***
В центре города происходило поистине необычайное событие. Случилась встреча пиратов: изгнанный Айзек вместе с девушкой, Вильям, контролирующий закупку припасов и Корбак, наконец-то нашедший дозорного. Внезапно забили колокола, словно предвещая чего недоброго. На высокий помост вышел запыхавшийся от бега человек со свитком. Его одеяние было простое и выделялся табард со знаменем Марлеона. Позади него стояла пара трубачей и перед тем как глашатай что-то сказал, протрубили трубы, дабы вся толпа обратила внимания и затихла. Однако паника и вся нависающая тревожность только нарастала, ибо случилось что-то поистине печальное и важное. — Граждане и добрый проезжий люд! Слушайте-слушайте! — ярко выражаясь, посланец чуть бросил взгляд на текст, чтобы вновь, торжественно-торжественно, во всеуслышание, продолжить, — Случилась беда! Война наступила на наши земли! Королевство Эйрин объявило бессмысленную и оккупационную войну. Их король под предлогом того, что замок Фольд некогда принадлежал его праотцу и земли этого замка должны быть переданы в его руки. С этим требованием Иоанн не согласился, опираясь на условия мирного соглашения. Неудовлетворённый тем, что землю не вернуть миром, Николас решил вернуть войной. Его войско нарушило границы и движется к нашему городу! Граждане, готовитесь к войне! Приезжих же просим не помогать вторгнувшимся силам и не прекращать торговлю с нами. В этой войне мы выйдем победителями! Настала неимоверная тишина, в которой затесались шёпоты крестьян. Они переговаривались и быстро расходились с сердца города по своим домам. Разные мысли пришли в тот момент и действительно ли они готовы держаться за эту войну? Однако это радовало лишь одного человека на столько, что маска доброжелательности разлетелась в разные стороны на многие метры. Повар нашёл дозорного пирата, держащего послушницу в простой робе за руку. — Айзек, идём на борт быстрее, пока ещё можно сбежать, — весьма императивным голосом произнёс Корбак, подхватая паренька за талию, и сразу же опешился, когда встретил сопротивление. — Нет, это мой родной город, — голос пирата не дрожал, даже наоборот, возмужал хоть не наяву, но в своей голове это звучало более грубо и лаконично, — Мне надоело скитаться и грабить, так пусть я останусь в земле, нежели на судне. — Айзек, мой светоч, кто тебя такому обучил? — Вильям неожиданно оказался за спиной повара, вместе с матросами, тащившие бочки с припасами. Они остановились, когда капитан помахал рукой, обозначая остановку, — Поле битвы — это приятная почва для роста благородных сословий. Каждый день я мечтал об этом… сыскать славу и почёт, — дозорный с опасением отошёл от бывшего капитана к Эльзе, когда почувствовал ослеплённость от дешёвого блеска рыцарства. Хармена перебили, самый верный соратник говорит отказ: — Не ищи ты славы полководческой, из тебя на суше только хорошее чучело для битья, а не бравый воин… — Корбак встал напротив дозорного и послушницы, перекрывая их своим телом. В старческом взгляде читалось разочарование и собирающаяся злоба. Повар не чувствовал страха или удивления таким заявлением от капитана, а наоборот, был разбит, что самая отвратная часть открылась не в самый подходящий момент. — Эльза, что нам нужно делать? — тревожно спросил Айзек, вставая перед ней и мельтеша плечами, дабы она пришла в себя. Послушница застыла, словно замороженная, она рукой прикрыла рот, будто заглушая немой крик. — Надо в собор, они знают что делать, — всё, что могла сказать она. Айзек подхватил корзинки и поплёлся под шум разгорающегося спора между капитаном и Корбаком. Им сейчас не до одного хрупкого солдата, когда речь о чаше весов, где человеческая жизнь оценена чуть больше двухсот динар. Эльза шла дрожащим призраком, бледнее самой смерти, она