Приманка

.

«...верить в свою правдивость, излагая обдуманную ложь.» Джордж Оруэлл «1984»

Несколько дней спустя не одной Мишель приходилось настраиваться на прогулку по холодному, безлюдному парку. Так, как её каждое утро поддерживала и вдохновляла Кристина, сегодня Юля и Виолетта поддерживали и вдохновляли Таню, которой предстояло присоединиться к операции. Обеих девушек, которым суждено было приманивать скрывающихся в лесу убийц, ещё накануне заставили записать номер Кати. Она должна была уведомлять их о дальнейших планах. На удивление подруг, к вечеру Тане было велено явиться в участок, а не сразу пригнать к парку. Мишель без раздумий решила её сопровождать. К назначенному времени, практически минута в минуту, они подошли к высоким угрюмым ограждениям, возведённым вокруг здания, в котором кантовался небогатый состав следственного комитета маленького городка. У калитки их встретила привычно добродушная и улыбающаяся Шаманка. Таня с Мишель, дабы не выходить из образа, тут же насупились, явно не желая отвечать на радушие своей знакомой. – Чë от нас здесь-то надо? – с явным недовольством поинтересовалась Бурая. – И тебе привет, – фыркнула Катя, пропуская девушек вперёд. – Одежду будем подбирать. Видишь, Мишель уже красивая, – она окинула блондинку выразительным взглядом, – а тебя преобразить немного нужно. – Вы все тут озабоченные, что ли? – Мишель в своей манере закатила глаза. – Сколько можно пялиться на меня? – Давай вернёмся к этому разговору как-нибудь в следующий раз, – предложила Катя, заталкивая подруг внутрь здания. Мишель она посадила на диванчик в коридоре, а Таню завела в кабинет, в котором уже сидели Лиза с Денисом. – Встречаем красавицу, – Шаманка обошла хмурую Таню стороной и отступила на пару шагов, придирчиво её оглядывая. – Нормально, пойдёт, вот одежда, – Лиза лениво вытащила из-под стола пакет с униформой и швырнула его в руки Кати. Она в свою очередь передала его Бурой. Таня с сомнением достала из пакета лёгкую светлую майку и короткую тошнотворно-девчачью юбку. Этот комплект одежды был очень похож на тот, в котором уже две недели щеголяла Мишель. С совершенно страдальческим видом девушка оглядела свои новые вещи, покорно вздохнула и подняла глаза на разглядывающих её друзей. – Ты можешь выйти? – проворчала она в сторону Дениса. Тот сдавленно усмехнулся, поднялся со стула и, бросив сочувственный взгляд на девчонок, исчез за дверью. – Нашла кого стесняться, – пробормотала Катя, переглядываясь с Лизой и, кажется, с трудом сдерживая смех. – Давай переодевайся, мы не смотрим, – Лиза показательно развернулась на крутящемся кресле и уставилась в окно. Катя тоже поспешила встать спиной к недовольной девушке. Денис же вышел в рекреацию и присел на диван рядом с Мишель. – Минуты не прошло, а тебя уже выперли, – немедленно хмыкнула она. – Бурая бьёт свои же рекорды. – Никогда не была в мужском коллективе, в котором все ненавидят женщин? – с усмешкой спросил Денис. – Не доводилось, – с улыбкой откликнулась Мишель и повернула голову. Первое, за что зацепился её вострый глаз, заставило девушку мелко вздрогнуть. Из-под рукава футболки Дениса виднелся длинный, засохший, глубокий рубец, больше всего напоминающий шрам, оставшийся после тяжёлой операции. Мишель неосознанно уставилась на чужое плечо и несколько секунд озадаченно хлопала ресницами. Денис, поймав этот взгляд, нахмурился и уставился на Мишель в ответ, молчаливо требуя, чтобы она перестала его рассматривать. Девушка спохватилась и отвернулась. На несколько секунд повисла тишина. – Боевое ранение? – решилась наконец уточнить Мишель. – Работа такая, – отозвался Денис, натянуто улыбнувшись. А потом всё же надел кофту, которая до этого лежала у него на коленях. Некоторое время спустя дверь кабинета распахнулась, и оттуда мелкими шажочками вышла Таня. Мишель с трудом сдержала смех, настолько нелепо и забавно выглядела сейчас её подруга. Открытая одежда подчёркивала угловатость её фигуры, выделяя острые плечи, торчащие рёбра и