Приманка

.

«И мы с тобой последнее воспоминание обо всём том неисчислимо великом, что натворено на свете за многие тысячи лет между ними и нами, и в память этих исчезнувших чудес мы дышим, и любим, и плачем, и держимся друг за друга и друг к другу льнем.» Борис Пастернак «Доктор Живаго».

Поминки в их узком кругу прошли как-то неуместно тепло и спокойно. Друзья, вероятно, умудрились нарушить все существующие христианские устои, но это, если честно, мало кого волновало; они решили довериться не избитым традициям, а зову своих сердец. В маленькой гостиной было темно и тихо. Темноту разрывало лишь нежное пламя горящей на столике свечи, а тишину нарушал треск её фитиля. Тут же, согреваемая осторожным пламенем, стояла небольшая фотография, с которой улыбалась их любимая Оля. Крис и Лариса не отпускали друг друга ни на секунду. В обнимку шли домой, в обнимку залезли в одно на двоих кресло. Оставшейся же части неразлучной компании становилось легче от одного только взгляда на прояснивших всё подруг. Они втроём расселись на том самом диване, где так боялись уснуть два дня назад, и сами начали этот непростой, неописуемо важный для всех разговор. На душе до сих пор было тяжело и пусто, но говорить об Оле в безнадёжной меланхолии они себе позволить не могли. Слишком много светлого и доброго она преподнесла в их маленький мирок, чтобы марать воспоминания о ней горьким унынием. Слабо улыбаясь и отгоняя от себя соблазн сдаться не отступившей ещё боли, друзья одну за другой перебирали связанные с Олей истории: смешные, милые, поучительные или трогательные. И с каждым крошечным обрывком прошлого, что тёплой искоркой вспыхивал в памяти, улыбаться становилось всё легче, а кровоточащие порезы на сердце словно начинали затягиваться. Сначала Лиза и Катя вспоминали свои бесконечные стычки, перепалки, взаимные обиды и то, как Оля в таких случаях начинала смешить их обеих, отбивая любое желание дуться и вредничать. Потом Денис и Лариса со смущённым румянцем на щеках пересказывали, как девушка самыми невероятными ухищрениями заманивала их на первые свидания. А затем Крис, подняв блестящий взгляд куда-то в потолок, с неожиданной откровенностью делилась их самыми личными и глубокими разговорами, которые в своё время помогли ей разобраться в себе, повторяла те бесценные уроки, что Оля ей преподала. После этих особенно трепетных воспоминаний комната на некоторое время погружалась в тишину. Пять пар слезящихся глаз были обращены к стоящей на столе фотографии. Оля словно наблюдала за ними, прислушивалась к их беседе. И друзья знали: ей, где-то там, за пределами жестокой реальности, становится легче от понимания, что даже после шокирующей потери ребята не опускают руки. Покой ушедшей девушки был мощнейшим стимулом подняться на ноги после того, как судьба предприняла попытку поставить их на колени. Помолчав немного, они вновь забирались в потаённые уголки своей памяти, выуживая оттуда самые тёплые фрагменты, цитируя коронные Олины фразочки и пытаясь даже пародировать забавные рожицы, которыми она очень уж любила смешить всех вокруг. Особенно много этих фирменных присказок вспоминала Крис, ведь она, кажется, знала Олю в мельчайших подробностях, умела находить её самые незаметные, непредсказуемые стороны и сейчас время от времени выдавала фразу, слово или даже короткий хмык с такой выразительностью, что у остальных невольно замирало сердце от понимания, насколько же важные детали они упускали. Но ещё тоскливее становилось при взгляде на Ларису, которая порой неосознанно морщила нос, усмехалась уголком губ или лёгким движением откидывала волосы. Эти привычные движения были поразительно схожи с манерой её сестры. Друзья всегда старались замечать в близняшках лишь то, как они различаются, ведь девушки ненавидели, когда их сравнивали. Но сейчас не увидеть их похожесть было невозможно. Все понимали, что смотреть на Ларису им будет особенно трудно. Да и на всех остальных, в общем-то, тоже непросто. Оля отразилась абсолютно в каждом; в привычках, речи, ходе мыслей. Частичка её жила в них всегда, но ярко выступила на поверхность лишь в этот вечер. Ребята вдруг стали подмечать друг в друге то, на что раньше не обращали внимания; то, что им в голову не пришло бы ассоциировать именно с Олей. Например, мечтательный взгляд Крис, направленный куда-то в потолок. Этот жест она определённо переняла у своей романтичной подруги. Или же совсем не похожая на себя Лиза, начавшая вдруг цитировать Джейн Остин или сестёр Бронте, на романы которых Оля умудрилась подсадить этого принципиального ценителя беспросветной русской классики. Или же дурацкая привычка Дениса взъерошивать себе и всем окружающим волосы, ведь очень часто от Оли он слышал фразу: «Хватит прихорашиваться, балда, ты ей нравишься с гнездом