касалась стен, дабы сохранить равновесие. Айзек предпочёл молчать, поддерживать морально людей он не умеет, а если сделать хуже, то наживет себе проблем: «Какая глупость спрашивать женщину о войне. Она не ответит как воин, она ответит как мать, как жена». — Тебе дать воды? — откупоривая флягу с водой, он протянул её с не менее обеспокоенным видом. Неаккуратно собранная прическа Айзека развеялись на ветру. А белая, как мел, рука постыдно спряталась в кармане. Хотелось спрятаться, но они уже в ловушке. — Грязное животное, — Вильям ударил повара по животу, когда народ постепенно растворялся в вечерней панике по домам, по разным местам, но только не слышать в голове эхо речи глашатая, — Как ты только посмел возразить против капитана! — Вильям, успокойся! — вмешался Жерон, постепенно подходя с открытыми руками, даже не держащие амулет. Он стоял в двух шагах и карими глазами пытался сбавить темп Хармена. Безэмоционально поджатые губы в пышной бороде чуть стали поднимать уголки, в надежде на то, что капитан осмыслялся о резкой и бесчеловечной фразе. Вильям не воспринял это и нанёс один удар, но уже в челюсть, — Ах-х, — потирая щеку, Жерон увидел истинное лицо капитана, скрытое в закатной тени торговых навесов. Оно было пустым, а глаза тёмными, как у куклы. Полы роскошного кафтана заиграли на ветру. — Достаточно, я не намерен терпеть постоянные сомнения! — матросы тоже возмутились и если уж тронули странного, но мудрого Жерона, значит дело действительно плохо, — На корабле только капитан всегда остаётся, даже при крушении. Что насчёт тебя? — Хармен прытко вытащил пистолет из кобуры и указал им на Корбака. Волосы последнего встали дыбом, настолько отчаянного хода он никак не ожидал. — Я? Я хотя бы могу говорить своё мнение, а не создавать героизм из пальца, — Корбак увидел как палец нажал на курок. Хлопок! Выстрел пришёлся на плечо. — Тварь, я отправлюсь к лордам этого города и пусть всё узнают, что у нас лазутчики Эйрина! — самодовольно выдув горячий дым от пороха с самого дула пистолета, он зашагал из улиц, где предположительно проходили вестники, — Тронете Аркадию, хоть пальцем, и мои слова станут реальностью, — шаги утихали, а команда догадалась обработать рану купленным самогоном, перевязать лоскутом одежды место выстрела. — Похоже, кулон ясновидения — подделка, — многозадачно произнёс Жерон, потирая один из своих амулетов. Пират так и до конца не понимал, как работает этот артефакт и тоскливо вздохнув, встал на небольшой выступ, чтобы смело заявить, — Кажется, настал ваш час, капитан Корбак… Матросы до конца поняли, что всё то время самым справедливым по отношению к ним был обычный повар. Пока капитан спал в отдельной каюте, а он вместе с ними, когда бывала рана, которую не залечить лекарями, то Корбак находил волшебное зелье, а спустя пару бокалов, становилось проще. Сейчас вся улица в радостных и позитивных словах о их истинном капитане. Матросы встали позади Жерона и смотрели на старика, как на настоящего героя, так и продолжая восклицать его имя. В это время Малекит с гильдии и мечтательно шёл по дорожке. «Такое тающее во рту тесто, интересно, как такие выпекают?» — думал чародей, попутно съедая булочки. На площади, что была через два ряда ларьков, был радостный клич: «Кор-Бак»! «Какие знакомые имена, прям забыть трудно», — дожевывая выпечку, он стоял позади огромной ватаги, как в прошлый день, а теперь он наклонил голову и спросил: — Какого тут происходит? — Малекит? Ты ещё жив, занимательно… — Жерон осмотрел золотой амулет в форме морды сенбернара и словно пытался что-то увидеть там, а потом заметил, что эти блики вызваны светом феи справа от волшебника. Пират смотрел на мага слегка радостно и ещё сильнее сжал своё сокровище. — Ты? — поинтересовался