***
6 мая, 17:15 Финляндия шёл по улице, ещё несильно заполненной людьми. Пятница, все быстро покидают работу и, кто переодевшись, кто в форме, идут отдыхать в бары и пабы. Он фыркал на сырость в воздухе, на себя, за то что рано вышел, и на галдёж со стороны русских туристов, до сих пор празднующих первое мая на его территории, ещё и готовящиеся праздновать здесь и девятое. Он уже в мыслях считал, что можно стребовать с России за выходки его населения. В голове выстраивалась шеренга из бутылок с самогоном и четыре банки квашеной капусты, больших и с сочным, хрустящим содержимым. Лучше России никто капусту не квасил на его памяти. Да и вообще он квасить любит, умеет, практикует. Улыбнувшись, быстро одёрнул себя и вновь нахохлился. Войдя в знакомый непримечательный, поэтому душевный, паб, прошёл к стойке. —Вейно, здоров. Мне что-нибудь чтобы взбодриться. — Фин не глядя сделал заказ знакомому бармену и оглядел часть помещения из своего уголка. Сидело ещё с пяток завсегдатых, компания немецких туристов, обсуждающих своих соседей живущих в соседнем к их участку доме, пускающих фейерверки и орущих пьяные песни в жуткий разлад, вечный визг и плачь детей под собачий вой. Усмехнувшись, подумал, что это они ещё не ощутили на себе весь спектр эмоций от девятого мая. И немцам очень повезёт, если они выберутся живыми. Считается, что им в Турцию нельзя летать в начале мая. Но на самом деле немцам лучше вообще никуда в это время из Германии не улетать, уезжать и уходить. Взяв предложенный шот, опрокинул не глядя. —Ты чё водку с энергетиком смешал? —Ага. Повторить? — Вейно хитро улыбнулся. —Не давай…— Финляндия задумался. —«Олд»? —Не, не. Кофейное… Русского… —Какого? Или ты про «Мул»? —«Чёрный русский» — Финляндия отвернулся от зала; — Ты такой заляпанный сегодня. Подрался? Облил кого-то? —Не-а. — Бармен махнул рукой и вздохнул; — Милшейк делал, и, когда переливал, на кнопку нажал случайно. И милшейк был везде. —А здесь и милшейки подают? — Финляндия угорал. —Исключительно для омежьих сладких задниц. — бармен подтолкнул бокал к другу-клиенту. Отглотнув, финн занюхнул воротником своей толстовки. Горечь водки и её крепость не маскировалась кофейным ликёром вообще. И ещё стало печь язык. —Ты перцовую добавил? Бармен лишь хитро улыбнулся и продолжал шарить у себя под стойкой. —Ты сучара. Закусь дай. —Печенье с шоколадом подойдёт? —Да. Ты видел позавчера матч… Медленно потёк обычный разговор. —Отойдите от меня! Неожиданно через пятнадцать минут раздалось с другой стороны стойки. Бармен, весело точащий лясы, пошёл разнимать начавшейся спор клиентов. —Мужчина, отойдите от омеги. Ваша компания ему неприятна. —Не, не. Ты не понял. — громкий удар по барной стойке; — Я ему не мешаю. Это ты мешаешь. И займись делом. «Феечку» этому милашке сделай. А то, что он молоко пьёт. Его папочка потом другим напоет. Да. —Отстаньте от меня! Не подходите! Прекратите… —Мужик, ты лучше отойди. Финляндия не хотел ввязываться и медленно съедал предложенную закусь, пока в его голове не перещёлкнуло. Голос был знаком. Омега. Шоколад. Хм… Двинувшись, сразу заметил знакомый силуэт, зажатый между сойкой и пьяным англичанином. —Этот омега со мной. — Финляндия оттеснил человека, прикрыв Эстонию собой; —Иннар, ты в порядке? —Финни? А… Да. — омега в шоке замер, а потом покраснел и ответил на вопрос. Выпроводить пьянчугу получилось не сразу. Но подошедшая охрана, вывела его. —Эсти, ты что здесь делаешь? — Фин пересел ближе к омеге, не ожидая его увидеть ещё ближайший месяц точно. —Ну. Я искал укромное место для перекуса. Зашёл сюда. —Нет. Это понятно. А, Вейно, сделай водку с клюквенным соком мне. А моему другу двойные «Облака», только косовый ликёр, замени кокосовым молоком. —Он крепкий? — омега положил кончики пальцев на запястье альфы. —Нет. Он на Айриш крим. Так, что ты здесь делаешь? —Я ездил к брату. Через тебя короче и дешевле. До сюда на машине, потом на электричке до Питера, а от-туда до Москвы. — Эстония поправил свои двухцветные волосы, стараясь не смотреть на финна; —Вот. Водитель меня сможет забрать только 9. Но для безопасности 12. Ты против? —Нет. Просто удивился. — Финляндия пододвинул пузатый бокал, с кокосовой стружкой по горлышку, омеге; — Попробуй. —Вкусно. Бармен улыбнулся и поставил тарелку с вишнёвыми конфетами, как подарок от заведения.***