на голове». Теперь эти мелочи казались особенно ценны. Они и навевали молчаливую печаль, и согревали покрытые ледяной коркой сердца; и пугали, и завораживали. Мелочи эти хотелось оберегать, хранить в душе, обращаться к ним за помощью в трудную минуту. Оля не ушла бесследно. Потеря её стала одним из самых тяжёлых испытаний в жизни ребят, и они знали, что боль, вызванная этой потерей, будет тянуться за ними ещё долго. И вместе с тем друзья чётко понимали, что со временем отчаяние отступит, и они смогут вспоминать о подруге без горькой тоски. Ведь эта девушка и при жизни, и после её окончания не потерпела бы уныния в их весёлой компании. Для неё слишком важны были спокойствие и счастье самых близких. И теперь эти самые близкие готовы были наступить на горло своей слабости, дабы не разрушить всё то, что Оля так долго и трепетно создавала. Расходиться решили часов в десять вечера, когда уже наговорились абсолютно обо всём. Поэтому сейчас в маленькой прихожей пытались не задавить друг друга три собирающиеся подруги. – Может, останешься на ночь? – робко предложила Лариса всё ещё грустной и молчаливой Крис. – У меня кот голодный, – с тоскливой улыбкой отозвалась девушка. – Ненавижу твоего кота, – фыркнула Лариса. – И Маша переживает, – добавила Крис, притягивая подругу к себе и крепко-крепко её обнимая. – Завтра отправим наших Шерлоков работать, а сами посидим с тобой, хорошо? – Хорошо, – кивнула Лариса, прикрывая глаза и долго не позволяя ей вырваться из объятий. Остальные же с умилением наблюдали за этой картиной. – Так уж и быть, ты тоже иди сюда, – проворчала вдруг Крис, мягко отпустила подругу и потянулась обниматься с Денисом. От этого жеста всех собравшихся чуть удар не хватил. – Апокалипсис всё ближе... – протянула Катя, а Лиза лишь потерянно кивнула. – Ладно, спасибо, достаточно, – пресекла дальнейшие восхищения Лариса, со сдержанной усмешкой отталкивая их друг от друга. – Крис, иди отсюда. – Заревновала вдруг, – хихикнула Крис, на прощание чмокнула её в щёчку и в компании двух удивлённых подруг направилась на выход. На пороге телефон Лизы впервые за весь день напомнил о себе. На ходу выхватив мобильник из кармана, она взглянула на экран и увидела одно единственное сообщение, от которого в душе разлилось тепло. «Прийти к тебе?» На губах непроизвольно расцвела улыбка. Долго не думая, Лиза напечатала короткий ответ: «Конечно». Дорога проходила в расслабленной тишине. Три тёмные фигуры неспешно скользили по знакомым улицам, пересекали пустынные дворы, окунались в лужицы света фонарей и вновь тонули во тьме. Катя и Лиза обступили Крис с двух сторон, бережно держа её за предплечья. Лишь достигнув перекрёстка, на котором им предстояло расстаться, девушки посмотрели друг на друга и заговорили. – Крис, – Катя ласково обняла подругу одной рукой. – Ты мой герой. – Да ладно, – Крис снисходительно повела плечом. – Нам всем тяжело. Мы все герои. – Ты самый-самый герой, – Катя улыбнулась и потрепала её по волосам. – Говори, если что, ладно? – Конечно, – кивнула Крис. – И вы не молчите. А то знаю я вас. – Не будем, – пообещала Лиза и присоединилась к объятиям. Некоторое время они молчали, прикрыв глаза и пытаясь не прослезиться снова. Потом неспешно расступились и ещё раз оглядели друг друга. – Давайте. До встречи, – Крис первая сделала шаг назад и с тоскливой улыбкой махнула рукой. Лишь когда её тёмная фигура скрылась за поворотом, девушки неспешно направились в свою сторону. – Переживаю я за неё, – тихо-тихо сказала Катя. – Всем будет непросто, – только и вздохнула Лиза. Выдержала недолгую паузу и спросила: – Ты как сейчас? Домой? – Можем, конечно, у тебя посидеть, но... – Шаманка как-то виновато улыбнулась. – Но? – уже угадав ответ, осведомилась Лиза. – Но я тоже Тане не смогла отказать, – призналась Катя. – Значит, мы с тобой обе бессовестно променяли дружбу на любовь, – сделала вывод Лиза. Катя лишь сдавленно хмыкнула и пнула её под рёбра. Оставшаяся часть пути прошла за отвлечённой беседой. Вспоминать о событиях сегодняшнего дня не хотелось. Да чего там дня – все эти два месяца охота было вычеркнуть из сознания. Слишком много тревоги и страха они принесли. На очередном тускло освещённом перекрёстке настала пора расставаться. – Напиши мне, как дойдёшь, хорошо? – попросила Лиза. – Только по улицам иди. Во дворы не сворачивай. – Конечно, – Катя с досадой поджала губы. Обе прекрасно понимали, что после случившегося они ещё долго будут бояться друг за друга сильнее необходимого. – До завтра, – почти прошептала Лиза, притягивая подругу к себе и крепко обнимая. Шаманка доверчиво уложила голову на её плечо и едва слышно шмыгнула носом. – Ну всё, не плачь, а то я тоже заплачу, – взмолилась Лиза, заботливо проводя ладонью по её плечу. – Как мы будем без неё?.. – дрогнувшим