Корбак, потирая плечо, истекающее кровью. Больно, а ведь нет никаких пластин или кожаного защитного элемента, — Святая Мальта, то спина, то плечо, так ещё и мир докидывает поленья в костёр. — Дай посмотрю, — ну, если уж говорил раньше о целительстве, то для приличия, учёный просто осмотрел рану, — Та самая жемчужинка? — размотав бинты, Малекит увидел серую пулю и, поманив её магией, опять вспышка боли. Покрутив её на ладони, казалось, что это идеальная сфера, которую только может создать человек без магии, — Какая прелесть. — Что теперь делать капитан? — поинтересовался один из матросов. — Забрать наши вещи, раз уж Вильям о себе такого мнения, — проходя мимо своего спасителя от визита к лекарю, Корбак осмотрел провизию, — Несите её в таверну, снимите комнату, а потом мы вернёмся за вами, я помню что кому принадлежит. — Грабить собственный дом? — Жерон отвлёкся и встал клином по направлению к порту. — Это колыбель, а каждый пират рано или поздно, должен её покинуть. В путь!***
Придя в порт, всю команду встретила странная картина. Вся пристань была оцепленная стражниками в три ряда, а в середине на коне сидел разодетый при полном параде дворянин. Перед ними было около шести десятков людей, причем все выглядели и являлись пиратами. Они были разбиты на три группы и впереди каждой стоял тот, кого легко можно назвать капитаном. Также, рядом с дворянином стоял тот интендант с козьей бородкой и мелкой ухмылкой. Он показывал ему список с прибывшими гостями за текущие три дня. Самой крайней была Аркадия. Пираты стали возмущаться, ибо каждый хотел уплыть из города, а их без причины не подпускали к кораблям. Как только народ стал возмущаться, стража сомкнула строй: первый ряд был щитовками, за ними пикинёры, в последнем, третьем ряду, мелькали колчаны и луки. Пираты это видели и пока что решались лишь словесно высказывать всё недовольство и выбить шанс возможность им уплыть восвояси, но вскоре закричал дворянин: — Молчать! Вам дан простой выбор: или вы присягайте на время войны как наемные морские суда или вы остаётесь в городе, дабы избежать от вас шпионажа! Выбора как такового у вас нет! — дворянин смотрел с отвращением и гордыней, что сейчас он создаёт правила игры. Правая рука верно лежала на навершии меча, а левая держала уздечку. На что он получил крик одного из капитана: — Это беспредел! Мы покинем город, чего бы нам этого не стоило! — как только его команда стала медленно приближаться, задний ряд стражи тут же натянул луки и выпустил стрелы. Стрелки были неплохи и били в основном первых в группе. Первый залп повалил капитана тремя стрелами в грудь, после же упало ещё с десяток человек. Некая часть была просто ранена, но остатки стали в панике убегать. Дворянин показал рукой, чтоб тех не добивали. В это же время интендант что-то стал записывать, вальяжно чиркая грифелем по бумаге. А уже после того, как те, кто решил пойти напролом, уверенные в том, что их не поубивают снова, то заговорил всадник: — Вам дадут денежное довольство и дадут защиту, вы сможете грабить законно! Если же есть ещё наивные идиоты, то можете рискнуть! — расправив руки в стороны, дворянин просто усмехался над беззащитными матросами и с малым замахом меча, указал лезвием на слушающих его людей, — Вы подчиняетесь нам или вы шпионы или, хуже, диверсанты! Но не думайте, что на службе вы сможете уйти! Каждое судно уже помечено нашими символами! Выбор за вами: стараться выжить или верность нашей стране! Оставшиеся пираты стали подходить и кланяться, показывая, что они принимают руку нового хозяина. — Что происходит? — Малекит оперся об набалдашник шеста и скрылся за двумя сложенными друг на друга ящиками. Корбак и Жерон сидели на земле и что-то обсуждали на жестах, специальных значениях, которые придуманы