19:20 Финляндия ногой помог двери закрыться и чуть не упал. На его руках, пытаясь бузить, был в довольно невменяемом состоянии эстонец. Кое-как оставив грязную обувь в коридоре, он понёс омегу в сторону ванной. Он не знал, что игра в алко-шашаки шотами с ликёрами с этим «ребёнком» закончится тем, что он повиснет на нём и потечёт. Это было и приятно, и напряжно одновременно. Конечно, финн тоже был не трезв, но на ногах ещё стоял и довольно таки соображал, так как выпил меньше бутылки водки, а ликёры его не брали. Но стоя пред ванной, он чувствовал, что впал в пьяные бредни, так как омегу нужно было остудить и уложить спать, а перед этим раздеть, а как это сделать. Это он может завалиться в одежде, но Эстонию так класть было не очень. Сглотнув и стараясь глубоко не дышать, включил тёплую воду и стал медленно раздевать эстонца, старясь не пялится на его нежную белую кожу и не лапать лишний раз. —Финни… Винни…— гиацинтовые глаза смотрели без фокусировки на чём-то одном, всё время, блуждая и подкидывая мозгу непонятные фрагменты реальности; но продолжая улыбаться он потянул руки обвивая шею альфы, а потом хватаясь за его волосы, найдя более интересный объект - синюю ленту; — Ленточка… Хих. Мне похожую в первый класс заплетали. В-фи ффиии-ни! —Успокойся. — Финляндия вздохнул и стал полевать омегу душем, стараясь на него не смотреть, но позволив стянуть с него ленту и даже помог, чтобы оставить хоть часть волос на своей голове. Эстония стал зевать чаще, расслабившись окончательно под тёплой водой. Посмотрев как тот удобно, для пьяного, устроился в ванной, обняв колени и прислонившись к ним лбом, закрепил душ, чтобы струи попадали на спину и тихонько вышел. Решив оставить Эсти в своей комнате, финн стал прибирать кровать. Поправил простынь, заменил наволочку и расправил нормально одеяло. Отыскав среди своих вещей самую маленькую футболку с длинным рукавом. И только хотел вернуться. Развернувшись, испугался, увидев голого омегу с ленточкой на шее. —С праздником! — омега с визгом снова набросился на него, как будто перезагрузившись и став в несколько раз шустрее, чем двадцать минут назад. —Как ты вылез? Эсти. Аа! Финляндия зажмурился и перестал пытаться оттеснить обнажённое тело, так как руки сами начинали его щупать. Омега не унимался. —Эсти, какой праздник? — финн погладил влажные волосы, стараясь отвлечься, смотря в потолок и проклиная судьбу. —Майскими. Финляндия вздохнул. В омеге включилась его советская память. Как говорится после бутылки водки каждый из Республик превратиться в Союза, похоже для омег доза меньше - полбутылки объёмом 0,75 белого шоколадного австрийского ликёра. —И тебя. Давай я тебя вытру. Подожди чуть-чуть. —Я хочу берёзку посадить. —Обязательно и дуб посадим и осинку. — «Мне для гроба» мысленно дополнил финн, — И назовём всё это «Дружба народов». Дай мне пять минут. Эстония, чуть погрустнев, отпустил его шею. Сбежав в ванную, альфа чуть не упал поскользнувшись на кинутом на пол полотенце, адреналин взбодрил его мозговые извилины. Выключив воду, он умылся и полез в аптечку. Но кроме заначки в виде водки и пластыря там не нашёл. Стукнувшись головой об кафель, чуть не взвыл. Но. За дверью было подозрительно тихо. Вздохнув полной грудью, ощутил весь спектр