голосом спросила Катя. – Будем жить дальше. Жить и радоваться жизни, как она и завещала, – Лиза зажмурилась, ощущая предательскую влагу на ресницах. – Со временем станет легче. Главное, что мы вместе. – Главное, что мы вместе... – шёпотом повторила Катя, мягко отстраняясь и выдавливая улыбку. – Ладно, иди. Предательница. – Кто бы говорил, – цыкнула Лиза. – Твой атомный реактор наверняка у подъезда околачивается, так что лучше поспеши, – посоветовала Катя. По бледной щеке скатилась ещё одна слезинка. Лиза последний раз погладила её по плечу, медленно развернулась и несколько секунд спустя исчезла во тьме двора. Предсказание Шаманки, разумеется, сбылось. Ещё издалека Лиза завидела растрёпанную белоснежную макушку, что светилась в темноте, словно яркий, тёплый фонарик. Мишель сидела на скамейке перед знакомым подъездом, одну ногу подогнув под себя, а второй туда-сюда катая свой любимый скейт. Заметив приближающуюся девушку, она тут же соскочила с лавки, явно намереваясь немедленно её обнять. – Давай хоть в дом зайдëм, нежность моя, – предложила Лиза, не выдерживая и расплываясь в улыбке до ушей. Рядом с ней невозможно грустить. – Как ты меня назвала? – возмутилась Мишель и показательно нахмурилась, всем своим видом демонстрируя протест любым понятиям нежности. – Пойдём, я сказала, – Лиза ухватила девушку за капюшон кофты и потащила к подъездной двери. Мишель ощутила лёгкую тревогу, как только они попали в квартиру. Ведь Лиза включила свет. Этим всё было сказано. Она слишком устала быть в темноте. Небольшая настольная лампа вскоре вспыхнула и в комнате, заливая помещение мягкими золотистыми лучами. Было непривычно. Но всё так же по-домашнему уютно. – Как всё прошло? – осторожно спросила Мишель, облокачиваясь о подоконник. Лиза же встала чуть поодаль, почему-то задерживая взгляд на своём небольшом книжном стеллаже. – Ну... грустно?.. – как-то рассеянно отозвалась она. – Лиз, не пугай меня ещё больше, – Мишель, взволнованно нахмурившись, отошла от окна и подступила ближе, несмело касаясь чужого плеча. Лиза мелко вздрогнула. – Извини, просто... – девушка устало вздохнула. – Слишком много всего произошло за эти три дня... До сих пор осознать не могу. Словно застряла в ночном кошмаре. – Иди сюда... – Мишель медленно и осторожно обняла её, привычно укладывая ладони на лопатки. Помолчала немного. И проговорила совсем тихонько: – Я не понимаю, как вы можете так спокойно реагировать... На следующий же день встали на ноги, взялись за работу... Откуда в вас столько силы?.. – От неё, – только и сказала Лиза. И этого ответа оказалось вполне достаточно, чтобы всё понять. Некоторое время было очень тихо. Лишь стук сердец и теплота объятий. – Ты бы ей понравилась, – вдруг сказала Лиза. По голосу стало понятно, что она улыбается. – Правда? – Мишель тут же ощутила внутри приятный трепет. В свете последних событий что-то подобное явно было очень большой похвалой. – Точно, – кивнула Лиза. – Вы бы подружились. – Приятно... – протянула Мишель, облегчённо выдыхая. Разговор вновь был прерван тишиной. Расслабленной, комфортной и очень откровенной. Тишина эта говорила громче беспрерывного потока слов. – О чем думаешь? – спросила наконец Мишель, пальцами перебирая тёмные волосы. – Думаю... – Лиза запнулась. А потом всё так же рассеянно пробормотала: – Думаю, что надо уже пыль протереть... – Ты что, серьёзно?.. – Мишель даже отстранилась и с лёгким волнением заглянула в потухшие, всегда такие серьёзные и усталые глаза. – Ага, – Лиза снисходительно дëрнула плечом. – Полки вон уже паутиной покрылись. – Поймав совершенно оторопелый взгляд Мишель, она даже слабо улыбнулась. – Извини. Просто вспомнила кое-что. – Что? – растерянно пролепетала Мишель. – Сейчас... – Лиза сделала мягкий шажок к стеллажу, задумчиво провела пальцами по корешкам книг, выискивая неужную, и остановилась наконец на увесистом томике Пастернака. – Доктор Живаго? – Мишель в недоумении склонила голову вбок. – Мне, конечно, очень стыдно в этом признаваться, но я даже имени главного героя не помню. Может, обсудим в следующий раз? – Да подожди ты... – хихикнула Лиза, раскрывая старенькую книгу и проходясь по оставленным когда-то закладкам. – Знаешь, кажется, мне стоило год назад перечитать её хотя бы ради того, чтобы сейчас продекламировать тебе одну цитату... – Вот как... – протянула Мишель. А Лиза, найдя наконец нужную страницу, торжественно откашлялась и зачитала: – Ты недаром стоишь у конца моей жизни, потаённый, запретный мой ангел, под небом войн и восстаний, ты когда-то под мирным небом детства так же поднялась у её начала. – Мне не нравится фраза «конец моей жизни», – заявила Мишель. – Это метафора, – сдержанно улыбнувшись, пояснила Лиза. – Ты появилась именно тогда, когда я в тебе больше всего