Из истории Пятого Крестового похода

"Маяк не выбирает Кому светить Он просто рушит тьму"

      - Ну и почему ты отказался покинуть эту грешную землю и стать во главе небесного воинства? – или граф был действительно озадачен этим поступком или же хорошо скрывал свою истинную осведомленность.       Командор только пожал плечами и отмахнулся.       - Брось, Дей. Ты же знаешь ответ.       - Возможно. Но ты же не откажешь мне в любезности услышать это от тебя лично?       Кроули устало потер пальцами переносицу, предчувствуя, что переменчивое настроение графа сейчас как раз собиралось ухнуть в бездну штормов, разрушающих всё на своём пути.       - Потому что я обещал быть с тобой до конца, до суда Фаразмы и, смею надеяться, после него.       - Вот как, – на красивых губах проступила кривая ухмылка. – Я не знаток религиозных тонкостей, но, по-моему, тому, кто презрел все верования и культы, уготована особенная судьба в посмертии, разве нет? Как именно ты видишь себе возможность войти туда рука об руку? Сомневаюсь, что даже если бы ты прислушался ко мне и отказался от своей силы – чего ты, к слову сказать, не сделал – это бы что-то изменило.       Лиловые глаза несколько потемнели, но голос не изменил командору, когда он ответил:       - Тогда ты всё ещё можешь верить в нас. Я сделал свой выбор, и не то, чтобы я сделал его осознанно поначалу, просто потом обстоятельства сложились так, что без веры я бы не выкарабкался из той пропасти, в которою провалился. Если хочешь, я мог бы рассказать тебе об этом. – Командор выжидающе посмотрел на Дейрана.       Граф задумчиво кивнул, устремив на командора проницательный взгляд своих чудесных зеленых глаз.       - Я бы... хотел понять, почему ты так безрассудно рвёшься защитить этот мир, научиться видеть его таким, каким его видишь ты.       Командор уже знакомым Дейрану быстрым жестом машинально коснулся шрамов на лице.       - Мой отец был крестоносцем. Я почти не помню его, так как дома он бывал редко, а вскоре после рождения сестры маме пришло письмо с известиями о том, что он вместе со своим отрядом безвестно сгинул в землях, оскверненных влиянием Бездны. Собственно, именно из-за отца матушка много рассказывала нам о Наследнице, говорила, что её свет помогает отцу побеждать зло и всегда поможет найти дорогу домой. Мы верили матери, и я все больше проникался учением Иомедай, чтобы впоследствии вступить в ряды ее паладинов и продолжить путь своего отца. Но однажды случилось страшное. – Кроули вновь коснулся глубоких зарубцевавшихся отметин и прикрыл глаза. – Мои дорогие девочки, простите, что не уберёг вас. Мама... спасибо, что учила меня нести в мир добро, не давая ступить на скользкую дорожку, уготованную многим моим собратьям просто потому, что мы дьявольские отродья. Фьёри, сестрёнка, – голос надломился, став чуть глуше, – ты могла бы стать великим магом и, стоя со мной спина к спине, помогала бы бороться со злом, вырвавшимся на Голарион из Мировой язвы. Простите меня. – Командор замолчал. После продолжительной паузы он открыл глаза и посмотрел на Дейрана, – Демоны в тот день убили почти всех на нашей улице, когда на помощь пришел отряд крестоносцев. Меня, по рассказам, вырвали из лап марилит, а когда все закончилось передали на попечение Арту – охотнику, что потерял в тот день свою семью. Меня он знал, соседи как-никак, да и с матушкой он торговал тем, что добывал на охоте. В общем, хороший человек, хоть и неразговорчивый, а как своих потерял, так и вовсе почти отшельником сделался. Но выучил, вырастил, уберёг от безрассудной мести и злобы. Я тогда готов был пойти на сделку хоть с Асмодеем и жутко обозлился на светлых божеств за то, что не вмешались, за ложь, в которую меня заставили поверить