Меня так манит бездна медом

Спустя 3 дня Девушка больше не работала с Разумовским. Деньги она продолжала зарабатывать со своей старой работы, хоть они пока не нужны были ей здесь. С работниками Сергея она не пересекалась и не общалась, но иногда, когда выходила на улицу или просто за кофе, она понимала, что о ней думают что-то нехорошее. Неужели Птица что-то про нее наболтал? Она много плакала из-за этого. Сергей скорее всего ничего не говорил, а люди сами себе что-то надумали. Не зря же человек ее с работы уволил. На третий день в конце рабочего дня, когда уже было почти 10 часов, он позвал ее к себе в офис. Пришлось идти. Да вот только Карина снова плакала из-за плохих мыслей. Умывшись холодной водой, Раевская поднялась к нему. Начинать снова войну тот не собирался, он лишь отошёл к окнам и встал к девушке спиной. Интересно было, что она будет говорить? А может опять попытается спровоцировать? Хотя, в этой ситуации вряд ли. Разумовский понял, что она плакала. Значит всё-таки задел. Он и добивался этого. Правоту доказал, девушка теперь не в авторитете. Было ли ему жалко её? Абсолютно нет. Он сделал то, что считал нужным. — Я доказал свою правоту, — он развернулся к ней лицом. — Нынешний сотрудник не справляется со своими обязанностями. Его я отстранил тоже. Найду другого. Также сейчас о тебе ходят разные слухи, — Раевская смотрела в пол. Теперь боится и в глаза посмотреть? Правильно, потому что Сергей унизил её своим поступком, обидел. Он стремился к этому, он сделал. — В глаза боишься посмотреть? — снова провоцирует? Снова хочет вывести на эмоции? Птица внимательно наблюдает за Кариной. Что же она скажет и как будет действовать? Унижает, убивает одними лишь словами. Раевская терпела, а когда он сказал про работу и слухи, так вообще глаза снова наполнились слезами. Она не вытерпела такого унижения. Зачем он так с ней? Девушка подняла взгляд и посмотрела в его хищные глаза. — Радуешься? Победил, да? Но теперь все думают, какая из меня всё-таки хуевая работница. Хотя это я постоянно им все приносила, я постоянно куда-то ездила, что-то помогала, проверяла. Я везде была с ними! Понимаешь?! — слезы лились ручьём, а голос перешёл на крик. Карина высказывалась и подходила к нему ближе. Хотелось больно ударить его, но это будет против правил. — Я разве такое заслужила?! Разумовский скрестил руки на уровне груди и наблюдал. — Бедная, потратила своё время на них, везде каталась. Да мне похуй, что ты там делала, сколько сил ты потратила. Мне похуй. Я захотел, я сделал. Девушка плакала, но слёзы на Разумовского никак не действовали. Его это даже больше вводило в кураж. Она плачет и повышает голос — значит ей обидно, это самое главное. Опять он словно орел смотрел на свою добычу свысока. Только вот теперь он не наблюдал, а уже напал и вцепился своими длинными лапами в свою жертву, убивая. — Давай, поплачь ещё, мне это так нравится. Я выше тебя, — он подошёл к ней ближе и нагнулся. — Сильнее и умнее. Если я захочу, то из тебя сделают мышь, которая будет сидеть в углу. Я это сделаю, хочешь? У них я в авторитете, а загнобить девушку для них не составит труда. Хочешь, я устрою тебе это? — он обошёл её и встал со спины. Теперь она точно не в выгодном положении, хищник вцепился когтями. — Ну давай, — Разумовский нагнулся к её уху, а голос перешёл на шёпот. — Скажи что-нибудь? Мне будет очень интересно узнать твоё мнение. Злость кипела внутри. С каждым его словом она кипела внутри нее. Каков нахал, нужно было что-то делать. Карин ловко вывернулась и шлепнула его ладонью по щеке. Будет знать, как обесценивать и обижать её, а потом выбежала из офиса. Разумовский зашипел. Но больше не от того, что ему прилетела пощёчина, а потому что вывел её из себя. Да! у него получилось. Видимо он настолько сильно её задел, что Раевской пришлось его ударить. — Сучка, — Птица лёг на кровать. Самодовольство переполняло. Похуй, куда та побежала, главное он вывел её из себя. Выскочив из