нуждалась. Когда всё стало настолько плохо, что я уже перестала ощущать в себе жизнь. – Она затихла на несколько мгновений, а затем с тёплой, хитроватой ухмылкой добавила: – Запретный мой ангел. Кажется, Мишель даже покраснела. По крайней мере девушке вдруг стало настолько жарко и неловко, словно ей впервые признались в любви. Быть может, так оно и было на самом деле. – Я-ясно... – протянула наконец она, не сдерживая смущённой улыбки. – А почему запретный? – Потому что слишком долго я себе запрещала, – Лиза с тихим хлопком закрыла книгу, отложила её на полку и теперь уже сама протянула руки вперёд. Несмело прислонилась своим лбом к чужому. Проговорила почти в самые губы. – Запрещала себе быть живым человеком. Имеющим право на ошибку, слабость и чувства. Особенно к такому недоразумению. – Заткнись, – Мишель сдавленно хихикнула. И тут изменила интонацию, осторожно сжимая в своей руке её руку, большим пальцем мягко касаясь костяшек. – А потом появилась ты, и всё перевернулось, – добавила Лиза совсем тихо. – Ну скажешь прямо, – Мишель мягко улыбнулась, подушечками пальцев проводя по её шее. Несмело подалась вперёд, едва-едва касаясь своими губами чужих. Лиза ответила лишь на мгновение; позволила себе расслабленно прикрыть глаза и ощутить знакомую, сводящую с ума гармонию пылающей страсти и безмятежной нежности. На большее сил не осталось. – Завтра рано вставать, – уныло пробормотала она. – А с тобой я быстро засыпаю. – Что будете делать? – Мишель послушно сделала шаг назад, направляясь к тёмной, прохладной спальне. – Первым делом я скажу им... – Лиза задумалась на секунду, подбирая слова. – То, что почаще стоит говорить близким людям... – завершила она с тихим вздохом. – А дальше посмотрим. – Понятно... – уже на пороге комнаты Мишель вдруг снова её обняла, ласково и невесомо, и смущённо шепнула на ухо: – Я тебя тоже. Друзья давно уже перестали сговариваться, во сколько им приходить на работу: заранее, минута в минуту или с коллективным опозданием. Не сговаривались, но к отделению всегда подтягивались почти одновременно. Сегодняшнее утро, унылое и прохладное, не стало исключением. Едва отбившись от чересчур ласковой Мишель, которая в качестве утешений явно нацелилась зацеловать её до дыр, Лиза поспешила к точке сбора, предчувствуя, что её уже поджидают. Катя с Денисом тосковали на лавке у входа, прислонившись друг к другу и удрученно глядя в одну точку. Лиза тяжело вздохнула, собралась с мыслями, в очередной раз прокрутила в голове ещё вчера сочинённую речь и решительно направилась к скамейке. Немым приветствием послужили потухшие взгляды и кривые подобия улыбок. – Доброе утро?.. – неуверенно поздоровалась Лиза. Друзья в ответ уныло помотали головами. – Не доброе? – жалобно уточнила девушка, от откровенного признания едва не теряя мысль. Ответом ей стал утвердительный кивок. – А когда доброе будет? – Когда рак на горе свистнет, – откликнулась Катя, а Денис ещё раз кивнул. – Так, ладно, с меня хватит, – заявила Лиза, нервно прокашлялась и приступила к своему воодушевляющему выступлению: – Ребят, я понимаю, нам всем сейчас тяжело. Но есть те, кому тяжелее вдвойне... После констатации этого факта девушка на несколько секунд умолкла, ведь ей вдруг стало нечем дышать. Друзья наблюдали за её попытками поднять всеобщий настрой с плохо скрываемой жалостью. – Я говорю... – севшим голосом продолжила Лиза. – Вчера я увидела в Крис и Ларисе такую огромную силу, какой от них совсем не ожидала. И вот если бы наши девочки дали слабину, мы бы ещё могли погрустить вместе с ними. Но они этого не сделали. Поэтому и мы с вами не имеем никакого права опускать руки. Кем бы ни был этот засранец, он делает всё возможное, чтобы сломать нас. Но мы ему не поддадимся. – Да не поддадимся, это само собой, – вздохнул Денис. – Но мы же правда в заднице. – Как сказал один умный человек, – назидательно проговорила Лиза, – не задница, а верхняя часть ноги. – Я даже догадываюсь, кто этот умный человек, – хмыкнула Катя. – Я просто пытаюсь сказать, – Лиза откинула со лба надоедливую чёлку, улыбнулась и пробормотала: – Пытаюсь сказать, что я вас очень люблю. Обои́х. Оригинальное ударение на последнем слове она выставила намеренно, дабы вызвать на лицах друзей хоть намёк на какую-нибудь позитивную эмоцию. Ребята же сдержанно улыбнулись в ответ, а в глазах их слабо блеснула утерянная искорка. – И я просто благодарна судьбе за то... – тут Лиза запнулась, подумав, что выражать своё облегчение от сохранности их троицы в полном составе в данной ситуации будет не слишком этично. Но всё же завершила фразу, решив быть максимально откровенной: – Что это не случилось с кем-то из вас. Иначе не выдержала бы. Вы мои самые близкие люди. И вместе мы непобедимая команда. – Я сейчас расплачусь, – предупредил Денис, а