в детстве. Боги просто отвернулись от нас, так я думал тогда. Если бы не Арт – не знаю, где бы я был сейчас. Именно он помог мне пережить этот период моей жизни, день за днем показывая, что местью ничего не решить, что мир не такой простой, каким его хотелось видеть зеленому озлобленному юнцу, не черно-белый. День за днем он вкладывал мне в голову мысль, что в моих силах сделать так, чтобы меньше детей видели смерть своих родителей, чтобы простым людям, таким как Арт, не приходилось возвращаться в разорённый дом, хороня под его обломками свою душу вместе с теми, кого они любили. Он учил, что любая душа достойна милосердия, шанса на исправление, показал, где та граница, переступив которую существо определяет свой выбор принять справедливое возмездие. Ты хотел взглянуть на мир моими глазами – вот он, вот то, за что я сражаюсь и почему не могу опускать руки.       Командор ненадолго прервался. Дей слушал, не перебивая.       - Отказаться от служения во славу спасения Голариона и от света Небес значило бы разрушить всё то, что делает меня мной. Что ж, если после смерти моей душе суждено разрываться между спасением мира от тьмы Бездны и невозможностью видеть в твоих глазах звёзд больше, чем когда-либо доводилось звездочётам Полары – с болью в сердце я соглашусь на это, ибо таково было решение, к которому я очень долго шел.       - Так вот почему ты выступил против воли самой Иомедай. Но люди, и ангелы так истово отстаивали своего командора, что она признала тебя достойным вознестись на небеса для вечного служения людям. Мне кажется, пожелай я забыть этот миг – всё равно бы не смог. Вот уж не думал, что всю жизнь сторонясь проявлений чувств, связанных с поклонением богам, буду ощущать такой благоговейный трепет. – Дейран для порядка закатил глаза и развел руками. – Но ничего не поделаешь: признаю, что видение твоего преображения как будто не прошло бесследно для меня, или, как ты это называешь – для моей души. Вообще, каждый раз, когда ты укрываешь меня своими крыльями, я ощущаю нечто подобное. Может и впрямь, стоит попробовать?       - Кто знает, вдруг со временем это сможет увлечь тебя даже больше чем все развлечения высшего общества вместе взятые. Одна их реакция чего стоит, а? – командор повеселел, чувствуя, что этим разговором будто сбросил с плеч тяжелую ношу. – Как бы то ни было – ты больше не одинок, и я зову тебя со мною вместе пройти по пути избавления мира от боли и привнесения в него хоть на каплю больше счастья, найти ответы на вопросы, что терзают тебя.       - Если ты будешь продолжать в том же духе, однажды ты не узнаешь человека, с которым проснёшься. Кто знает, есть ли предел безрассудству, на которое я готов пойти? - озорно улыбнулся Дей.       Кроули не удержался и заключил Дейрана в крепкие объятия, невесомо касаясь губами золотистых волос. Граф лишь уткнулся ему в грудь и крепко обнял в ответ. Окружив своим светом и теплом, Кроули как будто был рядом всегда, не осуждая ни словом, ни жестом, но неизменно вкладывая в них свою огромную, как океан, любовь.       - Можешь... – неуверенно начал граф, как командор уже откликнулся на его ещё невысказанную просьбу. Два крыла взметнулись за плечами, преобразившиеся после торжественного признания Иомедай его ангельского начала. Белоснежное оперение сменилось кремово-золотым. Крылья будто стали мощнее, крепче, прекраснее. Они мягко сомкнулись за спиной Дейрана, отгоняя весь мрак из самых потаённых уголков его души и омывая их целительным прикосновением света.       - Что я там говорил про атеизм? – усмехнувшись, проговорил Дей в грудь командора, - Нет таких испытаний на этом плане реальности, что могли бы заставить меня отступиться от надежды войти в посмертие вместе с тобой.