Так больно мне не было никогда
23 мая 2023 г. в 15:00
Нам повезло, и у дома мы не повстречали толпу зомбаков. Но то, что на газоне было практически пусто, а кое-где и трава пробивалась из земли, меня немного насторожило.
Предчувствие нехорошее, я рванул к двери и, толкнув её, ввалился внутрь.
В доме было тихо, прохладно и пахло сыростью. Его явно давно не отапливали и не прибирали. Одного мимолётного взгляда на запыленный пол было достаточно, чтобы понять, что дом был заброшенным.
— Лекс, не шуми сильно, ладно? — положив руку мне на плечо, попросил Питер, — здесь слишком тихо для жилого дома, а вот зомби вполне могут где-то притаиться.
— Хорошо, — кивнул я, — но не думаю, что здесь кто-то есть. Иначе наверняка были бы заметны хоть какие-то следы.
Гадая, почему родители покинули дом, и куда они могли уйти, решил осмотреться в поисках чего-то полезного.
Подойдя к двери, которая вела в мою комнату, обнаружил, что та была заколочена. Это меня несомненно очень удивило. Что могло там произойти, что родители наглухо забили её? Решив не рисковать, не стал пытаться открыть её, а прошёл к их спальне.
Открыв дверь, я застыл в ужасе, чувствуя, как сердце больно сжалось в груди.
На постели лежали мои родители — мёртвые и, похоже, уже давно.
Слезы боли прыснули из глаз, а в горле появился колючий ком. Закусив ладонь, чтобы не напугать друзей, я заскулил и рухнул на пол.
Я так боялся сюда идти, переживая, что узнаю о смерти одного из них. Но я и предположить не мог, что они могли погибнуть оба.
В эту минуту мне не хотелось больше ничего. Ни жить дальше, ни сражаться с зомбаками за эту жалкую никчемную жизнь. У меня не осталось ни одного родного человека. Мне, как и Маркусу, как и Дилану больше некуда было идти.
В эту минуту единственным моим желанием стало: выйти на улицу и позволить вечно голодным тварям растерзать меня, только бы больше не чувствовать все ту боль, что сейчас разрывала мою душу и сердце.
— Тише, тише, — услышал я рядом тихий голос Дилана и ощутил его тёплые объятия.
— Их… больше… нет… — всхлипывая произнёс я, уткнувшись лбом ему в плечо, — их обоих… больше… нет…
— Тише, — погладил меня по волосам Дилан, — я понимаю, как тебе больно, мы все понимаем это. И мы поможем тебе и друг другу справиться с потерей родных нам людей.
— Спасибо… — прошептал я, ощущая объятия ещё двух друзей.
Мы все потеряли кого-то из близких и родных нам людей.
Мы не были ещё у Питера, но по его глазам я понял, что надежды застать кого-то в живых у него практически не осталось.
— Вы мне поможете? — чуть успокоившись и взяв себя в руки, спросил я у Маркуса и Питера.
— Конечно, — кинули оба, сразу поняв, что я имел в виду.
Натянув ворот свитера на лицо, я вошел в комнату и осмотрел трупы. Они не умерли от болезни или укусов. Как я понял, отец застрелил папу, а потом и себя. С его стороны у кровати лежал дробовик, с которым он часто ездил с приятелем на охоту.
Осмотрев и комнату, я заметил на комоде запылившуюся записку, которая была адресована мне.
» Сынок, хоть мы уже давно потеряли надежду, что ты выжил, и мы увидимся вновь, я все равно напишу эти строки для тебя. Если ты вдруг каким-то чудом спасся и читаешь эту записку, знай, мы с папой очень любили тебя.
Когда ты прочтешь эти строки, мы уже оба будем мертвы. Я знаю, что тебе будет больно. Но если ты жив, то живи дальше. Докажи этому проклятому миру, коим он стал, что ты намного сильнее и смелее нас.
Я знаю, что одному тебе будет сложно, но пойми, я не мог поступить иначе.
Папа заболел, и, я, конечно же, не смог допустить, чтобы он превратился в одного из этих кровожадных тварей. Но без него я бы сам жить не смог. Ты же понимаешь, невозможно жить без истинного. Поэтому я принял, может и трусливое, но на мой взгляд все же верное решение.
Прости меня, Лекс, но знай, мы всегда будем с тобой, в твоём сердце. Мы любим и гордимся тобой, сынок».
Дочитав записку до конца, я смахнул катившиеся по щекам слезы и, сложив её, спрятал во внутренний карман куртки.
— Как я и думал, — сказал я Дилану, вопросительно смотрящему на меня, — папа заболел, и отец избавил его и себя от мучений.
— Мне очень жаль, — искренне проговорил он.