Катя не выдержала и расплылась в смущённой улыбке. – Мы с вами рядом, и этого достаточно, чтобы встать на ноги. Сейчас на нас лежит ответственность не только за будущее посторонних нам людей, но и за наше собственное. Мы не можем допустить чьей-нибудь ещё смерти. Ни в коем случае. Первую битву проиграли, но победа в войне всё равно будет за нами, – уверенно завершила Лиза. – Очень вдохновляет, – Катя приложила ладонь к сердцу. – Слушаемся. Ныть не будем. – Отловим этих уродов, и разрешу вам ныть, сколько душе угодно, – пообещала Лиза и раскинула руки, улыбаясь до ушей. – Идите сюда. – Гамлет хренов, – только и добавил Денис, сдержанно усмехаясь. Друзья как будто с облегчением поднялись со скамейки и с готовностью заключили «Гамлета» в объятия. Конечно же, не одна Лиза осознавала, что им троим действительно легче. Потеря Оли для Крис и Ларисы для них была равносильна потере друг друга. Одна лишь мысль о чём-то подобном вызывала на душе едкую тревогу. Вместе они непобедимая команда. И они не имеют никакого права сделать шаг назад в тот момент, когда надо решительно прорываться дальше. – Вы когда-нибудь отлипнете друг от друга? – послышался вдруг за спиной знакомый голос. Ребята, словно вырвавшись из сна, вздрогнули, синхронно расступились и обернулись. За забором, держась за руки, стояли жалобно улыбающиеся Крис и Лариса. Обе подруги были в таком виде, что сразу стало понятно: им уже наплевать абсолютно на всё. – Вы чего здесь? – осведомилась Катя, с сочувствием оглядывая Ларису, которая впервые за все годы их знакомства вышла из дома в мятой кофте, накинутой поверх пижамной футболки. К лёгкой же небрежности Крис друзья давно привыкли, однако сегодня девушка походила на мертвеца ещё больше, чем обычно. – Да мы решили чай попить... – начала расеянно, медлительно и как будто бы сонно объяснять Лариса. – Высокоградусный, – уточнила Крис. – Ага... А чая нет, – продолжила Кравцова. – Вот, решили прогуляться. За чаем. – Паспорт взяла? – Крис устало прикрыла глаза. – А то выглядим с тобой, как обкуренные подростки. Вдруг не продадут... – А пока шли, подумали, что нужно мимо вас пройти. Как знали, что вы бездельничаете, – Лариса слабо улыбнулась. – Мы, вообще-то, коллег дожидаемся. Непунктуальных, – оправдалась Лиза. – Крис, что там Маша себе думает? – Ну извините, она ещё не успела обрести эту телепатическую связь с вами, чтобы без договорённости за полчаса до начала рабочего дня приходить, – Крис безнадёжно махнула рукой, обнимая подругу за плечо. – Подождём с ними? – Подождём, – кивнула Лариса, и девушки в обнимку поплелись к калитке. – Судя по их поведению, что-то высокоградусное они всё же употребили... – пробормотала Катя. – Не спала сегодня, – со вздохом объяснил Денис. – И Крис, видимо, тоже. – Поработать бы им, чтобы с ног свалиться и отоспаться... – начала было Катя и тут же поймала на себе два уничтожающих взгляда. – Я тебе сейчас рот скотчем заклею, – пригрозил Денис. – Накаркаешь, – согласилась Лиза, пихая подругу в плечо. – У тебя это отлично получается. – Не у меня одной, – фыркнула Катя и потянулась обниматься с подошедшими девушками. Воцарившуюся на короткое мгновение тишину разорвало дребезжание телефона Лизы. От этого звука у всех уже непроизвольно начинали дрожать руки. – Настя, – сообщила девушка, окидывая экран унылым взглядом. Денис с Катей облегчённо выдохнули. Не из участка – уже хорошо. – Звонит небось сказать, что у неё есть дела поважнее и чтобы мы разбирались со всем сами, – сварливо предположила Лиза, снимая трубку. – Да? – У меня для вас плохие новости, – вместо приветствия сообщила Настя. – Потрясающе. Этого нам для полного счастья и не хватало, – Лиза, ощущая, как внутри вновь начинает биться тревога, оторвала телефон от уха и включила громкую связь. – Говори. – Лучше присядьте, – с усмешкой посоветовала Петрова. Судя по доносившимся из динамика звукам, она шла по оживлённой улице. Это несколько насторожило. – Обнадёживает... – пробормотала Катя. Трое друзей ощутимо напряглись. Крис и Лариса же замерли с неприкрытым выражением испуга на лицах, для верности покрепче вцепившись друг в друга. Ребята боялись предполагать и загадывать. Они понимали, что сейчас Настя может сказать всё, что угодно. От знакомого ощущения неизвестности снова начало подташнивать. К тому, что на их головы нежданно-негаданно свалится ещё одна проблема они готовы не были. – Не забыли Диану? – спросила Настя. – Которая показания давала. – Да как же её забудешь... – пробормотала Лиза. От упоминания этого имени на душе стало ещё более тревожно. Слишком много недосказанности и неопределённости было связано со странной свидетельницей. Тем не менее девушка нашла в себе силы на то, чтобы с мнимым спокойствием поинтересоваться: – Что с ней? Настя несколько