расцарапанные колени. Таня пыталась прикрыться волосами и опустить юбку как можно ниже, панически оглядываясь и растерянно ковыляя к сидящей на диване девушке. – Как ты в этом ходишь? – с возмущением поинтересовалась она. Мишель не выдержала и прыснула. Из-за приоткрытой двери высунулась Катя и поманила Дениса обратно. Троица вновь закрылась в кабинете, а Бурая пока продолжила изливать своё негодование. – Эта дурацкая юбка мне велика. Я вот пару часов без еды проведу, и она точно упадёт! – ругалась девушка. – А комарья в лесу, говоришь, много? Они же сожрут меня, на мне ни одного закрытого места нет. И вообще, чë за мизогиничные стереотипы? Они считают, что маньяки нападают только на тех, кто выряжается, как ночная бабочка? Мы их типа провоцировать на насилие должны? – Тань, это кадр, – Мишель выразительно похлопала в ладоши. – Уверяю тебя, ты очень скоро поймёшь, что юбка – далеко не самое страшное, что может ждать нас с тобой на этих исправительных работах. – Что-то душно стало. Пойду на улицу, – фыркнула Таня, осторожно разворачиваясь и всё теми же маленькими шажками продвигаясь к выходу. – Я тебя догоню, – пообещала Мишель, тоже вставая, но решив всё же дождаться остальных. Чтобы из соображений банальной вежливости поздороваться с тем, с кем она ещё не виделась сегодня. Отчего у неё вдруг случился прилив такого добродушия, Мишель решила не задумываться. Она подошла к стене, за которой находился нужный ей кабинет, и встала неподалёку от двери. Голоса троих друзей звучали приглушённо, но каждое слово легко можно было разобрать. – Теперь их двое, – донеслось насмешливое от Дениса. – Мы это выдержим? – Не знаю насчёт нас с тобой, но кое-кто, кажется, уже смирился и приспособился, – немедленно отозвалась Катя. Мишель, услышав это, не удержалась, невольно расплываясь в улыбке. – О чем ты? – прозвучало коронное Лизино. – Во-первых, я всё видела, – заявила Катя. – Ну, как ты попрощалась с нами, села на скамейку, а она села рядом... А сегодня вы обе какие-то не вредные. – Отвали. Мишель на этой фразе ясно увидела, как Лиза морщит нос и пытается сурово посмотреть исподлобья. Неуместный тёплый румянец сам собой выступил на щеках. – Почему меня опять не было? Я бы посмотрел на это, – Денис сдавленно рассмеялся. – Да хорош, – бросила Лиза, как ядом плюнула. – Вы же прекрасно знаете, что я не переношу навязчивых людей. Таких, как она. В помещении на несколько мгновений воцарилась тишина, а Мишель тут же перестала улыбаться и навострила уши. – Что ты имеешь в виду, – озадаченно спросила Шаманка, – когда говоришь, что она навязчивая? – Ну знаете, – протянула Лиза. – Треплется без умолку, постоянно пытается якобы случайно прикоснуться, поддевает, чтобы вызвать негативную реакцию... Короче, привлекает к себе слишком много внимания. – Ну, это вполне естественно, – ответил Денис. – Тактильность, болтливость... Всё обусловлено. – Чем? – как-то очень резко и холодно спросила Лиза. Мишель в глубине души ощутила глухую тревогу, продолжая не без лёгкого волнения вслушиваться в разговор. – Лиз, – мягко сказала Катя. – Они росли без семьи. Тут же на лицо ворох детских травм. Конечно, им не хватало внимания и заботы, и сейчас они неосознанно продолжают искать эту недостающую ласку во всех подряд. Мишель до крови закусила внутреннюю часть щеки. Уже почти забытые обрывки прошлого вдруг захлестнули её волной, отчего стало трудно дышать. – Ну да, – с язвительной ухмылкой произнесла Лиза. – Чего ещё ожидать от детдомовского ребёнка? Мишель почувствовала, как что-то горькое и тяжёлое сдавило ей горло. В глазах предательски защипало. Грубые слова отпечатались у неё внутри, словно кто-то выжег их раскалённой кочергой. Кто-то, кому она ещё вчера показала что-то невероятно личное и кто показал ей что-то личное в ответ. – Лиза! – донеслось резкое, словно пощёчина, восклицание от Кати. – Не надо так говорить. – Сама сказала. – Я сказала не так. – Лиз, правда перегибаешь, – подключился Денис. – Это у нас было идеальное