***
Говорят, что предвидеть будущее или вернуться в настоящее, это посильно лишь могущественным чародеям; а кто-то называет их снами или видениями, а если быть точнее, то вещими. Перед глазами предстал обыкновенный рабочий день, когда жестокие эксперименты только набирали обороты. — Кель, запиши-ка, темой сегодняшнего опыта будет «обнаружение пределов колдовства», сокращённо ОПК, — в белом и длинном халате Малекит выглядел смешно, словно какую-то простынь с кровати лазарета накинули, но в лицо такого говорить было не принято. В огромном клубе сигаретного дыма вошёл сегодняшний руководитель, он уселся напротив сильного, культиста, совершившего массовые убийства, оправдывая это церемонией культа. Весь в татуировках исписанный и занятная деталь — отсутствие большого пальца на обеих руках. Тем не менее, он был связан и раздет, глаза закрыты банданой, а во рту огромный шар, дабы он не смог произнести заклятия. — Что это? — учёный брезгливо указал на отрезанную и сгнившую фалангу большого пальца, — Я жду ответа и приготовлений от ассистентов, без шуток, культисты очень опасны. — Господин Ник’Эл, в тех землях, где обитают подобные существа… — беспристрастно выразился Кель, стоявший по правую руку от кресла Малекита, — Существует обряд, благодаря которому, они отказываются от силы человеческой, лишаясь половины из её возможной. Большой палец даёт половину силы и таким образом, они открывают новые возможности своего ума. — Да ладно, сказки детям будешь рассказывать, — прежде чем вмешался коллега, Малекит поднял руку и ожидал от него упрёка, — Я знаю, что большой палец даёт силу на всю руку, поэтому другой вопрос: как это поможет раскрыть магические способности? — Может спросим его? — усмехнувшись, ответил второй ассистент Дионис, человек по природе. Разве наблюдатель может дать дельный совет? — Ну, тогда и открывай ему рот, — Малекит толкнул неопытного инженера и они с культистом столкнулись лбами. — Ах, свежий воздух, — едва шар покинул полость рта, так сразу же человек заговорил, — тебе не дано узнать секреты храма. Сила ума и тела — путь к храму, а такие как ты не достоин его. — Развяжи ему глаза, — рабочий повиновался приказам Малекита. Карие глаза культиста прошлись по всему пространству вокруг. Здесь так сыро и неуютно. Слишком темно и грязно. Стены обваливаются на глазах, обходятся как с собакой. — А теперь, я достоин? — Малекит выпустил дым и презренно посмотрел на него. — Никогда, такие как ты ненавидят всех живых на планете! А мы — воины леса, оберегающие его границы… — Именно поэтому ты и убил множество людей?! — громогласно спросил учёный, подзывая Келя записывать разговор. — Они неисправимы, уничтожали лес после стольких предупреждений, а теперь виноваты мы? — культист чуть ли не бился лбом об каменный пол и всё равно чувствовал стеснение. — Нет, прости, мне нужно лишь провести опыт и объявить начальству о его выполнении, ничего личного, — Малекит сорвал кнут из пояса инженера. Возвысил над головой и ударил по лицу, рассекая щеку, — колдуй искорки на то чудесное полотно из железа. — Нет! Магия огня запретна для защитников леса, — культист поднялся на колени и в свой нынешний полный рост предстал перед троицей работников института. — Вколите ему дурманита, это ослабит его запреты, — Малекит распоряжался точно, согласно его плану, никогда подопытные не идут по-хорошему. Хлыст рассек воздух и снова оставил след на груди. — Колдуй! — учёный перебрал сигару во рту и уже правый глаз страдал от дыма. — Хорошо, ignis partic… — руны на его спине засветились и неприятно жгли. Так вот зачем нужны эти татуировки! Это законы, увековеченные в плоти последователей культа. — Принесите бадьян с живительной водой, потребуется много сил и времени до его смерти.***
Где-то три часа и всё тело культиста покрылась кровью, пеной и слизью. Огромные гематомы и неясность ума — всё до чего был доведён культист. Он бредил, нёс одинаковые буквы и через раз произносил правильно, что смог создать искры. Татуировки были стёрты множественными ударами, а где-то пришлось вырезать отдельный участок кожи, такой как на переходе ключицы и предплечий. Бедный друид, больше руны не сдерживали его магию. — Я полагаю на этом всё, — Малекит давно позабыл вкус никотина в горле, и нервозность проявлялась в каждом телодвижении подопытного. За любую попытку пошевелиться он получал удар. — Вы оставляете его одного? — тревожно спросил Кель, ещё совсем юный эльфийский лаборант, а такие ужасы повидал. — Конечно, чего уж бояться? Он стал един со своей природой, стал овощем. Запиши результат, около пятидесяти тысяч повторений хватит, чтобы заклинание стало проклятием на всю жизнь. А жаль, такой хороший был мужчина. Даже рука не поднимится… На него удивлённо посмотрели ассистенты: — Ну я устал, а вы о чём подумали? Хе-хе, — отвернувшись от них, Малекит ушёл к себе в кабинет, быстрым шагом проскальзывая длиннющие коридоры исследовательского центра. Из первого сна, чародей как провалился под землю. Перед ногами стали вырисовываться новые очертания. Полузаброшенная