для ситуаций повышенной опасности, где любой звук стоит жизни. Капитан нервно покусывал губы, нужно что-то делать. Простая деталь, где нет однозначного решения. Жерон вглядывался в сумеречное небо и просил их помочь советом добрым. Но даже звёзды в час войны молчат… — Они там поубивали много, пиратов, — чародей чувствовал напряжение в Люмин и она потушила свечение, села на ладонь господина, — Кажется, нам нужно бежать. — Да, но как? Там много людей и мы не сможем одолеть их всех, — Жерон подошёл к магу и смотрел в голубые глаза, пытаясь найти мудрость в таком нахальном и своенравном характере. Чародей курил сигарету и перебирал в голове возможные варианты и исходы событий. Пират взял мага за руку и чувствовал пульс, он был максимально спокойным и даже ни на грамм не волнуясь, словно навязчивая идея уже полностью раскрылась. — Мне потребуется твоя помощь, Жерон, — Малекит приподнял голову с набалдашника посоха, чтобы встретиться взглядом с Жероном. Резко у двоих на лице выступила улыбка и чародей сразу же стал шептать план действий, — Я могу потопить всех разом, но, чтобы добраться до корабля понадобишься ты, — чародей положил фею на голову и та тоже с интересом слушала диалог, а самое главное — эмоции и мысли своего господина. Снова яркая палитра, словно смешалась свобода и авантюризм, отгрызающий эту цепь войны, — Это потребует много маны и я не уверен, что смогу стоять на ногах, поэтому ты меня возьмёшь на руки и потащишь к воде. — Как скажешь, великий маг, — отпустив ладонь Малекита, пират тут же обратил внимание, что все матросы столпились вокруг них и томно слушали план, однако, это казалось лишь частью плана, чего-то не хватало. Чародей поднял голову, кивнул, в качестве признательности его могущества, и продолжил говорить: — Но, ты же не топить меня вздумал? — стряхивая пепел с сигареты, Ник’Эл создал на ладони план действий, как это должно выглядеть, — Я создам ледяной мост при помощи посоха и мы окажемся на корабле, после чего можно уплывать. Так что, когда я окажусь на лестнице к веткам, то подбегайте все разом, поняли? — Давай, удачи нам всем, да благословит нас морской Телион, — Корбак по-отечески хлопнул по плечу двоих мужчин и продолжил смотреть на дворянина. Рабы на то и рабы, что только и могут подчиняться всем проказам жизни и лишь сильные способны противиться ей. — Al' Shamack, — Малекит поднял руку с сжатым в кулак ладонью, и тень, вырвавшаяся из неё, окутала всё тело фиолетовым дымом, в котором двухметровый маг просто испарился. Однако, Жерону пришло откровение, что он до сих пор видел силуэт чародея и быть может это и есть способность кулона ясновидения? Ник’Эл быстрыми шагами добрался до пристани и сразу же рассеял маскировку, крича одно из своих мощных заклинаний тёмных искусств, — Temous! Дворянин резко обернулся на столь громкий голос и вся стража готовилась к битве с магом. Чёрная смола крутилась в кругу и как только Малекит коснулся деревянной поверхности, она стала распадаться. Жерон и все оставшиеся пираты побежали к магу во весь опор. Доски лопались и продолжалась органическая чума, выраженная в тотальном обезвоживании и рассыпании дерева. Словно расползающаяся молния, шов волокн древесины покрывался углём, а после и вовсе распадался. Дворянин поскакал на другую ветвь, а войска растерялись, им нельзя нарушать строй, но и погибать тоже не хотелось. Лучники не успели натянуть тетиву, пол под ними стал проваливаться и вскоре обрушился, как издержанная скульптура. Войска упали в воду и это был шанс на побег, которым воспользовались не только матросы Аркадии, но и те, кто клялись в верности. — Сюда, — Жерон подхватил Малекита за плечи и стал направлять его в нужную сторону. В глазах чародея помутнело, но оставались силы на хватку посоха, который