детство, а они явно пережили то, что нам и не снилось. Надо же хоть немного входить в положение других людей. – Да я понимаю, – снисходительно протянула Лиза. – Бедные детки, это ясно. Но всё равно. Не говорите, что вам она не действует на нервы. Мишель мягко оттолкнулась от стены и скользнула в сторону выхода. От разбившейся об голову правды стало невыносимо жарко. Каждый вздох давался всё труднее. Такого мощного отброса в прошлое у неё давно не было. Стычка в кабинете потихоньку стихала, но Катя всё же твёрдо решила и дальше отстаивать свою позицию. – Лиз, ну она имеет право злиться, – произнесла девушка. – Я уверена, если бы тебя вдруг обязали приманивать маньяков, которых не могут поймать уже год, ты бы тоже не была в восторге. И кстати, мы уж точно знаем, что ты умеешь действовать на нервы и похлеще, чем Мишель. Видимо, в других людях тебя больше всего раздражают твои собственные изъяны. – Всё сказала? – проворчала Лиза. – Всё сказала. Пойдём, – Катя, сердито поджав губы, первой вылетела из кабинета. Денис бросив на Лизу осуждающий взгляд, вышел вслед за ней. За окном сгущались холодные, совершенно не летние сумерки. Мишель, едва не споткнувшись о порожек на выходе, вырвалась на свежий воздух, машинально прошла через внутренний двор и затормозила возле курящей за забором Тани. – Ты чего? – Бурая обернулась и обеспокоенно взглянула на подругу. – Что? – глухо спросила Мишель. Её собственный голос долетал до ушей, словно сквозь толстый слой ваты. – Чего бледная такая? – Таня рассеянно погладила девушку по плечу. – Давление скачет, наверное, – выдавила из себя Мишель. – Старуха, – цыкнула Таня. Мишель ничего не ответила, выхватывая из пальцев подруги сигарету и глубоко затягиваясь. Горький дым немного отрезвил, вместе с этим вызывая сентиментальное желание поплакать в ванной. Через несколько минут к ним присоединились напряжённые и хмурые Катя с Денисом и идущая сзади, будто бы сконфуженная Лиза. Она подняла глаза, лишь на мгновение пересекаясь взглядом с Мишель. Но та впервые сама отвернулась, увлекая Таню за собой и уводя её чуть вперёд. Всю дорогу две подруги держались отстранённо, тихонько о чём-то переговариваясь. У остальных тоже не возникало желания болтать и смеяться. По плану первой должна была идти Мишель. Пока Катя и Денис пытались втолковать Тане, что ей придётся делать, Лиза подошла к обиженной девушке, чтобы привычными движениями закрепить на ней жучок. Мишель угрюмо смотрела в сторону, хмуря брови. Не шутила, не подкалывала, не бросала многозначительные взгляды. А Лиза вдруг подумала, что она уже успела соскучиться по её болтовне. – Идёшь испепелять преступников силой своей ненависти? – наконец подала голос девушка, осторожно касаясь её плеча. Мишель же резко отдёрнула руку, сбрасывая с себя чужую ладонь. Лиза в непонимании уставилась на собеседницу. – Что такое? – на всякий случай спросила она. – Резкая перемена настроения, – язвительно отозвалась Мишель. – Чего ещё ожидать от детдомовского ребёнка, правда? Холодный взгляд, скользнувший по лицу Лизы, пронзил её насквозь, заставляя немедленно почувствовать себя самым ужасным человеком на земле. Тем не менее она нашла в себе силы на то, чтобы выразить своё негодование: – Мишель, подслушивать... – Твоё громкое заявление трудно было не услышать сквозь стену, – оборвала её Мишель, впиваясь в девушку потемневшими и блестящими от обиды глазами, словно намереваясь просверлить в ней дыру. – Я не думала, что эти слова заденут тебя, – нелепо попыталась оправдаться Лиза. – Да, действительно странно, – с сарказмом отозвалась Мишель. – И рано или поздно я всё равно сказала бы это напрямую, – с наигранным безразличием продолжила Лиза. – Ты не ангел. Сама должна понимать. – Не ангел, – Мишель выдержала мучительно-долгую паузу. – Но я хотя бы не вру в лицо людям, которых называю своими друзьями. Одной этой короткой фразой и пробирающимся под кожу взглядом она заставила Лизу мысленно поднять белый флаг. Минут через пятнадцать все были готовы