офиса, она побежала к лифту и, спустившись на первый этаж, выбежала на улицу. Там уже темно, а с ней все будет нормально. Он в ответе за неё, так пусть теперь и огребает от Волкова. Охранники молча наблюдали за девушкой и ничего не предпринимали, пока та, отойдя от башни на пять метров, не упала из-за неровной плитки и не поранила ногу. Глупо получилось. Карина доковыляла обратно до дверей и села около входа на диване. И что теперь делать? Надо бы вызвать такси, но только все вещи оказались в комнате. Наблюдая за девушкой, один из охранников все-таки набрал Разумовского. Птица особо не торопился. Это будет для неё отличным уроком. — Сильно ушиблась, да? — Сергей сел на корточки перед ней и посмотрел на Раевскую. — Посидишь тут до утра? — Отстань. Пожалуйста. Пришёл, чтобы поиздеваться снова? Мне уже похер на всё, — нет. Ей было не похер. Она устала, хотела есть и была напугана. Тем более вместе с ногой болел еще и локоть. Она хотела домой. В тёплую постель и душ. А ещё бы поесть не мешало. — Похер? Ну хорошо. Удачи и спокойной ночи, — дальше мужчина просто встал и пошёл обратно в лифт. Не хочет, пускай сидит. Отличный воспитательный процесс, заодно подумает над своим поведением, может что-то умное в голову придёт. Это была манипуляция, в чистом её виде. Разумовский знал, что та сейчас попросит его вернуться, поэтому уходил не очень быстро. Пускай посидит. У инфекции будет больше шансов убить девушку. — Помоги. Пожалуйста, — голос был такой жалобный, дрожащий. — Готова, — сказал сам себе Разумовский и направился к ней. Девушка сейчас выглядела так напугано, что кажется, она уже и забыла о сегодняшнем конфликте. — Идти можешь? — спросил Разумовский. — Хотя, что я спрашиваю? — не церемонясь, он без спроса взял девушку на руки и направился в сторону лифта. Нравилось ли это самой девушке, Сергею было неинтересно. Его первоначальная цель была просто доставить её до офиса. Карина была лёгкая. По сравнению с силой мужчины, она казалась ему пушинкой. Уже сидя в офисе она могла спокойно выдохнуть. Осталось принять душ и лечь спать. — Сейчас я дам тебе вещи, примешь душ и ляжешь спать. У меня. А еще ногу обработаю. От слов Сергея она впала в ступор. Примет у него душ, потом обработает ногу… И Все это после того, что было днём. Взяв принесенную черную футболку, она ушла в его ванную комнату. Девушка закрылась и сняла с себя всю одежду. В душевой кабинке Карина намочила волосы и взяла какую-то Серёжину шампуньку, которая вкусно пахла. На самом деле у Птицы просто не было выбора, он обязан был ей помочь и обработать раны. Даже после всех конфликтов, которые произошли сегодня за день, Сергей помогал. Для него все эти стычки ничего не значат, так, внести краски в скучную жизнь. Ему и самому бы не мешало помыться уже. Спустя время девушка вышла из душа, и Сергей попросил ее сесть на кровать. Он достал из шкафа на кухне аптечку, чтобы обработать рану. Не особо серьёзно, жить можно, но меры принять всё равно нужно. Рана уже покрылась небольшой корочкой из-за свернувшейся крови. Сергей намочил ватку в перекиси и приложил к ноге. Следом он обработал йодом и наклеил пластырь. От вида аптечки нога стала болеть еще больше, а когда Сергей и вовсе стал обрабатывать, она зажмурилась и дёрнула ногой. Сильно щипало. — Я думаю, урок ты усвоила, — мужчина встал с пола и собрал предметы из аптечки, следом унес всё обратно. — Ты, наверное, есть хочешь, — он сходил на кухню и принес остатки китайской еды. А потом посмотрел на время в телефоне. Доставка еды, где он заказывает, уже закрыта. А где-то еще заказывать он не хочет. Идти никуда не хотелось. Даже в такой ситуации. Карина просто села чуть удобнее на кровати и осмотрела еще раз комнату. Да… Намного лучше, чем у нее. Да и кровать больше. — Если хочешь, можешь остаться тут, я всё равно ещё спать не собирался, — предложил ей мужчина и пошёл в душ. Девушку он не прогонял, потому что та ему пока не мешала, тем более у неё болела нога. Когда