Цепочка 4.0

      Альфа отошёл к столу с бумагами и парой книг и щёлкнул выключателем. Свет давали лишь пара свечей. Встав в позу подходящую хулигану-подростку, США стал накручивать на палец прядку, сместив весь вес на одну ногу и делая вид, что жует жвачку.       Громкий щелчок. Свет слегка ослепив, включился. Началась игра.       Россия сидел за столом и хмуро оглядывал его. Положив лист бумаги, переплёл пальцы, укладывая руки на стол.       —Что это за поведение, Алекс. Окно в школьном классе разбил, учителям грубишь. На службе уже неделю не появлялся. С плохой компанией связался? — Россия встал и стал прохаживаться, заложив руки за спину и перебирая чётки; — И что это за внешний вид? Ты на дискотеку пришёл?       —Да что вы начинаете? — Аме закатил глаза; — Вы вроде не старый. Ну не интересно мне всё это. Я не монашка. — игра ему нравилась, бесить людей он любил.       —Алекс!       —Что?! — Аме встряхнул головой и подошёл чуть ближе; — Да заплачу я за разбитое стекло. Пф. И вам что не нравится мой внешний вид? Вы вроде не старый ещё, святой отец. — Аме выставил вперёд бедро.       —Я твой духовник и директор этой школы. Как ты себя ведёшь? Мне применить к тебе наказание?       —Ну, применяйте. — США облизнулся и закатил глаза; — Только давайте побыстрей, у меня ещё дела.       Россия довольно больно схватил его за руку и подтащил к алтарю.       —Хорошо я накажу тебя. — Россия положил на небольшой столик книгу, а на пол перед ним высыпал из вазочки сухой горох и гречу, они застелили почти ровным ковром пол, не выходя за небольшие деревянные рамки; — Снимай обувь.       США снял, хоть и позакатывал глаза и поцокал языком. Россия поставил его на колени, заставив сжать руками края столика.       —А теперь читай и не сбивайся. А потом, я, возможно, выслушаю твою исповедь и отпущу грехи, но сначала ты должен раскаяться.       США взглянул на текст. Латынь. Переводить его не просили, хоть взгляд выцепил знакомые строчки из ветхого завета, вернее притчи, при этом слегка переделанной. Вообще вся книга напоминала библию даже по оформлению, но не по содержанию, даже гравюры были. Вздохнув стал читать. Первые пару минут он ничего не чувствовал, но потом горошины и особенно гречка стала впиваться в кожу, поморщившись, продолжал читать с периодичностью чуть шипя, на что за спиной раздавался звук рассекающегося со скоростью воздуха, как напоминание.       Россия включил музыку, похоже тоже гимны на латыни, чем-то напоминающие молитвы. Очень атмосферно. США поморщился и стал ёрзать, пока альфа отвлёкся, стараясь поднять то одну, то другую ногу. Крупа так впилась в его кожу, что не отваливалась. За его спиной покашляли и он замер. Подняв взгляд, посмотрел на отражение в латунном кресте перед ним, начищенном до такой степени, что казалось это золото и отражающем как зеркало. Россия прохаживался позади, иногда облизываясь на его фигурку и проводя по своему члену сквозь все слои ткани, в руках сзади сжимал длинный спанкерский стек, похожий на розгу, только красную. США улыбнулся, но передёрнул плечами. Но ощущение опасности приятно щекотало. И зачитывать текст стал он с большим придыханием, благо латынь знал великолепно и, дойдя до нового абзаца, изменил текст, слегка извращая притчу которую и так переврали. Россия замер, он знал латынь не на виртуозном уровне, но столь эмоциональных восклицаний там точно не было. Усмехнувшись, довольно облизнулся, наконец, у Аме сдавали нервы, и он стал провоцировать. Чуть размявшись и убедившись, что омега не пытается скрыть свои враки и вообще потерял бдительность, подошёл. Удар по ступням стал неожиданностью. Вскрикнув, Америка совершенно забыл про задачу.       —Что вы творите, святой отец! — США заглянул за спину, прогибая спинку и сведя брови.       —Что ты за непотребство прочитал. Какой, упаси боже, Сатана? — Россия ухватил его за подбородок; — Встань. Немедленно! Тебе нужно поучить уму разуму, богохульник.       Аме чуть не упал, так как ноги затекли, и колени жутко болели. Но его ощутимыми подхлёстываниями по ногам подгоняли. Встать незащищёнными ступнями на гречу с горохом тоже было болезненно. Альфа стащил с него футболку.       —Что вы делаете?       —Буду тебя наказывать. Повторяй слова за мной и переводи, ошибёшься, получишь наказание.       Россия говорил на самое ушко, прижимаясь к его спине. Ладони свели в молитвенном жесте, а между ними вставили свечу, зажжённую, красную.       —Да, святой отец.       Аме облизнулся и, выпятив попку, попытался потереться об альфу, но получил хлёсткий удар стеком по икрам. Вздрогнув, поморщился от попавшего на руки воска. Вздохнув, чуть не затушил свечу. Россия внимательно проследил за трепетом огонька и надавил на плечи омега, заставляя крупу впиться в кожу ступней сильнее. Аме поморщился, но постарался сделать равнодушное и холодное лицо.       —Debellare superbos.       —Debellare superbos. Подавлять непокорных. — Аме усмехнулся, о как им подходит.       —Eo benefaciendo.       —Eo benefaciendo. Иду, творя добро.       —Est quaedam flere voluptas.       —Est quaedam flere voluptas. В слезах есть что-то от наслаждения.       Набор латинских слов и выражений, с каждым разом становились длинней и сложней. Хотя иногда всё вновь становилось простым, это притупляло внимание. И альфа при этом тоже не халтурил, он старался его отвлечь. Россия ходил за его спиной, иногда дотрагиваясь стеком, медленно оглаживая от чувствительной кожи под коленом до края шорт.       —Lupus pilum mutat, non mentem.       —Lupus pilum mutat, non mentem. Волк меняет шерсть, а не натуру.       —Astra inclinant, non necessitant.       —Astra inclinant, non necessitant. Звёзды склоняют, а не принуждают. — Аме улыбнулся и задрожал, так как вдоль его позвоночника приятно заскользил кончик стека, посылая табун мурашек по всему телу.       —Eruditio aspera optima est.       —Eruditio aspera optima est. Строгое обучение - самое хорошее.—Аме нервно хихикнул, так как по его попе лёгонько ударили стеком, как бы примериваясь на будущее.       —Peccare dedere juvenes dum sumus. (Предадимся греху пока мы молоды)— Россия усмехнулся и изменил тональность фразы, почти шепча начало и слега прорычав конец, замечая как в предвкушении дрожит партнёр, совершенно забывая следить за произносимым.       Стоять, не двигаясь, становилось всё сложнее, воск скатывался по его рукам и капал. И он не смог устоять перед столь соблазнительной тональностью пары, и ошибся, завершая этим этот этап.       —Gaudeamus igitur, juvenes dum sumus. Давайте веселиться пока мы молоды.       —Не верно.       Россия сказал давно устоявшееся выражение, но заменив одну часть. А Аме, повторяющей не то что слышит, а по своей памяти сказал верно, без изменений. Альфа довольно усмехнулся. США приготовился к немедленной каре и закрыл глаза.       Когда почувствовал, как его обняли со спины, чуть ли не привалился к сильному телу, но Россия лишь скользнул вдоль и перевернул листы книги. Облизнувшись прямо на ушко омеги, словно змей искуситель, отошёл, пока рассекая только воздух.       —Стисни зубки и прими наказание. — он втянул сладковатый запах кожи приправленный так заводящим сейчас страхом.       По ногам вновь прошёлся стек. Икры, под коленкой, над коленкой, внешняя и задняя сторона бедра, ровно под самыми шортиками. На глазах появились слёзы. США сглотнул и опустился на колени по велению руки альфы. Россия положил ладонь на его голову, больно стягивая волосы. Коснувшись ушка губами, тихо спросил:       —Готов ли ты, сын мой, раскаяться в своих прегрешениях.       —Готов святой отец. Я готов расплатиться любым способом за свои деяния. Только избавьте меня от ваших наказаний. — США показал язык и гордо вздёрнул голову.       Россия усмехнулся и вынул свечу. Потянув за волосы, заставил прогнуться назад. Аме стал ломаться и закрываться от него.       —Руки на библию. Ты не носишь символа нашей веры, придётся это исправить.       США послушался и то, потому что стек болезненно ударил по запястьям, а потом его кончик переместился на спину. Поджав губки, посмотрел в глаза альфы со слегка увеличенными зрачками. На его грудь капнул воск. Россия медленно, капля за каплей, делал узор в виде креста. США сначала жмурился, так как это было обжигающе горячо, но не травматично, да ещё некоторые капли как бы случайно попадали не туда, то на сосок, то в пупок. Доминант поставил свечу на место посчитав работу завершённой, и на груди саба застыл узор девять на тринадцать сантиметров.       —Кайся. — он ласково погладил по голове, позволяя принять удобное сидячее положение.       —Я сквернословил. Был непослушным сыном, не уважаю старших. — США посмотрел на альфу, вставшего перед ним; — Я не соблюдаю обещаний. Обманываю. — Аме поёрзал, не зная, как теперь пойдёт игра, но азарт, да наказание показалось ему мягким всего-то воск и семь ударов, поэтому подразнить своего «духовника» стоило; — И предаюсь грешным мыслям; — он постарался максимально приблизиться и запрокинул голову, заглядывая в глаза; — Я прямо сейчас представляю как вы оттрахиваете меня на алтаре. Огромный горячий член наполняет меня до краёв. Очищая все мои думы и давая душе освободиться. Предаваясь греху сразу же раскаиваясь и получать «прощение» от вас. И чтобы это прощение стекало по мне и из меня. Я хочу скакать на вашем, святой отец, члене пока не упаду без сил. — он дотянулся укладывая руки на скрытый рясой пах, сжимая пальцы, от чего услышал хищный рык.       —Замолчи грешник! — Россия отвесил слабую пощёчину; — Ты так и не смирился. Я тебе помогу и причащу так, что больше не захочешь.       Россия вытащил верёвку с рядом расположенной полки, сантиметр в сечении, грубую и плотную, и обмотал тонкие запястья, накидывая свободную петлю и на шею омеги. США смеялся и ёрзал, не сопротивляясь, даже дразня, изгибаясь и «мило» интересуясь, удобно ли ему его вязать или может ему повернуться. Россия молчал и методично обвязывал запястья, туго соединив их, заставил висеть чуть выше солнечного сплетения. Аме раздражался от невозмутимости партнёра, даже сейчас оппонента, а ещё ему не давали сползти с впивающихся в него круп, чего он старательно желал добиться, ведь у входа стоит такой мягкий диван, а он тут на полу. Нервишки натягивались, вызывая дрожь предвкушения. Когда его отпустили, посмотрел на свои руки и закатил глаза. Во рту образовалась обильная слюна, как только он услышал звук расстёгивающейся молнии. Альфа распахнул чёрную накидку, а потом и жмущие брюки расстегнул, слегка приспуская, обнажая возбуждённый член.       —Что ж, смерим твою плоть через пресыщение. — Россия ногой отодвинул столик для молитв и притянул голову омеги к своему паху, ударяя стеком по расставленным ногам, не позволяя выходить за прямоугольник 40 на 35 сантиметров засыпанный крупой.       —Святой отец, вы такой большой. Лучше чем в моих мечтах. — США высунул язык и с удовольствием прошёлся от яичек до головки и поцеловав её; — Может, будете причащать меня так каждый раз, святой отец? Господь ведь меня простит за это баловство с вами, святой отец? Я ведь от чистого сердца…       —Он любит хорошую работу. — Россия усмехнулся и притянул его голову ближе; — Покажи мне свою веру, подкреплённую старанием. — Аме открыл ротик, но не подозревал, что в него сразу втолкнуться.       