начинать привычную операцию. Мишель на Лизу больше и не смотрела. Стояла в сторонке и сосредоточенно изучала землю под своими ногами. Лиза же бездумно вертела в руках рацию, тщетно стараясь отвлечься от самокопания. Когда Мишель наконец зашла в парк и исчезла за поворотом, явно очень переживающая за неё Таня спряталась в машине, а следователи расположились на шаткой скамейке неподалёку. В салоне было душно и как-то ужасно тесно. Первой, по традиции, вступила Катя. – Молодец, нечего сказать, – негромко оценила она, бросая на Лизу выразительный взгляд. Лизе сразу стало понятно, что её диалог с Мишель долетел до ушей всех присутствующих. – Я не хотела обидеть её, – почти жалобно отозвалась девушка. – Лиз, ты никогда не хочешь обидеть! – неожиданно повысила голос Шаманка. – Но у тебя это очень часто получается! – Что ты несёшь? – тут же перешла в оборону Лиза, сурово хмурясь. – Да так, ничего, – процедила Катя. – Нет уж, если начала, то продолжай, – потребовала Лиза. – Ко мне какие-то претензии? – Нет никаких претензий. С этими словами Катя встала со скамейки и отошла к машине, забираясь на заднее сиденье к скучающей в одиночестве Тане. Некоторое время держалась унылая тишина, прерываемая лишь ночными песнями сверчков. – Лиз, – подал голос Денис. – Просто... хватит уже отталкивать от себя людей, которые пытаются с тобой сблизится. – Она не пыталась, – не слишком уверенно ответила Лиза. – Все понимают, – продолжил он, не обращая на слова подруги никакого внимания, – что ты многих потеряла и что после этого сложно подпускать к себе кого-либо. Страшно сближаться, ведь ты осознаешь, что снова можешь потерять. Но нельзя вот так покрыться шипами и из раза в раз делать больно людям, которые не заслужили этого. Не только ты близких теряла. Мы все теряли. Лиза ничего не ответила, погрузившись в тяжёлые размышления с головой. Денис как-то машинально обнял её за плечо, глядя в сторону. В объятиях лучшего друга, которые Лиза, по своему же мнению, сегодня точно не заслужила, стало ещё тоскливее. Эта ночь пропиталась вновь пронзающим холодом и горьким вкусом собственной вины. Стрелка часов лениво перевалила за отметку полуночи. В то время, как на дорожку безлюдного парка впервые ступила нога до полусмерти перепуганной Тани, Крис с Ларисой всё ещё сидели в лаборатории. Они хотели дождаться ребят, чтобы не идти домой по одиночке. – Что делаешь? – вяло спросила Крис, отворачиваясь от монитора. От долгой работы за компьютером у неё уставали глаза, а голова начинала раскалываться на части. – То же самое, что и полчаса тому назад, – с усталой усмешкой отозвалась Лариса, щёлкая мышкой. – Сколько можно пасьянс раскладывать? – проворчала Крис, тепло улыбаясь и рассматривая виднеющуюся из-за другого компьютера русую макушку. – Сколько можно работать? – парировала Лариса, всё же выглядывая из-за монитора и одаряя Крис ответной улыбкой. – Что ты там вообще делаешь круглыми сутками? – Лиза дала мне задание просмотреть экспертизы последних лет. Может, найдём совпадения, приблизимся к чему-то определённому, – Крис вздохнула, снова поворачиваясь к экрану. – Похожие случаи были в Рязанской области четыре года назад. – Ты сейчас серьёзно? – Лариса снова выглянула из-за монитора. – Ты будешь всю Россию проверять? – Нет, но... – Крис закусила губу. – Ларис, за этот год я очень устала разглядывать изнасилованных девчонок. Все мы хотим поскорее с этим покончить. И надо делать всё возможное. – Надо, – согласилась Лариса. – Но вот что тебе ещё больше надо, так это хоть немного расслабиться и восстановить режим. Давай на выходных съездим в Москву, сходим куда-нибудь... Познакомимся с кем-нибудь... – Ларис, у тебя совесть есть? Ты почти замужем, – фыркнула Крис, отталкиваясь от гладкого пола и медленно вращаясь на крутящемся кресле. – Не вижу противоречий. – Всё Денису расскажу, – проворчала девушка. – Да я же не для себя, а для тебя! – Лариса устало рассмеялась, выезжая из-за своей части стола и подкатываясь к подруге. – Тебе