он ушел, Карина посмотрела на контейнеры с едой и решила, что есть она это не будет. Просто не хочет. Ей бы сейчас чего-нибудь простого, чего-нибудь «русского.» Поэтому Карина высушила волосы своим полотенцем, заплела их в косу. Полотенце она повесила на открытую дверцу шкафа, а потом снова вернулась на кровать. Что делать дальше она не знала. Спать от перевозбуждения не хотелось. Выйдя из душевой кабинки, мужчина вытер себя полотенцем, надел чистые боксеры и шорты, а вот взять другую футболку забыл. Ну ничего страшного. Руками уложил волосы, получилось как-то безобразие. Похуй, всё равно потом высохнут. — Ты сдохнешь не от заражения крови, а от голода. Правильно делаешь, — Разумовский заметил полные контейнеры. — Я тебя не понимаю. То тебя не устраивает, что я к тебе плохо отношусь, то не устраивает что забочусь. Я бы мог вообще всё нахуй бросить и не помогать тебе, — чтобы лишний раз не смущать ее, он надел на себя чистую футболку. — Ешь давай! Иначе сейчас насильно запихаю. — За ночь не умру. Сам ешь, а я пить хочу! Принеси воды. — Ну нихрена себе! — возмутился Птица. — Я тут тебе официантом не нанимался, кран на кухне, хоть обпейся, я тебе ничего приносить не собираюсь, — Разумовский лёг на кровать и взял в руки телефон. — И так больно много для тебя чести. На его слова Карина лишь вздохнула и ничего не сказала. Когда он лёг на кровать, она сходила и попила воды на кухне. Потом снова вернулась на кровать и все-таки решила поесть. Оказался вкусным салат с огурцами и морковью. Потом она также аккуратно отнесла это все в мусорку и легла на подушку уже с телефоном в руках. В соцсетях ничего интересного. Повисло молчание. Сергей сидел в инстаграме, ему было не до Раевской. Девушка молчала, Разумовский тоже. Он и не особо нуждался в разговорах. Зашёл в какую-то игру, но спустя пару минут выключил телефон. Стало скучно. Зачем-то сел ближе к девушке и протянул той пачку сигарет. — Будешь? — спросил он, достав одну сигарету. Карина аккуратно достала одну, после её поджигания, девушка подошла к окну, затягиваясь табаком. Из панорамного окна веет свежим воздухом. В голове одна мысль. Что теперь будет? Разумовский тоже отошёл к окну и прикурил себе, затягиваясь. Скоро в этой комнате провоняет сигаретами всё. В комнате тускло от лампы на тумбе. На улице светло от огней города. Время уже почти полночь. Спать Разумовский пока не собирался, завтра воскресенье, а это значит, что можно поспать подольше. Птица смотрел на то, как курила Раевская. А курит ли она вообще? Даже не закашлялась ни разу. Уже на опыте, либо просто курит за компанию. — Возле бассейна ты была смелее и разговорчивее, особенно когда голая из воды вышла, — это что, опять провокация? Скандалить и выяснять отношения тот не хотел, ему интересна реакция девушки. — Ты не думай, у меня даже после дикой пьянки память хорошая, — выдохнул дым в сторону девушки. От его слов она чуть засмеялась и затянулась сигаретой. Да, она была смелее, не то что сейчас. — Поздравляю, мне бы такую хорошую память, как у тебя. А вообще, меня надо разговорить, чтобы я смелая была. А тогда возле бассейна… Ну просто был такой момент, — Карина была из тех, кто до последнего будет сидеть в стороне, пока не привыкнет компании или не поймёт, что ей тут комфортно и можно что-то творить. Сергей просто был пьян, а у неё такое настроение. Озорное. Вот и поговорили, вот и показала. — Интересно, — сказал Сергей и, сделав последнюю затяжку, выкинул окурок в урну. — А если бы я всё-таки зашёл? — и к чему весь этот диалог? Разумовский хотел кое-чего добиться и получить, именно поэтому и начал говорить об этом. Смотрел, как Раевская курит, подошёл чуть ближе, чем был изначально. — И почему в нашем споре ты сразу начала указывать на мои постельные достижения? Имею полное право ими гордится. А вот это, — Сергей указал на засосы на шее. — Я этим не хвастаюсь, просто деть некуда. Пора бы ту отправить к себе в комнату, но Птица этого не