***
Граф не смог бы сосчитать, сколько раз за время нахождения в Алушниире Кроули выручал его. Помогал увидеть что-то хорошее в кромешной мгле, защищал, предостерегал коротким жестом или понимающим, но выразительно-непреклонным взглядом от необдуманных решений и даже от язвительных замечаний не к месту. Он видел, как судорожно подёргивается у командора испещрённая шрамами щека, как раздосадовано сжимаются в тонкую линию губы, когда в очередной раз Дейран не мог или не желал скрыть отвращения и боли, причиняемого этим местом и его обитателями. Он ничего не мог с собой поделать даже в лагере, желая всей душой поддаться порыву и провести наконец время наедине с Кроули – раз за разом словно незримая перегородка защёлкивалась перед ним, начисто лишая желания близости.***
«Я не хочу жить в мире, в котором ты умираешь у меня на руках» – голоса умолкли. Принцесса порфирового города щёлкнула когтистыми пальчиками, переключаясь с восприятия фамильяра, поудобнее расположилась в своём кресле и переплела пальцы. Зловещая улыбка блуждала по её прекрасным губам. Хочешь поиграть, командор? О, я тебе это устрою. Ты пожалеешь о том, что рискнул проявить неуважение ко мне.***
Кроули всё ещё с трудом мог уложить в голове то, что их не было полгода. Что полгода прошло с тех пор, как он сказал Дею – «До скорого! Постарайся не попасть без меня в переплёт». Не может быть, этого просто не может быть, убеждал он себя, вбегая на площадку перед входом в лагерь. Кругом лежали трупы – растерзанные, опалённые и даже раздавленные суккубы, марилит, нальфешни, балоры. Но что-то было не так. Среди крови и ихора порождений Бездны отчетливо выделяются золотистые пряди и знакомый светлый камзол. Крик застревает где-то внутри. Кроули подлетает к телу и невидящими глазами смотрит на него, хватает за плечи, за руки, трясёт, шепчет - «Нет. Я не мог тебя оставить. Нет. Нет. НЕТ!!!» Он опускается на землю, прижимает к себе того, кого не уберёг, и кричит, воет, глухо рычит. Далеко за границами Нексуса по Гарему пылких грёз проносится смех. Жуткий, несмолкающий, захлёбывающийся. Его обладательница ещё не ведает, что смеяться ей недолго, ибо её интересы схлестнулись с интересами самой Госпожи-в-Тенях.***
- Кроули? Ты слышишь меня? Проснись! Это просто сон, просто дурацкий сон, слышишь! – Дей просыпается от криков, от того, что командор вздрагивает на походной кровати, весь в холодном поту, мокрый как мышь. Дейран хватает его за плечи и легонько встряхивает, пытаясь поймать мечущийся взгляд обезумевших глаз. - Дей... – командор рывками втягивает воздух, вцепляясь в плечи графа мёртвой хваткой, что оставит после себя почерневшие отметины на молочно-белой коже. Охрипшим голосом повторяет его имя снова и снова. - Тшшш, всё хорошо. Это просто глупый сон. Я здесь, я с тобой. Всё в порядке, Кроули... любовь моя. - Дей ласково касался спутанных мокрых прядей, покрывал невесомыми поцелуями затылок, шею, плечи. - Я оставил тебя и пропал. А когда вернулся - я опоздал. Дейран выбирается из-за спины графа и садится напротив. Изящные тонкие пальцы успокаивающе касаются зарубцевавшихся отметин на лице командора. Тот привлекает графа ближе, кладя шершавые ладони чуть выше поясницы. Они упираются лбами, и Кроули закрывает глаза. - Каждый день с любым из нас может что-то случиться, – еле слышно шепчет Дейран, – Тем меньше времени мы можем позволить себе думать об этом. Отпусти свой кошмар, и я здесь, сейчас докажу тебе, что мы оба живы. Что я живее всех живых, - Дейран не узнает себя. Никаких преград, никаких барьеров – только рвущееся изнутри необузданно-дикое желание. Лиловые глаза распахиваются. Даже в темноте Кроули замечает, каким изголодавшимся ведьмовским огнём зажглись глаза напротив, как сбилось дыхание, как его окатило сухим жаром, исходящим от стройного тела того, кого он держал в своих объятиях. А потом воспоминания о жуткой ночи бесцеремонно потеснили губы, хранящие вкус терпкого сладкого вина и изящные руки, жадно скользящие по багряной коже, умело крадущие боль и усталость, сковавшую мышцы, даря в обмен облегчение и наслаждение, тихим несдержанным стоном вырывающиеся наружу. Где-то под сводами пещеры вспорхнула летучая мышь и унеслась во тьму звёздной ночи. Мелодичный смех наполнил изящно обставленную комнатку во Дворце шёлковых теней.