столовая, в которой ели рабочие и некоторые другие научные сотрудники. Малекиту здесь строго настрого запрещено курить, так что он был весь как на иголках. Был ни то вечер, ни то ночь, за окнами проблески звёзд и всё… Вечернюю трапезу скрасил необычный гость — охотник за головами — Геон. Ещё молодой, в полном обмундировании НИИ, он сидел за одним столом с Малекитом и пил высокогорный чай, прямиком из восточных земель. — Как там продвигаются исследования? — более повседневно, нежели с интересом спросил эльф. Ему не было интересно насчёт научной деятельности, ему за это не платят, и не для этого его учили с восьмилетнего возраста. — Отлично, нужно провести больше сходимых результатов анализа и записать точные пределы возможности колдовства, — заметив незаинтересованность собеседника, учёный дёрнул за рукав Геона и заявил, — поэтому ты уж постарайся добыть больше интересных образцов. — Хе-хе, ты говоришь как будто, их за людей не считаешь, — охотник вырвал рукав из вялой хватки Ник’Эла и поправил его. — Господин остроухий, у тебя во рту нет привкуса лицемерия? Ты прям их за людей считаешь, это убийцы или неугодные власти человечишки. — Мне вот интересно, как ты стал передовым учёным, раз уж ты являешься человеком? — спросил эльф и налил из фарфорового чайника ещё чая, попутно добавляя в него сахар и предлагая собеседнику. — Я, между прочим, из числа достойных для этого места, мои труды и новые методы заслужили большего почёта, нежели твой контракт с этим институтом. — Не тебе судить кто как зарабатывает на хлеб, — настала неловкая пауза. Глухо гремели деревянные ложки об посуду, кто-то из рабочих смеялся, разговаривал, пока охотник мечтательно обернулся на витраж, глядящие в облака. — Может когда-нибудь в партию шахмат сыграем? — предложил Малекит, а делает он так, когда в чём-то провинился и своеобразно просит прощения. — Я хочу по скорее закончить этот год и вернуться к семье… — Пф-ф-ф, — брызги чая промочили одежды охотника еле-еле смываемыми пятнами, — У тебя есть семья? — Да, у меня есть дочь, Селена, — уточнил эльф. — А как же мы? Разве я не предлагал тебе отказаться от бесполезного преследования имён, а потом как верный пёс приносить их сюда? Я мог помочь стать моим помощником? Ты забыл? — Если и так, то ты не можешь быть моим, ты мужчина, да и союз человека и эльфа — наказуемое. — Но я! Я же и есть исключение из правил! Я работаю в НИИ, где правят эльфы, ты действительно считаешь, что я не выше остальных людей? — взволнованно поинтересовался Малекит, ударяя кулаками по столу. На этот выбивающийся шум обернулись многие сотрудники и стало в тягость продолжать разговор. Под тягостью взглядов, Геон удалился из столовой, оставив учёного один на один со своими мыслями и разочарованиями. Последний третий осколок воспоминаний, нет, даже предсказание, как было сказано ранее. На этот раз ночной кошмар, в котором собрались страхи и переживания всех мастей. Теперь уже сам Малекит находился в кресле, привязанный и вокруг него собрались рабочие. — Отпустите меня, твари не благородные! Уж я знаю куда можно сказать про вашу глупую шутку! — Не скажешь, — хлесткий удар по шее, тем самым хлыстом. Учёный впервые опробовал на себе участь подопытного. А в тени витражей стоял его главный завистник — Кель. — Ты уже надоел своими амбициями, я достоин занять это место. Люди ничего не умеют делать, только путаются под ногами! — выходя из темноты, глаза бывшего ассистента одурманены колдовской порчей. — Ты неудачник от рождения и даже происхождение тебе не помогло!***
Тем временем в каюте с ранеными это выглядело весьма занимательно. Малекит боролся с невидимым человеком и как будто получал настоящие удары. Магия вышла из-под контроля и та рана от хлыста на шее была неотличима. — Вильям! Вильям! — лежащий на кровати Корбак наблюдал эту картину и понимал, если этот кошмар перейдёт в массовые баталии, то неизвестно какие последствия будут в комнате. Не догадается же магическая змеюка колдовать огненные шары или чего похуже, — Да блять, помогите! В покои ворвались Жерон и Вильям, они смахнули повязку на другой глаз и наблюдали что есть. Малекит бродит по комнате, что-то бормочет и дерётся с подушками. — Убери его отсюда! — грубо потребовал пожилой повар, отмахиваясь руками от мага лунатика. — Хе-хе, ну разве он он не такой милашка, когда меньше шутит? — умилился Вильям. Плавно подойдя к чародею, взяв за плечи, капитан собрался потрясти его и разбудить бродячее тело. — Я не дамся тебе! — Малекит сопротивлялся и набрал полный рот слюней, после чего плюнул и трепыхался как рыба на берегу, в руках Вильяма. — И в правду милашка, — усмехнулся Жерон, потирая один из своих амулетов. Кончено, после такого хамства, даже и неосознанного, хочется отомстить и как вмазать по черепушке, что, собственно, он и сделал. Малекит покосился и пьяным взором попытался понять где он. — Что за хрень? — челюсть болела так, подобно тому, словно ей раскалывали твёрдые орехи. — С добрым утром, матрос! — торжественно поприветствовал его Вильям.