должен стать спасением. Пират в белой рубахе приобнял и потащил к воде, как тот велел, весьма неумело из-за небольшой, как казалось, разницы в росте. — Gelum, — еле произнёс маг, прям перед столкновением с водой. Малекит направлял верх посоха навстречу к кораблю, пока солдаты пытались доплыть до берега или же взобраться на ледяную дорожку. Пираты таких сразу же отпинывали или давили пальцы, чтобы не было даже шанса на спасение этих уродов. На пути оказался один из лучников, который пытался залезть на стремящуюся к нему дорожку, но лёд обогнул его, заморозив руку и закрыв голову под толщей двенадцатисантиметрового покрытия, под которым он прописал себе тягостную смерть от удушения. Другие корабли пиратов начали отплывать и такая удача даже не верилась им. Аркадия медленно, но верно заполнялась бежавшими матросами и постепенно дорога закрывалась от стражников. Те пытались обстреливать, но тут уже действовала Люмин, напитавшись множеством душ и поддерживала огромный барьер. — Победа… — Корбак и ещё несколько матросов тянули цепь якоря на судно и корабль потихоньку трогался. Жерон усадил Малекита к бочке и немного покопошившись в сумке чародея, нашёл бутылку с водой и аккуратно поил его. Такой манёвр стоил очень многого и даже с такой задачей волшебник справился. Кажется, что он действительно великий. Жерон впервые за долгое время ощутил сильную решительность в другом человеке. Заразительно наполнившись такой же энергией, пират был готов сам вершить подвиги и взять инициативу на себя. — Стоять! — крикнул Вильям, в сопровождении нескольких знатных людей, которые стояли на песчаном берегу и помогали воинам спастись от утопления, — Слишком поздно! Вы должны подчиняться мне! Морские пути перекрыты, вам не спастись! — Хармен потянулся к пистолету и выстрелил в холостую. Это привлекло внимание, но не особо отвлекло матросов Аркадии. Несколько пиратов уже лазали по мачте и раскрывали паруса. — Малькольм, проснись, — Жерон знал, что сейчас необходимо ещё немного магии и этот ключ к свободе оказался слишком уставшим. Тряска плеч спящего мага никак не разбудили его и необходимо было действовать самому. Пират взял посох морозного дня и чувствовал, как магия проникает в него вновь. Резко загремело словно из пушек. Матросы оглянулись на взрыв. Сбежавшие ранее судна оказались под обстрелом и большинство из них уже неизменно тянулись к морскому дну, — Прошу, ещё немного, — обняв правую руку мага, Жерон прижал её к губам и неистово дышал. Нет, такой исход невозможен, всё было спланировано. Фея на голове хозяина не слышала даже мысли, тот ограничил ментальную связь и Люмин не знала что делать. Ей не хватит сил на сдерживание атак с трёх кораблей и поэтому, верным решением было вернуться, чтобы позже сбежать. Сейчас нет ни сил, ни шансов. — Корбак, что делать? Маг устал и больше не может колдовать, — Жерон поднялся с колен и спросил повара, когда подошёл к нему, смотря в сторону свободного моря, — Неужто мы проиграли? — Возвращаться, — новый капитан вывел решение и закуривал трубку, — Мы проиграли, — весьма тихо признался Корбак, поворачивая штурвал в сторону порта.***
— Какие вы тупые и безмозглые, думали, что сможете избежать своей судьбы? Нет, я буду решать её, — обозначил Вильям, стоя вместе с другими лордами и дворянами перед толпой пиратов, — И как объясните такое действие? Мне кажется, что я верно сказал о том, что вас будет ожидать за лишние телодвижения, но благо сегодня я добрый и могу закрыть глаза на это недоразумение. Сэр Роланд, ваше слово? — Только не надо много лишних слов, ваши люди подвергли нас большому риску во время войны и ты ещё смеешь так фамильярно обращаться, будто бы ничего не произошло? — дворянин сидел на коне и держал обнажённый меч. Зубы стирались