— Спасибо, — кивнул я и поднял дробовик.
Отец прав, не время сейчас раскисать, как бы тяжело мне не было. Мы должны доказать, что сильнее. Мы должны выжить и очистить этот мир от мертвяков. Ради нас и наших будущих детей.
— Ты когда-нибудь держал в руке оружие? — спросил я Дилана.
— Нет, — покачал он головой.
— Я научу, — вложил я в его руку пистолет, — это не так сложно, как кажется со стороны.
— Ладно, — неуверенно произнёс он, — а почему ты не отдал его Нико или Фрэнки?
— У них есть те, кто все сделает, чтобы защитить их, — ответил я, подойдя к постели, — и чтобы парни не обещали, в первую очередь они будут спасать любимых. Поэтому нам следует учиться защищаться самим.
Вздохнув, я осторожно выправил простыни из-под матраса и замотал ими родителей. Как бы больно мне сейчас не было, но я должен был проститься с ними и похоронить.
— Мы нашли лопаты и вырыли яму на заднем дворе у забора под каким-то кустом, — сказал Питер, войдя в комнату.
— Это куст сирени, — тихо ответил я, — папа очень любил его. Ему там понравится.
Не в силах больше сдерживаться, я снова разрыдался и выскочил из комнаты.
Проходя мимо кухни, заметил, как Фрэнки и Питер проводили меня полным сочувствия взглядом. Кивнув им в знак благодарности, вышел из дома и прошёл на задний двор.
С каждой секундой проведённой в доме, мне все труднее становилось дышать. Переживая, что начнётся приступ панической атаки, я расстегнул куртку и оттянул ворот свитера. Стук сердца отдавался куда-то в горло, а по коже то и дело пробегал противный холодок. Мне казалось, что я только сейчас до конца осознал, что родителей больше нет. И от этого сердце сдавливало словно железным обручем. Казалось, что ещё чуть-чуть и я потеряю сознание. И чтобы этого не произошло, требовалось на что-то отвлечься.
Пройдясь по саду до искусственного озерца, когда-то нашего с папой любимого места, я ужаснулся его виду.
От воды шёл настолько тошнотворный запах, что мне с трудом удалось сдержать рвущийся наружу обед.
Камни по краям были покрыты чёрными пятнами, а пожухлая декоративная трава местами вытоптана и вырвана из земли. Закрыв нос рукавом куртки, я подобрал валявшуюся длинную палку и ткнул её в воду. От неожиданности чуть было не завизжал, как Фрэнки. Отшатнувшись от озерца, споткнулся о камень и плюхнулся на задницу. В воде плавало несколько трупов мертвяков, от которых и исходил этот «чудесный аромат».
Вскочив, я поспешил убраться отсюда как можно быстрее.
Вернувшись к предполагаемому месту захоронения, осмотрелся.
Куст сирени, у которого ребята вырыли яму, был ещё одним любимым местом папы. Летом отец выносил туда пару садовых кресел, и они вместе сидели под ним, пили чай и делились тем, как прошёл их день.
Сидя неподалёку, я всегда с любопытством и восхищением наблюдал за ними. Их нежные чувства к друг другу были для меня эталоном идеальных отношений. Я мечтал, что в будущем и у меня тоже будет такая счастливая семья: истинный муж, весёлые детишки и ещё небольшая пушистая собака.
Но то, что сейчас творилось в мире, в один миг разрушило все мои мечты, оставляя лишь надежду выжить.
— Ты как? — спросил подошедший ко мне Нико.
— Не знаю, — пожал я плечами, — во мне смешалось столько всего разного, что я просто уже не пойму, что именно чувствую.
— Я тебя понимаю, — обнял меня друг, — конечно, у меня большая часть семьи жива, но Санни… Так что я знаю, каково тебе сейчас.
— Мне жаль твоего братишку, — ответил я, уткнувшись Нико в шею, — но только поддерживая друг друга, мы сможем справиться с нашим горем.
— Угу, — всхлипнул он и крепче стиснул сеня в объятиях.
— Может парням нужна помощь? — предположил я.
— Нет, они сейчас уже выйдут, — ответил Нико, — я пришёл проверить как ты и поддержать.
Сказав это, он обернулся в сторону дома. На пороге показался Дилан, который придерживал дверь, пропуская Маркуса и Питера. Парни несли на досках, найденных в гараже, завернутых в простынь родителей.
Моё сердце вновь сковало железным обручем, отчего стало трудно дышать. Схватившись за Нико, я вновь разрыдался, не желая верить, что это все происходило на самом деле.
Сейчас я бы все отдал, лишь бы это оказалось страшным сном. А проснувшись вновь оказаться в тёплых объятьях папы.