секунд молчала, словно пытаясь выдержать эффектную паузу и тем самым потрепать нервы своим коллегам ещё больше. А потом сказала, как выстрелила: – Всё с ней. Нашли мёртвой в своей квартире. Катя, Крис и Лариса в один голос ахнули и синхронно приложили ладонь к лицу. Глаза их округлились от ужаса. А Лиза с Денисом, растерявшись лишь на секунду и тут же решив оставить эмоции на потом, настороженно переглянулись. В их головах моментально возникло несколько абсолютно одинаковых вопросов. – Ты... откуда знаешь? – севшим голосом осведомилась Лиза. – В смысле? – равнодушно уточнила Настя. – В смысле... если в городе что-то случается, из участка кому-то из нас звонят. Ну, мы же всегда здесь, а ты не всегда... – растерянно объяснилась Лиза. – С ней в одном доме моя знакомая живёт, ей быстрее было мне дозвониться, чем полиции, – хмыкнула Настя. – Кто её обнаружил? – продолжила допрос Лиза. – Соседка. Они, как я поняла, близко дружили. Девушка эта сутки не могла до Дианы дозвониться и достучаться. В итоге взяла запасной ключ, который Диана всегда ей оставляла, сама открыла дверь и обнаружила, – разъяснила Настя таким будничным тоном, словно обсуждала с друзьями погоду. – И что, хочешь сказать, гнать к тебе? – подключился к разговору Денис. – Не думаю, что это обязательно. Похоже на сердечный приступ или что-то в таком роде, – откликнулась Настя. – В плане, на естественную смерть смахивает. Не по вашей части. – Тогда зачем нам эта информация? Пособолезновать? – абсолютно потерянно поинтересовалась Лиза. – Да просто я подумала... Она же молодая, здоровая девчонка была. А с недавних пор ещё и косвенно втянутая в следствие, – ответила Настя. – Так что на всякий случай передам её вашим экспертам. Они, в отличие от дилетантов из больнички, хотя бы смогут установить точную причину смерти, чтобы сомнений не было. Вы не парьтесь, просто ставлю вас в известность. Я сама тут всё организую, часа через два тело будет в морге. А вы занимайтесь своими делами. Не попрощавшись, Петрова бросила трубку. Экран старого мобильника, словно сдаваясь, почти сразу погас. Друзья некоторое время стояли в каком-то оцепенении. Катя и Лариса испуганно хлопали глазами, Лиза и Денис вообще зависли, всё ещё оторопело глядя друг на друга. Затянувшуюся паузу прервала пришедшая в себя, тут же взбодрившаяся и посерьёзневшая Крис. – Я так понимаю, – пробормотала она, – наш чай высокоградусный отменяется. – Ага... – растерянно откликнулась Лариса. – Сегодня снова вкушаем чистый медицинский спирт... – Нам оставьте, – распорядилась Лиза. – Канистру. Пятилитровую. И обернулась на совершенно побелевшую Катю. – Я больше вообще разговаривать не буду... Никогда... – Шаманка с плохо скрываемой паникой во взгляде приложила ладони к лицу. – Да, Кать, – протянул Денис. – Дорого нам твои пожелания обошлись... – Мы же с тобой думаем об одном и том же? – на всякий случай уточнила Лиза, вновь переводя взгляд на друга. – Конечно, – кивнул Денис. – То сообщение, которое пришло тебе несколько дней назад, явно не было случайностью. – Какое сообщение? – попыталась прояснить ситуацию перепуганная Лариса. – Вперёд, – не обращая на неё внимания, скомандовала Лиза и первой рванула ко входу в отделение. Остальные же с готовностью последовали за ней. К дверям кабинета они практически подбежали. Чуть не застряли в узком проёме в попытках протиснуться внутрь одновременно всей толпой. Лишь окончательно отдавив друг другу ноги, друзья сумели выровнять построение и переступить порог комнаты. В следующее мгновение Катя с Денисом рухнули за стол, а Лиза полезла в одну из лежащих на полке шкафа папок. Крис и Лариса, плотно закрыв за собой дверь, устроились напротив них, взволнованно хлопая глазами. – Она написала, что мы должны искать ответы в её словах, – бормотала Лиза, торопливо перебирая бумаги с записями. – То есть, в её показаниях, – вступила слегка пришедшая в себя Катя. – Ещё тогда мне всё это показалось очень странным. Месяц спустя в мельчайших подробностях вспомнила разговор с незнакомой девушкой, где такое видано... – добравшись наконец до нужных листков и выхватив их из папки, Лиза подскочила к столу и приземлилась на лавку рядом с друзьями. – И, видимо, неспроста я нервничала. Пять напряжённых взглядов уткнулись в черновик того самого допроса. – Как здесь можно найти скрытый подтекст?.. – Катя нахмурилась, постукивая пальцами по поверхности стола. – Если она что-то и замаскировала под показания, догадаться нам будет непросто. – А может, у вас уже того? – вдруг предположила Крис и выразительно покрутила пальцем у виска. – Какой скрытый подтекст? Вы себя слышите? – Знаешь, Крис, с нами в последнее время происходит такая чертовщина, что я уже готов поверить во всё, – резонно заметил Денис. – Синяк! – вдруг воскликнула