Головка болезненно упёрлась в горло. США закашлялся, ему позволили отстраниться и отдышаться. Но потом поторопили, проведя головкой члена по губам. Омега выпустил слюну, стараясь посильнее смочить член, и потом взял головку в рот, старательно посасывая, пока только кончик. Но облизав и подержав по чуть-чуть за каждой щёчкой, забрался язычком под кожу, но его поторопили рыком. Выпустив член и облизнувшись, открыл ротик по шире и насадился, закатывая глаза и, застонав, стал покачивать головой, даже особо не стараясь, так как ему самому не дали поиграть. Альфа сжал руку на его волосах, но пока не подталкивал. Подняв взгляд, взял почти до основания и замер, на его лбу с пошлой улыбочкой нарисовали крест. Аме вновь принялся за работу, прикрыв глаза. Почему то этот жест его очень смутил.       Сосредоточившись на двух противоречивых ощущениях усиливавшихся с каждой минутой, накатывающего жаркой волной возбуждения, ноющей боли в ногах от сиденья и острой из-за впивающейся крупы в коленях, Аме особенно обленился и всё больше заботился о своём удобстве, ёрзая, за что поплатился. Россия зафиксировал его одной рукой, а второй иногда гладил по голове. Замерший, США отвлёкся от себя и посмотрел на альфу вопросительно. Россия безбожно толкнулся в его глотку, начиная двигаться быстро, как ему удобно Аме давился, глаза слезились, он хотел задержать бёдра партнёра, но длинны верёвки не хватило, натянулась лишь петля на шее. Россия был доволен. Замычав, омега попытался поцарапать руку альфы, но почти упал вперёд, когда его резко потянули, проникая в горло и замирая на пару секунд. Но не кончили и вышли, начиная дразнить и водить по лицу, особенно по губам, тоже стараясь соблюдать крестообразный «ход».       Америка, откашлявшись, прислушался к бормотанию, которое он не воспринимал всерьёз всё это время. Это молитва благодарственная за то, что послали ему, альфе, такую прекрасную «соску», которая постепенно перешла в переделанную молитву причастия. Аме хотел с хохмить, когда по его лицу перестали водить членом и вновь толкнулись. Округлив глаза, чуть не прикусил орган. На него зашипели, и он получил ещё одну пощёчину, а потом Россия взял тот самый латунный крест и забормотал громка, на распев. Море хлюпающих и булькающих звуков заменяло церковный хор в этой мессе. США покраснел, так как это богохульство безумно заводило. Вставший член болезненно тёрся о швы шорт, и он жалел, что не надел под них белья.       Россия кончил в горячий ротик, наполняя даже горло, и провёл по члену рукой, выдавливая всё до капельки, а потом заткнул ладонью рот саба. Аме сглотнул и получил крестообразное благословение. Россия надавил на скулы и положил ему в рот ещё что-то сладкое. Хрумкнув, американец почувствовал помимо пряного вкуса его мужа вкус печенья с миндальными лепестками. США проглотил и сел попой на свои пятки. Точно словно ритуал причастия. Болезненно сглотнув, устало поёрзал и решил уточнить.       —Святой отец, вы отпустили мне грехи. Или вы хотите чтобы я ещё поотрабатывал их. — он облизнулся и открыл рот высовывая язык; — Я ведь хорошо постарался. Или вы хотите причастить и другое место? А, святой отец.       —Дьявола отродье. — с садистким удовольствием протянул Россия, ему нравилось что Аме всё пытается вымотать ему нервы, за что он мотает нервы ему.       Ведь они оба получают удовольствие. Ведь так? Россия дёрнул его за руку заставляя встать. Подтащив к столу, вытащил от туда цепи, частично переплетённые с тонкой верёвкой. США дёрнулся, но его прижали к столешнице.       —Да вы инквизитор. И что же вы хотите со мной сделать? Выпороть?       США пискнул, когда на него навалились всем телом и рот заткнули поцелуем. Обычно Рос избегал их во время сессии и считались они поощрением. Аме вздохнул, понимая, что угадал. Посмотрев на тяжёлый брякающий металл, сжался, не представляя насколько больно может быть от удара этой гадостью. Возбуждение само притупилось, а сердце заколотилось ещё быстрее.       —Ты сам напросился. Я давно терпел твои выходки и попытки меня соблазнить.       Аме послушно дал себя перевернуть и засмеялся, вцепляясь в воротник одеяния, задевая ногтями кожу на шее альфы. Перебирая мысленно варианты побега. Тот сверкнул глазами.       —Знаешь что такое вериги? — тот оставался размеренным, хоть пальцы сильнее сжались на его теле.       Цепь с звоном размоталась. США знал и мотнул отрицательно головой. Россия же кивнул и навалился на него, ставя согнутую в локте руку ему на грудь, сжимая при этом за плечо. Аме стал вырываться и кричать, чтобы его отпустили, но его не слушали, и игра шла своим чередом. Россия быстро и резко избавил его от шорт. С удовольствием проходясь сухой ладонью по небольшому члену, возвращая ему возбуждение, которое не ушло далеко.       —Вот ведь грешная плоть твоя, дитя моё. Тебе удовольствие покажется самой страшной карой.       Россия снял петлю с шеи и освободил руки. Быстро, несмотря даже на сопротивление, обвязал туго одно бедро цепью, зацепил освобождённую верёвку и обкрутил запястье, начиная создавать бандаж. Верёвку, удерживающую запястье почти на бедре, пропустил под спиной и обвязал второе. Второй цепью замотал другое бедро, не забыв подразнить холодным металлом чувствительную кожу, особенно проводя концом по лицу, смотря, как Аме жмурился от страха и прикусывал губу.       Бандаж завершён, ни ноги, ни руки не сведёшь. Цепь давила на ляшки, слегка затрудняя кровоток, впиваясь сочленениями и узлами на обматывающей её верёвке. Не было возможности ни закрыться руками, ни ногами, даже пинаться не получится. США выгнулся на столе и захныкал, шипя ругательства и маты. Святой отец отвесил ему пощёчину.       —Замолчи. Ты сам спровоцировал. Твоё поведение привело к такому наказанию. Как истинный послушник ты должен всё принять.       Горячие руки скользнули по стройному телу, очищая воск, который легко отсоединялся. На груди остался розовый крестообразный след, который обвели языком. Аме вздрогнул, прохладная смазка полилась на его член и чуть грубые пальцы размазали её. Стараясь выровнять дыхание, не хотел сделать себе больнее и даже пяточками упёрся в столешницу, его погладили по талии, одобряя действия. Резкое проникновение по костяшки, вырвало крик, больше от неожиданности. Россия остановился, лишь сгибая палец внутри. Аме быстро расслабился и решил вновь подразнить.       —Разве так и должен поступать духовник и директор воскресной школы над своим учеником? Это разве не Садом и Гоморра?       —На эти вопросы один ответ, дитя моё. — альфа наклонился, дотягиваясь до латунного креста; — Я должен наставлять на путь истинный, любыми доступными способами.       Холодный метал был прижат к губам, потом оно заскользило по телу. США закрыл глаза от приятного контраста между жаром и прохладой. Колени попытались свестись сами, когда коснулись его члена. Всхлипнув заскулил. Внизу живота приятно распекало и естественная смазка стала вытекать. Россия жёстко зафиксировал его рукою и ввёл длинную часть креста в него. Он не плоский, и довольно широкий. Такая крестообразная коробочка, общая длинна которой в двадцать пять сантиметров, но прямоугольник (низ, основание и т.п.) при этом имел ширину 2 на 3, все углы были скруглены. Но из-за необычности формы, предмет проникал сначала туго, но потом гладкость металла и смазка сделали своё дело. США вздрогнул и попытался повернуться на бок, не получилось. Россия, ведя предмет до перекладины, подхватил его под коленями и за талию, поднимая выше. Быстро обойдя стол, он положил свой член на лицо саба и спокойно дотянувшись, продолжил двигать крест внутри. США зажмурился и отвернулся. Но его лицо повернули и протолкнули в рот пальцы. Чуть погладив язык, Россия прошёлся по нёбу, наблюдая как напрягается омега, как он старательно прикусывает пальцы, но потом смиряется. Вынув их, скользнул по маленьким твёрдым горошинкам сосков. И склонившись.       —Аа!!       Аме задёргался, почувствовав укус, потом ещё. Горячий язык сменялся зубами. Сладкие ощущения болью. Он крепко обхватил латунный крест, и альфа решил пока так и оставить его внутри. Обласкав тело двумя руками, обхватил небольшой член, старательно стимулируя его, лаская все чувствительные места и под головкой, и её саму, и яички и растянутую кожу сфинктера. США стонал беспрерывно, с периодичностью восклицая.       —Боже! Аххаххах. Мммии! Да! Аа. Батюшка. Свя ааатой. Отец! Да. О, да. А!! Ещё.       Россия слушал и улыбался, надавив большими пальцами над лобковой костью повёл вверх ровно посередине, крепко их сомкнув. Омега вздрогнул и выгнулся, высунув язык, он прошёлся по боку члена, до которого мог дотянуться и, приподняв голову поцеловал. Россия улыбнулся и чмокнул его в лоб. Проведя ровно до солнечного сплетения, и разведя руки, провёл до каждого сосочка, нажимая и после покручивая. США просто лежал и изгибался, несмотря на дскофортное положение ему было хорошо. Дыхание альфа дразнило его шею.       Поцеловав в лоб, чуть приподнял, хоть и самому пришлось встать одной ногой на стол для удобства. Заставляя омегу следить за действием своих рук. Вновь дотронулся до креста и покачал его. Чуть вытянув, вогнал вновь. Аме вздрогнул, ощущая как нагревшийся металл упирается в нежные стенки.       —Ты раскаялся?       —А… — США непонимающе посмотрел на альфу, а потом засмеялся; — Хахахаха. Мне мало этой железяки. Святой отец, расскажите мне о непорочном зачатии. А.       Его резко припечатали к столу. Поморщившись Аме напрягся и вытолкнул крест из себя и наконец, вздохнул спокойно. Россия резко обошёл стол и встал между скованных ног. От дёрганий цепи смещались, узелки на верёвке впивались в кожу, оставались синие полосы и пятнышки. Он уложил омегу ниже и потёрся своим членом по раскрытой дырочке.       —Расскажу. Всё расскажу. Ты у меня раскаешься и исправишься.       США пискнул, когда в него проникла головка члена. Латунная игрушка всё же была намного уже. Из глаз покатились слёзы от острой боли, прошедшийся по позвоночнику. Но горячая рука на члене отвлекла. Его соски нещадно теребили и кусали. Россия медленно, иногда добавляя смазки, вошёл глубже и замер. Омега оцепенел, судорожно дыша, и немного стеклянным взглядом смотря на искусственный витраж. Пережив первые болезненные искорки, закрыл глаза, старясь унять судорожное сокращение мышц, так противящихся столь грубому вторжению. Россия приложил пальцы к шее, вслушиваясь в сердцебиение. Бешенное, но не критично. Поднявшись выше, убрал прилипающие к испарине пряди. Погладил щёку. США привык за две минуты. Медленно двинувшись, подтянул ещё пару игрушек.       —За каждое деяние приходит расплата. Считай, разбитое стекло ты уже отработал.       Омега фыркнул.       —Святой отец, за то что сейчас. Ах. Блять. Происходит. Это вы должны мне платить.       —Не сквернословь!       Россия отвесил шлепок по внутренней стороне бедра и сам поморщился от узости внутри омеги, который слишком сильно сжался.       —Святой отец, вы инквизитор. Или я повторяюсь.       —Раскаиваешься ли ты?       —Нет. — Аме показал язык и провокационно подтянул ноги, меняя угол проникновения и сильнее раскрываясь; —Отъебите меня пожёстче, может раскаюсь.       