делает. Он хочет с ней поговорить. — Просто захотела, — Раевская засмеялась и потушила сигарету, выкинув её. Карина протянула руку и провела ею по его шее, по местам, где были засосы. — Это можно скрыть обычной пудрой или другой косметикой. От жеста девушки по телу Разумовского пробежали мурашки. Её рука так нежно провела по его шее, что он прослушал, что та сказала. — У тебя такие руки нежные, — всё, кажется мужчину понесло не в то русло. Он стоял близко, прямо напротив Раевской. — Ты можешь, пожалуйста, ещё раз так рукой погладить? — теперь точно занесло не в то русло. Руки у нее нежные, каждый вечер перед сном она мажет их кокосовым кремом. Без лишних слов девушка снова коснулась его шеи рукой и провела по ней, плавно переведя руку на его щеки. Мягкая кожа, не хуже, чем у неё. Пока гладила, смотрела в его глаза. Наблюдала, как Серёже это нравится, как он ластится словно кот. — Ещё? — сейчас она снова вернула руку с лица на шею, и ещё раз провела по засосам. Интересно, а это больно? Было приятно настолько, что меньше чем через минуту Разумовский возбудился. Почему он это позволяет? На вопрос не ответил, просто взял её руку и провёл по своей шее, мол, не останавливайся. «Нет, почему именно сейчас?» — думал про себя мужчина, ощущая свой вставший член. Благо, сейчас не должно быть заметно, тем более она сейчас увлечена совсем другим делом. Ей нравилось это. Нравилось доставлять ему такое удовольствие. Ведь по сути такое невинное действие даёт уже свои плоды. Серёжа весь изнывал от возбуждения, Карину это заводило и она не хотела даже останавливаться. Она уже видела и его стояк, и без футболки и всё это за несколько дней? Слишком всё странно, химия какая-то. Он очень хотел это сделать, но не мог, не мог себе такое позволить. Девушка сама должна догадаться и сделать то, что он хочет. Прикусил губу и втянул воздух через рот. В этот раз точно не прекратит, ничто не остановит. Всё ещё сдерживается, чтобы не сорваться. От возбуждения внизу живота уже больно. — Боюсь, что в этот раз меня ничего не остановит, если этого не сделаешь ты, — предупреждение. Кажется девушка должна понять, что только она способна это остановить, убрать руку, пойти спать к себе в комнату, но Разумовскому мало. — Остановишься? — спрашивает он, но этого не хочет. Пусть продолжит. В комнате стало слишком жарко. Или это только рядом с Раевской так? Захотелось снять футболку. На вопрос не ответила, лишь добавила вторую руку и поглаживала его щеки, массировала шею и плечи. В который раз она задаётся вопросом, а можно ли? Карину тянет к нему. Она чувствует тепло, разливающееся по всему телу и особенно внизу живота. Бельё вот-вот намокнет и это надо бы прекратить. Но невозможно. Невозможно оторваться от его мягкой кожи, а он не хочет отрываться от её нежных рук. Мужчина просто закрыл глаза, концентрируясь на руках девушки, которые так нежно его поглаживали, было так приятно. Когда она касалась его шеи, то Разумовский чуть ли не стонал, просто сдерживал себя. А ведь назад дороги не будет. Либо сейчас всё прекратить и победит здравый смысл, либо продолжить. — Что ты хочешь, чтобы я сделала? — мягким голосом произнесла она. — Это неправильно, ты должна закончить это, — Сергей был на развилке между двумя решениями. Жаль, что в этот раз победил не здравый смысл, слишком долго он себя сдерживал, когда-нибудь это должно было произойти. Нагнулся к девушке ближе. Глаза светились. Медленно приблизился к её шее и легко лизнул кончиком языка. От этого действия член содрогнулся от возбуждения. Теперь никаких границ точно нет. Не может себя контролировать и кусает, несильно, но ощутимо. На месте не останется следа, затем языком приходится по месту укуса. Как только его горячий язык коснулся её шеи, тело девушки будто пронзило током. Такие чувства для неё в новинку и она хочет большего. Намного. Если та хочет, она это сделает. Девушка сама его поцелует, если так посчитает нужным. Птица не сможет преодолеть такую преграду. Отстраняется и смотрит Раевской прямо в глаза, словно пьяным от возбуждения взглядом. Он хочет больше, но нужно разрешение. Сам не спросит, просто смотрит в глаза. Раевская подойдя к нему ближе, приподнимается на носочки и мягко целует в губы, всё также кладя руки на его лицо. В один миг от этого её трусики становятся влажными, а тело теплеет от нарастающего возбуждения. Боже, как она его хочет. Этот небольшой поцелуй и нажал на спусковой крючок в голове Разумовского.