нужен парень. – Да не приведи господь. – Признайся, ты решила бросить вызов той самой старой девственнице, которой недавно исполнилось сто лет? – Очень смешно, – Крис сморщилась. – С малознакомыми девушками не считается. – Пытаешься оправдать себя за тот случай, – Крис расплылась в хитрой улыбке. – Ну, помнишь, когда ты так боялась за результаты сессии, что напилась и переспала с какой-то боксёршей из клуба. – Ты можешь забыть об этом, а? – Лариса рассмеялась, легонько ударяя её по плечу. – Такое не забывается, – хмыкнула Крис. – Хватит трепаться, помоги лучше. – Вспомнить бы хоть, что случилось с каждой из них, – Лариса пробралась к компьютеру Крис и открыла результаты экспертизы убитой Ани. – Сколько у нас было совпадений именно в этой серии? – Мы вычислили причастие как минимум семерых, – деловито забормотала Крис и открыла выдвижной ящик с исписанными неразборчивым почерком листочками. – Но это только по характерным следам и анализам ДНК. Скорее всего, участников каждого убийства было больше. Намного. – Как ты собираешься искать совпадения? Тут нет никаких особых примет, – Лариса положила подбородок на свою ладонь, пролистывая сведения о девочке. – Стандартное изнасилование, синяки на шее, оставленные правой рукой... – Левой, – автоматически поправила Крис. – Здесь написано правой, – Лариса озадаченно нахмурилась. – Посмотри. Крис окинула взглядом монитор и пробежалась глазами по тексту. – Какого... – пробормотала она и снова отвернулась к ящику, выуживая из кучи бумаг черновик этой экспертизы. – Что там? – Лариса вместе с ней склонилась над недавней рукописью. – Ничего не понимаю... – Крис вновь уставилась в экран. – В моих записях чёрным по белому написано: левая рука, 16 ярких синяков по всему телу, пыталась обороняться... А на чистовике: правая рука, сопротивление не оказывалось... – Ты сильно хотела спать, когда перебивала это? – осторожно спросила Лариса. – Я никогда не ошибалась, никогда, – растерянно отозвалась Крис. – Знаешь же, что мою внимательность даже после ночи работы не выдувает. И ладно, если какая-то мелкая деталь, но... Левая рука – это же очень весомая улика! Нет, я не могла так налажать, да и ребята в случае чего заметили бы... – Это странно, – согласилась Лариса. – А какой вариант ты отдала Лизе? – С черновика я всё перепечатала и под утро отнесла ей. То бишь, у неё должны быть распечатки той самой первой версии, она их не выбрасывает. Потом я ещё сидела, оформляла всё, как надо, и отправила ей на почту. – Давай посмотрим, – Лариса открыла браузер, зашла в Gmail и по датам отыскала нужный файл. – Всё правильно, – Крис в непонимании нахмурила брови, пролистывая текст, полностью отвечающий содержимому её черновика. – Вот пометка про левую руку и всё остальное. – А посмотри историю изменений в самом документе, – предложила не менее удивлённая Лариса. – Трезвая мысль, – Крис перехватила мышку, снова открыла вкладку с текстом и кликнула на данные. – Документ был изменён третьего июня в четыре тридцать утра, – она на пару минут зависла. – А Лизе чистовик ты отправила второго июня в одиннадцать вечера, – Лариса озадаченно посмотрела на подругу. – Значит, несколько часов спустя кто-то пришёл и изменил данные? – Но кто это мог быть? Зачем? – Крис от волнения до крови закусила губу. – У кого есть ключи от дверей и пароль от компа? – Только у нас с тобой и у ребят, – Лариса снова опëрлась на свою руку. – У меня нет подозреваемых. – Надо будет рассказать Лизе, – пробормотала Крис. – Что-то тут не чисто. – Ага, – кивнула Лариса. На её телефон пришло уведомление. Девушка бросила взгляд на экран и встала со стула, толкая его обратно к своему месту. – Ребята сейчас будут, – сообщила она. – Давай отложим расследование на завтра. Собирайся. – Иду, – Крис последний раз задержала взгляд на изменённом кем-то тексте, после чего выключила компьютер и пошла к вешалке. – Кстати, – спросила она, сбрасывая с плеч халат, – ты не спрашивала, кто сегодня дежурит? – Маши не было, – с усмешкой