от злости и казалось, что ещё одна капля и Роланд просто разорвёт каждого на клочки. Поворачиваясь к Хармену, он на повышенных тонах заорал, — Ваша команда разрушила одну из частей древнего порта! Хоть представляете в какую медную монеточку это вам обойдётся? — Где тот пират, который вчера рассказывал о городе? — внезапно вмешался интендант и игриво заиграл пёрышком по щекам, — Он бы вам сказал сколько лет живёт это культурное наследие, да оно несколько веков без ремонта обходилась, а тут её разрушил один из циркачей. Тем не менее, я фиксирую, чтобы Аркадия принесла такой большой достаток в воинское дело. — Ты, жалкий пират, уже сделал контракт, так что все матросы лишены жалованья, пока этот долг не оплатится, — дворянин заканчивал брифинг, — Завтра всем быть здесь с утра, — после чего лорды и солдаты вернулись обратно в город. Когда исчезли лишние уши, то начался второй диалог, уже вместе с капитаном и матросами: — Капитан, что нам делать? — обращение матросов было к Корбаку, но ухо Вильяма дернулось, ведь ещё так его звали полчаса назад. — Ну… Полагаю, что остаться на корабле и обсудить дальнейший план действий, — Хармен недовольно цыкнул, когда ответ повара закончился. Он вступил в центр всей этой толпы, гордо вставая на обломок доски, чтобы стать выше, и заявил: — Вы серьёзно думаете, что кухарка может что-то знать о стратегическом мышлении? Вернитесь ко мне, а уж со мной вы как в старые добрые времена… — Вильям, ты здесь не в почёте, — флегматично произнёс Жерон, обнимая один из ожерелий, — Ты слишком много чего сказал, пожалуйста, помалкивай. — Ох, ну если вы ему доверяете, то скатертью дорога, да того она слишком неустойчива, чтобы шагать под его командованием! — указав дулом пистолета на нового капитана, Хармен почётно удалился на мостик, сразу же заворачивая в свою каюту. — Истеричка ушла? Слава алхимии! — вмешался маг, прервавшийся от рассматривания рун на посохе. Осталось только троица на пристани: Корбак, Жерон и Малекит. — Вас двоих я попрошу вернуться за пиратами, они в «Молоте»… — капитан не успел договорить, его речь прервал протяжный хохот чародея. Он то задыхался, то смеялся от того, как смешно задыхался, — Телион, дай мне терпения! — взвыл от раздражения Корбак, — Всё, завтра с утра быть здесь, иначе не я, так дворянин убьёт нас. — Слуша-с, капитан! — упираясь на посох, Ник’Эл приложил руку к голове и выбросил бычок в прибрежную воду. Малекит и Жерон активно ступали по узким и кривым дорогам Марлеона. Было необычайно пусто, а ведь даже в тумане скрывался дозорный патруль, а тут прям никого. Чародей курил сигарету и переворачивал в руках все стихии: вот пламя огня леденеет на глазах, как раскалывается лёд и уже земля на ладони. Комочки песка и дёрна на ладони сдул магический ветер и протяжно выдохнув, Ник’Эл начал разговор: — Ну как же так? Я просто не понимаю, что произошло не по плану, всё было идеально, только моих сил было недостаточно, — Люмин сегодня решила уснуть пораньше и оставить ночную жизнь, всё больше приходя на дневную работу, поэтому дремала на макушке хозяина и что-то сквозь сон слышала, сил было много и потому, он слишком шаткий, даже слишком. —Ты сделал всё что мог и этого было достаточно, только жизнь сама принесла нам такой подарок в виде трёх оборонительных кораблей, — Жерон сжал кулак и вновь прижимал один из амулетов на шее. Всего у него их три и сделаны из золота, причём, сохраняя свою форму и магические свойства посредством тщательного ухода за ними. Пират печально вздохнул и не хотел идти завтра в какой-то бой. Кажется, что это сон, но это реально, настоящая суровая реальность, которая зависела всего от одного человека — Вильяма. — Это да, кажется, нужно ещё немного времени и снова попробовать это сделать, — Малекит