Теперь назад дороги точно нет, он не остановится, какой бы здравый смыл не пришёл ему в голову. Теперь в его голове совсем другие мысли и желания. Похуй, что будет завтра, главное то, что происходит здесь и сейчас. Ночью, в тусклой комнате. Всё произошло слишком быстро. Птица толкает девушку на кровать и тут же оказывается сверху. Лампа тут больше не нужна, поэтому Сергей её выключает, чтобы лишний раз не смущать Раевскую. В этот раз целует уже сам. Ни страстно, ни жёстко, как он обычно любит. Глубоко, проходит кончиком языка по её губам. Температура в его теле поднимается быстро. Он снимает с себя футболку и вновь переходит к губам девушки. Такие нежные. Она не замечала ничего вокруг, ее руки устроились у него на шее, гладила его затылок, перебирала мягкие волосы. Старалась отвечать на поцелуй, но было слишком быстро. Сейчас было абсолютно ничего не важно. Он немного прикусывает нижнюю губу, и опускает свою же руку на член, сжимает, и от этого тихо стонет девушке в губы. Не разрывает поцелуй, чтобы отвлечь, а сам кончиками пальцев задирает ее футболку и проводит по животу. Такая нежная кожа. Слишком жарко. Кажется, разумовский потёк. от поглаживаний вернулся к поцелую и сунул руку себе в шорты, обхватывая твёрдый от возбуждения член. Действительно, на головке много смазки. Проводит вверх-вниз и опять тихий стон. Ничего такого не происходит, но Сергею снесло башню. Кусает в шею, на этот раз сильнее. Рука его медленно опускается по телу Карины, пока не доходит до трусиков, приподнимает резинку и рука уже поглаживает там, где не позволительно. Они мокрые, он чувствует это своими пальцами. Целует в этот раз уже грубо, языком проникая в рот девушки. Карина тихо мычит в поцелуй, наслаждаясь прикосновениями парня. Кружится голова от переизбытка чувств и эмоций. Раевская крепко прижимает его к себе насколько может, покусывает его губы, не слишком сильно оттягивая. Она позволяет ему трогать и ласкать её тело, особенно эрогенное место. Она видит, как ему хорошо, как он еле держится. Размер его члена выглядел внушительно, поэтому для начала она просто обхватила его рукой и чуть сжала мокрую головку. Сергей дёрнулся и толкнулся вперёд, когда её рука коснулась члена. Он просто навис над ней и уткнулся в шею, постанывая, Когда девушка задевала чувствительное место на головке. Прошибало током, а по телу шли мурашки. Тут же на пальцах оказалось большое количество смазки. Интересно, а это у всех девушек так, или только у Карины? Просто с теми, с кем у Разумовского был секс, он ни разу не замечал такого. Хотя, понятно почему. Ему больше хотелось доставить удовольствие себе, нежели девушкам. Сейчас всё наоборот, Сергей не только о себе думает. Он медленно делает круговые движения вокруг клитора, размазывает смазку и постанывает, когда Раевская сжимает член у головки. Всё слишком нежно, на него это не похоже, но и сделать грубо Разумовский тоже не мог, он боялся, что сделает девушке больно. Как следует размазал смазку и медленно начал вводить в Карину средний палец. Без разрешения. Мужчина старается сделать всё максимально медленно и безболезненно. От его пальцев Карина чуть вздрагивает и останавливается, немного привыкая. После сама двигается ближе, а одну его руку кладет на свою грудь, чтобы Серёжа сжал ее. Вторая ее рука все также продолжает массировать его возбужденный орган. В её глазах можно было прочитать все её желания. В них был огонёк страсти, задора, она хотела его и очень сильно. Кажется, та