать на спине у мужчины. Тот, будто чувствуя это, нес его очень аккуратно и совершенно не торопясь.