ответила Лариса. – Только наша неразлучная троица. Так что сегодня ты идëшь одна. – Не очень-то и хотелось, – проворчала Крис. Они с Ларисой закрыли лабораторию, погасили везде свет и спустились по тёмной лестнице прямиком во двор. Несколько минут спустя пришли и уставшие друзья. Втроём. – А где Мишель? – спросила Крис. – И ещё одна девчуля. Вы же сегодня хотели двух брать. – Мишель поругалась с Лизой и вместе с подружкой ушла без нас, – отозвался Денис. – Вообще-то, это Лиза с ней поругалась, – влезла Катя. – Короче, обе хороши, я поняла, – поспешно сказала Крис, дабы предотвратить очередную перепалку. – Давайте расходиться, поздно уже. – Ага, – Лариса уже шагнула вперёд, но, поймав жалобный взгляд Крис, всё же подбежала обратно к ней и коротко обняла на прощание. Далеко не так тепло и искренне, как Крис нужно было. Этой ночью тревожный сон обнимал Лизу коротко и отрывисто. Усталые веки отяжелели, из рук всё валилось от изнеможения, желание уснуть и проспать часов пятнадцать, как заведённое, билось в голове, но воплотить его в реальность никак не выходило. Несколько раз за недолгую летнюю ночь Лиза просыпалась, словно кто-то за волосы вырывал её из сна, широко открытыми глазами смотрела в кромешную тьму, мелко вздрагивала от звуков, издаваемых старой квартирой, и подолгу пыталась унять стучащее по всему телу сердце. Забытый детский страх монстра под кроватью ярко вспыхивал в голове. Только вот непонятно, чем он был вызван в этот момент; был ли это страх блуждающих за стенами дома, самых страшных монстров – людей, – или же страх своей собственной сущности, своих поступков, своих чувств. У Лизы не было сил разбираться с этим. Она пыталась возвести в своём сознании неприступную крепость, оставить внутри неё лишь рабочие заботы, но тяжёлое раскаяние и ворох совершенно ненужных ей сейчас мыслей раз за разом разрушали каменные своды, затмевая собой всё прочее; ещё пару недель назад неизменно стоящее на первом месте. Утро было ожидаемо неясным и туманным. За окном снова моросил противный дождь, небо затянула печальная дымка, всё словно окрасилось в чёрно-белые тона. Никогда ещё Лиза так сильно не ждала выходного дня. Холодный душ сумел немного взбодрить и смыть блеклые клочья сна, но не избавил девушку от облепивших её со всех сторон угрызений совести. Вчера, по дороге домой, Крис рассказала о странном обнаружении. И Лиза всё утро думала, что ей стоило бы разволноваться не на шутку, но это сообщение оставило после себя лишь призрачную, глухую тревогу. Далеко не такую сильную, с какой следовало бы отреагировать на произошедшее. Серия жестоких убийств, бесследно пропавшая девушка, которая была дорогá всем без исключения, бесконечные загадки и пугающее затишье – все её обыденные переживания вытесняло что-то новое и ужасное неприятное. Слова Дениса раз за разом прокручивались в голове. Впервые Лиза задумалась о причинах своей грубости и холодности по отношению к окружающим. Впервые постаралась найти эти причины в себе, а не в других. Неужели она действительно настолько боится потерять, что заведомо решает не подпускать к себе никого? Неужели уже неосознанно отталкивает, как только чувствует хоть малейшее родство? Её маленькая кухня залита усталым бледным светом. Помещение насквозь пропитано одиночеством и печальным ароматом кофейных зёрен. Тишина давит на виски и заставляет полностью уйти в себя. Лиза пыталась перекрыть оглушительное молчание, открывая ленту и прослушивая последние новости, чередующиеся с какими-то дурацкими видео, но несколько минут спустя поняла, что от дребезжащих голосов, льющихся из старого динамика, голова у неё начинает болеть ещё больше, и выключила телефон. Лиза пыталась отвлечься на приготовление завтрака, но от одного вида еды её вдруг замутило, поэтому она решила ограничиться чашкой чая. Лиза пыталась вытолкнуть из своей головы кричащие размышления и человека, неразрывно с ними связанного. Но этот человек явно не желал уходить. Он прочно вцепился в очерствевшее сердце, пытаясь