тоже боится, что он сделает ей больно. Птица был осторожен. Чувствовал, какие тугие стенки внутри, нужно как следует растянуть. — Всё нормально? — он переживал. Остановил движение. — Тебе не больно? Мне продолжить? После ее кивка, Разумовский не разрывал поцелуя и продолжал засовывать палец глубже. Внутри было влажно. Предэякулят сочился из головки, было слишком приятно. Начал медленно двигать пальцем внутри. Всё также туго, но спустя пару минут, добавил не торопясь второй. Видимо, девушке это нравилось, потому что с её губ всё чаще начали срываться стоны. Разумовский и сам постанывал, когда Раевская сжимала член и водила рукой вверх-вниз. Это было так сладко и так мучительно, когда он дразнил её. Хотелось поскорее получить долгожданную разрядку, но видимо с Серёжей это будет долго и медленно. — Ммм, — промычала Карина, давая понять о том, что она уже готова и хочет поскорее начать. Она уже вся истекала и жаждала его. Хотелось громко стонать, но она боялась, что их услышат. Птица растянул девушку как следует и ускорил движение пальцами, входил на всю длину. И когда с её губ сорвался громкий стон удовольствия, то заткнуть девушку пришлось грубым поцелуем. Трахал её пальцами, а головка члена тёрлась о её живот, размазывая вытекшую смазку, которая появлялась вновь. Безумно приятно. Сергей целовал её грудь, облизывал соски и немного прикусывал. Сделал в порыве страсти засос на ключице. Кажется, девушка была на взводе и с минуты на минуту должна была кончить. Карина сдерживалась, она насаживалась на пальцы и чувствовала, как текла собственная смазка по бедрам. Разумовский был умелый любовник, в чем она убеждалась с каждым его действием. Любая из девушек хотела бы быть сейчас на ее. — Я хочу тебя. Пожалуйста… Ему самому безумно хотелось взять её прямо на этой кровати, входить плавно и на всю длину. От этих мыслей Сергей прикусил губу. — Прости, я не могу этого сделать, — шепчет, дыхание сбито, внизу живота чуть ли не узел завязали. Пальцы всё также входят в девушку, то ускоряя, то сбавляя темп. Её тело, её реакция, всё сводило с ума. Укусы Разумовского настолько страстные и мокрые, что он, представив ощущения девушки, чуть не кончил. Карине крышу сносит от его стонов. Девушка шепчет парню на ухо. — Я скоро от тебя с ума сойду, — она уже не знала куда себя деть, вся извивалась под ним, не хотелось этого заканчивать, хотелось, чтобы такой момент длился вечно. В комнате стало безумно жарко и жар этот исходил от них. Хочется закончить, безумно хочется, но сначала она. Медленно вытаскивает пальцы, которые были мокрые от смазки, размазывает всё, и вновь вставляет. А её дыхание. Оно настолько сбилось, что иногда, на вдохе, получался стон. Разумовский сейчас очень нежный и страстный. В прямом смысле, от него сейчас пахнет сексом, как бы это странно не звучало. Эта ночь обоим запомнится надолго. Карину не волновали оставшиеся отметины на шее, их легко можно будет скрыть. Укусы почти не чувствуются из-за страсти, нахлынувшей на них. Искусал себе губы, когда Раевская водила рукой по члену. Сегодня утром всё будет по другому, но сейчас желание берёт своё. Внутри девушки теперь не так узко. Смазки слишком много, кажется, запачкали постельное белье. Девушка чувствовала, как твердеет его член, какая горячая становится головка, это значит он на пределе, и она решает ему немного помочь, сжимая его и томно простонав. Внизу уже все горело от активных действий со стороны Серёжи, Раевская хотела сжать ноги все сильнее и от этого было хорошо им обоим. Оргазм был близко. Разум словно покидал её, не хотелось думать ни о чем другом, только о Серёже, который сейчас стонал над ней и трахал её. — Кончай! — это не просьба, а именно приказ. Ускоряет движение пальцами и смотрит на девушку взглядом хищника. Он почти кончил, но вовремя остановил руку девушки. Нет, сначала она. Всё также ускоряет движения и облизывает шею. Слишком много страсти. Возвращается к губам и резко впивается