Лиза. – У неё на лице был синяк!.. Не от недосыпа, а как будто её ударили... Причём она явно пыталась обратить на него внимание. Несколько раз провела ладонью по щеке... Она стирала тональный крем!.. – И вела она себя так, словно была нешуточно напугана, – дрожащим от волнения голосом проговорила Катя. – Дëргалась, в глаза не смотрела, путалась в своих же показаниях... Это значит... На мгновение воцарилась тишина. Такая напряжённая, что, казалось, воздух вот-вот наэлектризуется и заискрится. И мгновения этого оказалось достаточно, что все всё поняли. – Её шантажировали! – от шокирующей догадки Лиза чуть не свалилась со стула, настолько сильно её заколотило. – Заставили дать нам ложную информацию, чтобы запутать! Господи, это же так очевидно! Как мы сразу не догадались?! – Тихо! – пресёк истерику Денис и выхватил из подставки ручку. – Давайте подумаем... Он ещё раз вгляделся в текст. Помолчал немного, явно пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль. – У нас есть ключевые понятия, – начал рассуждать он, а девочки аж дышать перестали, боясь упустить хоть слово. – Место и время. Она назвала три места: Свободный проспект, магазин «Бордо» и магазин «Подружка». Все три локации Денис подчеркнул. – И время... 17:01... – добавила Лиза. – В этот момент они с Олей расстались. Якобы... – Да... – Денис заключил заветные цифры в овал. – Теперь надо как-то связать это всё... – Свободный проспект она по-любому назвала, чтобы перевести подозрения на таксистов, – уверенно сказала Катя. – Они оттуда часто клиентов забирают. Я же говорила, что тот мужик не виновен, на него просто всё спихнули!.. – Да-да-да, мы поняли, – отмахнулся Денис. – Значит, проспект она назвала по указке. А вот эта неразбериха с магазинами... Довольно сложно перепутать винный ларёк и склад косметики, правда? – Точно, – согласилась Лиза. – Смотрите... – продолжил Денис после короткой паузы. – А если «Бордо» – это намёк на оттенок, а время – намёк на число? Семнадцать – это, иными словами, пять. Получается... бордовый, 501. – Он выдержал короткую паузу, словно сомневаясь в своих же словах. А потом всё же завершил: – Цвет и номер машины. Несколько секунд было так тихо, что друзья услышали, как в ускоренном темпе колотятся их сердца. Совершенно растерянные Крис и Лариса перебегали взглядом с одного на другого, а глаза их становились всё больше. – Ты... – наконец выговорила Лиза. – У меня нет слов. – Спасибо, – кивнул Денис. – Хорошо, допустим... – Лиза нервно кивнула и закусила губу. – Допустим, это действительно может быть номер машины... Но в номере есть ещё и буквы... – Спалилась бы... – покачал головой Денис. – Впихнуть в показания три заглавные буквы и не вызвать этим подозрений слишком сложно... – А что насчёт «Подружки»?.. – подключилась взволнованная Катя. – Наверняка тоже неспроста... Снова стало очень тихо. Несколько мгновений никто не решался озвучить свою догадку, хотя каждый подумал об одном и том же. – Наверное, тоже сказала по указке, – неуверенно предположила Лиза. – В плане... Не нужно много ума, чтобы предположить, по каким магазинам ходит молодая ухоженная девушка, правда? – А что, если это намёк на личность главного?.. Что, если преступлением руководит не мужчина, а... – проговорил Денис и даже не закончил фразы, настолько нелепым показалось всем это предположение. Однако в данной ситуации чем более нелепым было предположение, тем более реальным оно представлялось. – Женщина, – вступила наконец Лариса, – не могла сделать что-то подобное, как минимум, анатомически. – Сделать не могла, – согласился Денис. – А вот организовать всё... – И голос его снова взволнованно задребезжал. – Ну конечно... Шантаж, интриги и путаница... Додуматься до такого могла только девушка! Все наши прошлые дела были связаны с мужчинами, и ни у одного из них не получилось настолько сильно увести нас в сторону. Там всё было сугубо по-мужски: банально, логично и поверхностно. А здесь же явно женский почерк! И друзья оцепенели второй раз за пять минут. У каждого вдруг создалось жуткое ощущение, словно он медленно, головой вперёд летит в бездонную яму. Картина происходящего постепенно складывалась. Одна за другой ошарашивающие догадки врезались в сознание и вызывали дрожь по всему телу. Первой очнулась Катя. – Денис, ты!.. – взвизгнула она так, что все синхронно вздрогнули, вскочила на ноги и громко затопала туда-сюда. – Блин! Это же так просто!.. Почему мы тупили всё это время?.. Выплеснув кипящий внутри адреналин, Шаманка рухнула обратно и совершенно обессилено откинулась на спинку стула. – Лариса, – сурово заявила она. – Выходи за него. Лучше не найдешь. – Ага, – с сарказмом отозвалась Кравцова, рывком поднимаясь на ноги. – В дурку сляжем все вместе – там и обвенчаемся, – пообещала она и дёрнула