отогреть его своими назойливыми объятиями, заразительным смехом и бесподобными язвительными шутками. Подступившись к этому сердцу, об него он и поранился. Минут пятнадцать Лиза сидела на старой табуретке, не меняя позы и глядя в одну точку. Она вспоминала себя в свои школьные годы; вспоминала ту весёлую девчонку, душу любой компании, главную заводилу, любимицу своих родителей. Вспоминала университетскую жизнь; ту повзрослевшую, но не утратившую своего позитива девушку. Одногруппники всегда любили Лизу за её непосредственность, за её клоунское чувство юмора и душевную теплоту, которую она дарила всем окружающим. Под конец рядом с Лизой не осталось почти никого, кроме Кати и Дениса, которые к тому моменту прошли вместе с ней огонь и воду. Но самое главное, под конец у Лизы не осталось самой себя. Та вечно смеющаяся, задорная, влюблённая в жизнь девушка словно испарилась, оставив за собой потонувшего в усталости и страхе человека, разучившегося улыбаться. Неужели на неё так сильно повлияла тяжёлая работа? Неужели она так и не смогла смириться с тем, что теперь её вечными попутчиками являются смерть, горе и жестокость? Ведь не одна она теряла близких, изнывала от собственной беспомощности, не спала ночами и заглядывала погибели прямо в глаза, в последний момент успевая увильнуть от неё. Катя с Денисом всегда были рядом с ней, но их суровая реальность не изменила так сильно. В них ещё теплилась беспечность наивных первокурсников. Они ещё находили в себе силы на то, чтобы любить жизнь со всеми её несовершенствами. Неожиданно ударившее в голову озарение рассыпалось по телу ледяной дрожью. Она просто увидела в Мишель того человека, каким сама раньше являлась. Увидела восемнадцатилетнюю себя; свободную от злости и предубеждений, беспринципную хулиганку, стремящуюся прожить жизнь на полную катушку, ходячую кладезь сарказма и притягательной харизмы. Была ли лишь эта схожесть причиной неосознанно высказанных жестоких слов, просыпавших соль в открытую рану нежной девушки? Или к ней добавился тот самый затаенный страх очередной потери?.. В голове у Лизы всё смешалось окончательно. Возможно, если бы ей не нужно было поспешить на работу, она бы сошла с ума на месте. Когда Лиза, слегка запыхавшись, влетела в кабинет, Катя и Маша уже сидели за компьютером и бурно что-то обсуждали. – Привет, – рассеянно поздоровалась девушка, скидывая с плеч джинсовку и подходя к столу. – Привет, – отозвалась Маша, привычно глянув на неё исподлобья. Катя ничего не ответила и даже не посмотрела в сторону подруги. Лишь несколько секунд спустя спросила: – Крис рассказала тебе?.. – Да. – Доставай распечатки, которые она передала в первый день. Лиза отошла к шкафу, порылась немного в беспорядочно разложенных папках, в который раз обещая себе однажды навести на полках порядок, и наконец нашла черновой вариант экспертизы. Катя молча приняла бумаги, с нахмуренными бровями глядя в экран. – На распечатках всё правильно, – пробормотала она. – И отправила тебе Крис правильный чистовик. Потом ты сохранила его на рабочий стол. И тут-то его кто-то изменил. Точно такие же правки, как и у девочек в лаборатории. – Чертовщина какая-то, – оценила Маша, бросая взгляд на совершенно растерянную Лизу. – Кто мог это сделать? А главное, зачем? – Я не знаю... – Лиза встала за сидящими на стульях девушками, вместе с ними глядя в экран. – Записи с камер смотрели? На несколько секунд воцарилось напряжённое молчание. – Удалены, – тихо подвела итог Катя. – Правки сделаны в ночь на третье июня. И ничего с той ночи не осталось. – А в лаборатории? – спросила Маша не менее взволнованно. – Крис сказала, что посмотрит сегодня, – машинально отозвалась Лиза. – Но ей надо с кем-то там связываться, чтобы получить доступ, так что её вердикт будет ближе к вечеру. – Скорее всего ничего нового она там не увидит, – Катя откинулась на спинку стула, устало проводя рукой по лбу. – Не знаю, кто... но кто-то явно хочет нам помешать. – Но зачем? – Маша нахмурилась. – Кому