в них поцелуем. Кусает, следом лижет языком. — Кончай, — шепчет мужчина ей в губы и тихо стонет, когда девушка вновь задевает головку. В комнате смешиваются два стона. Ей кружит голову от близости, в воздухе витает аромат любви. Она видела, как он старается не кончить раньше неё. Видимо ему это так важно. Закончить первым он себе не позволит, дело принципа. Больше не целует. Движения внутри делает резкими и грубыми. Вот она, грань между нежностью и грубостью, когда Сергей в любой момент мог измениться. И он изменился. Слишком долго терпит. На её живот из головки медленно стекала смазка. Словно сучка сейчас течёт и ничего не может с этим сделать. Смотрит на то, как девушка сходит с ума от его действий. Даже в темноте видел влюблённый взгляд девушки. Разумовский просто отличный любовник, он это знал. Любая готова залезть к нему в постель, отдать себя ему в любом виде. Мужчина этим пользуется. За столько времени и столько половых партнёрш, которые выстанывали его имя, пока он трахал их, самооценка поднялась чуть ли не до небес. Вот отсюда он так себя любит. Он знает, что он морально урод, но ведь этому уроду даёт каждая, даже не ломается. Самовлюблённый моральный урод, зато красивый. Она стонет одновременно с Разумовским. Девушка откидывает голову и зажмуривает глаза, сжимает руки в кулаки и чувствует, как стало мокро внизу. Она кончила и мгновенно стало жарко, появилась приятная усталость, а сердце билось так быстро, что готово было выпрыгнуть из груди. Карина сразу расслабилась, ногами она крепко обхватила его бёдра и чуть толкнула на себя, чтобы было ещё ближе. Хотя ближе уже некуда. Он и так уже рядом с ней настолько, насколько это возможно. Птица навис сверху над Раевской. Обхватил свой член и начал быстро водить вверх-вниз. Тело сводило от возбуждения. Рука была мокрая от смазки девушки, так теперь ещё и от его собственной. Тихо застонал и уткнулся девушке в шею. Кончил ей на живот. Еле удержался от нахлынувшего удовольствия и чуть не упал на Карину. Член дёргался и испускал из себя сперму. Её было много. Пару капелек медленно стекали с её тела прямо на постельное белье. Отходил минуты две. Наконец свобода от оков возбуждения. Низ живота побаливал от прошедшего оргазма. Дотянулся до тумбочки и достал оттуда салфетки. Аккуратно вытирал следы своего семени с тела девушки, чтобы ничего не потекло дальше. Провёл по члену рукой снизу вверх, из головки вытекла маленькая капля с остатками, вытер её. Кинул использованные салфетки на пол и лёг на кровать, пытаясь прийти в чувство после произошедшего. Было жарко, а в комнате пахло спермой. Слишком душно, даже окно не помогает. Надел на себя трусы, которые в порыве страсти сняла с него Карина и подошёл к окну, достал из пачки сигарету и закурил. — Я думаю, тебе надо сходить в душ, а потом иди в свою комнату, — даже не повернулся в её сторону. Как только он отошел от неё, Карина встала с кровати и собрала свои вещи. Теперь она наполовину не девственница. — Тебе тоже стоит сходить ополоснуться. Я знаю, что мне надо уйти, — холодный тон. Она всё понимает. Девушка зашла в ванную комнату и быстро зашла под душ. Сразу стало так хорошо от прохладной воды. Тело горело и надо было его остудить. В голову лезли разные мысли, и плохие и хорошие. Что теперь будет? Смогут ли они теперь нормально общаться? Выйдя из ванной, она подошла к зеркалу и поправила одежду, краем глаза смотря на Серёжу. Разумовский уже курил вторую по счёту сигарету. Осознаёт, что только сделал. Девушка теперь точно к нему на шею лезть будет, она даже в темноте «светится» от радости. Сергей это видит. — Спокойной ночи, — коротко и ясно сказал мужчина и прошёл мимо неё в душ. На руке до сих пор царапины. Ополоснулся и вышел из душа, смотря на себя в зеркало. Раевская оставила на его теле пару засосов. Когда успела? Хотя, это уже точно не важно. Вытерся полотенцем и вышел в комнату. Девушки уже не было, это хорошо. Значит он сможет спокойно лечь спать.