подругу за рукав. – Крис. Мне надо выпить и успеть протрезветь в течение двух часов. – Согласна, – кивнула Крис, вставая вслед за ней и едва не спотыкаясь об свою же ногу. И добавила растерянно: – Мы вас отвлекать не будем, а то, я смотрю, пошёл процесс... – Ага... – хором выдохнули друзья, ошарашенно глядя в одну точку. Ещё некоторое время после того, как за подругами захлопнулась дверь, они молчали и старались не сойти с ума. – Какие мы тормоза... – пробормотала наконец Лиза. – Так вот, что значит «Напороться на свои же грабли», – откликнулся Денис. Поймав на себе два потерянных взгляда, он с усталой усмешкой пояснил: – Вы, когда ругаетесь, и не такую Санта-Барбару устроить можете. И сами же запутались в интригах ещё одной... авантюристки. Кем бы она ни оказалась, но есть в вас что-то схожее. Мыслите одинаково. «Есть в вас что-то схожее. Мыслите одинаково.» У Лизы вдруг заложило уши. Около секунды потребовалось ей на то, чтобы вспомнить, от кого она совсем недавно уже слышала что-то подобное. И в каком контексте это было сказано. Вспомнила. События последних двух месяцев начали с бешеной скоростью пролетать перед глазами; одна незамеченная когда-то деталь за другой. Детали эти летели всё быстрее, закручиваясь беспорядочным вихрем. А потом они с грохотом обрушились на ровную поверхность и сложились в один огромный, целостный пазл. Всё встало на свои места. И вдруг стало настолько легко и логично, что захотелось разреветься от собственной беспомощности. Ответ был так близок. Он постоянно находился рядом. – Лиза! – окрик друзей донёсся, как сквозь толстый слой ваты. Девушка подняла на ребят затуманенный взгляд. Поняла, что их ещё не накрыло. – Что? – на всякий случай спросила она. Собственный голос показался чужим и пугающим. – Говорим, нельзя мысль потерять, давай дальше думать, – торопливо высказалась Катя. – Я понимаю, ты в шоке, но предлагаю отложить эмоции на потом... – Ты чего? – оборвал её Денис, уловив совершенно незнакомое выражение ужаса на лице подруги. – Я... даже не хочу произносить вслух, до чего сейчас додумался мой мозг... – прохрипела Лиза. Медленно поднялась на ноги и выглянула в окно, словно поджидая, что самый страшный преступник вот-вот появится на пороге. – Это бред... – пробормотала она себе под нос. – Говори, – потребовал Денис. – Хуже не будет. – Ладно... Только не смейтесь... – Лиза вернулась к столу и села уже напротив друзей, поднимая на них обречённый взгляд. – Помните, Таня и Мишель как-то придуривались, что провернуть такое блестящее преступление может только сам следователь?.. Человек, знающий все тонкости нашей профессии, мыслящий, как мы, способный предугадать каждый наш шаг. Ответом стал неуверенный кивок и ещё большая растерянность во взглядах. Лиза нервно выдохнула и продолжила абсолютно обречённо: – Причём не какой-то там левый следователь, а тот, что постоянно находится рядом. Знает конкретно нас. – Господи... – Катя приложила ладонь к лицу, кажется, начиная понимать, к чему Лиза клонит. Денис же совершенно перестал дышать, поняв всё окончательно. Но они всё равно молча ожидали продолжения. Хотели услышать страшную догадку вслух. Всё ещё наивно надеялись, что со страху надумали лишнего. – Все наши проблемы начались примерно полтора месяца назад, – дрожащим голосом заговорила Лиза. – Подделка документов. Преступления, совершающиеся всё чаще и становящиеся всё запутаннее. Озверевшая ни с того ни с сего собака... Он никогда не лаял ни на кого из нас, а тогда просто с цепи сорвался! – девушка заговорила чуть громче, ощущая в глазах предательскую влагу. Нервы не выдерживали. – С самого начала она держалась отстранённо. Мало говорила и много слушала. Она постоянно была рядом с нами. Узнавала наши слабости, изучала наш ход мыслей. Да и... давайте просто признаем тот факт, что никто из нас ей не доверял! Её звенящий, полный ужаса и отчаяния голос повис в воздухе, обволакивая сознание и парализуя конечности. От шокирующей догадки бросило в холодный пот. Она постоянно была рядом. Та, на кого так долго велась тщетная охота, не отходила от охотников ни на шаг. Более того, сама в этой охоте активно участвовала, путала следы, заводила в тупик, забиралась в душу, следила за каждым шагом, предугадывала следующий. Пазл сложился абсолютно у всех. Поистине гениальный ход. Продуманный до мелочей, абсолютно абсурдный и непредсказуемый. Им давно уже следовало послать к чёрту логику и довериться своей интуиции, что с первых дней тревожно и громогласно завывала в голове. Но не только эти размышления смертоносным торнадо закрутились в сознании. Мгновение спустя до друзей вдруг дошло, что всегда отличавшаяся удивительной проницательностью Крис впервые попала в сети, умело сплетённые другим человеком, да так и не смогла из них выбраться. .