Россия зарычал, взяв оставшуюся верёвку, скрутил её пару раз и удобно ухватив, прижал с помощью её шею омеги. Аме вздрогнул. Россия стал ускорять толчки из плавных движения стали грубыми, да и за пять минут мышцы полностью подстроились под него. Омега взвизгнул. Слишком сильно, казалось и стол скоро закачается. Сжимая и разжимая пальцы на руках и ногах, никак не получалось свыкнуться с новыми ощущениями, кидающими между удовольствием и дискомфортом, очень много разнообразных взаимоисключающих стимулов. Он запрокидывал голову, старясь вздохнуть глубже, так как Россия плавно усиливал давление. Все предметы на столе брякали, дрожали. Аме почувствовал, что верёвка стягивается сильнее, хоть мгновение назад ещё была свободно. Россия обвил её вокруг шеи, превращая в полноценную удавку. Ещё сменил и угол проникновения. США задёргал руками, очень хотелось оттянуть метал от шеи. Крики стали более хриплыми, перед глазами были слёзы. Член проник по самый увеличившийся узел, натягивая животик и заставляя всё внутри дрогнуть       «Больно. Больно» Захныкав, омега стал вырываться и вертеться, от чего давление ослабили. С плачем, он приподнял голову и крикнул, пока у него была возможность.       —Yellow.       Россия сразу ослабил натяжение верёвки, после её вообще откидывая, осторожно пальцами проводя по красному следу, и замедлил движение, лишь легонько покачиваясь не заходя глубже половины длинны. Стерев дорожки слёз, он поцеловал саба в лоб.       —Шшш. Шш.       Аме прижался щекой к его руке, ему дали передышку. Расслабившись, отдыхал. Альфа придерживал его ноги, давая передохнуть спине и прессу, губы оставляли мягкие поцелуи по шее. Постаравшись удобно устроиться на столе, кивнул.       —Green.       Россия начал заново, постепенно поднимая до нужного уровень давления. Зацеловывая соски, он наблюдал за тем, как подёргивается член омеги. Сняв с руки чётки, обмотал их вокруг ствола, перетягивая, и почти сразу резко покинул жаркое тело. США вздрогнул. Сфинктер стал конвульсивно сжиматься. Ведь омега стал получать удовольствие, не приправленное излишним доминированием. Но он зря расслабился.       Россия перевязал узлы, давая рукам больше свободы, позволяя теперь ходить прямо, и даже чуть поднимать руки, на пятнадцать сантиметров. И стащил омегу на пол. Аме пошатнулся, но устоял. По телу прошла очередная дрожь и по бёдрам, оседая на верёвке и металле, покатились капли смазки. Крепко ведя саба за плечи, вновь поставил перед алтарём. США попытался уйти от этой пытки горохом, но получил по пятой точке, ещё и щипок за нежные яички. Так как колени с каждым разом, а особенно после перерыва, отозвались более болезненными ощущениями с лицом великого мученика подчинился, давлению на плечи и тыканьям под колени.       —Признай свои ошибки. И ты познаешь наслаждение и твои мучения прекратятся.       Аме дёрнулся и хотел повредничать, но... Россия уткнул его носом в книгу и вновь вошёл, начиная сразу стимулировать и член, иногда надавливая на обвязанную чётками основание, и внутри, постоянно задевая простату. Америка пискнул и застонал. Он проезжался по гороху и грече, ноги дрожали, руки затекли, но ему было безумно хорошо от пальцев потирающих головку. Всхлипнув не замечал, как пачкает страницы и задувает криками-стонами и горячими выдохами маленькие свечи.       Россия сменил позу через почти десять минут, так как и сам немного стоял на усыпанной крупой площадке. Подняв омег, уложил его спиной на горошины. США выгнул бровь и пискнул, когда в него вошли. Россия крепко держал его ноги, заставляя согнуться пополам. Весь вес приходился на спину, в которую впивалась эта гадкая греча. Альфа посмотрел на плеть, а потом на состояние омеги всего в слезах, соплях, слюне и с парочкой капелек крови от прокусанной губы. Развязав чётки, стал целовать шею. Проведя пару раз пальцами по члену, обласкал головку и позволил американцу излиться. Тот сладко простонал и сжал его. Внутри выделилась волна густой и вязкой смазки, член по ней сам устремлялся всё глубже. Но Россия вышел до головки и лишь на пять, семь сантиметров заходил в глубину, дразня сфинктер натяжением от «почти выхода», и от входа, который почти дотрагивался до простаты. Америка печально взвыл, так как замедлившиеся толчки продолжились безумно изводя его, желающего больше. Терпение у него иссякло. Он замотал головой и умоляюще посмотрел       —Глубже. Наполни меня уже.       —Правильно скажи! — Россия натянул сфинктер, медленно выскальзывая.       —Нет! — Аме разочарованно дёрнулся и попытался удержать альфу ногами, зацепляя их за его шеей, но ему не позволил, обхватив щиколотки и подняв ноги высоко, да ещё под прямым углом.       —Правильно скажи. — с садисткой улыбкой, альфа потирался головкой члена о раздразнённый сфинктер, пытка болью, перешла на пытку наслаждением.       —Святой отец! Прошу…— Аме закусил губы и ухватил ноги под коленями, разводя их в стороны; — Продолжите обряд.       —Какой послушный у меня послушник.       Россия всё произносил смесь непотребных высказываний смешанных с религиозными цитатами, медленно заполняя нутро омеги и, каждый раз услышав сладостный стон с фразочкой «Быстрее», «Ну» или «глубже», вновь слегка выходил. Америку уже трясло от нового возбуждения и этой издевки. Не выдержав США начал молить о пощаде, да и спина заболела. Россия замер и вновь поцеловал в лоб, стирая дорожки слёз.       —Попроси прощение правильно.       США поучаствовал как дали его конечностям свободу, даже на ногах «вериги» слегка ослабили. Россия встал и обошёл место экзекуции. Омега, разочарованно простонав, с трудом стал переворачиваться, морщась от ноющей боли в спине, и так болезненно отзывающейся на всё коже. Со стоном перевернувшись, и пополз на коленях. Сев, он обхватил член ладонями и поцеловал головку, вырисовав крест языком.       —Помилуй раба своего…       Россия кивал и поглаживал по волосам, больше наслаждаясь поцелуями и полизываниями головки члена. США краем глаза увидел плеть многохвостую из тонкой кожи (мягкий флоггер), и дотянувшись взял её. Молить о прощении? Он как католик, по матушке, знал, что нужно делать. Россия сразу хотел забрать её, но потом подумал, а что Мурика хочет сделать. С интересом стал наблюдать, хоть и заметил весьма поплывший взгляд и немного безумную улыбку. В последний раз, облизав весь член, омега встал и прошёл к алтарю, по дороге попытавшись избавиться от прилипшей крупы, которая и сама спадала. Вздохнув, он опустился на колени перед «алтарём» с фигурками ангелов и свечами и сам замахнулся, ударяя себя по спине плёткой. Получалось по лопаткам, заученная в детстве молитва сама слетела с чуть потрескавшихся губ. Было больно, но терпимо. Россия вздохнул и подошёл, опустившись за партнёром. Перехватив руку, он отобрал флоггер.       —Хватит. Семи ударов хватит. Дитя моё, ты заслужил поощрение. — погладив по голове, отложил девайс подальше.       —Святой отец. Изгоните пороки из меня до конца.       США наклонился, уходя от горячих поцелуев спины, склоняясь в низком поклоне, укладывая согнутые в локтях руки на алтарь, переплетая пальцы. Россия улыбнулся, и провёл по сфинктеру, улавливая трепет. Поласкав, убедился, что омега достаточно возбуждён. Он вошёл, начиная с плавных изматывающих недостаточностью толчков на пол длинны. Аме держался за алтарь пальцами, не обращая как воск капает с свечей на его руки, когда он слишком сильно сотрясал его, ещё и сминая скатерть. Россия взял одну свечу и притянул омегу ближе к себе, заставляя прижиматься красной и горячей спиной к своей груди. Поцеловав в губы, капнул воском на раздразнённый яркий сосок прямо поверх своего укуса. США сжался.       —Ах! Ааа! Святой отец! Прости меня грешного! Ах! Ах! Аа!       Россия, придерживая омегу, капал на его живот, хоть попадал и на стянутые цепями ляшки, иногда и член. Незаметно для партнёра он уже заходил на всё глубину, пока не сильно ускоряясь, дожидаясь момента раскрытия. США блаженно застонал, когда в него вошли почти до упора. Он положил ладони на живот.       —Чувствую себя Марией Магдалиной.       —Не богохульствуй. — Россия куснул омегу за ушко и надавил на его живот, тоже наслаждаясь чувством того что омега весь его и он может спокойно брать его, проникать куда угодно.       Альфа прикусил шкирку, отставляя свечу. Ухватив омегу удобней, стал двигаться размашисто, быстро и до пошлого шлепка влажной кожи. США согнулся и по бёдрам потекла обжигающая смазка. Россия стал ускоряться, для удобства удержания, накинув плеть на шею, как поводок. Аме вскрикивал громко и отрывисто, уже ничего не замечая. И потянулся к своему члену. Россия не позволил, заставив держаться за алтарь, обвязал член омеги чётками, стал их катать придерживая своей ладонью. Омега задрожал перед оргазмом, но он не позволил кончить. США завертелся, стараясь насадиться глубже и наконец насладиться оргазмом.       На третий обломанный оргазм, взмолился перечисляя все свои прегрешения и обещая исправиться. Россия услышал перезвон таймера напоминающего о том, что осталось менее получас от игры. Туго сжав поводок и заставив прижаться к себе, впился в губы омеги. США посмотрел на него влажными от слёз глазами, и открыл послушно ротик. Россия стал двигаться чётко в направление к матке, лаская член, катая бусины по самым чувствительным местам. США впивался в его руки, царапал и повалился вперёд, почувствовав как его повязывают. Шею сразу отпустили. Россия отстранился и пережал основание омежьего члена и несмотря на дрожь оргазма пару раз опустил плётку на спину омеги, заставляя его дрожать в предоргазменных судорогах. США невзначай опрокинул статуэтки при последнем пятом ударе плети, когда его член отпустили, и он кончил бурно и сильно. Но Россия продолжил стимуляцию, доводя его сразу почти через три минуты до нового оргазма и ещё одного.       Аме лежал грудью на смятой красной с золотистой вышивкой ткани, пол под ним был скользкий от его собственной спермы. Россия склонился к его ушку, говоря последнюю фразу игры.       —Ты прощён.       США судорожно сглотнул и повалился на альфу, еле удерживая глаза открытыми. Он не понял, это он отключился или лампочка перегорела.       Россия и сам расслабился, когда выключился свет и вновь раздался звуковой сигнал обозначающий что время истекло. Распутав выученные наизусть узлы, позволил кровообращению восстановиться, а ненужные принадлежности просто откинул. Три свечки давали слабый свет, не дающий погрузиться в тревогу. Повалившись на бок, он прижал отрубившегося омегу к себе, ожидая, когда пройдёт сцепка.       Включив свет через полчаса, затушил свечки, поднял омегу на руки и пошёл в ванную, которая автоматически после конца игры стала наполняться горячей водой. Проверив температуру, осторожно опустил супруга. Последний сквирт, забрал все его силы. Альфа был доволен тем, что довёл омегу до такого умопомрачительного оргазма, хоть это не первая и не последняя его «звёздочка» в сексе. Мягкой губкой обмывая тело, изучал на наличие травм, но кроме синяков ничего не заметил. США пришёл в себя через пятнадцать минут от начало горячей ванны и вздрогну. Россия сидел за ним и обтирал его губкой.       —Шшш. — он не дал вскочить и даже оторвать спинку от бортика; — Мурика. Всё закончилось. Ты молодец.       —Я не помню конец. — омега потёр свою голову и слегка подтянул к себе ноги.       —Ты отключился после оргазма. Тихо не вставай— Россия удержал его вновь и включил режим гидромассажа; — Я ополоснусь и мы пойдём наверх, хорошо?       США кивнул. В нём сейчас и правда не было сил и он лишь краем глаза наблюдал, как альфа скидывает с себя игровую одежду. Россия уже собирался частично скрыться из его поля зрения, когда.       —Можно воды.       Россия отошёл к столику и взял бутылку. Опустившись возле Аме, поцеловал его ласково в щёку и подал небольшую бутылку уже вскрытую с колпачком непроливайкой. США жадно опустошил её и потом ещё одну. Россия убедившись что запрос удовлетворён, быстро встал под горячий душ, который сменил холодным. Насухо вытеревшись, надев спортивные штаны и футболку, пошёл вылавливать омегу. Вытащив его, посадил на полотенце, положенное на край ванной, и стал обтирать. США ещё не пришёл в себя полностью и его качало. Завернув его в халат, нашёл свои тапки и покинул логово.       Поднявшись на верх, поднялся в спальню. Уложив омегу на кровать, зашторил окно и взял лекарства притащенные заранее. США пока просто лежал звёздочкой, расслабляясь. Сбегав за чайными принадлежностями, старался ничего не опрокинуть пока спешит. Выход после игры всегда получается разный. Сейчас первый этап, мозг очищается от переизбытка гормонов, и после этого может впасть в депрессию, не затяжную, но ощущающуюся конкретным угнетением. Он не должен сейчас его надолго оставлять.       Поднявшись в спальню, убедился о начале второго этапа. Аме слегка дрожал, свернувшись калачиком, пытаясь укутаться хоть и большим, но полотенцем. Россия погладил его и поцеловал, цепкий взгляд омеги стал за ним следить, но дрожать он стал меньше. Достав домашний мягкий комплект, положил его на кровать и сам сел на краешек, притягивая к себе пару. Первым делом натёр все синяки мазью. Ножки, спина, шея, запястья. Омега пищал и вырывался, но он всё намазал и даже заставил выпить успокоительное и обезболивающее, потом ввёл специальную свечу с восстановительно-успокаивающим эффектом, снаружи смазал всё мазью, даже немного нежную кожу члена. США слегка покраснел и даже постарался отползти, когда он подлечивал его задницу, но он не позволил, а для расслабления стал урчать. Омега рефлекторно расслабился. Одев его, укутал в одеяло. Америка пригрелся и его глаза стали слипаться. Россия погладил его по волосам, но заставил выпить ещё кружечку чая, так как воды ему нужно много. Отставив посуду и лекарства подальше, лёг и обнял пару. Нужно дождаться, когда супруг крепко уснёт. Но он и сам задремал.       Проснувшись через час, Россия положил на омегу второе одеяло и вместо себя положил большую подушку, спустившись вниз, первым делом, стал готовить. Вчерашние котлетки разогрел себе, а вот для Мурики, стал варганить кое-что из его любимых блюда и даже истинно испанский десерт приготовил. Управившись чуть больше чем за полтора часа, собрался проведать омегу. Прихватив чайник с чёрным чаем и сладости, неожиданно натолкнулся на США в коридоре, выходящим из ванной, тот сразу обнял его и прижался.       —Не оставляй меня.       —Я просто сходил за чаем. Зачем встал? — Россия провёл по спине, как бы растирая, создавая тёплое ощущение.       — По нужде. Спина болит и колени. — обиженно буркнул супруг, утыкаясь в чужой горячий бок.       Россия вздохнул и подвёл его к кровати и помог устроиться. Налив кружку ароматного чая, отдал и печенье с конфетками в придачу. Аме засунул «Красную Шапочку» целиком и стал жевать, больше растворяя её в чае. Взяв мазь, чуть закатал широкие штанины и смазал покрытые кучей мелких синяков коленки начиная растирать заново, так же проходясь и по ляшкам. США ещё переключался между реальностью и игрой и был напряжён и послушен. Россия поменял его удобную позу, на время отбирая полупустую кружку и бережно растёр спину. А потом приложил ладонь к его голове.       —Ты горячий.       —Это ты холодный. — США прижался к прохладной руке, вновь укладываясь в кровати.       —Кушать будешь?       —Позже. Побудь со мной. — омега раскрыл объятья сделал жалостливые глазки.       Россия закивал и поцеловал протянутую ему ручку. Взяв с косметического столика крем и налив чай и себе, забрался к омеге под одеяло. США удивился. Альфа уместил его между своих ног, дополнительно укутав в мягкое плюшевое одеяло розового цвета, которое теперь его обнимало, и игрушки подсунул. Чайник стоял на мини столике на ножках рядом с кружками. Аме сначала решил продолжить поедать конфеты. Ухватив торчащий яркий фантик, развернул. Это оказалась карамелька. Медленно рассасывая её улыбнулся, когда муж, выдавав крем, стал массажными движениями проходиться по его ладоням. Мягкие прикосновения губ по линии роста волос тоже успокаивали. Закрыв глаза просто отдыхал. Гул мыслей в голове прекратился. Россия, втерев весь крем, тоже стал пить чай. Он знал, что омега не спит, хоть и дышит равномерно и выглядит расслабленно. И когда тот съел карамельку, дал ему ракушку из швейцарского шоколада. А потом и кружку полную чая.       —Всё закончилось. — он поцеловал омегу в шею под волосами; — США. Всё закончилось. Ты справился. Ты большая умничка. Теперь просто отдыхай.       Аме закивал. Взяв печеньку захрустел, а потом повернулся.       —Не это ли печенье использовалось для «причастия»       —Оно. Если не нравится давай дам другое, хочешь овсяное.       —Нет, это прикольней. — Аме взял ещё несколько тающих печенюшек.       —Оно делается просто. Сбиваются белки и сахар. Потом добавили чуть дробленного миндаля, и разогрев сковородку с маслом ложкой получившуюся смесь. А потом сверху пока оно липкое присыпали парой миндальных лепестков. Я много его купил.       —Мм. Безе.       —Похоже. Будешь кушать? Устроим поздний обед, или ранний ужин?       —Я спать хочу.       —Хорошо.       —Ты только не уходи. — Аме вцепился в руки альфы и заскулил, без него пропадало чувство комфорта..       Он сейчас очень не хотел оставаться один. Россия всунул ему в рот шоколадку и потёрся об его нос.       —Не уйду. Кушай пока.       Они выпили весь небольшой чайничек. И потом Аме выбрался из объятий, и устроился на боку, обнимая игрушку и руку мужа, на его шее и на пальцах вновь появились украшения, снятые перед сессией. Россия обогревал его сзади и урчал. Принюхавшись к его успокаивающему запаху, омега зевнул и вновь вырубился. Россия долго лежал, но потом тоже заснул. Рядом с парой всегда спокойней.       