может быть выгодно, чтобы убийцы гуляли на свободе? – Да кому угодно, – ответила Шаманка. – Самим убийцам. Или тем, кто метит на наше место. – Кто-то метит на ваше место? – Про нас многое говорят... – протянула Катя. – Особенно в последний год. То пытаются навязать более опытных помощников, то мягко намекают, что мы делаем недостаточно. Возможно, в чём-то они правы. Так что врагов у нас полно не только среди преступников, но и среди своих же. – Но ведь не каждый может вот так забраться сначала в морг, потом в отделение, пройти все камеры и сигнализации, взломать компьютеры и подделать документы, правда? – Если захотеть... всё возможно, – вздохнула Лиза. – Такое у нас происходит постоянно. Подставы были и раньше, но... Знаете, что меня волнует? – Догадываюсь, – откликнулась Катя. – Неизвестно, сколько нас уже водят за нос и как долго мы идём по ложному следу. Если этот человек нашёл способ проникнуть в морг, то он вполне мог выкидывать что-то подобное с самого начала. – Надо Насте написать, может, она разберётся, – пробормотала Лиза. – Кстати, я хотела спросить насчёт наших приманок... Почти три недели прошло. Ты думаешь, есть смысл продолжать? – Есть, – уверенно ответила Катя. – Девочки же рассказывают, что они почти каждый раз встречают на своём пути каких-то мужиков. То один молча сидит на скамейке и пялится в лес, то двоица идёт им навстречу и присвистывает. Согласись, это странно, что люди, вроде трезвые, в будние дни гуляют до часу ночи. Я убеждена, что убийцы находятся совсем рядом. – Если это кто-то из группировки путает вам следы, – задумчиво сказала Маша, – они вполне могут знать и о вашем плане. – Или просто могли догадаться, – добавила Лиза. – Заметить ребят среди деревьев или уловить, что одна и та же девушка по полночи наматывает круги по дорожкам. Согласись, это ещё более странно. – И такое возможно, – согласилась Шаманка. – Но теперь у нас есть Таня. Эта уловка вполне может сработать. Её мы будем выпускать реже и на более короткую прогулку. Да она и не так сильно бросается в глаза, как Мишель. Лиз, нам не стоит так сразу отступать. Давай добьём хотя бы месяца полтора. – Хорошо, – сдалась Лиза. На экране компьютера возникло уведомление о новом письме. Катя машинально обновила страничку почты Лизы, открыла пришедшее сообщение. На несколько секунд замерла. – Лиза! – вдруг взвизгнула она так пронзительно, что девушки вздрогнули. – Что? – Лиза, на несколько секунд отвернувшаяся к окну, рванулась обратно к монитору. – Московские вычислили наконец того таксиста! – слегка дрожащим от волнения голосом проговорила Катя. – Помнишь, что нам Диана рассказала... Когда по сервисам пустили сообщение о подозрении их в похищении, они, конечно, сразу начали увиливать, и все эти дни ребята просто пытались достучаться... – И что?.. – Лиза почувствовала, как у неё внутри что-то с грохотом обрушается от нежданного рывка вперёд. Ничего не понимающая Маша растерянно хлопала глазами. – Взяли его, сейчас требуют ордер на обыск, будут допрашивать. Меня завтра вызывают к ним... – Девочки! – воскликнула Маша. – Может, вы объясните, что происходит? Кого похитили? Какой таксист? Подруги какое-то время молчали, неуверенно переглядываясь. Чуть подумав, Лиза неохотно кивнула, давая добро на раскрытие тайны. – Ну, Маш... – протянула Катя немного спокойнее. – Ладно. Пропал человек. Мы знали его лично. Это произошло больше месяца назад, и, как я уже тебе говорила, искать его в нашем городе бессмысленно. Мы направили дело в Москву, они распространяют по другим маленьким городам. Мы не рассказываем тебе потому, что этим следствием занимаются другие отделы, а наша задача сейчас – поймать парковых убийц. – Вот как, – отозвалась Маша, кажется, не слишком веря в слова Шаманки. – Да, – подтвердила Лиза. – Именно так. Маша решила больше ничего не спрашивать. Она продолжала несколько настороженно наблюдать за взволнованными подругами, у которых аж руки начали трястись от неожиданных новостей. Неужели есть шанс? .