Подойдя к яме, парни осторожно переместили тела в неё и взялись за лопаты, чтобы закопать их.
Упав на колени у края могилы, я до боли впился пальцами в сухую траву. Слезы ручьём стекали по лицу, капая и тут же впитываясь в землю.
Мне снова не хотелось жить.
Единственным желанием было взять дробовик отца и как он, пустить себе пулю в голову.
И только строки с просьбой жить дальше, останавливали меня от этого безумного поступка.
— Иди сюда, — подтянул меня к себе Нико и крепко сжал в объятьях, — давай, выплачься, тебе это нужно, — поглаживая по волосам, шептал он, — а потом станет легче, вот увидишь.
Послушав друга, я вцепился в его куртку и, уже не сдерживаясь, разрыдался ещё громче.
Сколько я так проревел, я не знал, но когда слез уже не осталось, я отлип от Нико и взглянул на могилу.
Друзья очень даже постарались, и могила выглядела небольшой и аккуратной.
— Вот, я нашёл у вас в доме, — протянул Фрэнки небольшой букетик из искусственных цветов.
— Спасибо, — благодарно кивнул я и, взяв цветы, разместил их возле импровизированного креста, который сколотили Маркус и Пит.
Попрощавшись с родителями, при поддержке друзей вернулся в дом.
Уложив меня на диван и укрыв пледом, Ник и Фрэнки отправились на кухню приготовить ужин.
Дилан остался со мной, чтобы разговорами хоть как-то отвлечь от печальных мыслей.
— Лекс, Ди, мы с Маркусом решили вдвоём сходить ко мне, — заглянув в комнату, предупредил Питер, — так будет быстрее. А когда вернёмся, решим, что будем делать дальше.
— Хорошо, — приподнялся я, — только будьте осторожней, ладно.
Как бы плохо мне не было, но долго валяться на диване мне не позволила совесть. Взяв себя в руки, вместе с Диланом отправился на кухню.
— О-о, вкусно пахнет, — довольно сказал Ди, присев на стул, — мы можем чем-то помочь?
— Мы нашли кое-какие запасы, — кивнул Нико, — в основном консервы, макароны и крупы. Мы сварили спагетти и добавили туда мясо. Ещё приготовили фасоль с томатным соусом. Можете нарезать сосисок, мы добавим их туда, будет очень вкусно.
— Жаль, что нет яиц и молока, а то бы мы испекли булочек или панкейков, — вздохнул Фрэнки, — муки вот много, а использовать никак.
— Вы столько наготовили, а я и не знал, что есть электричество, — удивился Дилан.
— У нас в подвале генератор был на всякий случай, — объяснил я, — Маркус и Питер наверно нашли и подключили.
— Точно, — улыбнулся Нико, — и теперь даже тёплая вода есть, кто хочет может ополоснуться.
— О, я был бы не против, — согласился Дилан.
— Я думаю всем стоит помыться, — кивнул Фрэнк, — ну, кроме Лекса, он уже принимал душ.
Приготовив ужин, друзья по очереди сходили помыться, и мы разместились в гостиной.
В ожидании парней, мы болтали о всякой ерунде, лишь бы не думать о плохом. Однако, чем дольше они не возвращались, тем тревожней становились мысли.
На улице уже стемнело, а их все не было. Фрэнки, как и мы все, переживая, что что-то случилось, тихо поскуливал, уткнувшись Нико в грудь.
Мы уже стали подумывать, не пойти ли нам на поиски парней. Сидеть и ожидать их возвращения давалось очень тяжело, особенно Нико и Фрэнки.
Парни вернулись когда уже наступила ночь. Услышав их голоса в коридоре, мы наконец-то смогли успокоиться.
Как оказалось, по дороге назад они наткнулись на группу зомбаков, и им пришлось искать обход. Но и там не обошлось без встречи с ними и им все же пришлось разделаться с мертвяками. Так как парни были забрызганы гнилой плотью и кровью, для начала отправили их в ванную. А сами пошли накрыть на стол.
После ужина, снова расположившись в гостиной, мы обсудили, что будем делать дальше.
У Нико и Фрэнки родители были живы, и они могли вернуться домой. Маркус, оставшись один, наотрез отказался посетить квартиру, где они жили с братом и Фрэнки предложил пока переехать к нему. Конечно же, альфа сразу согласился, хоть и переживал, что отец Фрэнки будет против.
У Питера родители ещё за два года до тех событий переехали в другой город из-за работы отца. Здесь он остался жить, как и Маркус, у старшего брата и его мужа. Как оказалось, оба были живы, но у них был годовалый ребёнок, что делало их выживание ещё сложнее. И Питер решил, что не станет навязываться и садится им на шею. Для начала он поживет у Нико, а затем они вместе найдут себе жилье.