феромонов в воздухе. —Чёрт. Подавители. Может на кухне есть. С надеждой, задержав дыхание, на цыпочках, как будто воруя с чужих грядок морковку, он вышел из ванной, прекрасно обозреваемой из его комнаты, и пошёл в сторону кухни не замеченным. Наводя бардак, отыскал успокоительное. Да, он то лечится самогоном, водкой, аспирином и углём. Другие лекарства у него не водятся. Даже это успокоительное видно осталось от России, вернее его презента вместе с упаковкой валидола, пачкой длинных пакетиков для пульта и тонометром. Даже открытка лежит «Поздравляю со старостью». Вздохнув, решил использовать подарок и хотя бы усыпить на время разбушевавшегося омегу, который уже на половину заполнил воздух в доме своими будоражащими инстинкты феромонами. Со стаканом воды пахнущим кошатиной (валерьяной и мятой) поднялся на второй этаж. Зайдя в комнату, не понял где омега. Сердце пропустило удар. Выпив махом стакан, дабы не скончаться раньше времени, и не дай бог, не пролить его, развернулся чтобы пойти на поиски, но его повалили на кровать и забрались сверху. Аромат мяты и шоколада перекрыл всё вокруг. Горящие тёмные глаза пугали. Скромный и смущающийся Эстония перестал походить на себя. Это… Это был просто жутко озабоченный омега. —Фиинни. Мне жарко здесь. Финляндия судорожно вздохнул, наблюдая за тем, как омега кладёт руку на низ своего живота, на его одежде появляется не большие пятнышки от смазки. —Эсти. Давай ты успокоишься, и я дам тебе… Таблеточку. Подожди. —Нет! Финн не ожидал того что его ударят кулачками по груди и обнимут одной рукой за шею, второй полезут вниз к ширинке. —Старшие говорили, что есть лекарство лучше. И оно у тебя. Отдай его мне. Финляндия зажмурился и сквозь зубы рыкнул, когда ладонь омеги задела его уже довольно окрепший член. Он мысленно крыл матом всех старших омег, научивших этого ангелочка такому разврату. Вывел его из размышлений укус в шею. —Клубничка. Люблю клубничку. —Я тоже. — Финляндия плюнул и вдохнул столь манящий аромат, сжав талию омеги, провёл до ягодиц и развёл их в стороны, наблюдая, как тело инстинктивно прогнулось и поддалось назад; — Не пожалей только. Я тебе дам это лекарство. Смотри, подсядешь. Омега не понимая посмотрел на него, но задать вопрос не успел. Его заткнули поцелуем. Приоткрытые губы были горячими и мягкими. Финляндия, не сдерживаясь, посасывал и покусывал их, ощущая, как растерян партнёр. Перестав быть столь агрессивным, ласково обвёл губки языком и сразу почувствовал отдачу. Эстония лизнул в ответ, а потом и углубил. Ох. Юркий язычок гладил нёбо очень ловко, проводил пока ещё по неизменённым клыкам и мурчал. Позволяя изучать свой рот, финн лёг более удобно на кровать и отогнал руку омеги, которая продолжала пытаться найти молнию на его джинсах, но они были на шнуровке. Распустив верёвку, приподнял бёдра, и частично стянул их. Он сам положил маленькую горячую ладонь на свой член. —Большой. — Эстония отвлёкся и посмотрел на то что заставляют его обхватить, сглотнув он огладил весь ствол; — Финн-ни. Мне жарче стало. — Эстония уткнулся в шею альфы, вдыхая более концентрированный и тяжёлый аромат партнёра. Альфы сглотнул. —Сейчас, сейчас всё пройдёт. Мр. — Финляндия поцеловал покрытый испариной висок; —Но давай подготовим и лекарство, и место его применения. Приёма. Ррх. Прижав омегу за талию, отвлёк поцелуем в губы и вставил палец в истекающий смазкой проход. Почувствовав жар и влагу не смог сдержать рыка. Мозг сразу наполнился фантазиями, а тело фантомными ощущениями от проникновения в узкие омежьи дырочки. Мышцы любовника почти не сопротивлялись. Эстония прогнулся и развёл ноги шире, полностью ложась на финна, позволяя подготовить, признавая в нём партнёра. Но через мгновение омега чуть повозился и, вытащив руку из под себя, посмотрел на блестящие