обернулся назад, смотря на Жерона, тот терпеливо ступал в привычном и неспешном шаге. Встретившись взглядами, пират кивнул головой и убрал руки за спину. Одетый в белоснежную льняную рубаху с крупным вырезом возле шеи, Жерон перебирал каменные пуговицы на рукавах и словно ждал какой-то реакции или вопроса. На волосатой груди спокойно висели талисманы, разделенные каждый своей цепочкой и фигуркой. Недавно, он отпустил золотую морду собаки и, по частым следам и отпечаткам, казалось, что эта вещь — поистине важна ему, в отличии от двух других. — Ты поступил смело и это поистине героический поступок, даже я бы на такое не осмелился, — в беспроглядной светлой бороде виднелась улыбка Жерона, — Это не лесть, ведь за это можно гордиться и твоё имя запомнил каждый. Чувствую, что ты пришёлся команде по вкусу, можешь обращаться, если что-то будет беспокоить, она тебе поможет, как ты сделал сегодня. — Что ж, буду рад помочь и вновь, — Малекит прикурил ещё сигарету и расслабился, — А на других мне нет смысла рассчитывать, они пустышки и вахлаки, которые будут тянуть за собой; если я что-то хочу, то я сделаю это сам. Помни это, и ты перестанешь рассчитывать на судьбу. Ну, такой чисто дружеский совет, — чародей поставил руку на бочку и махнул пальцами, как торговец, показывающий медные кольца на распродажу, ухмыляясь взглядом и бровями, — Не люблю давать советы, но так уж и быть, моя мудрость снизошла до тебя. . — А мой совет — перестань был заносчивым и самовлюбленным и люди потянутся к тебе, — Жерон встретил недовольство мага в закатывающихся глазах и резкому ускорению шага. Сам же пират вчера останавливался в «Молоте», только он сидел в номере и пил купленную бутылку рома в одиночестве, не обращая внимания на бурную жизнь внутри таверны. Короткий путь привёл их к подножью, к вывеске и родному, уже полюбившемуся сердцу. — Слава алхимии, что мы пришли быстро, — Малекит невольно стукнул шестом и потоком ледяного ветра плавно открыл дверь. Дальнейшее возращение было более тихим. Никто не хотел разговаривать, ведь и нагрузили их бочками с провизией, так ещё и пьяные пираты тоже требовали перевозки. — Уроды ебанные, где только деньги нашли? — выругался Жерон, неся бочку с огурцами в руках, так ещё и сзади тащится полувялый матрос. Те, что ещё были более или менее трезвыми, помогали собратьям, пока Малекит магией посоха тянет бочки. То ветром подгоняя, то льдинкой облагораживает от неверной траектории.***
Вильям сидел у себя в каюте, смотрел на пламя свечи, то в окно на звёздное небо. Кобальтовая сабля лежала без дела, покрывалась пылью, пока на корабле ещё тихо. Перерезать ли всех союзников? Что тогда на это ответит дворянин? Он даже не признал его своими войсками. В дверь неожиданно постучали. Вот, помнят ещё кто главнее! К удивлению Вильяма, это была вся ватага, во главе с Корбаком. — Вильям, либо вы беседуете с нами или мы применим для вас специальную подготовку к выгрузке на берег, — новый капитан более спокойно излагал мысли, а потому его стоит ли взбесить, чтобы поймать на ошибке? Повар-холерик, да это же как дважды два. — Вы действительно этого желаете? Я знаю лучше, что нужно Аркадии, — Вильям воткнул саблю в пол, держа руку на навершии. — Я так не думаю, ты желаешь только своего благополучия, а не команды, — очевидно показал Корбак, стоя напротив Хармена. Дорогие шелка и сюртук слишком ярко выделяли его из вставшего перед ним полукруга из обычных хлопковых рубах и шароваров. Новый капитан кивнул как подтверждение своих слов и снова взглянул на недовольного Вильяма. — Да как ты смеешь говорить о таком? — Хармен возмутился и вспомнил свой козырь, — Я единственный, кто заботился о тебе. Нанимал лекаря каждый раз, когда у тебя болела спина или что-то ещё, а теперь ты говоришь