Пустых домов и квартир сейчас было много, и можно было выбрать любой более-менее уцелевший и, укрепив его, поселиться там.
Мы с Диланом решили тоже подыскать себе совместное жилище. В доме, где погибли мои родители, я оставаться не мог. Мне казалось, что я сойду с ума, если побуду здесь хотя бы пару дней. Поэтому, переживая, как бы нам не пришлось голодать, мы кое-как распихали по рюкзакам и карманам найденные съестные припасы, чтобы все забрать с собой.
На ночь мы все разместились в гостиной. Нико, Фрэнки и Дилан улеглись на разложенном диване. Я устроился на двух, сдвинутых вместе креслах. А Питер и Маркус, притащив из подвала найденные запасные подушки и одеяло, легли на полу.
Как и ожидаемо, в эту ночь меня мучили кошмары о родителях и я, проснувшись в холодном поту, еле-еле смог прийти в себя.
В комнате было так темно, что я кое-как различал, где спят парни. Осторожно ступая, чтобы не разбудить других, прокрался в сторону кухни чтобы взять воды. Но дойти до неё я не успел. Затормозив в нескольких метрах замер вжавшись в стену. Из неё доносились неприличные приглушённые стоны и пошлые шлепки голых тел.
Кто-то из друзей сейчас занимался там сексом и, судя по голосу, это были Маркус и Фрэнки.
Во время проживания в бункере эти двое первый раз умудрились переспать так, что действительно никто ничего не заметил. И об этом мы узнали от краснеющего, но ужасно довольного Фрэнки.
Да и в последствии у них как-то получалось заниматься сексом без единого звука.
Но сегодня, спрятавшись и понадеявшись, что сюда никто не припрется, они позволили себе немного пошуметь.
Фрэнки, постанывал хоть и тихо, но так сладко, что меня моментально бросило в жар.
Из нашей компании я был единственным девственником и даже ещё ни разу не прикасался к себе. Мне было неведомо то удовольствие, что сейчас получал друг, и я как-то особо и не думал об этом никогда. Я даже толком не возбуждался ни разу в жизни. Парня у меня не было, во время течки я принимал подавители, порно ни разу не смотрел. Поэтому и повода для возбуждения никогда и не было.
Но сейчас, когда я стал свидетелем чужого секса. Когда услышал их стоны и шлепки голых тел. Я за пару минут, сам того не желая, возбудился так, что ощутил, как смазка тонкой струйкой потекла по внутренней стороне бедра.
Тихим, но быстрым шагом я добрался до туалета и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной. Сердце бешено колотилось в груди, а дыхание стало прерывистым. Просунув руку в штаны я огладил своё возбуждение и, не сумев сдержаться, издал тихий стон.
Вчерашним утром я очень сильно ошибался, когда полагал, что приятнее освежающего душа ничего нет.
Наплевав на то, что потом мне будет стыдно, и я, возможно, не смогу нормально смотреть друзьям в глаза, стянул штаны с бельем и обхватил ладонью болезненно-возбужденную плоть. Зажав другой рукой рот, я быстро заскользил по ней, получая от этого невероятное удовольствие.
Оргазм накатил так быстро и неожиданно, что, я не удержавшись, рухнул на пол, при этом больно ударившись об дверь головой. Но в этот момент мне было плевать на это. Прикрыв глаза, я пытался восстановить дыхание, ловя отголоски первого в моей жизни головокружительного оргазма.
Этот день был очень напряжённым для меня, как в физическом, так и в моральном плане. Смерть родителей сильно подкосила меня и подавила желание жить. Но эта сексуальная разрядка, хоть и случилась совсем не в подходящее для этого вовремя, все же хоть немного помогла вернутся к жизни.
Отдышавшись, я быстро привёл себя в порядок, протёр пол, удалив улики моего ночного развлечения, и прокрался на свое место. Размышляя, о том какие новые ощущения я сегодня испытал, услышал, как тихо вернулись Маркус и Фрэнки.
Теперь я понимал, почему они, рискуя быть застигнутыми в самый интересный момент, все же уединились на кухне.
Это было ни с чем несравнимое удовольствие, и мне впервые в жизни отчаянно захотелось, чтобы и у меня появился парень. Но из-за того, какими сейчас были условия жизнь, боюсь это произойдёт очень нескоро. А может и не произойдёт никогда.
Раздумывая над этим, я и не заметил, как провалился в сон.
Проснулся я от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза, я встретился с тёмным хищным взглядом.
На улице уже начало светать, и мне удалось разглядеть ухмылку на незнакомом лице. Я даже не успел вскрикнуть от испуга, как последовал удар, и мир погрузился во тьму…