пальцы. Финляндия наглаживал изгиб поясницы, наблюдал за милейшим личиком, эмоциями и действиями, которые возбуждали его не на шутку, что не мешало подготавливать партнёра. Эстония потянул в рот испачканные предъэякулятом пальцы. —Клубничка. Ты вкусный. А Кир арбузом. Аа! А! Мх. Эстония вцепился в толстовку альфы одной рукой, а второй в волосы. Финляндия не выдержав вида сосущего пальчики Эстонии, его юркого язычка, резко протолкнул второй, а за ним и третий палец. Омега взвизгнул , поскуливал и сжимался от столь резкого вторжения в себя. Ласково куснув его за жилку на шее и потом чуть выше под ушком, финн стал наглаживать спину. Он всё-таки вынул один палец, так как по-другому двигать внутри ещё девственного, хотя это сложно утверждать, тела была невозможно. —Эсти. Ты спал с альфой? —Нет. — омега сжался и закусил капюшон толстовки, так удачно попавшийся. Финляндия облизнул губы и успокаивающе поцеловал. —Малыш. Детка. Всё хорошо. Эстония тихо застонал и посмотрел из под ресниц на альфу, но увидел лишь закусанную губу. Приподнявшись, он поцеловал и дотронулся языком до увеличившегося клыка. —Не могу больше. Финляндия максимально быстро и не сильно меняя их положение, избавился от штанов, но от толстовки не получилось. Эстония держался за неё. Обняв омегу, чуть согнул ноги. —Малыш, пора принимать лекарство. Давай. Ты умеешь? Эстония вздрогнул, а потом, опираясь на одну согнутую в локте руку, вторую завёл за спину и дотронулся до горячего стоящего колом члена альфы. Ухватив его, облизал губы и двинулся вниз, стараясь пристроиться удобней. Его ласково погладили по волосам и спине. Вновь приподнявшись, направил член в себя. Головка пару раз проскользнув мимо задев маленькие яички омеги или просто по ложбинке ягодиц, но всё-таки на седьмой раз попала во внутрь. Финляндия зарычал, почувствовав, как мышцы сжимаются вокруг головки, и ладонями стал направлять. Но Эстония пискнул и попытался подняться, так как сейчас было весьма неприятно. Альфа не позволил и сам поддался на встречу, насаживая больше чем наполовину длинны. Омега закричал. Вздрогнув, финн сразу прижал его к себе, утыкая в плечо. Эстония чуть брыкался, но замер, чувствуя руку на шее. Бережно Финляндия провёл по спине, заставляя прогнуться, и медленно двинулся назад, под поскуливания. Дотронувшись до места их соединения, посмотрел на смазку. Прозрачная, липкая. Вздохнув спокойно, порадовался тому, что всё-таки старшие омеги сделали Эсти более податливым, и он его не порвал. Завязав поцелуй, альфа стал двигаться, пока не доходя до середины, так как бёдра партнёра оставались напряжёнными. —Ах! Ах. А. А. Амх. Ах. Эстония не сдерживался в стонах. Через почти десяток минут, привыкнув к довольно большому объекту в себе, он стал с удовольствием поддаваться. Финляндия тоже наслаждался и подбадривающе целовал ключицы омеги, пока не давая ему опуститься до основания на себя, хотя сейчас бёдра двигались ему на встречу. Он всё больше боялся потерять контроль и пометить омегу, да и презерватив он не надел. Но про это он сразу забывал, как слышал своё имя из этих развратных губ или встречаясь с синими глазами. —Фи. Финни! — Эстония прогнулся, опираясь на вытянутые руки и более размашисто насаживаясь на член; — Хорошо. Ах! Ах. Да. Ещё. Сюда. — омега положил ладонь на низ живота; — Тут тянет. Пусто. Хочу больше лекарства. Альфы резко перевернул их, вставая на колени, придерживая одной рукой за талию и прижимая к себе омегу, второй опираясь об кровать. Эсти крепко обвил его руками и ногами. Куснув ушко омеги, лизнул под ним и жарко зашептал: —Моё терпение кончилось. Теперь вся инициатива была у финна. Эсти взвизгнул и застонал, умудряясь даже в подвешенном положении активно поддаваться движениям партнёра. Оперевшись сначала на локоть, уложил омегу на