о эгоизме? Кто ещё обеспокоился тобой? Ну?! — Вильям, я признаю это, но твои слова про войну — чрезмерно патетичные и самонадеянные, — Корбак набрался смелости и сил, чтобы пойти на встречу к бывшему другу не как на арену, а приятную вечернюю беседу. Безоружные матросы давили куда хуже, чем если бы у них были ножи в зубах, а в руках клинки. — Я думал, что говорю… — Помолчи, я ещё не договорил, — таяла надежда на глазах, — Вильям, как ты мог до такого дойти? Мы ничего не хотим от этой войны, лишь бы вернуться к мирной жизни. Давай переживем этот период вместе, — рука медленно протянулась вперёд, прямо к бывшему капитану, — Тебе лишь стоит извиниться перед командой, разорвать этот контракт и всё будет нормально. — Правда? — Хармен сказал это неуверенно, словно его обманывают, но таким поведением он ещё больше вызывает сомнений. Резко маска наивности упала и он рассмеялся, — Да ни за что в жизни, ты понимаешь, что здесь будут деньги, власть и слава? Нас будут знать как лучших наёмников и нам не нужно будет каждый раз искать истощенные и слабые суда для атаки. Вот это ты учёл? — Нет, — отдергивая руку как от раскалённой сковородки, Корбак напомнил малую деталь, — Власть погубила тебя и вместе с ней ты тащишь нас за собой. Ты желаешь умереть как бывший адмирал этого судна? — Вильям скривил лицо в неком полу-страхе полу-злости. Терпение кончилось, а когда затронулась такая тема, то и вовсе капитан перешёл на крик: — Пошли отсюда быстро! Блядюга такая, смеешь мне напоминать о Броне?! Да как у тебя язык повернулся такое сказать? — с хрипотцой произнёс Вильям и резко указал на дверь, — Завтра увидимся, а теперь вон!***
В темноте вернулись остальные пираты; те, что это время были на корабле уже крепко спали, а вот караван Жерона и Малекита только загружали припасы в трюм. Не желая таскать матросов до кровати, те, кто не мог стоять на ногах, легли на палубе и мгновенно уснули. Чародей зажёг сигарету и ждал, когда из люка выйдет невольно побратимый пират: — Мой посох скоро останется без маны, ну надо же, — Ник’Эл слегка удивился такой новостью, словно его кто-то трогал ранее и пытался что-то колдовать, но благо трупы под причалом ещё обладают душой и их можно забрать. Показалась тень Жерона и люк хранилища захлопнулся. Возможно, есть ещё время и силы, чтобы можно поговорить по душам. — Какое чудесное небо, — Жерон утонченно подходил к фальшборту, где опёршись локтями в сторону воды, сидел Малекит, и положил руки на них, чуть горбясь, даже не смотря в сторону курящего мага, — Правда, что ты учёный? — Ага, — Малекит стряхнул пепел в сторону и немного пододвигался к пирату. Водица тихо плещется об корпус судна, она ещё ярко слепит небесными светилами, отражённые в великом безмолвии, — А что такое? Учёбу не предлагаю, ибо из меня преподаватель как из Корбака наложница. Знаешь эти южные замашки? — Нет, — заметив приближение волшебника, Жерон засиял и почувствовал себя более спокойным, — Просто, хотел убедиться, что это правда. Конечно, ты мог мне и соврать, но всё же, думаю, что ты бы этого не сделал. — Ой, а откуда у меня крылья-то белоснежные появились? — немного усмехаясь, маг выбросил бычок за борт и повернулся лицом к пирату. Он начал копошиться в карманах и достал неровный синий кристалл, окаймлённый золотыми прутьями по периметру с эльфийскими надписями, — Вот, держи доказательство. Это институтская инсигния за успешную работу в разработках Пират оглядел артефакт и вернул обратно, так ничего и не поняв на языке бывших хозяев земель. Тем не менее, он уверовал, что маг не врёт, так сказала вчерашний расклад карты звездочёта. — Ясно… Что же, я тогда пойду спать, — Жерон кивнул головой и направился в каюту матросов в своё излюбленное место в гамаке, — Доброй ночи, Малекит.