***

      19:43       Аме проснулся от того что хотел есть. Россия, сопел рядом, крепко его обнимая. Поёрзав, поморщился от лёгкой боли в спине, они были частым явлением после секса. Повернувшись на спину потянулся. Проанализировав ощущения понял что жить можно. На электронном будильнике светилось, что уже поздний вечер. Он даже не заметил как прошёл день, а уже нужно скоро ложиться спать. Повернувшись на бок, поцеловал альфу в губы. Тот даже бровью не повёл. Вздохнув хлопнул его по боку. Россия вздрогнул и открыл глаза, которые быстро со стены опустились вниз на него. Аме улыбнулся.       —Вижу ты уже в порядке. — альфа потёр глаза и потрепал омегу по волосам свободной рукой.       —Нет.       —Что нет?       —Не в порядке. — Аме вздохнул и положил на него свой подбородок; —Я кушать хочу.       Россия фыркнул, но стал подниматься.       —Тогда пошли.       Подхватив омегу, сосредоточился на дороге к кухне. Но Аме запротестовал и сказал, что хочет есть в комнате перед телевизором. Россия уступил и опустил омегу на диван, помогая укутаться в пушистый плед. Дав пульт, ушёл на кухню определять, насколько всё остыло. Но всё оказалось не так страшно.       —Мурика, что будешь пить?       —Я хочу кофе.       —Хорошо.       Россия вздохнул. Уже было поздно, но сегодня они и так весь день спали.       США успел поиграть с Ришаром, который вознамерился отобрать его одеяло но получил по носу и отобранную косточку. Подразнив подросшего щенка, кинул игрушку в тёмный угол и продолжил смотреть телевизор. Россия поморщился так как шоу не очень любил, но Аме смотрел очень увлечённо.       —Устраивайся удобней.       Россия уместил большую тарелку на ноги омеги, вручая ему вилку. США повертел принесённую еду.       —У нас день Испании? — США рассмеялся, смотря на тоже вооружившегося тарелкой и вилкой мужа, завалившегося рядом.       —Ты против?       —Нет. Просто Испанский омлет. Тортилья блюдо студентов. — США улыбнулся немного задумчиво, как будто вспоминая что-то давно ушедшее, при этом безжалостно разделяя омлет ребром вилки; — Ммм. — США чмокнул альфу в щёку; — Вкусно. Даже на оливковом масле жарил. Но бекон не добавляют в её классическую версию. Хотя картофель был завезён поздно и аналоги такого омлета появились ещё 15 веке…       —Ну, это не омлет, а яичница болтунья, при этом полностью перемешанная для однородности. Ну и как всё жаренное она вкусная. Я тут тебе ещё твои лепёшки тактильные свернул с творогом и зеленью.       США рассмеялся и, взяв конвертик из плотной лепёшки, стал использовать его взамен хлеба, помогая подхватывать кусочки яичницы, если так будет угодно мужу. Альфа подтянул к себе пульт.       —Может, что-то другое посмотрим?       —Ну, пощёлкай.       Остановились они на комедии. Россия унёс грязные тарелки и взамен их подал кружку кофе и…       —Небесное сало? Нет, ты точно мне устроил вечер испанской кухни. Рося. Рось. Куку.       —Какое «небесное сало»? — альфа конкретно завис.       США засмеялся, неожиданно переходя на испанский. Россия закатил глаза. Раз с ним не хотят говорить нормально, он всё просто унесёт. Но его схватили за футболку и потянули обратно. Встав у дивана, получил влажный поцелуй от супруга, который даже на колени встал и выпрямился, чтобы достать до него, и то пришлось чуть склониться.       —«Небесное сало». — США ткнул в десерт, быстро его забирая; —Tocino de cielo. Это перевод с испанского. — Отделив ложечкой приятного жёлтого цвета кусочек десерта, съел и облизнулся; — Вкуснятина. Ты в первый раз готовил?       —Да. Но это проще суфле и пудингов, они у меня редко получаются. Это, считай, почти заварной крем.       —Вот совсем не заварной крем. А флан, только проще. Десерт утра, особенно выходного дня. Спасибо.       Россия приобнял его, тоже пробуя свою порцию. Сладко, текстура прикольная. Погладив омегу по волосам, потёрся носом об его висок.       —Если хочешь, можем готовить что-то из испанской кухни.       —Тогда попробуем паэлью.       —Тогда нам завтра нужно ехать в магазин. — Россия вздохнул.       —Ну, фу. Не хочу. — США привалился к мужу, немного вытягивая ноги; — Тогда.       —Можем изничтожить твои тортильи, а то они опять плесенью покроются.       —Рось. — Аме посмотрел на него немного возмущённо, а потом кивнул; — Давай. Авокадо есть. Креветки есть. Тунец?       —Двадцать банок в собственном соку в холодильнике.       —О. Можно сделать с тунцом. А лосось есть?       —Слабосоленого нет. Филе есть замороженное . Зато есть икра. Мне тут щучью недавно прислали.       —А красную.       —Могу прям сейчас вскрыть.       —Нет, она с «сальцем» не сочетается.       Россия засмеялся вслед за парой. Вечер прошёл очень приятно, только России пришлось немного помотаться по дому за печеньем, чаем и конфетами. Аме же просто плавился от удовольствия. Даже Ришар решил с ними полежать на диване и дался американцу потискаться.