кровать спиной. Кольца питона разжались медленно. Эсти, довольный, расслабился на кровати, продолжая крепко обнимать ногами альфу, но руками просто гладил, забираясь под одежду. Он был без ума от движений внутри. Было вначале больно до слёз. Но сейчас всё его тело раскрывалось и жаждало более интенсивных ласк. И чем глубже было, тем приятней. Казалось, альфа проскальзывал до желудка. Финляндия, сдвинув ножки омеги повыше, упёрся возле талии партнёра ладонями. Выйдя почти полностью, зашёл по узел в уже расслабленное тело. На простыни сразу полилась вытесненная смазка. В воздухе ярко запахло смешением их феромонов. Рыча и кусая губы, старался удержать крупицы разума. Зарычав, на мгновение замер, и стащил с себя душную, мешающую толстовку и футболку. Омега довольно застонал и стал обводить контуры его мышц и царапать в открытую. —Ты такой мягкий. Да Эсти. Малыш. Детка. Открой глаза. Смотри на меня. Да. Омега улыбнулся от похвал партнёра, отзываясь на каждое дрожью, и прогнулся под ним, расцарапывая рёбра. Финляндия замер и потом стал совершать множество глубоких частых толчков в этом направлении, замечая, как проявляется его член на плоском животе. —Скажи. Я заполнил твою пустоту? — Фин вышел до головки и вновь зашёл до упора в чувствительное местечко омеги. —Да. Да! Ещё. Ноги Эстонии задрожали, и он вцепился в постельное бельё. Внутри него всё трепетало и стало жарко. Очень. Просто пекло. Мышцы сводило и тянуло. Но от этого было только приятней. Закатив глаза, кричал в неимоверном удовольствии под сильными толчками. Альфа самодовольно улыбнулся и, ухватив бёдра омеги, выпрямился приподнимая его и начиная натягивать в такт со своими толчками, но потом остановился и просто стал покачиваться. Головка явным бугорком виднелась под пупочком. Эстония сжался внутри, потом ещё. Открыв слезящиеся глаза, он не понял, почему столь приятный процесс завис. —Ещё. —Малыш. Эсти. Ласкай себя. Кончи для меня. Омега сжал его бёдра острыми коленками, но положил ладошку на свой член и провёл. Альфа закатил глаза, ощущая, как от волн удовольствия омега сжимается в такт внутри. Двинувшись вперёд, упёрся узлом в сфинктер. И посмотрел. Омега был слишком узким, он его просто порвет, если вставит. Наблюдая за счастливым личиком, не хотел его омрачать. Да и можно ли ему вообще с ним повязаться? —Протяни мне руку. Эстония протянул свободную. Финляндия взял три его тонких пальца в рот. Омега поражённо замер, но задышал чаще. Старательно смочив, поцеловал. —Потрогай меня. Внутри себя. — Финляндия облизал губы и сглотнул посередине фразы. Эстония вздрогнул вновь. Перестав ласкать свой маленький член, он ощупал место их соединения и покраснел. Сглотнув, он осторожно протолкнул один пальчик и зажмурился. Туго. Член альфы был твёрдым и венки на нём бешено пульсировали. Добавив второй, постарался ввести их глубже и громко застонал, наткнувшись на крупную раздразнённую простату. Альфа тоже шевельнулся, стимулируя точки удовольствия расположенные глубже. —Да, малыш. Растяни себя. Раскрой. Покажи, как меня хочешь. Омега отозвался и стал активно разводить пальцы, надавливая и на член и на стенки. Не выдержав Эсти кончил, продолжая даже в оргазме давить на простату. —Тш. Финляндия опустил омегу и вытянул его пальцы, выходя и не давая себе кончить внутрь. Член ныл невыносимо, но он и так довёл пьяного девственника до оргазма. Но он просчитался, Эстонии этого не хватило, и он его обнял не отпуская. —Финни. Мне ещё пусто. — омега схватил ладонь альфы и прижал к своему животу; — Туда. Хочу тебя. Я хочу и тебе приятно сделать. —Ты залетишь! — Альфа попытался вырваться; — Дай мне надеть презерватив. Эсти! —Я тебя люблю. Омега заплакал, как ребёнок без конфеты. Финн замер и сглотнул. Ему тоже всегда нравился младший сын Союза, но… Но это секс по пьяни. Он не мог… Но эти губы. Эти слова, действия. Манящий запах, просто принуждающий его зверя овладеть им, давил на всю его сущность… Он сдался. И сделал. Он осмелился. Не выдержав картины под собой, в его кровати, да ещё с объектом почти полувекового интереса, он вошёл в чуть сжавшееся колечко мышц поддаваясь мольбам, сразу заставляя тело партнёра раскрыть путь к сокровенному месту. Его запах сковывал омегу, больше не давая ему так бессовестно манипулировать. Эстония задохнулся в стоне-плаче. Цепляясь за широкие плечи. Вторая волна возбуждения охватила его за пару толчков. Омега впился в изгиб шеи альфы оставляя засосы и укусы, выгибая шею, показывая чего хочет, но его прижали к кровати, просто заставляя расплющиться под напором силы. Отдаться ей. Было хорошо. Жарко. Поцелуи, рыки заводили. Омега первым ощутил пульсацию внутри. И упёрся ладонью в альфу, старясь открыть больше доступа к пространству, воздуху, которого не хватало, но его сжали. —Ты сам меня уговаривал. Не противься. — Финляндия с очень серьёзным лицом поцеловал алые губы омеги, который чуть толкал его; — Если ты любишь меня. Ты обязан забеременеть. Эстония замер и обнял альфу, запрокидывая голову и достигая двойного оргазма, затягивая партнёра глубже в свой плен. Финляндия прикусил свою руку, проталкивая узел в сжимающийся плен, давая ему набухнуть. Эстония застонал со слезами на глазах. Поцеловав его в кончик носа, альфа завладел сладкими губами, успокаивая и даря ласку в первую сцепку. Обняв устроился удобней, но стараясь не раздавить. Первая вязка с альфой долгая, мучительная для обоих. Но пока он не хотел переворачиваться. Он не представлял, что делать дальше и поэтому просто накрыл партнёра собой, чувствуя, как тело омеги просто выдавливает из него семя. —Пожалуйста, только не забеременей. Я не смогу тебе в глаза посмотреть. Финляндия погладил растрёпанные двухцветные волосы, уже спящего партнёра, быстро успокоившегося в надёжных руках. Или, наконец, алкоголь взял верх.***
7 мая, 14:13. Эстония закрутился в кровати и открыл глаза. Он не понял где он. В воздухе витал его аромат и аромат клубники. Увидев море охотничьих трофеев, понял что дома у Фина. Вздрогнув стал растирать чуть гудящую голову, ещё предательски постреливало в спине. Он помнил, как в пять часов вечера встретился с альфой, много смеха и разговоров, а потом ничего. В комнату заглянул хозяин дома, немного нервный. Или это только кажется. —Ты как? —Ха.. Эсти схватился за горло и закашлялся. Ему подали тёплую воду, поправили одеяло и подушку. Покраснев сильнее, робко спросил: —Фин…Ляндия. Что вчера было? —Ты…— альфа замер и посмотрел на вымытого и одетого им омегу, и слава богу он засосов не оставил; — Мы вчера хорошо погуляли. Ты много говорил и смеялся. Веселился. — он улыбнулся; — Ещё и на попе съехал с лестницы, поскользнувшись. Сильно болит? Он помнил немного крови вокруг сфинктера, всё-таки омега очень миниатюрный для него. Он старался оставаться спокойным, смотря в гиацинтовые глаза, хотя мозг подкидывал самые пикантные моменты вечера. —Я не помню. И… Сильно не болит. Прости за то, что доставил неприятностей. — омега покраснел сжимая стеклянное изделие в руках. —Всё в порядке. Это я за тобой немного не уследил. — Финляндия встал и забрал стакан; — Я уху сварил. Если хочешь… —Хочу. Омега смущённо покраснел и посмотрел на него из под ресниц.***
—Финни! Финни! Фин!!! —Ум? Альфа встрепенулся и сел, крутя головой. —Соня. — Эстония обнял мужа, прижимаясь к его голому животу своим круглым, чуть прикрытым рубашкой; — Мы хотим осьминога. Щупальца, маринованные. И арбуз на ржаном тосте с фетой. —А инжир? — альфа улыбнулся, осознав, что сам заснул, пока ждал чужого пробуждения. —И инжир. Эстония поцеловал мужа в губы, счастливо начиная новый день с полудня.